It's all for the family

И хоть Майлз знал, что ему следовало как можно раньше позвонить Эвану, он все равно старался отложить этот момент, насколько было возможно. Даже того получаса, потраченного на душ и тщательную упаковку вещей, оказалось недостаточно, чтобы привести мысли в порядок и решиться включить телефон. Вероятно, это было по-детски трусливо, но от звонка Кейн не ожидал ничего хорошего и, тем более, не был любителем семейных ссор, особенно, когда существовала большая вероятность, что его в очередной раз выставят виноватым. Поэтому он вот уже десять минут сидел в кресле, перебирая провод зарядки и уставившись в окно, и бездумно прислушивался к тому, как в соседней комнате Алекс собирал свою сумку. Наверное, все-таки нужно было закрыть дверь, но одна только мысль о том, что тогда ему придется разговаривать с братом наедине, приводила его в ужас. Непонятно, как у него раньше получалось с этим справляться. Эван взял трубку после первого гудка, как будто все время не выпускал телефон из рук, дожидаясь его звонка: — Майлз? Это ты? — Да, ты меня искал? — он внезапно почувствовал себя бесконечно уставшим, словно этот разговор уже его утомил. — Ты где? — голос брата звучал нервно и отрывисто, и Кейн не мог вспомнить, когда в последний раз тот так волновался. — Я в Париже. Что-то случилось? — Что ты вообще там делаешь? Ладно, неважно. Когда ты вернешься? — Эван игнорировал все его вопросы, и это немного раздражало. — Я не знаю. Позвони Алексу и спроси у него, — он чувствовал, что не стоило огрызаться, но не мог ничего с собой поделать. — Так, сейчас двенадцать… Думаю, ты успеешь, — повисла странная пауза, и Кейн уже сам начал нервничать. От него как всегда что-то скрывали, и это, скорее всего, было чем-то важным, иначе брат не стал бы так с ним разговаривать. — Будь дома в шесть. У нас дома. — Что случилось, Эв? К чему такая спешка? — от одной мысли, что ему придется видеться с отцом, становилось тошно. И пусть Майлз понимал, что этого не избежать, он все равно надеялся выторговать себе немного лишнего времени — хотя бы до завтра, потому что без моральной подготовки такая поездка была равносильна самоубийству. — Это не телефонный разговор. Просто приезжай и чем быстрее, тем лучше. Да, и не бери, пожалуйста, Алекса. Это касается только нашей семьи. — Всё настолько серьезно? Ланы тоже не будет? — Лана приедет, — было слышно, как Эван ненадолго замялся, словно подбирая слова. — Это другое. — Почему другое? Чем Алекс хуже? — Кейн сам не заметил, как отсоединил кабель зарядки и стал ходить по комнате, едва не задевая мебель. Если секунду назад этот разговор его всего лишь нервировал, то теперь он уже начал по-настоящему злиться. — Ма, не заводись. Пока рано впутывать в это Тернеров. Приезжай, и мы все обсудим. Уверен, что ты со мной согласишься, когда будешь в курсе дела, — брат говорил будто через силу, но Майлз не собирался так быстро сдаваться, хотя вряд ли бы сейчас смог объяснить словами, почему это для него было так важно. — Я не говорю о всех Тернерах, только об Алексе. — Слушай, я рад, что вы подружились, но прошу тебя, — Эван внезапно замолчал, и Кейн пару мгновений не разбирал ничего, кроме непонятного шума, пока в трубке не раздался другой голос, который ему сейчас хотелось услышать в самую последнюю очередь. — Не навыебывался еще? Подними свою задницу и делай то, что тебе сказали. Я тебя уговаривать не буду. Майлз уже не помнил, когда в последний раз разговаривал с отцом по телефону, и на несколько секунд впал в ступор, абсолютно не зная что ответить. — Мне позвонил Эван, верни ему трубку, — он сделал несколько глубоких вдохов, стараясь успокоиться, потому что и дураку было понятно, что Фрэнк ни за что не отступит так быстро, так что ему понадобятся все силы, чтобы пережить этот бой. — Чтобы ты снова полоскал ему мозги? Нет, Майлз, ты не умеешь разговаривать по-хорошему, поэтому будем по-плохому. Значит, ты у нас в Париже. И какого хера ты там забыл? — Я помню, ты когда-то обещал от меня отъебаться. Что, дорогой папаша, память уже подводит? — Кейн не сразу осознал, что снова стоит у окна, до боли вцепившись в подоконник. Наверное, Тернер все слышал, но ему было уже все равно. — Мне нахуй не сдалась твоя жизнь, пока она прямо не касается нас. Твои братья тебя искали весь вечер, а ты даже не соизволил предупредить, что уезжаешь в чёртову Францию. — Это касается только меня и Алекса. Я не обязан был никого предупреждать, — Майлз сразу же пожалел о сказанном, но было уже слишком поздно. Теперь отец от него не отстанет, но он сам виноват — нужно было следить за языком. — Так это тернеровская идея? Быстро же он тебя перевоспитал, — на другом конце трубки послышался сиплый смех, который Кейн так ненавидел. Фрэнк специально выводил его из себя, давя на живое, и Майлз ощущал, что почти готов потерять самообладание. — В последний раз говорю, передай телефон Эвану, — он словно издалека слышал свой охрипший от сдерживаемой злости голос и не мог не подумать об Алексе: тот хотя бы не посчитает его истеричкой. Незначительная, но все-таки победа с его стороны. — Вот уж не предполагал, что ты так легко станешь его сучкой. Кейн не хотел бросать трубку, все произошло как будто само: он автоматически нажал на экран, и динамик стих. Больше никакого чёртового Фрэнка и никаких оскорблений. Наверное, к лучшему. И хоть он знал, что все не закончится так просто, но все равно не мог не почувствовать облегчения и, как ни странно, слабую радость от того, что ему все же удалось удержаться и не сорваться на крик, как раньше, когда отец в очередной раз решал с ним поссориться. — Ма? — Алекс слишком неожиданно появился за его спиной, и Кейн на секунду прикрыл глаза перед тем, как обернуться. Они смотрели друг на друга не дольше пары мгновений, но и этого хватило, чтобы его дыхание начало постепенно выравниваться, а сердце перестало стучать в горле. Когда-то его так бесило это постоянное тернеровское спокойствие, но сейчас Майлз был благодарен за него, потому что когда в его руке снова зазвонил телефон, ему уже не было страшно взять трубку. — Ты здесь? Слышишь меня? — казалось, что Эван был взволнован еще больше, чем до этого, и Кейн внезапно понял, что ему самому абсолютно безразлично происходящее. — Прости за отца. Я поговорю с ним. Он не стал ничего отвечать, потому что в этом не было никакого смысла, тем более было лучше, если этот разговор закончится как можно скорее. — У нас в шесть, хорошо? Пожалуйста, это очень важно. Я потом тебе все объясню. Да, и возьми с собой какие-нибудь вещи, может быть, придется остаться на ночь. Повисла напряженная пауза. Майлз знал, что нужно сказать всего одно слово, и все прекратится, но все равно не мог себя заставить. Это было неправильно, но он не мог определить, почему, и поэтому у него не было причин, чтобы отказаться. — Ладно. — Спасибо. Будем тебя ждать, — было