Башня астрономии

Аристократ с трудом поднялся на восемнадцатый этаж. Конечно, бегать по лестницам Хогвартса — которые, к тому же, сами меняют направление — часто казалось юноше пыткой. Но только теперь слизеринец осознал, насколько по-детски наивными были его мысли! Разумеется, он видел магглов, которые входили в лифты и исчезали там. Однако, спросить у них как пользоваться подобной техникой юноша не решился. Ведь он видел, что дети, заходившие в эти приспособления, ничуть не удивлялись. Выглядеть глупее, чем маленькие магглы, для наследника древнейшего рода чистокровных волшебников было неприемлемо. Так или иначе, к концу подъёма, настроение было хуже некуда. Следующей преградой на пути будущего лорда являлся звонок. Благо, справиться с ним Драко сумел гораздо быстрее, поскольку слышал нечто о таких вещах от магглорожденной ранее. Девушка открыла дверь почти мгновенно, встретив юношу в халате. — Спасибо! — быстро ответила она, принимая букет. Гриффиндорка на несколько секунд встретилась взглядом с аристократом. Она нежно улыбнулась и продолжила чуть взволнованнее: — …Это… очень приятно, — отметила Гермиона. Еле слышно, она добавила: — Не думала, что ты в этот раз принесёшь цветы сам… «Естественно! — пронеслась мысль у Драко. — Всё предыдущее время ты заставляла меня таскать тебе цветы при каждой встрече. Ты правда не ожидала, что на очередную я не принесу ничего, чтобы у тебя был повод съязвить»?! Тем временем, продолжить фразу магглорожденная не сумела. Словно только сейчас сообразив, что она всё ещё в одном лишь халате, девушка мигом ретировалась в коридор, ведущий направо, и прошмыгнула в комнату, закрыв за собой дверь. — Драко, проходи на кухню! — донесся голос Гермионы из её убежища. — Я сейчас выйду. «Легко сказала — на кухню! — подумал Малфой, поёжившись от омерзительного маггловского места. — Где у магглорожденных кухня-то»?! Грейнджер, будто предчувствуя эти мысли, добавила: — …иди прямо по коридору. Юноша неуверенно двинулся вперёд. Определённо, мир магглов был ему чужд полностью. Различия замечались не только в мелочах, но и во всех деталях. Так, к примеру, слизеринец чувствовал себя крайне уязвимо в «хрупком» здании, где толщина перекрытий до соседей, что жили этажом выше, составляла меньше пары десятков сантиметров. Другое дело — поместье волшебников, со стенами в полтора метра! Сейчас юноша как нельзя лучше понял, чем термин «замок» отличается от «жилище». Однако, дойти до кухни слизеринцу не удалось. Юноша, проходя мимо открытой двери в ванную, имел неосторожность заглянуть туда и замер. От разноцветных предметов, находящихся в помещении, рябило в глазах. Подобное он испытывал на улице всего пару раз за свою жизнь — когда оказывался в месте, где магглы щедро развесили рекламу. Конечно же, Малфой был готов к тому, что магглы, за неспособностью владеть волшебной палочкой, использовали множество предметов в своём быту; но то, что в простой ванной комнате склянок с разными этикетками может быть больше, чем зелий в кладовой Снейпа, он не предполагал. — Драко, ты чего? — голос гриффиндорки, прозвучавший откуда-то сбоку, почти вывел слизеринца из ступора. Судя по всему, девушка уже успела собраться, пока он был в шоке от увиденного. — Гермиона, скажи мне… — завороженно прошептал Драко, не отрываясь от созерцания санузла. — Что? — послышался голос магглорожденной уже непосредственно рядом с ухом. — Если, как я понимаю, «детским» мылом моют детей… То что же моют «хозяйственным»? Послышался звонок в дверь и студентка Хогвартса побежала открывать, так и не ответив. Это заставило отвлечься юношу. Только сейчас он заметил, что Гермиона уже готова отправиться куда планировалось. На девушке было длинное чёрное платье и некое серебряное украшение на шее, которое Малфой не мог разглядеть со спины. Слизеринец был удивлён, как легко и просто, с помощью всего нескольких элементов одежды, эта магглорожденная колдунья преобразилась безо всякой магии. Раньше ему казалось, что она просто биологически не способна одеваться во что-то отличное, чем маггловская простая одежда или «отвратительная», по мнению Драко, форма гриффиндорцев. Конечно, о её внешнем виде на «Святочном Балу» во время «Турнира Трёх Волшебников» он вспомнил позднее. Но, в этот момент, Малфой был впечатлён. — Ой. Должно быть, ты — Драко, — улыбнулась вернувшаяся домой миссис Грейнджер, смотря на незнакомого подростка. — Да, мэм, — коротко ответил аристократ, подойдя ближе и поприветствовав женщину. — Гермиона мне рассказывала, — радостно продолжила миссис Грейнджер. — Но я думала, что ты выглядишь совсем по-другому. Мне приходилось видеть волшебников в «Косом Переулке», когда Гермиона покупала там учебники, но ты на них вовсе не похож, — она ещё раз окинула взором костюм юноши. — Точно. Как будто лорд какой, а не простой волшебник. — Он и есть лорд, — встряла дочь, улыбнувшись. Схватив юношу за руку и собираясь выйти, девушка продолжила: — Нам пора. — Гермиона, не забудь, — с нотками строгости в голосе произнесла миссис Грейнджер, — ты обещала вернуться до одиннадцати… Поцеловав мать на прощание, девушка открыла дверь. Драко, взяв её под руку, покинул квартиру. — Я правильно одета? — спросила волшебница, когда пара приблизилась к площадке с лифтами. Она явно нервничала: — Просто, никогда не приходилось бывать в таких местах. Девушку сильно беспокоил этот вопрос, поскольку никогда прежде она не отправлялась в ресторан для волшебников. И речь в письме Малфоя, неожиданно предложившим подобное, шла вовсе не о забегаловке вроде «Дырявого Котла». Юноша почему-то хотел пригласить гриффиндорку именно в ресторан. Не самый дорогой, но и не самый плохой. Но явно выбранный им таким образом, чтобы студенты Хогвартса не наткнулись на общих знакомых. Вообще, магглорожденную не покидало чувство, что слизеринец что-то задумал. — Гермиона… ты выглядишь… прекрасно, — искренне сказал юноша, отвлёкшись на шум