Одинокий призрак

      Бездонная темнота сопротивлялась, отстаивая своё право на душу, что вырывали из её холодных объятий. В который раз основы всего сущего подвергались сомнению, хрупкое равновесие давало трещину, стремилось восстановить идеальный порядок… Или исчезнуть, обратившись в ничто. Время всегда идёт вперёд, но никогда назад. Шагнувший в мир мёртвых не может вернуться к живым. Нарушение правил невозможно, ошибка порождает хаос, осознание не поддаётся логике, самоуничтожение как вероятное решение. Вязкая субстанция с отвращением выплюнула трофей Летучего Мобианца, стирая свой облик из воспоминаний. Нельзя увидеть её дважды – оскорбление, которого она никогда не потерпит.       Ёж медленно повернул голову, наконец приобретая осознанное выражение лица, почувствовал, что рядом кто-то есть:       – Сильвер… всё ещё не можешь оставить свою безумную затею? Выходит, я...       – Мёртвый, да, – кивнул телекинетик, отрешённо перекатывая монетку между пальцев.       Шедоу ничего не ответил. Этого было вполне достаточно. Ему не нужен проводник – конец истории о Чёрной Игле давно записан в судовой журнал смерти. G.U.N. не может продолжать своё существование, если совершенная форма жизни оставит этот мир. Лишь напоенная кровью месть могла позволить ему умереть. Неизменное хладнокровие, как и раньше, сопровождало ежа, помогая сохранить равновесие там, где другие пытались не сойти с ума. Но даже оно не справлялось с явными признаками несоответствия…       – Что это с твоими ушами? – в обычной ситуации Шедоу было бы всё равно, однако реальность будто издевалась над ним настолько неприкрытым обманом.       – А что не так с моими ушами? – голос псионика звучал странно, казалось, и вовсе принадлежал кому-то другому.       – Почему они такие большие? Так всегда было? Или нет… – красноглазый всеми силами убеждал себя заткнуться, но слова вырвались против его воли.       Возможно, такое проявление любопытства основывалось на личных причинах. Всё-таки Сильвер, как и он, являлся ежом – кто его знает, а вдруг заразно…       – Летучих мышей не видел?       Силуэт резко приобрёл женственные очертания. Он приходил в себя, осознавая, кому на самом деле принадлежали эти уши. Девушка, наверное, не предполагала, что, вытаскивая из его сжатых пальцев красный кристалл, спровоцирует пробуждение. Сбитая с толку неожиданным вопросом, она неловко спрятала руки за спину, опровергая бредовые видения указанием на собственное происхождение. Шедоу отвернулся, похоже, посчитав увиденное более чем достаточным, расслабленно запрокинул голову:       – Ясно. Отражение психокинеза в преломлении изумруда хаоса, выброшенное в случайное место. Готов поспорить, что Сильвер сейчас за штурвалом.       Руж пожала плечами – парень игнорировал её присутствие и не собирался ничего объяснять. Она помнила нелепый случай с найденным у Наклза свёртком, внутри которого находилось любовное послание и протухший пирожок. Должно быть, это и есть что-то вроде того, о чём говорил Шедоу… А как оно воняло!       – Прежде чем ты уйдёшь – верни то, что тебе не принадлежит, – спокойствие и холодность этого пирата сталью клинка пронизывали насквозь, вызывая дрожь в коленках… но не в этот раз.       – Прости, черныш, ничем не могу помочь. Наверное, это снова твоё воображение.       Мышка упорхнула за дверь, оставив обескураженного ежа в одиночестве. Кому вообще могло хватить наглости играть с ним? Он покусал губы, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Наверняка потребуется немало времени, чтобы привыкнуть к эксцентричной команде призрака морей и осознать себя её частью.       Очертания пиратского острова терялись в лучах полуденного солнца. Тейлз постоянно корректировал курс, и занятый штурвалом псионик не сразу заметил поднявшегося на мостик синего ежа. Тот всё ещё не выпустил из рук кристалл, который вернулся к нему при весьма странных обстоятельствах, к тому же, механический попугай намертво вцепился в его плечо и не собирался улетать. Игрушка оказалась вполне безопасной, пернатый сидел смирно, правда, один раз всё же клюнул лисёнка, видимо, расценивая попытку изучения собственного устройства небезопасной.       – Ты всерьёз думаешь, что он потащит свою галеру на Каракол? Не слишком ли это просто?       – Здесь что-то не так, иначе зачем бы он отдал нам твой изумруд, но сбежал со своим? – Сильвер задумался на мгновение, прежде чем сигнал от штурмана прервал спутавшиеся мысли. – И хватит повсюду с ним ходить, ещё за борт уронишь!       – Выпьем в Беззубой пиранье? – Соник повёл плечом, отчего питомец Эггмана схватился сильнее. – Да убери ты свои когти, глупая птица! Вот привязался, больно же!       