Мой Великий Гэбриель ван Хельсинг - 2

Громкая музыка, подобно водопаду, обрушивалась на бальный зал, заставляя пары всё неистовее кружиться в ритме вальса. Маски то и дело падали с мертвенно-бледных лиц, пальцы переплетались, а губы соединялись в поцелуях. Всё это было так привычно, что казалось, будто находишься здесь впервые в жизни. Такой вот фантасмагорический парадокс, который был абсолютно уместен в этих стенах. Обыденность и новизна слились воедино, подобно ярким краскам, которые перетекали то медленно, то на огромной скорости, отчего начинала кружиться голова. Особенно сейчас, когда самочувствие как будто бы улучшилось, но слабость время от времени всё же напоминала о себе головокружением и лёгкой дымкой перед глазами. Однако желание вырваться из четырёх стен и жарких лап постели пересилило доводы рассудка и заставило прийти сюда, погрузиться в буйство красок и музыки, где полностью отпустив мысли, можно было буквально почувствовать цвет или даже вкус нот, которые почти осязаемо слетали с инструментов оркестра. Синестезия. Так, кажется, называл подобные ощущения Франкенштейн. Увидев графа, увлёкшего в танец привлекательную женщину в тёмно-синем наряде, сверкающем бриллиантами, Гэбриель прошёл вдоль стены зала, намереваясь понаблюдать за происходящим из уютной ниши. Вмешиваться, как прежде, предлагая даме поискать себе другого кавалера, не хотелось. Ведь тогда пришлось бы занять её место, а в нынешнем состоянии не то, что танцевать, ровно ходить было пока трудновато. Наконец, добравшись до нужного места, мужчина облегчённо опустился на подушки и налил себе вина из хрустального кувшина, стоявшего рядом на низком столике. После того, что с ним сотворил проклятый учёный, вино было как никогда кстати. В одно мгновение поймав на себе внимательный взгляд хозяина замка, Гэбриель едва заметно покачал головой, как бы говоря, что беспокоиться не о чем, и что этот самый хозяин может спокойно развлекать свою даму столько, сколько посчитает нужным. Однако эта красотка почему-то прочно приковала к себе внимание. Чертовски хороша собой, в чём не было ничего удивительного, ведь она была под стать всем, здесь присутствующим, бледность которых только подчёркивала их красоту, грацию и изящество. Но что-то было не так. При взгляде на неё где-то в глубине души что-то будто переворачивалось, какие-то давно забытые эпизоды собственной жизни пытались пробиться к свету, напомнить о себе. Такое уже бывало. Ещё в то время, когда после долгого заточения в застенках Ватикана поступил приказ вновь отправляться в эти края, на поиски брата погибшего Виктора Франкенштейна. Когда привиделся странный сон, заставивший резко пробудиться и долгое время пребывать в самых необъяснимых чувствах и ощущениях. Просто потому, что сон был ни чем иным, как одним из утраченных воспоминаний о Прошлой жизни. Ещё раз присмотревшись к женщине, которая как раз в этот самый момент находилась к нему лицом, Гэбриель изумлённо распахнул глаза. Разумеется, эта женщина не могла быть той, чей образ ярко возник перед внутренним взором, но… Отставив в сторону бокал, мужчина выдохнул, не сводя глаз с танцующей пары. Стоя рядом с троном князя и рассеяно слушая то, о чём говорил очередной посетитель, советник перевёл взгляд на окно, через которое виднелось светло-серое пасмурное небо. Последние летние деньки, к сожалению, не радовали солнцем, хотя и были достаточно тёплыми, располагавшими к прогулкам и поездкам. Вроде тех, что совершились ещё в самом начале недели. Посещение по просьбе князя семейства Шербан наложило на душу довольно заметный отпечаток. Причём изначально это даже не было заметно. Зато буквально через день произошла случайная встреча. Которая повторилась, уже не случайно, а по взаимной договорённости, на следующий же день. И вот теперь, к концу недели, когда голова была под завязку забита всевозможными мыслями, планами и важными государственными вопросами, эти встречи, а если уж говорить начистоту, свидания, как назло возникали перед глазами, мешая сосредоточиться. Однако самым сложным было признаться во всём своему князю. А ведь он заметит перемену в настроении. От него вообще ничего невозможно утаить. Почувствовав прикосновение к руке, Гэбриель моргнул и перевёл взгляд на мужчину, сидевшего рядом на троне. Зал был пуст. Значит, посетитель уже успел уйти. - Гэбриель… - князь осторожно взял его за руку. – С тобой всё в порядке? - д-да… - голос не слушался. Так что пришлось заставить себя повторить более уверенно. – Да, всё хорошо. – Даже постарался улыбнуться, хотя это и далось с большим трудом. - Ты очень далеко от меня сейчас. От меня и от важных вопросов, - князь улыбнулся в ответ. – Вернись. Хотя бы ненадолго. Приём скоро завершится. - Да, мой князь, - советник кивнул. – Прости. Наверное, устал немного. - Ещё пара человек, и можешь отдыхать столько, сколько твоей душе угодно. И я с превеликим удовольствием составлю тебе компанию. Ещё