Мой Великий Гэбриель ван Хельсинг - 2

Чертовски хотелось напиться. Чтобы хоть ненадолго забыть голос, произносящий столь грязные слова. Чтобы выбросить из головы эту старую историю, о которой надеялся не вспоминать более. Хотя и вынужден был это сделать. Завернув за угол и спустившись по узкой лестнице, ведущей в другую часть подземелья, Гэбриель толкнул деревянную дверь, затянутую паутиной, и шагнул под низкие своды погреба. Заранее сняв со стены факел, мужчина поднял его повыше. Огляделся. Из полутьмы, подобно глазам таинственных существ, поблёскивали ряды пыльных бутылок. Бережно поставив хрупкую ношу на стол, Ван Хельсинг закрыл дверь своих покоев и бессильно опустился в кресло. Кинжалом снял сургучовую печать, закрывающую одну из бутылок, и сделал внушительный глоток. Вино приятным теплом разлилось внутри. Теплом, которого сейчас так недоставало, и которое могло помочь забыть о недавнем разговоре. Думать совершенно не хотелось, а потому приходилось упорно прогонять влезавшие в голову мысли о том, что будет дальше. Каким образом этот мерзавец предстанет перед Стефаном и уж тем более перед кардиналом? А что делать с остальными? Что будет с Карлом, которого Коллегия так жаждала вернуть? Нужен ли им до сих пор беглый учёный, решивший создать в подвалах этого замка целую армию, состоявшую исключительно из мертвецов, вырытых на городском кладбище? А как поступят с самим Стефаном?.. Эти и многие другие вопросы не давали покоя. Единственное, что, в общем-то, не волновало, была точная копия украденной книги. Ну, за исключением некоторых её фрагментов. Вряд ли все те, кто имел к ней доступ, помнили дословно весь текст, записанный на её страницах. …Опустевшая бутылка негромко стукнулась дном об пол. Рука потянулась за следующей. Те же действия с кинжалом и печатью. Очередной глоток. Новый вкус, более терпкий, чем-то напоминающий кровь. Ещё и разговор с Анной вспомнился так некстати. Ну да, на следующий день после её приезда сюда. Впрочем, ничего нового не было озвучено. Только вот осталось неприятное чувство ненависти к самому себе за проявленную слабость, показанную сначала при всех, а потом в присутствии той, которая до сих пор считала его чуть ли не Мессией. А ещё её удивили его слова о том, что эти места стали для него домом. Настоящим, какого у него не было никогда ранее. «Дом там, где сердце». Кажется, он уже думал, а возможно, и говорил о чём-то таком. Да, верно. Тот вечер в Трансильвании. Накануне убийства Георга. Однако… она ведь прекрасно знала, какие чувства он испытывает по отношению к этому Тёмному Миру и особенно к его Обитателям. Так почему тогда переспрашивала снова и снова? Надеялась услышать другой ответ? Непонятно. Одно радовало. Они, словно боевые товарищи, пожали друг другу руки в знак союза и взаимопомощи. Она подтвердила своё согласие быть с ними заодно… Гэбриель вздохнул и сделал ещё один глоток из бутылки. Нет, пожалуй, при таком раскладе одним вином не обойдёшься. Ополовиненная бутыль абсента нашлась за креслом, на котором сидел. Следом за винным привкусом горечь зеленоватой жидкости и последовавший за ней разлившийся по венам огонь заставил на мгновение забыть обо всём и отдаться на волю быстро подступающему опьянению. - Достаточно. – Сделать новый глоток не удалось. Чья-то рука перехватила бутыль и со стуком поставила её на стол. - Влад? – мужчина поднял голову и сосредоточил помутневший взгляд на том, кто стоял перед ним. – Доброй… ночи. - Какой повод на этот раз? – вампир скрестил руки на груди. - А он должен быть? – Гэбриель хмыкнул. – Мне он не нужен, как видишь… - Поднимайся. Пойдём, проветримся, - граф, взяв мужчину под руку, буквально вытянул того из кресла. Поддерживаемый вампиром, Ван Хельсинг медленно шёл по коридору, опустив голову, ибо стоило поднять её и оглядеться по сторонам, как сложенные из грубого камня стены начинали двоиться, троиться, а то и вовсе рассыпались на песчинки, бесчисленное множество которых могло погрести под собой весь коридор и их обоих. Считал ступени уводящей вверх винтовой лестницы, крепко вцепившись в прохладную ткань чёрного, как ночь, плаща, когда чувствовал, что камень уходит из-под ног. Ощутив на лице дуновение прохладного ветерка, мужчина всё же поднял глаза. Прямо над его головой в чёрном ночном небе многочисленные звёзды водили хоровод вокруг почти полной Луны. Созвездия то приближались, то