Глава 9. Начало месяца
20 октября 2017 г. в 14:17
Злиться на Эмира можно было годами, но я давно для себя понял, что это совершенно бесполезно. Поэтому к началу рабочей недели я вынужден был принять факт, что Антон скоро будет в курсе моей заинтересованности в нем. А она была…
В первый день месяца все отделы отчитывались по результатам работ за месяц перед своими Департаментами.
В десятом часу утра понедельника Антон не прореагировал на мое запоздалое приветствие, погрузившись в чтение только что дописанного доклада. Он едва заметно шевелил губами, проговаривая про себя отдельные слова, взгляд бегал по строчкам на мониторе.
Я переглянулся со Степкой и занялся своими делами. Без десяти десять Антона увез на сотый этаж скоростной лифт, и коллеги сразу расслабились. Офис загудел некогда привычной болтовней, музыкой из колонок, зазвенели чашки, зашуршали обертки от припрятанных бутербродов и конфет.
В первый день месяца обычно работы было очень мало, и мы при Витальиче посвящали его «укреплению отношений в коллективе», как это принято было называть. То есть, мы бездельничали, общались, пили чай и бегали на перекуры. Сейчас наши были немного растеряны, потому что команды «бездельничать» от альфы не поступало, но по-другому никто не умел и особо не стремился.
До полудня Антона в офисе можно было не ждать, и поэтому волей-неволей я втянулся в праздную болтовню ребят. Степан все еще сокрушался по поводу потерянного в «Пульсе жизни» или сразу после него кошелька, Толик ходил за мной хвостом и как у самого трезвого пытался выспросить подробности пятничного вечера. Язык чесался ответить Эмиру той же услугой — растрепать про добавки в пиве для особо неугодных посетителей.
Я держался.
Поделился с Толяном только впечатлениями по поводу чуть не развязавшейся с альфачом драки. Толян сокрушался, что этот позор мог увидеть его возлюбленный омежка, а я полагал, что удивить или разочаровать Эмира пьяным мордобоем невозможно, равно как и вниманием к собственной персоне.
Слушая тиканье настенных часов, я волновался за Антона. Это был первый его полноценный доклад по работе отдела — боевое крещение начальника. Если бы я мог, то хотел бы находиться в этот важный момент рядом с ним. Но затем я мысленно одергивал себя: он — альфа, а не бета, ему не нужна рядом группа поддержки, он это не оценит.
Альфе нужны беспрекословные исполнители и фанатики, которые будут ради выполнения задач расшибаться каждый раз в лепешку. Ему нужны терпеливые и преданные омеги, а не стадо упрямых бет. И даже не один из них, как бы тот внешне не напоминал омежку.
Я всегда ненавидел влюбляться, и этот раз был не исключением. Дома, ночью под одеялом я мог позволить себе вольные мысли, фантазии, прочую ересь, но днем меня перетряхивало от мысли, что в очередной раз услышу отказ. Это в моем воображаемом мире альфа мог бы стать равноправным участником отношений. В реальности бета в отношениях с альфой — это или постоянные споры, или самообман про «компромиссы». С альфами не бывает компромиссов — они всегда добиваются своего: скрутят в бараний рог бету и назовут это «обоюдным решением».
О каких тут признаниях могла идти речь? Эмира это не остановит — он растреплет Антону мою тайну при первой возможности, а дальше... Дальше мне придется либо вытерпеть пристальный сочувствующий взгляд от начальника, либо долго путано объяснять, почему я не хочу с ним отношений. Это если повезет, и интерес окажется взаимным.
Я всегда считал, что мне повезло быть именно бетой, но не в данный момент. Сейчас я бы променял все свои бетанские ценности на то, чтобы быть просто смазливым омежкой без единой достойной мысли в голове. Ладно. Я бы даже согласился на время оказаться в шкуре брата, потому что он мог запросто болтать с Антоном о чем-то, ведь это ради пары минут его общества Антон заехал в «Пульс жизни».
Ревность.
Говорят, будто беты не ревнивы. Ерунда! Мы — ужасные собственники, просто умеем доверять своему партнеру или партнерше. Мы заводим семьи только с теми, кто оправдывает наше доверие полностью, и потом просто не остается повода для ревности. А пока мы одиноки — ревностью, собственническими поползновениями можем дать фору любому альфе.
Я смотрел в окно на серое небо. Снова собирался дождь. В соседней офисной высотке кипели рабочие будни. Я наблюдал за суетящимися человечками в костюмах, изредка просматривал свою категорию в почте. Контрагенты молчали, транспортная служба еще в девять утра прислала отчет о том, что бедолагу-водителя с Китайской границы заменили, его машину эвакуировали, а груз отправился с прибывшим сменщиком на новом авто дальше по экспедиционному маршруту. С китайцами утрясал конфликт менеджер по продажам, и меня в это не вовлекали.
На скорую руку я составил докладную и отправил Антону. Вторая задача для альфы-трудоголика — построить транспортный отдел. Несмотря на свою несвоевременную влюбленность, отступать от принципов я не собирался: раз уж Антон строит нас, то я построю его.
В полдень весь отдел резко замолчал, а я оторвался от созерцания вида из окна. Антон прошел на свое рабочее место. Вид у него был как всегда спокойный. Он пощелкал мышкой, пробежал взглядом по новым письмам и обернулся спиной к окну, чтобы видеть сразу всех.
— Коллеги, чем заняты?
Наши замялись, стали отводить глаза, прятать недоеденные бутерброды в ящики столов.
— Ну, эта… — неуверенно подал голос Толян. — Работы нет.
— Нет? — спросил Антон. — Точно?
У ребят на лицах появилась тень мыслительного процесса. Никто не ответил, а Антон констатировал:
— Занимаемся документами. У большинства из вас не сданы закрывающие документы за прошлый месяц и ранее. Проверяйте, запрашивайте, оформляйте.
Я выдохнул. Антон буквально читал мои мысли. Я давно знал о безалаберности большинства ребят в вопросах оформления сопроводительных и закрывающих документов. Бухгалтерские мы хранили как зеницу ока, но вот наши — транспортные — всегда были оформлены кое-как. Если вообще были.
В конце прошлого декабря к нам пришла специально нанятая советом директоров независимая проверка, и целых две недели мы вдвоем с Витальичем вечерами просидели, на коленке составляя фальшивки, лишь бы не получить потом по шее, штраф или приказ на увольнение. После этого я стал внимательно следить за своими документами и старался по мере возможностей влиять на приятелей. Организовывать остальных должен был начальник.
И ура! Народ зашевелился, пополз в маленькое темное помещение внутреннего архива, разбирая свои папки. Лица были у всех недовольные, почти злые. Веселье кончилось. У всех, кроме меня. Я улыбнулся Антону и взъерошил собственные волосы.
— У тебя все в порядке, — кивнул он. — Я проверял.