Точка невозврата.

Дорога заняла около трёх суток, радуя своими пейзажами, рассветами, чудесными местами и людьми. Чем дальше мы были от Нового Орлеана, тем больше уверенности в том, что от фамилии Оллфорд или Милтон никто не будет тыкать пальцами и открывать рот, когда мы проходим мимо. Мы просто подруги, которые едут домой. В Лос-Анджелес. Ночной город словно пачка блёсток. Он живёт, переливаясь разными огнями. Живёт, крича о своём величестве. Музыка, компании подростков, танцующих посередине улицы, красивые ретро автомобили и влюблённые у фонтана парочки. Лос–Анджелес походит на чудо. Мы приехали к высотке. На входе стоит консьерж, с улыбкой встречая всех гостей. Мужчина протянул две пары ключей, объяснил правила жильцов дома, показал квартиру и в мягкой форме намекнул, что не любит, когда задерживают плату за жильё. К нему можно обращаться по любому вопросу: найму персонала, выгуливанию собак, заказ продуктов, вызов такси. Чем не рай? На следующее утро меня разбудило необъяснимое рвение подняться пораньше, чтобы успеть превратиться из тыквы в Золушку и не опоздать на встречу с директором. Однако, только спустившись на первый этаж пришло осознание, что Кира варит кофе и готовит французские тосты с бананом, пританцовывая новой песне Бейонсе. Сегодня всё по-другому. Уроки начинаются в девять часов, добираться около часа, включая пробки. Подруга светилась от радости, впервые, за последнее время, проводя у зеркала и шкафа более часа. На ней малинового цвета платье, губы точно в тон, чёрные лодочки и пиджак. На приёмы к известным и состоятельным людям мы ходили в подобных нарядах, но одно отличие, всё же, было колоссальным — горящие глаза. Я влюбилась в такую Киру: улыбающуюся, готовую идти только вперёд и не теряющую надежду на волшебство. Мы отправились на моей машине — машине мечты — Chevrolet Impala 1967 года. Папа подарил мне Шеви на восемнадцатилетие. Для разъяснения: я старше Киры на год, но пошла в школу в семь. В тот год мы много переезжали из-за нестабильности в бизнесе отца, который только брал своё начало. Как только автомобиль припарковался на стоянке, моё тело сковал страх. Нужно выглядеть эффектно, выйти из этой машины, словно мы — кобры, которые готовы броситься в атаку. Переглядываемся, хватая сумки и выходя из Шеви. Хочется быть настоящими и стереть себе это клеймо "папины дочки", ведь вся жизнь осталась в Новом Орлеане. Все наигранности и фальши там же. Здесь нет компании Милтон&Оллфорд, здесь мы — это мы. Куча народу прожигают взглядами, осматривая каждый сантиметр. Они ко всем новеньким так радушно относятся? Первым делом идём к директору, чтобы взять расписание и заполнить заявки на предметы, которые хотим изучать. И Кира так вдохновила меня обширным списком, что впервые в жизни хотелось войти в это класс и начать учиться. Директором является Миссис Вон — женщина лет сорока пяти. Она заводит личные дела, аккуратно выводя имена чёрным пером. Через тридцать пять минут в руках список классов и расписание. И, к сожалению, или к радости разнообразия, предметы у нас почти не совпадают. Первым уроком в новой школе будет математика, а у Оллфорд — биология. После мы договорились встретиться в столовой, чтобы выпустить пар и поделиться впечатлениями. Я быстро нашла кабинет и уверенно ступила в класс, где пятнадцати пар глаз уставились, словно на мумию. Выдыхаю и уверенно ищу свободное место, быстро шагая к парте. Раскладываю вещи с осознанием, что кто-то до сих пор буравит тело, но я была к этому готова. Мы были. Решаю включить наглый взгляд, дабы без стеснения окинуть всех не менее душной порцией. Парта сзади занята довольно симпатичным блондином, теряю дар речи, быстро ища телефон в сумке. Мы с Кирой так часто обсуждали парней, что наизусть выучили типажи. Я вижу его, и пальцы произвольно набирают смс: «За мной сидит сексуальный блондин. Тебе понравится». — Ты новенькая? – голос из-за спины быстро приводит щёки в алость, киваю. — Меня зовут Люк. – он протягивает