Мой Великий Гэбриель ван Хельсинг - 2

*Автор немного пьян, а потому чересчур разговорчив. Как и участники этой главы* Осторожно! Близкие друзья ______________________________________ Кольцо абсолютной темноты сжималось вокруг него, стремясь поглотить без остатка. Он чувствовал, как чёрные языки тумана, наползающего со всех сторон, обжигают руки, подобно огню. Но не мог сдвинуться с места. Что-то затягивало, подобно топи, и, глянув вниз, он не увидел своих ног, потому как этот вездесущий туман окутал его по пояс и тянулся выше, к груди и горлу, перехватывая дыхание. Откуда-то издалека слышался голос, произносящий странные слова. Он слышал каждое из них, но не мог понять смысла. Не мог сложить воедино звуки, хотя это наверняка могло помочь рассеять сгустившуюся Тьму. Голос вдруг раздался совсем рядом, будто бы за спиной. Оглянувшись и понимая, что окружающий мрак не позволяет даже с точностью определить, кому принадлежит голос, он протянул руку и, собрав всю свою волю, попытался сделать шаг навстречу Неизвестному. Что-то крепко сжало запястье. Что-то, напоминающее человеческую руку. Быть может, это одно из тех существ, что населяют эту Тьму? Существ, охотящихся за душами. И голос принадлежит не Свету, а именно этим существам? Ещё одно усилие, и собственная рука вцепляется в руку невидимого преследователя, так усердно пытавшегося отвлечь голосом. Почувствовав, что противник не вырвется, Гэбриель потянул его на себя и… открыл глаза. - …Карл?.. – он уставился на присевшего на его постель друга. Тот дрожащими пальцами сжимал его запястье одной рукой, а другой пытался отцепить от себя руку мужчины. - У тебя дверь была открыта… - монах выдохнул. – Я проходил мимо и… мне показалось, ты говорил во сне, звал кого-то… - разжав пальцы, он чуть отодвинулся. - После этого чёртова ритуала я совершенно вымотан… - Гэбриель выпустил руку друга и откинулся на подушки. – Только пришёл сюда и прилёг, как сразу началось нечто невообразимое… - он чуть коснулся пальцами виска. - Признаться, чувствую то же самое, - Карл слабо улыбнулся. – Не мог уснуть, решил немного пройтись, проветриться. - Мне казалось, ты привык к такого рода… последствиям. - Я тоже так думал. До сегодняшнего дня, - монах покачал головой. – Сегодня всё было иначе. Мы переступили черту, которую не переступали ранее. Это очень серьёзный и… опасный ритуал, - добавил он, понизив голос. – И мы могли потерпеть неудачу по той причине, что Александр решил объединить его с другим, и посредством заклинания вызова Духа призвать сюда смертного. Я даже боюсь представить, что при этом чувствовал Густав… - Кстати, как он? – Гэбриель приподнялся. - Пока всё в порядке. Мы отвели его в отдельные покои и на всякий случай привязали к постели. Конечно, после того, как Александр ввёл ему вещество… ну что-то вроде снотворного, ремни вряд ли потребуются, но… - он развёл руками и повторил, - на всякий случай. - А как ты сам себя чувствуешь после всего? Ты ведь так долго искал брата, и вот, наконец, он рядом, живой и здоровый. - Пока я пребываю в каком-то… непонятном состоянии. Да, я видел его собственными глазами и слышал его голос, и прикасался к нему, когда мы вели его отдыхать… Но… пожалуй, нужно время, чтобы всё это осмыслить, уверить себя в том, что это не сон. И… молиться за то, чтобы с ним всё было в порядке. Чтобы проход через Бездну не навредил ему, - монах повёл плечами. – Для меня будет ударом, если окажется, что это повредило его мозг, и вскорости он станет подобием Вэлкана, а то и самого Стефана… Однако я ещё думаю о том, что мне предстоит разговор с ним. По душам. О причинах его бегства из Рима… - Карл, чуть помедлив, пересел ближе к другу и прислонился спиной к подушкам, позволив мужчине обнять за плечи. Так было спокойнее, легче размышлять, легче говорить, легче признавать свои ошибки. - Ты никогда не говорил мне об этом, - Ван Хельсинг сел поудобнее. – Я считал, что он просто отправился на поиски себя. - В том-то и дело, что накануне его бегства у нас с ним состоялся неприятный разговор… - нехотя проговорил монах. – Всё так, он отправился на поиски себя, но виноват в этом я. Я сказал ему тогда, что он тратит свою жизнь впустую, блуждая по городу и разглядывая мраморные завитки на стенах зданий. Меня не устраивало его видение Мира, те книги, что он читал, - Карл чуть улыбнулся. – Да, я не был против, когда он изучал географию и историю, путешествовал по странам при помощи старинных атласов, которые я приносил ему из Архивов, но