отдалялись, рассыпались, а потом вновь образовывали фигуры. Полной грудью вдохнув свежий воздух, наполненный влагой из-за прошедшего дождя, Гэбриель покачнулся и, выпустив из руки плащ вампира, опустился на одно колено, привалившись плечом к одной из печных труб. Рассеянный взгляд блуждал по огням города, раскинувшегося внизу, на другой стороне реки. Скоро эта вылазка на крышу возымела действие, - мужчина почувствовал себя гораздо лучше и смог уже более чётко различить каждый огонёк на другом берегу. - Как насчёт небольшого полёта? Ван Хельсинг чуть повернул голову и, подумав, согласно кивнул. Раздался шорох разворачиваемых огромных крыльев, и мужчина почувствовал, как его ухватили под руки мощные когтистые лапы, приподнимая над крышами замка. Всё выше и выше, туда, куда не доставал оранжевый свет спящего города, а только лишь звёзды мерцали своим холодным блеском, да Луна направляла свои бледные лучи в тёмные воды медленно текущей реки. Вглядываясь в пустынные улицы, что проносились под ногами, Гэбриель замечал своё зыбкое отражение в зеркальной поверхности луж, вглядывался в тускло-оранжевые глаза фонарей, утопленных там вместе с перевёрнутыми домами, в которых так же, вниз головой, спали люди, уставшие от дневных забот. Они видели сны, буквально витавшие над головой каждого из них. Пугающие и спокойные, яркие и мрачные. У каждого были свои призраки, ревностно оберегаемые от посягательств окружающих. Кто-то, каждое утро после пробуждения делился увиденным с семьёй, а кто-то молчал, складывая свои Сновидения в шкатулку тайн, которым никогда не суждено быть раскрытыми, ибо на то они и тайны, чтобы о них молчать до конца своих дней. Но вот город остался позади. Стало значительно темнее, но к этой Тьме получилось быстро привыкнуть, так, чтобы различать каждую травинку на холмах и полях, что возникали там, внизу. Луна, на мгновение скрывшись за бегущими по небу облаками, вновь разлила по округе своё бледное сияние, осветив спящие на лугах травы. Мягкие, движущиеся по воле ветерка, они напоминали серебристую шерсть на спинах волков, которые крадучись, пробегали во тьме деревьев. Чувствуя, как начинает клонить в сон от дурманящих лесных ароматов, Гэбриель попросил вампира повернуть назад. Так что скоро его ноги вновь коснулись крыши замка. Монстр присел и расправил свои гигантские крылья, позволив мужчине сесть рядом с наибольшим для него удобством. - Стало легче? Ван Хельсинг благодарно улыбнулся и кивнул, коснувшись большой когтистой лапы. Давно ему не было так хорошо. - Александр сообщил, что ты говорил с Жаккаром, - вновь хрипло проговорил вампир. А вот теперь уже не хорошо. Ну кто его просил напоминать об этом сейчас?.. Чёрт… - Это не имеет значения, - отозвался мужчина. - Разве? – монстр осторожно развернул его к себе, заставив человека взглянуть в его жуткое лицо. - Тебя так выбил из колеи рассказ Андрэ о его жизни? Я думал, тебе известна эта история. - Даже больше, чем ты думаешь, - Ван Хельсинг вздохнул. – Тебе известна причина моего нахождения во Франции? В Париже, если быть точным. - Если мне не изменяет память, это было связано с Мистером Хайдом, - вампир кивнул. – Поручение Ватикана. - Верно. Но не только поэтому. Перед тем, как отправиться спасать душу доктора Джекила, я провёл несколько месяцев на окраине города, пытаясь отыскать того, кто осквернял могилы. Этим вполне могли заниматься местные власти, однако… - он помолчал. – К делу подключили меня, как только было озвучено предположение о появлении в тех краях оборотня, подобно Жеводанскому Зверю. Всё, что было связано с этим существом, было вновь изучено, и нашлось немало совпадений с происходящими необъяснимыми событиями. Я гонялся за этим «оборотнем» днями и ночами, пытаясь не попадать под внимание властей, не осведомлённых о моём приезде. Орден направил меня туда, чтобы найти и уничтожить очередное порождение чьего-то больного рассудка, но… к счастью, или к сожалению, это оказался самый обычный человек, - Гэбриель посмотрел на вампира. – Это я изловил Жаккара и, понимая, что он не является тем, о ком так много говорили в округе, просто передал его тому, кто знал, что делать дальше. После чего занялся доктором Джекилом. А потом уже тобой. – Он развёл руками. – Так что я знаю эту историю вдоль и поперёк. Правда, до сегодняшнего дня не знал причин, побудивших этого мерзавца начать