в шахте лифта, который пугал его. — Это лесть, — улыбнулась собеседница, покосившись на Драко. — Нет! — тут же выпалил юноша. Однако, довольно быстро вспомнив о своём происхождении, он добавил, отвернувшись в сторону: — …да, мне всё равно! Девушка задумалась, правильно ли она поступает, отправляясь в это место с Драко. Её терзали сомнения, пригласил ли он её просто потому, что хотел произвести впечатление и добиться выполнения требуемого в «обете», или эта мысль появилась у юноши сама, безо всякого давления. Она решила сделать «разведку боем». — Драко, скажи мне, — спросила магглорожденная, вызывая лифт и внимательно изучая реакцию на лице собеседника, — ты бы пригласил в этот ресторан хоть кого-нибудь другого из Хогвартса? Скажем, Асторию Гринграсс? — Нет, — твёрдо ответил слизеринец. Магглорожденная улыбнулась и отвела взгляд. Наверное, его мимика и ответ убедили девушку в чём-то. А Малфой закончил мысль про себя: «…потому, что, поцелуй я Асторию, „обет“ не будет выполнен»… Само мероприятие прошло довольно тихо. Грейнджер не стремилась испробовать все блюда, что были перечислены в меню. Пожалуй, подростки больше говорили, чем ели. Правда, от напитков Грейнджер отказывалась только первую половину вечера. После двух танцев, девушка — очевидно — стала относиться к алкоголю с большим снисхождением. Несколько раз пригласить гриффиндорку на медленный танец для Малфоя тоже являлось своего рода «подвигом». Поскольку он, как ярко выраженный слизеринец, мог танцевать только на чьей-то могиле. Тем не менее, юноше пришлось «перешагнуть через себя», ведь для успешного выполнения его плана такой шаг определённо требовался. В итоге, так как Гермиона от волнения весь день ничего не ела, возвращалась пара исключительно благодаря Малфою. Который — поразительно, но — оказался почти что трезвым. Будто так вышло случайно. Вот и теперь аристократ, обняв магглорожденную, помогал бороться волшебнице с самой могущественной магией, которая знакома даже магглам — гравитацией. Закончив подъём на лифте, подростки вышли на нужном этаже. Драко сообразил, что сейчас — именно тот момент, который лучше всего подходит для его замысла. — Гермиона, — сказал он, явно драматизируя, — что-ж, к сожалению, наша встреча подходит к концу… — Да, нам пора прощаться. А так хотелось задержаться там дольше… — Точно, — улыбнулся слизеринец, стараясь скрыть истинные эмоции. — Кстати, ты заметила, что мы выглядели как самая настоящая пара? — Почему «как»?! — спросила Грейнджер, взглянув на аристократа. — Мы и были самой настоящей парой! Драко, ты такой забавный… Жалко, что приходится расставаться… Похоже, алкоголь сделал своё дело, и, к радости Малфоя, его план продвигался просто идеально. Сейчас главным было не упустить нужный момент. Тем временем, рука магглорожденной потянулась к дверному звонку. — А как же поцелуй на прощание? — Драко мигом встал между девушкой и дверью. Он вкрадчиво добавил: — Мы ведь «пара», как мы только что оба заметили. Или нет? Девушка улыбнулась и ответила, продолжая тянуть руку к звонку, аккуратно обходя плечо собеседника: — Но… Драко, ты просто хочешь избавиться от своей проблемы с «непреложным обетом»… Будь всё иначе… — Вовсе нет, Гермиона! — перешёл на откровенную ложь юноша. — Я даже не думал о таком! Честно! Судя по всему, этого было недостаточно. Сообразив, Малфой пустил в ход всю свою логику и весь интеллект: — Гермиона, я только сегодня понял, насколько между нами много общего. Только сейчас, увидев мир магглов, я осознал то, что он также прекрасен, как и волшебный, — похоже, упомянутый алкоголь помогал Драко во всех смыслах. Создавалось впечатление, что красноречивую речь остановить невозможно: — …и даже лучше. В мире магглов столько удивительных и прекрасных вещей. Только теперь мне стали понятны мои прежние заблуждения. Гермиона, до сегодняшнего диалога за ужином, я ведь и не представлял, насколько ты прекрасна и как богат твой внутренний мир. Ты так прекрасна, что… — похоже, юноша начал тираду, которую никак не мог закончить. Проблему решило время. Лицо девушки двинулось чуть ближе к слизеринцу. Видимо, она почти согласилась осуществить задуманное Драко. Но рука магглорожденной, всё-таки, дотянулась до звонка раньше. За дверью послышались шаги и шуршание. Вот-вот родители колдуньи покажутся на пороге. Момент был упущен. — С-спокойно! — скомандовала магглорожденная, с наиболее самоуверенным выражением лица. Она выпрямилась, словно встречала саму королеву Великобритании: — Говорить буду я! — Гермиона, ты уверена, что… — Цыц! — повысила голос магглорожденная, которая — очевидно — собрала всю свою волю, готовясь увидеть родителей и понимая, что может случиться, узнай они о её состоянии. — В конце-концов, это я с факультета «Гриффиндор»! …поэтому мне решать! Говорить буду я! Малфой не препятствовал. Наоборот — он отошёл на два шага от порога, и, с некоторым волнением устремил взгляд на дверь, из-за которой вот-вот должны были показаться родители Гермионы. Наконец, послышался звук открывающегося замка и дверь отворилась. На пороге стояла миссис Грейнджер в халате: — Гермиона, ты обещала вернуться до одиннадцати… Со стороны было заметно, что гриффиндорка, не взирая на впечатление, которое она хотела произвести, едва стояла на ногах. Двух секунд взаимного взгляда матери и дочери в глаза друг другу хватило, чтобы Гермиона обессиленно упала на вовремя подхватившие её руки миссис Грейнджер со словами: — Мама, я больше так не буду!!! Вся воля, которую тщетно пыталась удержать гриффиндорка, исчезла внезапно. — Драко, как это понимать?! — перевела строгий взгляд на юношу миссис Грейнджер. Слизеринец протрезвел мгновенно. Он не знал, как ему следует вести себя. Благо, выработанные годами привычки сами всё сделали. — Я тут не причём! — выпалил аристократ. — Она пьёт как лошадь! Словно в подтверждение его слов, сознание гриффиндорки на мгновение прояснилось и она тихо