* * *
Они были напуганы, Нарцисса сразу это поняла. Девять волшебниц и трое магов, составлявших персонал интерната. Они не носили меток, но, несомненно, были достойными магами, раз Волдеморт доверил им воспитание этих детей. Они не были трусливыми недоучками, и их иррациональный страх приводил мадам Малфой в недоумение. — О чем вы говорите? — вежливо переспросила Нарцисса. — Что-то недоброе творится, — снова прошептала пожилая женщина, заведующая интернатом, похоже, не собираясь объяснять свое заявление. В прежние годы она, без сомнения, была красива. Тень этой аристократической красоты и сейчас была заметна на ее строгом лице, покрытом сетью морщин. Абсолютно седые, но все еще густые волосы были собраны в замысловатую старомодную прическу, подчеркивающую идеальную осанку женщины. Но чувствовать робость, которую Нарцисса непременно испытывала в присутствии таких вот пожилых и властных дам, напоминавших ей одну из ее домашних учителей, ей мешал страх в голосе Линды. — Вы имеете в виду что-то конкретное? Заведующая глубоко вздохнула, сцепила пальцы в замок и расправила плечи. Очевидно, она стыдилась своего страха, который наверняка показался важной гостье глупым, но ничего не могла с собой поделать. Наконец ей удалось взять себя в руки. — Это сложно объяснить, — сдержанно сказала она. — Я и сама поначалу думала, что это бред. Мало ли, что воспитательницы болтают. Им не позволено покидать особняк, вот и развлекаются, травят байки. Нарцисса кивнула с вежливым интересом, ожидая, когда Линда перейдет к делу. Та набрала в легкие воздуха, собираясь начать объяснения, но потом бесшумно выдохнула и грустно улыбнулась. — Вы сами поймете. Я знаю, вы приехали не для того, чтобы приглядывать за детьми, но это и вас коснется. Нарцисса не стала давить на женщину и решила зайти с другой стороны: — Но вы ведь введете меня в курс дела? Как организован интернат? Линда прочистила горло. — Конечно. Дети поделены на три группы: младенцы, дети до четырех лет включительно и все остальные. Самых старших из них мы начнем учить колдовать только через пару лет, так что пока им преподаются история магии, боевые искусства, правила этикета и прочие дисциплины, которые не требуют активного использования магии. — Вам хватает людей? — Вполне, — кивнула Линда. — Обслуживанием занимаются домовые эльфы, а чтобы организовать занятия, десяти человек вполне хватает. Конечно, когда мы начнем учить детей магии, штат увеличится, и, мы так предполагаем, некоторые волшебники из числа пожирателей будут посещать интернат и проводить лекции наряду со штатными преподавателями. — Она задумчиво провела кончиками пальцев по краю своего стола. — Нам хватает людей, но будь их здесь больше — было бы не так тихо и жутко. Нарцисса удивленно выгнула бровь. — Мне казалось, в месте, где столько детей, не может быть тихо. Линда активно закивала. — Вот, об этом я и хотела сказать. Сначала мы думали, что дело в стрессе. Все же детей вырвали из семьи. Даже самые маленькие должны ощущать, что лишились магической подпитки родителей. Но это… Нарцисса, я знаю, что у вас есть сын, — вдруг сказала она, и женщина напряглась. — Скажите, когда ему было несколько месяцев, как часто он плакал? — Довольно часто, — замялась на секунду женщина. С Драко нянчилась старая эльфийка, когда он капризничал, и Нарцисса не познала всех прелестей бессонных ночей, но о том, что маленькие дети плачут часто и вдохновенно, она была осведомлена. — Некоторые из малышей не плачут вообще, — ровно сказала Линда, но было понятно, что это ее не на шутку беспокоит. — Их осматривал колдомедик? — спросила Нарцисса, и у заведующей стало такое лицо, будто эта мысль только сейчас пришла ей в голову. — Да, колдомедик, — растерянно сказала женщина. — У нас есть медсестра. Нарцисса покачала головой. — Какие-нибудь еще странности? Линда задумалась. — Этот дом странный, — сказала она тихо, будто боялась, что тот ее услышит. — Вы ведь знаете, что все особняки с историей имеют свои особенности: призраки, шорохи и скрипы, двери хлопают, запираются по собственной воле. Остаточная магия. — Нарцисса кивнула. — Я и сама выросла в таком доме, и это меня не пугает. Но я нигде не ощущала такой тревоги. — Она посмотрела на собеседницу. — Будто вот-вот случится что-то ужасное. Это давит и не дает нормально думать. Это замечают все. И хотя мы в полной мере справляемся со своими обязанностями, это дается непросто. Нарцисса нахмурилась. — Но дом ведь исследовали? Он должен быть безопасен для детей, так сказал Лорд. — А что насчет безопасности взрослых? — с тихим отчаянием спросила Линда. — Его исследовали в начале и потом, когда мы поняли, что что-то не так. Я лично руководила в тот раз. Мы ничего не нашли, даже привидений. Но здесь кто-то есть, леди Малфой, я вас уверяю. — С каждым словом ее голос становился все тише, и страх женщины передался Нарциссе. — Что известно о предыдущем владельце особняка? — поинтересовалась она, неосознанно подстраиваясь под громкость голоса собеседницы. — Хотела бы я