Challenge accepted, loves

Coldplay — Christmas Lights

— Не грусти, Стефан.       Кэролайн обнимает его сзади, прижимаясь щекой к плечу Сальваторе. Он понуро кивает ей в ответ, пытаясь взять себя в руки. Негоже ему расклеиваться. Не в Рождество. — Если хочешь — пойдем со мной. У нас хватит угощения на всех.       У Кэр теперь семья. Новая, большая и первородная. Стефан всегда понимал, что так будет, и рано или поздно она уйдет от него к Клаусу, но все равно завел с Кэролайн отношения, не имеющие будущего. Сейчас они с бывшей невестой хотя бы остались друзьями. И для обоих так куда комфортнее, чем встречаться. — Не нужно. Я останусь здесь, посмотрю какой-нибудь фильм и напьюсь в одиночестве. Неплохое Рождество после всего произошедшего, ты не находишь? — Ну как знаешь, — сдается блондинка, махнув рукой. А что ей еще остается? Сальваторе только начал приходить в себя после отключения эмоций, финальной битвы с Дьяволом и… потери брата. Деймон погиб тогда и Стефан до сих пор винит себя в этом. И у Кэролайн впервые нет идей, как ему можно помочь. Но ей действительно нужно идти, поэтому вновь обняв друга, она возвращается в мир веселья и праздничной суматохи, вынырнув из давящей атмосферы уныния, царящей в поместье Сальваторе вот уже несколько недель.       Зеленоглазый вампир сдавленно вздыхает, взъерошивая волосы. Если бы он только мог повернуть время вспять…       Тогда явно бы дошел до момента, когда впервые появился в Мистик-Фоллс и решил узнать поближе ту, что до невозможного напоминала его бывшую любовь.       Черт возьми, Елена. Мысли о ней убивают и без того мертвого Стефана еще больше. Ему словно вырывают сердце снова и снова, когда он думает, как сообщить ей о смерти брата. Он не уберег Деймона. И вновь сломал этой девушке жизнь.       Смахнув одинокую скупую слезинку, Сальваторе опрокидывает в себя бокал бурбона, жадными глотками поглощая обжигающую душу жидкость. В конце концов, нужно не отступать от озвученного рождественского плана. И пришла пора напиться.       После второй порции Стефану чудится, что в затхлом воздухе комнаты витают нотки ванили и корицы. Не может этого быть. И он еще не настолько пьян, чтобы ему начало казаться, будто она здесь. Тогда как объяснить это? Так всегда пахла Елена. Этим сладким дразнящим ароматом был пропитан каждый миллиметр ее кожи.       Мотая головой из стороны в стороны, пытаясь отогнать навязчивые несбыточные фантазии, Сальваторе снова тянется к графину. — Не нужно, Стефан.       От неожиданности он выпускает из рук хрустальный бокал, и вампира окатывает волной алкогольно-янтарных брызг. Ему страшно обернуться, дабы не разочароваться в очередном видении, коих в его жизни было предостаточно. — Уходи. Ты всего лишь сон. — Я действительно здесь.       Хрипотца ее голоса вновь ласкает слух, и сердце Стефана сжимается от боли. Если Елена тут, то обязательно спросит о брате… — Ну же, Стефан. У нас не так много времени.       Сделав над собой усилие, он таки осмеливается встретиться с понимающим взглядом ее карих глаз. Она все уже знает. По ее сожалеющей мягкой сдержанной улыбке понятно это без слов. — Ты… — Все еще сплю. Но нам позволили увидеться в качестве вознаграждения за пережитые тобой страдания. Ты победил самого Дьявола, такое не проходит бесследно для вселенной. У нас всего лишь час, Стефан. Точнее, — Елена смотрит на антикварные часы на каминной полке, — пятьдесят три минуты. — И что мы будем делать?       Он все еще не верит, что это происходит на самом деле. — Разговаривать. Танцевать. А потом ты обнимешь меня так крепко, как только умеешь и отпустишь, чтобы я могла вернуться.       Не говоря ни слова, Сальваторе решает начать сразу с объятий. Он бросается к Елене, а она только рада такому порыву.       Прижимая к себе девушку, пахнущую корицей и ванилью, Стефану чудится, будто после долгих скитаний в аду ему позволили наконец заглянуть в рай.       Все оставшееся время они просто молчат, не отпуская друг друга. Все новости Елена узнает из дневников, что ее друзья заботливо ведут для нее. Сейчас важнее тепло, которое они со Стефаном всегда могли подарить друг другу. Ей в непроглядной глухой темноте магического сна оно так необходимо. А Сальваторе же бодрствует, но все равно потерялся во мраке. — Еще минутку. Одну минутку, — шепчет он в каштановые пряди Елены, и его слова переплетаются с ее неутешительными мыслями. — Пора, Стефан. С Рождеством. Не переставай верить в чудо.       Девушка, встав на носочки, оставляет на губах вампира поцелуй. — Однажды… — Я знаю, — кивает он. — Я знаю.       Сальваторе пальцам проводит по ее щеке, в последний раз удостоверившись, что это был не сон, и его гостья, улыбнувшись ему, выходит в прихожую, а после, только переступив порог поместья, растворяется призрачной дымкой в снегопаде. — С Рождеством, Елена.       Может, видений в жизни Стефана было предостаточно, но волшебства — очень и очень мало.       Покосившись на графин с бурбоном, зеленоглазый вампир вздыхает в который раз за этот вечер. Желания напиться больше нет. Зато впервые за бесчисленное количество дней Сальваторе чувствует, как дико он устал, поэтому, не медля, отправляется в постель. И сегодня впервые с момента победы над Дьяволом, Стефан будет спать спокойно и безмятежно.