совершать столь гнусные злодеяния. - Ты именно поэтому так упорствуешь, когда речь заходит о его возможном, пускай и временном перевоплощении в тебя? - Я просто не могу позволить… - начал Гэбриель. И замолчал. В последнее время все твердили о невероятном сходстве между ними, будто они братья-близнецы. Понятное дело, это всего лишь слова, не имеющие под собой ничего, но. Эти бесконечные противоречия сводили с ума. Были ещё какие-то смутные, едва уловимые причины, заставлявшие противиться, проявлять агрессию по отношению к каждому, кто пытался убедить его в удачном исходе такой затеи. Да, возможно, затея и обернётся успехом, но… На мгновение представил, как Жаккара доставляют в Рим, пытают, зачитывают приговор и казнят. Однако в память о Герое воздвигают над его могилой камень с Именем. А ещё вдруг подумал о том, что именно Ватикан отправил его на поимку нового Жеводанского Зверя. Они должны были узнать об этом человеке всё, уже после того, как тот предстал перед судом в Отель-Дьё. Да, Жаккар выглядел тогда не самым лучшим образом, обросший, грязный, с дико блуждающим взглядом. Но потом-то что? Неужели они не заметили его сходства со своим Наёмником? Неужели кардинал мог так просто забыть о том, что где-то есть человек, так похожий на его верного и преданного пса? Нестерпимо захотелось вдруг, чтобы пропажа преступника обнаружилась, и чтобы весть об этом донеслась до Рима. Они ведь быстро сложат два и два и поймут, что их пытаются надурить. И тогда не придётся терзаться мыслями, что такая падаль, как Жаккар, скоро станет носить его светлое имя. Конечно, вся эта история с похищением делалась только для того, чтобы уберечь его [Гэбриеля] от посягательств Ватикана и всех, кто имел отношение к Ордену… И опять хочется добавить извечное «но». Ощущение крепкого крыла за спиной сменилось мягким объятием. Повернув голову, Ван Хельсинг всмотрелся в бледное лицо графа и улыбнулся. - Таким ты мне нравишься больше, - мужчина провёл пальцами по волосам вампира. - Я знаю, - тот перехватил его руку и коснулся её губами. – Рассвет скоро, - он указал на начинавший светлеть горизонт. – Проводишь меня? - Конечно, - Гэбриель поднялся на ноги вслед за вампиром и глубоко вдохнул ставший ещё более холодным предутренний воздух. Облокотившись о край каменного саркофага, который занял вампир, Ван Хельсинг чуть склонился к нему. - Ещё раз хочу тебе сказать, что я категорически против этой затеи, - проговорил он в тишине склепа, изредка нарушаемой звоном невидимых капель, просачивающихся сюда сквозь трещины в стенах. - Хотя даже не знаешь, в чём именно она состоит, - вампир пристально смотрел на мужчину. - Потому что не хочу этого знать. Вы носитесь с этим ублюдком, как с хрустальной вазой, тогда как реальная проблема у нас одна – Стефан. Зрачки графа хищно сузились и блеснули жёлтым огнём, заставив Ван Хельсинга задержать дыхание. Рука с заострёнными ногтями взметнулась вверх, ухватив человека за воротник куртки. Вампир медленно приподнялся, приблизив лицо к лицу мужчины. - Мне осточертело слушать ото всех вас об этом недоноске, как о ком-то великом и непобедимом! – хрипло проговорил он сквозь сжатые зубы. – Я мог бы в любой момент отыскать его хоть на краю Света и уничтожить, но вместо этого решил позволить тебе распоряжаться его судьбой. Ты держишься за него, Гэбриель. Не знаю, почему, но ты не желаешь, чтобы он исчез с лица земли. Как охотник, годами преследующий неуловимое животное, отпускает его, едва лишь случай сводит их вместе. Тебе, очевидно, доставляет удовольствие гоняться за ним, и понимать, что он делает всё, чтобы достать тебя. Сдаётся мне, что и он никак не может пойти на решительные меры. Ведь сколько раз у него появлялась прекрасная возможность подобраться к тебе ещё ближе. Он мог, прикрываясь Анной, прибыть сюда и выставить свои условия всем нам. А ты? Помнится, ты имел возможность пристрелить его, когда он выходил из дома Анны. Да, тебя остановил Карл, но если бы ты по-настоящему желал этому человеку смерти, то не преминул бы воспользоваться револьвером по назначению. Так что прекрати, наконец, выводить меня из себя своими постоянными жалобами и вопросами о том, как поступить! А теперь уходи. – Разжав руку, вампир опустился в саркофаг, который через мгновение будто бы заполнился густым чёрным туманом, скрывшим его обитателя от посторонних глаз. Разговор был окончен.