***
Утром тётя Мэй приготовила экстра-большой завтрак из гренок, яиц и бекона. Питер с удовольствием его проглотил. О ночи они не говорили. Вместо того, чтобы пойти прямиком в башню, Питер сперва отправился в Вудсайт и нашёл крышу, где оставил рюкзак. Всё было в целости, не считая небольшой влажности от утренней росы. Проверив телефон, Питер с удивлением обнаружил во входящих голосовое сообщение от Гвен. — Знаю, мы давненько не созванивались, — говорилось там, и Питер улыбнулся от ностальгического чувства, возникшего из-за звуков её голоса. Они не виделись с самого выпуска. — Но я просто хотела удостовериться, что ты… ну, знаешь, живой. Смс-ни мне или ещё что, ладно? Питер пожевал губу. Проще было бы просто послать смс-ку, но когда он спустился на улицу, то обнаружил, что уже ей звонит. Гвен взяла трубку на втором гудке. — Алло? — Привет, — сказал Питер, осматриваясь вокруг, чтобы вспомнить, где находится ближайшая станция метро. — Эм, пока живой. Просто хотел, чтобы ты знала. Гвен вздохнула. — Питер, слава Богу. Прости, знаю, что мне не нужно за тобой присматривать, но в этот раз… — Всё нормально. — Питер пожал плечами, хотя она и не могла этого видеть. — Не волнуйся, всё было не настолько плохо. Ничего особенного, по сравнению с последним разом. С несколькими последними разами. Гвен немного помолчала, а потом сказала: — Питер, все думают, что ты мёртв. Парень встал на месте. Он чуть не отодвинул телефон от уха, чтобы на него посмотреть. — Что? Почему? — Это по всему интернету. Кто-то твитнул, что тебя рвало кровью… несколько офицеров полиции подтвердило. Затем ты исчезаешь с Железным Человеком и с тех пор никто ничего не слышит и не видит. Полагаю, мисс Поттс выпустила заявление или что-то вроде того, что ты в порядке, но никто не верит. О тебе тут целые баталии разворачиваются. Питер неверяще тряхнул головой. — У меня… даже Твиттера нет, — тупо сказал он. — Возможно, тогда тебе надо периодически обновлять информацию о Человеке-Пауке. Но правда, тебе стоит хотя бы появиться где-нибудь. Питер снова зашагал, подтянув рюкзак на плече повыше. — Окей, сегодня вечером. Я иду на стажировку, иначе сделал бы это сейчас. Но, серьёзно? Всё настолько плохо? — Не недооценивай соцмедиа, Питер, — глубокомысленно сказала Гвен. — Ладно, ладно. Блин, вот тупость. — Он прочистил горло. — То есть, спасибо, что просветила. Я не знал, что все приняли это так близко к сердцу. Оно даже настоящей кровью не было… Гвен тихонько посмеялась. — Что ж, рада это знать. Но, эм, мне пора. Не пропадай, хорошо? — Ага. Да, конечно. — Мучимый совестью, Питер потёр шею. — Рад был услышаться. Пока, Гвен. — Пока, Питер. Он нажал отбой и лишь засунув телефон на место понял, что тётя Мэй, должно быть, всю ночь смотрела новости. Сердце ёкнуло, но сделать он тут ничего бы не смог. Ещё раз тряхнув головой, Питер поторопился к метро.***
Перед тем, как пойти утром на кухню, Брюс сперва собрался с духом. Эта ночь для всех была долгой, и он не представлял, кто сейчас уже может быть на ногах и о чём этот кто-то захочет поговорить. У Брюса не было желания выслушивать, что могут сказать о том, как он ведёт себя с Питером и, в особенности, о его чувствах к парню. Пеппер и Стив уже не спали: они пили кофе, просматривая какую-то утреннюю передачу. Брюс посчитал их напряжение немного странным и, налив себе кружку, присоединился к ним. Они были слишком поглощены просмотром, чтобы как-то отреагировать на его приближение. Подойдя к Пеппер и наконец увидев, что так привлекло их внимание, Беннер всё понял. Джастин Хаммер давал интервью на одном из не слишком популярных шоу. Он был безупречно одет — весь отглаженный и загорелый — и смеялся вместе со зрителями в зале над нарочитыми шутками. Брюс заставил себя пригубить кофе, надеясь, что фокусировка на действии поможет отгородиться от инстинктивной вспышки злости, вызванной самодовольной рожей Хаммера. — Давай отвлечёмся и поговорим о статье, опубликованной Мирандой Уэст вот только этим утром, — сказала ведущая шоу. — Потому как там сказано, что вы со Старком, точная цитата, «никогда не были друзьями». — Правда? — с наигранным потрясением удивился Хаммер. — Никогда? Она использовала это слово? — Да, никогда. Очевидно, мистер Старк настаивал. — Но как такое может быть? — Хаммер засунул руку в пиджак и вытащил старое фото. — Посмотри, — сказал