знать, кто смог жить в этом страшном доме. Я не имею понятия, леди Малфой. Вам лучше спросить об этом вашего мужа, он иногда здесь появляется. Упоминание о Люциусе согрело женщину, и непонятный страх отступил. — Почему в таком случае вы не сообщите Лорду? Или, — женщина запнулась, а потом продолжила удивленно, осененная догадкой, — он уже обо всем знает и послал разобраться… меня? — Что вы! — воскликнула женщина. — Мы ничего ему не говорили. Он будет очень недоволен, если мы будем беспокоить его такими глупостями. Главное ведь, что дети в порядке, — грустно улыбнулась она. — Вы хотите доложить ему об этом? — Сначала нужно разобраться, о чем докладывать, — рассудительно заметила Нарцисса. Линда вздохнула и провела ладонью по идеально уложенным волосам. — Что ж. В остальном здесь все идет неплохо, так что вам нет необходимости приступать к делам незамедлительно. Я покажу вам комнаты, которые для вас приготовили. — Она поднялась со своего места. — Думаю, вам лучше составить собственное мнение об интернате. Если бы я не провела здесь последний месяц, то собственные слова показались бы мне бредом сумасшедшей, — улыбнулась Линда тонкими губами. Нарцисса деликатно промолчала и последовала за заведующей, которая оказалась на полголовы выше ее.* * *
Гермиона проснулась поздним утром. С трудом открыв глаза из-за высохшей на ресницах соли, она огляделась. Вчерашний день казался нереальным, невзирая на убедительные свидетельства произошедшего. Да, ее действительно поймали пожиратели, а потом одна из них спасла ее от участи подопытной морской свинки и даже, кажется, пообещала не выдавать Волдеморту. Девушка снова и снова пыталась осмыслить события последних суток, но понимала, что упускает что-то важное. Беллатриса Лестрейндж лежала тут же, подложив под щеку край одеяла, и все еще спала. Ее присутствие уже не вызывало такой паники, какую Гермиона испытывала вчера. Она почувствовала, как вспыхнули ее щеки, когда она вспомнила свою вчерашнюю истерику. Подобное окончание настолько сумасшедшего дня было вполне закономерным, но девушка все равно чувствовала неловкость. Она вновь посмотрела на спящую пожирательницу. Надо признать, она не казалась такой отталкивающей, как запомнилась Гермионе по газетным колдографиям и тому столкновению в Отделе Тайн. Непослушные короткие волосы были растрепаны даже сильнее, чем у Гарри, и смягчали черты ее лица. Полные губы, уголки которых были чуть опущены, слегка придавали лицу Беллатрисы обиженное выражение. На вид ей можно было дать лет тридцать, но девушка до сих пор судила о возрасте волшебников по маггловским меркам, хотя они живут по меньшей мере в два раза дольше магглов и медленнее стареют. Темные щеточки ресниц вдруг вздрогнули, и Беллатриса открыла глаза, тут же сощуриваясь. — Надеюсь, ты думаешь не о том, как бы половчее задушить меня подушкой, — хрипло сказала она, со стоном спрятав голову под одеялом. Как ни странно, подобная мысль даже не приходила в голову Гермионе. Она все еще немного опасалась волшебницы, но при этом испытывала жгучее любопытство и надеялась, что Беллатриса удовлетворит его. Должна быть причина ее странному поведению, и девушке очень хотелось ее выяснить. Женщина резко села в постели и потерла лицо руками. — Чувствую себя так, будто меня всю ночь жевал великан, — пожаловалась она. Девушка ее прекрасно понимала. В мышцах чувствовалась непонятная слабость, и сил встать с кровати решительно не было. Но ситуация все же не способствовала тому, чтобы подолгу разлеживаться. — Мне в таких случаях помогает зеленый чай, — осторожно сказала Гермиона. Беллатриса что-то невнятно пробурчала. Потом отняла руки от лица и посмотрела на девушку. — Попросишь Долли приготовить для нас завтрак? — спросила она, с сожалением покидая кровать и направляясь в ванну, быстро ступая босыми ногами по холодному полу. Гермиона поморщилась. Ей претило использование рабского труда домовиков, но даже она не могла не признать, что Долли не выглядела угнетаемой или несчастной. Чистая наволочка и умиротворенное выражение на морщинистом личике говорили о том, что с эльфийкой обращались неплохо. Она настойчиво поинтересовалась, чего бы хотелось девушке, и через пару минут появилась с подносом. — Юная мисс не должна бояться мадам Беллатрису, — проворчала эльфийка. — Почему? — оглянувшись на дверь ванной, тихо спросила Гермиона. — Только потому, что она добра к тебе? Она ведь пожирательница смерти, а я… Долли оставила поднос на столе и посмотрела на девушку. — Мисс, сейчас происходит немало дурного, и мы все в большой опасности. Бояться нужно, но не мадам. — А кого? — спросила Гермиона, но в этот момент из слабо поблескивающего портала у самого пола появился кот. Он доставал существу до пояса и, явно пребывая в прекрасном расположении духа, решил напасть на болтающийся угол эльфийской наволочки. Но Долли с неожиданным проворством увернулась, быстро щелкнула опешившее животное по розовому носу и растаяла в воздухе. Вместо эльфийки ей ответила стоящая в дверях Беллатриса. — Думаю, ты