Ti amo

Утро было шикарным, на улице стояла отличная погода, солнце заливало своим теплым золотистым светом всю комнату. Гокудера проснулся от резкой боли в спине: «Все-таки, спать на полу было не лучшей идеей». Его желание вытянутся было прервано обвивавшем его тело Савадой. Тсуна все еще сладко спал, его длинные ресницы дрожали от дыхания, а лицо было таким милым и нежным, что от одного его вида кружилась голова от умиления. Он крепко прижимал к себе Хаято, как будто боялся, что он сейчас уйдет и Тсуна потеряет его навсегда. Его растрепанная голова лежала на груди, а дыхание обжигало бледную кожу. Все утро было пронизано нотками тепла, нежности, спокойствия и откуда-то взявшейся уверенности, что теперь так будет всегда. Что отныне каждое утро будет таким светлым и теплым, его кровать больше не будет такой холодной и одинокой, её согреет тепло и любовь, этого маленького счастья, теперь он всегда будет рядом. Его маленькое солнце, теплое и по-детски невинное, только его... Гоку больше не кому не даст его обидеть, на лице Джудайме теперь всегда будет только улыбка, он обещает... пусть и сам себе... но он обещает. И все-таки на полу было, как то неудобно, да и заболеть, лежа на холодном полу не долго. Хаято тихонько разжал, маленькие ручонки Савады и нехотя вылез из его теплых объятий. Вытянув спину и одев на себя свои любимые черные боксеры, с красными черепками. Он склонился над Тсуной, аккуратно взяв его на руки, чтоб не разбудить, и нежно положил на кровать, накрыв сверху теплым одеялом. - Ты такой милый, когда спишь,- тихо прошептал ему на ухо Гоку. Натянув на себя спортивки, он побрел на кухню. Поставив чайник, на плиту и закурив, он погрузился в воспоминания вчерашней ночи. Такое у Хаято было впервые, тело до сих пор вздрагивало от всплывавших в памяти чувственных прикосновений Тсуны. Но все же неприятный осадок остался, с одной стороны эта ночь была прекрасна. Их тела были как будто созданы друг для друга, они сливались в чувственном танце, объятий и поцелуев. Но все же я подался этому порыву, я сделал то, о чем Джудайме будет потом жалеть. Это все ребячество, переходный возраст и скоро все кончится. Даже думать нечего я всегда буду его любить, всегда буду рядом, но если он решит все закончить, я не буду противиться. Боль от этих мыслей резанула сердце, но Хаято понимал, что скоро Десятому нужна будет невеста и наследники, а он... он просто хранитель, пуская даже Правая рука босса, но он всего лишь друг, и ради этой дружбы он будет терпеть эту боль в сердце... только ради него он будет жить и каждое утро мило улыбаться... ради него он отдаст все... он примет любое его решение. Погрузившись в свои мысли он не заметил, как в кухню зашел Тсуна и тихо наблюдал за его серьезным выражением лица, которое по мнению Савады ничего хорошего не предвещало... POV Тсуна. Я проснулся от того, что в глаза светили яркие и приветливые лучи солнца. А на душе было так спокойно и радостно, казалась что каждая клеточка тела пропитана этим необузданным счастьем, что оно переполняет его и вот-вот вырвется большим сгустком эмоций. Я закрыл глаза и погрузился в свои мысли, тихо хихикнув в подушку это, похоже было на состояние Старшего брата, когда он кричит «Эээксттррриииммм!!!», только мне хотелось кричать о том, что было вчера вечером. То о чем я так давно мечтал и вот... все прошло, даже лучше чем планировал. «Ведь я был уверен, что Хаято отвергнет меня и мы не когда больше не увидимся, что для мня, было бы хуже смерти, я же Никчемный Тсуна... но он ответил мне взаимностью, хотя даже если это и из вежливости или жалости мне все равно... Я просто хочу видеть твою улыбку, такую милую и застенчивую, как вчера в ванной... Хочу прикасаться к его мягкой светлой кожи, которая то холодная как лед, то такая горячая что обжигает руки...Хочу трогать твои мягкие серебристые волосы, они похожи на только что выпавший снег, такой белоснежный и невинный, эти пепельные пряди переливаются на свету тысячами алмазов придавая тебе еще более светлый и чистый образ, как у ангела... А твои глаза редкого и изумительного бирюзового цвета, как будто в них отражаются все моря мира, от насыщенного зелено-голубоватого цвета весь остальной мир теряет краски, он такой глубокий, что хочется тонуть в нем всю жизнь... да что там жизнь, я согласился бы тонуть там вечно, а блеск словно у хищника, этот демонический взгляд, притягивающий к себе своей не известностью, никогда нельзя разглядеть в них следующий твой шаг, они всегда спокойны, как море во время штиля, но это блеск который изредка проскальзывает в них, не заметно за доли секунд он выдает твою «Ураганную» сущность и все же от этих глаз так тяжело оторваться, спрятаться, забыть ... Нет это не возможно, это выше меня... А твой голос такой мягкий, не много хриплый, такой преданный и заботливый, каждое твое слово вызывает мелкую дрожь в моем теле и это сладко-приторное чувство, мой мозг словно отключается, поэтому я и не слушаю то, что ты пытаешься мне объяснить, я не хочу слушать эту скучную алгебру, я хочу... Хочу чувствовать твой запах, этот сладковатый одеколон перемешенный с запахом тяжелых сигарет и пороха, эта ужасная на первый взгляд композиция ароматов подходит только тебе, она такая же взрывная как ты, но оставляет тонкий свежий шлейф морского бриза, такого свежего, что кружится голова, он околдовывает, чарует и сводит меня с ума... Нет меня сводишь с ума весь ты без остатка, ты такой красивый, сильный и такой желанный, словно демон в ангельском обличии, ты забрал мою душу всю до последней крохи... да я, и не сопротивлялся, я готов отдать тебе все, что у меня есть... только будь рядом... пожалуйста, не оставляй меня...». Я попытался отвлечься от своих мыслей и вытянутся так, как спина изрядно затекла. Ноющая боль пронизывала всю поясницу. Пытаюсь встать, но резко заваливаюсь обратно на кровать, поясницу простреливает так, что даже двигаться невозможно. Шиплю сквозь зубы. На глаза наворачиваются слезы и … и где же он, когда так нужен, чтоб прижать к себе и успокоить. Слышу знакомый звук, где-то в тяжелой плотной тишине квартиры чиркнула зажигалка. От одной только мысли, что он где то рядом боль начала затихать. Я закутался в одеяло и поковылял на кухню. Идти было тяжеловато, так как боль до сих пор давала о себе знать. Он сидит на кухне, на столе стоит переполненная пепельница. Все-таки Хаято слишком много курит, я за него переживаю. Весь его вид выражает беспокойство, может вчера я поторопился? Что теперь будет? Ладно, надо собраться и все узнать...*Тяжелый выдох*... все равно другого выхода нет, он слишком дорог мне, чтоб оставить все как есть... Пожалуйста комментируйте и указывайте на ошибки. Короче критикуйте!!!