руку. — Стейс. — Надеюсь, тебе понравится в нашей школе. POV Кира. Класс биологии окунул меня в фильм, за который не грех заплатить несколько десятков баксов. Вокруг экспонаты, растения, скелеты и аквариум с рыбками ярких цветов. Открываю рот, возвращаясь на землю с мыслями, что это не научная лаборатория, а простой класс. И несмотря на то, как все пялятся на меня, иду к свободной парте и раскладываю вещи. Передо мной копна рыжих волос, что-то усердно расписывающая в тетради. Через минуту ловлю себя на мысли, что незнакомка — точная копия Милтон. С другой стороны милый парень, играющий в приставку. Как только в коридоре раздаётся звонок, на меня пялятся ещё семь человек. Кто-то достает телефон, кто-то переглядывается между собой, успевая оценивать новое лицо. Со звонком дверь врезается в стену, эхом разнося звук по коридору. В класс входит парень с кудрявыми волосами до плеч, цвета молочного шоколада, испепеляя присутствующих глазами. Он поправляет рубашку, расстёгивая верхнюю пуговицу, а после встречается взглядом со мной. Этот ураган зарождается с первой секунды, свергая напрочь всех присутствующих. Очи цвета зелёного чая и мёда. Очи, в которые можно влюбиться. Красавчик направляется к парню на первой парте, отбивая кулачок. Они шепчутся, но эти глаза, от которых невозможно оторваться, так же внимательно изучают меня. — Я понял. Он улыбается, на щеках показываются впадины, кои все называют ямками. Хочется дотронуться до этой кожи пальцами, провести по острым скулам, чтобы порезаться. Хочется раствориться в чае, но глубокий вдох приводит в чувства. На лице его появляется наглая ухмылка, обдающая тело жаром с ног до головы. — Это кабинет биологии, Стайлс, выйди немедленно! Гарри! Я кому сказала! Учитель выталкивает шатена из кабинета, и только теперь мой разум может сделать перезагрузку и отдать отчёт произошедшему. — Новенькая? — Новенькая. — Кира или Стейс? — Кира. Но какое это имеет значение ? — Хороший вкус, - осматривает с ног до головы. — Я в курсе всего, что происходит в школе. — Спасибо. И куда подевались манеры? Абсолютно не подумала узнать имя рыжеволосой, будто у меня миллион друзей в новой, и пока непонятной мне, школе. Сказать имя и пожать руку — одно, но называться друзьями и доверять — другое. — Эм-м, прощу прощения, мои манеры успели растеряться за последние пять минут. Как т... — Лидия Мартин. — Да, очень приятно. Было бы неплохо узнать о школе, ребятах и... — Что это было? — Именно. Она что, мысли читает? — Гарри Эдвард Стайлс, - пафосная и довольная улыбка. — Он учится в выпускном классе, играет в команде по футболу и делает превосходную музыку. И, похоже, нашел себе новую игрушку. — Игрушку? — У богатых мальчиков свои причуды. Хазз думает, что ему всё можно, ведь мы в ЛА, а тут зависимость от денег. Мы неплохо ладим из-за давнего знакомства родителей. Он душка, но иногда нужно ставить нахалов на место, не так ли? Для "своих" Гарри чудесный, а "свои" понятие очень узкое. И несмотря на сногсшибательную красоту, мы словно в десятках миль друг от друга. Он музыкант и спортсмен с ярко выраженным ЧСВ, восхитительным парфюмом и невероятными глазами. И улыбкой. И я точно знаю, какая рыба первой попадётся на этот крючок... POV Стейс. Математика, как мне кажется, предмет вундеркиндов. С первой встречи я сделала вывод, что наши дороги никогда не пересекутся, вот только родители пытались предопределить за меня всю будущую судьбу. Бизнес, кампания семьи Милтон, приходящее величие за границей Соединённых Штатов. В общем, репетиторы математики не вылезали у нас из дома, стабильно появляясь два раза в неделю. Мы не попали в сказку и всё происходит наяву, но впервые за последние лет пять я поняла то, что на уроке объяснил мистер Хоффман, даже решая задания у доски. Урок подходит к концу и мне не терпится увидеться с Кирой. — Куда думаешь идти? - снова голубоглазый блондин. — Хотела найти свою лучшую подругу, чья каторга началась с биологии. Мы вместе сюда переехали. — Идём в столовую? Покажу