он, протягивая его. — Мы с Тони Старком ужинаем в Париже, всего два года назад. Плечи ведущей дрогнули от сдерживаемого смеха, хотя ведь понятно, что она уже видела фотографию. Съемочная группа вывела фото на монитор в зале, и все засмеялись. Это и в самом деле был Тони Старк и Джастин Хаммер, ужинающие в Париже, но не вместе. Две фотографии явно совместили фотошопом. Пеппер раздраженно выдохнула. — Да вы издеваетесь. Как только ведущая и зрители закончили дразнить Хаммера за такую очевидную подделку, он предпринял ещё одну попытку. — Ладно, ладно. А как насчёт этой? Это мы в Лондоне на Новый Год. — Он показал другой коллаж, куда, для пущей убедительности, было добавлено несколько скудно одетых женщин, и вызвал новый круг смеха и подначек. Пеппер покачала головой, пробормотав: — Какого чёрта он делает? — Это тактика, — сказал Стив, скрестив руки и свирепо глядя на экран. — Он хочет, чтобы мы держали его за кретина и недооценили, когда последует настоящая атака. — Глаза Стива чуть прищурились. — Никогда больше. — Где Тони? — спросил Брюс. — В мастерской, — ответила Пеппер. — Не надо ему это видеть… он взбесится. — Она фыркнула. — Я глупею от одного только просмотра. — Ладно, нет, серьёзно, — сказал Хаммер, снова засунув руку в карман. — Это хорошая. Вам всем понравится. — Он протянул последнюю фотографию. — Мы с Тони в Канкуне, весна девяносто девятого. Да бросьте, уж если совместная подготовка героина в мексиканском отеле не делает вас друзьями, то тогда прям не знаю. Показали фотографию. Хаммер её очень точно описал, и Брюс быстро оглядел изображение, пытаясь найти какой-нибудь очевидный изъян, превращающий фото в такую же фальшивку, как и остальные. Вот так сразу в глаза ничего не бросилось. — Чёрт, — сказала Пеппер, и Брюс со Стивом удивлённо на неё посмотрели. Прежде чем хоть один успел задать очевидный вопрос, зазвонил телефон. С испуганным выражением лица Пеппер перевела звонок на свой телефон и отошла в кухню, чтобы ответить. — Это Пеппер. Да, смотрю, — говорила она, уходя из зоны слышимости. Стив бросил взгляд ей вслед и тут же вернул всё внимание шоу. — Это настоящее фото? — тихо спросил он. — Не знаю. — Брюс потёр губы и отставил кофе. Как-то вдруг перехотелось укладывать что-либо в желудок. — На вид в нём что-то не так, но это не настолько очевидно, как в других. — Похоже, что кто-то считает её настоящей. Брюсу стало интересно, не может ли Стив своими суперсолдатскими ушами слышать разговор Пеппер. Он несколько раз ткнул по главной панели на кухне, пока та не выдала имя звонившего: Эдвардс, база Военно-воздушных сил, линия 104. — Забавный момент, — продолжал Джастин, пока зрители кудахтали над фото. — Вот только этой ночью кто-то в Башне Старка заказывал налоксон. Вы же знаете, когда его используют? — Почему бы тебе не просветить нас? — При передозировке героином. — Сукин сын, — выдохнул Брюс. Все начали говорить одновременно, и ведущей пришлось приложить усилие, чтобы угомонить присутствующих в студии. — Ладно, погоди. Ты действительно обвиняешь Тони Старка в наркотической зависимости? Ты говоришь именно это. — Нет, нет, нет, — ответил Хаммер, а Брюс почувствовал испарину на лбу. — Я бы никогда. Просто забавный факт, не более. Случайное совпадение. — Потому как похоже, что ты делаешь серьёзное заявление. — Нет, нет. Нет. Да брось, вовсе не делаю. — Он подмигнул в камеру. — Я бы не поступил так с другом. Брюс вышел из кухни. Быстро пройдя через пентхаус, он остановился на балконе, давая порывам летнего ветра охладить и успокоить себя. Брюс смотрел на верхушки зданий и плывущие облака до тех пор, пока картинка с Питером, лежащим на больничной койке с трубками во рту, носу и из руки, не перестала вставать перед глазами, стоило только сомкнуть веки. — Сукин сын, — снова повторил он. Спустя минуту дверь позади него открылась. — Доктор Беннер? — Это был Стив. — Я в порядке, — сказал Брюс, и это было правдой. — Просто не мог продолжать это слушать. Роджерс подошёл. Он тоже был напряжён и, прежде чем заговорить, сделал глубокий вдох. — Ночью я почитал о Джастине Хаммере. Всё что есть об инциденте с Ванко и о нескольких более ранних делах. — Я его не знаю, — сказал Брюс. — Не настолько хорошо, как знает Тони. Но всё равно это… — Он покачал головой. — Это безумие. Кем он себя возомнил? Не понимаю, чего, по его мнению, он