Так легко убедить других. Так трудно убедить себя. Оскар Уайльд.
***
В последнее время контроль в нашей небольшой тюрьме усилился. Наверное потому, что проверка грозилась приехать в любой момент. А никому не хотелось терять работу. Поэтому я не очень удивился, когда с самого утра услышал голос тюремщика: — Подъём! Пару минут на личные дела и бегом на завтрак! Конечно, они точно не знали в какой момент прибудет проверяющие: будь то раннее утро или поздняя ночь. Поэтому они решили не рисковать, мало ли. Я очень долго лежал ещё с закрытыми глазами и просто размышлял, ничего нового. С того момента прошёл не один день, если честно, то я сбился со счёту. Луи игнорировал меня, не то чтобы совсем, но он ограничивался приветствием и краткими ответами «Да», «Нет». Всё свое время он проводит в камере у Найла, к которому уже подсадили нового соседа. Я не знаю, что они там делали, но Луи я видел только в столовой и перед отбоем. Это немного стало напрягать, меня волновал вопрос, почему он так делает. С Найлом и Лиамом он всё так же мило разговаривал, хотя я бы не сказал, что он проявлял ко мне какую-то антипатию, совсем даже наоборот, он не делал замечаний, не смеялся надо мной, даже не смотрел в мою сторону. Раньше это меня всё раздражало. Не всем нравится, когда на вас постоянно пялятся, вот и у меня это вызывало некий дискомфорт. Но признаюсь, мне не хватает этого. Я старался всячески привлечь его внимание, но всё было напрасно. Он либо не слушал меня, либо делал вид, что это было адресовано не ему. Я больше так не могу. Я хочу знать, что я сделал не так. Почему он стал таким? И сегодня я точно решил, что пришло время. Хватит сидеть сложа руки.***
Утро было многообещающим. Я сидел за столиком с той же хорошо известной компанией. Лиам всё время рассказывал про Зейна. Только от него я и узнавал все события связанные с Маликом. Потому что он не разу не навестил меня, а лишь передал письмо с парочкой фотографий. Он написал, что у него жизнь налаживается, он ждёт освобождения Лиама, чтобы жить с ним вместе. Но, как я понял, он не совсем отошёл от криминальной жизни. Он зашифровал пару слов, которые означали «наркотики» и «оружие». Знаете, а ведь не так легко отказаться от того, чем ты занимался всю свою жизнь, как бы ты того не хотел. И роли не играет то, что ты нашёл своего человека, ради которого готов измениться. Потому что это лишь слова, нельзя резко бросить всю свою прошлую жизнь, да и она тебя так просто не отпустит. Именно поэтому я не винил Зейна, я его понимал. Но поймёт ли Лиам? Знаю, что Малик много раз обещал ему завязать с наркотиками, а про оружие, думаю, тот и не догадывается. Но я хочу верить, что у них всё будет хорошо, никогда не видел Зейна таким счастливым, таким влюблённым. Это ведь очень сложно найти свою вторую половинку в нашем мире, истинную любовь, так сказать. Как же я себя сейчас ненавижу за свои мысли, готов даже отпиздить самого себя. Но я завидую любви этих двоих. Всегда хотел иметь человека, который ради тебя горы свернёт, нет, я никогда не признаюсь в этом никому, только себе. Хотя и это стоит больших усилий. — Гарри, ты стал замкнутым в себе. Лиам обеспокоенно смотрел на меня. И когда он успел начать так переживать за меня? — Я просто много думаю. Мой взгляд устремился на Луи, который как раз в этот момент смотрел на меня. В его глазах я видел печаль и тоску, он как будто сочувствовал мне. Но в ту же секунду он перевел взгляд на блондина и натянул свою фирменную улыбку. — О чём же ты думаешь? Найл не заставил себя ждать, этому парню не знакомо понятие «личное пространство». — О некоторых событиях, которые я не понимаю. Луи снова смотрел на меня. Уверен, что он понимает про что идёт речь. Но шатен никак не реагировал, он лишь смотрел. А для меня это была уже победа. Он смотрит на меня больше двух секунд, впервые за это время. Я понял, что должен узнать всё напрямую.***
