Давай светиться в темноте

Брюса разбудила серия быстрых щелчков и вспышка света. — Прости, — сказал Питер ещё до того, как Брюс успел протереть глаза. — Прости, она сама так сделала. Мужчина проморгался. Он уже и не помнил, когда в последний раз так глубоко и хорошо спал. Ему не хотелось шевелиться из страха потерять это ощущение ленивого умиротворения. Питер сидел рядом, прижимаясь бедром к его бедру, и бережно держал в руках свою новую камеру. — Ты меня сфотографировал, — сонно обвинил его Брюс. Щёки у Питера порозовели, и он пожал плечами. — Просто ты выглядел так… хорошо. — От его улыбки в животе Брюса счастливо затрепетало. — Мне нравится видеть тебя расслабленным. Брюс вытянул руку и легчайшим прикосновением провёл костяшками пальцев по голому животу парня. На задворках сознания пульсировало предупреждение, но он от него отмахнулся: времени на то, чтобы поразмышлять, допустил ли он где-то ошибку, ещё будет предостаточно. Прямо сейчас его не волновало ничего кроме тёплой кожи Питера и его ярких карих глаз, наполненных чувством. — Мне нравится видеть тебя, — сказал Брюс. Питер положил камеру на прикроватную тумбочку, а затем наклонился, вовлекая усталые губы Брюса в долгий сладкий поцелуй. — Не знаю, говорил ли я тебе, — сказал он, касаясь лица и шеи мужчины, — но ночь была потрясающей. Брюс посмеялся. — Ты говорил. Питер заполз на него сверху. — А что насчёт тебя? — с интересом спросил он, начав покусывать отросшую щетину Брюса. При этом он ёрзал и заметно фонтанировал энергией. — Тебе было хорошо? — Мм, да. — И это было правдой, в своём роде. Брюс понимал, что как только встанет и начнёт двигаться, то ему придется принять во внимание несколько болезненные ощущения — Питер оказался именно таким энергичным, как и ожидалось, — но он гордился собой за то, что смог удержать контроль над основными инстинктами. Питер получил от своего первого раза всё, что было нужно, и именно это было для Брюса самым важным. — Ты был великолепен, — сказал он, поглаживая Питера по бокам. — Ты продержался дольше, чем я предполагал. Питер засмеялся, но по крепости последовавшего поцелуя было понятно, что он доволен комплиментом. — Ну, — пробормотал он Брюсу в рот, — практика определённо помогла. Простыни зашуршали, когда двое прижались друг к другу, сплетаясь конечностями — тёплые и расслабленные, — подобно жидкостям в дымке раннего утра. Более неспешный темп, без подгонявшей их прежде срочной потребности, позволил им больше времени уделить исследованию друг друга. Брюс дал своим пальцам свободно бродить по склонам плеч Питера, скользить вниз по крепкому изгибу его длинного позвоночника. Он посмаковал очертание каждого ребра и мускула. Питер всё ещё был очень молод, но успел уже войти в тело, со своей этой примечательной подтянутостью и чёткостью мышц. Брюсу было почти стыдно от того, насколько ему нравилась мягкость его юной кожи, и то, как она вздрагивала от каждого его прикосновения. Когда мужчина с наслаждением сжал пальцы на крепкой круглой заднице, Питер тихо застонал. От этого Брюсу захотел научить его всему, что надо знать об удовольствии. — Брюс, — прошептал Питер, но больше ничего не сказал. Он подтянул себя повыше, давая Брюсу взяться удобнее. Когда мужчина снова сжал руку, Питер выгнул спину, и Брюс почувствовал давление прижавшейся к животу эрекции. — Брюс… Его имя, произнесённое напряжённым голосом Питера, несло в себе опасность: оно грохотом отозвалось внутри грудной клетки мужчины и ослабило все установленные им для себя границы. Брюса приводил в ярость сам факт, что ему пришлось этого ждать. Брюс перекатил их обоих, и Питер под ним буквально плавился — такой трепещущий и чувствительный. Мужчина возбуждённо дрогнул, когда Питер обнял ногами его бёдра. Это было бы так просто. Сердце загрохотало в ушах, пока он представил, как вторгается в сильное тело парня, изменяя его, заявляя своё право. Наконец-то он мог обладать чем-то, что принадлежало только ему. Он мог иметь нечто, что никто бы у него не отнял. Брюс, возбуждённый до боли, поцеловал Питера жёстко и неаккуратно. — Давай, — выдохнул Питер. Он зарылся рукой в волосы Брюса и всосал его губы. — Я готов. Мужчина вздрогнул. Пот собирался на его коже бисеринками, заставляя чувствовать себя глянцевым, полупрозрачным. Предупреждение. Он ненавидел себя за это. Брюс подумал о том, насколько он слабый, что он ни капельки не заслуживает такого умного и красивого молодого любовника, как Питер Паркер. Он слаб, и это его вина, и он зол… Брюс убрал от себя руки Питера и сел прямо, уперевшись пятками. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоить ходуном ходящую грудь и колотящееся сердце. Но опустив взгляд, Брюс увидел, как на него смотрит Питер, такой одновременно возбужденный и неуверенный, и не смог найти в себе силы уйти совсем, как ему следовало бы поступить. Вместо этого мужчина плюнул на уже и так мокрую от пота ладонь и положил её на член Питера. Бёдра парня невольно дёрнулись навстречу. Было похоже, что он хотел что-то сказать, но грубые пальцы Брюса, двигающиеся вверх и вниз по его налившейся плоти, заставили его задохнуться. Питер был таким красивым. Брюс смотрел, как мышцы его торса сокращаются при каждом движении руки, как если бы всё тело вошло в созвучие с неспешными волнами удовольствия, которое дарил Брюс. Ресницы парня трепетали, а подбородок чуть выдвинулся от того, что он пытался наблюдать за процессом. Брюс облизал губы. Его собственная эрекция прижималась к копчику Питера, даря ему лишь лёгкие прикосновения кожи каждый раз, когда Питер изгибался, подаваясь в его