Бетанские ценности

      Весь следующий день я не мог сосредоточиться на работе. Казалось, что меня вот-вот найдут и предъявят обвинение в превышении пределов необходимой самообороны. Я мучился неизвестностью, к тому же профессор Эвелина Германовна не считала нужным отчитываться передо мной о своих действиях. Антон поглядывал с недоумением и беспокойством, а Толян взял вяло сопротивляющегося меня в оборот и таскал за собой на перекуры и на обед. Возражать не хотелось, и я покорно следовал за ним, не вслушиваясь в досужую болтовню Толяна со Степкой.       К вечеру я не выдержал, спустился на первый этаж на дополнительный перекур, чтобы позвонить матушке.       — Тимур, — как обычно ответила она вместо приветствия.       — Привет. Какие новости?       — Всё в порядке, — ответила матушка. — Никто ничего не видел, не слышал, не знает. По официальной версии мужчина поскользнулся и упал. Бутылкой ты ему в голову не дал, даже синяка на лбу не осталось. Ты его только с ног сбил, а затылком об лёд он уже сам ударился. Сотрясение. Сейчас он наблюдается у моего выпускника, капают противоотёчные на всякий случай. Эмир и хостес тебя в тот день не видели.       — Спасибо, ма. Спасибо.       — Вас в субботу ждать?       Я засомневался:       — Не знаю даже. Если не вдвоем, то один я точно заеду.       — Буду ждать к часу.       Профессор Эвелина Германовна никогда не тратила время на прощания и приветствия, поэтому я просто отнял телефон от уха и посмотрел на экран. Тот показал завершение вызова. Я уже собрался, наконец, перекурить, когда увидел учредителя компании.       Это был пожилой осанистый альфа в узких очках в золотой оправе, сидящих на кончике носа. Он был одет в идеально отглаженный темно-серый костюм с белой рубашкой и строгим галстуком, на предплечье у него висело подкладкой наружу пальто. На мгновение темные, почти черные его глаза впились в меня, пригвоздив к месту. Я по привычке не отвел взгляда в сторону, застыв с телефоном и пачкой сигарет на подобии манекена. Альфа прошёлся оценивающим взглядом по мне и переключил внимание на свой телефон.       Я отмер и вышел на улицу, закуривая. Шёл седьмой час вечера — из здания потоком выходил офисный планктон. С парковки то и дело выезжали дорогие автомобили. Учредитель остановился неподалеку от меня. Он кому-то позвонил:       — Ты почему задерживаешься? — потребовал он ответа от собеседника. Я покосился и отошел ещё на несколько шагов левее.       — Жду две минуты, — заключил учредитель и нажал отбой вызова. Он посмотрел на наручные часы и затопал мыском ноги. Из раздвижных дверей вместе с очередным потоком спешащих по домам работников вышел Антон. Он подошёл к учредителю, кинув на меня тревожный взгляд. Я сделал вид, что ничего не замечаю и уставился в свой мобильник на заставку с иконками приложений.       — С твоей стороны — это неуважение, — отрезал учредитель, обращаясь к Антону.       — Извините. Я могу объяснить.       — Мне не нужны оправдания. Кратко: что за кляуза на начальника транспортной службы?       — Не кляуза. Довожу до сведения, что человек не выполняет свои обязанности, из-за него у нас проблемы и убытки.       — Со своим отделом разберись. Я пока никаких результатов не вижу.       — Будут результаты через две недели.       — Не пройдешь проверку — не пройдешь испытательный срок. Всё. До встречи, Антон, — учредитель спустился к подъехавшей черной тонированной машине, откуда вышел водитель и открыл ему заднюю дверь. Альфа сел и уехал. А Антон боком подошел ко мне:       — Курить есть?       Я протянул раскрытую пачку.       — Спасибо.       Мы молча покурили, глядя на то место, где еще минуту назад стояла служебная машина учредителя. Я пытался справиться с удивлением и не задавать Антону пока неуместных вопросов. Краем глаза я заметил, что он истрепал несчастную сигарету до непотребного состояния — нервничал.       Всё обстояло не так, как я себе представлял. Не похоже, что Антон был желанным гостем и любимым племянничком учредителя, которому отдали нагретое место в перспективной компании. Выходило, что Антон упирался в работу каждый день не просто из любви к искусству.       — Слушай, там профессор Эвелина Германовна интересовалась, ждать ли нас в субботу на чай.       — Ждать. Расскажешь, что у тебя случилось? На тебе весь день лица нет.       Я затушил окурок об урну и перевёл дыхание:       — Да нормально всё. Стрессанул вчера, но проблема только что решилась.       Антон перехватил мой взгляд. Я выдохнул. Всё-таки с дядей у них глаза были очень похожи, а я раньше не замечал: у обоих тёмно-карие, кажущиеся почти чёрными. Цепкий внимательный взгляд типичного альфы с высоким уровнем интеллекта.       — Подробности? — спросил Антон, видимо, ничего не высмотрев.       — Нет подробностей. Не бери в голову. Завтра буду в норме.       Пиликнул мой телефон, оповещая о новом сообщении. Я отвлекся проверить, от кого. «Прежде, чем использовать бутылки в качестве орудия убийства, хотя бы отходи подальше от места их приобретения. Сегодня был очень неприятный разговор с полицией», — Эмир.       — Кстати, да. С выпивкой на работе я завязал, — решил поделиться я с Антоном фактом вынужденного алкогольного воздержания.       — Рад слышать. Но ты же, вроде, заказ не отменял?       — Я тебе больше скажу: я даже купил эту ебучую бутылку, но разбил по пути домой.       — Гололёд. Понятно, — сделал Антон свои выводы, а я не стал развивать тему. Мы дошли вдвоём до лифта, Антон уехал на парковку, а я вернулся в офис, чтобы закончить оформление в базе срочных отгрузок.