* * *
— У меня нет палочки, Северус, — прошептала Белла, когда они оказались в лаборатории Малфой-мэнора. Мужчина устало поглядел на нее, будто не вполне понимал, что она говорит. Волшебница уже готова была его окликнуть, когда взгляд темных глаз приобрел осмысленность, маг с силой потер лицо ладонями и пробормотал, махнув рукой в сторону одного из шкафов: — Где-то там должна быть твоя прежняя палочка. Женщина моргнула, потом поджала губы и со вздохом направилась в указанном направлении. Северус тем временем что-то искал на полках, рассовывая маленькие флакончики по карманам. — Что мы будем делать? — Беллу передернуло, когда она прикоснулась к темному дереву своей старой палочки. Впрочем, причина была только в дурных воспоминаниях и расшатанных нервах. Палочка, как ни странно, по-прежнему была ей верна, никаких неприятных ощущений волшебница не испытывала, и желания немедленно прикончить парочку магглов у нее не возникло. Как и большая часть ее страхов, этот оказался надуманным. — Посмотрим по ситуации, — сухо проговорил Северус. — Главное сейчас, чтобы никто из пожирателей не решил принять командование армией. Нужно выяснить их планы и воспрепятствовать, по мере возможностей. Ордену понадобится время, чтобы собраться. — Ты не видел Люциуса? — Я покинул мэнор сразу же, как Лорд… был убит. Но Малфой вряд ли вернется прежде, чем ситуация прояснится, — сообщил зельевар, не отвлекаясь от своего занятия. — Как это произошло? — после недолгих колебаний осторожно спросила женщина. — Дольф всадил нож ему в сердце, — ровным голосом сообщил зельевар, оборачиваясь и складывая руки на груди. — А после этого отправился в прошлое, где его убил Лорд. Белла изумленно уставилась на мужчину, потом медленно кивнула. Северус автоматически повторил ее жест, замер на несколько секунд с нечитаемым выражением на лице, потом пару раз быстро моргнул и стал снимать мантию. — Я не вполне понимаю, как такое возможно, но это факт, — подытожил он, положил мантию на спинку кресла и опустился в него. Нужно было найти остальных пожирателей, но он медлил. Просто не мог прийти в себя, собраться с силами. Предстояло еще немало работы, а мужчина с трудом мог заставить себя двигаться. Для Дольфа эта война закончилась. Он позволил себя убить, потому что это избавило их от лишних месяцев поиска обходных путей и выдумывания планов. Вот так, быстро, четко и рационально, Дольф сделал то, зачем вернулся в это время. Поттер вернулся. Вот уж о чем нужно было догадаться с самого начала. И другая внешность не должна была сбить его с толку — Билл Уизли провернул тот фокус с двойником Элльзора, так что могло помешать ему сделать то же самое для Поттера из будущего? Дольф как две капли воды был похож на Эдгара Струглера, жившего в позапрошлом веке мага, два портрета которого украшали стены Хогвартса. И Северус мог поспорить, что за основу новой внешности Билл взял одну из шоколадных лягушек с изображением мага, чье генеалогическое дерево зельевар так тщательно изучал, пытаясь отыскать среди его потомков Дольфа. Он должен был догадаться раньше. Кто знает, возможно, в этом случае все сложилось бы совсем иначе. Северусу было тошно. Он и представить себе не мог, что Дольф — глупый мальчишка — занял в его жизни настолько важное место. Зельевар беспокоился о том, чтобы не быть преданным, чтобы их близость не стала поводом для шантажа, стремился прикрыть все свои слабые места, но и подумать не мог, что проблемы придут с настолько неожиданной стороны. Их отношения были незамысловатыми и даже приземленными, но честными, полными тепла и поддержки, и это было именно тем, чего всегда не хватало Северусу. Поэтому теперь смерть Дольфа потрясла зельевара настолько, что он чувствовал себя абсолютно неспособным продолжать жить, хотя прежде был уверен, что научился справляться с потерями. Не стоило привязываться к человеку, который с самого начала определял себя как смертника, героя одной миссии. Точно так же, как сам Снейп определял себя. Кто бы мог подумать, что ему суждено пережить Гарри Поттера? Маг с силой сжал пальцы на столешнице и шумно