Отношение

Ярость ослепляет Хибари. Безудержная, такая, от которой мутнеет в глазах, а кулаки сжимаются все сильнее и сильнее — она плотным коконом обволакивает его, душа в своих невыносимых объятиях. Когда земля начинает угрожающе качаться, Кея понимает, что должен взять себя в руки и хоть немного успокоиться, пусть это и кажется ему совершенно невыполнимым. Он ненавидит ничтожеств, что его окружают, и чувство поражения, прокравшееся в его голову при виде идущих в школу вместе Рокудо и Тсунаеши, затапливает его, как беспощадная тихоокеанская волна. Он ненавидит проигрывать и готов уничтожить своих врагов, разорвать их голыми руками, но для него достаточно лишь одной демонстрации, чтобы понять, что привычная тактика сейчас не сработает: не тот враг. Точнее, враги. Забить до смерти Саваду Тсунаеши — простейшее и скучнейшее занятие. Хибари так долго третирует этого парня, что уже считает его собственностью. Побои или оскорбления, укусы или унижения — ему не сказали ни слова, хотя, наверняка о чем-то догадывались. Препятствий нет, и сам Савада сопротивление оказать не сможет. Однако если это жалкое существо умрет, то иссякнет и источник вкусной, манящей крови, как бы прискорбно это бы ни выглядело. Разумеется, в школе да и вообще в Намимори обитает достаточное количество травоядных для того, чтобы всласть поохотиться, но пока Кея еще ни разу не встретил человека с такой же притягательной кровью, как у Савады Тсунаеши. К тому же этот парнишка стал для Хибари идеальной жертвой, запуганной и покорной. И пусть Кею никогда не волнует физическое состояние Савады, он все же каждый раз удерживает себя от того, чтобы перешагнуть грань и непоправимо искалечить или же и вовсе убить Саваду. Да и проблема на самом-то деле кроется вовсе не в нем, ведь до сих пор школьник не сделал ничего, чтобы выбраться из тисков Хибари. Нет, решать вопрос нужно именно с Рокудо Мукуро, это Кея понимает весьма отчетливо. Здесь-то и кроется самая щекотливая проблема, поскольку в своей способности подвергнуть тотальному камикоросу непрошено заглянувшего на огонек вампира Хибари не уверен. Нет, он, конечно же, убежден в том, что гораздо сильнее, умнее, талантливее чужака-вампира, но тот обладает просто паранормальной увертливостью и может как-нибудь выскользнуть из расставленной для него ловушки, хорошенько отомстив напоследок, а у Кеи есть лишь одна попытка. Ошибиться он не имеет права, так что просто спокойно смотрит в окно из своего кабинета, видит, как боязливо Савада обводит взглядом фасад школы, явно опасаясь разглядеть в пролете окна облаченную в черную форму фигуру главы комитета дисциплины Намимори. Мукуро же покровительственно кладет свою ладонь на плечо мальчишке и говорит всякую успокаивающую глупость, поскольку тот почти сразу же начинает улыбаться и отводит взгляд от окон с облегченным видом. Это приводит Хибари в состояние почти неконтролируемого бешенства, опаляющего ярчайшим пламенем неистовства. Он больше не чувствует себя полноправным хозяином в собственном городе. Он чувствует, как теряет части своей территории, почти без боя, поверженный тем, кого презирает. Теперь Хибари остается лишь стискивать зубы и придумывать более изощренные планы мести. Хотя… почему это остается? Мимолетная мысль, разбившаяся о затылок, постепенно собирается из осколков. План, почти стройный, беспроигрышный изящной громадой выстраивается в голове вампира, пока тот, закрывшись в своем кабинете, прячется от целого мира. На обдумывание деталей уходит полдня, и Кея злится, поскольку нарушает собственные правила, прогуливая уроки. Впрочем, это того стоит. Дождавшись окончания обеденного перерыва, Хибари медленно крадется к беззаботной парочке. Не в силах расстаться, чтобы пойти на очередной урок, эти двое медленно бредут по коридорам, рискуя пропустить учителя и оказаться за дверями класса. Если бы не план, Хибари бы уже вышел и выписал бы несколько профилактических ударов для пробуждения рвения к учебе, но сейчас он может лишь затаиться и ждать. Кея стоит совсем близко от них и наблюдает за тем, как беззаботно Савада Тсунаеши выхаживает рядом со своим другом. С лица паренька не сходит счастливая улыбка, он то и дело приближается к Рокудо Мукуро так, что их мизинцы соприкасаются. Парнишка краснеет, смущенно опускает глаза, но его лицо все так же озаряет улыбка, сияющая даже ярче проклятого солнца. И вампир реагирует на эту улыбку: он улыбается в ответ, забыв о собственной гордости, тянется к собеседнику и даже, кажется, считает его равным себе. «Что за мерзкая нелепость?» — презрительно и даже брезгливо думает Кея, но внутри у него уже постепенно разливается предвкушение грядущего торжества. Вампир хвалит себя за то, что когда-то решил наблюдать за дисциплиной в школе, ведь благодаря этому его аура здесь повсюду, и Рокудо