Какого чёрта?

Йенса сильно трясло, он судорожно цеплялся пальцами за рубашку Яна и прерывисто дышал, почти задыхаясь. Перестройка организма проходила полным ходом и уже почти достигла той точки, когда стоит давать вторую порцию крови. После этого всё станет только хуже. Намного хуже. - Йенс, посмотри не меня, - Ян мягко подцепил подбородок парня, приподнимая его голову и разглядывая уставшее, буквально выцветшее лицо. Парень едва мог нормально открыть глаза, его губы были искусаны в кровь. – Ты готов? - У меня уже нет выбора, так что начинай, - сквозь зубы процедил Йенс, кривясь от боли и холода, от которого в прямом смысле стыли органы. Ян тяжело вздохнул. Он терпеть не мог того, как обращаются люди, потому что это выглядело просто невыносимо и жутко. Чистокровные не могли понять их боли, потому что никогда через такое не проходили, уже родившись вампирами. Понять можно было только в том случае, если они давали кому-то кровь для превращения. Разорвав запястье клыками и сделав два крупных глотка крови, Ян осторожно коснулся губ Йенса своими, вливая кровь тому в рот. Йенс тяжело глотал, потому что саднило горло, делая пару коротких вдохов между глотками. Ян его никуда не торопил, мягко поглаживая по волосам и придерживая под затылок. Когда Йенс проглотил последнюю кровь, чистокровный стёр алую дорожку с подбородка парня и крепко прижал его к себе, потому что знал – скоро того начнёт ломать. Будет лучше, если он не станет дёргаться больше, чем положено, иначе грозится сломать себе что-нибудь, пусть оно и заживёт через пару минут. А потом Йенс закричал. Так громко и болезненно, что у Яна всё свело внутри и заложило уши. Однако, парня он не отпускал, прижимая к себе всё так же, хотя тот и извивался, словно змея. - Чёрт! – выругался вампир, разрываясь внутри от того, что испытывал Йенс. Боль грызла его лишь на уровне подсознания, тело её не испытывало, но это всё равно не меняло того факта, что ему казалось, будто у него все внутренности скручивает и обжигает холодом. Сердце то учащало ритм, то замирало слишком резко. Кости трескались и ломались, через какое-то время срастаясь и заново ломаясь. И так бесконечное количество раз, пока тело не привыкнет к регенерации. Йенс пытался выгнуться под немыслимым углом, Ян ощущал, как напряжён его позвоночник, руки, полностью вся спина, но он не давал парню и шанса двинуться с места. Держал, обвив руками и комкая в пальцах забрызганную кровью рубашку. Кусал свои губы незаметно для него самого выдвинувшимися клыками, широко слизывал языком кровь и ощущал, как губы мгновенно заживали с характерным покалыванием. Слушать, как Йенс захлёбывается криками, было просто невыносимо для Яна, пусть он и знал, что потом всё будет хорошо. Они слишком долго пробыли вместе, слишком часто вместе попадали куда-то по милости Йенса, слишком много всего у них было вместе. Ян, раньше никогда ни с кем особо не общавшийся и живший особняком, прикипел, буквально прирос к этому парню и не мог больше представить, как скучно и обыденно жил бы без него. Йенс был чёртовой неугомонной задницей, никогда не сидящей дома, потому что стены давили на него, и ему быстро становилось скучно. Они ночевали, где придётся, иногда позволяли себе номер в отеле, потому что денег у Яна за тысячу лет накопилось немало, исправно попадали в переделки на территориях города, где заправляли другие кланы вампиров. Йенса за это давно бы убили, но прекрасно знали о его принадлежности к Ройссам, да и Ян постоянно был с ним. После того, как они столько раз зализывали друг другу раны, доверялись, как Ян пытался открыть мальчишку, приучить к себе, как можно было остаться равнодушным? Пусть Ян и умел это делать просто блестяще, сейчас не сработало, потому что с Йенсом всё всегда не слава богу. - Чёрт возьми! – снова выругался Ян, стискивая зубы, когда Йенс из-за собственной боли прокусил ему предплечье. - Больно, - прохрипел он, едва двигая окровавленными губами. – Не знал… что так больно… будет. - Скоро должно закончиться, - насколько скоро Ян не знал, потому что даже не имел никакого понятия о том, который сейчас час. Окна в подвальном помещении для оголодавшего молодняка были не предусмотрены. - Наверное, это моя… самая