***
Драко терпеть не мог, когда ему приказывали. Это было самым страшным унижением для чистокровного отпрыска. А черная метка стала своеобразным поводком для него, ведь хозяин всегда должен контролировать своих верных псов или, если говорить более величественно, пожирателей. Предплечье будто бы пылало изнутри, и от неожиданности парень чуть не свалился с постели. Что же такое могло случится, что требовалась такая срочность? Быстро подскочив с кровати и начав одеваться, Малфой бросил взгляд на часы. Шесть утра. Неужели Темный Лорд такая ранняя пташка? Уже натягивая свитер, парень неожиданно понял, что все это странно, ведь если бы это было собрание, тогда его бы предупредили, и Снейп вывел бы его из школы. Однако сейчас все было слишком быстро, слишком неожиданно, слишком… Грейнджер. Как он мог забыть о последней просьбе Лорда? С ней случилось что-то серьезное. И надо было быстро решить эту проблему, осталось только понять, как именно. На огромной скорости выбежав из гостиной, парень помчался к Гриффиндорской башне. Метка все еще продолжала прожигать в его руке огромную дыру, по крайне мере, ощущения были именно такими. Все таки не зря он занимается квиддичем: достигнув цели почти за три минуты, он немного отдышался. И что дальше? У него нет пароля, сама она к нему не выйдет. А она вообще здесь? — Эм… мисс? Вы не могли бы?.. — обратился Драко к портрету Полной Дамы. — Как некультурно с вашей стороны обращаться ко мне столь фамильярно, молодой человек! — лицо женщины приняло недовольное выражение. — Вы случайно не видели здесь девушки? Ее зовут Гермиона Грейнджер, — интересно, она вообще знает их имена? — Какое нахальство, нельзя так разговаривать с дамой! — Приношу свои искренние извинения, — где эта чертова Грейнджер? — так вы видели эту девушку? — напор, сквозивший в его голосе, уже стал слишком сильным, парня бесило то, что он тратит столько времени на разговор с портретом. О, Мерлин, портретом. Слышал бы его сейчас отец! — Ох, скажите спасибо только тому, что у вас такие прекрасные волосы, так и тянет к ним прикоснуться, белоснежные, я лишь однажды встречала челове… ах, да, да, я видела эту девушку буквально несколько минут назад, она направлялась в сторону Астрономической башни. — Блять, — Малфой снова выругался и, не обращая внимание на недовольство портрета, побежал наверх. Неужели грязнокровка решила покончить с жизнью? Если бы ему сказали это месяц назад, то он бы лично пришел и проконтролировал, чтобы все случилось как надо, но сейчас — посмотрите на него, Малфой буквально летит туда, ведь если он опоздает… лучше об этом даже не думать. Нет. Нет, не-е-е-т, девушка лежала возле бортика башни и… спала? Так, Малфой, возьми себя в руки, она же жива, вроде. Стоп. И ради этого он несся сюда в шесть утра в свой выходной? Ей придется многое объяснить. — Грейнджер, — сказал он небрежно, — Грейнджер, подъем, — снова протянул он. Гермиона никак не реагировала. А вот это уже можно было назвать поводом для беспокойства. Опустившись рядом с ней на корточки, Драко слегка потряс девушку рукой. И снова ноль реакции. Если она ждет, что он разбудит ее поцелуем, то пусть вспомнит, что живет не в сказке, а дома не ждут семь гномов. — Агуаменти, — просто произнес он, направив палочку на лицо девушки. Раздалось невнятное мычание, и Гермиона немного разлепила глаза. Сказать, что она была зла, ничего не сказать, но вместо гневной речи, что готова была вырваться наружу, она смогла произнести лишь что-то, напоминающее звуки, что издают голуби в брачный период. Тело совсем не повиновалось ей, руки превратились в безвольную тяжесть. Грейнджер не на шутку испугалась, она действительно почти не могла пошевелиться и сказать что-то. Но Малфоя, казалось, это только забавляло, но это было лишь на первый взгляд. Как же она его бесит! Неужели нельзя было предупредить: Драко, мне хреново, возьми зелье. Нет, конечно нет, теперь надо переться назад за ним в комнату. И ее нельзя здесь оставлять в таком состоянии, ну хотя бы метка перестала гореть, и на том спасибо. Надо срочно что-то придумать. — Грейнджер, скажу заранее, если кто-то об этом узнает, я брошу тебя в логово оборотней, а сейчас — айда на ручки, — парень с легкостью подхватил безвольное и легкое тело девушки и зашагал по направлению к гостиной Слизерина. Все-таки должно же быть хоть что-то сегодня на его стороне, можно