этим добьётся. Все ведь поймут, что это фото просто такая же фальшивка, как и остальные два. Стив задумчиво нахмурился и сказал: — Ты когда-нибудь играл в «две правды и одна ложь»? — В неё играли в сороковом? — Смысл в том, чтобы отыскать ложь. Но чтобы это сделать, сперва приходится допустить, что любое из утверждений может быть правдой. Приходится расширять своё восприятие. Плечи Брюса поникли, когда он понял смысл слов Стива. — Самого предположения достаточно, чтобы люди начали задавать вопросы. Особенно учитывая, что другие две подделки гораздо более очевидные. — Он сглотнул. — Всё станет ещё хуже. — Намного хуже, — согласился Стив. — И речь не только о репутации Тони или сыворотке суперсолдата. Это коснётся Железного Человека, Капитана Америки и Человека-Паука. — Его кулаки сжались. — И Халка. Это коснётся всех нас. — Разведка, — сказал Стив. — Неожиданная атака. Пропаганда. — Он поднял на Брюса серьёзный взгляд. — Они начинают войну. От этой мысли по коже Беннера побежал мороз. — Прямо как генерал Росс. Меньшими категориями он не мыслит. Господи. Стив помолчал. Он хотел что-то сказать, и Брюс задумался, не попытаться ли сбежать. — Доктор Беннер, — сказал капитан, а затем поправился: — Брюс. Прости, если той ночью пересёк черту. — Пересёк, — ответил Брюс, не глядя на него. — Но я принимаю твои извинения. — Он сунул руки в карманы. — Просто мы оба, каждый по-своему, пытаемся его защитить. Учитывая, как часто он влипает в передряги, ему не помешает пригляд нас всех. Стив продолжал смотреть на него, и Брюс понял, что это ещё не всё. Стив ничего не забыл, но говорить об этом при такой массе других проблем они не будут. По крайней мере, это значило, что у него есть время обдумать ответ. Пеппер вышла на балкон. Она выглядела всё такой же взведённой. — Интервью закончилось. Пока Брюс придумывал, как бы потактичнее задать вопрос, Стив взял и спросил: — Последняя фотография настоящая? — Нет, — тут же ответила она. — Конечно, нет. Ты ведь видел её — явная подделка. — Но есть какой-то подвох, да? — сказал Брюс. — Иначе почему полковник Роудс позвонил так быстро? Пеппер качнулась на носках. — Тони поднимается наверх, — ответила она. — И мы подадим на этого засранца в суд. — Она развернулась, чтобы зайти внутрь, и Стив с Брюсом последовали за ней. — Не знаю, чего вы всё так кипишуете, — сказал Тони, наливая себе в кружку свежего кофе. — Хаммер козёл. Все это знают. Никто в жизни не поверит его слову больше, чем моему, тем более по поводу каких-то грязных отфотошопленных фоток. Он прибегает к такому мусору просто потому, что ничего лучше у него нет. — Ты не можешь спустить ему подобные разговорчики, — заметила Пеппер. — Хаммер сам только что из тюрьмы — он последний, кому стоит кидать камни. Тони сел за стол. Он выглядел уставшим, и Брюс не мог не задуматься, а спал ли вообще кто-то из них этой ночью. — Я не буду подавать иск, — упрямо сказал Старк. — Половина интернета уже препарировала эти фотки, а они даже не самые худшие из того, что я видел. Обратить на него сейчас внимание — только доставить ему удовольствие, а себя выставить в плохом свете. — Подняв брови, он посмотрел на Пеппер. — Я понимаю, что ты понимаешь. — Понимаю. — Она скрестила руки. — Просто это всё так по-дурацки. Прямо старшая школа. Даже хуже, чем старшая школа. — Вам нельзя относиться к этому так легкомысленно, — сказал Стив. — Сейчас всё кажется плохой шуткой, но вчера, когда он пришёл сюда, это тоже не показалось серьёзным. Это лишь первая часть гораздо большего плана. — Если тут и есть план, придумал его не Хаммер. Кто-то дёргает за ниточки. — Тони отпил из кружки. — Чудо, что он в состоянии самостоятельно одеться по утрам, уж куда ему идти против нас. Стив нахмурился, и Брюс видел, как его зоркие глаза смотрят сквозь всю шелуху — похоже, у него к этому талант. — У него есть что-нибудь на тебя? — серьёзно спросил капитан. — Что-нибудь настоящее? Тони ответил не сразу. Пауза была недостаточно долгой, чтобы стать виноватой, но и недостаточно краткой, чтобы ответ получился абсолютно честным. — Нет, — ответил Старк. — Клянусь, у Хаммера ничего на меня нет. Аппетита для завтрака ни у кого не было. Как только кофе закончился, Стив ушёл связаться с Наташей в надежде на новую информацию, а Пеппер отправилась в свой офис, чтобы противостоять неизбежным вопросам