Бетанские ценности

      Коллеги в полном составе собрались в офисе только к одиннадцати. Снег продолжал валить не переставая. Соседней высотки было почти не видно.       Я вполголоса по телефону выяснял, кому из менеджеров транспортного отдела передали мой новый проект. И было ли сделано по нему хоть что-то. Письма к ним на почту падали как в бездну: тихо и с гарантией. К третьему перебрасыванию звонка от менеджера к менеджеру я на автомате повторял одну и ту же историю новому слушателю: проект такой-то, заявка подана тогда-то, старый менеджер уволен, ответа нет, нужно согласование отгрузки. Зажав трубку плечом, я открыл окно для нового письма и набрал ключевые фразы будущей докладной Антону.       Сам Антон уже полчаса как был на срочном совещании у директора департамента.       Третий менеджер-транспортник промычал в трубку, что о судьбе моего проекта он не знает, но может направить меня к другому коллеге или к своему начальнику, но тот сейчас, увы, на совещании.       Не прощаясь, я бросил трубку, дописал письмо Антону и поднял взгляд на мявшегося возле моего стола Лёху.       — Тим, можно?       Я сморгнул, пытаясь понять суть вопроса.       — Антон на планерке сказал, что к тебе можно по документам с вопросами подходить.       — А! — я пододвинул свободный стул и предложил Лёхе сесть. Он устроился и выложил поверх моих документов на стол свою худосочную папку. Я закусил губу.       — У меня, видишь, проблема. Доки я готовил всегда. Пересылал экспедиторам. Но корешки не отслеживал. Мне их и не возвращали.       — Понятно, — это была типичная ситуация. Я выдал Лёхе всю схему подделки корешков, которую в прошлом году мы обкатали с Витальичем, добился ясного понимания в блеклом взгляде коллеги о том, что этот способ годится только на один раз. Дальше придется и в самом деле следить за документами.       Вернувшийся Антон застал уходящего на свое место Лёху и вопросительно взглянул на меня.       — Документы, — пояснил я и получил одобрительный кивок. — Я тебе письмо написал про наших маленьких друзей из промзоны.       — Ты всегда на кухне обедаешь? — вдруг спросил Антон.       — Да. Это дешевле, чем в кафе.       К Антону сзади подошел Саня:       — Антон, тут такое дело… В общем, я не могу дозвониться до экспедитора уже сутки. То есть, я ему звоню, как надо, каждый час, но он все не в сети и не в сети.       Я увидел, как спокойный демократичный начальник отдела отгрузок в одно мгновение перевоплощается в альфа-монстра. Антон встал, и показалось, что он стал будто бы крупнее себя обычного; карие глаза впились в отступившего на полусогнутых ногах Саню, на шее у начальника проступила крупная вена, заходили желваки на скулах. Прядь пепельных волос снова свалилась на глаза, но альфа даже не обратил на нее внимания.       Тихим голосом, который услышали все в отделе, Антон процедил:       — Сколько уже?       — Сутки, — просипел в ответ Саня, не смея отступить еще или отвести взгляд. Он был словно под гипнозом и мелко дрожал. Что-то хрустнуло.       — Что ты предпринял?       В офисе повисла звенящая тишина. Писк за стойкой рецепции оборвался, я боковым зрением отметил, как рыжая макушка приподнялась, наблюдая.       — Я… я звонил. Каждый час, как положено. Но он не в сети, — Саня продолжал сипеть.       — Кто менеджер проекта?       — Евгений.       Евгений резко дернулся за своим столом и встал. Кажется, до этой минуты он, как это бывало обычно, дремал, устроившись на столе. Он всегда оправдывал собственную сонливость четырьмя малолетними детьми, которые дома покоя не дают. Сейчас немного дезориентированный взгляд Женькá зацепился за красноречивые позы Антона и Сани. Хруст повторился.       — Евгений, ты в курсе, что экспедитор по твоему проекту не выходит на связь уже двадцать четыре часа? — спросил Антон, продолжая безотрывно смотреть на Саню.       — Я? — Женёк явно испугался. — Нет, я ничего такого не знаю. Когда это случилось? По какому проекту?       — Александр, какие твои действия в ситуации, если ты не можешь связаться с экспедитором на маршруте?       Я обратил внимание на руки Антона. Обычно он что-то теребил. Но сейчас в его побелевших пальцах находился сломанный на четыре части простой карандаш. Антон пытался переломить четвертину еще напополам.       — Сообщить менеджеру проекта и начальнику отдела.       — Как?       — Письменно. По электронной почте, в смысле, — в Санином ответе прозвучала неуверенность.       — Когда?       Но Саня не отвечал. Молчание затягивалось, хруст карандаша в руках Антона опять повторился. И я решился вклиниться:       — Если экспедитор не выходит на связь более двух часов, то диспетчер письмом ставит в известность менеджера по отгрузкам. В данном случае Женькá. Менеджер должен связаться с транспортниками, а диспетчер пытаться выйти на связь с экспедитором. Если после четырёх часов связь с экспедитором не установлена, его маршрут через транспортный отдел не отслежен, то надо письменно поставить в известность начальника своего отдела, а дальше действовать по указаниям руководителя. Если это происходит после окончания рабочего дня, то экспедитор должен звонить на личный номер начальника и ставить его в известность. Диспетчер не может уйти домой, если ситуация с пропавшим экспедитором не взята под контроль руководства.       Антон медленно вдохнул и выдохнул, прикрывая глаза. Он выбросил в мусорное ведро остатки карандаша, сел и взял в руки телефон, набирая номер. Женёк с Саней переглянулись, оба выглядели до смерти напуганными. Я обратился уже к ним лично:       — Сейчас Антон свяжется с начальником транспортной службы. Ты, Саня, пиши объяснительную Антону, почему поступил именно так. Ты, Женёк, сразу связывайся с менеджером-транспортником, ставь его в известность, а потом сразу с продажником, но попроси пока панику не поднимать. Решение о том, ставить в известность заказчика или нет, будет принимать начальство. Всё. За работу!       Весь отдел завозился, возвращаясь к своим обязанностям. А я безотрывно смотрел на Антона, который уже координировал действия с транспортным отделом. Он говорил жёстко, не оставляя собеседнику возможности возразить или поступить по-своему. В ситуации, когда надо разыскивать машину с дорогостоящим грузом и живым человеком, начальник транспортной службы становился на удивление проворным и обязательным.       Но больше меня интересовала реакция Антона на Санину серьезную ошибку. Для меня не стоял вопрос о том, закончится ли все Саниным увольнением. Меня интересовало, во что я, черт возьми, почти ввязался. Начальник бета на его месте устроил бы выволочку нерадивому подчиненному, накричал, швырнул бы, в крайнем случае, стопку бумаги на стол со всей силы. Побесился бы, и отпустило. Все бы поняли.       Сейчас окружавшие меня беты, кто не рос и не общался тесно половину жизни с альфами, сидели, вжав голову в плечи. Я мог бы поспорить, что они боялись выйти даже в туалет, а поэтому изо всех сил заставляли себя погрузиться в работу.       Я же, выросший с профессором Эвелиной Германовной, бесстрастно созерцал сосредоточенно-хмурого Антона и думал, что не хочу этой влюбленности. Мне матери навсегда хватило. Жизнь, похожая на хождение по заминированному полю, давно стала для меня самым отвратительным вариантом из всех возможных перспектив.       Антон завершил последний звонок, посмотрел мне в глаза и устало сказал:       — У нас есть штатная единица заместителя начальника отдела. Пиши заявление.