слышно, как Эван выдохнул на другом конце, словно уговорить его приехать было для него вопросом жизни и смерти. — Передавай привет Алексу. На этот раз брат отключился сам, и Кейну не пришлось выдавливать из себя еще один бессмысленный ответ. Ему внезапно стало немного неловко перед Тернером за эту дурацкую семейную ссору, но извиняться сейчас казалось еще глупее. Тем более, в кои-то веки, это была не его вина. — Я бы выпил кофе, ты как? — Алекс говорил почти беззаботно, будто и не слышал их разговора, но Майлз был рад этому притворству — ему совсем не хотелось обсуждать произошедшее. На секунду он даже подумал отказаться и остаться ненадолго в номере, чтобы решить, что делать дальше, но, по сути, решать было нечего: это уже в который раз сделали за него. Так что, может быть, сходить куда-нибудь было не таким плохим вариантом. Поэтому Кейн коротко кивнул и подхватил свою сумку с вещами. И хоть Тернер так ни разу и не спросил его об утреннем происшествии, Майлз все равно никак не мог отвлечься и перестать обращать внимание на мерзкий осадок, который остался после слов отца. Наверное, было бы гораздо легче выкинуть их из головы, если бы это были всего лишь пустые оскорбления, но ведь Фрэнк в чем-то был прав. Ему не хотелось думать о том, что Алекс его перевоспитал, но ведь что-то действительно изменилось, только вот Кейн никак не мог понять, когда именно. После вчерашнего ужина? Или же первого дня на работе? Или, может, еще на яхте? И как он даже не почувствовал, что стал другим? — Ты можешь подумать об этом потом, Ма, — чужой голос донесся как будто издалека, заставляя его очнуться и вспомнить, что они все еще находятся в парижском кафе, а не дома в Лондоне. — Ты о чем? — Майлз неловко отпил воды, пролив несколько капель на рубашку, и быстро проверил экран телефона. Ничего. — Ты знаешь. Забудь об этом хотя бы до отлета, — Тернер на секунду оторвался от газеты, которую каким-то образом успел долистать уже до середины, и улыбнулся. — По тебе всегда видно, когда тебя что-то беспокоит. — Может быть, — он повертел в руках чашку с остывшим кофе и посмотрел в окно. Солнце сегодня было за облаками, но небо все равно оставалось голубым, как и вчера, и на него снова накатило безумное желание остаться, словно именно здесь было его место. — Почему мы не общались с тобой до свадьбы? — Ты был не в моем вкусе, — если Алекс и был удивлен, то совсем не подал виду, так что Кейн даже не успел смутиться из-за собственного безрассудного вопроса. — Был? Я очень изменился? — он старался ничем не выдать, насколько сильно ему хотелось узнать ответ, хотя, с учетом того, что Тернер почти всегда знал, что у него на уме, это было почти невозможно. — Не знаю. У тебя волосы отросли. Так мне нравится больше, — тот лишь рассмеялся, и Майлз почувствовал себя полным дураком, правда, от этого ему почему-то стало легче. Он уже был готов ответить, когда на тернеровский мобильный пришло оповещение. — К сожалению, нам пора в аэропорт. Возвращение в Лондон добавило лишний час до назначенной встречи с семьей и в несколько раз усилило его тревогу. Майлз всегда ненавидел это отвратительное состояние ожидания неизвестного, но вариант приехать к отцу заранее даже не рассматривался: не в его интересах было продлевать себе пытку. Они почти не разговаривали с Алексом в пути, а дома тот практически сразу сел за ноутбук, так что Кейну ничего не оставалось делать, как уйти в комнату и остаться наедине со своими мыслями. То, что это плохая идея, Майлз понял, как только закрыл за собой дверь спальни. Даже несмотря на то, что его не было какие-то сутки, все казалось каким-то чужим и непривычным, как будто за этот день случилось слишком много. Может быть, дело было в смене обстановки, но он словно прожил еще одну жизнь, и теперь ему приходилось снова привыкать к старой. Кейн в который раз за день вспомнил Фрэнка и странные условия Эвана, а главное то, как спокойно ему стало от присутствия Тернера, пусть тот, по сути, и не сделал ничего особенного. Теперь же казалось немного подлым вот так оставить Алекса здесь и ехать в отцовский дом, помогать решать какие-то неясные проблемы. Хотя с какой стати ему пришло в голову, что кому-то нужна его помощь? Скорее всего, его просто поставят перед фактом, и он все сделает, как делал на протяжении всех этих лет. Глупо надеяться, что брак с Тернером поднял его ценность в глазах семьи. Нет, в этом плане никогда ничего не изменится. Майлз не заметил, как успел разобрать вещи, и теперь бездумно смотрел в темный проем гардеробной, не в силах заставить себя взять сменную одежду и положить в пустую сумку. Сама мысль, что ему придется ночевать в доме своего детства, приводила его в отчаяние. Это было как погружение в прошлое, в те времена, когда у него не было ничего, кроме своей комнаты, обязательств и наивных надежд. Столько лет ему удавалось этого избегать, но его опять оставили без права выбора. Он через силу зашел в гардеробную и, включив свет, окинул взглядом висевшие вещи. Что-то Кейн надевал раньше, но не носил уже несколько месяцев, а то и больше, что-то вообще было куплено только для одного вечера, как, например, его свадебный костюм: чёрная тройка, сшитая на заказ словно полжизни назад. Майлз не смог удержаться и провел кончиками пальцев по тонкой ткани, подходящей для итальянской жары. Почему-то сейчас тот день казался почти идеальным; даже удивительно, как у него получилось ничего не испортить. Ему внезапно вспомнилась тернеровская клятва, от первого до последнего слова, и он почувствовал себя предателем. Алекс заслуживал большего, в то время как он сам не способен дать самую малость. Что ему стоило быть настойчивее и отстоять свое право приехать на семейную встречу с ним? Эван бы в любом случае согласился, если это так важно. Не хватило всего лишь какой-то пары слов, пары минут, но Кейн снова прогнулся и позволил сесть себе на шею. Когда-то Тернер сказал ему, что им будут манипулировать, пока он не научится идти на компромиссы, но Майлз вдруг понял, проблема совсем не в этом. Им будут манипулировать, пока он не перестанет поступаться собственными принципами и станет чаще настаивать на своем. И начинать нужно было прямо сейчас. Как и предполагалось, чехол с нужным костюмом висел в самом конце гардеробной. В последний раз Кейн надевал его на свой день рождения и после этого так ни разу и не достал. Наверное, стоило носить его почаще, но только для такого костюма требовался действительно веский повод, и сегодняшний вечер подходил как нельзя лучше. Майлз вернулся в комнату и быстро переоделся, не давая себе возможности передумать. Время начало потихоньку поджимать, заставляя его поторопиться. Он выскочил из комнаты и на секунду прислушался: на втором этаже было тихо, значит Тернер мог быть внизу. Сбежав вниз по лестнице, Кейн заметил, что в столовой горит свет, и сразу направился туда, будто даже из-за