руку. Потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы не прижать бёдра парня и просто его не взять. Брюс отвлекал себя поглаживанием ног и живота Питера, побуждая того трахать его сжатый кулак. Питер довольно быстро подошёл к финалу и, издавая страстные стоны, он нащупал свободную руку Брюса, схватившись за неё, будто нуждался в поддержке. Брюс сжал его так же крепко. Когда Питер кончил, его голова откинулась назад, а в хриплом голосе звучал почти что смех. Брюс продолжил двигать рукой, пока парень полностью не опустел и не расслабился, тяжело дыша в простыни. Кожа учёного покалывала от жара, но вид Питера, отходящего от оргазма, сытого и умиротворённого, помог ему успокоиться. Он сжимал руку парня под звук собственного сердцебиения, пока не уверился, что оно замедлилось. Питер вытер пот с лица. — Ого, — пробормотал он. Немного помолчав, восстанавливая дыхание, он нахмурился. — Но я подумал, что ты… ты разве не хочешь?.. — Он подпихнул Брюса коленями. Брюс потёр тыльной стороной запястья по губам. — Не думаю, что прямо сейчас я достаточно доверяю себе, — признал он. Питер нахмурился. Ему потребовалось время, чтобы понять, но когда это произошло, его глаза распахнулись. Видимо, он заметил, что Брюс до сих пор слишком красный и постный и дышит явно специально аккуратно и медленно. И всё же, парень просто сел. Он осторожно дотронулся до груди Брюса и спросил: — Ты в порядке? Мужчина поморщился, но взял его руки и сжал. — Да. Я буду в норме. Питер подался вперёд, прижимаясь к нему щекой к щеке. — Это я просто такой неотразимый, да? — поддразнил он. — Да, — ответил Брюс с тихим смешком. — Не могу сдерживаться, когда я с тобой. Оба рассмеялись, но весёлость быстро ушла. Питер не отстранился, и хотя в нём не было уверенности, сами попытки успокоить значили всё. Наконец Брюс чуть отстранил его от себя и, поцеловав, сказал: — Пожалуй, я приму холодный душ, — Он улыбнулся, пока они распутывались конечностями. — Поваляйся ещё немного. — Ладно. — Питер откинулся на руки и смотрел, как Брюс выбирается из постели. — Ты точно в порядке? — Да, в порядке. Точно. — Мужчина бросил на него последний заверяющий в этом взгляд и вышел в ванную. Вода помогла. Брюс позволил холоду омыть себя, забирая с собой пот и волнение. На их месте остался стыд. Брюс не мог перестать думать, как ни странно, о Стиве — Стиве, сжимающем запястье в борьбе со страшной трансформацией. С Роджерсом это выглядело так легко и просто, что Брюсу становилось больно. Никто не волновался, каким человеком Стив Роджерс был глубоко внутри. Когда Брюс помылся, настала очередь Питера, а он пошёл на кухню поставить кофе. Особого выбора еды у него не имелось, но парень настоял, что его вполне устроит и апельсин. Они сидели за кухонным столом, неловко переглядываясь. — Ну, так, — сказал Питер. — Тебе надо будет меня научить. Бровь Брюса изогнулась. — Научить чему? Питер высосал дольку апельсина. — Как тебя укрощать в смысле успокоения. Брюс выдохнул смешок, который попытался спрятать в кофе. — Ну. Эм. — Он не мог передать, насколько это предложение было неожиданно трогательным, и покраснел. — Есть кое-что, что мы можем попробовать. Питер улыбнулся в кружку. Он выглядел очень довольным собой, и по какой-то причине оба снова начали смеяться. В лифте они поцеловались на прощание. — Я обещал тёте Мэй, что проведу с ней время сегодня, но мне хотелось бы прийти сюда к вечеру. — Он потеребил воротничок брюсовой рубашки. — Увидеться с тобой. — Я буду здесь. — Брюс дотронулся до щеки Питера. — То, что мы дошли до конца, не значит, что что-то изменилось, — сказал он. — Тебе всегда здесь рады. Но нам по-прежнему надо быть осторожными. — Знаю, — Питер поковырял ногой пол. — Давай просто понадеемся, что капитан Рождерс снизу нас не слышал, да? Брюс фыркнул. — Старк Индастрис знает толк в звукоизоляции, поверь мне. Они ещё раз поцеловались, а затем Питер ушёл, улыбаясь, пока двери лифта закрывались за ним. Брюс протяжно выдохнул. Он вернулся на кухню, чтобы выпить оставшийся кофе, продолжая уговаривать себя не думать слишком много. Совершил он ошибку с Питером или нет, волноваться теперь поздно: дело сделано, и он несёт ответственность, что бы потом ни случилось. Питер заслуживал большего. Брюс, надеясь отвлечься, включил телевизор, но все снова говорили о Тони и последних интернетовских слухах, распространившихся по различным социальным сетям. Фотографии Хаммера пусть и были фальшивками, но они взбаламутили и вернули к жизни тысячу мелких претензий от прежних клеветников Тони, и Брюс заметил, что морщится, прослушивая всё это. Пока ведущие рассуждали о злоупотреблениях и насилии со стороны родителей, внизу экрана шла лента из Твиттера, и один комментарий привлёк внимание Беннера. «это так тупо», — было написано там, — «кому оно вообще надо? #старкдостал» Брюс подтащил пульт и вывел на экран Твиттер. Тэг #старкдостал уже набирал популярность. «Он сам это делает, чтобы оставаться на слуху», — прочитал Брюс ещё один комментарий. «Даже я могу отфотошопить лучше, » — говорилось в другом. Похоже, что слухам никто не верил, но всё равно их обсуждали. Это превращалось в порочный круг негативной прессы, и кровь у Брюса начинала закипать. — Что ты делаешь, Хаммер? — проворчал он, выключив всё и осушив кружку. — Ты их достал ещё сильнее, чем Тони. Чего ты хочешь добиться? Стив был прав — это должно быть частью большего плана. Но Брюс не мог его разгадать и потому волновался. Он направился вниз, в мастерскую Тони, надеясь, что там найдётся проект, над которым можно будет поработать, заняв этим голову.