Был уже вечер. К слову, о прошедшем дне. Меня заставили убирать площадку вместе с каким-то очкариком, который вечно заикался и пытался со мной заговорить, и с парнем, который постоянно чихал. Может, у него какая-то болезнь? Я был очень удивлен, когда обнаружил на своей койке рабочую форму. Никогда я ещё не занимался тюремными работами. Благо, у меня было ещё пару косячков, которые я мог предложить надзирателем в обмен на пропуск уборки. Но видно все слишком боялись грядущей проверки, что чуть ли не выпихали меня на площадку. Но главным удивлением стало то, что отбой дают в десять часов. Долго это будет продолжаться? Эта тюрьма никогда не отличалась правильностью, потому что никогда здесь не было никаких проверок, да и тюрьма была более или менее элитной. Но этот контроль, как в детском саду я долго не выдержу. Я был ужасно уставшим и потным. Мне срочно нужен душ, я не в состоянии даже думать. Из-за того что в тюрьме было ограниченное количество мест, да и самих заключенных было немного, в каждой камере был один душ и туалет. Было очень удобно, не хотелось, чтоб какие-то дауны дрочили на меня прямо при купании. Бросив верхнюю часть одежды на кровать, я заметил, что вещи Луи уже валяются на кровати, а часть кофты свисает до пола. Значит, он был здесь после работы. Или он всё еще тут? Я осторожно дёрнул ручку душа, но она оказалась закрытой с другой стороны. Да, я прав, он всё ещё тут, это мой шанс нормально поговорить с ним. Он, наверное, думает, что я всё ещё занят уборкой, что очень даже выгодно для меня — он не ожидает увидеть меня сейчас. Я слышу щелчок затвора и вижу, как медленно открывается дверь. Луи выходит всё ещё мокрый от недавнего принятия душа. Его волосы влажные, разлохмаченые в разные стороны, он выглядит, как ёжик. Верхняя часть тела голая, капельки воды стекают по его груди, цепляя небольшую дорожку волос. И тут мои глаза опускаются ниже. Он стоит в обёрнутом вокруг бедер полотенце! У меня даже дыхание сбилось, он стоит практически голый передо мной, с мокрыми волосами и влажным торсом. Какой же он красивый, просто прекрасный. Я безгранично рад, что застал этот момент. Луи стоит на месте, как вкопанный. Его ноги как будто приклеили к полу. Он закусывает нижнюю губу и с растерянностью смотрит в мои глаза. Господи, какой же он сексуальный. Хотелось коснуться его влажной слегка розовой кожи. Во мне зарождалось дикое желание. Все мои мысли в миг вылетели из головы, я совершенно забыл, что хотел сказать, как действовать. Луи в последний раз посмотрел на меня и двинулся к своей кровати. Я смотрел на полотенце, казалось, что от малейшего лишнего движение оно с лёгкостью слетит. И как же я сейчас этого желал. — Может ты прекратишь глазеть и выйдешь? Голос Луи был суровее, чем я ожидал. Он стоял около стены и держал в руках кофту. Мой мозг снова заработал. Я вспомнил, что хотел узнать и не собирался отступать. Я двинулся навстречу к нему, а он испугался, стал пятиться назад. Что у него в голове? Он думает, что я его изнасилую? А я не против, но сейчас у меня другие планы. Я толкнул его к стене, а он с легкостью поддался. Луи смотрел на меня снизу вверх своими голубыми глазами, которые явно не понимали, что происходит. Я наклонился ближе к нему, руку упёр в стену. Я чувствовал, как тяжело он дышит. — У меня есть к тебе вопрос, на который я хочу знать ответ. Луи нервно сглотнул и быстро заморгал глазами. — Ты мог об этом просто спросить, а не устраивать этот цирк. Он готов был оттолкнуть меня, но я слишком прочно зафиксировал своё положение, поэтому ему ничего не оставалось, как принять тот факт, что он стоит практически голый и прижатый к стене. Я наклонился к его уху и прошептал: — Почему ты меня избегаешь? Я видел, что он не собирается отвечать. И нет, я понял это не потому, что постоянно смотрел на его губы. Ладно, смотрел. Они были опухшими с ярко-розовым оттенком. — Я тебя не избегаю… С чего ты взял? Я видел, с какой сложностью ему дались