произнесла: — Мама, ну ты же говорила… что если мы будем что-то пить, то пить по чуть-чуть… — она вздохнула. — Вот я и пила понемногу… …много-много раз… Миссис Грейнжер растерялась, она несколько раз перевела взгляд то на Малфоя, то на дочь. В конце-концов, женщина сказала аристократу: — Эм-м-м… Что-ж, Драко… Обсудим это позже… Спасибо, что, хотя бы, проводил Гермиону до дома, — она сделала паузу, ещё раз изучив взглядом подростков. Наконец, миссис Грейнджер решила закончить диалог: — …ты уверен, что сможешь вернуться домой самостоятельно? Юноша кивнул. *** В этот день дом Ноттов словно ожил впервые за последние четырнадцать лет. Вообще, мать Теодора Нотта любила гостей и частенько здесь появлялись Малфои и Фоули. Но, с тех пор, как её не стало, Исидор Нотт перестал приглашать друзей. Это поместье изредка посещали лишь сотрудники Министерства Магии, доставляя ценную корреспонденцию или встречавшиеся с Исидором по иным поручениям руководства. Однако, после прошедшего учебного года, традицию весьма неожиданно нарушили сёстры Гринграсс и их родители. Сегодня же, среди приглашённых были Гринграссы и Малфои. Первые прибыли немного раньше. Из сестёр сумела прийти только Дафна, так как Астория, вместе со своими сверстниками решила посетить «Косой Переулок» и докупить кое-какую утварь к следующему учебному году. Разумеется, настроение у старшей Гринграсс сильно ухудшилось, едва девушка узнала, что Малфои тоже придут. Домовики накрыли стол в положенное время. Само собой, дети, в отличии от взрослых, не желали поддерживать традиционные для аристократии темы и уплетали пищу с удвоенной скоростью. Тем временем, родители, закончив обсуждение политики Волшебной Британии и неактуальности идей Скримджера и прочей верхушки магического сообщества, перешли к другим темам. — …Кстати, а как у вашей дочери с её… Эм-м-м… «магией»? — осторожно спросила Нарцисса Малфой. — С возрастом, я полагаю, всё прошло? Дафна застыла с каменным лицом. Меньше всего слизеринке хотелось, чтобы взрослые в очередной раз говорили про её магию. Хуже могло быть лишь обсуждение детства. — Да, — сказала миссис Гринграсс, — Дафна всё время работает над собой. У неё полностью исчезла проблема неконтролируемой магии. Этим летом даже ничего похожего не проявлялось. — Ну, я бы так не сказал, — отметил Драко, явно желая поддеть Дафну, которая не может сейчас ответить. — Неужели? — спросил мистер Гринграсс. Слизеринка, инстинктивно поднеся руку к губам, будто таким образом пыталась закрыть рты собеседникам, мгновенно встала и поинтересовалась ледяным голосом, не хочет ли кто ещё чаю. Получив отрицательный ответ, она, не привлекая к процессу домовых эльфов, прошла мимо Драко и подошла к чайнику. Складывалось впечатление, что девушка просто не знает, куда ей деться. — Пару раз были случаи, — продолжил юноша громче, с явным сарказмом. — Как тогда, когда мы были детьми и гостили у вас. — Ой, я помню тот момент, — произнесла миссис Гринграсс. — Детьми они выглядели так забавно. Помните, когда маленьким Драко и Дафне было шесть лет, она разбила вазу, и, едва мы это обнаружили — вспыхнули шторы в доме? — Но… Это Драко разбил вазу, — прокомментировала слизеринка тихим голосом, опустив глаза и повторно переживая момент из прошлого, словно всё ещё оправдываясь. — Просто Драко испугался и указал на меня… — Это был вовсе не я! — ответил, состроив гримасу, Драко. — Дафна, может, хватит?! — Дафна, вы же с Драко были маленькими, — хмыкнув, вторил сыну Люциус. — Поэтому вы многое забыли. Мы-то прекрасно помним, что было на самом деле… — он перевёл взгляд на миссис Гринграсс и улыбнулся: — Вы абсолютно правы. Дети, они такие забавные в том возрасте… — Простите, — тихо сказала слизеринка. В её грустном взгляде читалось отчаяние: — Память меня могла подвести. Я ошиблась. Извините, пожалуйста. Бегство от реальности не удалось. Она налила себе в кружку заварки и горячей воды. Притом, кипятка аристократка стремилась добавить как можно больше. Девушка, следуя обратным путём, замедлила шаг, проходя мимо с удовольствием уплетающего еду Драко. Она сверкнула глазами, убеждаясь, что никто не смотрит на неё в этот момент. После, слизеринка резким движением оттянула рубашку юноши и вылила за шиворот горячий чай, тут же бросив уже пустую кружку на пол. — Ой! Простите пожалуйста! Мне так неловко… — с лицом, полным сожаления, произнесла она, смотря на осколки на полу. Дафна наклонилась к выгнувшемуся от боли слизеринцу и расстроенно произнесла: — Драко, я надеюсь, я тебя не задела? — Она провела рукой по обожжённой спине подростка: — Извини, что напугала. И как меня угораздило… — Дафна, не волнуйся, — произнёс Исидор Нотт, — домовики всё уберут. — Он, не желая расстраивать гостью, попытался перенаправить русло диалога: — Ничего страшного. Даже хорошо. В нашем доме никто не бил посуду уже более десяти лет. Будет повод купить новый сервиз, а то старые чашки и блюдца уже приелись. — Заметьте, — встрял мистер Гринграсс, — несмотря на стресс, никакого непроизвольного волшебства не произошло. — Точно, — поддакивала Нарцисса. — Совсем другое дело. Я рада видеть, что ваша дочь не страдает от магии, как это было прежде. В этот момент, Теодор, прекрасно понявший суть произошедшего, вмешался: — Что-ж, — сказал юноша. — Простите, вы не против, если мы пойдём прогуляемся по саду? Ведь мы трое так давно не общались… Естественно, после таких «воспоминаний», девушка отказалась находиться в компании с Драко и отправилась в личную библиотеку Ноттов в одиночестве. А оба юноши, всё-таки, вышли на свежий воздух. — Как ты её выносишь?! — хмыкнул Малфой, заведя руку за спину и пытаясь оценить урон. — Я про Дафну. — Она забавная, — ответил Теодор. — «Забавная»?! — юноша вернул руку в исходное положение, только чтобы развести обе. У него округлились глаза: — Она тебя ядом травила! Как змея, самая настоящая! — Я же тебе говорил, — напомнил Нотт, — мы с ней всё