***

Домой Питер поехал на метро. Хотелось бы попрыгать на паутине — энергии было столько, что ему казалось, он будет парить, — но в субботу, посреди бела дня, это не казалось хорошей идеей. По дороге парень отправил тёте сообщение, написав, что скоро будет дома, и получил «окей» в ответ. Питер не знал, как это интерпретировать. — Тётя Мэй? — Он не очень уверенно зашёл во входную дверь и заметил тётю на кухне — она ела маффин с изюмом. Приподняв брови, Мэй посмотрела на него, и Питер неловко пожал плечами. — Прости, — сказал он на автомате. — На самом деле я не собирался оставаться на всю ночь, просто… — Я к этому уже привыкаю, — ответила тётя Мэй. Она кивнула на холодильник. — Там есть ещё маффин, если хочешь. — Спасибо. — Питер уронил свои вещи на стол и подошёл к холодильнику. У него было ощущение, будто он весь внутри вибрирует, и Питер задавался вопросом: заметно ли это тёте Мэй, видит ли она, как это всегда выходило, насколько другим он стал. Парень, продолжая думать об этом, мазал маффин маслом на стойке, когда тётя Мэй спросила: — Что это? — и его сердце пропустило удар. Она подтянула сумку с камерой ближе к себе и стала рассматривать ремни. — Красивая, — сказала Мэй, проводя пальцем по коже, и неуверенно щёлкнула застёжками. Питер смотрел. Он так гордился своим новым подарком, что у него духу не хватило засунуть её в свой старый убогий рюкзак. Время, казалось, замерло, когда Мэй бросила на него взгляд, ожидая объяснений. Питер сглотнул. — Можешь открыть, — услышал он свой голос. И она открыла. Питер мог представить, что он сам в первый раз выглядел весьма похоже — с застывшим от шока лицом, — когда тётя вынула красивую качественную камеру из её футляра. — Боже мой, Питер, — сказала она, держа её словно та была сделана из тонкой бумаги. — Это невероятно. — Она положила камеру на стол и откинулась на стуле. — И… дорого выглядит. Откуда она у тебя? — Я, эм. — Питер прислонился к стойке. Мысли скакали между несколькими правдоподобными вариантами лжи, но парня от всех них воротило. Он подумал об одной из лекций дяди Бена, прочитанной ему в одиннадцать, на вариацию «если ты хочешь, чтобы с тобой общались, как со взрослым, веди себя соответствующе», и глубоко вдохнув, он расправил плечи и сказал. — Это подарок на день рождения. — Руки тряслись, так что Питер сжал край стойки. — От моего парня. Тётя Мэй выпрямилась на стуле. Её глаза широко распахнулись, и парень постарался не съёжиться под таким взглядом. Он знал, что она поймёт. Она уже была в курсе и, в некотором роде, приняла его, но почему-то Питера всё равно колотило где-то на грани паники. А затем тётя Мэй улыбнулась. Её широко раскрытые глаза заблестели от эмоций, и она кивнула. — Как его зовут? — спросила Мэй. Он не знал почему, но глаза заслезились. Питер попытался их вытереть. — Эм, Брюс. — Он улыбнулся, желая испытать облегчение, но ведь кроме этого было так много всего, что оно пузырилось внутри. Питер начал нечто, что, возможно, не сможет остановить. — Его зовут Брюс. — Значит, всё же не капитан Стив? — поддразнила Мэй. Питер слабо рассмеялся. — Нет, не он. Не то чтобы он не… но ты знаешь. — Он неловко помялся и облизал губы. — Он живет в Башне Старка. Это немного странно. Ну, не совсем. То есть, он там работает. — Он пожал плечами и попытался заткнуться. Мэй просто продолжала ему улыбаться, терпеливо и счастливо, будто бы уже долго ожидала этих слов. — И это там ты провёл ночь? — Ага. — Питер глубоко вздохнул. — Мм, я ходил с Джоной и… и ребятами. Но да, я провёл… да. — Его лицо горело. — С Брюсом. — Питер, всё нормально, — сказала Мэй. — Мне тоже когда-то было восемнадцать, ты же знаешь. — Она остановила на нём серьёзный взгляд. — Вы пользовались защитой? Питер тяжело вздохнул, и это помогло немного сбавить напряжение. — Конечно. — Хорошо. — Тётя Мэй снова посмотрела на камеру и поднесла её ближе. — Могу поспорить, здесь есть его фотография. Питер замер и не мог пошевелиться, пока Мэй включала камеру и тыкала на кнопки. — Купи мне мой парень камеру, я бы точно первым делом его сфотографировала, — сказала она. Питер беспомощно смотрел, а в ушах гремело сердце. Она поняла, как листать отснятые фотографии: по дороге домой Питер сделал несколько, просто привыкая к устройству и изучая возможности внутреннего ИИ. А