Хроники Смертельной Битвы. Часть 2. Турнир второй

Рейден со стыдом думал о том, как пойдет к Лю Кангу с подбитым глазом и разбитой рожей — ведь Лю обязательно спросит его о том, кто ж так разукрасил всесильного бога грома. По правде сказать, в свое время Шиннока разукрасили гораздо хуже, но совесть у Рейдена отсутствовала по определению, и он вовсе не считал, что получил по заслугам. Тут Рейден вспомнил, что потерял свою дурацкую шляпу (впоследствии во времена Смертоносного Альянса божок додумался до того, что смастерил себе шляпу с какими-то стразами — он бы еще бриллианты в соломенную шляпу вставил, причем шла она ему не больше, чем свинье вечернее платье, и смотрелась как редкостный образчик безвкусицы), и пошел рыться в хламе, которого во дворце было аки песка морского, в поисках нового украшения для своей безмозглой тыквы-мыквы. — Рейден, мы так тебе сочувствуем, — раздался сзади жалобный дребезжащий голосок. — Какие же твари эти имперцы… Рейден обернулся и увидел рядом двух своих коллег — Ирлонка Повелителя Льда, за беспробудное пьянство разжалованного из Старших Богов в Младшие, и Исинэй, речную богиню. Сказать про Ирлонка, что видок у него был как после эксгумации — это значит не сказать ничего. Он представлял собой благообразный безгубый труп с промороженными до дна глазами, причину смерти которого не смог бы определить ни один патологоанатом. Не лучше выглядела и Исинэй. Она была наполовину лысым человекообразным существом с глазами навыкате и застывшим взглядом доисторического пресмыкающегося. Другими примечательными чертами ее внешности были подгнившие клыки в три ряда, растительность на подбородке, дряблая болезненная кожа лица с гнойными прыщиками, густо намазанная дешевой косметикой, красный от неумеренных возлияний и крючковатый, словно у ведьмы из детских мультиков, нос, перпендикулярные голове и к тому же острые, как у эльфа, уши, талия приблизительно метра этак два в окружности и отвисший до колен бюст. — Какое горе, — продолжал пищать Ирлонк. Исинэй старательно вторила его соболезнованиям, поэтичности которых позавидовал бы и Гомер, но на деле оба божка сочувствовали Рейдену не больше, чем гранитный памятник, поскольку большинство членов Пантеона от природы обладало сообразительностью дохлой улитки и отзывчивостью мороженой скумбрии; после этого они тем не менее смели судить Шиннока. Рейден тем временем откопал в куче хлама более-менее приличную по сравнению с первой шляпу и водрузил ее себе на голову. Надо сказать, что в соломенной шляпе склочный божок ходил не зря, так как волосы у него от постоянного применения перекиси водорода стали жиденькими, реденькими, торчали, как пакля, в разные стороны и без головного убора протектор Земли выглядел совсем уж непотребно. — Тебе идет, — произнесла Исинэй, при этом из ее очаровательного ротика с громадными губищами пахнуло такой тухлятиной, что слетелись мухи. — Да-да, конечно, — с милой улыбкой промямлил Рейден, борясь с искушением зажать рукой нос или спросить даму, знает ли она о существовании стоматологов и зубной пасты. Тут Ирлонк наконец-то решил прояснить истинную цель своего визита. — Я в ужасе от того, что учинили имперцы. Что им придет в голову в следующий раз? — провозгласил он, поскребывая затылок. — К вам уже приходил Мастер? — сообразил Рейден. — Ну да… Сказал, что надо быть начеку. Велел еще раз попросить тебя немедленно предупредить Избранных об опасности. — Ну хорошо, хорошо, — отмахнулся от них протектор Земли, продолжая копаться в мусоре и думая про себя, что жутко устал целый день слушать одно и то же от разных лиц. — Я рассказал все Джиалу! — взвизгнул Ирлонк. — И что же? — Рейден наконец оторвался от своего увлекательного занятия и вспомнил о том, что сделать нечто важное, а именно пожаловаться на брата и его подручных Старшим Богам, он все-таки забыл: нехорошо вышло! Однако Ирлонк