Любовь волчонка ( переделывается )

Первый урок — геометрия. Самый нелюбимый предмет у большинства школьников и один из тех, который давался мне с поразительной легкостью. Казалось, стоило взяться за ручку или карандаш, и задания уже сами собой решаются безо всяких проблем. Задержавшись в коридоре перед дверью в кабинет ещё на десять секунд и стряхнув с одежды оставшуюся грязь после стычки с автомобилем, я вошла в класс. — О, Снежок выпал! — Впал, точнее. — Ну, а если быть совсем уж точным, то вкатился. Ну вот, моё типичное будничное утро, начинающееся далеко не с дружелюбных улыбок и не с пожеланий удачного дня. Абсолютно по всем расчетам мира сегодня не прошло и полторы секунды перед тем, как посыпались первые оскорбления в мою сторону. Похоже, этот день был просто создан для того, чтобы побивались рекорды. Кстати… Вас не интересует, почему Снежок? Приятно познакомится, Виктория Снежкова, ученица десятого класса языковой гимназии города Москвы полного имбицилов, вместо тех умных и талантливых ребят, которые должны, по-идее, здесь быть. Практически все, кто учился вместе со мной, являлись теми ещё садистами и конченными сволочами. Им только дай живую мишень, так они ей быстро весь кислород перекроют, в душу плюнут, затем растопчут, психику сломают и, наконец, просто выбросят за ненадобностью помирать в бесконечной пучине депрессии и меланхолии. Нет, я, конечно, не говорю, что эти слова прямо-таки про всех, ведь были и люди, которые оставались абсолютно нейтральны ко всему происходящему в классе. Целью таких личностей действительно являлась учеба и получение приличного аттестата. Ничего более. Моя лучшая подруга относилась к их числу. Войдя в кабинет и полностью проигнорировав первые за сегодня выпады со стороны одноклассников, я направилась к нашей с Аней парте. Однако, дойти до пункта назначения мне так и не удалось. Серёжа, да-да, именно тот самый Серёжа Зоботарев, остановил меня в самом начале моего пути, схватив за запястье и резко повернув на себя. Русый парень сидел на первой парте, свесив с неё ноги и равномерно постукивая задней частью правого кеда по железным ножкам. Наши взгляды встретились, и я почувствовала в его взоре пугающую пустоту. Говорят, что обладатели тёмных глаз всегда отзывчивы и теплы к другим людям, но этот фраер оказался исключением. Серёжа был холоден и сдержан ко всем, к кому не испытывал даже малейшего интереса. Обычно вместо тепла от него получали взгляд полный безразличия. Однако в моем же случае туда приплюсовывались насмешка и презрение. Клянусь, терпеть не могу этого индюка ещё со времён «Волков» и предпочла бы никогда с ним не встречаться вообще, но судьба, очевидно, считала немного иначе. После нескольких лет разлуки, она снова свела нас в девятом классе, когда пришлось сменить школу из-за плохих отношений с учителями. И вот сейчас я стою прямо перед Зоботаревым, а он крепко держит меня за запястье, больно сжимая его в своей руке. От одного взгляда на душе становится погано и хочется поскорее отвернуться. Терпи, Вика, терпи. — Тебе что-то от меня нужно? — как можно учтивее задаю вопрос я, одновременно пытаясь высвободить руку из цепкой хватки. — Когда же ты наконец научишься здороваться со своими одноклассниками? — кажется, другой причины, чтобы доебаться до меня, просто не нашлось. — Мы же, Снежок, все как одна большая и дружная семья. — Отпусти меня, Зоботарев. — прошипела я, подключая вторую руку к своим попыткам вырваться. — Сама разберусь, кто мне семья, а кто нет. — Смотрю, ты у нас больно дерзкая стала. — злорадно осклабился кареглазый, ещё сильнее сжимая свои клешни. — Кажется, пора… Закончить пламенную речь о том, что же все-таки пора, Серёже не дали, так как