и сама прекрасно знаешь, — сказала она, проходя в комнату. — Здравствуй, гуляка, — улыбнулась она коту и присела, чтобы почесать его за ухом. Девушка молча наблюдала за тем, как она поднимается, инспектирует поднос и утаскивает с него тост и чашку чая. А потом у Гермионы вырвалось: — А принесенная вами клятва не расценивает удерживание взаперти как причинение морального вреда? — И тут же пожалела о сказанных словах. Но волшебница лишь задумалась на секунду, наверное, прислушиваясь к ощущениям. — Кажется, нет, — серьезно ответила она. Потом посмотрела на свою чашку и очень миролюбиво предложила: — Давай ты умоешься, и я постараюсь тебе объяснить… В голосе волшебницы слышался добродушный упрек, и Гермиона поняла, что все еще страшно растрепана со сна и на ее лице наверняка остались следы вчерашних слез. Она смутилась и поспешила скрыться в ванной, провожаемая взглядом Беллатрисы. Когда она вернулась и устроилась в кресле с чаем и круассаном, волшебница еще некоторое время медлила, не зная, как начать разговор. В конце концов, случившееся с ней было для нее глубоко личным, и многим она была не готова поделиться с девушкой. А без этих подробностей Гермиона не смогла бы понять ее. Конечно, что бы ни говорили и Северус, и Дольф с Нарциссой, эгрегор не оправдывал ее. Она не была невинна и не имела права объяснять совершенные ею чудовищные поступки влиянием ментального паразита, присосавшегося к ней в детстве. Но в своем желании помочь светлым разобраться с Волдемортом Беллатриса была искренна, и ей нужно было убедить в этом Гермиону. — Я хочу смерти Темного Лорда, — наконец сказала она. Что-то подобное девушка и предполагала. Она медленно кивнула, отставила чашку и внимательно посмотрела на волшебницу, подтянув под себя замерзшую ногу. — На то есть много причин, — продолжала она, наблюдая за реакцией Гермионы. Та внимала. — И они пока не имеют значения. — И вы рассказываете это мне, потому что… — Потому что ты подруга Гарри Поттера. И я хочу предложить свою помощь, — осторожно сказала Белла. Девушка напряженно размышляла. Она ничего не знала о взаимоотношениях в среде пожирателей и не испытывала никакого желания разбираться в них. Но, хоть Беллатриса и была самой фанатичной из последовательниц Волдеморта, она так же страдала эмоциональной неустойчивостью, да и от любви до ненависти, как известно… Скорее всего, у Беллатрисы были личные мотивы, и действия ее казались бы совершенно логичными, если бы не то, кем она являлась. Гермиона закусила губу. — Послушайте, мадам Лестрейндж, я готова принять на веру то, что… у вас возник конфликт с Волдемортом. Это неожиданно, но не невозможно. И, учитывая то, насколько сильным магом он является, вам действительно нужны союзники в этом деле. — Она говорила, тщательно подбирая слова. — Но вы не находите, что это… — девушка замялась, а затем выдохнула растерянно, растеряв всю свою дипломатию: — Слишком? — Что ты имеешь в виду? — Ну… как вы себе это представляете? — беспомощно поинтересовалась у нее Гермиона. Ситуация становилась все более сюрреалистичной. Девушка с сомнением взглянула на волшебницу, но все же высказала волновавшую ее мысль: — Вы убили десятки светлых волшебников. И с кем бы вы ни заключили союз, это не изменится, — тихо, но твердо сказала она. — Я и не надеюсь на это, — вздохнула Беллатриса. — Мне не нужно, чтобы меня прощали или оправдывали. Но Лорд должен умереть, и я хочу приложить к этому руку, раз уж справиться самой мне не под силу. Гермиона чувствовала полнейшую растерянность. Слишком уж разнилось ее привычное представление о пожирательнице с тем, что она видела перед собой. — Как так получилось? — спросила она, глядя волшебнице в глаза. — Я не верю, что вы так терпимы ко мне только потому, что я член Ордена. Беллатриса не знала, что ей ответить. Правду? — Ты поверишь мне, если я скажу, что все это время действовала не по своей воле? — Империо? — уточнила Гермиона с сомнением. — Нет, — покачала головой женщина. — Кое-что похожее. Не заклинание, а… ментальная магия. — Волдеморт сделал это с вами? — уточнила девушка. — Нет. Но он сделал достаточно, чтобы мне хотелось его смерти. Он… чудовище, — сдержанно произнесла волшебница, но было заметно, что ее обуревают самые разные эмоции, от ненависти до смущения. Гермиона вздохнула. — Если я поверю вам и приведу вас к Гарри… — Желай я добраться до него через тебя, я бы воспользовалась заклинанием подчинения, — грустно улыбнулась Беллатриса. — Или чем-нибудь подобным. Я действительно не вынашиваю планов против него или против Ордена. Гермиона нахмурилась. — Я не это имела в виду. Он вряд ли захочет… принять вашу помощь. Из-за Сириуса. Беллатриса едва заметно вздрогнула. — Я думала об этом. Поэтому тебе лучше поговорить об этом с главой Ордена. — Но они ведь упрячут вас в Азкабан, — покачала головой девушка. — А ты постарайся убедить их, что большую пользу я принесу на свободе. А что будет потом… меня не слишком волнует, — тихо закончила Беллатриса. — Я готова принести главе Ордена