благодарить судьбу за то, что в выходной никто из слизеринцев не оторвет голову от подушки раньше девяти утра, а это значит, что пронести Грейнджер в свою комнату, дать ей зелье и вывести оттуда будет не такой уж и сложной задачей. Гермиона не понимала, что происходит, и отчаянно хотела проснуться сейчас в своей теплой и уютной постели, из которой так нагло сбежала. Ну вот кто тащил ее сегодня на эту башню? А вот обратно в прямом смысле тащат, даже непонятно, куда и, тем более, зачем. От безысходности хотелось выть, но каждое движение сопровождалось колоссальной болью. Оба предплечья покрывала темно-синяя пульсирующая паутина вен, что выглядело очень пугающе. Осталось только надеяться. Но только на что? Поможет ей хорек или нет — ей только предстоит узнать. — А теперь ведем себя тихо, — прошептал Малфой, а затем произнес пароль для входа в гостиную. В другой ситуации девушка бы уже начала разглядывать интерьер и заметила бы жуткий холод, стоявший здесь. Но в данный момент это быстро отошло на второй план, когда она поняла, что Драко хочет занести ее в свою комнату, его комнату, где, кроме него, живут еще трое парней, с ним… эта мысль бы доходила до нее еще долгое время, благо Малфой действовал быстро и, резко кинув ее на кровать, задернул полог и поставил запирающее и заглушающее заклинания. Драко начал судорожно копаться в своих вещах в поисках зелья, что дал ему Лорд перед поездкой в Хогвартс. Оно позволяет принявшим его людям объединить свои силы, а затем разъединить их, поделив ровно пополам, тем самым сбалансировав их между ними. А так как новые силы Гермионы сжирают ее изнутри, то их нужно срочно ослабить. Для слияния сил в зелье надо добавить частицу того, с кем ты хочешь объединиться. И поэтому, нагло вырвав у Грейнджер волос, он кинул его в стаканчик со странной желтовато-изумрудной жидкостью и залпом выпил. А затем, кинув в такой же стакан свой волос, почти насильно залил его в горло гриффиндорке. Осталось уповать только на то, что оно подействует.***
Гарри всю неделю не находил себе места. Он тщетно искал возможность поговорить с Гермионой, но как только у него появлялся шанс — появлялся и Рон. Слово за слово, и они снова ссорятся. Гарри не мог больше смотреть на растущий и развивающийся конфликт, ставящий невидимую стену между ними. Между его друзьями. Лучшими друзьями. Сам же Поттер стоял, как думал он сам, в этой стене. Он считал себя виноватым за неудачные попытки это исправить, за то, что просто допустил это в их дружбе. Пытаясь понять причину развития этого абсурдного каламбура, Гарри совсем выпустил из виду то, что Гермиона перестала ходить с ними в Большой Зал, на уроки и вовсе забросила посещать их тренировки по квиддичу. Изначально, списывая это на масштабные обязанности старосты, он игнорировал это. Но в душе ему очень не хватало ее присутствия. Ему не хватало прежней Гермионы. Такой веселой и местами занудной, иногда напоминающей Макгоногал, но он скучал. Скучал по их общению. И именно по этому Гарри довольно рано вышел из спальни в гостиную, чтобы застать Грейнджер и наедине поговорить обо всем, но когда уже Рональд и все гриффиндорцы спустились вниз и отправились на завтрак, Гарри понял, что упустил ее. Не понял, как, не понял, когда, но упустил. Не сегодня. Когда-то давно, и он сожалел, что это случилось. Как бы то ни было, он, как и все, отправился на завтрак, надеясь застать Гермиону там.***
Гермиона проснулась. Открывая глаза, она мутно видела балдахин своей кровати. Девушка медленно, не делая резких движений, подняла голову: в комнате было тихо, а соседка мирно сопела в своей койке. Грейнджер поморщилась: она уже видела это сегодня… Или ей это приснилось? Голова гудела, но не так, как в последние дни, пульсирующей болью, а мягким стоном в висках, который гриффиндорка уверенно игнорировала, свыкнувшись с этим нередким явлением. Вставая и при этом держа равновесие, девушка чувствовала себя легче обычного, будто она не ела уже несколько дней, только вот раньше она чувствовала усталость от такого изнеможения организма, а сейчас все наоборот. Мысли удивления и смирения проскакивали каждую секунду в голове старосты. Думать определенно не хотелось. Звук шуршащих тапочек об пол вместе с Гермионой направился в ванную. День за днем повторяется одно и то же: раковина, вода, умывание, надежда избавиться от синяков под глазами