выяснили. Именно поэтому я не рассказал ничего Снейпу или Дамблдору. …даже не смотря на жуткий взгляд мимо очков последнего. — Что же вы между собой «выяснили», любопытно? — Малфой скрестил руки на груди. Теодор замешкался и отвернулся, решая, стоит ли что-либо говорить другу. Наконец, он сделал выбор. Нахмурившись, юноша продолжил: — Когда, она впервые пришла ко мне после того случая, я, наконец, понял, почему она это сделала. Ты же знаешь её с ранних лет. Она очень стеснительная и ранимая, на самом деле. Похоже, что в детстве Дафна научилась своеобразной самозащите. Но это работает только в присутствии других — наедине она ведёт себя совсем иначе. Я понимаю, насколько ей тяжело, учитывая её бесконтрольную магию. Наверное, она боится, что будет как остальные волшебницы и волшебники, которые страдают от такого. Например, как Ариана Дамблдор. …Но, как только мы стали общаться вместе, её проблема с магией почти исчезла. И вот, заметив меня с Трэйси она испугалась, понимаешь? …Боялась, что всё станет как раньше. Кроме того, она не хотела меня терять в любом случае. Потому-то она и подумала: «если ты мне не достанешься, то не доставайся же ты никому»! Да, это чересчур, — охарактеризовал юноша. — Но, всё равно, я могу понять её ошибку. Поэтому я смог простить её за такое. Её раскаяние было искренним. — Ты её простил только ради этого?! — Ну, не только в этом дело. Возможно, у неё есть недостатки. Но они ведь у всех есть! А её достоинства перевешивают недостатки. Серьёзно. Она ведь классная девчонка. Как жаль, что мы стали тесно общаться только в этом году… — Тебя не смущает, что, из-за неё, ты однажды можешь не проснуться?! — После того диалога с ней, я так не думаю, — отметил Теодор, с улыбкой вспомнив какой-то момент. Он посерьёзнел и вздохнул: — Да и, если уж совсем откровенно, не могу я без неё. Поэтому, я не хочу об этом думать… «Да уж, — подумал Малфой, из-за неосторожного движения вновь почувствовав боль в спине. — У „Смерти“ есть подружка — „Слепая Потаскушка“»… — Нотт, тебе в «Мунго» надо, — заметил Драко. — В отделение где медикаментозно выводят «Амортензию» из организма… — Как и тебе? — поднял бровь собеседник. Он съязвил: — Посмотри на себя: наследник древнейшего рода чистокровных волшебников, а гоняешься за грязнокровкой уже более полугода… — Это всё ты виноват! — вспылил Драко и отвернулся. — Ты по-прежнему относишься к ней, как к монстру? — спросил Нотт. — Драко, я обсуждал Грейнджер с Дафной. Гермиона ведь не такая плохая девушка. — Какая разница?! — бросил второй слизеринец, не знавший, как реагировать на эти слова, поскольку не мог открыто признать такое. — Нас связывает этот дурацкий «обет»… Нотт протянул руку: — Только «обет»? — спросил он, усмехнувшись. — Помнишь, ты весь последний месяц учёбы жал мне руку по три раза в день, желая проверить, не спали ли чары. Сейчас не хочешь снова убедиться? …Кстати, ты ведь не пожал мне руку сегодня, когда прибыл. Рука Малфоя двинулась навстречу, но остановилась. Драко не хотел, чтобы Нотт им манипулировал в мелочах, даже косвенно. — Не вижу смысла, — скептически ответил юноша, вновь скрестив руки на груди. — Мы оба знаем, что я ещё не выполнил требуемое! — Он решил поставить собеседника на место: — И вообще, текст «обета» ты диктовал. Не буду пожимать тебе руку впредь! *** Сегодня Драко сумел справиться с лифтом самостоятельно. Дверной звонок тоже не вызвал вопросов, однако, ему казалось кое-что несправедливым. Что Грейнджер, что Драко, по магическим законам не имели права пользоваться магией на каникулах. Но удивительные вещи, происходившие в мире магглов порой ассоциировались с волшебством. Как и немного неприятный для слуха Малфоя звук, который издавал неведомый механизм за дверью, стоило нажать на кнопку. В том-то и заключалась «несправедливость» по мнению юного волшебника: магглорожденные имели доступ к чему-то похожему на магию, не нарушая магические законы. Эти философские размышления были прерваны Гермионой, открывшей дверь чуть медленнее, чем в прошлый раз. — Проходи, — сказала гриффиндорка. Но слизеринец не спешил переступить порог: — А, твоя мама, она… — начал было он. — Нет. Она задерживается на работе, — последовал ответ. Девушка сама выхватила розу из рук замешкавшегося аристократа, и, с улыбкой, добавила: — Спасибо. — Гермиона, ты написала, что мы не пойдём в волшебные заведения, — сказал юноша, войдя в квартиру. — Сегодня мы будем у тебя? Внезапно, громкий странный звук прервал беседу. Он напоминал жужжание и скрежет металла. Причём, диковинный шум, к ужасу потомственного волшебника, исходил из жилища магглорожденной. — Это мой отец поправляет навесной потолок, — прокомментировала гриффиндорка. Она вернулась к теме беседы: — Нет, сегодня мы будем гулять в маггловском квартале. Подожди, я сейчас соберусь. И девушка покинула аристократа, быстро прошмыгнув в своё таинственное убежище, находившееся в конце левого коридора. Малфой, оставшись один, постоял около минуты, затем, всё-таки решив выяснить что за звуки исходят из кухни. Он медленно двинулся вперёд, стараясь не поворачивать голову в сторону ванной, чтобы сберечь свою чистокровную психику. Так вышло, что он, пройдя в помещение, столкнулся с взглядом отца Гермионы. — Наверное, ты — Драко, — улыбнулся мистер Грейнджер, приветствуя незнакомого юношу. Слизеринец вежливо поздоровался с собеседником, продолжая внимательно наблюдать за процессом закручивания самореза в странную алюминиевую конструкцию под потолком. — Так ты — потомственный волшебник? — поинтересовался отец Гермионы, находясь в поиске очередной детали для своего сооружения. — Да, — коротко ответил слизеринец. — Наверное, ты знаешь всё о магии, — слегка нахмурившись, заметил маггл. — Думаю, что достаточно много, — меланхолично заявил Драко, не понимая, к чему клонит собеседник. — Послушай, Драко, — задумчиво произнёс мистер Грейнджер, отвлёкшись от своего