эти слова. Но почему? — Луи, я же вижу, что что-то не так. Я тебя обидел? — Н-н-ет. Он задыхался от такого близкого контакта, но мне было всё равно. Я снова включил властного папочку. — Что с тобой не так? Я уже стал повышать голос, мне хотелось знать ответ, почему он тогда так холодно отреагировал на новость про Зейна и почему избегал меня пару недель. — Со мной? Со мной всё в порядке. Ты сейчас слишком близко и мне неуютно. Ох, действительно, он же у нас натурал, а близкое взаимодействие с парнем вызывало у него дискомфорт. Я и забыл, что это только мне приятна наша близость. Я немного отошел, а Луи опустил взгляд. Он как будто чувствовал себя виноватым. За что он в тот вечер извинялся, за то, что он так резко изменился? Или за то, что открылся мне? — Почему ты тогда извинился? Вопрос сам вылетел из моего рта, возможно, я даже не думал его задавать, но было поздно. Его глаза расширились, он облизнул губы. Я не понимал, что тут такого? — Ты слышал? Ну конечно, блять, я слышал. Этого я, само собой, не сказал, а лишь кивнул головой. — Просто я не должен был так реагировать на твои слова. Ты всё правильно сказал. Я думал, что у вас с Зейном отношения и решил узнать, но ты сказал, что между вами ничего не было и быть не могло, как и между нами. Так и есть, я не в праве был на тебя сердиться, просто не знал, как теперь вести себя. Его так зацепили мои слова. Стоп, может он думает, что мы с Зейном трахались, но между нами ничего не было? А ведь я ему сказал, что с Зейном так же, как и с ним. Он боится, что я могу домогаться его? Бред, однако, но что мне ещё думать? А это выглядит более убедительней. Потому что он натурал и последние недели он избегал моего общества. Боялся? — Всё нормально, я просто не хочу, чтобы между нами был дискомфорт в общении. Ведь мы находимся в одной комнате, нам всё равно придётся взаимодействовать. — Ты не злишься? Я видел в его глазах надежду. — Нет, просто не веди себя так больше, меня это пугает. Нет, я злился, я очень злился. Он сначала доверяет мне тайну, а потом отталкивает и ведёт себя со мной так как будто мы незнакомы, как будто я какое-то дерьмо. Но этого я ему не скажу, всё вроде стало налаживаться. слишком тонкий лёд. Луи улыбнулся и это было последнее, что я видел, потому что свет резко погас. Раздался крик: — Отбой! Я до сих пор не привык к новым правилам. А знаете, я был рад, тому, что свет погас. Потому что я не знал, что ещё сказать, была бы неловкая ситуация, которая меня не привлекала. Да и к тому же последнее воспоминание о Луи — его улыбка. Это будет новая тема для размышлений ночью. Я почувствовал, как Луи пытается проскользнуть мимо меня к своей кровати. Я не удержался и протянул руку, чтобы коснуться его. Я дотронулся до голого участка тела, а шатен вздрогнул. Сразу же до моего слуха дошло его хихиканье. Он смеётся, этот паразит смеётся. Я думал, что он оттолкнет меня или ударит по руке, ну или наконец что-то скажет по этому поводу, но нет. Он лишь хихикнул. Какой же он ребенок. — Гарри, не подглядывай. Луи уже громко смеялся. Он знал, что ничего не видно и всё равно подкалывает меня. Если бы я мог хоть что-то разглядеть в комнате, то я бы несомненно подсматривал за ним. Думаю, никто бы не упустил такой шанс. — Я постараюсь. В эту ночь я уснул с улыбкой на губах, потому что Луи решил, что самое время для анекдотов. Наверное, он услышал их от Найла, так как они были связаны с едой. Но это были самые прекрасные анекдоты, которые я когда-либо слышал. И да, я помню, что говорил про них раньше. Анекдоты про еду совсем не смешные. Но не сейчас, в данный момент это самое прекрасное, что я когда-либо слышал. Луи сопровождал рассказы легкими смешками. И только из-за этого я уже таял. Я был безумно счастлив, что этой стены между нами больше нет. Я засыпал под хриплый голос шатена, который всё ещё смеялся над собственными историями. Я хотел видеть его таким всегда. Но ничто не вечно.