короткого промедления все его планы могли разрушиться. Алекс будто совсем не заметил его, продолжая что-то сосредоточенно печатать на ноутбуке, и Майлз неловко замер на пороге, не решаясь его прервать. Как всегда все нужные слова вылетели у него из головы, пока он нервно разглядывал комнату, цепляясь взглядом то за пустую тарелку на столе, то за темно-серое небо за окном. — Не боишься опоздать? — Тернер на мгновение оторвался от экрана и посмотрел на него, почти сразу же меняясь в лице. Кейн не мог не признать, что ему это польстило. — Ого, в белом?! Собираешься стать звездой семейных посиделок? А еще что-то говорил про мой костюм… — Собирайся, я вызову такси, — он выпалил это на одном дыхании, чувствуя, как сердце начинает бешено стучать в груди. Решение было принято, и теперь никто не сможет его изменить. — Как я понял, меня не приглашали. — Мы едем в другое место. — Куда? — Алекс медленно закрыл крышку ноутбука и откинулся на стуле, окидывая его одним из тех внимательных взглядов, которые всегда сбивали Майлза с толку. Только сейчас этот прием не сработал. — Увидишь. Так ты поедешь со мной или нет? — собственная решимость опьяняла, а тело начало мелко дрожать от нетерпения. — Эван просил меня проследить, чтобы ты не передумал, — Тернер, не отрываясь, смотрел ему в глаза — словно хотел прочитать мысли, а затем встал из-за стола и подошел ближе, остановившись на расстоянии вытянутой руки. — Ты уверен? — Да, — ответ вырвался из него с такой легкостью, будто никаких других вариантов больше не существовало, будто в этом слове был весь смысл его жизни, и теперь ему наконец-то удалось исполнить свое предназначение. Его совсем не удивило, что этого оказалось достаточно: он уже заранее знал, что Алекс не откажет, поэтому достал телефон, чтобы подрагивающими пальцами вызвать такси, еще до того, как тот вышел из комнаты. Ожидание казалось бесконечным: точка на карте приложения ползла с черепашьей скоростью, и Кейн уже был на грани того, чтоб позвонить водителю. И хоть потребности в такой спешке на самом деле не было, что-то внутри него хотело уехать как можно скорее, словно он боялся упустить момент. Майлз выбежал на улицу сразу же, стоило только мобильнику завибрировать в его руке, правда, Тернер, в отличие от него, совсем не торопился, поэтому ему пришлось еще несколько минут стоять около машины, гипнотизируя открытую входную дверь. Может быть, это было похоже на глупый побег, но он никогда не чувствовал себя таким свободным. Меньше чем через полчаса его семья поймет, что ждать уже не имеет смысла. Эван, наверное, начнет звонить каждые пять минут, но до этому ему не было никакого дела. Единственное, что его сейчас волновало — то, что Алекс собирается слишком долго. Когда тот появился на пороге, в серых брюках и застегнутой кожанке, Кейн наконец-то смог выдохнуть с облегчением: несмотря на всю его уверенность, все равно существовала небольшая вероятность, что Тернер заупрямится и не поедет. К счастью, этого не произошло, но Майлз все равно дождался, пока Алекс сел на заднее сиденье, и только потом сам забрался в салон. — Ты точно хорошо подумал? — Лучше некуда, — он перевел телефон в тихий режим и зачем-то проследил, как за поворотом исчез их дом, когда водитель свернул на соседнюю улицу. — Тебе скоро начнут названивать мои братья. Не бери трубку. — Как скажешь, — где-то на краю периферийного зрения Тернер пожал плечами и придвинулся ближе. — И куда же мы едем? — Пусть это будет сюрприз, — наверное, стоило рассказать все сейчас, но ему хотелось придержать карты и выложить их в определенный момент, потому что только так можно было рассчитывать на нужную реакцию. — Тогда ладно, — чужой голос звучал спокойно, и Кейн внезапно понял, что ему доверяют, что они уже прошли ту стадию, когда любая недосказанность могла выйти боком, и теперь ему необязательно было объяснять каждый свой шаг. Эта мысль ошеломляла. Как ни странно, дороги были почти пустые, и совсем скоро за окном стали проноситься знакомые места и улицы. Конечно, что-то за несколько месяцев успело измениться, но все остальное оставалось таким, как Майлз помнил. Наверное, после двенадцати лет нельзя так быстро забыть. — Белсайз Парк? Ты ведь здесь жил, если не ошибаюсь? — Алекс соориентировался на удивление быстро, словно знал этот район не хуже него. Хотя, может быть, тот когда-то караулил его под окнами, пытаясь собрать о нем как можно больше информации. Кейн даже засмеялся, пытаясь это представить. — Да, но мы здесь не совсем поэтому, — он взялся за ручку двери еще до того, как машина свернула в нужный переулок и наконец остановилась. Майлз выбрался из салона первым и быстро оглянулся, освежая в памяти полузабытые детали: старый желтый минивэн все так же стоял около входа в вечно закрытый магазин, на вывеске китайского ресторанчика не работала одна буква, а из окон его секретного места по-прежнему лился свет. — Паб? Не слишком ли ты разоделся для такого места? — Тернер, как всегда, появился за его спиной почти бесшумно, хотя, наверное, Кейн просто настолько погрузился в свои воспоминания, что не услышал, как тот хлопнул дверью. Машина, на которой они приехали, начала медленно выезжать на главную дорогу, и уже через пару мгновений на улице не осталось никого, кроме них двоих. — В самый раз, — Майлз не мог вспомнить, когда оказался здесь впервые. Наверное, это было лет десять назад: в те времена все дни были так похожи друг на друга, что слились в его голове в одну общую массу. Но зато он точно знал, когда был тут в последний раз: именно из-за дешевого местного пива ему было так плохо утром после мальчишника. В пальцах покалывало от волнения, когда Кейн взялся за ручку двери и потянул на себя. Где-то над головой тихо звякнул колокольчик, словно приглашая его переступить порог, и Майлз подчинился, с удовольствием погружаясь в привычные звуки и запахи. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Алекс следовал за ним, не отставая ни на шаг, и если у него и были какие-то сомнения в правильности своего решения, то сейчас от них не осталось и следа. В пабе было людно, и временами даже приходилось протискиваться, но его это совсем не раздражало. Он был слишком рад снова оказаться здесь. — Как жизнь, Дэни? — Кейн по привычке постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице барной стойки, как всегда немного мокрой от пролитого пива, и посмотрел на бармена, не в силах сдержать улыбки. Тот ничуть не изменился: все тот же невозмутимый взгляд, темные от поблекших татуировок руки и глубокие морщины. Хотя волосы стали чуть светлее, но это могло быть из-за освещения. — Вот это да, давненько ты тут не был. Я уж думал, ты завязал, раз больше к нам не приходишь, — Дэни даже вышел из-за стойки, чтобы пожать ему руку, и Майлз вдруг осознал, что ему действительно не хватало этого места. — Где пропадал? — Пришлось переехать. Все нормально? Помочь ни с чем не надо? — Да потихоньку. Не жалуюсь. Смотрю, ты в кои-то веки привел компанию, — тот кивнул куда-то ему за плечо, заставляя его обернуться к Тернеру, о котором он успел на секунду забыть. — Эээ, да. Алекс, это Дэни. Дэни, это мой муж Алекс, — Кейн сам не знал, зачем это сказал, слова вырвались как-то сами собой, словно по-другому Тернера нельзя было представить. Хотя, с другой стороны, какая теперь разница? Стыдиться правды уже не было никакого толку. — Приятно познакомиться, — от Майлза не ускользнуло, как бармен быстро ухмыльнулся, прежде чем снова протянуть ладонь. — Налить как обычно? Я принесу. — Да, и Алексу тоже. Спасибо. На этот раз им уже не нужно было никуда проталкиваться: еще в досвадебные времена для него всегда был зарезервирован столик рядом с баром, и, похоже, Дэни решил сохранить эту традицию, даже несмотря на то, что он не заходил сюда несколько месяцев. Все остальные места вокруг них были заняты, и Кейн не мог этому не порадоваться: значит, все было не зря. — Это какой-то особенный паб? — Тернер медленно повесил кожанку на спинку стула, ни на секунду не переставая озираться по сторонам. — Нет, самый обычный. Садись уже, — он кивком поблагодарил Дэни за принесенное пиво и быстро обвел взглядом зал, пытаясь спрятать усмешку и подавить в себе чувство собственного превосходства. Наверное, пора было сказать правду, но ему слишком нравилось это новое состояние, когда Алекс знал о чем-то меньше него. — Тогда почему мы приехали именно сюда? — Тернеру, похоже, надоело искать подсказки, и Майлз решил сдаться: у него самого уже кончилось терпение. — Потому что я хотел показать тебе свой паб. — Твой паб? Такой информации я что-то не припоминаю, — тот снова посмотрел на него своим фирменным пронизывающим взглядом, но на этот раз еще и удивленно улыбаясь, и именно эта улыбка вынудила его выложить все сразу. — Потому что никто об этом не знает. Паб записан на Дэни, но купил его я, — от произнесенного в первый раз признания внезапно пересохло в горле, и Кейн попытался придать себе смелости двумя горькими глотками. — Очень интересно. И что же тебя к этому побудило? — Алекс принялся медленно закатывать рукава своей белой рубашки, продолжая следить за каждым его движением, но, как ни странно, его это совсем не сбивало с толку, а даже, наоборот, как будто поддерживало. Словно сама идея, что он безраздельно владеет чужим вниманием, помогала ему говорить дальше. — Я ходил сюда, когда Дэни еще только арендовал помещение. Дела шли неважно, он уже хотел закрыться, но мне здесь нравилось. Так что я дал ему денег. — То есть просто так? Ты просто выкупил паб для едва знакомого человека и все? — Ну, да. Здесь хорошо. Да и Дэни отличный мужик. Было бы жалко, если бы он так прогорел. Как ты понимаешь, я не мог оформить все на себя. Семья бы не поняла, — Майлз уже не помнил, что наврал братьям о том, для чего снял столько денег: это было еще во времена перед последним рехабом, так что его траты никого не смутили. Сейчас такое бы вряд ли сработало. — Ни о какой прибыли лично для тебя речи, конечно, не идет? — Раньше сюда ходило гораздо меньше народу. Сам подумай, зачем мне чужие гроши? — Знаешь, Ма, сегодня ты не перестаешь меня удивлять, — Тернер рассмеялся и отсалютовал ему пивом, заставляя его немного смутиться. Ему никогда не приходило в голову, что в его поступке было что-то особенное, но только сейчас, когда об этом знал Алекс, все стало казаться каким-то более значимым Через шум неясных разговоров временами продиралась тихая музыка, и Кейн позволил себе отвлечься и прислушаться к мелодии. Ему хватило всего пары мгновений, чтобы ее узнать. — Эй, Дэни, сделай погромче! — ему пришлось повысить голос, чтобы докричаться до бармена, но, к счастью, тот его услышал и, показав большой палец, прибавил громкость. Теперь песня играла уже на весь паб — это была глупая затея, но ему слишком хотелось сделать что-нибудь безрассудное, поэтому он быстро вскочил с места и повернулся к Тернеру. — Как насчет?.. — Ты шутишь? — Алекс смотрел на него с недоверием и как будто неловкостью, и это раззадорило его еще больше. — Мне нравится эта песня, и я хочу потанцевать. — Даже не знаю, что тебе ответить. — Да и не нужно. Пойдем, — Майлз потянул Тернера за запястье, и через несколько секунд тот все-таки сдался и, отодвинув стул, встал рядом с ним. Конечно, паб не был приспособлен к тому, чтобы в нем кто-то танцевал, особенно в вечер воскресенья, когда народу было больше, чем мест за столами и баром, но их это абсолютно не заботило. Они протискивались между людьми, кружа по забитому до отказа зала, не обращая внимания на недоуменные взгляды и редкие толчки, когда кто-то из них случайно задевал чужой стул. Это было чем-то похоже на их первый танец, только гораздо лучше, потому что теперь им не нужно было притворяться. Кейн понимал, что со стороны мог выглядеть до ужаса нелепо, но ему сейчас было как никогда легко. Он во весь голос подпевал на припевах, и в один момент совсем перестал замечать случайных зрителей их небольшого представления: все его внимание сузилось до смеющегося Алекса, который так же неуклюже лавировал по узким проходам и едва не опрокинул на себя чей-то стол. Майлз не помнил, когда ему было настолько весело, и Тернер, похоже, чувствовал то же самое. Они снова как будто начали понимать друг друга без слов, и это было настолько приятное ощущение, что Кейну не хотелось, чтобы песня заканчивалась. В один момент ему даже показалось, что Дэни нажал на повтор, и мелодия заиграла по второму кругу, но уже через секунду звук в колонках стал постепенно затихать, вынуждая его наконец остановиться. В пабе неожиданно стало слишком жарко: он расстегнул пару пуговиц на рубашке, пытаясь перевести дух. — Ты же вроде не любишь, когда на тебя пялятся. В ресторане было гораздо меньше людей, чем здесь, — Алекс наклонился почти вплотную, легко сжав плечо, и Майлз машинально положил руку на его талию. — Я хоть не падал перед тобой на колени, — он никак не мог успокоиться и отдышаться, правда, в этом, скорее всего, был виноват Тернер, который стоял неприлично близко. — Я бы выпил чего-нибудь покрепче. Что будешь? — Я пока пас. Но, скорее всего, потом передумаю, — дыхание Алекса щекотало его щеку, и Кейну на секунду показалось, что тот поцеловал его в висок перед тем, как отстраниться. — Хорошо, — Кейн едва расслышал свой голос, ошалело провожая взглядом удаляющегося Тернера, чья белая рубашка словно светилась в приглушенном свете. Наверное, они своим ребячеством привлекли внимание почти всех посетителей паба, но какая теперь была разница? Перед баром была небольшая очередь, но Майлз решил подождать и не лезть за стойку, как бывало раньше. Он пару раз оглянулся на Алекса, но тот как обычно уже разговаривал с кем-то по телефону, заставляя его снова вспомнить об Эване и о возможных будущих последствиях. Это