журналистов. Лишь когда они остались наедине, Брюс подтащил свой стул ближе к Тони и спросил: — Почему полковник Роудс позвонил, когда увидел ту фотографию? Тони изучал дно кружки, будто бы презирал её за отсутствие там кофе. — Послушай, Брюс, — сказал он. — Я говорил серьёзно. У Хаммера ничего на меня нет. Имей он хоть что-то — так шансы использовать у него были. — Он поставил кружку и щёлкнул по ручке, наблюдая за её вращением. — Но сам понимаешь. К моему двадцатипятилетию у меня был миллиард долларов. Я делал вещи, которыми не горжусь. И не только те, что взрываются. — У нас у всех есть свои скелеты, — сказал Брюс. Он практически слышал, как его собственный пощёлкивает, забиваясь вглубь черепа. — Но что бы ты ни думал о способностях этого человека, ночью он чуть не убил двоих из моих немногочисленных друзей. Полагаю, пришло время рассказать нам, что на самом деле произошло между тобой и Хаммером. — Ничего, — беспомощно пожал плечами Тони. — По крайней мере ничего такого, из-за чего бы стоило становиться суперзлодеем. Он кретин, а я засранец — вот и всё. — Брюс, не убеждённый, продолжил сверлить его взглядом, и Тони, вздохнув, развернулся, чтобы посмотреть на него прямо. — Мы никогда не дружили, — продолжил он. — Мы были просто, ну, знаешь, детьми. Богатыми детьми с вечно отсутствующими отцами. Мы могли бы клуб сформировать. Но с тем Хаммером, которого ты встречал? Этим из-кожи-выпрыгивающим, скользким, как продавец машин, пройдохой? Он всегда был таким. Всегда пытался получить «внутреннюю информацию». Чёрт, да мне его одно время даже жалко было. До того, как он начал управлять бизнесом, его вполне можно было выдержать один вечерок. У него были хорошие связи. Почему-то. Брюс внимательно слушал. — Так вы общались? — Да, в юности. Это вроде как неизбежно, когда ты в определённом возрасте и с определённым доходом. — Тони досадливо покачал головой. — Но как минимум последний десяток лет, а то и больше, он стал невыносим. Он перешёл все те рамки, которые Оби и я… — он передёрнулся, а затем продолжил. — В любом случае, меня не удивляет, что он в итоге связался с кем-то вроде Росса. Но в той тюрьме, должно быть, что-то случилось, потому как я и представить не мог, что он перейдёт к подобному. — Что ж, миндальничать и хитрить он определённо не собирается, — сказал Брюс, — так что, уверен, когда придёт время, он с превеликим удовольствием всё тебе расскажет. — Ага. — Тони взялся за ручку кружки, лишь на мгновение продемонстрировав побелевшими костяшками, сколько гнева он сдерживает. — Жду не дождусь. Брюс вернулся к себе в комнаты. Настроения заниматься наукой не было, но учитывая, с чем они столкнулись, он чувствовал себя обязанным узнать всю возможную информацию. Вооружившись энергетиком и Ститтлс, учёный сел за свой компьютер и открыл флешку Стива. — Я хорошо себя чувствую, — сказал Стив на видео, сидя в пустой карантинной комнате. Наташа сидела на стуле напротив. — Я это знаю. Но твоя диаграмма утверждает обратное. Так что нам надо поговорить. Брюс стал смотреть дальше. — Начнём с того, как это произошло, — сказала Наташа. — Можешь рассказать, что последнее ты помнишь? — Воспоминания не очень чёткие. Всё произошло так быстро. — Стив поёрзал на стуле, явно не желая вдаваться в детали. Брюс прекрасно понимал, что детали как раз таки есть. — Доктор Беннер сказал мне лечь на диван. Он выглядел напуганным. Тогда я и понял, насколько всё серьёзно. Брюс нахмурился. Он не помнил, чтобы чувствовал страх. Разве что волнение. — Кто-нибудь что-нибудь тебе сказал? — подтолкнула его Наташа. — Что-то, что могло тебя разозлить? — Нет. Я не был зол. Я был… — Стив с силой провёл рукой по волосам. — Кто-то сказал, что, может быть, укус паука даст мне суперспособности. Что-то такое. — И это тебя расстроило. — Нет. Нет, я просто… — Стив снова поёрзал, руки на коленях сжались, и даже с плохим разрешением Брюс ясно увидел, что Наташа подобралась, готовая сбежать. К моменту, когда руки Стива почернели, она уже сорвалась со стула, а затем выскочила из комнаты. Оперевшись на соединенные треугольником ладони, Брюс смотрел, как Стив из солдата превращается в воющее чудовище. Это произошло за считанные секунды. Благодаря опыту в несколько лет Брюс имел возможность задерживать свою трансформацию, иногда и полностью обретая над ней контроль, но он ещё помнил первые