Обет, условия которого нужно будет обсудить. Гермиона молчала. Она больше не была уверена, что предложение волшебницы — изощренная ловушка. Но от этого менее труднореализуемым оно не становилось. — Теперь я могу аппарировать тебя, — выдохнула она, и в ее голосе послышалось сожаление. Девушка встряхнулась. Все это нужно было обсудить с кем-то более компетентным. — Насколько хорошо вы знаете маггловский Лондон? — спросила она у волшебницы, которая протягивала ей бисерную сумочку. — Совершенно не знаю, — покачала головой Беллатриса. — Но я могла бы переместить тебя на побережье, сейчас там совершенно безлюдно. А оттуда уже аппарируешь, куда захочешь. Тогда вместе нас не увидят. Ты ведь совершеннолетняя? Гермиона кивнула, с благодарностью принимая у волшебницы свою палочку, которую та достала из кармана мантии. Подумав, она вытащила из недр сумочки старое перо, разломала его пополам и трансфигурировала из половинок два фальшивых галеона. Беллатриса с интересом смотрела, как девушка зачаровывает их. — Они связаны Протеевыми чарами, — озвучила девушка очевидную вещь. — Меняя дату на монетке, можно договориться о времени встречи. — Неплохая идея, — похвалила волшебница, и Гермиона зарделась. — Что касается места… — продолжила она, — побережье подойдет. — Не боишься? — с легкой улыбкой спросила Беллатриса. — Мне кажется, за последние сутки я разучилась это делать, — хмыкнула девушка. — Но я все же надеюсь, что вы придете одна. — Обещаю, — кивнула волшебница. Она перенастроила многоразовый портключ, продолговатую золотую вещицу, умещающуюся в ладони, абсолютно безвкусную. Они переплели пальцы так, чтобы она оказалась между их ладоней, и Белла большим пальцем сдвинула рубин. Каменистый берег действительно оказался безлюдным. От воды дул прохладный ветер, и женщина плотнее запахнула мантию. Белла ожидала, что Гермиона аппарирует сразу же, но та медлила. — Вы ведь спасли мне жизнь, наверное, — сказала она, смущенно глядя в глаза волшебнице. Беллатриса улыбнулась. — Очень непривычно это осознавать, — с грустью сказала она, разглядывая серые волны и орущих чаек. — Спасибо, — серьезно сказала девушка, кивнула на прощанье и аппарировала по адресу, который выучила наизусть. Спиннерс-энд, 9.* * *
Нарцисса без всякой цели бродила по коридорам особняка. Разговор с заведующей оставил странный осадок, но чем дальше волшебница отходила от кабинета Линды, тем абсурднее казались ее заявления. Да, особняк был древним и мрачным, но очень многие строения, которые возводили маги в начале шестнадцатого века, представляли из себя такие вот капитальные громадины. Возможно, химеры под самой крышей дома и скалящиеся львы у входа и могут напугать, но только самых маленьких и впечатлительных воспитанников, а не персонал интерната. Внутри дом, несмотря на ранний час, освещали свечи. Наверное, если бы не они, в помещениях интерната даже в солнечные дни царил бы полумрак. Коридоры были узкими, комнаты, в которые смогла попасть женщина, — богато обставленными и безлюдными. Некоторые из них были на скорую руку переоборудованы под учебные классы, но все же большая часть дверей была заперта. Нарцисса не стала отпирать их заклинанием. Детей не было видно нигде — ни на улице, ни в доме. Волшебница знала, что младенцы занимают несколько комнат в восточном крыле, но ведь их всего пара дюжин, где же в таком случае остальные? По воскресеньям занятий нет. Конечно, воспитанникам вряд ли разрешают без присмотра носиться по особняку, но все равно в доме было слишком пусто. С момента своего приезда Нарцисса не встретила ни одного ребенка, и это было странно, ведь в доме их должно быть больше сотни. Наконец волшебнице надоело бродить. Она вызвала эльфа, звонко щелкнув пальцами. В ту же секунду в коридоре материализовался ушастый слуга и поклонился женщине, безмолвно ожидая приказа. — Где сейчас находятся дети? — спросила Нарцисса. — Те, что постарше. — В игровых комнатах, мадам. — И где же расположены игровые комнаты? — На первом этаже, в западном крыле за кабинетом заведующей, — доложил эльф. — Если мадам прикажет, я покажу. — Хорошо, — кивнула волшебница и бережно обхватила маленькую ручку. Эльф переместил её к высокой двустворчатой двери, по периметру украшенной разноцветным витражом. Волшебницу на секунду посетило чувство дежавю. — Ты можешь быть свободен, — кивнула женщина слуге и открыла дверь. В просторном зале было очень светло. Большие окна с легкими светлыми шторами явно были более поздней модификацией дома и совершенно не вязались с общим архитектурным стилем. Игрушек в комнате было немного. Наверняка это тщательно продуманный ход в воспитании будущих солдат. Сами они разбрелись по залу, спокойные и неторопливые, и лишь изредка переговаривались между собой. Несколько десятков маленьких девочек и мальчиков, одетых в одинаковые синие штанишки и просторные белые сорочки. Девочек можно было различить только по заплетенным в аккуратные косички волосам. Нарцисса знала, что в будущем их не планируют разделять. Девочкам не