занятия. Причудливый инструмент в его руках затих. Он продолжил: — Знаешь, я вот недавно смотрел фильм про робота, которого отправили в прошлое, чтобы спасти человечество. Как раз, от Гермионы я узнал, что в волшебном мире существуют так называемые «Маховики Времени». И мне стало интересно: а почему волшебники не используют их для похожих целей? Например, чтобы исправить ошибки, допущенные сто-двести лет назад? Гермиона так и не ответила на этот вопрос, просто заметив, что это «очень сложная магия и так делать нельзя». Может, ты, как потомственный волшебник, знаешь больше? Драко замялся. Он сам точно не знал, почему так делать нельзя. Юноше пришлось поднапрячься, чтобы не показаться глупее Гермионы. Его с детства Люциус приучал к тому, чтобы он выглядел лучше магглорожденных при прочих равных условиях. Всё-таки, какая-то информация всплыла в памяти и Малфой неуверенно ответил: — Эм-м-м… Дело в том, что оборот «Маховика» примерно равен часу. Значит, чтобы перемотать время на сотню-другую лет, придётся делать столько оборотов, сколько человек не сможет совершить. — Я догадывался о чём-то таком, — слегка грустно ответил мистер Грейнджер. Уже оптимистичнее, он добавил: — Но ведь можно же прицепить «Маховик Времени» на шуруповёрт! Странный маггловский инструмент в руках мужчины вновь зажужжал, косвенно подтверждая его слова. — Эм-м-м… — Малфой совсем растерялся, не зная, что сказать. Ситуацию спасла Гермиона. Она вышла одетая гораздо проще, чем в прошлую встречу. Сегодня на девушке была маггловская одежда, отчего-то не кажущаяся Драко «отвратительной». — Ну, я готова, — весело сказала магглорожденная. Повернувшись к отцу, гриффиндорка добавила: — Я помню, о чём мы говорили. Обещаю, на этот раз не опаздывать… *** Вообще, в первое время встречи Драко с Гермионой вызывали тревогу у слизеринца. Дело даже не в отвращении к «неполноценным» магглорожденным, а в том, что факт их общения может быть обнаружен. Однако, чем больше юноша и девушка виделись, тем сильнее эта неприязнь сходила на нет. Последователю Салазара Слизерина даже нравилось то, что он ведёт двойную жизнь, о которой никто, кроме Гермионы, Нотта и Дафны, не знает. Ему казалось это интригой — ходить по краю, обводя вокруг пальца друзей, волшебников и даже собственных родителей. Тем более, что это оказалось так просто. Оставались ли у него тревоги на этот счёт? Конечно же, да. Порой он не мог спать ночами. Но вовсе не из-за того, что может умереть от несдержанного «Непреложного Обета». Просто его посещала дикая, чудовищная мысль о том, что ему может захотеться продолжать общение с Грейнджер даже после завершения сказанного в «непреложном обете»; что ему придётся каким-то образом намекнуть остальным об этом и перестать скрываться. И он знал, что поддержки, даже от родителей, не получит. Куда там — его может убить собственная тётка за такое! Уничтожить, как «предателя крови». Он отгонял эти мысли, пытаясь уйти от реальности. Понимала ли Гермиона, что Малфой зарабатывает невроз таким образом общаясь с ней? Нет. Но девушка о чём-то подобном догадывалась. Поэтому она и не стремилась что-либо говорить друзьям о своих встречах. Даже Гарри подруга держала в неведении. Она не стремилась использовать возможности аристократа на полную катушку, не требовала от него невозможного, старалась избегать ситуаций, в которых их совместные «свидания» могут быть обнаружены другими знакомыми. Самой же Грейнджер становилось тоскливо при мысли о том, что когда-либо придётся расставаться. Именно поэтому она — скорее — жила «сегодняшним днём». Пожалуй, в своих эмоциях, она являлась самой честной в паре. Если Драко делал нечто положительное — она искренне радовалась; если она расстраивалась — то Малфой всегда знал, что оно так. У неё не было мотивов скрывать чувства. Ведь гриффиндорка прекрасно понимала, что это всё — рано или поздно — закончится. Сегодняшний поход в маггловский развлекательный центр Драко не понравился. Слишком много шума, слишком много ярких цветов, слишком много магглов, снующих в разные стороны. Правда, кинотеатр, посещённый подростками, не удивил его. Впрочем, к показанной картине юноша отнёсся весьма спокойно и большую часть фильма ужасов скучающе блуждал глазами по экрану. Всё остальное в мире магглов Драко нервировало. Он не хотел этого признавать, но, если бы не Грейнджер, находящаяся рядом и державшая его за руку, он бы ретировался из этого места как можно быстрее. Однако, был и плюс. Тут никто из аристократов не мог заметить пару и узнать в ней «грязнокровку и лорда». Грейнджер же тоже кое-что нервировало во время прогулки. Боковым зрением, магглорожденная колдунья замечала, что некоторые сверстницы-магглы, проходя мимо них смотрели на аристократа с каким-то особым взглядом. Гермиона сама не могла понять, но это, почему-то, сильно раздражало. Настолько, что ногти её руки, сжимающей руку Драко, впивались кожу спутника. Причём, инстинктивно, при каждом таком взгляде проходящей девушки. Когда стемнело, гриффиндорка поняла, что лучше закончить «свидание» немного раньше обычного — диалог с родителями по поводу предыдущего ещё оставался свежим в памяти. Дело не в том, что на неё кто-то ругался — просто девушка не хотела расстраивать родственников. Именно поэтому путь до автобусной остановки магглорожденная решила сократить, пройдя через дороги, идущие сквозь промзону. Но, весьма неожиданно, не всем понравилась эта идея. Похоже, что громкий диалог привлёк внимание завсегдатаев этих тёмных переулков. И вот, когда магглорожденная и аристократ проходили в самой узкой части дороги, окружённой по обеим сторонам кирпичными стенами, навстречу паре вышли двое. Первый маггл явно страдал избыточным весом, но, в то же время, его рост превосходил подростков на голову. Второй больше совпадал с комплекцией Драко. Как будто случайно, путь обоих магглов пересёкся с маршрутом подростков, заставив их остановиться. — Мы просто проходим