***
В тот раз Олегу так и не удалось выйти сухим из воды. Нечистая совесть нашептывала ему, что сестра обо всем догадается, поэтому он опять открыл ВК, чтобы зайти в диалоги Кати и оставить их так, будто бы ноутбук вообще никто не трогал. И, естественно, сестра не нашла лучшего момента, чтобы зайти в комнату! — Эй! — девушка подскочила к кровати и вырвала свою технику из шаловливых ручек мелкого. — Это же моя страница! Тебе не стыдно читать чужую переписку? Мелкий застыдился. Совсем немножко, для себя. И раз уж он теперь всё равно раскрыт, то… — У тебя есть парень! — обвиняюще ткнул он в сестру пальцем. Та отставила ноутбук в сторону, уперла руки в бока для внушительности. — Ну и? — У тебя есть парень! — заклинило брата. — Да, и что? — Не может у тебя его быть! — возмущенно заявил Олег. — У тебя забыла спросить! Мне девятнадцать, я уже взрослая и могу хоть девушку, хоть парня или даже целый гарем завести. — И все они будут слепыми и тупыми? — ехидно спросил Олег, уводя тему от прочтения чужой корреспонденции. — Ах ты!.. — возмущенная Катя набросилась на наглого мелкого, то щекоча, то щипая его за впалый живот и худые руки. Тот с диким ором, больше напоминающим визг, начал отбиваться. В итоге оба запутались в ногах и руках друг друга и вместе упали с кровати. — Будешь знать, как совать свой длинный нос в чужое дело, наглая козявка! — наградила «сливкой» брата девушка, зажимая его нос такой же островатой формы. — Мама! — загундосил Олег. — Твоя дочь меня обижает! — Мам! Он меня бьет! — тоже внесла свою ябедническую лепту Катя, уклоняясь от ответных подарочков в виде щелбанов. — Ма! — уже в один голос вопили дети. Женщина, примчавшаяся на зов, только закатила глаза. — Господи, вам же не по пять лет! Сколько можно?! — Она первая начала! В итоге Ольга Тимофеевна даже не стала выяснять правых и виноватых, а сразу объявила им, что они оба завтра готовят обед. Вот так всегда, дай только взрослым повод. Как раз на этом самом обеде Катя, всё ещё сомневаясь, осторожно сообщила родителям о Вадиме: — Мам, пап, на моем курсе есть один парень, который мне нравится. — Девушка посмотрела на обоих поочередно и, слабо улыбнувшись, добавила: — Мы встречаемся. Моська брата ожидаемо скривилась, и Катя незаметно показала ему кулак. Но тут мать победно выдала: — Я же говорила! И она уже со спокойной душой закидала дочь вопросами. Когда Ольга Тимофеевна стала рассказывать непонятливому мужу историю с кольцом и про её зародившиеся подозрения, Катя готова была провалиться сквозь землю. Зашифровалась, блин! Ты бы еще паспортом со штампом посветила, тупица! Но всё устаканилось, когда отец начал вспоминать возраст своей дочери, а главным образом — исполнилось ли ей восемнадцать. Брат заржал, а мама наконец сменила тему и попыталась замять разговор, чтобы не выставлять напоказ родительскую забывчивость. Так что это событие для семьи Савиновых прошло почти буднично, разве что Ольга Тимофеевна не удержалась и тем же вечером начала изучать каталог свадебных платьев, а отец втихую поговорил с дочерью на тему «Ну, если он что-то там, то я его, ну, ты поняла». Из этого девушка поняла только то, что заводить парней — довольно хлопотное занятие. Зато теперь не возникало больше вопросов по поводу того, с кем же это Катя часами болтает по телефону, не желая вылазить из холода застекленного балкона.***
Катя открыла дверцы шкафа и окинула содержимое критическим взглядом. Что из этого выбрать? Ну, вообще-то на ней будет куртка, но это не значит же, что можно в пижаме оставаться или рядиться во что-то ужасное! Девушка начала перебирать вешалки, разглядывая одежду. Мало-мальски понравившееся она откидывала на кровать, чтобы потом рассмотреть повнимательнее, попробовать сочетать с другими вещами и оценить конечный результат. В приоткрытую дверь заглянула мама. — А что ты делаешь? Куда-то собираешься? — тут же поинтересовалась она. Естественно, собирается! Просто так полшкафа Катя выкидывать не стала бы. Мысли Ольги Тимофеевны тут же повернули в нужное направление, фасоны свадебных платьев опять предстали перед глазами, и женщина даже начала планировать приготовления к данному событию. Всё будет пышно и волшебно, а её Катюша будет выглядеть принцессой рядом с тем красивым милым мальчиком, которого ей ещё предыдущим вечером показал Олег. И обязательно нужно будет