отвязная идея… за всё время… нашего знакомства, - Йенс попытался усмехнуться, но лишь закашлялся, пачкая одежду кровью. Его снова мелко трясло и выгибало, но Ян продолжал держать. Это стоило ему некоторых усилий, потому что молодняк всегда довольно силён, пусть ещё и не до конца обратившийся. - Были и хуже, - улыбнулся Ян, прижимаясь губами к прохладному лбу парня и вспоминая, как им пришлось достаточно долго бегать от клана Иллис, когда они учинили беспредел на их территории. Где только они тогда не побывали. Ян за тысячу лет своей жизни не был в стольких местах, как за каких-то жалкий семь дней. И никогда на нём не было столько грязи. Тогда был первый раз, когда Йенс пустил его с собой в ванную и позволили выпить своей крови. И тогда же Ян понял, почему молодняку так срывает крышу только лишь от запаха, на который он тоже вёлся, но умел всё же сдерживать инстинкты. - Эй, я вижу обрывки твоих воспоминаний, - сообщил Йенс, поднимая глаза и рассматривая лицо друга. - Связь укрепляется, потому ты можешь видеть мои воспоминания и слышать мысли, правда, если я тебе это позволю. - Значит, сейчас… позволяешь? - Нет, просто я слаб из-за твоей боли и не могу контролировать это. - Ну прости уж, - недовольно пробурчал Йенс, отвлекаясь от боли, после чего снова закашлялся. - Да ладно, мы ведь должны испытать эту связь и в несколько ином ключе. - Просто жду не дождусь. Тряхнёшь стариной, рухлядь. - Заткнись, - беззлобно оскалился Ян и почувствовал, как боль затихает, а Йенс перестаёт дрожать. Значит, скоро всё действительно закончится. Наконец-то. И как Марлен с Раймундом обратили столько людей, пока создавали клан? Просто уму не постижимо. Всё же, Ян никогда не будет создавать свой собственный клан. Йенса снова стало клонить в сон, но на этот раз он будет более долгим и крепким. Парень проспит до тех пор, пока не начнётся жажда, снедающая его изнутри. Тогда снова станет трудно, потому что Йенса нужно научить контролировать голод, чтобы он не выпил человека досуха. Когда парень удобно устроился на Яне, ткнувшись носом в ямку между ключицами, чистокровный коротко выдохнул, потому что дыхание Йенса будоражило и рождало далеко неподходящие для нынешней обстановки мысли. Его отвлек тихий стук в дверь, после которого в подвальное помещение протиснулась голова одного из слуг. - Что такое? – недовольно спросил Ян, буравя слугу тяжёлым взглядом. - Господин и госпожа желают вас видеть, - доложил паренёк и хотел было поспешно ретироваться, но чистокровный не дал ему этого сделать. - Останься здесь и присмотри за ним, - приказал он, сверкнув алыми глазами. – Он спит, потому что только что обратился. Проснуться до моего возвращения не должен, но, если что – пакеты с кровью в шкафчике. Ян махнул рукой на стоящий в самом углу неприметный дубовый шкаф, забитый кровью до самого верха. Слуга понимающе кивнул и с опаской покосился на сопящего Йенса, которого Ян заботливо прислонил к стене и поправил плед. После этого чистокровный неторопливо покинул помещение, направляясь на верхний этаж особняка, где находилась комната хозяев дома. Марлен и Раймунд ждали его, удобно расположившись на небольшом диванчике перед растопленным камином. Женщина держала в руках чашку с приятно пахнущим зелёным чаем. Вампиры практически не ощущаю вкуса еды или питья, но Марлен нравилось пить чай, так что она никогда не отказывала себе в этом маленьком удовольствии. - О чём вы хотели со мной поговорить? – начал первым Ян, едва ступив на порог. – Если это касается Эриха, то извиняться я не собираюсь. - Ох, Ян… - запричитала Марлен, поправляя свои красивые рыжие волосы. – Тебе стоило бы попытаться понять Эриха. В случившемся нет его вины. - Я так не считаю, так что прошу эту тему закрыть и больше к ней не возвращаться. Своего мнения относительно него я менять не собираюсь. Если хотите, я могу покинуть поместье и клан. Раймунд в ответ покачал головой. Его голубые, как у Йенса, глаза на мгновение потемнели. - Ты не меняешься, Ян. Даже спустя столько времени. Никто не просит тебя покинуть особняк или клан. Ты нужен Йенсу, так что будет ошибкой отпустить тебя. - Как прошло его обращение? – вмешалась Марлен, внимательно смотря на чистокровного. Тот только