потом вся материнская радость исчезла с её лица. Питер начал потеть. Она подняла взгляд, и кухня, казалось, сомкнулась вокруг них, как тюрьма, из которой не сбежишь. — Питер, — тихо сказала тётя Мэй. — Ему… — Питеру пришлось постараться, чтобы пропустить воздух через сжавшуюся гортань. — Ему сорок, кажется. Веки Мэй задрожали в неверии, а в морщинках у рта отразилась борьба шока и гнева. Она встряхнула головой и начала делать вдох, а Питер напрягся в порыве сбежать, но женщина себя остановила. Она положила камеру на стол. — Всё не так, — невольно вырвалось у скрестившего руки Питера. — Он не… Я знаю, что я делаю. Мэй растёрла лицо ладонями, всё так же не произнося ни слова. Молчание затягивалось, и Питер не сдержал желания попытаться его заполнить. — Я знаю, как это выглядит, но всё… всё нормально, — мямлил он. — Он такой умный и такой… он такой хороший и… — В глазах тёти Мэй стояли слёзы. — И он Мститель, как мистер Старк. Как капитан Роджерс. — Мститель, — повторила она. — Да, ну, знаешь. Супергерой. — Питер сглотнул. — Большой который. — Большой? — Зелёный. Тётя Мэй снова буквально задымилась. — Зелёный? Питер вжал голову в плечи. — Он не всё время такой. — Парень указал на камеру. — Ты же видела. Мэй откинулась на стуле, во все глаза смотря на Питера, как если бы он вдруг сошёл с ума. Медленно её неверие и гнев трансформировались во что-то намного более сложное к прочтению, отчего Питер скованно помялся. Она потёрла глаза и встряхнула головой, наконец отведя взгляд и накрыв рот ладонью. Питер безуспешно попытался сглотнуть застрявшую в горле горечь. — Я… — Он не мог заставить себя извиниться. — Что? — сказал он вместо этого. — В чём дело? — Питер, — тётя поморщилась. — Что? Не то чтобы он воспользовался моей неопытностью. Я знаю, что делаю. — Питер дёрганно пожал плечами. — Ты хочешь попробовать запретить мне видеться с ним? Тётя Мэй раздраженно выдохнула. — Питер, я тебе даже быть Человеком-Пауком не могу запретить, — вырвалось у неё. — Как я могу говорить, с кем тебе можно или нельзя спать? Из кухни выкачали весь воздух. Питер замер — он едва ли мог вдохнуть. Даже тётя Мэй выглядела удивлённой, что произнесла это. Они уставились друг на друга и молчали практически целую минуту, прежде чем Питер наконец прочистил горло. — Ты хочешь, чтобы я перестал? Тётя Мэй вытерла глаза, и, несколько раз попытавшись заговорить, в итоге встала со стула. Она привлекла Питера в объятия, и он не смог не ответить тем же. В голове всё качалось и кружилось, пока с него начала спадать шелуха месяцев тайн и сомнений. Хотя он твердил себе множество раз, что подобное неизбежно, на самом деле Питер никогда не верил, что правда выйдет наружу. — Я понимаю, почему ты это делаешь, — сказала тётя Мэй, и вся его сила начала испаряться. — Понимаю, Питер. Но в произошедшем с Беном нет твоей вины. Парень вздрогнул и уткнулся лицом в её плечо. — Я помогаю людям, тётя Мэй. Я им нужен. Она снова надолго замолчала. — Знаю, — сказала она. Голос был, будто она плакала. — Я не хочу, чтобы ты прекращал. — Прости, — прошептал Питер, пытаясь вжаться в её руки ещё сильнее. — Прости. — Ш-ш-ш, я знаю. Всё хорошо. — Она поглаживала его волосы так же, как во времена его детства. — Я горжусь тобой, Питер. По ощущениям они простояли так, оперевшись друг на друга, довольно долго. Когда наконец тётя Мэй отодвинулась, то поцеловала Питера в лоб и подтолкнула его к стулу. — Итак, — сказала она, посыпая намазанный Питером маффин сахаром с корицей. — Ты теперь дружишь с супергероями. По крайней мере, с этого дня я буду чуть меньше волноваться. Питер облокотился на сложенные на столе руки. Он понятия не имел, что сказать. — Ага. Они реально потрясные. По крайней мере, те, с которыми я уже познакомился. Тётя Мэй положила маффин на тарелку и пододвинула к нему. — И… Брюс. Питер отщипнул у маффина краешек и проглотил его, несмотря на то, что живот по-прежнему был сведён. — Я понимаю, это несколько… странно. Но это странно не так, то есть, он поначалу даже не знал, насколько я молод. Это не какой-то там вариант «Поймать хищника»*. Тётя Мэй откинулась на стуле. — Он взрослый мужчина. — Как и я, — тут же ответил Питер, но выражение лица тёти заставило его поморщиться. — Мне восемнадцать?.. — Думаю, мне потребуется на это некоторое