немного охладило его голову, но все-таки не испортило настроение. — Еще пива? — голос Дэни неожиданно раздался за его спиной, и ему пришлось снова повернуться к стойке. — Нет, лучше виски. Со льдом. Жарковато что-то, — Кейн позволил себе отвлечься на разглядывания разноцветных бутылок и на доведенные до автоматизма движения бармена: поставить стакан, положить лед, отвинтить крышку и налить виски. Алкоголь здесь был дешевым, но было глупо хотеть большего: это все-таки паб, а не какой-то элитный бар. С другой стороны, он и не планировал напиваться: скорее всего, Тернер все-таки не откажется от еще одного бокала пива или шота, но им обоим утром нужно на работу, так что уже через пару часов можно вернуться домой. Конечно же, раньше Майлз ни за что бы не стал себя ограничивать, но ведь тогда у него особо не было других развлечений. А сейчас ему было вполне достаточно Алекса: то, что им завтра рано вставать, совсем не значило, что сегодня они обязаны лечь спать сразу же после возвращения. Кейн сделал глоток виски и уже хотел было пойти обратно к столику, как рядом внезапно оказался Тернер, который уже успел зачем-то снова надеть кожанку, и, схватив его за запястье, потащил куда-то за стойку. Он только краем глаза успел заметить ошарашенного Дэни перед тем, как оказался в небольшой подсобке, одновременно служащей кухней, складом и раздевалкой. — Что происходит? — Майлз попытался освободить руку, и Алекс вдруг остановился и посмотрел на него. Ему никогда не приходилось видеть Тернера таким напряженным: чужой взгляд был слишком тяжелым, чтобы даже попытаться его вынести, и Кейн отвернулся, сделав вид, что рассматривает комнату. Правда, это все равно не помогло: ему все еще было неуютно, и где-то внутри появилось странное, мерзкое чувство тревоги, словно само присутствие Алекса могло нести какую-то непонятную скрытую опасность. — Ма, послушай меня, пожалуйста, — от ровного жесткого голоса стало еще больше не по себе, и Майлз вдруг понял, что ему совсем не хочется знать, что Тернер собирается сказать. — Мы должны уехать прямо сейчас. Я все тебе объясню, когда мы будем в безопасности. — Тебе звонил Эван? — в подсобке было тесно из-за наваленных друг на друга коробок, и Кейн инстинктивно сделал пару шагов к железной двери запасного выхода. — Нет, дай мне свой телефон, — Алекс опять оказался рядом, почти прижимая его к деревянному стеллажу, заставленному упаковками с пластиковыми бутылками, и, не дожидаясь, сам достал мобильный из его кармана. — Ты что делаешь? — он даже не знал как реагировать, когда тот выключил и положил сначала его, а потом свой телефон в первый попавшийся ящик. Это выглядело так странно и так глупо, что Кейн бы обязательно засмеялся, но сейчас ему было совсем не до веселья, потому что Тернер снова повернулся к нему, рассматривая с головы до ног. — Тебе нужно переодеться. Ты привлекаешь внимание, — даже когда Алекс отвернулся и принялся шарить по комнате, открывая дверцы шкафчиков и заглядывая во все углы, Майлз все еще никак не мог стряхнуть с себя гнетущее ощущение от его слов. Несколько мгновений они провели в отвратительно тягостной тишине, пока Тернер наконец не прекратил свои странные поиски и не всучил ему в руки старую черную куртку: — Надевай. Нас уже ждут. — Ты объяснишь мне, какого хрена тут происходит? — Делай, что я сказал, и не задавай вопросов, — Алекс говорил с ним так, словно никакие возражения не брались в расчет. Словно, если бы Кейн вдруг решил настоять на своем, это бы могло плохо кончиться. В глубине души он все еще надеялся, что это был просто идиотский розыгрыш, и вот сейчас Тернер хлопнет его по плечу и рассмеется. Но время неумолимо шло, а тот все еще молча стоял напротив него, впиваясь цепким взглядом, и ему ничего не оставалось, как кое-как натянуть поверх пиджака пыльную куртку и неловко застегнуть замок. Ужасно хотелось спросить, действительно ли все было так серьезно, что им требовалась такая нелепая маскировка, но Алекс снова схватил его за руку и потянул к выходу. По сравнению с душным пабом на улице было прохладно, правда, у него была всего лишь пара секунд, чтобы это ощутить, потому что его почти сразу запихнули на заднее сиденье черной машины, которая мгновенно тронулась с места, стоило только Тернеру сесть рядом. — Пристегнись и не высовывайся, — хоть ему уже порядком надоело выслушивать чужие приказы, Майлз все-таки не стал спорить и вжался в сиденье, насколько это было возможно. Остатки вечернего света едва пробивались через затонированные стекла, пока они с почти запрещенной скоростью кружили по переулкам, избегая главных улиц. Это было похоже на сцену из второсортного боевика, когда герои любыми способами пытаются уйти от погони. Вот только все происходило на самом деле, и Кейн не чувствовал ничего, кроме страха. Несколько раз он хотел обернуться назад и посмотреть, действительно ли их преследовали, но ему просто не хватило смелости. Майлз никогда не считал себя трусом, но опасность казалась слишком реальной, и ему едва удавалось держать себя в руках, не говоря уже о том, чтобы пытаться успокоиться. Внезапно раздавшийся звонок телефона заставил его вздрогнуть, и Кейн нервно оглядел салон, пытаясь найти источник звука. Простенькая писклявая мелодия играла всего пару секунд, пока сидящий рядом с ним Алекс наконец не зашевелился и не достал из кармана брюк старый кнопочный мобильный. И это Майлзу совсем не понравилось. Он никогда не воспринимал положение своей семьи по-настоящему серьезно. И хоть ему нравилось думать, что их считают чуть ли не мафиозным кланом, Кейн до этого не верил, что это правда. Да, у них всегда были деньги, и да, Фрэнк построил свой бизнес не совсем честным способом, но перестрелки, погони и пушки, спрятанные под пиджаками, принадлежали какому-то другому миру, но уж точно не их. Как и запасные черно-белые телефоны, тонированные тачки и странная маскировка. А теперь, оказалось, что это и его мир тоже, только его, как всегда, никто об этом не предупредил. — Мы будем на месте минут через двадцать, — Тернер говорил тихо и отрывисто, и Майлзу пришлось задержать дыхание, чтобы не пропустить ни одного слова. Раньше чужие разговоры его особо не интересовали, но теперь он был рад любой информации. — Возьми что-нибудь из одежды. Нам нужно будет переодеться до того, как приедем. Кейн старался не привлекать к себе внимания, и поэтому следил за Алексом боковым зрением. У него никак не получалось свыкнуться с мыслью, что Тернер мог быть совсем не тем, кем кажется. И хоть тот выглядел точно так же, как еще недавно в такси, когда они только ехали в паб, Майлз все равно не мог избавиться от ощущения, что это какой-то чужой человек, что все это время он жил с одним Алексом, а теперь ему пришлось встретиться с его двойником. Самое странное и, одновременно, самое глупое было в том, что Кейн никогда всерьез не задумывался над тем, чем