и… кофта? Гриффиндорка протерла глаза. Она что, уснула в джинсах?! — О, Мерлин, Гермиона, как можно быть такой бестолковой? — девушку охватила легкая паника, мало того, что она проснулась в одежде, так еще и на часах было девять сорок. На секунду Грейнджер даже показалось, что сегодня она здесь уже была, и да, ей точно прошлым вечером приходилось надевать пижаму. — Так, возьми себя в руки, ты сходишь с ума, — твердила себе шестикурсница, расчесывая волосы перед зеркалом. Конечно, возможность лунатизма никто не отменял, но за ней этого никогда не наблюдалось. Гермиона тихо чертыхнулась, как ей показалось, но сразу после этого проснулась ее соседка: — Ты дважды ходишь в ванную? Одного раза недостаточно? — брезгливо завела разговор соседка. — Я видела, как ты утром туда ходила. Чем ты там занимаешься? Но разговор не клеился. Гермиона стояла в ступоре перед зеркалом и вспоминала все, что было несколько часов назад… — Может, освободишь помещение, или у старосты есть какие-то привилегии, о которых я не знала?! — взревела Браун. — Да-да, погоди секунду… — послышалось в ответ, когда перед носом Лаванды захлопнулась дверь. Снаружи зазвучали стуки в дверь и угрозы о расправе, которых, к великому сожалению Браун, Грейнджер уже не слышала. Десять минут гриффиндорка молча сидела на полу, уставившись в одну точку. Она вспомнила свой ранний подъем, свои похождения по школе… О боги, как она не попалась никому на глаза? Она вспомнила… — Малфой! Девушка резким движением руки открыла с силой дверь и выбежала из комнаты за считанные секунды, не замечая пострадавшую от такого внезапного порыва Лаванду. Ни секунды не медля, студентка неслась по коридорам школы в Большой зал. Она хотела лишь выяснить все произошедшее утром у Малфоя. Она не знала, что скажет ему, не знала, какие вопросы задавать, но спрашивать надо было с него. Но, прибежав в пункт назначения, она увидела лишь парочку слизеринцев, среди которых Драко не было, и Поттера с Уизли, один из которых ел, а второй махал ей рукой. Гермиона сделала глубокий вдох настолько, насколько смогла, и направилась к друзьям. — Гермиона, — Гарри поприветствовал подругу, — мы с Роном хотели предложить тебе кое-что, правда? — парень хлопнул друга по спине, на что тот незамедлительно подавился. Большой зал наполнился громким кашлем Рональда Уизли, а на его тарелку быстро вылетел кусок недоеденной вафли. — К-конечно, предложить, — начал нараспев Уизли, но девушку это не волновало. Она постоянно бросала взгляды на двери Большого Зала в ожидании лишь одного человека. — А-у-у, Земля вызывает Гермиону, — Рон махал перед лицом девушки рукой, пытаясь привлечь ее внимание, — ну так что, ты с нами? — А? — Гриффиндорка искренне недоумевала, о чем спрашивал ее друг, но решила все-таки не показывать этого. — Да, с вами! — с улыбкой произнесла она и после очередного мимолетного взгляда на слизеринский стол все же решила немного поесть. Слушая болтовню друзей (кажется, они пригласили ее погулять около Черного озера после занятий, ну, по крайней мере они описывали все очень красочно), девушка задумалась над тем, что она скажет Хорьку. Просто подойти к нему в центре зала и узнать, что он с ней сделал, раз она не помнит половину своего утра? Нет, это будет немного подозрительно. Тем более она не хотела впутывать сюда никого, даже верное Золотое Трио. Двери Большого Зала открылись, а дальше все происходило, как в замедленной съемке. Первым зашел Блейз Забини и, оглядев всех своим фирменным взглядом «Я знаю, кто здесь круче», отступил немного в сторону, чтобы пропустить вперед своего спутника. Как только Малфой зашел в помещение, воздух будто бы наэлектризовался. Все было как раньше, но Гермиона не могла отвести взгляда, те же волосы, тот же надменный взгляд, та же ухмылка, но что-то ускользало от ее взора, что-то было не так. Гриффиндорка чувствовала его, она явно сходила с ума, но это было так реально. Девушку обдавало волнами неприязни к окружающим, и она понимала, что это исходило не от нее. Виновник сидел за слизеринским столом. Грейнджер тупо вперилась в него взглядом, не замечая беспокойного Гарри, что тряс ее за плечо, Рона, который уже успел надумать себе кучу сценариев, как убивает слизеринского принца, а девушка все смотрела, пока глаза цвета стали не открылись ей навстречу. И никого не было вокруг, только он и она, грязнокровка и принц.