время, — сказала она. Питер отщипнул ещё кусочек маффина. — Больше чем на то, что я Человек-Паук? — На самом деле, да, больше. — Она пристально на него посмотрела, а затем вздохнула. — Ох, Питер. — Мэй слабо улыбнулась. — Что мы будем делать? — Я… не знаю. — Питер потерял интерес к еде, но продолжил крошить маффин. — Прямо сейчас там всё довольно плохо. Тот засранец в новостях, который наговаривал на мистера Старка. Он проводит что-то вроде антигеройской компании. — Парень сглотнул. — Я знаю, что ты смотрела новости той ночью… когда к нам заходил капитан Роджерс. Тётя Мэй неопределённо кивнула. Она явно тихо боролась сама с собой и в итоге сказала: — Ты мне расскажешь, что произошло? — Да. — Питер сел прямо, снова услышав голос дяди Бена, зазвеневший в ушах. — Я всё тебе расскажу. Так он и сделал. Питер начал с поисков доктора Коннорса, паука в лаборатории, появления суперсил. Она держала его за руку, когда он говорил о парне в круглосуточном магазинчике. Он рассказал о капитане Стейси и попытке помочь Мстителям в битве с пришельцами, и про первую встречу с Брюсом в Башне. В середине он кое-что пропустил, в итоге завершая рассказом о Хаммере и Коннорсе, и ужасной тайне, которую Брюс этой ночью положил к его ногам. — Папа ведь ничего такого про меня не говорил, да? — спросил Питер, когда правда была рассказана. — Я же не какой-нибудь там ребёнок из пробирки, да? Тётя Мэй сжала его руку. Она приняла всё стоически, но он практически видел, как кружится её голова. — О, Питер, я не знаю, — ответила она. — Он никогда особо не открывался. — Мэй ностальгически улыбнулась. — Но он так гордился тем, что ты у них появился. Они с Мэри долго пытались завести ребёнка. Питер нахмурился. — Правда? — И беременность была нелёгкой, — продолжила Мэй. — Твоей маме много времени пришлось провести в постели. Я, когда могла, приходила помогать. Но она никогда не делилась со мной подробностями. — Тётя Мэй поколебалась. — Думаю, ближе к концу срока она много волновалась. И твой папа тоже. — Ха. — К этому моменту маффин уже превратился в горку кусочков, и Питер наконец продолжил его есть. — Никогда этого не слышал. — Такое нечасто обсуждают. Прости, что не могу помочь большим. — Не, всё хорошо. Спасибо. — Питер криво улыбнулся. — Я уже привык к тайнам. — Ну, как и я, но это же не значит, что и теперь нам надо хранить столько секретов. — Тётя пружинисто встала на ноги, а затем наклонилась, целуя Питера в макушку. — Ты не обязан мне всё рассказывать, — серьёзно сказала она. — Но никогда не забывай, что я здесь, если понадоблюсь. Мне лишь надо, чтобы ты держал меня в курсе, понял? Мне надо знать, что ты в порядке. — Знаю. — Питер смотрел, как она убирает тарелку в посудомоечную машину. — Прости, что заставил тебя волноваться, особенно той ночью. — Он проглотил ещё немного маффина. — Может, мне стоит сделать паучий твиттер, просто чтобы обновлять для народа свой «не мёртвый» статус. — Питер Паркер, — сердито сказала тётя Мэй, — если ты рассчитываешь, что я, ко всему прочему, ещё и Твиттер приму, то ты сильно ошибаешься. — Она закрыла посудомоечную машину. — Я твоя тётя. Уж персональную смс-ку ты послать мне можешь. — Ладно, ладно, — ответил парень. — Пошлю. — Он встал. — Пойду переоденусь. Затем, может, мы… сходим куда-нибудь? Сегодня суббота, твой выходной, верно? Нам стоит что-нибудь сделать. — Мы можем сходить в Центральный Парк, — предложила она. — Там будет много возможностей опробовать твою новую камеру. Питер оживился. — Звучит хорошо. — Он закинул в рот остатки маффина и помолчал, повозив ногой по полу. — Тётя Мэй? О Брюсе… Женщина покачала головой. — Я же сказала, на это мне требуется некоторое время, — ответила она, но когда плечи Питера поникли, Мэй добавила: — Я не отказываюсь тебе верить, Питер. Уверена, что он кажется чудесным. — Он и есть чудесный. — И я не собираюсь запрещать вам видеться. Но это слишком много, чтобы принять за один раз, знаешь ли! — Знаю… прости. — Питер понимал, что она делает всё возможное в той ситуации, в которую он её поставил, и был за это признателен. Он поцеловал её в щёку. — Но спасибо, что ты такая крутая, тётя Мэй. Правда. — Иди переодевайся, — ответила она. Питер рванул наверх — испытывая одновременно волнение, облегчение и головокружение. А день ведь только начался.