мимо, — занервничав, среагировала магглорожденная, отпустив руку Драко и пытаясь обойти толстяка. — В том-то и дело, красавица, — сказал худой маггл и схватил девушку за запястье так сильно, что она вскрикнула, — вы решили пройти по нашей территории! Драко, сперва опешил, но после возгласа магглорожденной, по неведомой причине, разозлился и бросился в сторону обидчика. Он не понял, что заставило его так поступить. Просто юноша интуитивно чувствовал, что ему следует предпринять хоть что-то. — Драко, стой! — с округлившимися глазами повысила голос Гермиона, только сейчас заметив пистолет у толстяка. Как хорошо, что этот «волшебный», но отнюдь не магический предмет не был пущен в ход сразу. Вместо этого, слизеринец, получив удар в живот кулаком, прикрыл грудь руками и внезапно остановился, слегка согнувшись. Тем не менее, преодолев себя, юноша попытался нанести достойный ответный обидчику. Но тот, легко и непринуждённо нанеся серию ударов в живот ослабевшему аристократу, одним резким движением треснул по голове последнего. В результате, юноша, пошатнувшись, отступил к кирпичному забору, и, коснувшись того спиной, просто-напросто сполз по стене. Гермиона, за это время, всё-таки, каким-то чудом умудрилась вырваться и отскочила назад. Она озиралась по сторонам и думала, что делать. Волшебных палочек с собой у подростков не имелось. На тёмной улице, едва освещаемой фонарями, никого не было. Она вновь взглянула на Малфоя, которого толстяк уже поднимал одной рукой с явной целью ударить ещё раз. — Стойте! — метнулась в их сторону девушка. — Не трогайте его! Если вам нужны деньги, то… Но здоровяк не слушал гриффиндорку. Второй нападавший, повторно схватив магглорожденную — на этот раз, за волосы — резким движением дёрнул её в сторону. Грейнджер вскрикнула и упала. Только теперь до неё дошёл весь ужас происходящего. Неизвестно, чем бы всё закончилось, не будь вмешательства извне. — Эй, вы двое! — послышался голос позади. — Оставьте их! Оба маггла развернулись и посмотрели на пришельца. Им был астеничного телосложения мужчина, одетый в тёмно-серый плащ. Несмотря на то, что он стоял прямо под фонарём, его лицо прикрывала тень от шляпы. — Иди гуляй! — скомандовал незнакомцу здоровяк, вновь повернувшись к слизеринцу. — Я уйду только если вы оставите их в покое! — спокойно, но громко, провозгласил неизвестный. Толстяк ухмыльнулся, и, вновь повернувшись к пришельцу, вытащил из-за пояса револьвер: — Я думаю, ты уйдёшь гораздо раньше! — Зато я так не думаю, — всё тем же спокойным голосом произнёс неизвестный. Он, на мгновение убрав руку во внутренний карман плаща, каким-то непостижимым образом вытащил оттуда не много, ни мало помповое ружьё. Не выжидая, пока нападавшие очухаются, человек в шляпе направил оружие на фонарный столб и выстрелил. Послышался грохот. Фонарь замигал и стал светиться тускло. Словно перерубленный пополам, столб, с характерным металлическим скрежетом накренился и плавно опустился к асфальту. Только после этого, переулок осветила вспышка искр и лампа окончательно погасла. Неизвестный одним движением руки перезарядил своё ружьё, и, направив его на нападавших, произнёс: — Я жду. Похоже, что его аргументы были более весомые, так как оба маггла, проворчав что-то, быстро ретировались в направлении, откуда изначально шли подростки. Маггл в шляпе подошёл к Драко и помог ему подняться. Он посмотрел вслед убегающим противникам. Когда оба скрылись за поворотом, девушка облегчённо произнесла: — Спасибо. Маггл только кивнул. Затем, он, подняв своё оружие на уровень плеч, начал приближать свои кисти друг к другу. Дробовик, издавая металлический хруст и пощёлкивание, стал уменьшаться в размерах, пока постепенно не трансформировался в небольшую металлическую коробочку, свободно умещавшуюся на ладони и на поверхности которой можно было разглядеть лишь набор зубчатых колёс, коромысел и иных мелких деталей, ассоциирующихся с часовыми механизмами. «Маггл», убрав своё «оружие» во внутренний карман плаща, сказал: — Я провожу вас. На всякий случай. Вы же видите, что в этом районе вам не рады. Волшебник и волшебница, тоже мне! Нашли, где гулять. — Да… Ещё раз, спасибо! Нам бы только до автобусной остановки, — ответила Гермиона, не желающая отказываться от такой помощи. Убедившись, что Драко пришёл в себя, образовавшаяся компания двинулась в путь. Большую часть маршрута герои шли молча. Но кое-что, всё-таки, вызывало неподдельный интерес у магглорожденной, которая в какой-то момент не выдержала. — Простите, — нарушила тишину гриффиндорка, в мыслях которой никак не укладывалась картина, — вы ведь волшебник? — Не стоит судить обо мне только потому, что я знаю о волшебном мире, — буркнул неизвестный. — Но ваше оружие, — продолжила магглорожденная. — Оно зачаровано. — Верно, — кивнул в ответ мужчина. — Но я не волшебник. Образовалась пауза. Девушка пыталась понять, как такое возможно. Она вспомнила Хогвартс и кое-кого из тамошнего персонала, кто имел похожий признак. Внезапно, Грейнджер осенило: — Вы — сквиб, — догадалась она. — Поэтому вы знаете о магии, но волшебником не являетесь. — Увы, — послышался короткий ответ. — Извините, мне не следовало напоминать, — поняла свою ошибку девушка. — Ведь, наверное, вам сложно быть посередине, между маггловским и магическим миром. — У меня особый случай, — нехотя решил рассказать часть биографии неизвестный. — Я ведь родился в семье магглов. С детства меня тянуло к волшебникам, если таковые жили неподалёку. Я знал о волшебном мире; но мои родители не знали. Дело в том, что когда в семье рождается волшебница или волшебник, то агенты Министерства Магии мигом отправляются к родителям, чтобы сообщить о магическом мире. Оперативники Министерства знают, когда появляются на свет волшебники. Если же рождается сквиб — никто об этом не ведает. Поэтому, я никак не мог понять, что происходит. Да и взрослые не могли. Порой я замечал вещи, которые