дни, когда ярость завладевала им столь же стремительно. Было больно смотреть, как это происходит с кем-то вроде Стива Роджерса, но Брюс заставил себя не отводить взгляд от монитора. Стив бился о стены комнаты, кричал и царапался. Он, как крыса в бочке, навернул несколько кругов в поисках выхода. Потом погас свет. На краткий момент, когда экран стал чернильно-чёрным, Брюс напрягся от досады, но затем камера перешла на ночной режим. Колонки заполнил шипящий звук. — Газ, — пробормотал Беннер. Он не ожидал, что это сработает, и был удивлён, когда капитан отступил в угол. С болезненными стонами чудовищный Стив обнял себя длинными конечностями и дрожа опустился на пол. Несколько минут спустя он наконец потерял сознание и вернулся в человеческую форму. Снова загорелся свет, и в комнату вошла Наташа вместе с директором Фьюри. — Похоже, ты нашла триггер, — сказал тот. Видео кончилось. Брюс сразу же щёлкнул на следующий файл. Это была ещё одна запись разговора, сделанная с этого же ракурса, но вместо рубашки и брюк на Стиве была больничная рубаха. Вошла Наташа. Сказала, что он хорошо выглядит. — Не хочу снова портить одежду, — угрюмо ответил Стив. Наташа заняла стул напротив. Она выглядела абсолютно спокойной несмотря на события прошлой беседы. Брюс нажал паузу, чтобы проверить дату и время: прошло всего шестнадцать часов. — Если это поможет тебе вернуться в норму, можешь рвать футболки ЩИТа сколько угодно, — сказала Наташа. — Твои жизненные показатели наконец начали улучшаться. Возможно, тебе просто надо вывести яд из организма. — Мне хочется, чтобы всё вывелось, но не так, — ответил Стив, и Брюс не был уверен, что сам сказал бы иначе. — Тогда, полагаю, нам надо поговорить ещё. Стив сделал глубокий вдох. Он по-прежнему нервничал и испытывал дискомфорт, но всё же кивнул. Наташа дала ему минутку собраться, после чего спросила: — Ты что-то имеешь против суперспособностей? — Нет. — Стив согнул пальцы. — Я ведь сам стою на самой границе «человека». — Но когда кто-то сказал тебе это, ты расстроился, — настояла Наташа. — Ты имеешь что-то против Человека-Паука? — Конечно, нет, — тут же ответил Стив. — Тебя злит, что, фактически, он тебя отравил? — Нет… Я не злился, я… — Стив снова помялся и подтянул ноги к ножкам стула. Тряхнув головой, капитан наконец признался: — Я боялся. Наташа совсем чуть-чуть расслабила свою позу. Она выказала признанию уважение, которое оно заслуживало. — Чего ты боялся? Теперь, когда правда уже была озвучена, Роджерс продолжил куда как легче. — Я думал об Иоганне Шмидте, — сказал Стив. — О том, чем он стал из-за этой сыворотки. О… докторе Беннере. Наташа наклонилась ближе. — Ты боялся стать Халком? — спросила она, а Брюс почувствовал, как напряглось тело, как натянулась кожа. — Не совсем. — Стив опустил голову. — Но возможно, в некотором роде. Это напомнило мне ночь перед тем, как мне ввели сыворотку. Доктор Эрскин сказал мне кое-что. — Сказал тебе что? В голосе Стива скользнула нотка веселья. — Что я могу получить суперспособности, — сказал он, и хотя утверждать точно по-прежнему было сложно, Брюс мог бы поклясться, что Наташа улыбнулась. — Он сказал, что эффект сыворотки зависит от побуждений того, кому её дают. Он выбрал меня, потому что я был «хорошим человеком». И это меня напугало. — Стив положил руки на колени и потёр сустав большого пальца, куда его укусили. — Я никогда никому не рассказывал, но правда в том, что я тогда всю ночь не спал от страха. Я всё думал, что если он ошибся? Что если я не такой хороший, как он думает? Да, я всегда старался быть таким, но что если глубоко внутри… И когда доктор Беннер так на меня посмотрел, я снова начал думать об этом. Что если на этот раз оно заберётся достаточно глубоко? Что если я… Руки Стива начали дрожать, но Наташа не шелохнулась. Даже когда от места укуса поползла чернота, Романофф продолжала оставаться на стуле, терпеливо наблюдая. Стив согнулся: его всего трясло и он сжимал чёрное запястье ещё человеческой рукой. Даже зная, что эта запись была сделана несколько недель назад, Брюс чуть подался назад, ожидая жуткого паучьего крика. Но затем Стив сделал несколько глубоких вдохов. Он прижимал когтистую руку к груди и сопротивлялся изменению — на размытом пиксельном лице напряжение было видно мучительно чётко. Брюс ожидал, что Стив не справится, но меньше чем через минуту