станут делать поблажек, и те, кто выдержат обучение, станут прекрасными солдатами. Нарциссу заметили не сразу. Дети так вообще не обратили внимания на гостью, продолжая вяло заниматься своими детскими делами. Но из другого конца зала к ней подошла одна из двух девушек, приглядывающих за ними. — Вы ведь леди Малфой? — серьезно произнесла она почти детским голоском. — Меня зовут Агата Алингтон. Нарцисса пожала протянутую ей маленькую, но крепкую ладонь. У Агаты были рыжие волосы, собранные в хвост, и короткая вьющаяся челка. Прическа открывала вытянутые ушки с аккуратными серьгами. Её лицо было подвижным, улыбчивым и довольно миловидным, хотя и не слишком красивым. Нарцисса подумала, что дети, должно быть, её обожают. — Рада с вами познакомиться, — улыбнулась Нарцисса. — Я бы прошла мимо этой двери, если бы не домовик. Никогда не видела, чтобы дети вели себя так тихо. — Она повернулась к воспитанникам, краем глаза наблюдая за реакцией девушки. Та поджала полные, слегка асимметричные губы и тоже обернулась к своим подопечным. — Это действительно очень спокойные малыши, — немного сдавленно произнесла она. — Думаете, они еще не адаптировались? Агата нервно передернула плечами. — Может быть. Позвольте, я представлю вас. — Девушка сделала несколько шагов прочь от детей, жестом приглашая следовать за ней. — Это Лара, — назвала она свою коллегу, которая поднялась со стула и протянула Нарциссе ладонь. — Добрый день, леди Малфой. — Лара была русоволосой, полноватой женщиной лет тридцати пяти, спокойной и основательной. — Мы можем чем-нибудь помочь? — Я просто осматриваюсь. Линда считает, что мне стоит проникнуться жизнью здесь, прежде чем приступать к работе. Агата издала тихий, немного истеричный смешок. — О да, вы проникнитесь. — Она переглянулась с подругой, на лице которой читался легкий укор. — Что вы имеете в виду? Ее присутствие явно нервировало воспитательниц. Что такого сказала им Линда, сообщая о ее приезде? Или дело совсем не в ней? — Простите нас, леди Малфой… — Можно просто Нарцисса. — Нарцисса, — кивнула Лара. — У всех нервы стали ни к черту. — Мы поклялись достойно воспитать этих детей и сделаем все возможное, чтобы сдержать клятву, но они… — Агата осеклась и закусила губу. — Что же с ними не так? — подбодрила ее Нарцисса. Улыбка девушки вышла чересчур нервной. — Это сложно объяснить. Вы поймете. Иногда они смотрят так… — Как? — настойчиво спросила женщина. — Не знаю. Но дети не должны смотреть вот так, — всхлипнула Агата и тут же прикрыла рот ладошкой. — По-моему, у вас слишком разыгралось воображение, — строго сказала Нарцисса. — Причина их вялости может быть в прекращении магической подпитки родителей, стрессе или болезни… Волшебница отвернулась от воспитательниц, которые ничего не ответили, и подошла к парочке детей, которые возились неподалеку. — Привет. — Нарцисса, подобрав подол, присела на корточки рядом с ними. Мальчик и девочка были похожи, как брат и сестра. Они не только не ответили на приветствие, но даже не посмотрели на волшебницу. — Не хочешь со мной разговаривать? — с легким удивлением спросила Нарцисса, прикоснувшись к пухленькой кисти мальчика. Тот все же поднял на нее взгляд. Женщина улыбнулась, глядя в симпатичное лицо ребенка. Глаза в обрамлении по-девичьи длинных и густых ресниц не были пустыми или, Мерлин упаси, мертвыми. Просто взгляд был расфокусированным, как если бы мальчик не мог сосредоточиться из-за близорукости или простой детской непоседливости. Хотя о последнем речь не шла. — Здравствуйте, — серьезно сказал он ровным голосом. Нарцисса ободряюще улыбнулась. — А это, — указала она на девочку, которая все так же не обращала на нее внимания, — твоя сестренка? — Да, — подтвердил мальчик. Он сидел на полу, не выказывая признаков нетерпения, чуть склонив голову. — Мое имя миссис Малфой, а как зовут тебя? — поинтересовалась она. — Кевин, — сообщил мальчик, все так же пристально глядя на Нарциссу. — И как тебе здесь живется, Кевин? — Хорошо, — немного нараспев проговорил мальчуган, явно не собираясь ничего к этому добавлять. Волшебница помолчала с минуту. — Что ж, — вздохнула она, поднимаясь. — Вам у нас понравится, миссис Малфой, — вдруг сказал ребенок, и женщина услышала за спиной неразборчивый шепот воспитательниц. — Я в этом уверена, дорогой, — с улыбкой сказала Нарцисса и поднялась на ноги. — Теперь вы видите? — спросила Агата, стоявшая в нескольких шагах. — Я вижу вполне нормальных детей, — безапелляционно заявила волшебница, — которых не стоит обсуждать в их присутствии. Воспитательницы переглянулись, но ничего не сказали. — Что насчет остальных детей? Где они сейчас? — Старшие сейчас… играют в следующей по коридору зале, — чуть помолчав, сообщила Лара. — Но я вам гарантирую, что ситуация там идентичная, — добавила Агата. Когда волшебница не ответила ей, она пробормотала: — Это все дом. Проклятому дому нравятся дети, но скоро он примется за нас. — Тише, не говори глупостей, — ласково проговорила Лара, положив руку на худенькое плечо подруги. Нарцисса