День ещё долго не наступит, как поведёт себя погода трудно понять. Над восточной стороной горизонта висели синие тучи, но над особняком плыла совсем белоснежная, чуть было не пропускающая через себя солнце, белая пелена облачков. Ветер не давал о себе забывать, завывая свою песню, время от времени разрывая тишину в спальне.
Источал свой запах раствор, резкий для чуткого нюха Рейджи. Он распространялся вокруг, такой знакомый, навивающий кучу воспоминаний и вырисовывающий один конкретный образ — молодой девушки без сознания, ещё дышащей.
Бесшумно Рейджи подошёл к Шане.
Шана…
Или как её настоящее имя? Впрочем, неважно. Главным критерием оставалась её кровь, только потом шёл в рассмотрение сам «флакон». Несомненно, красивый, а что не менее важно: желанный…
Ажурный узор, пробуждал в сознании Рейджи те забытые, но прекрасные дни.
Белая ватка помаячила около вздёрнутого носика. Хватило пары секунд, мышцы на безмятежном лице дёрнулись. В полудрёме, слегка повернувшись, Шана уткнулась в подушку, желая, чтобы этот отрезвляющий дух исчез. Голова осталась тяжелой, девушка в любой момент могла и хотела отключиться.
Талия вновь почувствовала давящую боль. Ощущения начали рассеивать сон.
— Шана, проснитесь, — его голос звучал не так настойчиво, как мог бы, в тоне различалась нежность, окрашенная или омрачённая извечной властностью.
Быстро, насколько возможно после обморока, она различила голос из тех, что слышала за всю жизнь. В усталом сознании пронёсся образ обладателя. Почувствовалось и осмыслялось мягкое покрывало. Роскошный зал, Канато, платья — всё это рассеялось. Шана, жмурясь, распахнула глаза, те тут же сузились от белого света окон напротив.
Не ошиблась, это действительно Рейджи смотрит на неё свысока, прищуриваясь. И она, действительно, в постели. Обстановка вокруг кардинально отличается от того зала… Неужели эта комната…
— Доброе утро, — покровительственно-нежно произнёс он, приподымая уголок рта.
Шана машинально слегка привстала.
— Рейджи-сан, — мяукнула она тихо и нечётко.
Перед Рейджи началось забавное зрелище — сбитая с толку особа, хмурясь от тяжести в голове, вялыми, обрывочными взглядами пыталась изучить новую местность вокруг. По ней буквально можно читать: смятение, смущение, волнение — всё предельно отчётливо.
Всё-таки в сознании она выглядит… интереснее. Несомненно, ценное качество для элитного сосуда.
Все её взгляды по изучению новой «среды» длились мгновения. Вскоре внимание сфокусировалось на хозяине комнаты, или она только-только решилась вопросительно посмотреть.
На её более смелое шевеление, Рейджи плавно вытянул ладонь:
— Ш-ш. Не вставайте. Вы потеряли сознание. А это, — провёл он глазами вокруг, — моя спальня, — информировал он, учтиво отвечая на немой вопрос.
Шана уже успела понять, что вставать не самая лучшая затея.
Голова опустилось обратно, брови сдвинулись, холодная рука коснулась лба даже, если это постель опасного незнакомца хотелось окончательно расслабиться на ней, только бы эта тяжесть улетучилась.
— Воздержитесь от резких движений и успокойтесь.
Шана постаралась охладиться, быстро расставляя приоритет — слушать его.
— Не волнуйтесь, я дам вам лекарство.
— Хорошо.
Сакамаки шагнул к столу, подхватил с него прозрачный стакан воды и крошечное блюдце с белой таблеткой. Девушка заметила его холодную размеренность и сосредоточенность. А ведь она совсем не контролировала свои взгляды и голос. Её «хорошо» звучало максимально покладисто. Только сейчас она включила естественное опасение на все сто, холодность и дистанцию.
Рейджи поставил всё на тумбочку рядом.
— Выпейте, — чуть дёрнул он голову в соответствующую сторону.
На Рейджи поднялся подозрительный взгляд снизу.
— Что такое? — спросил он, совершенно точно зная причину.
Рейджи наблюдал её смятение. Шана оказавшись в тупике, ощущала волну смущения. Никак нельзя показывать недоверия, его реакция может быть какой-угодно.
— Нет-нет, всё хорошо.
Шелохнувшись к лекарству, её ладонь сразу легла на живот, лицо помрачнело.
— Ох, следует избавить вас от корсета, — донеслось в то же мгновение.
Шана, туманно взглянув, отхлебнула прохладной воды и моментально проглотила таблетку. Отпив больше, с лёгким шумом поставила стакан обратно.
Оставалось ждать дальнейших распоряжений.
— Закройте глаза, скоро всё подействует.
Сакамаки присел на неподалёку стоящий стул, скрестив ноги.