капитан начал успокаиваться, а цвет на голой руке — отступать. Когда Стив наконец отпустил свою руку, она была уже из плоти и абсолютно человеческой. Наташа встала. — Вот уж о чём нам не надо беспокоиться, — сказала она, — так это о том, какой ты глубоко внутри, капитан Роджерс. — Прикоснувшись к его плечу, Наташа наклонилась, целуя мужчину в макушку. Когда она вышла, видео окончилось. Брюс долго сидел неподвижно. Он слепо смотрел на открытую папку, позволяя её содержимому осесть в голове. Кофе, попавший утром в его желудок, превратился в горький привкус во рту. Ничто, сказанное Стивом, не стало сюрпризом. Он мог бы догадаться заранее, потрудись задуматься. Услышать всё со стороны оказалось совсем иным делом, и Брюса злило, что Стив смог вот так просто объясниться, что Наташа с такой лёгкостью смогла всё понять и поверить в него. Для настолько хорошего человека это всё было так просто. Со слов других людей это звучало так чертовски просто. Брюс заставил себя встать из-за компьютера. Он проглотил полпачки Скиттлз, принял душ и отправился в кровать. ДЖАРВИС пообещал, что не даст никому его беспокоить.***
На стажировке Питер трудился не покладая рук даже несмотря на то, что оставаться сосредоточенным было непросто. Несколько раз за весь день он всё же отвлёкся от своих микросхем, чтобы проглядеть последние слухи о Человеке-Пауке и его ночной «встрече со смертью». К счастью, большинство, вроде бы, верило, что Паук выжил, но ощущения от прощелкивания страниц споров и домыслов было сюрреалистичным. Во время обеда с другими стажёрами те просветили его насчёт утреннего интервью с Джастином Хаммером, смеясь при этом над фотографиями и высказывая праведное возмущение за поклёп на своего нанимателя. Когда Джона шутливо предположил, что, может, это Человек-Паук был на героине, Питер чуть себе язык насквозь не прокусил. Вечером он дождался, когда остальные уйдут, а мистер Хёллер отметит его в базе, после чего проскользнул в лифт. — ДЖАРВИС, это Питер Паркер, — сказал он, даже зная, что ДЖАРВИС уже давно добавил его голос в свою базу. — Подними меня на этаж доктора Беннера. — Доктор Беннер сказал, что не принимает посетителей, — ответил ИИ. — Но это же я. Можешь ты хотя бы сказать ему, что это я? — Боюсь, вашего уровня допуска недостаточно, чтобы я мог проигнорировать поставленную доктором Беннером задачу, мистер Паркер. Питер закатил глаза. — Окей, что ж, можешь ты меня поднять на этаж под ним? — В данный момент на этом этаже проживает капитан Роджерс, — ответил ДЖАРВИС. — О… — Питер сглотнул, но после некоторых раздумий, сказал: — А ему можешь сообщить, что я хочу подняться? Мне надо воспользоваться его туалетом. — На этаже, где вы сейчас находитесь, есть уборная, доступная для общественного использования. — Просто передай ему, хорошо? Если только он тоже не прячется в своей пещере. Питер практически услышал вздох ИИ, но мгновением позже ДЖАРВИС уступил, и лифт начал подниматься. Питер оказался на этаже с минималистичным, оставляющим много свободного пространства, оформлением. Одна часть была отделана под жилое помещение с пригодной для использования кухней, мебелью и развлекательным центром, в то время как другая была забита различными тренажёрами. Стив стоял у плиты, готовя, судя по запаху, сосиски. Он обернулся, когда парень вошёл. — Привет, Питер. Как себя чувствуешь? — Здрасте. Нормально. — В животе Питера друг за другом гонялись бабочки, но каким-то невероятным образом он всё же смог подойти ближе к капитану. Что говорить Питер не знал. — То есть, я до сих пор в шоке от всего произошедшего, но, ну, знаете. Не блюю. Стив определённо выглядел так же скованно, как Питер себя чувствовал, но всё равно улыбнулся. — Я рад. — Ага, я тоже. — Питер заглянул в сковородку. Сосиски, бобы и рис. — Пахнет хорошо, — сказал он. — Нравится готовить? — При необходимости. Хотя не сказал бы, что смыслю в этом. — Стив помолчал. — Хочешь? — О, нет, я просто… — Питер потоптался на месте. Не похоже, что Стив собирался что-то говорить, так что парень решил тоже не поднимать тему. — Можно воспользоваться твоим туалетом, чтобы переодеться? — мужчина сразу понял, о чём речь, но не успел как-либо возразить, поскольку Питер добавил: — Я не собираюсь искать неприятности, просто хочу попасться на глаза. Не хочется, чтобы Нью-Йорк думал, что ночью я умер и всё