немного, - он чуть сжал руку парня в своей. – Ну что, готов? Сосредоточься. Усилием воли прогнав из своей головы настойчиво лезущие образы, Гэбриель выдохнул и выпрямился, глядя на нового посетителя, коим оказался зажиточный купец, хорошо известный в городе. Он важно прошествовал по ковровой дорожке и остановился, почтительно склонив голову. - Мой князь, Вы хотели видеть эти бумаги, - он протянул стоявшему рядом воину свёрнутые в трубку несколько листов пергамента. – Смею надеяться, что Вас это заинтересует. Развернув документы, советник пробежал глазами текст. - То, что ты предлагаешь, и правда, звучит заманчиво, - произнёс он, передавая бумаги правителю. - И в чём заключается эта заманчивость? – Дракула посмотрел на парня. – На твой взгляд. - Вот здесь, - чуть склонившись, Гэбриель указал на пару строк на первом листе. – Уверен, из этого выйдет толк. - Согласен, - князь кивнул, вновь обратив свой взгляд на купца. – Завтра жду тебя в этот же час. Думаю, к тому времени мы будем готовы заключить с тобой долгосрочный договор. Купец низко поклонился, и его лицо расплылось в довольной услужливой улыбке. - Я всё также смею надеяться, что это и правда произойдёт. Клянусь, что не подведу Вас. Благодарю, мой князь. Благодарю. Позволите идти? - Ступай. Завтра ждём тебя в это же время, - повторил правитель. - Ещё кто-то остался? – советник посмотрел на воина у дверей. - Никого, - отозвался тот. - В таком случае приём окончен, - князь медленно поднялся с трона. – У меня ещё имеются дела. Оказавшись в кабинете правителя, Гэбриель остановился в дверях и вскинул бровь, глядя на заваленный бумагами стол. - Ты серьёзно? Собрался заниматься всем этим после стольких посетителей? - Не всем, конечно же, - мужчина приблизился к столу и взял верхний документ. - Нужна помощь? - Пока нет. Но будь рядом, - князь указал на диван у окна. – Чтобы мне не пришлось за тобой посылать. - Разумеется. – Усевшись на предложенное место и взяв с нижней полки стеллажа книгу, советник открыл её на месте закладки, собственноручно оставленной некоторое время назад. Пробежал глазами текст в поисках того места, где окончил чтение. Бросив быстрый взгляд на правителя, который погрузился в изучение бумаг, перевернул страницу. И остановился, ощутив, как насильно отброшенные мысли и чувства медленно, но неумолимо возвращаются, подобно приливу. И вскоре в голове зашумело от прежних противоречий и неприятного чувства вины, с которым уже несколько дней не мог справиться. - Так что же всё-таки произошло? Вздрогнув от звука голоса, вторгшегося в эту мешанину звуков и образов, Гэбриель поднял глаза. - Ты мне? – переспросил он. - Кроме нас тут никого нет, - князь отложил перо и, откинувшись на спину стула, сложил руки на груди, внимательно глядя на парня. - С чего ты взял? - Во-первых, ты уже несколько минут пялишься в одну точку в книге. И я сильно сомневаюсь, что там написано что-то настолько сложное, чего ты не мог бы разобрать. Во-вторых, я заметил какую-то странную перемену в тебе ещё в начале недели. И она с каждым днём проявляется всё сильнее. Или я неправ? – он, помедлив, встал из-за стола и, пройдя по кабинету, присел рядом с парнем. – Ты ведь прекрасно знаешь, что можешь довериться мне. Во всём. – Он поднял руку, касаясь пальцами щеки советника. – Что тебя тревожит? – его голос сделался тише, спокойнее, в нём совершенно отсутствовали прежние властные нотки. Гэбриель отвёл взгляд. - Не знаю, с чего начать… - проговорил он. - Наверное, с самого начала. - Мне кажется, я… предаю тебя… - произнося эти, возможно, неуместные слова, Гэбриель опустил глаза, не в силах смотреть на правителя. - О чём ты? - Предаю твои чувства ко мне. - Не понимаю. – Рука обнимает за плечи, привлекая к себе, а пальцы второй приподнимают лицо за подбородок, всё же заставляя посмотреть в глаза. - Ты отправлял меня на переговоры с семейством Шербан… - Ты сказал, что всё прошло хорошо. - Не в этом дело… Их дочь… - Элизабета? – князь понимающе кивнул и улыбнулся. – Красавица свела моего советника с ума, я правильно понял? - …чёрт… - взгляд блуждал, перемещаясь с одного предмета убранства на другой, лишь бы не пересечься с Ним. – Мы виделись с ней через день после моего приезда. Случайно. Но… что-то промелькнуло между нами. Ещё у них дома. А потом я… назначил ей встречу… - Я слышу в твоём голосе Оправдание. Хотя постой, ты говорил, что предаёшь меня. Чем? Мысль, терзавшая все эти дни, вдруг возникла в голове так ясно и ярко, будто была подсвечена лучами солнца. Как ты можешь рассчитывать на взаимность с Его стороны? Кто он, и кто ты? Это всё только твои безумные и бессмысленные фантазии, зародившиеся в момент близости. Но ведь это ещё не повод считать, якобы ты занял всё его сердце. Это глупо. Ни о каком предательстве и речи быть не может. Ты всё придумал сам. Как сказку. Разбавив её яркими иллюстрациями. И сам же во всё это поверил. Глядя на отразившуюся на лице советника борьбу, князь