когда он выискивал в обычных городских библиотеках легкомысленные романчики о кладоискателях с обязательной любовной линией, то… Ну не девица же он, в конце концов! Это им свойственно, перелистывая страницы любовных романов, представлять себя на месте тех прекрасных дам, которых спасают доблестные рыцари, и всё заканчивается обязательной пышной свадьбой и словами о том, как им прекрасно жилось после этого. А он… ему доставляло удовольствие тратить время именно на это, а не на что-то более серьёзное и нужное для жизни в этом Мире. - Я слышал, что ты всерьёз планировал приобщить его к своей работе, - Гэбриель улыбнулся. – Это правда? - Правда, - буркнул монах. – Только его это совершенно не устраивало. Он сначала проявлял интерес к тому, что я делал, однако это быстро наскучило ему, и он снова взялся за своих обожаемых рыцарей, принцесс и драконов. Чёрт… - сжав руки в кулаки, он бессильно выдохнул. – Не того я ждал от единственного брата. Да что там! От единственного родного человека! И… тогда я решил серьёзно с ним поговорить. А он воспринял мои слова, как вызов. Как призыв к действиям. Но только не к тем, которых я от него ожидал. Он просто сбежал, как сбегают из дома дети, которых наказали за что-то. Он обиделся. Да-да, обиделся. Хотя и оставил для меня записку, что отправился искать своё место в жизни. И даже, слава Господу, указал, куда для начала направит свои стопы. Недалеко. В соседний город, - Карл хмыкнул. – Я-то думал, что он одумается и вернётся через недельку-другую. Но почти месяц спустя от него пришла карточка. Из какого-то германского городка. Браво! – монах негромко похлопал в ладоши. – Мой братец решил совершить путешествие по Европе! Я тогда не спал ночами, думал-гадал, где его черти носят, а он и впрямь отправился на поиски себя! Дальше – больше. По списку. Польша. Затем Чехия, где он надолго засел в Праге и даже писал мне оттуда, что стал подмастерьем у какого-то старика-алхимика. Знаешь, тут я за него даже порадовался, ведь подобная работа могла бы наставить его на путь истинный, на тот путь, по которому я пытался его вести. Но позже выяснилось, что работа его не устроила. Что старик этот высказывался примерно так же, как и я, обвиняя его в малодушии и отсутствии таланта к изучению Наук. Повторилась та же история… Он обиделся и уехал. Просто бросил всё и под покровом ночи сбежал. Куда именно, я не знал. Он ругал меня в своём письме, говорил, что все те, кто отдаёт себя научным изысканиям, на самом деле продают свою душу Сатане, а это, как ты понимаешь, не очень хорошо. Кстати сказать, ни на одно его письмо я не ответил. Потому что, во-первых, я понимал, что там, куда придёт письмо, его уже не будет. А во-вторых, он всё это продумал заранее, так что ни на одном письме не было точного обратного адреса. Просто страна. – Карл набрал в грудь побольше воздуха. – Ну а значительно позже пришла открытка из Будапешта. Опять же, без точного адреса. Хотя тот факт, что был указан город, меня несказанно порадовал, ведь в то время, пока было затишье с его стороны, я буквально не находил себе места и даже намеревался бросить всё и отправиться следом. И снова он писал о какой-то работе, но толком ничего не объяснял. Сказал только, что намеревается отправиться в какую-то горную деревушку, скорее всего относящуюся к Трансильвании. Якобы там его ждёт то, чего он искал так долго. А после этого… - монах опустил глаза. – Наступило продолжительное затишье, и я… думал, что сойду с ума, ожидая очередного письма. Я просыпался от каждого скрипа или стука, надеясь, что это весточка от него. Но тщетно. И… когда ты сказал, что отправляешься в те края и намерен взять меня с собой, я… да-да, ты прекрасно помнишь, как я сопротивлялся, как я высказывался по поводу твоей затеи, но… на самом деле я сгорал от нетерпения, когда же мы, наконец, отправимся в путь, ведь здесь я мог найти хоть что-то, хотя бы какое-нибудь упоминание или подсказку о местонахождении Густава... Сколько ещё прошло времени с тех пор… Наверное ещё и поэтому мне не верится в то, что он здесь, совсем рядом. - Он ведь так же, как и ты, был послушником в то время? - Уверен, он им и остался. Это я принял постриг после сообщения кардинала о твоей смерти, - Карл повернул голову и посмотрел на друга. – А он… Может быть, он просто хотел… ну… я не знаю… нагуляться, как следует, перед тем, как отречься от всего мирского? Хотя… я даже не уверен, что он намеревался однажды вступить на этот путь. - Жизнь – штука непредсказуемая, - Ван