Легенда об истинном нефилиме

      Александр Романов не переставая наблюдал за своей подругой, членом команды и семьи. Он видел, как та меняла свою внешность и, возможно, менялась внутренне. Охотник никогда не хотел, чтобы маленькая девочка переживала из-за проблем. Не хотел, но сейчас они живут на разных концах света, и всё равно, что в их мире существует порталы: эти двое не имеют возможности видеться чаще.       «Я тебе так понравилась?» — ухмыльнулась Рид, останавливаясь у входа в Старбакс.       «Нет», — парень пожал плечами и лукаво ухмыльнулся. — «Просто подумал, что так ты похожа на мальчика»       «Кретин», — пробурчала девушка и зашла внутрь кофейни.       Александр, смотря ей вслед, глухо выдохнул и через пару секунд так же прошёл внутрь.       Никто из них не собирался пользоваться руной невидимости, да и оружие они оставили в лофте Магнуса. Сегодня двое друзей хотели быть обычными людьми со своими приземистыми проблемами, глупыми шутками и, возможно, детской непосредственностью. Ведь Романов, как и Габриэлла, вырос слишком рано, и лишь благодаря детям, обучающимся в Московском институте, смог не только оставить хоть каплю детства для них, но и вернуться самому в то удаляющееся с каждым днём время.       Девушка знала предпочтения парня и поэтому спокойно заказала ему ирландский кофе, а себе - латте с неизменной корицей. И только на стаканах были написаны не позывные или прозвища, а вторые имена. Имена, по которым их знает Конклав и Безмолвные Братья. Имена, по которым их знают некоторые демоны, и Асмодей входит в их число.       — Спасибо, — брюнет забрал свой стакан и слабо поднял брови увидев надпись. — Могла бы и Джон Сноу написать, а не это.       — Знаю, — кивнула та и сделала глоток свежезаваренного напитка. — Но так же веселее.       — Как всегда утверждаешь, — закатил глаза Романов и направился вперёд, оставляя позади себя подругу.       Русский охотник знал, что та не обидится, а всего лишь быстрым шагом догонит. Он всегда удивлялся: как - при её-то росте - можно так быстро ходить. Пару раз, когда Габи сильно ранили, Романов хотел сквозь рану увидеть металл, обтянутый кожей. Да, Александр думал, что это всего-навсего робот. Другого объяснения он не видел.       — Вот почему ты всегда уходишь? — Поинтересовалась та, когда догнала друга.       — Последнее слово всегда за мной, — парень игриво подмигнул ей и расслабленно рассмеялся.       У них впереди ещё семь дней, чтобы насладиться обществом друг друга. Они были словно влюблённые, что по долгу службы разъехались в разные города. Так и было. Только без любви между парнем и девушкой. Они в один момент стали братом и сестрой и теперь не могли никуда друг от друга деться.       — Я начинаю тебя ненавидеть за это, — себе под нос пробурчала Габи и перевела взгляд на парк.       Она и не помнила, как сюда вытащила друга. Или же Романов вытащил её. Она не помнила, как призналась ему в сделке с Асмодеем. Она знала, что нужный человек рядом, и неважно, что последует за тем, что сама натворила.       Александр быстро перевёл взгляд в ту же сторону, и облизнул губы. Он догадывался, что так сильно привлекло девушку.       — Идём.       — Куда? — Непонимающе поинтересовалась Рид, сильнее сжимая стакан с кофе.       — Просто идём, — лукаво улыбнулся парень и свободной рукой схватил уже брюнетку за локоть.       Русскому охотнику было наплевать на то, что они переходят дорогу в неположенном месте, на большой поток машин на дороге. Он хотел как можно быстрее оказаться в парке. Да и с их навыками машина так просто не собьёт.       Брюнет вёл подругу в самую глубь парка, где больше тени от ветвистых деревьев, где мало вероятности встретить детей или же собак. Он знал, что в таких местах водятся демоны примерно седьмого уровня, но не собирался встречаться с ними. Александр всего лишь хотел присесть около какого-нибудь дерева и насладиться лесом в этих каменных джунглях.       