Телекинетик с недоверием покосился на друзей. Тейлз тоже прятал глаза, будто стыдился взявшего над ним верх легкомыслия, явно поддерживал лучшего друга обоими хвостами.       – Знаю я вашего брата. Налакаетесь рому – и на виселицу, – буркнул Сильвер, сильно сжав рукоятки рулевого колеса. – Mierda, я тоже хочу пойти с вами, но если упустим последний изумруд сейчас, то есть вероятность его увидеть не раньше, чем Эггман станет умирать от старости.       – Осторожнее с эмоциями. Сломаешь штурвал – жалко будет.       Чёрно-алый ёж опирался спиной на бизань, сложив руки на груди, прислушивался к шуму причудливых парусов. Он уже некоторое время находился тут и не питал иллюзий, что кто-нибудь из занятых обсуждением выпивки заметит его присутствие:       – Что, оставили слепца без поводыря, и всё мало? Да нет у него изумруда, нет.       Ответ на все вопросы находился за пределами самых смелых предположений. Причины и поступки спутаны как клубок ниток с единственным свободным концом. Зачем было искать объяснение деталям, когда они были частями одной конструкции? Стоит вытащить соединительный элемент, как головоломка рассыпается до основания – Айво не замышлял ничего против команды Летучего Мобианца. Потеряв неиссякаемый источник энергии, он отправился к месту, где затонул Торнадо... совсем не для того, чтобы облапошить мёртвых пиратов. Преимущества Эгг галеры рассыпались перед другими кораблями хаоса, когда она оставалась без энергии. Тяжёлое судно, набитое механизмами, не могло продолжать путешествие, полагаясь лишь на косой парус.       – В таких условиях технологии Джеральда Роботника будут требовать колоссальных запасов колец, – двухвостый нарушил молчание под впечатлением от спонтанных расчётов. – Даже если Эггман внёс изменения в систему, то получится не менее…       – Старый пройдоха получил по заслугам, а? – хихикнул Соник, пихнув лиса локтем в бок. – Наверняка пришлось расстаться с приличной горкой пиастров.       – Ты хотел сказать, эскудо?       – Что? Подожди, Тейлз, это же будет… чёрт!       Внешне безобидная авантюра неожиданно приобрела кровавый оттенок, незримым присутствием тёмной сущности пиратского кодекса. Джет слишком долго увиливал от ночной вахты на Летучем Мобианце. Береговое братство не осудит Эггмана, если он добавит ястребу лишнюю дырку в голове. Цена безжалостно ведёт к краю переброшенной через борт доски. Наполненная золотом чаша весов едва сдвигается с места, и ты вынужден платить своей жалкой жизнью, она тебе больше не принадлежит. Акулы будут рады новому знакомству.       – Как бы то ни было, нас это не касается, – хмыкнул Сильвер, нисколько не заинтересованный в преждевременном появлении вавилонских воров в экипаже своего корабля.       – Похоже на то, – сухо отозвался Шедоу. – Нам нужен изумруд хаоса, остальное не имеет значения.       Никто и не заметил, как улизнул Тейлз, благоразумно посчитав лишним своё присутствие. Они никогда не производили впечатления близких друзей, однако в тесном ежином кругу знали, кому сегодня снова снились кошмары, у кого есть мечта научится играть на скрипке, и кто по-прежнему комплексует из-за не выросшего меха на груди. Прауэр пытался убедить себя, что всему виной сиротский приют, научивший их держаться вместе. Вот только горящие золотом образы всплывали в сознании всякий раз, когда эти трое собирались вместе. Быть может, они просто умели хранить секреты… в любом случае, он не хотел знать.       – Мы и вправду не должны ничего предпринимать? – очевидно, Соник долго колебался, прежде чем заговорить об этом. – Совет капитанов Берегового братства может выносить решение в составе не менее трёх...       – Да, двое из них уже остались без кораблей, что ещё? – псионик сдержанно улыбнулся – несвойственная ветреному ежу серьёзность вызывала противоречивые мысли.       – А третий хотел потопить Полярную Звезду и убить Барка, – фыркнул синий. – Я и сам знаю, что пристроился канониром на твоём призраке. Не нужно мне напоминать.       Шедоу не собирался участвовать в выяснении отношений. Перспектива разнимать драку выглядела совсем не привлекательно, и лучше бы просто сделать вид, что перед ним какие-то посторонние, совсем незнакомые ежи. Но они не придумали ничего лучше, чем уставиться на собрата, вынуждая выбрать, на чью сторону встать. Зачем вообще было вылезать из кубрика?..       – Кодекс написан такими же головорезами, как и мы, он сдерживает нас от неконтролируемого желания поубивать друг друга, но не делает лучше. Не стройте из себя caballeros перед королём нищих. Пока Эггман не предъявил обвинение – нет причин вмешиваться.       