конкретно Тернер занимался до их свадьбы. Да, вчера тот рассказывал про свои подростковые годы, но теперь Майлз осознавал, что это был совсем незначительный фрагмент чужой жизни, а самое важное все еще оставалось скрытым. Было наивно полагать, что у Алекса могло быть такое же скучное прошлое, как и у него самого, но теперь уже было поздно что-то спрашивать. Все эти месяцы он работал, спал, ругался и разговаривал с абсолютным незнакомцем, которого так и не потрудился узнать. Их машина затормозила настолько резко, что Кейн бы точно врезался в переднее сиденье, если бы не был пристегнут. Внезапная остановка сбила его с толку, и ему не сразу удалось сообразить, что нужно выходить, если бы не Тернер, быстро отстегнувший их ремни безопасности. Аккуратная улочка с маленькими двухэтажными домами едва проглядывала через затемненные стекла, но Майлз все равно догадался, что они уже не в Лондоне, а в каком-то предместье. На этот раз ему удалось постоять на свежем воздухе чуть подольше и хотя бы немного оглядеться по сторонам. Несмотря на то, что темнеть еще только начинало, вокруг не было ни души, словно фасады были открыточной пустышкой, и на самом деле здесь никто не жил. Алекс стоял рядом, одной рукой опёршись о капот машины, и Кейн не рискнул спросить, чего они ждут. Водитель так и не заглушил мотор, словно готовился сорваться с места в любую секунду, и даже эта глупая деталь действовала на до предела натянутые нервы. Майлз не заметил, что было раньше — появившийся на конце улицы чёрный фургон или писклявый звонок тернеровского мобильника, который, впрочем, замолк после первого же гудка. Наверное, это был знак, потому что Алекс даже не стал вынимать телефон из кармана, и это вселяло какую-то надежду, что все идет по плану. Или просто Кейн так отчаянно этого хотел, что цеплялся за любую мелочь, способную его успокоить. Через несколько секунд фургон остановился напротив них, и боковая дверь отъехала в сторону. Кого уж он точно не ожидал увидеть, так это Кэти. Скорее всего, поэтому ему не было страшно залезать внутрь: знакомое лицо создавало иллюзию безопасности. Правда, она довольно быстро рассеялась, потому что по обеим сторонам от девушки сидели двое не внушавших доверия мужчин, с которыми Майлз ни за что бы не хотел иметь дела. В один момент у него даже проскользнула мысль, что его похищают, чтобы закопать где-нибудь в лесу, но как только Тернер забрался в фургон следом за ним, ему стало поспокойнее. В отличие от машины, в которой они ехали, здесь не было боковых окон, поэтому, когда дверь захлопнулась, в салоне стало почти темно. Единственным источником света и хоть какой-то информации о том, что происходит вокруг, оставалось лобовое стекло, поэтому Кейн как мог выпрямился, чтобы хотя бы краешком глаза следить за дорогой. Ему ужасно не хватало телефона и даже не из-за GPS и интернета, а из-за возможности позвонить кому-нибудь из братьев и сказать, что с ним все в порядке. Почему-то именно сейчас это казалось жизненно необходимым. Пусть он и подвел их, наплевал на семейные обязательства и обещания, но, может, после всего этого ему еще дадут шанс все исправить. — Ты привезла все, что я сказал? — Алекс был первым, кто нарушил тишину. Возможно, в другой ситуации Майлз бы обязательно посмеялся над чужим пафосом, но сейчас было не время и не место, и он это хорошо понимал. — Да, конечно, — Кэти нагнулась и достала из-под своего сиденья темную спортивную сумку. — У меня было мало времени. Может чего-то не хватать. — Переживем. Есть фонарик? — Внутри. Кейн не мог не заметить, как мало слов нужно было Тернеру и его помощнице, чтобы понять друг друга. Скорее всего, такая слаженность не могла возникнуть на пустом месте, но Майлз побоялся представить, как часто Алекс оказывался в подобных ситуациях. Звякнула молния на сумке, и через секунду часть салона озарил яркий луч светодиодного фонарика, вынуждая всех зажмуриться, но Кейн все равно заставил себя приоткрыть глаза, чтобы ничего не пропустить. С фонариком в зубах и сосредоточенно роющийся в бесформенной сумке, Тернер казался почти нереальным. Из-за постоянно мельтешащего света Майлзу не удалось разобрать, что именно тот выкладывал себе на колени, но в памяти всплыл недавний телефонный разговор, и он догадался, что это могла быть одежда. Не то чтобы ему хотелось переодеться, но если уж и играть в гангстеров, то точно не в белом костюме и старой куртке, поэтому в его планы не входило отказываться. Тем более, вряд ли кто-то здесь будет спрашивать его мнения. Все оказалось так, как он и предполагал: Алекс молча протянул ему стопку неаккуратно сложенных вещей, а затем быстро расстегнул свою кожанку и принялся за рубашку. Майлзу ничего не оставалось делать, как неохотно последовать его примеру. Луч фонарика все еще прыгал по стенам фургона, редко выхватывая лица Кэти и ее неизвестных сопровождающих, и ему на секунду стало немного неловко, но Кейн запретил себе о них думать и сосредоточился на одежде. Еще никогда ему не приходилось переодеваться в едущей машине, поэтому задача требовала от него стопроцентного внимания. С курткой и пиджаком было просто, но мелкие пуговицы рубашки постоянно выскальзывали из пальцев: Майлз списывал это на недостаток освещения, но только не на свои подрагивающие руки. С брюками было еще сложнее: несмотря на то, что дорогая была прямая и ровная, ему все равно нужно было постараться, чтобы снять их как можно быстрее, не потеряв равновесия. Сменная одежда привела его в замешательство. Конечно, он не ожидал чего-то особенного, но уж точно не черного спортивного костюма и футболки с бейсболкой. Более того, вещи очевидно не были новыми, но хотя бы не воняли старыми дешевыми сигаретами, как куртка Дэни. Правда, это все равно мало успокаивало, и Майлз не мог не чувствовать себя нелепо. В отличие от него, Алекс выглядел обычно в своих темных штанах и толстовке, словно носил их постоянно, и было нечто пугающее в том, как естественно тот вел себя — как будто все происходило по какому-то заранее отрепетированному сценарию, который Тернер знал наизусть. Кейн попытался как можно аккуратнее сложить свои вещи в сумку — правда, в такой ситуации это было почти невозможно — оставив при себе только портмоне, сигареты и ключи от дома. Только ему пришлось держать их в руках, потому что карманы в его олимпийке были слишком маленькие. Быстро нагревшаяся от его тепла металлическая резьба ключей легко царапала ладонь, напоминая о том, что всего лишь полтора часа назад все было нормально, и им не нужно было никуда ехать в кузове фургона и дурацкой маскировке. Хотя, вероятно, завтра весь этот цирк закончится, и они смогут вернуться домой. По крайне мере, Майлз на это надеялся. — Сними кольцо, Ма, — голос Алекса неожиданно звучал так же, как раньше, без той угрожающей жесткости и лаконичности, и чужие пальцы легко тронули его за запястье. — Кто-нибудь