покачал головой. - У меня есть предложение, - произнёс он, поднимаясь с дивана. – Нам обоим необходим отдых. Желательно на свежем воздухе. А потому предлагаю отправиться на охоту. – Он подал парню руку. Гэбриель поднял глаза, глядя на крепкую ладонь. Безымянный палец украшал массивный княжеский перстень с драконом. Чувствуя, как всё быстрее колотится в груди сердце, парень нерешительно взял мужчину за руку. Нескольких подстреленных перепелов и куропаток нельзя было назвать полноценной охотой. Скорее это и правда был отдых, разбавленный скачками на лошадях, позволившими хотя бы ненадолго отвлечься от безрадостных размышлений. Когда небо с западной его стороны уже начинало слегка розоветь, мужчины устроились под раскидистым дубом, постелив на мягкую зелень покрывало. - Как настроение? – прислонившись спиной к дереву, князь погладил парня по волосам. Поудобнее устроившись головой на коленях правителя, Гэбриель улыбнулся. - Получше, чем с утра, это точно. - Ты всерьёз решил, что предаёшь меня возникшими вдруг к ней чувствами? Этот внезапный переход от расслабленности к прежней напряжённости отразился кольнувшей болью в сердце. Зачем сейчас? Зачем вообще говорить об этом? Оставь эту боль мне, а я попытаюсь с ней сжиться. - А не должен? - Чувство вины, самобичевание, самокопание и что там ещё терзает твою душу, - Дракула вздохнул. – Они не доводят до добра. Всю неделю ты не находишь себе места, и даже не хочешь поделиться тем, что тебя тревожит. - Не хочу усложнять. Не хочу, чтобы ты думал ещё и об этом, когда у тебя есть дела поважнее чувств твоего недалёкого советника. - Ещё и самооценка хромает, - князь хмыкнул. – Может, пора уже начать любить себя? Гордиться собой и своими достижениями по службе? Вряд ли я принял бы на подобную работу «недалёкого», как ты выражаешься, человека. Я бы точно не смог положиться на советы тебя, как моего главного помощника в вопросах управления. Крыть было нечем. Хотя до сих пор иногда возникал в голове вопрос, чем он заслужил все эти почести? Ничего не представляющий из себя человек, сирота, чуть было не убитый страшным лесным хищником и спасённый не каким-то проезжим мимо охотником, а именно правителем этих земель. И ведь с тех пор прошло совсем немного времени, а он уже так поднялся по службе. «И не только», - мелькнуло в голове, прежде чем его губы накрыли губы князя. Приподнявшись, парень ответил на поцелуй, обняв правителя и прижав того к стволу дерева. Это действие на мгновение придало уверенности в себе и своих силах, позволило взять инициативу в свои руки, расстегнув верхние застёжки на куртке князя, чтобы покрыть его шею и грудь невесомыми поцелуями. Тяжёлое прерывистое дыхание мужчины было почти наградой за проявленную вольность. Которая длилась недолго, так что вскоре советник оказался лежащим на спине, прижатым к покрывалу телом князя, который и не думал останавливаться. Чуть раздвинув ноги, Гэбриель крепче обнял правителя. Небо, вновь затянувшееся тучами, сделало лес значительно темнее, чем он был всего пару часов назад. Стрёкот цикад шумной волной врывался в уши, поднявшийся прохладный ветерок холодил разгорячённую кожу. Привстав, чтобы застегнуть ремень на штанах, советник потянулся за рубашкой. - Я могу расценивать произошедшее, как признание? – он поднял глаза на уже одевшегося князя. - А как ещё это можно расценить? – тот улыбнулся. – Но если это показалось тебе недостаточно убедительным, у нас впереди ещё целая ночь. За время которой я точно заставлю тебя поверить в искренность моих намерений. - Ещё один посетитель, мой князь. Стоило добраться до замка, как с этим сообщением к ним приступил один из слуг, выросший будто из земли. - Почти ночь на дворе, - советник нахмурился. – Не поздновато для визитов? - Кто на этот раз? – спокойно переспросил Дракула, кладя руку парню на плечо. - Отец семейства Шербан. Говорит, это важно. Почувствовав, как по спине пробежала дрожь, Гэбриель перевёл взгляд на князя. - Раз важно, значит, стоит его принять. – Сделав шаг по направлению к залу, правитель остановился. – Ты идёшь? – он посмотрел на советника. Взгляд его, будто говоривший, что всё под контролем, был красноречивее всяких слов. - Иду, - парень, выдохнув, присоединился к мужчине. Стоило им занять свои места, как поздний посетитель, ожидавший в зале, низко поклонился. - Моё почтение, князь, - он улыбнулся, переведя взгляд на советника. - Что привело? – удобно расположившись на троне, правитель выглядел достаточно расслабленным, если бы не едва заметно прищуренные глаза, будто в попытке рассмотреть, прочесть в голове пришедшего все его тайны. - Для начала я хотел бы поблагодарить господина советника за его визит к нам. Он превосходный переговорщик. Простите, но я до последнего сомневался, что разговор пройдёт удачно. Жалел, что Вы сами не смогли посетить нас, - мужчина снова низко поклонился. - Я и сам не ожидал, что всё получится, - как можно спокойнее отозвался