в кабинет уверенно вошла учительница, и дети послушно разошлись по местам. Зоботарев моментально отпустил мою руку и уселся за свою парту. Я же, не теряя зря времени, юркнула вглубь рядов, где меня ждала взволнованная Анька. Урок был скучным. Учительница монотонно объясняла элементарнейшую тему так, что в итоге её никто и не понял. За время долгой реабилитации я прошла абсолютно всю школьную программу самостоятельно, поэтому теперь на уроках занималась всем чем угодно, только не учебой. Вот и сейчас вместо того, чтобы сидеть и слушать о векторах с их координатами, я рисовала в тетради какие-то непонятные 3D фигуры. Однако внезапный грохот отвлёк меня от столь увлекательного занятия и заставил посмотреть в сторону двери. В класс ворвался… Ну да, Волков собственной персоной. А с ним за ручку и Чернова. Полный комплект, как говорится. Я медленно перевела взгляд на настенные часы, что висели чуть выше новоприбывших. Прошла добрая половина урока перед тем, как голубки соизволили явиться на занятие. Учительница крайне недовольно оторвалась от доски и посмотрела на ворвавшуюся парочку. Выглядели они… Слегка запыхавшимися, можно и так сказать. Черные волосы Паши были сильно взъерошены, а белая рубашка помята и расстегнута немного сильнее, чем позволяли правила приличия. На шее у парня я разглядела едва заметный след от помады. Не трудно было догадаться, кому принадлежал оставленный отпечаток, ведь внешний вид Юлии говорил за себя. Я почувствовала, как по телу разливается холод и внутри все сжимается. Эта картина вызвала у меня отвращение, но сил отвернуться не нашлось. Мир словно переставал существовать, когда я видела его спустя столько лет разлуки… Но только был ли это тот самый Паша, которого я знала? Тот отзывчивый, добрый и дружелюбный мальчик, готовый прийти мне на помощь в любую минуту. Человек, которому я могла довериться… Нет. Теперь это была неприступная личность, с тяжёлым и весьма непредсказуемым характером. После возращения из Германии Паша стал совершенно другим человеком. Его словно подменили. Я считала, что хотя бы наши отношения остались неизменными, но ошибалась. Опять же… Сильно ошибалась. Я просто исчезла из его жизни. Словно никогда и не существовала… При первой встрече спустя несколько долгих лет Паша лишь безразлично окинул меня взглядом, а затем, развернувшись, бросил через плечо: « А ты пожирнела ». Кажется, мысли снова поглотили меня с головой, заставляя абстрагироваться от окружающего мира. Не знаю, сколько прошло времени, но в реальность меня возвратила пара кристально-голубых глаз. Паша стоял, не обращая внимания на учителя, и смотрел в мою сторону. Пульс вмиг участился, и я, поняв, что краснею, уткнулась в тетрадь. Сколько лет пролетело с нашего детства, а мои чувства к этому человеку все по прежнему теплились глубоко в сердце, заставляя каждый раз испытывать неловкость и смущение от одного только зрительного контакта. Жаль только, что для Паши все осталось в далёком и забытом прошлом… Когда учительница все-таки разрешила провинившимся сесть, Волков, в отличии от Юли, вальяжно прошествовал к своему месту в конце среднего ряда. Однако, проходя мимо нашей с Аней парты, парень немного замедлил шаг и, даже не посмотрев в мою сторону, сквозь зубы кинул: « Прекрати пялиться на меня. Раздражает… » ***** В школе моё настроение практически всегда равняется нулю. Причем абсолютному. Особенно, когда следующим уроком стоит физкультура и нужно переодеваться. И уж тем более тогда, когда ты не успеваешь прийти раньше всех остальных, чтобы в гордом одиночестве сменить школьную форму на спортивную. Сегодня был как раз из таких невезучих дней. Я сильно задержалась в столовой, пытаясь добросовестно