сбит с толку, не в силах вычислить его местоположение. Это позволяет приблизить к врагу достаточно близко и найти подтверждение своим расчетам. Теперь Кея уверен: он нашел способ отомстить и Саваде, и Рокудо, при этом навсегда отвратив одного от другого и при этом оставив непослушного зверька себе. В скором времени Мукуро машет Саваде рукой и удаляется в свой класс, а зверек, мгновенно растеряв всю свою беззаботность и веселость, испуганно оглядываясь, бредет на свой урок. Парнишка вздрагивает от любого постороннего шороха, и это доставляет Хибари истинное удовольствие и даже примиряет его с сегодняшним прогулом занятий. Если честно, после увиденного Кея с удовольствием провел бы в подобной обстановке еще несколько часов, но, к сожалению, учебный день не может тянуться вечно, а второго шанса Хибари может и не выпасть. Понимая все это, хоть и чувствуя небольшое сожаление, Кея решается действовать. Вампир неслышно ступает по любимым и знакомым до микроскопических трещин коридорам школы Намимори, а затем неожиданным вихрем оказывается перед опешившим Савадой Тсунаеши. Зверек непроизвольно отшатывается на два-три шага, но там, за его спиной, глухая стена, и бежать ему некуда. Сердечко мальчишки бешено колотится, на кончиках ресниц трагично замирают хрустальные слезинки — и Хибари пьянеет от власти над своей несчастной жертвой, от запаха страха, бурлящего в крови мальчишки, от предвкушения. Крепкая хватка на воротнике мальчишки заставляет его задыхаться от недостатка кислорода. Парень послушно делает шаг за шагом, молчит, лишь скулит против своей воли от страха, но сегодня это вполне устраивает Кею. Заставив Саваду опуститься на колени, вампир с удобством усаживается за свой стол, а затем разрывает на полоски школьную форменную рубашку, оголяя ямку между шеей и плечом. Хибари начинает с самого приятного: погружает клыки в теплую плоть и наслаждается ароматной кровью. Почувствовав, что первая жажда утолена, а парень едва способен удерживаться на коленях прямо, Хибари начинает воспитательную беседу. — Ты же помнишь, никчемное травоядное, что я говорил тебе по поводу встречи с Рокудо Мукуро? — … — Я не слышу тебя! Говори громко, четко и со всем уважением, иначе все предыдущие разы тебе покажутся легкой ласковой трепкой, по сравнению с сегодняшним днем. Так что, ты помнишь мои слова или нет? — Помню, Хибари-сан! — мальчишка жалок. Если бы Хибари не требовалось подождать, он бы уже давно приступил к наказанию. Но сегодня обстоятельства другие, и Кее приходится ждать своего часа. — И что же я тебе велел? — Не встречаться с Рокудо Мукуро, не общаться с ним, прекратить все контакты, — сломленным голосом, словно заводная кукла на исходе завода, твердит мальчишка. Но Кея доволен: такую речь даже он не произносил, а звучит очень внушительно, надо бы запомнить на будущее. — Верно. И что же случилось в итоге? — Хибари чувствует себя удавом перед мышью, всесильным, всемогущим, призванным разрешить чужую судьбу. Видимо, Тсунаеши разделяет его представления о порядке вещей, потому что слезы бегут по его лицу. — Я не послушался Вас, Хибари-сан! Но Мукуро — мой друг, — голос травоядного неожиданно обретает силу. — Я мог бы приходить к вам и общаться с ним, одно другому не помешало бы. Я не могу перестать дружить с Мукуро! Простите меня, Хибари-сан, но этот приказ я никогда не исполню. — Молчать! — настроение Хибари неотвратимо портится. Этот мерзкий червяк умудрился разрушить такой замечательный момент. — Я решаю, с кем тебе можно дружить, а с кем — нет, если ты не согласен с этим, значит, будешь наказан. Хибари хватает парня за горло и вновь впивается клыками ему в шею, в этот раз, намеренно терзая плоть, чтобы причинить как можно больше боли. — Что тут творится?! — Рокудо Мукуро появляется как раз вовремя. Торжествующий Хибари стирает кровь с губ и отходит от растерзанного Савады, который, скуля от ужаса, сворачивается в клубочек. По его горлу течет кровь, и Мукуро теряет над собой контроль от восхитительного запаха. Вампира ведет, он неуверенно делает несколько шагов, проходя мимо Хибари. — Приятного аппетита, — Хибари отвешивает издевательский поклон, полностью копируя так разозливший его при первой встрече жест самого Мукуро. — Я оставил тебе немного. Налетай! Окрыленный успехом, он выходит из комнаты, успевая заметить, как, будто загипнотизированный, Мукуро опускается на колени перед Савадой, касается кончиком языка его шеи, а Тсунаеши визжит и бьется, умирая от страха. — Нет! Пожалуйста! Не надо! Прошу вас! — доносятся крики из кабинета. Хибари удаляется прочь, торжествуя победу. Главное, чтобы Рокудо Мукуро не растерзал Саваду до смерти, но если верна информация, полученная о нем от осведомителей, до этого не дойдет. Зато вряд ли теперь Савада сможет приблизиться к вампиру даже на сотню метров.