Гэбриель. – Но вашу благодарность принимаю. Однако же время позднее, так что прошу вас говорить коротко и только по делу. - Да, конечно, разумеется, - заторопился посетитель. – Я… - он сделал паузу, подбирая слова. – Это может показаться довольно странным, но… я не знаю, к кому ещё обратиться с подобной просьбой. - В чём она состоит? – Дракула выпрямился, не сводя пристального взгляда с гостя. - Моя дочь, - проговорил мужчина. – Понимаете, когда господин советник был у нас, она… Господи Боже… наша девочка не находит себе места с тех самых пор… Мне так неловко, мой князь, я… - он снова замолчал. - И как же состояние вашей дочери связано с моим советником? – князь, чуть расслабившись, мягко улыбнулся. Советник нахмурился. Насмешливый тон голоса правителя выдавал его с головой. К чему эти игры, если ты и так всё прекрасно понимаешь?! Гость молчал, то и дело поглядывая на Дракулу. Возможно, тоже догадывался, что тот понимает, какова причина столь позднего визита и нерешительности. Быть может, стоило прийти на помощь, разрешив ситуацию парой-тройкой фраз? Открыв, было, рот, чтобы нарушить это порядком затянувшееся молчание, Гэбриель замер, когда посетитель немного подался вперёд. - Наверное, это так странно, когда отец делает предложение мужчине от лица дочери… - проговорил он, смущённо улыбаясь. Вот так. Предложение. Встретились два раза, и всё, пора под венец? Гэбриель вскинул бровь. - Не рановато ли говорить о свадьбе? - Поверьте, господин советник, я говорил дочери то же самое, - поспешил оправдаться мужчина. – Но… моё отцовское сердце разрывается, когда я вижу, как она страдает. Да и её мать тоже не находит себе места… Женщины… - он покачал головой. – Старшая дочь вот также себя вела, но её супруг, бывший тогда женихом, почти сразу согласился. Но Элизабета… Господи… замахнуться на княжеского советника! – Складывалось впечатление, что отец почтенного семейства сейчас извинится за свой визит и отправится домой, где будет всеми возможными способами убеждать свою дочь выбросить из головы её возлюбленного. - Приглашаю вас и вашу семью завтра на ужин, - произнёс вдруг князь, заставив Гэбриеля затаить дыхание. – Разумеется, вместе с вашей дочерью. Уверен, в такой неофициальной обстановке этот вопрос разрешится значительно быстрее. А господин советник за это время обдумает ваше предложение, - он улыбнулся, подняв глаза и перехватив взгляд парня. Это было уже чересчур. Глядя, как гость кланяется и поспешно удаляется из зала, советник пытался совладать с собой. Как его понимать? Каких-то пару часов назад они любили друг друга в лесу, овеваемые прохладным ветром, который уносил вдаль стоны и клятвы верности. И что теперь? Завтрашний вечер уже начинал облекаться в образы, не предвещая ничего хорошего. А если вопрос будет стоять, так сказать, ребром? Вроде услуги за услугу? Конечно, князю всё равно, будет ли он и дальше контактировать с этим семейством или же навсегда забудет о них, но… ведь всё могло быть, верно? Кто знает, на что эта девчонка готова пойти, чтобы добиться желаемого? Осознав, что мысли заводят в дебри, полные измен, заговоров и кривых турецких сабель, Гэбриель заставил себя сделать шаг вперёд и спуститься с возвышения, на котором стоял. А теперь не оборачиваться. Не слушать. Не слышать. Не обращать внимания. Просто уйти к себе и посвятить всю ночь поискам ответов на бесчисленные вопросы, что, не переставая, вертелись сейчас в голове. - Я что-то не то сказал? – князь преградил ему путь, догнав в погружённом в полумрак коридоре за дверями зала. - Нет, что вы, мой князь, - парень хмыкнул. – Всё в порядке. И да, простите, что не составлю вам компанию, потому как намереваюсь всю ночь и весь завтрашний день провести в раздумьях над сделанным предложением. - Почему ты принимаешь всё настолько близко к сердцу? Потрясающий вопрос! - А что ещё я должен делать? – переступив порог комнаты, дверь которой была заботливо открыта правителем, Гэбриель обречённо вздохнул, понимая, что находится не в своих покоях. Что могло за этим последовать? Либо ночь, полная бессмысленных разговоров, либо ночь любви, которая будет полна признаний и клятв, которые к завтрашнему вечеру не будут иметь значения. – Я не понимаю тебя… - парень прошёл по комнате и, остановившись у окна, оперся руками о подоконник. Однако за стеклом царила непроглядная тьма, и лишь зажжённая на столе свеча отражалась в этом непроницаемо-чёрном зеркале. - И что же тебе непонятно? – взяв оставленный на столе документ, князь присел на край постели, рассматривая текст в свете свечи. - Твоя позиция, - Гэбриель заставил себя оглянуться. - Обычно сверху, но если ты имеешь в виду семейство Шербан, то я полностью полагаюсь на тебя в решении этой проблемы. Советник замолчал, а потом усмехнулся, чувствуя в душе тепло. И, возможно, даже благодарность, за то, что правителю удалось подобным высказыванием разрядить столь напряжённую обстановку. - Значит, сверху? - взяв из рук