пригласить тетку со стороны мужа! Пускай старая карга полюбуется и наконец перестанет задирать нос. Сама выдала свою дочку за богатого папика на двадцать лет старше и вздумала других учить! Нет уж, милочка, теперь молча скрипи своими старыми вставными зубами! — Ага, я завтра пойду гулять. — Надолго? — попыталась добиться подробностей Ольга Тимофевна. — На весь день. — Катя с сомнением осмотрела блузку, кинула на кровать, потом схватила её опять и засунула обратно в шкаф. — А с кем? — совсем уж ненавязчиво спросила мама, стараясь не дышать почти, только бы не спугнуть задумчивое и сосредоточенное настроение дочери, развязывающее ей язык. Катя остановилась и покосилась на женщину. Подозрительно нахмурилась. — Что? Уже и спросить нельзя? Эта извечная фраза всех мам успокоила девушку. Она продолжила своё занятие, буркнув: — С подругой. — С подругой… — протянула Ольга Тимофеевна. Она уже поняла, что ничего откровенного от дочери не добьётся. Со вздохом повернулась, чтобы уйти, но всё же спросила громким шепотом: — Вы хоть предохраняетесь, дружки? После этого риторического вопроса она проворно юркнула в коридор и захлопнула дверь, услышав напоследок возмущенный возглас. Ох, эти далекие студенческие годы! Казалось, весь мир открыт перед тобой, всё по плечу. Где же её счастливые двадцать лет?.. Ожидание поезда. Катя не могла передать словами те чувства, что она испытывала в эти минуты. Неужели Вадим действительно сейчас появится перед ней? Девушка стояла на платформе и ждала. Холодный воздух морозил щеки, но Савинова не обращала внимания, прислушиваясь к женскому голосу, четко и бесстрастно проговаривающему объявления. Катя уже была готова признать обещание Вадима приехать за свою фантазию, но никак не правду, когда поезд наконец появился. А потом, вглядываясь в номера вагонов, девушка сорвалась на бег, догоняя нужный. Прибывший поезд намного обогнал её. Она добежала к вагону только тогда, когда проводница откинула лесенку, а люди уже начали выходить на платформу. Катя оглянулась вокруг, ища Вадима. Может, она его просто не узнала? Ведь они не виделись, казалось, уже так долго! За это время могло случится до ужаса много событий. Ну, например, парень опять мог отрастить свой птичий хохолок на макушке. Или мог с кем-то подраться… Ой, об этом лучше не нужно! В конце концов, он мог просто отрастить бороду, балда! Катя тут же оглянулась еще раз, присматриваясь к бородатым мужчинам с двойным вниманием. Мало ли, вдруг действительно под этим дополнительным волосяным покровом скрывается знакомое лицо. Но нет, вокруг никого знакомого не наблюдалось. Савинова отступила назад, давая пройти прибывшим людям. Ну где же Вадим? И как обухом по голове — он мог не приехать. Обмануть, заболеть, опоздать, просто проспать, в конце-то концов! А она тут стоит, как последняя дура, и ждет. Воображение Кати живо активизировалось и начало разрабатывать подкинутые варианты. Да уж, что-что, а накручивать себя девушка умела превосходно и практиковала постоянно, хоть и без своего желания. Поток нежеланных мыслей свернулся так же быстро, как и возник, стоило только девушке наконец-то увидеть источник волнений. Не в силах сдержать облегчение и радость, девушка подпрыгнула на месте и закричала изо всех сил: — Вадим! Вадим, я здесь! Лицо выходящего парня озарилось улыбкой, от вида которой Катя рассмеялась. Не обращая больше внимания на людей, она помчалась ему навстречу. И почему-то не было ничего неестественного ни в этом, ни в том, что парень раскинул руки в стороны, ловя её в объятия, прижал к себе. Они вместе отступили к фонарному столбу. Савинова прижалась к Вадиму крепче, опасаясь, что сердце-птица выскочит из груди, не выдержав быстрого ритма. Девушка подняла лицо вверх, заглядывая Гронскому в глаза. Ты здесь, ты приехал ко мне. Ты скучал?.. Поцелуй стал лучшим ответом на её невысказанный вопрос. Боже, как же это странно! Вот ты ждешь, ждешь — и вдруг дождалась! Как будто встретила парня из армии. Эта мысль вызвала у Кати смех. Она счастливо улыбалась, глядя на парня, заново изучая лицо с яркими голубыми глазами и милыми ямочками на щеках. Неужели они действительно женаты? Пьянящая радость клокотала внутри Савиновой, и она никак не могла выразить её. С языка не срывалось никаких слов, которые могли бы вместить все эмоции, поэтому девушка просто приподнялась