подумала о том, что и та тоже напряжена, хоть и старается этого не показывать. Она попрощалась и направилась к выходу, слыша за спиной тихий разговор воспитательниц. Если и есть какие-то проблемы в интернате, то со взрослыми его обитателями, а не с воспитанниками. Детям многое пришлось пережить по прихоти Темного Лорда, и подобная стрессовая реакция была неудивительна, но вот поведение персонала было совершенно необъяснимым. Впрочем, дело может быть в Обете, который они вынуждены были принести. Возможно, его формулировка была слишком расплывчатой и магия клятвы как-то влияла на волшебников. Но делать выводы было рано. Ей стоило осмотреться, а еще — обсудить происходящее с Люциусом. Уж он-то должен быть в курсе, что творится во вверенном ему учреждении и почему благоразумные на вид женщины без видимой причины едва не впадают в истерику. Нарцисса с нетерпением ждала встречи с мужем. Да, тот будет недоволен, что она покинула Францию, но что значит его недовольство на фоне возможности быть рядом с ним? Надо признать, Агата оказалась права. В соседней комнате царила почти полная тишина, нарушаемая негромким разговором воспитательниц и вялой возней детей. Те были одеты в темно-зеленые форменные штанишки, белоснежные сорочки и были такими спокойными и чистенькими, что казались картинкой, а не живыми ребятишками. Если бы Нарцисса до этого не разговаривала с персоналом интерната, то решила бы, что им приказали вести себя примерно перед важной гостьей. Волшебница кивнула воспитательницам и не стала подходить к ним. Вместо этого она осматривала воспитанников, пытаясь определить, кому принадлежал пристальный взгляд, который она ощутила, едва открыла дверь. Она почти сразу наткнулась на немигающий и, что удивительно, совершенно осмысленный взгляд маленького черноволосого мальчика. Пока он, не отрываясь, смотрел на нее, его волосы, неаккуратно падавшие на лицо, казалось, почернели еще больше, делая худенькое лицо усталым и сердитым. Нарцисса отвела взгляд на секунду, стремясь развеять наваждение, и когда снова повернула к мальчику голову, тот уже занялся волшебным паззлом. Женщина решительно направилась к этому ребенку, придерживая подол и обходя других детей и их игрушки. Мальчик снова смотрел на нее. Уже не враждебно, а заинтересованно. Это интриговало Нарциссу, ведь остальные воспитанники были абсолютно равнодушны к ней. — Как тебя зовут? — дружелюбно спросила она, усевшись прямо на пол рядом с ребенком. — Константин. — Он скопировал ее несколько наигранный тон и резко посерьезнел, смотря с неодобрением. — А меня зовут миссис Малфой, — уже с меньшим энтузиазмом в голосе ответила волшебница, с интересом разглядывая мальчика. Тот хмуро глядел на нее из-за челки и вдруг сказал: — Ты зря сюда приехала, Нарцисса. Волшебница решила не обращать внимания на невежливое обращение. Он был совсем ребенком, лет шести, от силы семи. И наверняка слышал разговоры воспитательниц, которые обсуждали ее приезд. — И почему же? — снисходительно поинтересовалась она. — Что-нибудь дурное может случиться, — мрачно ответил Константин, подумав. Под его голубыми глазами залегли тени, что было весьма странно для такого маленького мальчика. Нарцисса улыбнулась. — Я уверена, что здесь не может случиться ничего страшного, — успокаивающе сказала она. — А тебе стоит меньше подслушивать разговоры старших. Наслушаешься страшилок, а потом будешь бояться спать. — Она говорила строго, но в тоненьких морщинках около ее глаз спряталась ласковая улыбка. Все же она любила детей. И сильно жалела, что проводила так мало времени с Драко, когда тот был малышом. Она была молода, и менять пеленки и часами успокаивать плачущего младенца казалось ей недостойным супруги лорда Малфоя. Сейчас же Нарцисса была уверена: когда у ее сына появится ребенок, она подарит ему всю нерастраченную суетливую и местами смешную, но такую необходимую заботу. Мальчик смотрел уже не так угрюмо. Казалось, он глубоко задумался над ее словами, а может, над чем-нибудь еще. — До встречи, Константин, — сказала ему Нарцисса, протягивая ладонь. Мальчик, подумав, пожал ее своей маленькой ручкой с обкусанными ногтями и следами чернил у большого пальца. — До встречи, миссис Малфой, — серьезно произнес он.* * *
О том, что Грейнджер нашлась, Поттер сообщил ему через зеркало, зачарованное после ее похищения. Снейп сообразил, что у гриффиндорца не было сколько-нибудь быстрого и безопасного способа с ним связаться, и поспешил исправить ситуацию. В будущем это может пригодиться, но вот Грейнджер… Возможно, узнай он о произошедшем на час раньше, успел бы что-нибудь предпринять. А так — девчонка как сквозь землю провалилась. Он обыскал все доступные ему закоулки мэнора, но она не спряталась там после возможного побега. Он снова разговаривал с пожирателями, но добился только того, что те стали посматривать на него с подозрением. Поисковое заклинание не дало успехов: либо она была мертва, либо находилась в хорошо защищенном месте. Снейп посетил особняк на Гриммо, но дом был