правителя документ, парень обнял мужчину за шею и повалил на постель. – Уверен? - Абсолютно, - прозвучало в ответ. Этой ночью клятвы продолжили повторяться, звуча громче и громче, на выдохе и выкрике, смешиваясь с именами и титулами. Всё это и впрямь звучало ещё убедительнее, чем прошедшим вечером, в окружении леса. Как и было обещано князем. *** Смутное предчувствие чего-то дурного не отпускало на протяжении всего дня. Ожидание предстоящего ужина в буквальном смысле нервировало, заставляя советника расхаживать по комнате в тщетным попытках занять себя хоть чем-то, что могло бы отвлечь. В небольшом гостевом зале слуги накрывали на стол, суетились, принося и унося приборы и блюда. Опустошив почти наполовину кувшин с крепким вином, Гэбриель, наконец, отставил бокал в сторону, чувствуя, что опьянение уже вступает в свои права. А до встречи гостей оставалось чуть больше часа. Сказаться больным и отлёживаться здесь? Да ну, что за ерунда? Что он, дитё малое, что ли? Нет, это не решение проблемы. Ну не озвучит он свой ответ сегодня, так всё перенесётся за другой день, и так до бесконечности, пока уже сам князь не заставит его отвечать за свои слова и поступки. Нет, нужно решить всё сегодня же. Поставить точку. Вот как раз вместо того, чтобы напиваться, стоило бы составить речь, подходящую под такой случай. Ведь ответ-то придётся держать не только перед потенциальной невестой, но и перед её семьёй и правителем. Который, кстати сказать, в самый неподходящий момент мог выдать что-нибудь этакое, что заставит ровный поток мыслей разрушиться. А этого ни в коем случае нельзя допускать. Нужно говорить чётко и по делу, не сбиваясь и по возможности не молчать долго, ведь это молчание может быть заполнено неуместной иронией, которая всё только испортит. *** Поприветствовав князя и гостей, Гэбриель присел на своё место за столом, по правую руку правителя. Заставил себя ни в коей мере не показать присутствующим, что то самое крепкое вино было допито до конца, а кувшин, выскользнувший из непослушных пальцев, оказался разбит на мелкие кусочки. Зато отваги прибавилось, так что никакие фразочки правителя уже не могли напугать. Как и присутствие девушки, которую узнал всего лишь несколько дней назад. Да, надо же, как летит время! Не успели встретиться, как уже устроили что-то вроде смотрин. Или как можно назвать то, что сейчас происходило? Мысли путались. Возможно, сейчас и правда было бы уместно извиниться и уйти, но парень оставался за столом, поддерживая ничего не значащую беседу и даже умудрился опрокинуть в себя пару бокалов вина. Неожиданно воцарившееся за столом молчание заставило парня поднять глаза и посмотреть поверх своего бокала на девушку, что сидела напротив. До этого он то и дело ловил на себе её взгляды, которые даже не пытался расшифровать, полагая, что это самое обыкновенное заигрывание, хотя никакой игривости в её поведении вовсе не было. Напротив, она была странно напряжена, а взгляды, которыми она награждала возлюбленного, можно было назвать разве что непонимающими с нотками осуждения. И вот теперь её сдерживаемая напряжённость, казалось, достигла своего пика. Заметив, как по лицу девушки медленно стекают слёзы, Гэбриель довольно шумно поставил бокал на стол и изумлённо распахнул глаза. Заметив изменившееся лицо советника, князь перевёл взгляд на гостью. - Доченька, что случилось?? – мать девушки обеспокоенно обняла дочь за плечи. Та в ответ лишь покачала головой и закрыла лицо руками. Вот чуяло же сердце! Недаром места себе невозможно было найти, тревожило что-то! Вот и полюбуйтесь! Разбавленные выпитым вином мысли вновь пустились в пляс, осуждая князя за его идею ужина, себя – за то, что согласился, а её – за то, что появилась в его жизни. Решительно встав из-за стола, Гэбриель слегка покачнулся, но сумел устоять на ногах, после чего обошёл стол и приблизился к девушке. На правах «жениха» следовало успокоить, увести из зала и поговорить наедине, выяснить причину слёз. - Пойдём со мной, - осторожно обняв красавицу за плечи, парень помог ей встать. – Не волнуйтесь, я присмотрю за ней, - пообещал он остальным. Теперь увести её отсюда подальше как можно скорее. Да и самому не помешало бы подышать свежим воздухом, чтобы голова хоть немного проветрилась. Полукруглый балкон в одной из башен как нельзя кстати подходил и для воздуха, и для уединения. Ведь явно предстоял разговор по душам. Прохладный вечерний ветерок, залетавший сюда, приносил облегчение. Голова прояснялась, мысли выстраивались друг за другом в нужном порядке, позволяя более трезво оценивать обстановку. - Так в чём же причина этих слёз? – спросил парень, заметив, что девушка понемногу приходит в себя. - В тебе. Ответ сбил с толку. Хотя и был вполне логичен. Может, она сама себе вбила в голову, что ничего не выйдет, если не применить типичный женский метод, с помощью которого они частенько добиваются своего. Шантаж чистой воды. Зато мужчина в конечном