оказался расторопней и сделал всю грязную работу за него, вот ведь молодец! Он сразу воспрял духом в надежде, что Джиал устроит Шао Кану выволочку за разгром в Храме Света. — Он сказал, что вы победили в Смертельной Битве, чего вам еще надо? А дальше разбирайтесь сами, он с этим возиться не собирается, у него и без того хватает дел! Рейден поднял было руки, чтобы обнять Ирлонка, но тут же бессильно опустил их в горьком разочаровании. — Что? — переспросил он. — Что ты сказал? Ирлонк с видом безумного зомби повторил Рейдену все свои предыдущие реплики, хотя вопрос бога грома был риторическим и в этом, в общем-то, не было никакой нужды. Протектор Земного Мира только печально вздохнул. — Ой, как плохо… Ну ладно, победили — и то хлеб, — уныло буркнул он, про себя думая, что все дела Джиала заключаются в протирании штанов в Храме Вечности. Действительно нехорошо вышло. Совсем нехорошо. Внезапно его посетила мысль: блин, а как он теперь будет без Тьена? *** Император проснулся в собственном кресле, чувствуя себя, как алкоголик, устроивший грандиозную попойку, а наутро получивший чудовищное похмелье и с трудом вспоминающий, что и с кем он вчера пил. Всю ночь Шао Кан не мог заснуть, но под утро все-таки ненадолго задремал и, открыв глаза, прежде всего увидел на столе отрубленную голову Тьена, с лица которого ничто по-прежнему не могло стереть экстазное выражение. Кто-то забавы ради уже успел воткнуть божку в сальную прическу три вороньих пера и сунуть в зубы яблоко. Окончательно разлепив глаза, Император увидел, что напротив него с радостной улыбкой на лице сидит Эсмене, явно ожидающий его пробуждения. — Ну как, Рейден больше не снился? — К счастью — нет… — произнес Шао Кан унылым убитым голосом. — Знаешь, того, что этот ублюдок устроил вчера, я так не оставлю. Пусть знает, что за свои поганые выходки надо отвечать. Этот урод испортил мне всю жизнь. Ему было мало? Теперь он пользуется уже и моими детьми для осуществления своих идиотских намерений. С каким наслаждением я бы его порвал в куски! Император мрачно кивнул. — Ему нужны его люди только до тех пор, пока они приносят хоть какую-то практическую пользу или не создают слишком много хлопот, — вдохновенно продолжал Эсмене, глядя куда-то в сторону. — Этот электрический скат, когда Шэнг попробовал навести на Сиро и Таджу порчу с помощью какого-то магического порошка, а я пошел их выручать, шарахнул меня молнией да еще и заявил, что я, видите ли, по мнению нашего гениального Рейдена, не имею права рисковать собой ради двух людей, несмотря на то, что это были мои лучшие друзья. Что я, по-твоему, должен был думать после этакого? А что было до этого? Как бы поступил нормальный человек на его месте, узнав о похищении Джен? — Помог бы ее отбить, — хмуро произнес Император, вспоминая все особо мерзкие выходки любезного братца. — При его-то возможностях он в два счета отправил бы Такеду на тот свет. — Ну так великий Рейден, не божество, а убожество, к нормальным людям не относится. Он же у нас божество! Что этот долбоеб сделал, когда я сказал ему, что Такеда украл Джен? Даже не разъяснил мне толком, где она находится, типа, положись на свою интуицию и видения. И что потом? Небось стоял где-нибудь поблизости с самодовольным рылом и смотрел, как ее убивают. Ну и дальше было еще много таких моментов… Несчастный Томас, ведь Рейден мог мне сказать, что он невиновен! Мне все больше казалось, что меня используют для каких-то других целей, прикрывая это благородными сказками про вселенское зло в твоем лице. А потом я услышал его разговор с Тьеном… кем надо быть, чтобы так обходиться с собственными родственниками? — Один ты меня понимаешь, — ответил Шао Кан, слушая его пламенный монолог и сам в тот момент еще не до конца веря в то, что и кому говорит. — Кстати… — продолжал Эсмене, — ты, наверное, знаешь, что покойный барон Рэйланд, мир его праху, Джен