может заметить. — Оно выпадет из кармана, — Кейн охрип от долгого молчания, поэтому не был уверен, что его ответ хоть кто-нибудь услышал. — Можешь оставить его мне. Обещаю, что не потеряю, — Кэти с готовностью протянула ему свою руку, и эта излишняя забота вызвала в нем отторжение. Фонарик светил куда-то в стену, и в темноте салона было почти невозможно ничего разглядеть, но ему все равно удалось различить ее узкую ладонь, требовательно замершую в нескольких сантиметрах от него. Секунды тянулись, но Майлз не мог себя заставить снять кольцо и передать его ей, неизвестно на сколько времени. Наверное, это было ужасно нелогично, но ему было гораздо проще расстаться с собственным мобильником. И пусть кольцо сейчас не могло принести ему никакой пользы, у него не было сил просто так взять и отдать его чужому человеку. — Держи. Только спрячь под одежду, хорошо? — Алекс что-то быстро сунул ему в руку, и Кейну пришлось напрячь зрение, чтобы понять, что это была цепочка, которую тот носил не снимая. Непривычно щедрый жест привел его в растерянность, но Майлз решил никак не заострять на этом внимание, чтобы не выглядеть глупо, а только снял кольцо и застегнул металлическую застежку на своей шее. — Все остальное? — Тернер снова взял фонарик и принялся складывать оставшиеся вещи в сумку. — В правом кармане, — Кэти больше не смотрела в его сторону, и это почему-то заставило его выдохнуть с облегчением. Вместе со всеми остальными он наблюдал, как Алекс, расстегнув очередной замок, достал и сразу же надел черные перчатки и, прежде чем Майлз успел подумать, для чего нужны такие странные меры предосторожности, вынул из сумки пистолет. — Я не успела заехать в офис, поэтому только этот, — по голосу казалось, что девушка извиняется, и Кейн осознал, что уже совсем перестал понимать, что происходит. У него не укладывалось в голове, что на их работе было оружие, и что оно могло принадлежать лично Тернеру. — Ничего, — тот быстро вставил магазин в рукоятку и взвесил ее на ладони, как будто примеряясь. Майлз никак не мог себе объяснить, почему ему было неприятно на это смотреть. Через секунду фонарик погас, погружая салон фургона в еще более густую темноту, но даже несмотря на это, он все равно заметил краем глаза, как Алекс спрятал пистолет за пояс брюк. За всю оставшуюся часть пути никто больше не проронил не слова, и уже через какое-то время Кейн поймал себя на том, что ему хочется спать. Адреналин постепенно спадал. На смену ему пришло утомление, которое, впрочем, никак не заглушало тревогу. Его тело устало находиться в постоянном напряжении, поэтому он позволил себе откинуться на ребристую стенку кузова и закрыть глаза, тем более смотреть все равно было не на что. Майлз старался не думать о пистолете и о том, что за ними, возможно, кто-то гонится. Хотя, скорее всего, их все-таки никто не преследовал, потому что никто не стрелял им в колеса и не пытался перегородить дорогу, как обычно бывает в фильмах. Нет, его просто везут в безопасное место, и рано или поздно они туда приедут. Кейн старался в это верить. Он пытался отгадать, насколько далеко фургон успел отъехать от Лондона, но без опознавательных знаков на дороге и часов это было практически невозможно. Время внутри салона словно застыло, и Майлзу казалось, что прошло несколько часов, прежде чем водитель свернул на обочину и заглушил мотор. Тернер рядом с ним зашевелился, когда боковая дверь отъехала в сторону, впуская внутрь холодный воздух, и уже через мгновение они оба стояли на краю дороги посреди леса. Это определенно не предвещало ничего хорошего, но гораздо больше их странного местонахождения его смутил тот факт, что Кэти и ее молчаливые сопровождающие остались сидеть на своих местах. Алекс махнул рукой, и дверь в салон снова закрылась: на одно мгновение Кейну показалось, что их просто оставят здесь и им придется прятаться в лесу, как каким-то преступникам, но уже через секунду за фургоном обнаружилась очередная черная машина, припаркованная на другой стороне дороги. Подойдя поближе, Майлз понял, что называть это машиной было бы слишком смело: полуржавая развалюха вполне могла быть старше него. Только Тернера это, похоже, совсем не смущало: тот успел забраться внутрь и завести мотор ключом, неизвестно откуда взявшимся в зажигании. Ужасно хотелось курить, но Алекс уже пристегнул ремень безопасности, поэтому он даже не стал пытаться уговорить его на короткую передышку. В салоне было чуть теплее, чем на улице, и почти так же темно. Стекло приглушало внешние звуки, но Кейн все равно услышал, как гравий зашуршал под колесами фургона, и обернулся, прежде чем тот снова выехал на дорогу, а затем скрылся за поворотом. Почти сразу же их машина дернулась с места, медленно разгоняясь, правда, в обратном направлении. Майлз абсолютно не представлял, куда его могли везти. — Я могу покурить? — он не особо надеялся, что Тернер ему разрешит, но попытаться стоило, тем более, еще не ясно, сколько времени им придется провести в пути. — Да, конечно, — тот коротко кивнул и немного опустил стекло со своей стороны. — Прикури и мне тоже. Зажигалка не слушалась, заставляя его почувствовать себя неловким дураком, но Алекс ничего не говорил и даже не смотрел в его сторону, и Кейн сделал пару глубоких вдохов, прежде чем попытаться снова. Через мгновение дым коснулся кончика языка, Майлз осторожно передал вторую сигарету и тоже приоткрыл окно. — Нам еще долго ехать? — ему показалось, что сейчас был тот самый момент, когда можно попробовать узнать, что происходит: все-таки они в первый раз за несколько часов остались наедине. — Меньше часа. Можно сказать, уже почти на месте, — Тернер свернул на грунтовую дорогу и, глубоко затянувшись, выбросил окурок в окно. — За нами действительно кто-то едет? — было немного стыдно вот так выспрашивать, но он не мог с собой ничего поделать. Эта мысль, этот страх разъедал его уже несколько часов, и ему необходимо было знать, на самом ли деле им угрожала опасность. — Нет, но нам все равно нужно туда добраться как можно скорее. — Туда? — одной сигареты было катастрофически мало, но у него получилось уговорить себя отложить пачку в сторону. — В безопасное место, — Алекс бросил на него быстрый взгляд и включил радио, и Майлз понял намек — никаких вопросов. Из старого динамика послышался тягучий джаз, который, очевидно, могли слушать только отчаявшиеся уснуть люди. — Ни за что бы не подумал, что живу с чертовым мафиози, — Кейн попытался разрядить обстановку, но шутка вышла неудачной, а смех прозвучал слишком нервно, и ему, как никогда раньше, захотелось взять свои слова назад. — Неужели? — Тернер, усмехнувшись, снова выехал на трассу, и Майлз отвернулся к окну, не в силах больше продолжать этот неудачный разговор. Через какое-то время впереди показался небольшой городок, и Кейн понял, что они почти приехали. Название на указателе ему ничего не говорило, но