где и что. Как я вижу, следующим уроком у тебя окно, а потом английский, как и у меня, кстати. В общем, встретимся с твоей подругой в столовой, если она не страдает топографическим кретинизмом. — Она страдает синдромом смущённой стервы. - шёпотом тараторю, закидывая тетради в сумку и шагая за парнем. Только через пару минут понимаю, что его рост около двух метров. Двух чёртовых метров, и это единственный баскетболист, которого я встречала в своей жизни. Любой парень выше нас с подругой автоматически назывался баскетболистом, ведь под "длинноногими моделями", как говорили родственники, скрывался наши с Кирой сто семьдесят восемь сантиметров. — Люк, ты со всеми новенькими такой дружелюбный? — Люблю знакомства и общение априори, но школа кишит разбаллованными детьи миллионеров. Зазнавшиеся, не смыслящие ни в чём, кроме слова деньги. А ты... Кажешься простой, да и эти напуганные глаза... – он приподнял брови. —Так что, не волнуйся, подружимся. — Надеюсь. Мы дошли до столовой, где компания в составе меня и Люка расположились за столиком у окна. Здесь открывается вид на футбольное поле. Голубоглазый медленно, но уверенно расспрашивал о жизни в Луизиане, о причинах переезда и о моих интересах. И чёрт бы сберёг этого парня, когда он увидит Киру. Минут десять и наш разговор прерывает смуглый брюнет. — Меня зовут Калум. По совместительству лучший друг этого засранца и крайне дружелюбный человек. - мило улыбается, усаживаясь рядом. POV Кира. — Прошу прощения, ты не подскажешь, где столовая? Сколько ещё красавчиков в этой школе? Шатен указывает мне дорогу, объясняя, где повернуть и куда подняться. Осматривая всю столовую, понимаю, что не могу даже уловить копну огненных локонов, не то, что её запах. Чувствую, как нелепо выгляжу, и усаживаюсь к незнакомцу, что показал мне направление сюда. Понятия не имею, какими сверхъестественными способностями он обладает, но пять минут назад был одет в футболку, а сейчас рубашка в клетку. — Присяду? Парень осматривается, сводя брови до морщинок на переносице. — Да, кончено. - с полным недоумением осматривает свободные столы. — Признавайся, знаешь потайной ход быстрее или бежал сломя голову? Пять минут назад, вроде, столкнулись в коридоре, а ты успел переодеться и заказать обед. Завтрак. — Что? Я не понимаю... Мы знакомы? — Ну, как же, ты подсказал дорогу и предложил проводить. Твоё имя Итан. — Эйдан, и тут явно путаница. Новенькая? — Угу... Ладно, мне пора, извини. Неловко как-то вышло. — Постой, блондиночка! Нелепо улыбаюсь, выходя прочь и набирая номер подруги. Гудки кажутся невыносимыми, останавливаюсь посередине коридора, делая глубокие вдохи. Паническая, мать её, атака так не вовремя! И голос на том конце провода как ингалятор. — Что произошло? И в следующие минуты я брела по коридору, чтобы выбраться на свежий воздух, где Милтон капала слюной на волейболистов, тренирующихся под жарким солнцем. Она рассказала о двух близнецах, с которыми случился недавний конфуз. Из всех людей, которых можно было случайно встретить в коридоре огромной школы, удача кинула меня к двум близнецам. Ничего удивительного! Английский, как и ещё несколько предметов, обязателен для изучения в старшей школе. Одиннадцатый класс делится на две группы по алфавиту и хорошо, что наши фамилии стоят рядом. В кабинете три человека, видимо, мы слишком рано. Осматривая обеих, но не придавая особо значения ни мне, ни Стейс, компания продолжила свою дискуссию. И только после того, как тетради и книги были разложены, мне удалось уловить, как брюнет прикусывал губу, смущённо пялясь на лучшую подругу. Неужели начинаются какие-то интрижки? Прозвенел звонок. Мистер Эванс — классный руководитель, теперь уже официально представляющий насперед всеми одноклассниками. — С сегодняшнего дня это класс пополнился на две невероятные особы. Анастейша и Кира. Добро пожаловать, дамы, окунайтесь поглубже, теперь мы — семья. На десерт первого дня оставались языка. Милтон — испанский, Оллфорд — французский.