Бетанские ценности

      В пятницу утром я первым делом после приезда на работу наведался на кухню. Еще на подходе я приметил царящий там гвалт. Кажется, туда набились все наши за редким исключением. Я отворил дверь и застал немую сцену «Не ждали», одна только кофемашина продолжила рычать, готовя эспрессо для чашки с котятами, принадлежащей Толяну. Ребята молчали и смотрели на меня во все глаза, а я сделал вид, что ничего необычного не произошло, налил себе вместо зернового растворимый кофе и вышел, плотно закрыв дверь.       Нездоровый дух бетанских сплетен заставил меня насторожиться. Я оглядел офис более пристрастным взглядом: на своем месте были Антон, Лёха и Вадик. Все остальные по одному потянулись с кухни. На удивление, произошедшее меня не встревожило, а лишь укрепило во мнении: я делаю то, что должен. Я дождался, когда загрузится компьютер, открыл почту и сразу составил письмо для отдела: «Дорогие коллеги! Сегодня в 15:00 пройдемся по должностным инструкциям. Надеюсь, все подготовились. Ниже список, кто за кем сдает. Встречаемся в переговорной».       День потёк своим чередом. Проблем прибывало больше, чем я успел решить, телефон звонил, не переставая. Без пяти три зазвонил будильник, и я обнаружил, что обед остался недостижимой мечтой.       Когда Стёпка отошел, Антон в полголоса обратился ко мне:       — Будь справедлив и объективен. Отчёт отправь мне на почту.       Я подошёл к Толяну, с которого начинался экзамен, и пригласил его на проверку.       Мы зашли в переговорную, закрыли дверь и сели друг напротив друга.       — Не боишься? — спросил я приятеля.       — Мне, эт самое, нечего бояться, — Толян улыбался, и я знал, что он не врет.       Я задал ему несколько общих вопросов и попросил разобрать один трудный случай. Как я и предполагал, справился он блестяще.       — Спасибо, Толик. Позовёшь следующего?       — Ты погоди. Я, это, спросить хочу тебя.       — О чём?       Толян воровато оглянулся на закрытую дверь и снова вернулся к беседе:       — Вот, о чём. Это самое, Тимоха, ты ведь не доложишь Антону, если кто-то не справится?       — Доложу. Иначе какой смысл? Просто так цирковое представление устраивать?       Приятель нахмурился и пощёлкал шариковой ручкой:       — Тим, нехорошо это. Беты так не поступают.       Я тряхнул головой:       — Не, Толян, ты не понял. Я — бета. И я так поступлю. Знаешь, почему? Потому что это справедливо. Справедливость — это по-бетански.       — Как знаешь, Тимоха. Но, это, понимаешь… Ребята недовольны.       — Я не слепой. Но здесь будут работать те, кто готов работать, а не только воду мутят. Ты меня понял?       — Понял. Я, это самое, пойду тогда. Следующего позову.       — Спасибо.       Лица сменялись, но всех ребят с испытательного срока я оставил на самый конец дня, чтобы сохранять доброжелательность и объективность ко всем остальным, не распаляясь раньше времени.       Лёха путался, отвечал неуверенно, но в целом верно. Я не стал мучить его сложными задачами и вместо этого поинтересовался, справился ли он с документами к проверке. Лёха пустился в пересказ своих приключений, и сразу стало понятно, что человек старается. В блокноте я поставил напротив его имени знак вопроса. Старание — это хорошо, но кроме этого должен быть прогресс. В Лёхиной голове понимание нашей работы за год в отделе так и не сформировалось: он спотыкался на тех же моментах, что и каждый новичок в первые два месяца. Но остальные справляются и идут дальше.       Вадим держался молодцом. Я раньше его никогда не выделял среди коллег — наши компании не пересекались, он был к тому же некурящий и не выпивающий даже по пятницам. Всё, что я знал о нём из личной информации, это то, что он был упорным приверженцем здорового образа жизни и экстремальных видов спорта. Он обстоятельно ответил на вопросы — видно было не просто заученный материал, а пропущенный через призму собственного понимания и опыта. Я остался доволен.       С особым пристрастием я приступил к моей «любимой» троице: Женьку, Сане и Степану.       Первым зашел Женёк. Он сел, развалившись, расставил пошире ноги и сложил руки на груди.       — Ну? — потребовал он так, как скептически настроенный критик интересуется, чем теперь его попытаются впечатлить. Видимо, роль паяца уготована была мне.       — Расскажи мне, что будешь делать, если заказчик не принимает поставку, — попросил я.       — А может, тебе еще показать?       Я приподнял левую бровь. Понятно. Меня собирались «поставить на место» и изобразить эдакого альфу-самца. Не паяц, а сопливый омежка — вот, значит, моя роль.       — Показывай.       — Чего еще тебе? В ноги не поклониться, не?       — Если настаиваешь, — я начинал злиться. — Давай так: или ты сейчас отвечаешь на мои вопросы, или выходишь отсюда, а завтра идешь в отдел кадров и пишешь по собственному.       Он загоготал, запрокинув голову, а я напрягся еще сильней.       — Я не буду писать по собственному, а уволить ты меня на основе своего сраного допроса не сможешь.       — Это мы проверим. Спасибо за уделенное время, Евгений. Позови Саню.       — Ты не гони коней, Тимурка, — Женёк перегнулся через стол, сокращая между нами расстояние. — Как ты думаешь, кто из нас дольше проработает в компании: ответственный бета-семьянин с идеальной репутацией или ты, сопля? Думаешь, подставил жопу альфе-начальнику, и карьера у тебя в кармане?       Я безотрывно смотрел на Женька́ и из последних сил удерживал взметнувшуюся злость. Честь беты задета, и я просто обязан был двинуть агрессору в рожу. Вот только именно этого делать было нельзя категорически. Женек решил закрепить успех:       — Настоящие омежки хотя бы знают, кому жопу подставлять. Они чувствуют иерархию и настроения в ней. А ты… В общем, сочувствую, Тимурка, но скоро поймёшь, что надо другого папика-альфача себе искать.       Женёк встал и напоследок добавил:       — Я позову Саню. Не утруждайся.