на носочках и опять поцеловала Вадима. Вот бы простоять так… ну, хотя бы минут двадцать! Но холод уже взял своё и начал безбожно подчинять себе неподвижно замершие тела. Гронский оторвался от губ девушки, прижался своим лбом к её лбу и шепнул: — Привет. — Привет, — отозвалась Катя. — Как дорога? — Хорошо. Как дома? — Еще лучше. Перекинувшись односложными вопросами и ответами, молодые люди продолжали стоять возле фонаря, так и не выпустив друг друга из объятий. И улыбались, как дурачки. Ладно-ладно, как влюбленные. Как влюбленные дурачки! На холод они, наверное, пока решили забить. Чего на него внимание обращать, всего-то первые числа февраля. Уже началась посадка, люди толпились совсем рядом, некоторые поглядывали на парочку. Высокая женщина средних лет чуть презрительно сощурила глаза и отвернулась от них. Пожилой мужчина лишь мимолетно скользнул взглядом. Девочка лет десяти не отводила глаз, удерживаемая матерью. Рядом прощались еще один парень и девушка, ровесники Кати и Вадима, которые, казалось, тоже не видели ничего вокруг. Савинова мельком заметила их и порадовалась. Как хорошо, что Вадим только-только приехал — у них еще несколько часов до прощания! Все же погода сделала своё дело, заставив молодых людей поспешить в тепло кафе. Гронский переплел свои пальцы с пальцами девушки и засунул их руки в карман своей куртки. О забытых дома перчатках он даже не вспомнил, увлеченно расспрашивая Катю, будто бы они и не общались каждый день по несколько часов. А если задуматься над этим — кошмар, старина! На что ты нарываешься? Неужели не понимаешь, в какую ловушку сам себя загнал? В этот день Вадим без сожаления послал своего рационального внутреннего советчика куда подальше и решил делать всё, что ему захочется. А ему хотелось идти, разглядывая залитый солнцем и искрящимся светом незнакомый город, и улыбаться, ощущая ладонью тепло Катиной руки. О прочей ерунде можно подумать потом. Ну, например… на пенсии, когда тело будет настолько немощным, что как раз и останется только вспоминать и думать, как правильнее было бы поступить. Девушка тоже не заморачивалась. Она увлеченно рассказывала о городе и обещала показать все свои самые любимые места. Как только парочка отогрелась в ближайшем кафе, Катя тут же потащила Вадима обратно на улицу. Можно ли сидеть в помещении, когда редкое зимнее солнце наконец порадовало своим появлением? Да еще и свежевыпавший снег, пушистой бахромой оплетающий всё вокруг! Взыгравшее в душе детство потребовало снежков и догонялок. Как дети, Вадим и Катя носились по дорожкам парка и обсыпали друг друга снегом. Гронский, пользуясь отыгранным расстоянием, остановился и подул на заледеневшие мокрые ладони, резко обернулся и, схватив Катю, повалил её на землю рядом. Наклонился, быстро поцеловав в покрасневшую от холода щеку, и вскочил. — Догоняй! Сделав шаг, тут же поскользнулся и приземлился рядом под хохот Кати. Савинова перекатилась к нему. — Догнала. Этот хитрый взгляд глаза в глаз. Малое расстояние между их лицами, которое само напрашивалось на то, чтобы сократить его еще больше… Никто из них даже не взялся бы подсчитывать, сколько мимолетных и коротких поцелуев было за это утро. Очень много. Больше, чем быстрых случайных или не очень прикосновений, но меньше, чем брошенных друг на друга взглядов. Кате казалось, всё то, что она пропустила за те годы, когда её одноклассники ходили, держась за руки, и встречались, а она смотрела издалека, просто накапливалось и сейчас вылилось на неё нескончаемой лавиной. Наверное, Савинова как раз и ждала этого самого взгляда голубых глаз, этого смеха и улыбки. Наверное, всё это время она ждала Вадима. После парка, когда оба вымокли до нитки, молодые люди решили отправиться в кино. В кинотеатрах шли какие-то философские драматические мелодрамы на два часа, за которые можно немного обсохнуть, а Гронский так и поспать еще успел, съехав по креслу вниз и уперевшись коленями в спинку впереди стоящего кресла. Катя занималась тем, что попеременно смотрела на экран и на лицо парня. Как подзарядка, что ли. Подзаряжаешься муженьком. Всё, Катюша, можно в психушку! К вечеру потеплело. Холод уже не так кусался и давал парочке возможность нормально погулять. — Наверное, сейчас около нуля или даже плюс, — задумчиво прокомментировал Вадим, медленно шагая вперед. Город вокруг быстро