втянул носом воздух. Белла, о присутствии которой он успел забыть, неслышно подошла сзади и положила руку ему на плечо. Тоску зельевара она ощущала так ярко, что было неясно, как он еще в состоянии заниматься делами. Бессилие причиняло волшебнице почти физическую боль. — Он выполнил свой долг, — глухо проговорил мужчина, прежде чем Белла успела что-то сказать в невыносимой для него сейчас деликатной и сочувствующей манере. Волшебница ничего не ответила и крепко обняла Северуса, прижавшись щекой к его спине. Она еще не осознала до конца, что именно случилось, не поверила, не приняла. Белле казалось отчего-то, что уж кто-кто, а Дольф просто обязан выжить в этой войне, и поэтому подавлена она была только из сочувствия к горю Северуса, его отчаянию. Ее интуиция, так активно проявлявшая себя последние месяцы, подсказывала, что Дольф погибнуть просто не мог. А вот в смерть Волдеморта верилось без проблем. Как жаль, что с ней не пришло и избавление от всех прочих неприятностей. Зельевар выпрямился, прочистил горло и осторожно отстранился. — Они не должны тебя видеть, — сдержанно сказал мужчина, и вид у него был совершенно больной. Волшебница с готовностью кивнула, и он наложил на нее чары невидимости.* * *
Гойл топтался около своего стула в обеденном зале, где обычно собирались Пожиратели, будто не решаясь сесть. Грейбек широким шагом расхаживал по залу, и у Северуса создалось впечатление, что вскорости тот опустится на четвереньки, сам того не осознавая. Относительное присутствие духа сохранял лишь Рабастан Лестрейндж — остальные маги, человек двадцать, тихо перешептывались, нервно оглядывались, потирали очистившиеся от меток левые предплечья. Зельевар надеялся, что все прочие члены армии Темного Лорда благополучно разбежались. В помещении было странно холодно, будто где-то пряталась парочка дементоров. И лица у людей были соответствующие — мрачные и обреченные. — Северус? — Голос Рабастана звучал ровно, но сверкающие черные глаза выдавали крайнюю степень волнения. — Мне нечего тебе сообщить, — сухо проговорил зельевар, положив руки на спинку стула напротив Лестрейнджа. — Лорд не появлялся? — А вам не кажется, что он больше никогда не явится? — истерически хихикнув, спросил один из сбившихся в кучку пожирателей. Наткнувшись на горящий от ярости взгляд Рабастана, он резко захлопнул рот, так что зубы клацнули, но было уже поздно. — Как ты смеешь так говорить? — взревел маг, вскакивая со своего места. Ножки стула проехались по паркету, худощавый пожиратель средних лет что-то залепетал, но громкий, звенящий от ненависти голос Лестрейнджа заглушил его оправдания: — Это испытание, проверка на верность. И после твоих слов ты все еще считаешь, что достоин служить Темному Лорду? Отвечай! — Н-не думаю, — пробормотал пожиратель, опуская глаза в пол. — И я не думаю. А недостойным здесь не место. — Рабастан взмахнул палочкой, посылая в провинившегося невербальное проклятие. Тот по-женски взвизгнул, поднимая палочку, но не успел выставить щит. Его рука еще недолго продолжала движение по своей траектории, потом упала вниз, больше не прикрепленная к телу. Еще секунду маг стоял, выпучив глаза и приоткрыв рот, а потом рухнул вниз. Отрезанная голова покатилась по каменному полу, из рассеченного пополам туловища с тихим хлюпом вывалились внутренности, превратившиеся в кровавое, почти однородное месиво, пальцы рук еще какое-то время рефлекторно подергивались. — Полегчало? — холодно спросил Северус, отворачиваясь от неприятного зрелища. Соленый, металлический запах заполнил зал, Грейбек остановился и принюхался. Рабастан злобно зыркнул на зельевара, но промолчал. — Где остальные? — снова поинтересовался Снейп, обращая на себя внимание Лестрейнджа, который, сжав кулаки, принялся постукивать ими по столу и что-то бормотать. — Наверняка сбежали сразу же, как Метка исчезла. Жалкие предатели! Темный Лорд бессмертен, — уверенно заявил тот, но его нервозность наводила на размышления. Северус не ответил. Он просчитывал варианты. Если все действительно так, то проблемой остаются только присутствующие здесь. Начни