Этим ему и нравилась Москва. Там больше парков, хотя застроена зданиями не хуже, чем Нью-Йорк. Но здесь один парк с такими деревьями, а в России их много. Куда не плюнь.       — И вот сюда ты меня тащил?       Габи восстанавливала дыхание после резкой, так сказать, пробежки. Её мозг считал это малой физической нагрузкой, но игра в слабую охотницу давала о себе знать. И Рид нужна была адская, изнуряющая, до боли в мышцах тренировка.       — Чтобы ты спросила, — съязвил парень, садясь на корни дерева.       — Очень смешно, — бросила Габриэлла, садясь напротив него.       Девушка опустила взгляд на свой стакан кофе и поняла — она слишком мало взяла напитка. Причём слишком мало от слова «совсем».       Габи заправила уже надоевшую цветную прядь волос за ухо и в очередной раз пожалела, что всё-таки решилась на этот эксперимент. Ей было не по себе, но от своего внешнего вида ещё больше чувствовала родственную связь с Магнусом.       — Сиди и наслаждайся, — слабо приказал Романов, а после сделал глоток и продолжил. — Тебе нужно расслабиться. Почувствовать единение с природой. Ну и вся та хрень, из-за которой ты мне не давала покоя.       Рид впервые за день по-настоящему искренне засмеялась. Ей казалось, что это случится не скоро, но одна глупая фраза, и, кажется, всё стало на свои места.       Девушка поменяла позу, сев по-турецки, и уставилась на друга. Она сразу заметила изменения в его взгляде, но боялась озвучить свои мысли.       В их команде Романов представлял собой некого отца и сына, и святого духа. К нему все приходили за советами, решениями или же просто могли поплакать в плечо, когда нервы сдавали. Но никто и никогда не видел, как Александр проявляет эмоции. Он был статуей, роботом, Шварценеггером в конце концов! Нет, все хорошие эмоции парень проявлял просто шикарно: мог на радостях потанцевать на столе или же всех обнимать и ещё много примеров. Но свои плохие эмоции Александр хранил только при себе. И это, наверное, стало разрушать его.       — Что случилось? — Тихо поинтересовалась Рид, будто боялась спугнуть. Будто Романов представляет собой какую-то прекрасную бабочку.       — С чего ты это взяла?       Рид аккуратно поставила почти допитый кофе на землю и, облокотившись на руки, немного подалась вперёд. Сейчас она стала хищником, а потому была готова сыграть с ним в любую игру. Даже на его правилах. Всё равно победителем выйдет Габи.       — Ну, меня же не обманешь, — чуть склонив голову набок улыбнулась та. — Я же Габи — Зоркий Глаз.       — Да сто лет обратно! — Воскликнул парень, нахмурив брови. — Зоркий Глаз. Зоркий Глаз. Не твоё имя.       — Но изначально я попадала в цель лучше тебя, — Рид приподняла одну руку и собиралась дать другу лёгкий щелбан по носу, но тот так не вовремя отвернулся.       — Потому что сюрикены твоё оружие, а не моё.       — А не надо было спорить, — девушка приняла прежнее положение и взяла стакан кофе. — Я жду рассказа.       Романов переводил взгляд с одного дерева на другое. Он старался избегать пристального взгляда подруги. Ему от серьёзных зелёных глаз становилось неуютно и хотелось сбежать в Эдом. По-другому Александр не мог. А посвящать в свои заморочки девушку, у которой и без того проблем целый вагон, не хотелось.       Но прошло минут десять в полной тишине, и каждый из них в одиннадцатый раз пожалел, что не курит. Наверное, за сигаретой дело шло лучше, и язык развязывался хлеще, чем под алкоголем. Вот только они не курят, да и пить не собираются.       Спустя ещё пару минут Романов всё-таки сдался и рассказал о том, что его тревожит: Институт совсем небезопасное место для такого ребёнка как Ангелина; Натаниэль и Кастиэль требуют маму, и из-за этого всё ходуном ходит; Анна, похоже, беременна во второй раз; Конклав собирается использовать команду как подопытных кроликов.       А Габи, будучи хорошим другом, запоминала каждое слово парня, сидящего напротив, придумывала варианты как из этого выбраться и понимала, что сама себе вырыла могилу, из которой даже помощь Александра или Магнуса нетолько бессмысленна, но и практически невозможна.