сейчас понял, что даже не соизволил сменить одежду на ту, что не перепачкана кровью. - Он в порядке. Только что уснул, так что проспит ещё пару часов, после чего я позабочусь о его охоте, - ответил Ян. - Позаботься о нём. Ты ему ближе, чем кто-либо в этом доме, так что он тебе доверяет. Присмотри за ним и не позволь делать глупости, пока обида на Эриха владеет им. Он потом себя никогда за это не простит, - голос Марлен звучал мягко, обволакивал, словно вата. Ян всегда поражался этой её способности воздействовать даже на чистокровных. - Я понял. Конечно же Йенс себя не простит. Он слишком сильно любит Эриха, чтобы причинить ему вред, и в равной степени ненавидит, поэтому причиняет боль себе, чтобы не срываться на брата. А тот ничего никогда не видит дальше собственного носа. Никогда не интересуется тем, что творится внутри у Йенса. Он лишь считает его надоедливым и гиперопекающим старшим братом. Яна это больше всего раздражает. Так и хочется Эриху шею свернуть. Да вот незадача, нельзя. - Это всё, что вы от меня хотели? – предельно вежливо поинтересовался Ян. Он, конечно, уважал приёмных родителей своего друга, только вот сейчас ему было немного не до них. Он отчаянно хотел вернуться к Йенсу, потому что оставить его всего на мгновение было уже невыносимо. К тому же, Ян начинал чувствовать, что парень просыпается, хотя должен был спать ещё довольно продолжительное время. Раймунд и Марлен устало вздохнули. Они вполне привыкли, что кроме их сына Ян ничего больше не видит. Он вступил-то в клан исключительно из-за Йенса, а до этого отказывался, как только мог, лелея свою свободу. - Да, ты можешь идти, Ян, - Марлен взмахнула изящной ручкой, указывая на дверь и делая очередной глоток чая. – Вижу, тебе просто не терпится обратно. Ян не стал отрицать. От женщины редко что можно было скрыть. Она читала любого, словно открытую книгу. Почтительно поклонившись, он развернулся на пятках и поспешил покинуть кабинет. Его начало одолевать беспокойство. Спустившись в подвальное помещение, Ян замер в дверях, рассматривая забрызганный мелкими каплями крови пол, сдвинутую дорожку чёрного ковра и бессознательное тело парня, которого он оставил присматривать за Йенсом. Шкаф же с пакетами крови был разворочен, буквально разломан на щепки, а сами пакеты частично исчезли. Некоторые из них валялись на полу, полностью опустошённые. - Твою мать! – выругался Ян, бросаясь к вампиру и помогая тому подняться, приводя в сознание. – Что произошло? Где он? Парень испуганно распахнул глаза, всматриваясь в лицо чистокровного, после чего его мелко затрясло. - Господин Йенс… он… исчез, - промямлил вампир. – Обезумел, забрал кровь из шкафа и исчез. - Ты почему его не остановил, полудурок?! – не унимался Ян, встряхивая паренька за ворот рубашки. Та треснула по швам. - Он сильнее меня, любой новообращённый сильнее обычного полукровки в несколько раз. Вам ли этого не знать, - стал оправдываться вампир, однако его тихое бормотание было совершенно Яну не интересно. Он прислушался к себе, точнее, к чувствам Йенса, и не почувствовал ничего, кроме пожирающего парня голода. Только им были заняты мысли Йенса. У Яна у самого горло гореть стало от желания испить крови, а зубы против воли выдвинулись. Чистокровный понял это, когда пропорол ими губу, ощутив солоноватый привкус во рту. Его глаза ярко вспыхнули. Вампир в его руках затрясся от страха и подавляющей мощи. - Господин Ян… - заикаясь произнёс он. Чистокровный дёрнулся от звука чужого голоса и посмотрел прямо на мальчишку. Глубоко вздохнул, слизывая кровь с губ. После чего с трудом разжал пальцы и отпустил полукровку. - Проваливай скорее, чтобы я тебя не видел! – прорычал он. Парню дважды говорить не нужно было. Он тотчас же сорвался с места и пулей вылетел из подвала, снося по пути какую-то вазу. Та с оглушающим для Яна звуком упала на пол. Осколки разлетелись по каменному полу. - Твою мать, Йенс, - Ян вцепился пальцами в волосы и осел на пол, прислонившись спиной в стене. Нужно было отправляться на поиски этого проблемного парня, пока тот не натворил дел, только вот пока нестерпимая жажда сжимала и его горло, он мог лишь сидеть здесь и тяжело дышать, пытаясь как можно скорее прийти в себя.