итоге может оказаться распоследним негодяем, который, либо довёл даму до слёз, но всё же согласился на её уговоры, либо отказался, несмотря на истерику. В любом случае будешь виноват. Так и чего тогда раздумывать? - Не понимаю, - советник покачал головой. – Ведь мы, если мне не изменяет память, даже не подошли ещё к сути вопроса, ради которого и собрались сегодня здесь. - В этом всё и дело. Ты предал, растоптал мои чувства к тебе, вот в чём причина моих слёз. Но ты делаешь вид, будто ничего не понимаешь, - девушка провела расшитым платочком по щеке, стирая остатки слёз. – Я видела. - Что ты видела? - Ты говорил, что время от времени выбираешься в ближайший лес на охоту, - проговорила она. – Мой отец научил меня стрелять из лука и даже брал с собой, чтобы я могла потренироваться на настоящих, а не вырезанных из бумаги птицах. Вчера вечером я увидела тебя, когда ты ехал в лес. И поспешила следом. «Я видела». Вон оно что. Она просто не заметила князя, который ехал на некотором расстоянии впереди, отчего показалось, что советник отправился в лес в одиночку. Замечательно. Что теперь? Пожалеть её неокрепший ещё разум, которому пришлось как-то принять увиденное? А что ещё оставалось? - Предложение, с которым вчера приходил твой отец, - произнёс парень, остановив её довольно эмоциональный монолог, - ты и правда хочешь за меня замуж? Вопрос явно застал девушку врасплох, так что она замолчала и удивлённо подняла глаза. - Это немного странно, ты не находишь? – наконец проговорила она. – Мне казалось, это должно звучать несколько иначе. - Ну да, по правилам я должен был приехать к вам домой и попросить твоей руки, всё верно, - Гэбриель кивнул. – Но это только лишь в том случае, если у меня есть на то желание. - Я думала, ты любишь меня, - в голосе явственно послышались нотки обиды. - Я скажу тебе сейчас кое-что, а ты уж сама реши, что делать дальше, - парень вздохнул, собираясь с мыслями. – Не знаю, на что рассчитывает твой отец, и возможно, он не знает, но я – не очень удачная партия для тебя или для кого бы то ни было. Я из бедной семьи, которую потерял слишком рано. Можно сказать, сирота. И всё, что меня сейчас окружает, мне не принадлежит. У князя есть сын, которому перейдут по наследству земли и всё, что на них построено и выращено. Ну и люди, конечно же. Если я по каким-то причинам переживу князя, то, если наследник пожелает, продолжу службу уже на него. А что касается увиденного тобой… - советник сделал паузу, подбирая слова. – Я слишком многим обязан этому человеку. - И именно поэтому ты… - Поверь, я не тот, кто тебе нужен, - осторожно взяв девушку за руку, Гэбриель чуть коснулся губами её пальцев. – Ну и в любом случае я не смогу уйти со службы. И вряд ли тебе захочется делить меня с нашим князем. Даже если под этим я подразумеваю просто помощь ему в решении государственных вопросов. Я ни в коем случае не хочу обидеть тебя своим отказом, но вынужден отказать. Потому что не могу уйти. Моё сердце принадлежит ему, и дело даже не в том, что я обязан ему жизнью. Если ты позволишь быть твоим другом, я с радостью стану им. И если тебе потребуется моя помощь, поддержка, совет, я всегда приду. Но на большее я не готов. Наступила продолжительная пауза. Девушка, опустив глаза, молчала, раздумывая над только что услышанным. Гэбриель, не выпуская её руки из своих, терпеливо ждал ответа, надеясь на понимание и смирение. Не переставая при этом поминать князя последними словами за то, что тот затеял всё это. Но, во-первых, кто мог знать, что она так некстати окажется в лесу, когда… Чёрт… Но почему не ушла, когда увидела, что он не один? Они ведь даже забавы ради стреляли из луков по вырезанной на стволе дерева мишени, и тогда продолжительное время находились рядом друг с другом. Наверняка она видела их. Поняла, кем является спутник её возлюбленного. И всё равно продолжала наблюдать? Зачем? А может, до неё дошли какие-то слухи, и она просто решила удостовериться в их правдивости? Ну или напротив, надеялась, что всё это ложь? Вопросов вновь было гораздо больше, чем ответов. - Наверное, ты прав… - девушка, наконец, перевела взгляд на советника. – Я… сама не понимаю, что на меня нашло… - она вновь коснулась платочком глаз, стирая набежавшие слёзы. – И… я буду счастлива, если мы станем друзьями, - её улыбка заставила парня облегчённо улыбнуться в ответ. - Ну, как ты? – поднявшись навстречу возвращающейся паре, родители девушки обеспокоенно смотрели на дочь. - Она в порядке, - Гэбриель усадил её на стул, продолжая держать за руку. – И мы приняли окончательное решение по интересующему всех вопросу. - Да, мы остаёмся друзьями, - Элизабета кивнула и улыбнулась, сжав пальцы советника в своей руке. – Простите, что вела себя так… - она смущённо опустила глаза. - Не стоит беспокоиться, - князь перехватил взгляд парня. Тот едва заметно кивнул. - Гэбриель… Голос, донёсшийся будто издалека, повторил имя, но уже значительно ближе. Почти