сейчас это не имело никакого значения: совсем скоро эта ужасная поездка наконец-то закончится, и тогда Алекс наконец-то объяснит, что же все-таки происходит. Майлз одновременно и ждал, и боялся этого момента. Городок оказался, скорее, деревушкой, которую можно было пересечь от одного конца до другого за каких-нибудь полчаса, но Тернер почему-то не повез их в сторону центра, а, свернув с главной дороги, углубился в окраины. Чужие дома здесь совсем не походили на аккуратные коттеджи пригорода, где они совсем недавно пересаживались в злополучный фургон, однако, Кейн уговорил себя не напрягаться раньше времени: Алекс вполне мог в очередной раз запутывать следы, а их конечная цель находилась совсем в другом месте. Район, по которому они проезжали, уже совсем нельзя было назвать безопасным, и Майлз почти убедил себя, что обещанный Тернером час еще не прошел и за следующим поворотом покажется выезд из города, но Алекс неожиданно сбавил скорость и резко свернул влево. Они снова ехали по гравию, но на этот раз это была не обочина дороги, а парковка: свет фар выхватил ряды светлых фургонов с вкраплениями низких темных автомобилей, и Кейн неожиданно для себя рассмеялся. Его привезли в чертов кемпинг. — То есть твое безопасное место — это дом на колесах? — он не спешил открывать дверь, когда их машина наконец остановилась. Ситуация казалась до ужаса абсурдной: им пришлось ехать столько часов ради какого-то трейлера в непонятном захолустье. Из всех возможных укрытий это было самым идиотским, и Кейн не мог поверить, что потрепанные стены могут защитить его от неизвестной угрозы, если она действительно существовала. — Гораздо безопаснее, чем все остальные. После тебя, — Тернер принялся что-то искать в бардачке, и Майлзу все-таки пришлось выбраться из салона. Казалось, что на улице стало еще холоднее, чем до этого: тонкая олимпийка совсем не спасала от неприятного ветра, поэтому уже через пару минут Кейн с нетерпением ждал, когда Алекс откроет хлипкую дверь кемпера и впустит его внутрь. На самом деле все было не так плохо, как он ожидал: трейлер был тесным, но не таким обшарпанным, как снаружи, поэтому смириться с мыслью, что ему придется провести здесь ночь, уже было не так тяжело. Тем более, Майлз слишком устал, чтобы ехать куда-то ещё. В кемпере было на удивление чисто, а сама обстановка казалась обжитой: на шкафчике рядом с двумя небольшими диванчиками стояла плазма, на полках лежали книги и какие-то журналы, а из крана в узкой ванной комнате текла горячая вода. Наверное, Тернер был прав, и это место действительно было безопаснее всех остальных, потому что вряд ли кому-то придет в голову искать их здесь. Сам Кейн бы точно не стал. В ванной висело небольшое зеркало, и собственный внешний вид привел его в уныние: в черной лоснящейся олимпийке и с примятыми бейсболкой волосами он сейчас меньше всего напоминал самого себя и, скорее, выглядел как типичный житель этого места. Конечно, это было хорошо для маскировки, но Майлз бы все равно предпочел переодеться в свои вещи, чтобы чувствовать себя хоть немного комфортнее, правда, сейчас это точно было исключено. Когда он вернулся, Алекс уже сидел на одном из диванчиков и ел что-то непонятное из пластикового контейнера. Перчаток на нем не было, и это немного успокаивало. Кейн сам не знал, почему его так нервировал тот факт, что у Тернера был пистолет. На столешнице рядом с плазмой он заметил второй такой же контейнер и вспомнил, что в последний раз ел полдня назад в лондонском аэропорту. Странно, что голод напомнил о себе только сейчас, а не во время многочасовой поездки в фургоне. — Включим телек? — Майлз неловко подхватил горячий контейнер и, сев напротив Алекса, принялся ворошить вилкой содержимое своего ужина. Кто бы мог подумать, что его семейная жизнь будет такой непредсказуемой. Еще вчера они ели во французском ресторане, а сегодня им приходится довольствоваться разогретой в микроволновке магазинной лазаньей. — Давай немного позже, — в чужом голосе уже не был той непривычной жесткости, и это тоже было хорошим знаком. Он быстро посмотрел на Тернера, замечая, что тот выглядел по-настоящему изможденным. Может быть, во всем был виноват приглушенный свет, но у него под глазами залегли пугающие тени. — Новости могут испортить мне аппетит? На этот раз Алекс ничего ему не ответил, и Кейн не стал тратить остатки энергии на бессмысленные споры. Есть вполне можно было и в тишине. Лазанья оказалась на удивление вкусной, и уже совсем скоро Майлз отложил в сторону пустой контейнер и откинулся на спинку дивана. Сытость, однако, усилила чувство тревоги: теперь, когда можно было не думать о голоде, его мысли снова вернулись к их странному побегу и тому, что случилось до этого. Надо было позвонить Эвану или все равно кому, но его семья должна знать, что с ним все хорошо. Только что если Тернер прятал его как раз от них? От этого предположения Кейну стало физически плохо. За весь долгий вечер, проведенный в неизвестных машинах, ему ни разу не пришло в голову, что его могли искать собственные братья. Но это было логично: он не приехал на очень важную встречу, и теперь его ждало соответствующее наказание. Это было единственное возможное объяснение их цирка с переодеваниями и поездки в фургоне с телохранителями. Его семья хотела ему навредить. Только Майлзу все равно было необходимо услышать об этом от Алекса, который точно был в курсе масштабов последствий его глупости. Ему нужно знать правду, какой бы ужасной та ни была. — Можно я позвоню с твоего телефона? На минутку. Только скажу Эвану, что со мной все в порядке, — Кейну не хватило смелости спросить напрямую, поэтому пришлось придумать жалкую просьбу. Горло сжималось от страха, и он не был уверен, что Тернер его понял. Самым страшным было то, что тот молчал и только смотрел парализующим взглядом. Майлз почувствовал, что его начинает тошнить от волнения. Он уже думал встать и выйти на улицу, когда Алекс неожиданно поднялся с места и подошел к нему, но не сел рядом, а опустился перед ним и взял его ладони в свои. — Ма, мне очень жаль, но уже ничего нельзя сделать. Ты должен это принять, и я знаю, что ты сможешь. Мы выберемся из этого, обещаю. Мы оба с этим справимся. Из-за стучащего в висках пульса до него едва доходил смысл слов Тернера, но и так было понятно, что произошло что-то страшное. Оставалось задать только один вопрос, но Кейн не был уверен, что у него хватит на это сил. — Что случилось? — он не сразу осознал, что чужие пальцы с силой сжались вокруг его запястий, и сейчас это было единственным ощущением, не позволявшим ему впасть в панику, потому что все его тело оцепенело от страха. — Их убили, Ма. Вас предал кто-то из своих. Твои братья, видимо, поняли, но было уже поздно. Майлз никогда не думал, что от шока можно оглохнуть, но сейчас ему казалось, что он больше не способен услышать ни единого звука.