***

      Уже вернувшись в лофт Габи застала Магнуса Бейна жизнерадостно беседующего с Изабель. Маг постоянно называл её полным именем, говорил комплименты и сыпал поздравлениями и мелкими нотациями.       Верховный маг Бруклина всячески старался не показывать, что ужасно обеспокоен появлением Романова в своём лофте. Причём это было настолько неожиданно даже для того, кто создал порталы. Магнус питал к нему тёплые чувства и даже пару раз пытался забрать на «свою сторону», как выразилась Рид.       Бейн хоть и имел славу разгульного мага, но до демонов не любил, когда к нему в дом приходят без приглашения. Правда четверо Сумеречных Охотников именно так и поступали. И только одного, вернее, одну из них Магнус был рад видеть в любой час дня и ночи.       — Изабель, — серьёзно начал маг, когда увидел свою дочь. — Я тебе перезвоню.       И быстро завершил разговор. Он не хотел больше и слова слышать от Лайтвуд. «Только бы Иззи не приложила к этому руку!» Нет, Магнус бы и пальцем не тронул охотницу. Себе дороже. Но замучил бы до комы, чтобы запомнила, как менять внешность его дочери.       Хоть Габриэлла и была взрослой, но Бейн был жутким собственником в плане дорогих для него людей. Он никому не позволял как-то менять, как сейчас говорят, стиль. Он живёт в ногу со временем и часто меняет свой внешний вид, но такого не ожидал.       — Что ты с собой сделала, Апельсинка? — Поинтересовался маг, вставая с любимого кресла, подаренного каким-то его поклонником или поклонницей. Он уже и не помнил.       — А? Это? — Рид медленно провела рукой по волосам. Девушка знала о слабости своего отца и, хоть и не хотела ругаться, собиралась немного позлить. — Решила сменить имидж. Тебе нравится?       — Зачем? — Его обеспокоенный взгляд бегал по лицу Габи. В глубине души он боялся, что та сделает себе татуировку или что-то проколет.       Магнус был ужасно рад, когда узнал, что на теле Габриэллы не остаётся рун. Никаких. Кто бы не рисовал. Благодаря этому его Апельсинка могла спокойно жить в мире примитивных и не объяснять каждому второму, что это просто какие-то нелепые узоры, что в этих татуировках не заложен никакой смысл.       — Я хотела начать новую жизнь. Ну, как все девушки, — слабо улыбнулась та, переводя взгляд на Александра. Она искала в нём поддержку, но Романов твёрдо решил не вмешиваться в их отношения.       Бейн зол. Бейн ужасно зол на дочь, но то, как блестели её глаза... За эти счастливые глаза маг мог отдать всё, что угодно. Даже, наверное, и свою жизнь. Но пока этот вопрос не поднимался Магнус, позволял себе сомневаться.       — Ладно, — через пятнадцать секунд выдохнул маг. Всё-таки его маленькая девочка уже не ребёнок и имеет полное право самой выбирать что делать. Главное, чтобы Магнус это понял, а не повторял постоянно про себя. — Чего-нибудь хотите?       — Ты даже ничего не скажешь? — Девушка сделала несколько шагов вперёд, и теперь их разделяло каких-то полметра.       — Ты и так всё знаешь.       Романов быстро показался из-за спины Габриэллы, поднял руку и слабо улыбнулся. Нет, в глубине души ему было интересно наблюдать за тем, как нарастает напряжение между этими двумя. Но больше всего ему хотелось в душ, чтобы смыть с себя всё, что рассказал Габи. Это его тайна. Это его проблемы.       Сейчас он является действующим главой Московского института, капитан команды, отец, муж и друг. Он старший в команде, и просто обязан вытаскивать всех из кучи проблем, а сам в своей тонуть. Романов — грёбанный перфекционист с замашками морального садомазахиста.       — Я в душ. Комната знаю где, — отчеканил парень и почти бегом поднялся наверх.       Рид смотрела в спину своего друга, подождала, пока он скроется наверху, и набросилась с крепкими объятиями на мага. Она жаждала узнать, как прошёл суд, и на чьей стороне был закон. Хотя она и так это прекрасно знала. Всегда, в любом деле, если там хоть как-то фигурирует Конклав - он победит.       — Мне нравится, — чуть ласково начал Магнус, проводя рукой по волосам. — Но я всё равно не доволен.       — Знаю, — слабо улыбнулась Рид и как-то лениво выдохнула. Она уже конкретно так устала играть роль приличной охотницы и слушать всех, лишь бы не быть собой. — Но я просто хотела быть собой. Да и столько лет, а я ни разу волосы не красила.       — Ладно, — протянул мужчина, отворачиваясь. — Знаешь, Апельсинка, я был крайне удивлён, увидев Александра здесь.       Рид легла на диван, чуть приподняла голову и завязала волосы резинкой. Теперь ей будет сложно делать уже привычные дракончики.       Бейн сел напротив неё и щёлкнул пальцами. Для него этот жест стал неотъемлемой частью жизни. На памяти мага были случаи, когда даже во сне он щёлкал пальцами. Глупо и смешно одновременно.       — Просто он приехал по делам Конклава, — девушка бросила на Верховного мага Бруклина быстрый взгляд и вновь вернулась к созерцанию потолка. — Только это секрет.       — Хорошо, — Магнус кивнул и перевел взгляд на окно. Сейчас самое время выходить на балкон и наблюдать за звёздами. — Что будете делать?       — Как всегда допрос? — Ехидно поинтересовалась та, прикрывая глаза. Она знала, что это не допрос и никогда им не был.       Маг только хотел дать ответ, как входная дверь открылась. Габи молниеносно приняла боевую стойку, сжимая в руке Клинок Серафима. Вот что значит действия, отточенные до врожденных рефлексов.       Джейс поднял руки, стоило ему увидеть Габриэллу с оружием, и обаятельно улыбнулся. В ней было больше хороших качеств, чем в каждом из них. Больше, чем в Клэри.       — Я пришёл поговорить, — громко заявил Вейланд, отчего Рид нелепо усмехнулась.       — Со мной или Магнусом? — охотница села на диван и закинула ногу на ногу.       — С тобой.       Бейн строго посмотрел на блондина. Ему не хотелось, чтобы Апельсинку втягивали в проблемы, что являются для неё пустяком. Но вмешиваться в жизнь уже взрослого человека не было смысла. Сама наступит на грабли пару раз и научиться их обходить.       — Ладно, детишки, не шалите.       Магнус быстро поднялся с места, открыл портал и перенёсся в своё любимое место — Пандемониум. Он не боялся оставить их наедине. Да и когда рядом Романов, для Габи перестают существовать другие парни. Они словно парабатаи без руны.       — Смена причёски? — Джейс очертил в воздухе круг около своего лица и сел на кресло, где только что сидел маг.       — Смена самой себя, — нелепо улыбнулась девушка, слегка склонив голову набок. — Что случилось?       Вейланд желал рассказать. Он честно собирался это сделать. Но не знал как. Его репутация состоит из влюблённых девушек, любовниц и флирта. Он всегда был тем, кто разбивал сердца. Кто играл с ними как младенец с погремушкой — надоест, выкинет и возьмёт новую.       Рид видела, как парень собирался с мыслями, и слабо выдохнула. Она не служба поддержки или служба спасения. Она - человек с ангельской кровью в венах, руной на пояснице и отцом-магом. «Сиди в моей комнате. Ко мне пришли.» «Знаю, Зоркий Глаз. Магнус передал.»       Девушка быстро поднялась с дивана и села на подлокотник кресла, где сидел Джейс. Почему-то ей казалось, что объятия - самый лучший выход из данной ситуации. Один единственный.       — Вейланд, говорить будешь?       В ответ не прозвучало ни звука. Габи быстро обняла его за плечи и притянула к себе. Толстый и тонкий. Высокий и низкий. Картина в стиле шаржа.       — Клэри — моя сестра.       Три слова прозвучали как гром среди ясного неба. В мыслях охотницы сразу проносились воспоминания альтернативного мира: как Джейс был счастлив с Фрей, как Иззи встречалась с Саймоном, и как сама была ужасно счастлива с Алеком.       — Быть этого не может…       Охотник поднял на неё взгляд, полный боли и отчаяния. В этот момент у Габи заболело сердце. Она всё поняла сразу. Джейс действительно влюбился в Фрей как маленький мальчик, а сейчас его жизнь разбита на тысячу мелких осколков. Знает. Сама через это прошла однажды. А потом снова. С Алеком.       — С чего ты взял?       — Валентин сказал, — прошептал парень, потирая глаза рукой.       Джейс устал. Джейс выдохся. Ему нужна была разрядка. Если бы сейчас сказали, что где-то есть место, кишащее демонами, то он был бы без промедления там. И всё равно, что его могут ранить или убить.       — Валентин?! Думаешь, что он говорит правду?       — Не знаю.       А Габи больше ничего не требовалось. Она лишь крепче обняла парня, забралась к нему на колени и запела знакомую из детства мелодию. Первое и последнее самое лучшее воспоминание о матери.