пуст. Все было бесполезно. Грейнджер исчезла, и хоркрукс вместе с ней. В зеркале за спиной Поттера отражалась гриффиндорка, живая и здоровая, и Снейп испытал облегчение, смешанное с жутким раздражением. Он не стал спрашивать ни о чем, просто аппарировал на Спиннерс-энд. — Значит, вы действительно помогаете Гарри, — недоверчиво воскликнула девчонка, едва он вошел на кухню. — Я ведь говорил тебе об этом тысячу раз, — покачал головой Поттер. — И вам добрый день, мисс Грейнджер, — едко произнес зельевар, и она смутилась. — Где хоркрукс? — требовательно спросил он, и Поттер отошел от стола. На отрезе старой пурпурной ткани лежала диадема Когтевран. — Уничтожим ее сейчас? — спросил Поттер. — Погодите, — покачал головой Снейп, — успеется. Мисс Грейнджер, объясните, что с вами произошло. Девушка бросила нерешительный взгляд на Гарри, откашлялась, явно не торопясь начинать, и зельевар раздраженно выдохнул. — Вы были в числе тех магов, которых доставили в мэнор, чтобы после переправить для участия в опытах, так? — строго спросил он, и Грейнджер кивнула. — Что произошло потом? — Беллатриса Лестрейндж забрала меня оттуда, — сказала она нерешительно. Сейчас, когда она сказала это вслух, последние сутки вновь стали реальными, хотя, стоило ей расстаться с волшебницей, происшедшее начало казаться ей сном или бредовой галлюцинацией. — Она вернулась в мэнор? — только и спросил зельевар, и его бровь дернулась, выдавая удивление. Гарри хмурился и не говорил ни слова. Присутствие профессора, видимо, заставляло его сдерживать резкие слова, а больше сказать ему было нечего. Было ясно, что заявление подруги не слишком его поразило. Видимо, он слышал о Беллатрисе от профессора Снейпа или Дольфа, так что спасение одной конкретной пожирательницей грязнокровки не было для него нонсенсом. Важно было другое. Вряд ли этот её, без сомнения, добрый поступок мог затмить для Гарри убийство Сириуса. Именно поэтому девушка опасалась, что о сотрудничестве между ними придется забыть. Она не ответила зельевару, да и Снейп спросил очевидную вещь, слишком удивленный ее словами. — Что ж, это все объясняет, — сказал маг. — Она ведь не причинила тебе вреда? — наконец спросил Гарри. Спросил для порядка, но Гермиона ответила преувеличенно серьезно: — Беллатриса, конечно, сильно меня напугала, но не виновата в этом. Иначе и быть не могло. — Она вздохнула и добавила осторожно: — Но я в порядке только благодаря ей. Гарри натянуто кивнул. — Меня больше интересует, — строго сказал Снейп, — не причинили ли вы вреда Белле. Девушка уставилась на него, а Поттер тихо фыркнул. — Нет, профессор, — наконец ответила девушка. — У меня не было палочки. — Боюсь, что ранить Беллу можно и не используя заклинаний. Она пережила сильное потрясение, — туманно заметил Снейп. Гарри, уже менее мрачный, задумчиво произнес: — Дольф рассказывал мне. В общих чертах. Мы как раз разбирали этот раздел ментальной магии. Северус удивился такой предусмотрительности поттеровского наставника, вздумавшего подготовить своего подопечного к этой новости. Чем-то она неприятно напоминала то, как манипулировал людьми Дамблдор, выдавая им информацию в выгодной для дела форме. Разница была в том, что Дольф, кажется, не скрывал ничего. И не лгал. Только недоговаривал. Но шутить со временем действительно было чревато, так что его можно было понять. — И что вы об этом думаете? — заинтересовался Снейп. — Пока не знаю, — пробормотал Поттер. Ясно было, что продолжать этот разговор он не собирался. Так что Гермиона решила сменить тему: — Белла хочет заключить соглашение со светлой стороной, — сказала она, нарочно обращаясь к профессору. — Она сказала, что желает смерти Волдеморта и готова помочь. — Девушка украдкой посмотрела на друга. Тот внимательно слушал, подперев щеку ладонью. — Неплохо, — с едва различимым одобрением хмыкнул Снейп. Гарри оживился. — Ее помощь может пригодиться в битве, когда мы закончим с хоркруксами. Но кроме этого… — Юноша задумался. — Дольф сказал, что она не знает, куда Волдеморт переместил чашу Пуффендуй. — Поттер, вы превращаетесь в Альбуса, — покачал головой Снейп, и Гарри с удивлением уставился на него. — Это еще почему? — Потому что наш директор, светлая ему память, точно так же просчитывал силы каждой из сторон. Но он был стар и пережил не одну войну. А вы, Поттер, слишком юны, чтобы относиться к людям как к ресурсам. Гарри слегка покраснел. — Белле самой нужна помощь, — уже спокойнее добавил зельевар. — Я и не имел в виду ничего такого, — с досадой выдохнул пристыженный юноша. — Она ведь не знает, что вы помогаете Ордену? — спросила Гермиона у Северуса, и тот кивнул. — И про Дольфа тоже? — с недоверием уточнила она. — Верно. Что вас удивляет, мисс Грейнджер? Приходится быть очень осторожными, чтобы сохранять прикрытие. — Я понимаю. Просто… Ничего, — наконец покачала она головой. Но Снейп, кажется, догадался, что она хотела сказать. Он и сам не понимал, как Белла могла решиться на подобное. То, что она не захочет больше принимать участия в