***

День Брюс провёл в лаборатории Тони. Часть времени они проработали вместе, обсуждая идеи, как ещё больше снизить восприимчивость костюма Железного Человека к смене температур. Ещё часть Брюс просидел сгорбившись за компьютером: расширял свои познания о различных техниках манипулирования геномом. У мужчины прекрасно получилось в достаточной мере загрузить себе голову анализом загадки ДНК Питера с как можно более беспристрастной точки зрения. Иногда он даже забывал о сегодняшнем утре и прошлой ночи. Затем, правда, вспоминал и опять чувствовал себя пятнадцатилетним подростком. — Ты сегодня ужасно дёрганный, — отметил Тони, когда они обедали наука-стайл, подогревая остатки китайской еды на грудной пластине одного из нерабочих костюмов Тони. — А вчера весь день просидел у себя в комнатах. Брюс потыкал в свою курицу генерала Цо. Он и сам не знал, в каком именно объёме хочет рассказать о произошедшем, пока не произнёс: — Я выяснил кое-что о том, как яд паука повлиял на трансформацию Стива. Тони, не отрывая от него взгляда, подпер подбородок рукой. — И? Брюс сглотнул, но напомнил себе, что если не с Тони, то поделиться своими размышлениями и тревогами ему вообще не с кем. — Когда я только-только принял участие в проекте сыворотки, генерал Росс пытался скрыть от меня, что мы на самом деле создаём, — сказал он. — Но, понятное дело, я не идиот. — Я заметил. — Я прочитал все старые исследования, какие нашёл, включая краткое описание доктора Эрскина. В нём он подчеркнул важность выбора подходящего кандидата. Он предсказал, что сыворотка будет реагировать даже на легчайшие вариации генетического кода объектов. Какие именно факторы он искал, доктор так и не объяснил. Но он предупреждал, что выбор неподходящего объекта может привести к катастрофичным последствиям. — Стоп, — сказал Тони. Он выключил подогрев грудной пластины и налил в ближайшую чашку Петри утиный соус. — Я понимаю, к чему ты клонишь. — Стив смог прервать трансформацию на полпути менее чем через тридцать часов после инцидента, — всё равно продолжил Брюс. — Да, радиация была не столь уж существенна, но… — Брюс. Замолчи. — Тони накрутил на вилку лапшу ло-мейн. — У тебя всё получилось, — сказал он. — Однажды ты мне поверишь. — Да, однажды, — отозвался Брюс. Это определённо было хорошей мыслью. Снова их побеспокоили уже только вечером: они обсуждали идеи для ужина наука-стайл, когда ДЖАРВИС объявил: — Входящий звонок доктору Беннеру от мистера Питера Паркера. Брюс покраснел. Тони сунул палец в ухо и начал петь: — Ла-ла-ла. Ла-ла-ла-а. — Прими его, — сказал Брюс и сразу, как услышал звук соединения, продолжил: — Привет, Питер. Тони передаёт привет. — Родитель за спиной, — тихо пробормотал тот. — О, эм, здрасте, мистер Старк, — ответил Питер. Затем в голосе зазвучала улыбка: — Привет, Брюс. — Ты уже патрулируешь? — Как раз собираюсь. Мне ведь надо поддерживать имидж, ты же знаешь. — Парень засмеялся. — Но, эм, я хотел сперва к тебе заскочить, если не возражаешь. Тётя подарила мне на день рождения новый телефон, и пока я пытался внести туда пару изменений… кажется, я его, вроде как, того, убил. Тони театрально закатил глаза. — Здесь он нам такой не нужен. — Принеси, — сказал Брюс. — Мы посмотрим. — Окей, супер. Скоро увидимся. — Так легко было представить эту его озорную улыбку. — Пока, Брюс. — Хорошего пути, Питер. Они завершили звонок, и Беннер постарался не смотреть на Тони. Не вышло: Брюс поднял глаза и наткнулся на пристальный взгляд мужчины. — Что? — Ничего, — ответил тот. — Это не моё дело. Они поднялись в пентхаус, продолжая обсуждать экспериментальную кухню, когда внутрь, со стороны своего офиса, ворвалась Пеппер. — Тони, — торопливо сказала она, — Тони, это опять он. Старк упал на диван. — Не хочу больше ничего слышать. — Тебе надо это увидеть. — Пеппер склонилась над придиванным столиком и нажала несколько кнопок, выведя на экран телевизора какие-то чертежи. Они явно были от доспехов Железного Человека, хотя Брюс не узнал конкретную модель, а заметки на полях не походили на написанное рукой Тони. Старк уставился на экран, но затем его взгляд натолкнулся на что-то, незамеченное пока Брюсом, и, резко побледнев, он передвинулся к краю дивана. Пальцы Тони запорхали над столом-пультом, пока весь экран не заполнила левая рука доспехов вместе со списком вооружения, написанном сбоку, которым предполагалось стрелять из установки на предплечье. Брюс надел очки. На то, чтобы разобрать пометки и технические описания, ушли лишь секунды. Грудь сдавило. — Это ядерные ракеты? — Они слишком маленькие, чтобы быть ядерными, — ответил Тони, а в углу экрана открылось ещё одно окно, когда ДЖАРВИС записал информацию из предоставленных схем и начал анализ. — В ракету такого размера нельзя впихнуть необходимое для достижение критической массы количество расщепляющих материалов. — Сэр, — сказал ДЖАРВИС. — У вас входящий звонок от директора Фьюри. — Ты так говоришь, будто пробовал это делать, — произнёс Брюс. — Выглядит похоже на твою работу. — Моя и есть, кроме вот этой части. — Тони повернулся к Пеппер. — Где ты это взяла? Пеппер беспомощно покачала головой. — Тони, это по всему интернету. — Сэр, — снова сказал ДЖАРВИС. — Хорошо, подключай. Открылось ещё одно окно, демонстрируя недовольного директора Фьюри. — Старк, — тут же начал он, — скажи мне, что я не смотрю на то, на что, как мне кажется, я смотрю. — Сейчас не время хватать меня за яйца из-за плохого фотошопа, Ники. Мы оба знаем, что это не то, чем