***

      Алек Лайтвуд психовал. Причём не так как обычно — бил грушу в тренировочном зале. Он психовал по-настоящему — срывался, желал запустить стрелу между глаз каждому, кто поздравит со свадьбой и похвалит выбор невесты.       Александр ещё никогда прежде не чувствовал себя так отвратительно. Презрительный взгляд Магнуса Бейна, попытки Лидии хоть как-то сблизиться с ним, вечно надоедливая Фрей. Всё свалилось на него огромной лавиной. Ему бы закрыться в оранжерее в самом тёмном её углу. Вот только самая ненавистная черта семьи — аллергия на пыльцу - передалась и ему. И как же он благодарил Ангела, когда нашёл себе компаньона по ненависти к цветам. Габи. Лайтвуд часто прокручивал эту историю у себя в голове, вот и запомнил.       А ещё и вечно снующая Иззи с подготовкой к свадьбе. Можно было бы ему спрятаться на дне Марианской впадины и не видеть никого вокруг.       Джейс пропал, потом вернулся, а их отношения так и не пришли в норму. Алек переживал по этому поводу даже сильнее, чем по всему остальному. Кроме Габи.       Шатенка настолько сильно залезла к нему под рёбра, что хотелось выть. И он выл. Про себя. Стоя на балконе. Как сейчас.       Ночная прохлада должна по своей натуре охлаждать пыл каждого человека. Но не в этот раз. Летний ветер только сильнее разжигал в нём огонь злобы и ненависти к самому себе. Парень прекрасно понимал, что все проблемы в основном исходят именно от его решений и поступков. Но по-другому нельзя! Он же первый сын. Наследник.       В этом Александр завидовал своему парабатаю. Последнему члену своей семьи. Да и никто и никогда не заботился о мнении про Джейса в окружении. Как и он сам.       — Демон, — тихо прорычал себе под нос парень и поднял взгляд на звёзды.       Когда Магнус ушёл вместе с Габриэллой, то Алеку стало одиноко. Он чувствовал себя чужим в прежде родном институте. За стенкой не играла музыка, а на балконе не сидела девушка с кружкой кофе, на журнальном столике не стоял специально для него заваренный чай, как плата за посещение балкона. Ему больше не приходилось вставать посреди ночи и относить уснувшую Рид в комнату.       Шёл второй день без неё. Парень выл. Даже разлука в несколько месяцев казалась ему каким-то раем. Тогда всё было по-другому. Без чувств. Без постоянного желания обнимать хрупкую шатенку. Правда, она совершенно не хрупкая. Благодаря ей Алек понял, что внешность обманчива. Он и раньше это знал по долгу службы. Но понял только после встречи с Рид.       Габи, как назло, перевернула его мир и ушла, оставив в нём жуткий беспорядок. Хотя прекрасно знал, что та является перфикционсткой, но в случае с ним всё было наоборот.       Если бы сейчас упала звезда, то Лайтвуд загадал бы одно единственное желание — жениться на Габи. Даже против её воли. Он бы стерпел все её заскоки, удары и всё плохое, что есть в ней. Только бы она была рядом. Лежала в соседней комнате, а ещё лучше в его кровати.       — Дурак. Кретин.       Парень с каждым часом становился всё холоднее. Только лишь с Иззи и Джейсом он мог быть настоящим. Но Александр не желал рассказывать им раньше времени о своих чувствах, а сейчас уже поздно. Да и Джейс, наверное, догадался. Зря что ли они парабатаи?       — Алек, — тихий голос сестры заставил его обернуться.       Иззи, кажется, ещё и не ложилась спать. Не смытый макияж доказывал это, как доказывают теорему Пифагора школьники на математике.       — Почему не спишь?       — Сам знаешь, — устало пожала плечами Лайтвуд. Она действительно выдохлась. За последние пару недель на них всех ужасно много навалилось.       Изабель подошла к брату со спины и легко положила руку ему на плечо. Как бы брюнетка не хотела поддержать его, но с этой проблемой он должен справиться сам. Это его выбор. Хоть он и не нравился девушке.       — Магнус сказал, что у неё всё хорошо. Не выходит из дома и сидит в ванной. Мечтает сорваться на охоту.       — Ты же понимаешь, что он скорее всего врёт? — Алек посмотрел на неё через плечо.       — Знаю, — улыбнулась уголком рта Изабель. — Ведь она его дочь.       Александр накрыл своей рукой руку сестры и слабо сжал. Невидимая поддержка без лишних и ненужных слов. Это было ему нужно. Хоть как-то почувствовать себя настоящим. Живым.       — Иди спать.       — Нет, — упрямо замотала головой девушка, отчего несколько прядей выпало из наспех сделанного пучка. — Подготовка отнимает слишком много времени.       — Я дурак?       — Сильно самокритично, — усмехнулась та, а после встала на носочки и поцеловала брата в щёку. — Но ответ ты и сам знаешь.       Алек через плечо смотрел вслед девушке и жалел. Её, а не себя. На эти хрупкие плечи свалилось ужасно много событий, а он как старший брат должен защищать. Но в какой-то момент забыл, упёрся как старый баран в свои проблемы. Только вот не поймёшь: быстрый или медленный.