видны только волшебникам. Само собой, это тревожило родителей и остальных, — на несколько секунд, собеседник прервался. — Потом подростковый возраст и потеря всех друзей-волшебников, которые переключились на новых знакомых в Хогвартсе. Неприятие мира магглов и отторжение миром волшебников сделало своё дело: психушка, курс электросудорожной терапии, — он хмыкнул и покачал головой. Собеседник ненадолго улыбнулся, обнажив потрескавшиеся зубы: — Удовольствие сомнительное. Похоже, я потерял больше, чем было… Едва вернувшись в мир магглов, не хотелось задерживаться там и минуты. Поэтому я захватил пару вещей из дома и отправился куда глаза глядят… …пока эти глаза видят хоть какую-то магию. И вот я попал на «Ночную Аллею». …чтобы наблюдать всю грязь, которая там творится. В конце-концов, только в этом месте общество волшебников хоть как-то принимало меня. Однажды я зашёл в тамошний магазин, чтобы купить одну зачарованную вещь, которая помогла бы мне достойно выживать в мире магглов. Знаешь, я ведь копил те пятьдесят галлеонов в течении нескольких недель. …но, магазин в тот момент решила ограбить шайка местных оборотней… Вновь возникла пауза, которую никто из подростков не решился нарушить. — Не важно. В общем, теперь я простой сквиб, — заканчивал речь неизвестный. — И всё, что у меня есть, это я и зачарованный дробовик, приобретённый в тот день в том самом магазине «Ночной Аллеи» за 49 галлеонов и 99 кнатов. Проводив пару до автобусной остановки и дождавшись появления транспорта, сквиб оставил подростков одних. Дальнейший путь Драко и Гермионы прошёл без приключений. В автобусе, Гермиона обратила внимание на множество царапин на руке Малфоя, которые тот получил, упав на асфальт. Когда юноша и девушка вернулись домой, оказалось, что мистер и миссис Грейнджер куда-то отлучились. — Проходи, — произнесла магглорожденная, приглашая аристократа. — Я посмотрю на твою руку… Она быстро пробежала на кухню в поисках чего-то. — Но… Гермиона, нам же нельзя использовать магию! — начал было Драко, сделав пару шагов в помещение и остановившись. — Верно, — заметила магглорожденная, усевшись за кухонный стол и открыв аптечку. Она вытащила перекись водорода и продолжила копаться в ящичке: — Магию использовать нельзя. А маггловскую медицину можно. — Мне кажется, — отметил юноша, опасливо посмотрев на содержимое пластикового ящика, — что мне лучше отправиться домой и сделать нужные зелья… — …И дождаться заражения крови?! — закончила за него фразу гриффиндорка, посмотрев на собеседника куда серьёзнее. Она мило улыбнулась: — Не волнуйся, я только посмотрю. Юноша поймал этот взгляд и согласился. Сев за стол, он необдуманно протянул руку. Аристократ, обладающий долей наивности в общении магглорожденными, просто не знал, что фраза «не бойся, я только посмотрю» является «традиционным» для магглов, откровенным, подлым враньём, вышедшим — как ему показалось позже — из чёрного юмора. — Ай! Ай!!! — взвыл Драко, попытавшись отдёрнуть руку. Но Гремиона не дала этого сделать, очевидно, прекрасно предугадавшая такой исход событий. — Я даже не коснулась, — прокомментировала Грейнджер, сделав голос строже. Эта фраза — тоже «традиционно» — не отражала действительность. Аристократ пожалел, что не изучил «Маггловедение» в Хогвартсе как подобает. Драко со всех сил попытался отдёрнуть руку, увидев пену, образующуюся на поверхности царапин. Тем не менее, Гермиона только сильнее схватила его и нахмурилась. С её губ слетело: — Так! Будь няшей и не выё… — гриффиндорка остановившись на полуслове из-за тщетной попытки аристократа вырваться. Она повторно потянула его руку в свою сторону. Грейнджер продолжила прерванную фразу чуть строже: — Будь няшей и не паясничай! Закончив обработку ран и перебинтовав юноше руку, гриффиндорка посчитала нужным сказать: — Что-ж, Драко, извини, что так вышло. Я не думала, что наша последняя встреча этим летом закончится именно таким образом. — Последняя?! — удивился Малфой, мгновенно забыв о своих травмах. — Но ведь ещё почти два месяца до Хогвартса! — Я понимаю, — успокаивающим голосом произнесла Гермиона. — Но и ты должен меня понять. Мои родители уезжают во Францию на месяц. А я остаюсь тут одна и меня просили никого не приводить. Кроме того, можно будет как раз спокойно подготовиться к следующему учебному году. — Но ведь, это только на месяц, — посмотрел в глаза собеседницы юноша. — Да, — кивнула гриффиндорка. Она задумалась о чём-то, и, отведя взгляд, добавила: — Знаешь, если мы успеем подготовиться к новому учебному году за это время, то… Было бы здорово, если бы мы успели встретиться ещё пару раз до Хогвартса. Гермиона проводила слизеринца до двери. — Ты уверен, что доберёшься сам, без приключений? — спросила девушка. — У меня плохое предчувствие после того, что произошло. — Всё в порядке, — ответил Драко. — Поеду на «Ночном Рыцаре». Хоть это отвратительный автобус, но ты права — на сегодня довольно «приключений». Он коснулся дверной ручки и повернул её, собравшись выйти. Непосредственно перед тем, как толкнуть дверь и сделать шаг, юноша замер, снова обернувшись к магглорожденной. — Послушай, Гермиона… — он думал, стоит ли ему спрашивать то, что почему-то казалось важным. — Тогда, в тёмном переулке… Почему ты пыталась заступиться за меня? Силы были не равны. Тебе ведь следовало убежать… «Глупый вопрос, — думал Драко. — Она же учится на гриффиндоре! Естественно, она сейчас и скажет, что это её долг или что-то в таком духе». Но Грейнджер, вопреки этим мыслям, ответила совсем иначе: — Я ведь знакома с маггловским миром больше тебя, — сказала она, пряча взгляд. — Я понимала, чем всё могло закончиться. Ты видел оружие. Тебя бы просто убили. Мне не хотелось тебя терять… Девушка опомнилась, встрепенулась и протянула руку, толкнув дверь, которая медленно отворилась… *** Беллатриса Лестрейндж расхаживала по гостиной, громко стуча каблуками и сжимая свою волшебную