за меня замуж пускать не хотел. Поначалу я на него обижался, злился даже после смерти этого бедняги, а потом понял, что одна из причин крылась вовсе не в моем тогдашнем финансовом положении, вернее — не только в нем. Барон был тайным иллюминатом, он бежал из Европы с маленькой Джен на руках после того, как его жену за ересь сожгли заживо инквизиторы. Мы с Таджей нашли в доме барона потайной ящик, в котором лежал его дневник, а рядом — просто целая гора иллюминатских книжек, я их потом Шэнгу в библиотеку передал. У несчастного барона после всей этой истории, видимо, было тяжелое неприятие всяких религиозно-фанатических обществ, и Храм Света с Рейденом во главе — не исключение. Он просто нас побаивался, а уж отдавать единственную дочь, которую он и так с трудом спас, замуж за рейденопоклонника… — Ты не слышал, чего этот урод наговорил нам вчера, — Шао Кан решил не рассказывать Эсмене о том, как любимый младший братик довел его до слез, ему было и без того плохо. — Понимаю. И очень хорошо понимаю, повезло мне, что я все-таки этого не слышал, потому что о содержании беседы могу без труда догадаться, — пояснил тот. — У нас едва ль не каждый визит Рейдена сопровождался тем, что он выливал ушат отборной грязи либо на твою голову, либо на голову вашего отца, либо на головы ваших подчиненных. Хотя нет, это Рейдену повезло, я был в тот момент в такой ярости, что просто изрубил бы его в капусту на месте, я не убил его чуть позже только потому, что уже успел выплеснуть всю свою злость на Тьена. С каким удовольствием я бы набил этому мудаку морду и оторвал ему все ненужные части тела, этот тип заслуживает худшего. Впрочем, надо реально что-то делать. Придумать и претворить в жизнь план по отмщению Рейдену за все его гнусности. И прихлебателям его поганым вправить мозги. У меня уже есть несколько вариантов, что можно вытворить… — И что же именно? — спросил было Шао Кан, но тут в комнату вошел Кэно. — Все из-за братца своего и вчерашнего скандала переживаешь? — посмотрел он на Императора. — Это дерьмо того не стоит. Ебись он сраным проебом, уебище залупоглазое, дрочепиздище хуеголовое, хватило ж на такое мозгов! И ведь наверняка думает, что получил в ебальник потому, что мы ему решили за поражение отомстить. Ага, разбежался. Отнюдь не за поражение, а за то, как он себя повел после этого. — Я вчера лишний раз убедился в том, что у Нэна нет ни стыда, ни совести, — ответил ему тот, думая, как бы еще отблагодарить своих новых знакомых за оказанную в трудную минуту помощь и поддержку. — Совесть? — ухмыльнулся глава «Черного Дракона». — У Рейдена вдруг и совесть? Где была совесть, там хуй вырос! — Слушай, где ты научился таким замечательным словам и выражениям? — не без тени уважения поинтересовался Император. — Вчера, честно говоря, ты меня изрядно повеселил, несмотря на то, что ситуация была отнюдь не из приятных… это очень мягко сказано. Как Шэнг? — с тревогой спросил он. Бандит, устало зевнув, без приглашения сел в свободное кресло. — Жизнь научила. Эх, что-то я теперь чувствую, что не выспался, — улыбнулся он. — Пока опасность не миновала, ко мне и сон-то не шел. А вот сейчас я с удовольствием прилег бы ненадолго отдохнуть. А за хозяина моего не волнуйся, жить будет, сейчас все еще спит, в отличие от нас всех. Не успел он договорить, как в комнату вошел еще один человек — вернее, человеком это создание с алыми светящимися глазами, ртом, полным острых как бритва зубов, и растущими прямо из рук стальными лезвиями назвать было довольно трудно. Не успел Кэно, который считал себя уже привычным к разного рода странным зрелищам, удивиться, как монстр поклонился, приветствуя Императора, а потом уже обратился к самому главе «Черного Дракона»: — Привет. Я генерал Барака. Слышал, ты врезал Рейдену? — слуга Шао Кана смотрел на него, как на героя, совершившего неподвластный обычному пониманию