***

      Пахадрон облокотился на каменное ограждение балкона и вальяжно затянулся. Его взгляд был прикован к растущей луне. Он кинул быстрый взгляд на почти допитую бутылку бурбона и неуклюже пожал плечами. Когда он сможет напиться? Так, чтобы забыть напрочь все свои действия в пьяном угаре. Так, чтобы веселиться, словно конец света наступит через несколько часов.       Вот только проблема в том, что он знает, когда перестанет существовать этот мир. Сам же предложил эту идею. И никакая дата, планета или ещё какое-то редкое явление тут не поможет.       — Скоро Вальпургиева ночь, — как бы для себя произнёс ангел, запрокидывая голову назад желая увидеть сестру.       Она всё так же прекрасна, как и сто, тысячу, миллион лет назад. Эх, был бы он немного другим, то обязательно бы согрешил с ней. Но нет. Его создали другим. А может, это и к лучшему.       — Знаю, — Ориэль ловко запрыгнула на ограждение и встала на носочки. — Ждёшь её?       — Как и всегда, — пожал плечами парень и поднял взгляд вверх. — А ты?       Девушка наклонилась вперёд, дотронулась рукой до его волос и взъерошила кудри:       — Конечно. Это будет незабываемая Вальпургиева ночь.       — Ты, — ангел поморщился и сбросил хрупкую женскую руку со своей головы, — это говорила и три тысячи лет назад.       — Ну, — блондинка быстро поджала губы и через пару секунд ядовито улыбнулась. — Никто же не знал, что демон встанет на сторону людей. А жаль. Такая была бы война.       — Ты знала, — тихо проговорил Пахадрон, потянувшись за бутылкой. — Кто, если не ты?       — Зато как тогда горел Мохенджо-Даро*, — мечтательно протянула девушка, вскидывая руки. — И как это объяснили современные учёные?       Парень заливисто рассмеялся, мотая головой, отчего кудри весело запрыгали, словно перенимали его настроение. Конечно он помнит, как уничтожил Мохенджо-Даро. Помнит, как плавились камни, вскипала вода и поджаривались рыбы и люди. Сколько силы и душу вложил он в этот взрыв.       А эти ничтожные людишки испортили всё, написав что город был уничтожен «чёрной молнией» - не до конца сформировавшейся шаровой молнией.       — Я готов был показать им свои воспоминания, лишь бы написали правду, — надувшись пробурчал тот и достал из нагрудного кармана чёрной шелковой рубашки пачку сигарет.       — Оу, — протянула Ориэль присаживаясь на корточки. — Задели чье-то самолюбие.       — Задели чье-то эго, — поправил её Пахадрон затягиваясь.       Девушка села на ограждение, закинула руку на стоящую рядом статую горгульи и посмотрела на небо. Когда-то в далекие годы их юности существовали только звезды. Они рождались, росли и, возможно, кто-то умирал под их яркий и далекий свет.       Ориэль бросала короткие взгляды на брата, словно боялась его реакции. Но это было не так. Он, как и она, любили друг друга больше всех остальных и доверяли глупо и безоговорочно.       На спор Ориэль стала дельфийским оракулом. А Пахадрон уничтожил все чудеса света оставив самые скучные и глупые по его мнению — Египетские пирамиды.       — Ты все-таки решила вернуться домой?       — Да, — слабо кивнула та, поворачиваясь к парню. — Всё скоро расскажу.       — Буду ждать.       В тишине вновь раздался лёгкий шелест крыльев, а на ограждении тлела недокуренная сигарета и стояла почти допитая бутылка бурбона.       Девушка быстро спрыгнула и оглядела замок, как его прозвали в народе, Дракулы. И через пару секунд направилась проходить изученные за столько лет коридоры.