такое. Стив покачал головой. — Не думаю, что тебе стоит привлекать к себе внимание. Эти люди открыли на нас охоту, Питер. А ты лёгкая мишень. — Блин, вот спасибочки. Но серьёзно, я буду суперосторожным. Просто попадусь на пару камер, чтоб щёлкнули мою фотку по дороге домой, и всё. Не волнуйтесь. Брюс мне уже прочитал лекцию по безопасности. Слова очень легко соскочили с языка, и Питеру тут же захотелось суметь взять назад это крошечное замечание. К счастью для него, Стив воздержался от каких-либо комментариев по этому поводу. Застыв, капитан немного подумал, а затем кивнул. — За углом, — сказал Стив. — Налево. Питер внутренне вздохнул от облегчения. — Спасибо. Он быстро переоделся. Костюм в последней драке получил совсем небольшие повреждения, и, разглаживая его, Питер осмотрел себя в зеркале. — Ты в порядке, — твёрдо сказал он своему отражению. — Они тебя почти и не тронули. — Парень сделал глубокий вдох. — Всё с тобой будет замечательно. Он надел рюкзак и вернулся к Стиву на кухню. Тот показал из какого окна ему можно вылезти, но прежде чем уйти, Питер, со всей серьёзностью, какую только смог продемонстрировать, повернулся к Стиву лицом. — Капитан, я просто хочу, чтобы вы знали… Доктор Беннер по-настоящему удивительный человек. Питер и сам не знал, что имеет этим в виду, или что пытается донести до Стива, но сказать это казалось правильным. Это показалось чуть менее правильным, когда Стив посмотрел на него со смесью тревоги и разочарования. Но потом Роджерс кивнул и сказал только: «Я знаю». Тоже кивнув, Питер вылез в окно и поднялся к этажу Брюса. Несмотря на ещё совсем ранний вечер в большинстве окон света не было. Питер переполз за угол здания и лишь тогда нашёл Брюса в его кабинете — тот сгорбившись сидел на компьютерном стуле. Парень громко постучал по стеклу и испытал немного виноватое удовольствие от того, как Брюс испуганно дёрнулся. Учёный впустил его внутрь. Питер не знал, отчего у того было такое напряженное выражение лица и приготовился к тяжёлому разговору, но Брюс неожиданно привлёк его к себе и крепко обнял. Мужчина нечасто проявлял такой напор, и когда он приподнял маску Паука, чтобы они смогли поцеловаться, Питер почувствовал, как колени подгибаются. Парень довольно помычал в рот Брюса и хихикнул, когда они отстранились друг от друга. — Уже соскучился по мне? — поддразнил он. Брюс поцеловал Питера снова, но затем его страсть будто чуть отхлынула, и он просто прижал парня к себе: грудь к груди, щека к щеке. — Только я было подумал, что мне надо тебя увидеть, — сказал он. Сердцу в груди Питера стало тесно. — Ну, вот он я. Наверное, я экстрасенс. — Он обнял Брюса за плечи. Что-то было не так — он чувствовал напряжение, расползающееся по позвоночнику мужчины. Питер постарался не позволить себе заразиться этим чувством. — Всё в порядке? Ты сказал ДЖАРВИСу никого не пускать. Когда Брюс всё же ответил: «Я в порядке», пауза уже стала слишком долгой, чтобы слова были правдой. — Я проработал почти весь день, вот и всё. Не хотел, чтобы меня отвлекали. — Тогда в следующий раз скажи ДЖАРВИСу, что я исключение, хорошо? — Хорошо. — Брюс притянул его к себе для ещё одного поцелуя. — Скажу. Питер с удовольствием встретил его губы. Он таял, прижимаясь к телу Брюса, восторгаясь тому, как жадно мужчина обводил руками контуры его костюма. Питер уже давненько не заходил к Брюсу в полном облачении и видел, насколько сильно тот всё-таки по этому соскучился: он шарил по длинной спине Питера, проводил кончиками пальцев по лапкам паука, нашитого сзади. Брюс с наслаждением вёл руками по склону плеч Питера и сжимал его задницу, пока в глазах парня не появились звёзды. Ощущения были такими классными, что единственным желанием Питера оставалось поскорее всё успешно завершить, но впервые он стал тем, кто отстранился первым. — Подожди, — едва переводя дыхание и ненавидя себя, сказал Питер. Ему пришлось практически с силой оторвать руки Брюса от своей задней части, отчего он засмеялся. — Не надо мне сейчас стояк организовывать. Я на миссии. Брюс прислонился к столу, стоявшему сзади, и схватился обеими руками за столешницу, будто иначе не смог бы удержать их под контролем. В его взгляде было что-то жаркое, шалое. — О чём ты? — Пустяки. Ничего серьёзного, по крайней мере. Просто сделаю по Манхеттену пару кругов. — Прежде чем Брюс успел бы его