Розалина
— Госпожа, пора вставать. Дворецкий отдернул занавески, а я поморщилась от столь яркого света. Вспомнив, что на дворе уже апрель, я, не стесняясь Себастьяна, подбежала к окну. Больше всех люблю весну. Это, по-моему, самое прекрасное время года. Весной все на земле просыпается к новой жизни. Тает снег, появляется молодая зеленая травка. На деревьях и кустах распускаются листочки. Весной возвращаются к нам перелетные птицы: скворцы, грачи, аисты. Они начинают вить гнезда, готовить жилье для будущих птенцов. А еще люблю наблюдать за весенней природой. Видеть, как все вокруг обновляется, украшается после зимнего сна. Весело поют ручейки, на все голоса прославляют приход весны пернатые музыканты. Воздух наполняется душистым запахом растений… Но сейчас апрель, погода становиться жарковатой. — Сегодня у Вас занятия. — Какие занятия? — удивилась я. — Литература, география, история. — Наливая чай в кружку, спокойно ответил дворецкий. — На сегодня это достаточно. Я повернулась спиной к нему, принялась стягивать ночную рубашку. Плевать! Вот просто плюнуть и растереть, как выгляжу! — Вам помочь? — спросил Себастьян, подавая мне платье, оно было почти как и первое, только на свету было темно-синим, а в темноте черным. — Сама. — Отчеканила я. — Вам очень идет. Это совсем не напрягало, ибо на подобную реакцию я и рассчитывала. Одев платье, я заметила, что тут было небольшой, ну, ладно, большой вырез. Хмыкнув, я одела его. Если честно, я в первый раз в жизни столь открыто пользовалась тем, что называю сексуальностью. Ну да, я знала, что у меня все в порядке с выпуклостями и впуклостями и что обладаю более чем сносной фигурой. Расчесав золотые локоны, я направилась в столовую.***
— А-А-А-А-А-А-А-А-!!! — Ая-я-я-яй! Жжется! Жжется! — кричал Финни, когда на него вылился кипяток. — Мне очень жаль! — начал паниковать Грелль. — Я сейчас вытру! — и стянул скатерть вместе с салфеткой. — Э! Еда! — воскликнула я, глядя на свой завтрак, который уже лежал на полу. — А-А-А! — пиниковал Грелль. Я громко вздохнула и закрыла лицо руками. — Госпожа, зачем Вам этот бесполезный дурак? — шепотом спросил Бард. — Уж кто бы говорил, — фыркнула я. — Эх. Это моя величайшая ошибка. — Слушай, Розалина, наш Грелль ничегошеньки не умеет, — устало улыбнулся господин Рэд. — Может Себастьян покажет ему то, что должен уметь дворецкий? Я не слушала его поганый бред, потому что у меня глаза заблестели, едва я увидела на другом конце стола бутерброд. Подавив желание съесть его, я серьезно ответила: — После занятий. — Госпожа, куда Вы смотрите? — поинтересовался дворецкий, повернулся в сторону моего сокровища, и взял его в руки. — Скоро десерт. Я облизала и без того сухие губы и рванула к бутерброду. Подло и коварно усмехнувшись, выхватила сокровище из рук Себастьяна и рванула по коридору, придерживая юбку. Мгновение, и вихрь, именуемый дворецким метнулся за мной! Завизжав и поклявшись защитить несчастный ломоть хлеба, чего бы мне это ни стоило, я побежала прочь, выкрикивая по особняку. — Бедный бутербродик, ты ни за что не достанешься этому коварному дворецкому! «Коварный дворецкий» расхохотался и, бросаясь вдогонку, пригрозил: — Попадетесь Вы мне! Дабы не попасться, я помчалась к лестнице, взбежала на второй этаж и, скрывшись за первой попавшейся дверью, старательно ее заперла. Подхихикивая, я откусила от бутерброда и, жуя, приложила ухо к двери, прислушиваясь к шагам Себастьяна. Доев бутерброд, я наклонилась и взглянула в замочную скважину, потому что все равно было интересно, куда он делся. И тут сзади прозвучало: — Смотрел бы и смотрел… С испуганным визгом я выпрямилась, обернулась и узрела стоящего в паре шагов от меня с самой хулиганской улыбкой на лице Себастьяна. — Но как? — изумленно спросила я. — Это гостевая спальня, — улыбка стала шире. — В нее есть вход через столовую… И вот захожу, а тут госпожа уворованными бутербродами питается, да еще и хихикает при этом. Все, госпожа, будем Вас наказывать. Я и сказать ничего не успела, как дворецкий сделал плавный шаг, прижав меня к двери, а затем медленно склонился и прошептал: — После экзекуции с Вас другой бутерброд. — Ага, — пискнула я, не отрывая взгляда от его мерцающих карих глаз. И теплые губы накрыли мои, мягко, нежно и едва ощутимо, словно теплый порыв ветра, а его сильные руки скользнули на талию, обнимая и поддерживая, и я вдруг поняла, во-первых: я сейчас целуюсь с Себастьяном, а во-вторых: земля уходит из-под моих ног и весь мир будто кружится вокруг и…темнеет…***
Почему-то, когда я пришла в себя, выяснилось, что меня несут на руках вниз по лестнице, да еще и раздосадованно возмущаются при этом: — Я же ничего не делал. Только поцелуй. Всего лишь поцелуй! Я… — Себастьян взглянул в мои широко распахнутые глаза, остановился, тихо спросил: — Вы как? Я сделала жест «ОК». Дворецкий раздраженно поинтересовался: — А в обморок зачем нужно было падать? Я лишь пожала плечами и хотела послать уже его. — Извините, госпожа. Такого больше не повториться. Блин. Вы меня извините, но после таких слов, да еще сказанных столь спокойным, столь уравновешенным тоном, послать Себастьяна к черту просто невозможно. — Итак, преступим к занятиям?Конец Розалина