они с Беллой бой сейчас — шансов на победу у них было бы немного. Зельевар проклинал себя за то, что позволил волшебнице пойти с ним. В его кармане был флакон с зельем, которое на воздухе превращалось в смертельно ядовитый газ. Аппарировать из зала невозможно, а времени, отпущенного вдохнувшим газ, не хватит, чтобы добраться до выхода. И если он еще может попробовать задержать дыхание на достаточно долгое время, то Белла была бы обречена. Значит, все же бой? Или стоит просто дождаться, когда силы будут равны? За его спиной послышалось влажное чавканье, и Рабастан с досадой взмахнул палочкой и распылил то, что осталось от пожирателя. Грейбек разочарованно взвыл, а потом гортанно зарычал. Не злясь на мага, не позволившего полакомиться свежей человечиной, а будто почуяв добычу, которой некуда деваться — низко, угрожающе, самодовольно. Во время рейдов после этого звука обычно следовали крики обреченного мага или маггла, треск ткани и звук раздираемой клыками плоти. Осененный страшной догадкой, Северус медленно обернулся. Оборотень, все еще в человеческом обличье, но окончательно поддавшийся звериным инстинктам, скалился, повернувшись испачканным в крови пожирателя лицом в угол зала. Пустой угол. За миг до того, как Грейбек кинулся на невидимую женщину, Северус бросил в него Аваду. А Рабастан универсальным контрзаклинанием отменил чары невидимости, наложенные на Беллу. Мгновенно оценив ситуацию и придя к довольно очевидным выводам, он занес палочку для заклинания — и отлетел назад, с силой врезавшись в стену. Не опуская палочки, направленной на растерянных пожирателей, Северус быстро обернулся и заметил светлые волосы хозяина дома у входа в зал. Позади Малфоя стояло еще несколько человек. — Опустить палочки! — По помещению разнесся громогласный голос Грюма. — Повторять я не собираюсь. Белла вздрогнула от неожиданности и повиновалась, как и зельевар, который подхватил ее под локоть и оттащил в сторону, не желая стоять между пожирателями и орденцами.* * *
— Они не разрешили нам присоединиться. Почему они считают нас, совершеннолетних волшебников, ни на что не способными детьми? — говорил Рон, внимательно следя через зеркало за тем, как Гермиона спешно собирает вещи в бездонную сумочку. — Они не знают, с чем придется иметь дело и как поведут себя пожиратели, — возразила она, сворачивая вытряхнутую из ящиков одежду в неаккуратный ком. — Но мы все хотим помочь, весь наш курс. А нас фактически заперли здесь, чтобы не путались под ногами. — Парень наморщил нос. — И ты решил, что такой вот маленький бунт — это прекрасный способ помочь? Будь взрослее, Рональд, — автоматически пробормотала девушка, затянула завязки сумочки и осмотрела комнату. Рон, поняв, что подруга не слушает его жалоб, замолчал на минуту, а потом совсем другим тоном спросил: — Почему ты не хочешь сказать мне, где Гарри? У него секретное задание? — Похоже, все задания он уже выполнил. — Девушка остановилась, взяла зеркало с полки и внимательно посмотрела на друга. — Что ты имеешь в виду? — Рон повысил голос, но его обреченный вид говорил о том, что он понял все с самого начала. — Что это значит? — Сама не знаю, — вздохнула Гермиона и мягко добавила: — Я скоро буду в Хогвартсе. Девушка прервала связь, пару раз моргнула, прогоняя подступающие слезы, и вышла из комнаты. Расслабляться было еще рано. — Что вы делаете? — тихо спросила она, после того как с минуту наблюдала за Шери и Робом. Женщина вытирала щеку Дольфа салфеткой, держа свободную руку на его яремной вене, а ее муж, поджав полные губы, рылся в автомобильной аптечке, периодически коротко ругаясь. — А на что похоже? — нервно улыбнулась Шери. — Вызывать скорую нельзя, потом проблем не оберешься. Сейчас приведем его слегка в порядок — и отвезем в наркоклинику. У них больше возможностей, и проще договориться, чтобы это никак не отразилось в записях. Гермиона сделала несколько шагов вперед и присмотрелась к Дольфу, тело которого в следующую секунду вздрогнуло. Девушка не поверила своим глазам и быстро переводила взгляд с мага на Шери, которая терпеливо стерла рвоту с