Хельсинг поднял руку и осторожно убрал со лба монаха упавшую прядь волос. – Ты был послушником, потом принял постриг, а теперь, наплевав на все обеты, обращаешься за помощью к духам Тьмы. Так может и Густав, после всего, что ему пришлось пережить за столь длительное путешествие, придёт к какому-то выводу? Всё зависит только от тебя, как от старшего брата. Ты многое познал за это время, и здесь даже присутствует заслуга Александра, хотя мне и не доставляет особой радости утверждать это. Но факт есть факт. У тебя предостаточно знаний, чтобы убедить брата поступить так, как ты считаешь важным. Но… подумай, быть может, стоит дать ему шанс? Позволить ему жить собственной жизнью, а не навязанной кем-то, кто считает, будто знает, что для него будет лучше, а что нет. - Господи Боже… - Карл откинул голову назад, - это ж сколько всего мне придётся ему рассказать! – протянул он. – Объяснить всё, что тут происходит и почему ты здесь, а не в Ватикане… И почему мы водим дружбу с вампирами… Между прочим, вы с Густавом знакомы, так что предлагаю тебе принять участие в нашей с ним беседе, - Карл бросил взгляд на мужчину. – Вдвоём нам будет проще, да и быстрее, донести до него всё необходимое. Ну и, конечно же, умолчать о многом. Подумай, тебе придётся объяснять человеку, который знал тебя только с… лучшей стороны, почему ты состоишь в таких неоднозначных отношениях с самим Дракулой, - монах усмехнулся. – Между прочим, Густав всегда восхищался тобой. Как-то раз он подсунул мне книгу. Одну из тех, что постоянно перечитывал. И заявил, что главный герой, доблестный рыцарь, сражающийся с чудовищами, дабы завоевать королевство и освободить прекрасную даму, очень уж напоминает ему тебя. - Замечательно… - Ван Хельсинг вздохнул. – Я надеюсь, его мысли, а вернее, вот это восхищение мной, не распространяется за пределы историй о рыцарях? - Чувство ревности мне неведомо, если что, - Карл перехватил взгляд друга. - Заметь, я ни слова не сказал сейчас об этом чувстве, - Гэбриель провёл кончиками пальцев по лицу монаха. – Мы с ним просто друзья. К тому же нам не удавалось так уж часто видеться и уж тем более говорить по душам. В то время у меня было слишком много поручений. Хотя, конечно ваше внешнее сходство… - он сделал паузу. - А кто я для тебя? – Карл внимательно без тени улыбки смотрел на мужчину. - Друг. Самый близкий, верный и преданный. Почти брат, которого у меня не было никогда. По крайней мере мне об этом ничего неизвестно. - Я бы не хотел быть твоим братом. Родным или названным. - Знаю. Это были бы уже совершенно иные чувства, верно? – Ван Хельсинг привлёк монаха к себе, накрывая его губы своими. *** Анна, собравшись с мыслями и оставив выделенные ей покои, решительно направилась по коридору в сторону комнаты, занимаемой Ван Хельсингом. С момента их разговора прошло почти два дня, а он вдруг куда-то запропастился. С трудом верилось, что он стал бы отсыпаться, подобно вампирам, в дневное время суток. К тому же беспокоили голоса, раздававшиеся из лаборатории на протяжении часа, а то и более. Один из них она узнала сразу же, ибо он принадлежал человеку, вернувшему Вэлкана к жизни. Другим вполне мог быть Карл, в последнее время выступающий в роли помощника учёного. А вот третий… Если бы она не знала о том, кто такой великий Ван Хельсинг, то с лёгкостью узнала бы его в третьем участнике зловещего ритуала. Но Гэбриель вряд ли опустился бы до… такого. Девушка повела плечами, вспомнив, что здесь находится человек, внешне от него не отличимый, вызволенный из тюрьмы для того, чтобы выдать себя за великого воина и сдаться на милость врагам, то есть Стефану, а в дальнейшем – и Ватикану. Дойдя до нужной двери, Анна подняла руку и негромко постучала, после чего, не дожидаясь ответа, потянула ручку на себя. - Гэбриель, я… - начала она и замолчала, увидев стоявшего у постели мужчины ещё одного человека, в котором она не без труда узнала Карла. Тот, не сводя глаз с Ван Хельсинга, спешно расстёгивал пуговицы на своей рубахе. Почувствовав, как на плечо опустилась рука, девушка оглянулась, встретившись взглядом с Алирой. - Сдаётся мне, ты не вовремя решила навестить своего возлюбленного, принцесса, - полушёпотом проговорила вампирша и сладко улыбнулась. – Придётся тебе ненадолго отложить свой визит. – После этих слов Анна была настойчиво отстранена от двери, которая неслышно затворилась. Вампирша, не переставая улыбаться и крепко взяв девушку под руку, повлекла ту за собой, уводя в другую часть замка.