над самым ухом. Хриплый шёпот и прохладное прикосновение к лицу заставили вернуться из мира грёз. - Влад? – Ван Хельсинг поднял на вампира рассеянный взгляд. - Куда на этот раз увела тебя твоя проклятая память? – граф присел рядом с мужчиной и щёлкнул пальцами, подзывая слугу. Тот, выйдя из толпы танцующих, передал Господину хрустальный бокал, почти до краёв наполненный тёмно-бордовой жидкостью, над составом которой не стоило даже задумываться. - Как и всегда, в далёкое Прошлое, - отозвался Гэбриель, стараясь не смотреть, как вампир делает глоток из бокала. Тяжёлый сладковатый запах напомнил о прежних битвах, о полях сражений, заваленных телами воинов и разрубленных пополам боевых коней. - Неужели на эти воспоминания тебя навела моя прекрасная спутница? – даже не удосужившись стереть с губ капли крови, граф подался вперёд, увлекая мужчину в поцелуй. - Ты специально это делаешь? – отстранившись, Ван Хельсинг вытер губы тыльной стороной ладони, ощущая во рту металлический привкус. Пропустив мимо ушей усмешку графа, вздохнул. – Да, твоя спутница и правда напомнила мне кое-кого. В первый момент мне даже показалось, будто это и есть… Элизабета. - Надо же, - протянул вампир, - я уж думал, никогда её не вспомнишь. Ни её, ни тот вечер, когда решался вопрос о твоей свободе. В том самом, «брачном», смысле. - К сожалению или к счастью, всё, происходящее в те дни, так живо предстало перед глазами, будто я и впрямь побывал сейчас в Прошлом. - Ты и правда любил её, не отрицай. - Не стану. Но и не буду утверждать, что любил по-настоящему. Скорее, как хорошего друга. Или как младшую сестру. Не больше. - Вот как? – вампир встал с дивана и подал мужчине руку. – Пойдём со мной. Покорно следуя за графом по запасной винтовой лестнице, ведущей наверх прямо из бального зала, Гэбриель ломал голову над тем, куда и зачем они идут. Если они сейчас окажутся в том заброшенном крыле с закрытыми дверями, это будет означать только одно, - душа Элизабеты тоже здесь. Конечно, смотреть ей в глаза будет гораздо легче, нежели Грации, но… Поднявшись по приставной лестнице на крышу, мужчина был тут же поднят в воздух сильными когтистыми лапами. Что ж, оно даже к лучшему. Никаких тебе пыльных комнат и призраков, коих здесь и так было предостаточно. Наблюдая за тем, как под ногами проносятся огни, дома и деревья, Ван Хельсинг снова задался вопросом о конечной цели этого полёта. И как он может быть связан с недавним воспоминанием. Наконец под ногами замелькали тёмные хвойные леса, растущие по холмам. Присмотревшись, мужчина понял, что они начали снижаться. Вот ещё немного, и ноги будут задевать верхушки елей. Вспомнил ночь, а вернее, утро, когда был убит муж Анны. Тот полёт, окончившийся падением на ветви деревьев, а затем на раскидистый куст и ковёр мха. Повторить подобное не хотелось, так что Гэбриель поднял голову, пытаясь разглядеть несущего его монстра. - Ты поосторожнее, ладно? – попросил он. – Не хочется остаться на одной из веток. Или на нескольких сразу. - Мы почти на месте, - послышалось сверху. И вот ноги касаются твёрдой поверхности земли, а лапы, ослабив захват, отпускают. Хлопанье огромных крыльев стихло, и граф, приняв человеческий облик, потянул мужчину за собой к стоявшему чуть поодаль от всех большому дереву с длинными толстыми ветвями, напоминающими в темноте купол. Вышедшая из-за мелких облаков луна осветила холм, позволив лучше рассмотреть дерево. - Узнаёшь? – остановившись, вампир посмотрел на человека, замершего в паре шагов от него. - Подожди… Ты серьёзно? То самое дерево, под которым… - Да, под которым твоя первая в жизни невеста застукала тебя в недвусмысленной позе с правителем окрестных земель, - усмехнулся вампир. Приблизившись к дубу и проведя рукой по шероховатой поверхности коры, Ван Хельсинг улыбнулся. - Можно было догадаться… - проговорил он. Устроившись головой на груди вампира и чувствуя, как обнимают сильные руки, Гэбриель облегчённо выдохнул и закрыл глаза. Хотелось остаться здесь как можно дольше, вдали от всех, от той бесконечной суеты, что окружала день ото дня. Остаться здесь и просто Быть. Тишина и темнота, которую изредка прорезал лишь слабый лунный свет, успокаивали. Здесь не нужно было носить маску, подстраиваясь под окружающих. Тьма скрывала, но в то же время позволяла быть самим собой, Настоящим. Неподвижная громада леса за спиной была будто бы естественной преградой от враждебного внешнего мира. И этой преграде можно было довериться. Потому что она никогда никого не подводила. Затеряться в её глубинах, запутать следы, укрываться в ветвях деревьев, выслеживать, подобно хищнику, - всё это он знал. Умел. И практиковал когда-то, проходя обучение в самых разных уголках света. Здесь ты становился неуязвимым. Надо было лишь найти общий язык с этой вечнозелёной стеной, и она становилась тебе верным другом и помощником. В отличие от предательски открытых всем взорам и ветрам улиц городов. - Спасибо