палочку в руке: — Я убью их всех! Лично сожгу в «Адском Огне»! Всех, до единого! Чёртовы магглы, грязнокровки! Я сейчас же иду к Тёмному Лорду!!! — Белла, успокойся, — попыталась образумить сестру Нарцисса. — Легко сказать! — фыркнула та, взмахнув палочкой, что привело к тому, что стол, со всей утварью, взмыл в воздух, и, влетев в стену особняка, развалился на мелкие кусочки. — Посмотри на синяки своего сына! Это работа грязнокровок! Не иначе! — Драко, ты помнишь, кто это был? — перевела взгляд на юношу Нарцисса. — Нет, — опустив взор, ответил слизеринец, как будто скрывая нечто. — Там было темно и пришлось быстро уходить. — Но ты ведь справился с нападавшими? — поднял бровь Люциус. — Да, я… — он попытался подтолкнуть тему беседы к завершению, продемонстрировав бесстрашие, — не мог бежать. Ведь я чистокровный волшебник! — Молодец, Драко, — едва не прошипел от удовольствия отец. — Я знал, что ты будешь весь в меня! — А что с твоей рукой? — спросила Нарцисса. Она прищурилась, разглядывая бинты и копаясь в памяти: — Рана, ведь, закрыта по-маггловски. — Просто мы не можем использовать «волшебную палочку», — начал оправдываться Драко. — Поэтому моя спутница предложила на время прикрыть царапину хоть таким варварским способом… — Это находчиво, — охарактеризовала мать. Нарцисса продолжила уточнять: — А кто была эта мисс, которую ты сопровождал? — Эм-м-м… — начал юноша, но замялся. — Разве это столь важно? Упоминать Кэти Белл, о чём некогда советовала Гермиона, действительно являлось плохой идеей. А указывать на кого-то из чистокровных, юноша не хотел. Ведь решение нужно было принимать сейчас. А предупреждать друзей об этом — потом. И не факт, что — скажем, Пэнси — согласится в будущем прикрывать ему спину. Она-то явно не придёт в восторг, если окажется, что Малфой использует её для прикрытия встреч с грязнокровкой! — Драко стесняется, — прокомментировала долгую паузу Беллатриса, захихкав. — Хочет, чтобы это было сюрпризом. — Что-ж, — заключила Нарцисса. — Я понимаю. Пусть скажет, когда решит, что его, — женщина улыбнулась, — «таинственная незнакомка» может показаться у нас в гостях. Она повернулась к сыну: — Ведь, Драко, какой бы не был твой выбор, мы — родители — примем его. Это же твой выбор. Конечно же, мать Драко обо всём догадалась. На то она его мать. Кем может быть девушка, сведущая в магглах настолько, что способна к медицине без использования волшебства? «Разумеется, это… — подумала женщина, — …Астория Гринграсс, получившая прекрасные отметки по дисциплине „Маггловедение“ в прошлом году»! *** В этот день в доме Малфоев гостили Гринграссы. Только Дафна отсутствовала. Старшая сестра — судя по всему — стремилась провести всё лето в гостях у Ноттов, оправдывая это перед родителями тем, что «в их личной библиотеке имеются очень редкие и ценные книги по заклятиям, которые невозможно найти в других местах». Впрочем, родители и не препятствовали. Драко, быстро закончив трапезу, вышел из-за стола, не желая терять время, и отправился в личные покои. Все последние дни юноша занимался подготовкой к новому учебному году. Такая перемена в поведении немного беспокоила родителей, но они не предавали этому сильного значения. «Наверное, он стесняется находиться вместе с Асторией и нами в одном и том же месте», — подумала Нарцисса. — Кстати, Нарцисса, — продолжила беседу миссис Гринграсс. — Ты говорила, что у вас новая беседка, которая как нельзя лучше смотрится в саду. Мы с мужем хотели бы взглянуть. Сад нашего поместья очень похож на ваш и мы тоже подумываем о таком. — Конечно, — с улыбкой ответила миссис Малфой. Она щёлкнула пальцами, вызывая домовых эльфов: — сейчас вас проводят, а я подойду чуть позже… Как только родители сестёр Гринграсс удалились, Нарцисса задержалась в помещении, внимательным взглядом изучая Асторию, расположившуюся в кресле и листающую книгу по истории магии. — Астория, — сказала миссис Малфой мягким голосом. — Я слышала, что ты достигла больших успехов в маггловедении. — Многие учителя так думают, мэм, — ответила девушка, отложив книгу. — Но кое-что мне не понятно. Например, их медицина. Эта фраза обескуражила мать Драко. Тем не менее, она повторно приступила к вопросам. — Зачем же ты решила изучать эту дисциплину, раз она кажется тебе сложной? — Я боюсь магглов, — честно ответила младшая Гринграсс. — Не хочу сталкиваться с ними. Поэтому хочу знать всё, что нужно, чтобы этого не произошло. — Что, были неприятные истории? — тут же заинтересовалась Нарцисса. — Нет, слава Мерлину, — ответила девушка. — Даже недавно? Астория посмотрела в глаза собеседницы, совершенно не понимая, к чему этот диалог. — Просто, — пояснила мать Драко, — у моего сына недавно случилась одна неприятная история. Он, прогуливаясь с кем-то, наткнулся на магглов и чуть не пострадал от них. И… я подумала, не ты ли была рядом… — Нет, — улыбнулась Астория. — Вы ошиблись. Я не могла где-то гулять с Драко. Он, в последние месяцы, сильно занят и очень мало общается с друзьями. Похоже, что ему нравится одна девушка… — Кто же? — Нарцисса мигом пододвинулась ближе к собеседнице. — Я слышала как-то раз диалог Теодора с сестрой о том, что Драко встречается с Гермионой Грейнджер, — заметила девушка. — Знакомая фамилия… — прошептал Люциус, встряв в беседу. Лорд Малфой прищурился: — Слышал о ней пару лет назад… Но я не помню что именно. Кажется, такой волшебной фамилии в «справочнике чистокровных волшебников» Кантанкеруса Нотта. Эта мисс что, иностранка? — удивился он. На всякий случай, волшебник предположил худшее: — Или она полукровка? — Она учится на Гриффиндоре, — бодро ответила Астория. — Она магглорожденная. Люциус успел только рот открыть, вспомнив грязнокровку, увиденную им как-то раз вместе с Гарри Поттером. А Беллатриса резко повернулась к опешившей Нарциссе и процедила слова: — Позови Драко! — Она тяжело вздохнула, вскочила с кресла и перешла на крик: — Зови, сейчас же!!!