деятельности пожирателей смерти, было предсказуемо. Северус предполагал, что волшебница предпочтет скрываться от Лорда. И был готов поддержать ее. Именно ситуация с Беллой подтолкнула его закончить, наконец, разработку зелья, снимающего боль в метке. Ведь рано или поздно все откроется, и Волдеморт захочет наказать волшебницу. Метка не могла убить своего носителя, но зато боль, наведенная через нее, сводила с ума не хуже Круциатуса. Снейп однажды был свидетелем такой расправы Лорда над одним из своих последователей. Это было еще до начала первой войны, и в тот день все пожиратели наконец поняли, во что ввязались. До этого момента они не подозревали, что татуировка на их предплечье — не просто средство связи и символ, а еще и практически безотказное средство контроля и запугивания. Но Снейпу, кажется, удалось разобраться в сплетении чар, наложенных Волдемортом. Он экспериментировал над одним из мелких сошек мага, не рискуя работать с собственной меткой. Зельевар пришел к выводу, что больше от метки никаких сюрпризов ждать не придется, за исключением одного неприятного момента: теоретически Волдеморт мог вычислить местонахождение пожирателя смерти не только, если тот вызовет его через метку, но и если просто будет колдовать. Вероятность этого была невелика, но Северус взял эту информацию на заметку. — Кстати, а где он сейчас? — вдруг вспомнила Гермиона о неприветливом мужчине. Снейп, вырванный из размышлений, откашлялся и взглянул на девушку. — Я не знаю этого, — сказал он. — Дольф жив, скорее всего, но когда он сможет присоединиться к нам и сможет ли вообще, знает только Лорд. — Значит, остальные хоркруксы… — нахмурилась Грейнджер. — Если он не вернется, мы сами найдем их, — заявил Поттер, и зельевар понял, что удержать мальчишку от непродуманных геройских поступков будет сложно. — Если вы оба и ваш рыжий товарищ снова задумаете что-нибудь настолько же глупое и самоубийственное, я прикончу вас первым, — холодно сказал Снейп, глядя на гриффиндорцев. — Вы, мисс Грейнджер, даже отдаленно не представляете себе, какой участи избежали. — Я знаю, что желтая чума… — начала она, но зельевар прервал ее, заявив холодно: — Книги не могут дать полного представления об этом. Даже Лорд не ожидал, что заклинание окажется настолько… эффективным, — скривился он, и девушка не решилась возражать. — Когда вы собираетесь вернуться в школу? — обернулся он к Гермионе. Оба гриффиндорца синхронно набрали в грудь воздуха, чтобы начать убеждать, просить и шантажировать, но Северус поднял руку. — Я не говорю, что вы должны покинуть этот дом немедленно, — произнес он, и две пары глаз с недоверием уставились на него. — Если вы, конечно, сумеете убедить директора Макгонагалл позволить вам пропускать занятия. — В таком случае я останусь здесь, пока Дольф не вернется, — сказала девушка. — Как знаете, — кивнул Снейп. — А сейчас я покину вас. Но вечерняя дуэль не отменяется. Будьте готовы присоединиться к нам, мисс Грейнджер, — сказал он и аппарировал. Девушка потерла лицо руками, стараясь осмыслить произошедший разговор. — Удивительно, правда? — услышала она. — Что ты имеешь в виду? — подняла голову Гермиона. — Ну, то, как все получается. Я думал, что после смерти Дамблдора мне придется действовать одному, ну, то есть с тобой и Роном, конечно. И совершенно не имел представления, как победить Лорда. А сейчас оказывается… что мне есть, кому помочь. Орден, и Дольф, и Снейп с Беллой… Последнее действительно неожиданно. Гермиона задумчиво посмотрела на друга. — Ты действительно взвалил на себя слишком многое, — погладила она его по руке. — Тебе не нужно воевать в одиночку. Гарри улыбнулся. — Я так рад, что с тобой все в порядке, — сказал он. — Даже не представляешь, как все волновались. Рон так вообще… Девушка хихикнула. — Жаль, что его теперь из замка ни за что не выпустят, — со вздохом сказала она через минуту. — А то! Миссис Уизли устроила близнецам такой нагоняй за то, что они разрешили вам использовать их камин… — Возможно, мы действительно поторопились, — вздохнула Гермиона. — Знаешь, о чем я подумала? Если мы уничтожим его сейчас — Лорд может решить, что ты в Хогвартсе, и напасть на школу. Гарри поправил дужку очков и задумался. — Предлагаешь оставить его здесь? — с сомнением произнес он. — Я предлагаю повременить с этим. Лорд ведь не заметил пропажи, я думаю, так пусть он как можно дольше думает, что тот хоркрукс в безопасности. — Ты права, — кивнул Гарри. — Как всегда, — добавил он с улыбкой, и девушка шлепнула его по руке. — Это действительно дом Снейпа? — спросила она спустя некоторое время. — Действительно, — кивнул юноша, поднимаясь. — Пойдем проведу экскурсию. Мы устроили здесь дуэльный зал! — добавил он. Девушка рассмеялась. — А что насчет библиотеки? — поинтересовалась она, и Гарри закатил глаза. — Найдется что почитать на первое время, а дальше что-нибудь придумаем. Без книг ты не останешься, не переживай. — Он взъерошил ей волосы и унесся вверх по лестнице, спасаясь от возмездия. Как же ему этого не хватало!