подвиг. — Да уж пришлось, — бандит повернулся к мутанту, внимательно его разглядывая. — Этот одноядерный амебоид вытворил такое, что… в общем, заслужил, — он нерешительно покосился на Императора, про себя подумав, что, наверное, не стоит пересказывать Бараке все подробности в его присутствии. — Пусть только еще раз посмеет явиться сюда, я ему глаза в жопу вставлю и смотреть заставлю. Был бы у меня родной брат, я б с него пылинки сдувал, а этот говнорожий хуеплет… Короче говоря, тому, кто не был сиротой без отца, матери, братьев и сестер, меня не понять. А Лю Кангу вилка нужна — уши от лапши почистить. Когда он добрался до характеристики Тьена, все дружно рассмеялись. — К сожалению, в силу некоторых печальных обстоятельств моего верного слуги принца Горо больше нет в живых, — Император, попытавшись изобразить на лице некое подобие улыбки, решил все-таки перейти к делу. — Вследствие этого моя армия осталась без первого генерала. Я предлагаю тебе, Кэно, занять его место. Глава «Черного Дракона» на мгновение потерял дар речи. Барака, напротив, переводил взгляд то на Шао Кана, то на своего нового знакомого с выражением явного восторга на лице. — Мой повелитель, вы хотите, чтобы я работал под его началом? — почтительно обратился мутант к Императору. — Именно так, — спокойно ответил тот. — Ну, за таким бесстрашным человеком я пойду в огонь и воду! — произнес Барака. Кэно в это мгновение испытывал, наверное, целую бурю эмоций. Еще пару месяцев назад в своем родном мире он был изгоем, которого ненавидели все и вся по самому праву рождения, и тут внезапно оказался для кого-то важным и нужным, более того — смог помочь этим людям и оказаться для них той спасительной соломинкой, за которую кто-то смог ухватиться, находясь почти на самой грани бездны. — Ты согласен? — испытующе взглянул на него Император. — Согласен, — решительно произнес глава «Черного Дракона». — Согласен. — Ну и прекрасно. Теперь иди отдыхать… я тоже попробую. Эсмене, убери, пожалуйста, со стола голову моего проклятого братца, а то я видеть не могу эту рожу. У меня к тебе тоже есть одно… деловое предложение, чуть позже поговорим. *** Решив, что дело все-таки не особо спешное, Рейден вдоволь покопался в закромах у Тьена и добыл себе белый плащ, в котором смахивал на Нео из «Матрицы», облитого белилами, после чего спокойно дождался утра. К этому времени подбитый глаз Рейдена уже начал понемногу открываться, и склочный божок, немного расслабившись, налил себе чаю и уселся в кресло Тьена, наслаждаясь прекрасным вкусом древнего китайского напитка. Блаженство божества-убожества длилось весьма недолго, поскольку тут в комнату снова без спросу вперся Мастер Чоу, и старого интригана Рейдена едва не вывернуло прямо в фарфоровую чашку, поскольку великий и достойнейший ученичок Тьена смердел, как сто бомжей. У ног ненормального тьенопоклонника по-прежнему крутился собаковидный мутант, источавший не менее невыносимое зловоние, чем его хозяин. Протектору Земли вдруг очень сильно захотелось почесаться — видимо, по нему уже прыгали блохи. — Почему это ты до сих пор к Избранным не пошел? — громко возмутился великий мастер боевых искусств, глядя на Рейдена в упор, как василиск, желающий убить кого-то взглядом. — Не паникуй. Сейчас пойду. Что ты такой нервный? — убитым голосом пропел Рейден. — А глаз твой, как я вижу, уже получше. Этот твой Кунг Лао всегда отличался чрезмерным сво-бо-до-мыс-ли-ем, — Чоу с трудом вспомнил трудное слово. — Кристалл у тебя? Рейден стиснул зубы, ему было очень неприятно слышать от Мастера напоминания о вчерашнем позоре. Убить его, что ли, или еще пригодится? — Куда ж он денется… — Можно мне пойти с тобой? — Нет-нет, не стоит, я сам! — воскликнул напуганный Рейден, представив себе, как Избранные отреагируют на великого мастера; услышав эти слова, он подпрыгнул в любимом кресле Тьена едва ли не метра на полтора.