его щеки и снова повернула бесчувственное тело на бок, чтобы молодой человек не захлебнулся. — Нашел. — Где-то позади прекратилось копошение, послышался звук разрываемой упаковки. — Давай скорее, — с напором проговорила Шери, хмуро наблюдая за тем, как губы Дольфа синеют все сильнее. — Если мне придется делать тебе искусственное дыхание, я тебя пристрелю, — пообещала она волшебнику. — Да нормально, нормально. — Роб быстрым движением стер пот со лба и присел рядом с супругой, которая быстро закатала рукав Дольфа. — Сейчас очухается, — пообещал мужчина. Зажав шприц в зубах, он перетянул плечо мага жгутом и быстро продезинфицировал сгиб его локтя спиртом. — Держи его, на всякий случай, — попросил он Шери, и когда та послушалась, быстро ввел иглу в вену. — Как это произошло? — наконец спросила Гермиона, разглядывая паршиво выглядящего, но абсолютно точно живого мага. — Видимо, ошибся с дозой, — сухо проговорила Шери. — Или специально наглотался, стервец. — Я уколол ему налоксон. При передозе — то, что нужно, а дальше врачи разберутся, — выдохнул мужчина, нервно постукивая по диванному подлокотнику пустым шприцем. — Но вы не понимаете, — пробормотала девушка, неверяще наблюдая за тем, как синеватый оттенок покидает лицо волшебника. — Должно быть, профессор что-то перепутал. — Я уж не знаю, что тебе сказал ваш профессор, — женщина поочередно приподняла веки Дольфа, — но у него самый настоящий передоз опиатов. Увы, я видела такой слишком часто, чтобы ошибиться. — Он справится, — пообещал Роб и положил тяжелую ладонь на плечо девушки. Дольфа снова вырвало, и по комнате поплыл отвратительный запах. — Тебе необязательно это видеть. — Шери невозмутимо взяла чистую салфетку и вытерла лицо молодого человека. — Мы позаботимся о нем. Тебе ведь нужно было уходить, как и Белле? Гермиона кивнула, не отводя взгляда от Дольфа. — Позвони мне, когда освободишься, — попросила женщина. — Хорошо. — Девушка, все еще немного очумевшая от свалившейся на нее информации, поднялась и сделала несколько шагов. — Гермиона! — окликнула ее Шери, и девушка обернулась. — Это значит, что война закончилась? — Скоро закончится. Теперь — однозначно, — негромко ответила Гермиона и только потом осознала, о чем ее спросила маггла. Женщина в ответ на ее недоумение только хитро подмигнула и вновь склонилась над Дольфом.* * *
— Вы правда готовы… Это будет сенсация! — Невысокий, потрепанный, но полный энтузиазма человечек снова коротко подпрыгнул от восторга. — Сенсация! — шепотом повторил он, восторженно зажмурившись. — Вы действительно не хотите… — с сомнением проговорил Люпин, — не знаю, отдохнуть? Вам не нужна помощь колдомедиков? — Последние месяцы я только и делал, что отдыхал. — Мужчина бросил взгляд в сторону входа в подземелья мэнора, откуда его всего пятнадцать минут назад освободили представители Ордена Феникса. — А сейчас я могу первым в стране взять интервью у победителей Волдеморта, так что готов работать круглые сутки! Если наша статья выйдет раньше, чем в Пророке, то Сварливая Ласточка… Вы представляете, какой это будет прорыв для моей газеты?.. — Маг буквально вцепился в рукав плаща Аластора Грюма. — Да, да, — досадливо отмахнулся тот и с трудом отодвинул журналиста от себя. — Победу над Волдемортом саму по себе он прорывом не считает? — ехидно пробормотал Фред, на пару с братом ликвидируя светящийся портал, через который несколько минут назад спешно мобилизованные авроры переправляли в Азкабан задержанных в мэноре пожирателей смерти. — Журналисты, — фыркнул Джордж. — …на свободе, посему необходимо сделать упор на необходимость постоянной бдительности. — Человечек тщательно конспектировал слова Грюма в невесть откуда взявшемся блокноте. — Именно это сейчас первоочередная задача — засадить ублюдков в Азкабан, пока они не… — …постоянной бдительности, — бормотал себе под нос журналист, старательно выводя в блокноте чуть кривоватые с непривычки буквы и оставляя на бумаге пятна измазанными в чем-то черном пальцами. — Именно так, сынок. — Грюм одобрительно хлопнул по плечу чуть присевшего от такой похвалы мужчину.