Резкий щелчок попугайского клюва приковал взгляды к внезапно ожившей игрушке Роботника. Нарастающее жужжание смешивалось с какими-то неразборчивыми обрывками, которые вскоре обернулись до боли знакомым голосом:       – Джентльмены, похоже у нас с вами осталось одно незаконченное дело!       В оцеплении из королевских фрегатов, пиратский остров был похож на загнанного в клетку дикого зверя. Забивается в угол, рычит, показывает зубы… но голод берёт своё, осторожность и недоверие ослабевают перед протянутым куском мяса. Соблазн втаптывает в грязь остатки гордости, и он сдаётся, терзаемый ненавистью к самому себе. Отвергнутое прощение будет навязано силой – Сильвер чувствовал, что не он один это понимает:       – Его величество, милостью своей, послал спасение заблудшим душам.       – Да благословят небеса… эту жирную свинью, – кивнул Соник сильно закусывая губы, лишь бы не засмеяться.       – Кто-нибудь видел мою саблю? – кровожадный намёк в словах Чёрной Иглы мог показаться убедительным, если бы он не покосился на летучую мышь. – Рукоять украшена золотом…       – Не смотри так – я не брала. У тебя был лишь изумруд хаоса, одежда пришла в негодность, но, как видишь, наш капитан поделился с тобой. Ах да, ещё тот клочок бумаги, верно, мальчики?       Сердце всё ещё бьётся. Неловкая пауза позволила, наконец, осознать то, что выглядело таким неправильным. На мгновение всё показалось сном, выдумкой измученного сознания, но почему-то столь тёплым и успокаивающим. Возможно, эти грёзы нравились ему больше, чем реальность потерянной жизни. Так странно…       – Так, придурки, кто из вас додумался обчистить мои карманы?       – Тебя нужно было переодеть, а она сама выпала, – Соник состроил невинную мордашку, способную кого угодно убедить, что всё именно так и было. – Или ты смущаешься того, что мы с Сильвером видели… да брось, в первый раз, что ли? Думаю, все насмотрелись друг на друга ещё в первое посещение купален Централ Сити. Ничего особенного.       – Как и в твоём члене, фейкер! Где карта?       Псионик сглотнул, медленно оборачиваясь, отказывался верить, что за его спиной есть ещё кто-то. Фортуна могла улыбаться ему хоть до ушей – этого всё равно было бы недостаточно. Как он и подозревал, Эми и Блейз пришли в самый интересный момент, и затаив дыхание пялились на обладателей иголок. А Руж могла бы продолжать делать вид, что следит за движением на фрегатах, и ничего не слышала, если бы не навострила ушки. От такого молчаливого внимания становилось немного не по себе. Хорошо ещё, парни не вспомнили, кому из них пришло в голову проделать дырку в стене между мужским и женским бассейном. Подробности этой возни с подглядыванием были из тех, которым лучше бы оставаться в секрете. Как чуть не подрались за место, как едва не спалились… и у кого встал раньше других.       Каюта штурмана погрузилась в волнительную симфонию увлечённой работы двухвостого гения. Шуршание книжных страниц, едва уловимый стук пера о дно чернильницы, и острые шаги циркуля поминутно сопровождались гулкими глотками воды. Трудно представить, что этот пожелтевший обрывок объявления о розыске пирата и есть ключ к каморке Дейви Джонса. Дверь, ведущая в мир живых, недостижимая цель… даже сейчас Тейлз жадно всматривался в запутанные линии рисунка, в которых были сокрыты координаты.       – Ты же знаешь, без изумрудов хаоса ничего не получится, – Наклз говорил тихо, словно боялся потревожить нечто необъяснимое. – Тут изображён остров в щупальцах у осьминога, просто неправильно смотришь.       Тейлз замер на мгновение, оценивая полученную подсказку, вновь уткнулся в свои записи, не обратив внимания на неожиданное вторжение:       – Она не настоящая. Всего лишь копия – небольшая хитрость с наложением бумаги и куском угля. Но это значит, Шедоу держал в руках оригинал.       – Не просто держал, – ехидна горько усмехнулся, представив на секунду осуждающие взгляды своих предков. – Это была моя карта! Цивилизация Мистических руин на протяжении всего существования связана с резьбой по камню. Он обманом усыпил мою бдительность, скопировал наследие моего клана, а затем разбил барельеф. Я пытался собрать кусочки, но взрыв хаоса… ёж моржовый, как всегда, позаботился о деталях. Будто Сильвер мог его бросить...       Несомненно, Наклз промолчал о некоторых обстоятельствах, что мешали ему выхватывать нож, всякий раз как Месть королевы Марии появлялась на горизонте. Но Тейлз не решился спрашивать.       – Хватит мозгами скрипеть, поднимаемся наверх, нас ждёт королевский приём.