тебе, - накрыв пальцы вампира своей ладонью, Гэбриель улыбнулся в темноту. - За что? – в голосе послышалось удивление. - За то, что поддерживаешь меня в такое трудное для всех нас время. За вот это, - мужчина поднял руку, указав куда-то вдаль. – Ты не обязан… - Не обязан. Но продолжу это делать, - граф перехватил руку человека. - В такие моменты я начинаю ещё сильнее ненавидеть кардинала. - Отчего же? - Когда он читал мне лекцию о том, куда мне предстояло отправиться после возвращения из Парижа, мне были продемонстрированы портреты всех участников истории, в которую я должен был влезть. Буквально вломиться. Твоё лицо вызвало во мне странное чувство. Узнавание? Возможно. Я напрягал память, пытаясь понять, где мог видеть тебя раньше, но, как назло, в голову ничего не приходило, и я поклялся себе разобраться во всём, даже если для этого мне придётся встретиться с тобой один на один. Я понимал, что это опасно, особенно после того, как кардинал начал перечислять самые яркие твои качества. Такие, как жестокость, расчётливость, бесчувственность и многие другие, которые я даже не хочу произносить сейчас вслух. Свои слова он подкрепил тем, что показал следом портрет Анны, который завладел моим сознанием, ещё и после того, как оказалось, что ты не оставляешь её семью в покое, желая стереть их с лица земли. Из-за неё я возненавидел тебя, но всё равно в глубине души терзался вопросом, где мог встречать тебя ранее. К тому же обрывок карты с твоим гербом, как и перстень, не давали покоя. Слишком много было совпадений… И уже значительно позже, лучше узнав тебя и себя самого, я продолжал недоверчиво относиться к твоим чувствам, памятуя о словах кардинала. Сейчас же мне становится совестно за это. Я испытываю привычное за много лет чувство вины ещё и за то, как плохо думал и отзывался о тебе. За то, что позволял другим делать это. Слишком сильно оказалось различие между вымыслом и реальностью. - Неужели ты полностью отрицаешь слова своего прежнего покровителя? - Нет, но… Из его уст это звучало так, будто ты сам Дьявол во плоти, и даже близким, если бы они у тебя имелись, не пришлось бы рассчитывать на твоё снисхождение. - Я привык к этому, - вампир крепче обнял мужчину. – Ещё в Прошлой жизни, когда всякий раз слышал осуждающие голоса за спиной, стоило мне рассудить кого-либо по справедливости. - Смертная казнь была в те времена в порядке вещей, если ты об этом, - Ван Хельсинг пожал плечами. – Не вижу в этом ничего предосудительного. Хотя да, ты прав, до сих пор я слышал в твой адрес ругательства и обвинения в чрезмерной жестокости. Хотя эти же личности согласно кивают, стоит им напомнить, что благодаря тебе эти земли долгое время сдерживали войска султана… Чёрт… говорят же, сколько людей, столько и мнений. Всем не угодишь… - Приподнявшись, мужчина повернулся и посмотрел на графа. – И вообще, чего ради ты доставил меня сюда? – он улыбнулся. - Элизабета, - напомнил вампир. – Я прекрасно помню тот вечер, - он усмехнулся. – Ты тогда ещё до прихода гостей напился, как свинья, и едва мог ровно сидеть на стуле. - Пытался снять напряжение, - Гэбриель рассмеялся. – Думал, что обойдусь половиной кувшина, но не смог остановиться. Зато благодаря её признанию протрезвел достаточно скоро. Она сказала, что видела нас. Здесь. - Я помню, - вампир кивнул. – Сказанное ею ещё несколько дней не давало тебе покоя. – Он сделал паузу. – Если бы тебе позволили прожить тот день заново, как бы ты поступил? - Точно также, - не раздумывая, произнёс Ван Хельсинг. – Если ты говоришь о браке с ней. Это мне было тогда ни к чему. И дело даже не в государственной службе. – Он поднял левую руку, и перстень слабо блеснул в темноте. – Кто-то женится на возлюбленной женщине. Кто-то – на работе, которая заменяет человеку семью. Мне кажется, я исправил то неловкое положение, - мужчина снова посмотрел на княжеский перстень. – Пускай, и значительно позже. Нет нужды слушать то, о чём говорят твои подданные, однако ты ведь не станешь отрицать, что мы с тобой, словно два боевых товарища, которых обручила война. Одна бесконечно длящаяся Битва, которая будто проверяет наши чувства. С каждым разом пытаясь ударить сильнее и больнее. - Благодарю, что смог облечь возникшую у меня мысль в слова, - граф улыбнулся, привлекая мужчину к себе. – Иногда мне кажется, что я и впрямь ещё с тех времён женат не на матери своего сына, а на тебе, - он рассмеялся. - Я столько раз клялся тебе в любви и верности, что мои слова и правда можно считать за традиционную клятву перед алтарём, - Ван Хельсинг обнял вампира за плечи, соприкоснувшись своим лбом с его. – И продолжу это делать, - проговорил он, понизив голос. – Снова и снова. Укрепляя нашу связь, чтобы никто не смог её разрушить. - А никто и не сможет. – Повалив мужчину на землю, вампир увлёк его в долгий поцелуй, который, несмотря на холод прикосновений и прохладу ночи, отозвался в теле человека нестерпимым жаром. Клятва была принесена.