Шана слушала своё дыхание, пытаясь ощутить, как тяжесть отступает, но пока еле заметно.
Одновременно Рейджи разглядывал её. В мыслях очерчивались самые разные образы.
Глядя на неё, вдыхая её аромат, Рейджи вспомнилась утренняя, свежесть первых дней мая. Чашка чая, залитая солнцем, проглядывающим сквозь полупрозрачные облачка, ароматная янтарная гладь, дрожащая от лёгкого ветерка. Дамы на утренней прогулке, ухоженные дорожки, кустарники с крошечными, оранжевыми цветами… Богатое поместье в городке близ Лондона.
Не время придаваться иллюзиям. Следует привести её в порядок. Канато прав, отец не будет доволен и достанется всем. О чём тогда, чёрт подери, думал Канато, затягивая непривыкшего и ослабшего человека настолько сильно? Да, красиво, но это ему не развлечение за сумму с несколькими нулями. Удивительно, что не выпил крови. Хотя Канто, если в состоянии, то оттягивает удовольствие. Что не сказать о Лайто или Аято.
Достаточно.
Рейджи небрежно пробежался взглядом от её лица до ног и обратно.
— Для начала нужно освободиться от платья. Вставать вам противопоказано, повернитесь на живот, плавно.
Шана уже было, начав плавно поворачиваться, замерла, показав удивлённое личико Рейджи.
Можно было заметить, как в её уставшей голове вертятся шестерёнки, складывая два и два. Платье застегивалось сзади, если она ляжет на живот, то он… Стоя банально неудобно, он сядет на постель.
— Я думаю, что мне можно встать.
Он приподнял брови:
— Неужели?
— Да, — подтвердила Шана.
Рейджи хмыкнул, приспустил веки, мелькая тенью улыбки в уголках губ.
— Для начала попробуйте сесть,
медленно, и не забывайте дышать, пожалуйста. Я пока открою окно, — его голос звучал располагающе спокойно.
Шана скинула одну ножку на пол, села, следуя инструкциям вампира. Действительно нелегко.
Послышался резкий звук, Рейджи приоткрыл окно, выглянув, неодобрительно прищурился на приближающуюся темноту, явно несущую осенний ливень.
Услышав, что Шана уже собирается подыматься, он твёрдо произнёс:
— Ещё медленнее.
Она смутилась и замерла.
— Дышите, — велел он, подходя ближе.
Шана втянула воздух, поджимая губы и нехотя ухватывая глазами фигуру Рейджи. Он стесняет. Волнение нарастало, но как он и приказал, она старалась его минимизировать, дрём и слабость отошли на второй план.
Вампир ждал, столько сколько в среднем нужно человеческому организму привыкнуть к сидячему положению, после такого происшествия.
— Теперь аккуратно вставайте.
Нарочито устремив взгляд вниз, на текстуру дерева, она поднялась.
Шана не стремилась к визуальному контакту. В большинстве своём она смотрела на любого кого встречала за эти дни вскользь, искоса. Мгновения, если прямо.
— Как только почувствуете ухудшение самочувствия, сообщите тут же.
В ответ донеслось тихое:
— Хорошо.
Послушная. Её так хорошо обучили там?
— Повернитесь.
Шана взглянула в его лицо, желая пояснений. В тот же миг поняв, что это лишнее, без вопросов исполнила. Уголки губ Рейджи приподнялись. Её повадки раздразнивают…
Под ловкими пальцами пуговки освобождались от петель одна за другой. Взгляду открылась белая кожа.
Узор кружев стал таким до боли знакомым… Светлое переплетение заполнило сознание Рейджи.
Он замер. Тишина пошатнулась всплеском тех далёких звуков: щебетание птиц, утренний ветер, колышущий кроны, голос…
«Мистер Реджинальд, уже можно, открывайте. Смотрите. Прекрасное платье! Ваш брат сшил его мне! Мне идёт, правда?»
«Спустя столько десятилетий он решил напомнить мне»
═════☩═════
Восторг от неожиданно нахлынувшего воспоминания медленно утихал.
Конечно, его брат сохранил своё творение. Канато неприлично бережлив. Но с чего он одел её в это платье?
Если подумать ответ рождается сам собой. Шана похожа. Своей исключительной кровью похожа. Или та особа, мелькнувшая на странице книги веков, похожа на Шану.
═════☩═════
Рейджи разглядывал хитросплетения нежных нитей с лёгкой, ироничной ухмылкой. Нешумно и снисходительно вздохнув, он провёл пальцами по цветочным узорам вверх, достигая расстегнутого ворота и, не скрытой бинтом, половинки мраморной шеи Шаны. Контрастно выделялись на коже две аккуратные родинки, забавно, будто ровно под его клыки… Она совсем беззащитна.