перебить, Питер продолжил: — Капитан Роджерс уже прочитал мне лекцию по безопасности. Я буду осторожен. Просто хочу, чтобы народ меня увидел. Им нужно знать, что я в порядке. — Зачем? — костяшки Брюса побелели. — Твоя безопасность важнее их душевного равновесия. Они увидят тебя достаточно скоро — как только всё это закончится. — Если Хаммер так усиленно выставляет мистера Старка в плохом свете, это в конечном счете коснётся и меня, — обосновал решение Питер. — А в прессе обо мне и так нелестного мнения. Мне нужна поддержка города. — Он полностью снял маску. — Я хочу, чтобы люди точно знали, что я из хороших парней. Брюс присел на самый край стола. — Ты и есть хороший парень, — хрипло ответил он. Брюс опустил взгляд. — И всегда им был. Они это знают. — Эй. — Питер почувствовал озноб, но всё равно придвинулся ближе, прикасаясь к лицу Брюса обеими руками. — С тобой точно всё нормально? — тихо спросил он. — Не то чтобы я возражал против такого напора, но ты ведёшь себя реально странно. Брюс раздраженно фыркнул. — Нет, не веду. — Он чуть повернул голову, прижимаясь щекой к ладони Питера. — Я просто устал. Питер облизал губы, жалея, что не так уж хорошо разбирается во всём этом. Что бы ни расстраивало Брюса, он ведь всё равно мог хоть как-то помочь, Питер был уверен в этом, но не знал с чего начать, что сказать. Вздохнув, он снова обнял Брюса за плечи. Сначала мужчина попытался отстраниться, но усталость победила, и в итоге он подался вперёд, прислоняясь к Питеру. Руки продолжали держаться за стол. — Хочешь, я останусь? — спросил Питер, массажируя Брюсу шею. Кажется, это помогало. — Я могу показаться и завтра, если ты… — Завтра твой день рождения. — Знаю. — Надеясь разрядить обстановку, Питер спросил: — Ты мне что-нибудь приготовил? Брюс хохотнул. — Можешь зайти после стажировки? По Питеру до самых кончиков пальцев на ногах пробежала дрожь. — Да, — сказал он, а дыхание снова перехватило. — Да, конечно. — Парень подумал о возможных намерениях Брюса и даже поддразнивать не стал, испугавшись, что тот передумает. Однако, позволять своим рукам блуждать по телу мужчины он не боялся. Питер провёл пальцами по плечам Брюса, отследил его бицепсы туда, а затем обратно, пробежал по груди. Ожидание уже известного причиняло ему боль, и внезапно ему захотелось потрогать Брюса всего целиком. — Я приду. — Хорошо. — Учёный оторвал одну руку от стола. — Есть кое-что, о чём нам надо поговорить. Сердце Питера упало, но затем Брюс запустил свои пальцы ему в волосы. Когда парень успокоился, то все опасения были смыты волной возбуждения от нового жёсткого поцелуя. Брюс так и продолжал одной рукой, как якорем, держаться за край стола, но когда Питер прижался ближе, мужчина не стал противиться. Он крепко держал Питера, целуя долго и жадно. Питер застонал, его ладони невольно прилипли к груди Брюса. — Я останусь прямо сейчас, — прошептал он, облизывая губы. — Отпразднуем пораньше. — Нет. — Брюс сделал глубокий вдох и чуть оттолкнул его. — Нет, тебе надо идти. Ты прав — тебя должны увидеть. — Однако, до того, как Питер успел бы отойти слишком далеко, он напоследок его чмокнул. — Только обещай, что будешь осторожен. — Обещаю. — Питер неохотно убрал с него руки и отступил на несколько шагов. Вдохнув, а потом выдохнув, он взял маску. — Чёртов спандекс, — рассмеялся, поправляя костюм в паху. — Это не хорошо для нас обоих. Брюс тоже засмеялся, чему Питер был удивительно благодарен. С улыбкой тот выглядел намного лучше. — Обязательно напиши мне, как доберёшься домой. — сказал Брюс. — Я буду смотреть новости, но хочу знать, когда ты будешь в безопасности. — Хорошо. Я не буду задерживаться допоздна. — Питер натянул маску, чтобы скрыть покрасневшие щёки. — И знаешь, Брюс. Если тебе вдруг захочется со мной увидеться… ты можешь просто попросить. Брюс опустился на стоявший у стола стул. — Хорошо, — ответил он, и тихое счастье на его лице снова подвергло решимость парня испытанию. — Спокойной ночи, Питер. — Ночи. — Даже тогда Питер не ушёл. Только когда Брюс кышкнул, у него получилось заставить ноги работать, и Питер запрыгнул на подоконник. Город раскинулся под ним: оранжевый в вечернем свете и неожиданно угрожающий. Питер отбросил свои страхи и прыгнул, цепляя паутиной соседнее здание. Улетая прочь, он не видел, как Брюс резко наклонился вперёд, растирая лицо обеими ладонями.