отстоять всю очередь и купить себе бутылочку яблочного сока с пиццей. В итоге в спортзал я зашла только со звонком, а значит миссия « Переоденься за пять секунд и исчезни с поля зрения » уже поджидала меня. Однако, как бы не хотелось этого признавать, задание я все же провалила ко всем чертям. Стоило ввалиться в раздевалку, как присутствующие в ней мигом обернулись. Начиная с десятого класса все параллели занимались вместе, а значит и количество издевательств увеличивалось прямо пропорционально количеству учеников. Вот и сейчас, стоило снять кофту, как ко мне моментально подскочила вторая красавица школы, Дианка, и больно ухватила за бока. — Не, ну вы видели? — наигранно удивилась темно-русая крашеная кукла, играя с моими складками. — Они так круто тянутся! Я постаралась отшатнуться, чтобы прекратить телесный контакт, но оступилась и неудачно отдавила ногу какой-то девочке из параллели. Та раздраженно взвизгнула и оттолкнула меня. Теперь уже досталось Дианке. Вторая красавица школы взвыла от боли и быстро отцепилась от меня, возвращаясь к своим вещам. Второй эта миниатюрная темноволосая девица была только потому, что первую, а-ля Чернову, обойти в красоте казалось просто чем-то из рода фантастики. Моя когда-то в прошлом сводная сестра была неотразима во всех смыслах этого слова. Ее длинные вьющиеся белокурые локоны, что спадали с хрупких плеч и струились до пояса, красиво блестя при свете солнца и ламп. Пронзительные голубо-серые глаза казались ещё больше, когда их умело подкрашивали. Сексуальная родинка под левым веком придавала Черновой особый шарм, который чуть ли не на повал сражал всех встречных парней. Фигура у моей сестры была тоже что надо, словно с обложки журнала «PlayBoy». Да если я сама в открытую пускала слюни на эти формы, то что можно сказать о сильном поле? В общем, я вполне себе понимала выбор Волкова, но смириться с ним никак не могла, потому что до сих пор жила прошлым… Словно видя моё внутренне смятение, Аня аккуратно взяла меня за руку и потянула к выходу из раздевалки. Я не стала сопротивляться и послушно последовала за подругой в зал. В центре размеченного поля в кругу собралось несколько парней. Они играли с мячом в «навес» и красочно материли каждую неудачную подачу. Зоботарев и Волков относились к их числу. К сожалению, Серёжа стоял прямо напротив двери и прекрасно видел наш с Аней выход. А так как в общество соизволила показаться сама Виктория Снежкова, то это дело мы ну никак не могли оставить безо всякого внимания. Парень ловко забрал мяч прямо из-под носа соседа и, издав какой-то боевой клич, запульнул его в меня. Честно, понятия не имею, какой именно рефлекс сработал в моем организме на тот момент, но я чудом уклонилась от летящего в меня на большой скорости объекта. Мяч, вертясь и свистя, пролетел мимо. Однако, спустя несколько секунд, все мы услышали очень громкий, противный и чрезвычайно знакомый визг. Мяч все же нашёл свою мишень, и ею оказалась ни о чем не подозревавшая Юлька, которая преспокойненько выходила из раздевалки. Волков быстро обернулся на крик своей девушки и как-то зло посмотрел на меня. Я лишь в недоумении пожала плечами и постаралась как можно быстрее ретироваться с места, пока Зоботарев слёзно выпрашивал прощения у Черновой. Позже, когда мы с Аней, никому не мешая, сидели на скамейке и обсуждали новинки телесериалов, мимо нас с гордо поднятой головой прошли Паша и Серёжа. Волков, пропуская друга немного вперёд, буквально на несколько секунд задержался подле меня. Наши глаза вновь встретились, и я с грустью поняла, что тот ласковый взгляд из детства уже никогда не вернуть. А после последовала фраза, которая по-настоящему взорвала мне мозг. — Это все твоя вина.