Бетанские ценности

      Конечно, по характеру все альфы — высокомерные говнюки, но этот конкретный вызывал у меня к ночи первого дня смешанные чувства. Он словно бы изо всех сил пытался усмирить альфийское самомнение, перестать хотя бы на время быть очередным пупом Земли; не на словах, а на деле помог нам с завалами в почте. Он не просто ходил между рядами и всех строил. Но беты всегда чувствуют чужаков в своей команде.       Мы могли бы сработаться с Антоном, но что-то мне подсказывало, что он с первого дня будет понемногу затягивать на нас узду. Никакие интересы отдела его не могли волновать. Как любому альфе, ему нужна была стремительная карьера в топ-менеджменте, чтобы там козырять понтами, подцепить омежку посимпатичней и устроиться в жизни на зависть всем.       Антон был молодым и привлекательным. Выше среднего роста, без ярко выраженной маскулинности, хоть и с хорошо развитым телом. У него были пепельные волосы, темные глаза и вытянутая форма лица. Большую часть дня я безотрывно смотрел в монитор, избегая его прямого взгляда, но иногда позволял себе понаблюдать за ним издали. Антон постоянно что-нибудь вертел в руках, когда разговаривал с подчиненными или приятелями-альфами. Я ни разу не услышал его смех, а улыбался он уголками губ, при этом взгляд оставался спокойным.       Я был уверен, что он специально создает образ демократичного лидера, о котором грезит большинство бет. И все же он не был бетой, и, следовательно, не мог стать по-настоящему демократичным. Он с первого дня оказался над отделом, а не его частью, как Витальич.       И все-таки мне захотелось попробовать довериться ему. Возможно, не зря большинство руководителей компаний, учреждений и государственного аппарата — это именно альфы. Я впервые в жизни столкнулся с альфой, который был готов к сотрудничеству с бетами. Это не могло не вызывать уважение и интерес.       Я проснулся за десять минут до выхода на работу. На экране телефона светилось три пропущенных будильника. Оказавшись в ванной, я посмотрел в зеркало и поскреб щетину на подбородке. Чесалась, но бриться было уже некогда. Быстро умывшись и одевшись во вчерашние вещи, я ринулся на автобус бегом, но не успел.       Транспортное приложение пообещало мне двадцатиминутное опоздание и пробку на въезде в бизнес-сектор. Никогда раньше я не ездил на работу на такси, всегда отзванивался Витальичу и рассказывал про пробки. Но пять процентов штрафа из зарплаты сегодня мне не хотелось. Я справедливо полагал, что байки про пробки Антона не очень впечатлят.       Такое себе начало дня.       Оставшись без утреннего стакана кофе, ровно в восемь пятьдесят девять я прикладывал пропуск к турникету на нашем этаже. Рядом со столом Толяна стоял Антон. Он посмотрел на циферблат наручных часов и кивнул мне. Я на ходу выпутался из ветровки, закинул ее в шкаф и моментально оказался на рабочем месте.       Степка исподлобья глянул на меня и зашипел:       — Опять палит опоздунов. Ты очень вовремя.       — Я на такси. Дома даже рожу не успел побрить.       — На счет небритой рожи — это ты зря, — на свое место опустился Антон. — Выглядишь так, будто дома не ночевал. Это что за мятая одежда?       Я посмотрел на темно-синюю любимую толстовку. Она и в самом деле была не первой свежести, к тому же всю ночь провалялась комком на спинке стула.       — Понял. Исправлюсь.       На почте появилось первое письмо: «Коллеги, жду информацию по проблемам со складом за этот месяц».       Я вздохнул и принялся за ответ. Впечатления от вчерашнего почти провала еще не успели выветриться из памяти.       В половине десятого щелкнул турникет, и я поднял голову. К своему месту на цыпочках крался Толян.       — Штраф, Анатолий, — отозвался Антон, не отвлекаясь от работы.       Толян сгорбился и обернулся на голос. Лицо моего приятеля украшал налившийся фингал под левым глазом. Правый же был полон нечеловеческой скорби. Степка, увидев друга, загоготал:       — Толяныч! Это чего такое?!       Обернулись и загалдели все.       Антон встал:       — Коллеги, мы на работе! В обед поговорите.       Обсуждение стихло, а Толян, наконец, занял свое место поодаль, спиной ко мне. До обеда мы со Степкой не дотерпели. Вытащили Толяна на первый перекур.       — Рассказывай! — Степка пытался вытряхнуть из пачки застрявшую сигарету. Толян трогал пальцами фингал и смотрел красным заплывшим глазом все с той же печалью, что и нормальным.       — Это самое… Короче, ребят, я влюбился.       Степка запрокинул голову и заржал, а я приподнял одну бровь. Вот так новость.       — В кого?       — В того омежку. Эмир зовут.       — А рожу кто тебе украсил? Альфа его? — Степка, наконец, закурил и на минуту угомонился.       — Ага, — Толян вздохнул. Я кашлянул в кулак, маскируя едва не вырвавшийся смешок. Альфа Эмира. Как же! Этот сам в рожу даст, не постесняется. Он хоть и прислужка в известном баре, но удар поставлен.       — Слыш, Тимоха! — обратился ко мне Степка. — Мы все сейчас на склад накапали альфачу, да? Да! А дальше чего?       — Пусть сам разбирается. Он начальник, значит, его головная боль. Ты же видишь, он явно нацелился тут работать, а не видимость создавать. Он с нас уже требует, вот и мы с него будем. Я позабочусь.       — Поддерживаю, — Толян кивнул.       — Только, ребят, — я вспомнил важное, — поговорите с Алексом. Если он будет дальше выебываться, то альфа может решить, что мы все так думаем.       — А мы не так думаем? — Степка нахмурился. — Я с Алексом согласен.       — В жопу такое согласие. А то правда поувольняет всех к ебене матери и наберет омег.       Матерился я нечасто, но иногда допекало. Мне нравилась моя работа, коллеги, зарплата. Меня все в жизни устраивало, кроме одного — потрясений. Вот их всеми силами я старался избежать. Алекса надо было заткнуть, а заодно угомонить Степана, который был мастером ляпнуть лишнего.       — Тимоха, ты чего под альфача прогибаешься?       — Прогибаюсь?! — не выдержал я. — Ты не охуел, Степ?! Мне он вообще не всрался, но из-за склада я вчера выложил пятихатку за платную дорогу! Если альфа знает, как поставить на место своих братьев по разуму, то пусть ставит! Я его поддержу!       — Всё! Замяли! — Степка задумался, а я перевел взгляд на влюбленного Толяна.       Он мазохист что ли? Одно дело реально получить в рожу от собственника-альфы, чьего омегу ты попробовал привлечь. Другое дело — от омеги. Стыдно Толяну должно быть в этом признаться. Я прикусил губу. Если хорошо знать Эмира, то в рожу от него схлопотать совсем не стыдно. Похоже, разговор у них был слишком короткий.