кажется. Беннер сделал шаг назад, пока эти двое спорили о технических подробностях. Брюс мало что понимал в ракетах, зато он прекрасно разбирался в уране, и просматривая заметки, он начал понимать, что всё вместе это было довольно-таки бессмысленно. Тони был прав — ракеты слишком маленькие. Но здесь была идея, такая, что могла внезапно выскочить и превратиться в вооружённого ядерным оружием Железного Человека. Начали раздаваться новые телефонные звонки. Тони ответил Роудсу, из разговора с которым Брюс уловил, что означенный костюм на самом деле был Воителем. Брюс снова отступил и обнаружил рядом Пеппер. Они обменялись обеспокоенными взглядами. — Что вообще происходит? — спросил он. — Меня предупредил знакомый журналист, — сказала Поттс. — Эти чертежи появились в сети полчаса назад и уже повсюду. — Она раздражённо встряхнула головой. — Это снова он, это должен быть он. Все обязательно это поймут. — Нет, — ответил Брюс. — Сейчас всё иначе. Его правота подтвердилась, когда Фьюри резко сказал: — Включи Фокс-ньюз. — … с Филлипом Барнеттом, — говорил ведущий, — бывшим сотрудником Хаммер Индастрис. Он согласился поговорить с нами касательно недавно обнародованной информации. — Камера передвинулась, чтобы включить в кадр среднего возраста блондина в очках. Тони пробормотал что-то себе под нос. — Твой друг? — спросил Брюс, пока ведущий обменивался с гостем любезностями. Тони покачал головой. — Он не подделка. — Эти чертежи опубликовал не я, — говорил Барнетт. — Но они моя работа. Я чувствую себя вынужденным всё объяснить. — Вы спроектировали костюм? — спросил ведущий, и Тони, судя по всему, был готов взорваться. — Нет, конечно нет. Я всего лишь анализировал и записывал спецификации костюма, который доставил нам полковник-лейтенант Роудс. — Тони, — сказал Роуди, — если твоё подростковое соперничество с Хаммером подведёт меня под трибунал, Богом клянусь… — Вы утверждаете, что костюм, названный Воителем, был уже экипирован ядерным устройством, когда он оказался у вас в руках? — Мы должны были снабдить костюм ракетной установкой для демонстрации на Старк Экспо, — пояснил Барнетт. — Конечно, мистер Хаммер попросил нас оставить её отдельно, пока мы были там. Печально вышло бы, не сделай мы так. Но когда мы поняли, что именно там находится, мистер Хаммер сказал нам вывести ракетные системы из активного состояния. — Старк, — сказал Фьюри, но Тони его оборвал: — Нет, сотню раз, нет. — Почему вы об этом не доложили? — продолжил ведущий. — Как мы могли? О такой полезной штуке? Никто бы не поверил, что это не мы её добавили. Вот почему эти чертежи вообще никто не собирался когда-либо обнародовать. — Барнетт покачал головой. — Могу лишь предположить, что в Оскорп они попали при передаче имущества, и их решили опубликовать в дополнение к той волне негативной прессы, которая уже поднялась. — Оскорп, — пробормотал Стив, и Брюс подпрыгнул. Он даже не заметил, что капитан подошёл. — Они, значит, тоже в это вовлечены? — Всё, что он тут рассказывает — дерьмо собачье, — огрызнулся Тони. — ДЖАРВИС, выруби эту хрень. — Он резко встал на ноги. — С меня хватит хаммеровских игр, я собираюсь положить этому конец. — Судя по всему, ты собираешься сделать что-то глупое, — сказал Фьюри, одновременно со словами Роудса: — Что бы ты ни задумал — не надо. Тони уже шёл к балкону. Все потянулись следом. — Тони, — сказала Пеппер, — мы сразимся с ним, но не так. Что ты собираешься делать? Просто прилететь и застрелить его? — Ты хотя бы знаешь, где он? — спросил Стив. — Он владеет большой квартирой в Верхнем Ист-Сайде, — сказал Тони, направляясь к установке сборки Железного Человека. — ДЖАРВИС смог отследить некоторые его твиты до неё. — Старк издал звук отвращения. — Поверить не могу, что он заставил меня сказать слово «твиты». Брюс отступил. Все были очень взволнованы, и он не намеревался оказываться в самом центре происходящего, особенно учитывая, что Тони уже всё решил. Беннер посмотрел наружу на вечерний горизонт, пожелав одновременно и чтобы Питер не приходил и чтобы он уже был здесь. Он потёр глаза, и снова осмотревшись, заметил блик света на крыше ближайшего здания Банка Америки. — Эй, Тони. — Тони, пожалуйста, — продолжала Пеппер. — Он ведь именно этого и хочет. — Плевать! — Тони шагнул на сборку, и доспехи начали фрагмент за фрагментом надеваться на его тело. — Хватит значит хватит. После всего, через что мы прошли, он считает, что сможет одолеть меня своим пиаристым дерьмом? Он хотел войны и теперь он её получит. — Лицевая пластина опустилась. — Но не волнуйся, я не собираюсь в него стрелять. Мы просто… поговорим. Как джентльмены. Двигатели заработали, и Стив с Пеппер отступили, пока Старк взлетал. Как только площадка опустела, Брюс увидел ещё одну вспышку света с противоположной крыши. Костюм Тони исчез из виду, но за секунду до того, как Брюс смог осознать свою тревогу, он вернулся, неуклюже меняя курс. Железный Человек летел к Верхнему Ист-Сайду. Брюс собирался спросить, обратил ли кто-то ещё внимание на его странный полёт, когда ДЖАРВИС заговорил по комму. — Мисс Поттс, — сказал он с непривычной поспешностью. — Я зарегистрировал… Интерком затрещал, и голос ДЖАРВИСа превратился в шум статики. К тому моменту, как они трое вернулись в пентхаус, все экраны внутри почернели. Связь с Фьюри и Роудсом прервалась, и после нескольких секунд пустоты окна входящих звонков были заменены электронным таймером с огромными красными буквами: НАРУШЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ 00:01:00:00. Они в шоке уставились на экраны. — Что происходит? — спросил Стив, и только он закончил говорить, как начался обратный отсчет. Паника сдавила Брюсу горло. Шестьдесят секунд. Ему казалось, будто вся комната начала вращаться, но всё же он смог собраться и подбежать к пульту на столике. Брюс стал нажимать кнопки, но прекратить отсчёт это не помогло. — ДЖАРВИС? — крикнул он, но получив в ответ лишь статический шум, схватил Пеппер за руку. — Пеппер, где ручное отключение системы? Взгляд женщины был прикован к меняющимся красным цифрам, и Брюс чувствовал, как она дрожит в его хватке. Он взял её и за другую руку. — Пеппер, быстрее, — попробовал Беннер снова. — Разве у системы нет ручного отключения? — Оно… да, оно внизу. — Она, похоже, была на грани обморока. — В лаборатории. — Это шесть этажей вниз, — сказал Брюс, в то время как все трое бросились к лестнице. — Не знаю, смо… Стив распахнул дверь одним ударом и не стал их ждать. — Что я ищу? — Там люк в полу возле северо-восточной стены лаборатории, — крикнула Пеппер. Она скинула туфли и теперь вместе с Брюсом мчалась по лестнице вслед за Роджерсом. — Самый большой рычаг отключит центральную нервную систему всей башни, но сам он запечатан! Стив перепрыгивал по нескольку ступенек за раз и быстро скрылся из виду. Брюс бежал за ним, пытаясь контролировать дыхание, но уже начал потеть, а сердце подскочило к горлу. За себя он не боялся, но ему было прекрасно слышно бегущую позади и испуганно хватающую воздух Пеппер. Он подумал о Питере, приближающемся к Башне, у которого не было никакой возможности узнать, что здесь происходит. Даже если это была очередная дурацкая шутка Хаммера, стоит Халку решить, что с него хватит, и война Росса вполне сможет на этом завершиться. Через покорёженную дверь охраны на лестничной площадке Брюс и Пеппер ввалились в лабораторию. Все экраны показывали отсчёт, озаряя лабораторию красным светом. Стив нашёл люк и, чтобы открыть его, стал подсовывать под крышку грудную пластину, на которой Тони с Брюом подогревали обед. Как только капитану удалось просунуть в щель пальцы, он потянул вверх, и металл жалобно заскрежетал. — Двенадцать секунд, — сказал Брюс, когда крышка люка наконец открылась нараспашку. Стив спрыгнул в нижнее помещение. Брюс слышал, как он там движется, поскрипывая металлом, но часы продолжали обратный отсчёт. Времени не было. Когда цифры приблизились к нулю, Брюс схватил Пеппер и толкнул её к одной из опорных балок, закрывая своим телом. Раз уж им надо приготовиться к бомбе, то Халк сможет её защитить, подумал он. По крайней мере, он надеялся, что тот это сделает. Брюс напрягся, ожидая громоподобного рёва и вспышки жара. Когда на таймере осталось три секунды, всё освещение выключилось. Пеппер взвизгнула возле уха Брюса, а он, затаив дыхание, всё ждал, но ничего не происходило. Красный свет в лаборатории сменился мягким оранжевым сумраком, проникающим сквозь затемнённые окна. Брюс посмотрел на мониторы, но абсолютно все они были пусты. Он протяжно выдохнул и подумал, что колени вполне могут подогнуться. — Стив? — Вы в порядке? — Снизу раздался голос кэпа. — Мне его ещё надо выключать? Брюс и Пеппер обменялись взглядом. — А ты рычаг ещё не опустил? — спросил Брюс. — Нет, — Стив высунул голову наружу. — Я не успел сломать печать до того, как свет погас. Мониторы, один за другим, снова начали оживать. Брюс отодвинулся от Пеппер, а сбитый с толку Стив присоединился к ним: вместе они смотрели, как на экранах начали мелькать стены текста. Когда Брюс наклонился к компьютеру одного из рабочих мест, то понял, что это список подсистем. — Ты уверен? — спросил учёный. — Потому как похоже, что всё работает. Система перезагружена. Из интеркомов лаборатории раздался статический шум, но быстро прекратился. — Добрый вечер, мисс Поттс, доктор Беннер, капитан Роджерс, — сказал ДЖАРВИС. — Чем я могу вам помочь? Пеппер тяжело выдохнула, будто бы до сих пор задерживала дыхание. — ДЖАРВИС. Какого чёрта только что произошло? — Прошу прощения, мисс Поттс, — ответил ИИ. — Но боюсь, я обнаружил в системе безопасности катастрофичное нарушение. На возвращение всех систем он-лайн может потребоваться некоторое время. — Так это твой отсчёт был? — недоверчиво спросил Стив. — Ещё раз прошу прощения, если это вызвало у вас излишнюю тревогу, — ответил ДЖАРВИС. Брюс осел на компьютерный стул. Сердце у него ещё продолжало бешено колотиться. — А сейчас система в безопасности? — Да, доктор Беннер, более чем. Я уже анализирую журнал данных, чтобы определить, что послужило причиной возникновения бреши, и как предотвратить любую подобную атаку в будущем. — А что с Тони? — спросила Пеппер. — Где он? Он в порядке? — Сейчас я пытаюсь определить местоположение мистера Старка. Секундой позже взрыв белого шума показал, что ДЖАРВИСу это удалось. — Тони! — тут же позвала Пеппер. — Что произошло? Нас только что взломали… ты в порядке? — Я в порядке, — ответил тот, хотя голос был странно отрешённым. Брюс сосредоточился на своём дыхании, а Стив спросил: — Что там у тебя произошло? Они и до тебя тоже добрались? — Ну… хорошая новость, это что вы все можете сказать «я же тебе говорил». Ближайший экран начал показывать запись камеры Железного Человека: вид на жилой дом, где из взорванных окон верхнего этажа в небо вздымаются огонь и дым. Стив пробормотал ругательство, а Пеппер накрыла рот ладонями. Брюс мог лишь смотреть во все глаза. — Думаю, — сказал Тони, — у меня серьёзные неприятности.