погружался в темноту и одновременно наполнялся светом. Вспыхнувшие фонари пронизывали пространство вокруг слепящей желтизной, сгущая тени в закоулках и на окраинах своих владений. Молодые люди бесцельно шли вперед и молчали. Савинова подняла голову вверх и поискала глазами звезды. Ничего, только самолет пролетел. А нет, вон там звезда, точно! — Любишь смотреть на звезды? — спросил Гронский, заметив, куда направлен взгляд девушки. Парень мельком посмотрел туда же и направился в сторону от фонаря. Может, удастся разглядеть что-то еще помимо луны. — Наверное, — Катя пожала плечами. — В городе их мало. Они прошли немного дальше и вышли к темному стадиону. Казалось, весь мир притих, сосредоточившись там, на границе света, а здесь они одни в целой вселенной. Руки парня заледенели на холодном ветру, и он задумчиво посмотрел на Катю. Если перестать держать её, она отойдет?.. Стянув с шеи часть снуда, Вадим накинул его на девушку, обнял её со спины и засунул свои замерзшие ладони в её карманы, к её хоть когда-то теплым рукам. Катя ничего не сказала, а только откинула голову на его плечо и опять посмотрела вверх. — Я раньше боялась смотреть на звезды, — сказала она тихо. — Только представь, Вадим, они же существуют миллионы лет! И сколько их там, в космосе? Ведь он, наверное, бесконечен… — Ну, уж точно не заканчивается деревянными стенками, сколоченными из старых досок, — усмехнулся Гронский. Катя немножко помолчала, думая, рассказать ли об одной своей давней глупости. И всё-таки решила. Вечно темнота развязывает людям языки, и они иногда говорят то, чего не сказали бы днем. — Наш физик в школе говорил, что мы видим свет звезд, которых уже может не существовать. Звезды уже нет, а её свет до сих пор есть. Что-то, связанное со скоростью света, вроде… Помню, уже летом, когда я была у бабушки в деревне, я вышла на улицу с фонариком. Стояла, разглядывала звезды. Там фонари отключали где-то в двенадцать или в полпервого. И я подумала, что было бы здорово, если мой свет тоже будет лететь миллионы лет в космосе. Хотела посветить фонариком в небо, но всё смотрела на звёзды — их там столько много было! — и не посветила. Испугалась. — Чего? — Не знаю, — вздохнула девушка. — Наверное, того, что он будет лететь в космосе миллионы лет. Зачем нужно было рассказывать эту дурацкую историю? Подумаешь, звезды и звезды, а ты, Катя, заправская дурочка! Но Гронский молчал и смотрел в небо. О чем он думает? — Давай запустим, — предложил парень. — Что? — Вопрос прозвучал немного растеряно. Мысли Савиновой уже переметнулись на падающие звезды, и она рыскала взглядом по темному небу. — Лучик в небо. Представляешь, если есть еще жизнь во вселенной, то где-нибудь там тоже сейчас стоят два инопланетянина и посылают нам свет. Кате тут же вспомнился «Карлик Нос» из её детства. Немного мрачная атмосфера и страшная колдунья вместе со своим слугой так когда-то напугали девушку, что она смогла посмотреть этот мультфильм всего раз, но сейчас перед глазами четко и ярко встала одна сцена, где Якоб-карлик и принцесса Грета, превращенная в гусыню, тоже смотрели на звезды. И кто-то из них предположил, что на луне есть люди, которые их видят. Они стоят там и махают им руками. Тогда другой предложил тоже помахать им. Якоб и Грета так и сделали, а потом, когда карлик опять посмотрел на гусыню, он вдруг в свете луны и звезд увидел её настоящую. Девушка повернула голову и посмотрела на Вадима. Он не горбатый карлик, хотя и с таким же добрым сердцем. Но вот она, Катя, точно гусыня, глупая-глупая. — Я тебя люблю, — то ли громко подумала, то ли тихо прошептала Савинова. И свет уже был забыт, осталась только темнота под веками, которая почти не отличалась от окружающей темноты, и губы. Чуть обветренные, но такие родные и знакомые. Забыв о времени, Вадим почти опоздал на свой поезд. Поэтому они с Катей чуть ли не бежали на вокзал. Уже там парень на секунду прижал девушку к себе, обнимая ей на прощание. И, будто не хватило за целый день, с улыбкой попросил: — Поцелуй меня на удачу, Кать. — Мне? — с улыбкой спросила она. — Мне, — уже в губы девушки прошептал Гронский. А впереди его ждали пять часов, в течении которых он так и не смог заснуть, а только сидел и пялился в окно, слушаю мерный стук колес. Он всё задавал себе вопрос и не хотел отвечать: во что ты ввязался, глупый парень?..