Дом ведьмы

Тишина. Блаженная, долгожданная, она воцарилась в доме несколько минут назад и сейчас казалась Реджине величайшей благодатью, которая только может существовать на свете. Женщина с облегчением присела на скамью, чувствуя, как ноет спина. Ведьма поймала себя на мысли, что им не помешало бы удобное кресло, а ещё лучше — кресло-качалка: завернуться бы в одеяло и, попивая травяной настой, проводить время за колдовской книгой. Однако этим мечтам, отдававшим чем-то старушечьим, пока что было не суждено сбыться — слишком много всего другого ещё нужно было сделать. Реджина поняла, что не одна, когда под ногой Эммы тихонько скрипнула половица. Ведьма подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Свон с величайшей осторожностью прикрывает за собой дверь в комнату сына.  — Уснул? Эмма кивнула, подходя к ней и присаживаясь рядом.  — Ещё пара дней, и я отсюда сбегу, — вздохнула она, устало опуская голову ведьме не плечо. — Дети это…  — Ужасно? — подсказала Реджина. — Кошмарно? Невыносимо?  — Сложно, — улыбнулась Эмма. — А ты хотела управляться с ним сама.  — Ты хоть не жалуйся, у тебя на руках он не орёт как резаный.  — Просто Генри знает, кто из нас злобная ведьма, — пытаясь подавить зевок, пробормотала Эмма. Реджина молча погладила её по руке. С рождения мальчика прошло всего два месяца, и это время принесло свои перемены. Реджина, быстро смекнувшая, что ей грозит просыпаться от плача младенца по несколько раз посреди ночи, решила основательно этим заняться. Разумеется, делать всё пришлось Эмме под чутким руководством ведьмы: силы светлой колдуньи возросли так сильно, что порой с пальцев срывались сами собой золотые искры, в то время как совсем обессилевшая ведьма стояла рядом, направляя и помогая. В результате за несколько дней появились две комнаты: просторная уютная детская и небольшая купаленка, в которой помещалось два табурета и бадья с водой. Теперь ночами ведьма спала спокойно, а вот Эмма пару раз засыпала в комнате сына, пристроившись на скамье рядом с колыбелью: мало ли, снова заплачет, так и идти далеко не придётся. Реджина, терпеливо дожидаясь возвращения собственной магии, не без удовольствия занималась огородом и живностью, в то время как Эмма училась помогать людям, которые всё так же приходили к их жилищу в надежде на помощь. И обе женщины учились новой жизни — жизни с маленьким ребенком. Первые дни Эмма, называя себя плохой матерью, часто плакала из-за усталости и недосыпа, и счастье, что рядом была Реджина со своими утешающими объятиями, зельями и, конечно, помощью: покачать колыбель, поменять пеленки или просто присмотреть за Генри, который с каждым днём становился всё любопытнее. И только Василёк оставался таким же неугомонным и любопытным. Реджина до сих пор не могла сдержать смеха, вспоминая, как тот впервые увидел маленького мальчика в её руках. Рослый жеребенок сперва обнюхал пеленки, как пёс, а затем попытался попробовать их на вкус — и заржал как ошалелый, заслышав недовольный плач. Новый член семьи ему определенно понравился, и теперь Василёк всякий раз подбегал посмотреть, если кто-нибудь из колдуний выходил на крыльцо, держа Генри на руках. В тишине сегодняшнего дня было неимоверно уютно. Эмма, пристроившаяся рядом с ведьмой, прикорнула, опустив голову ей на плечо.  — Если к нам кто-то придёт, я его прокляну, — сквозь дрему пробормотала она.  — Это моя специальность, — усмехнулась Реджина, переворачивая страницу книги.  — Тогда начинай, потому что там кто-то едет. Через пару минут в дверь робко постучались, и вместе с этим из детской послышался плач. Реджина похлопала тяжело вздохнувшую Эмму по плечу и, не удержавшись, быстро поцеловала её в щеку.  — Если что, зови, — шепнула ведьма и исчезла за дверью детской. Эмме же пришлось открыть. На крыльце стояли двое, девушка и парень. Эмма на пару секунд замерла, не веря своим глазам. Судьба, видно, решила посмеяться ещё раз, снова столкнув с человеком, который однажды уже жестоко предал её доверие. Нил, и сам не ожидавший встречи, выглядел не менее удивлённым и, вместе с этим, в его взгляде читалось презрение.  — Что нужно? — неприветливо поинтересовалась Эмма, не позволяя затянуться неловкой паузе.  — Свон? — удивленно протянула девушка. — А ты здесь откуда?  — Зачем пришли?  — У ведьмы, говорят, ученица есть, ко всяким зельям способная, — гостья с осторожностью подбирала каждое слово. Нил за её спиной переминался с ноги на ногу. — А самой ведьмы и нет вроде как сейчас. Взъелась она на мужа моего непонятно с чего, вот мы и приехали, чтобы у ученицы этой помощи просить. «Мария», — вспомнила колдунья её имя. Не сильно-то высокая, с чёрными как вороново крыло волосами и стройной фигуркой, в их деревне гостья слыла красавицей, вот только чуть портили образ брезгливо поджатые губы и надменный взгляд. Эмма посторонилась, молча пропуская посетителей в комнату.  — А она скоро придёт? — поинтересовалась Мария, опускаясь на самый краешек скамьи. Видно было, что ей неуютно: ладно ещё пучки трав и букетики цветов над печью, но вот крыса, быстро жевавшая специально оставленную на блюдце корочку хлеба, и желтоватые страницы книги с жуткими рисунками явно заставляли девушку нервничать.  — Что вам нужно?  — Так а… — нелепо протянула Мария. — Ты ученица ведьмина, что ли? Эмма кивнула. Из детской, к счастью, не доносилось ни звука. Мария и Нил настороженно переглянулись. Свон, которая стояла, скрестив руки на груди, заметила обручальное кольцо на пальце девушки. Сердце кольнуло от старой обиды — ведь когда-то украшение было обещано именно ей! — а затем колдунья улыбнулась: зачем ей этот проходимец, если есть Реджина?  — Раз ты, — кашлянула Мария, привлекая её внимание, — то тогда… Беда у нас. Ребенка хотим, да всё никак. Заговоры делала, отвары знахарские пила, да без толку. Сможешь помочь? Эмма ничем не выдала своего удивления. То, что проблема не в Ниле, она знала точно, а потому начать решила с девушки.  — Я поняла, — перебила она всё ещё что-то сбивчиво объяснявшую Марию. В полной тишине она подошла к ней и прикоснулась ладонями к животу. Реджина как-то учила, что она почувствует холод, если женщине не суждено носить ребенка, но тут этого не было. Наоборот, под ладонями чувствовалось живое, яркое тепло. Эмма покачала головой.  — Прокляли меня, да? — истолковала это по-своему Мария. И куда только делись надменность и гордость: девушка кривила губы, а глаза её блестели от слёз. — Я так и думала…  — Хорошо всё с тобой, — вновь перебила Эмма. Мария замолчала на пару секунд, а потом, осознав смысл её слов, ахнула, прижав ладонь к губам и огромными глазами глядя на мужа.  — Моя вина? — хмуро спросил Нил, переминаясь с ноги на ногу. Эмма пожала плечами. Нужно было проверить, и она вышла на пару минут в спальню, чтобы взять нужное зелье. Вернувшись, она поняла, что Марии в кухне больше нет — только Нил, постукивавший пальцами по столу.  — Я ей сказал снаружи подождать, — пояснил он, заметив непонимающий взгляд колдуньи. — Она ведь не нужна больше?  — Нет. Эмма достала из шкафа чистую кружку, мимоходом погладив крысу, сидевшую на столешнице, по серой спинке, и, зачерпнув воды, поставила её на стол. Из детской послышался тихий плач, и Нил удивлённо покосился на закрытую дверь.  — Не знал, что ты ведьма, — с легким недоверием протянул он.  — А то что? — зло бросила Эмма, откупоривая пузырёк.  — Уж точно не стал бы жениться, — хмыкнул Нил, с опаской наблюдая, как колдунья добавляет зелье в воду.  — О, ты и так себя не утруждал этим, — резко подвинула ему кружку Эмма. — Пей. Глянув на неё, парень взял кружку в руку и сделал глоток. В следующий момент его лицо скривилось, и он, зайдясь кашлем, уперся рукой в столешницу. Эмма закусила губу.  — Твоя жена здоровая и сильная. Будь она с кем-нибудь другим… А тебя прокляли, да так, что до конца жизни. Договорить ей не дал детский плач, ставший куда громче и настойчивее.  — Твой ребенок, что ли? — поинтересовался бледный как полотно Нил.  — А тебе дело? — бросила в ответ Эмма. — Ты сюда не за этим пришёл. И тут в кухню вышла Реджина. Она держала на руках Генри, который, казалось, сейчас задохнётся от слёз.  — Видно, проголодался, не могу успокоить, — виновато глянула она на Эмму. — Давай я сама здесь. Она перевела взгляд на гостя и недобро улыбнулась.  — Ты? — протянула она, передавая младенца матери. — Чего явился? Вроде же обо всём поговорили в прошлый раз. По лицу Нила пробежала тень, и он невольно сжал руки в кулаки. Ещё бы он не помнил разгневанную ведьму, заявившуюся вечером в таверну по его душу.  — Ты меня прокляла, ведьма? — процедил он.  — А может и я, — пожала плечами Реджина, подходя к столу.  — Расколдуй! — резко схватил Нил её за руку. Эмма хотела шагнуть к ним, но вовремя вспомнила о младенце в собственных руках. — Расколдуй, или я…  — Что ты сделаешь? — дерзко ухмыльнулась ведьма. — Изобьёшь бедную женщину? А мести не боишься? Хватка на её руке чуть ослабла.  — Зачем ты это сделала, ведьма?  — Зачем ты ей жизнь сломал? — кивнула Реджина в сторону Эммы, которая пыталась укачать плачущего сына.  — Так всё из-за этой шлюхи? — с презрением выплюнул Нил. — Хорошо же она тебе угождает, раз ты за неё так мстишь!  — Хорошо же ты говоришь о матери собственного сына. Эмма замерла. Она совсем не хотела, чтобы парень знал о мальчике, а вот Нил покачнулся, как оглушенный, выпустив, наконец, руку ведьмы.  — Моего сына? — тупо переспросил он. — У неё от меня…  — Да, прелестный мальчонка, — кивнула Реджина и вздохнула с притворным сочувствием: — Какая жалость, что ты его больше в жизни не увидишь. Ошарашенный парень повернулся к Эмме, которая невольно крепче прижала к себе сына.  — Эмма, я…  — Имени её больше не произноси! — рявкнула ведьма, резко толкая его в плечо. — И выметайся, пока я не превратила тебя в крысу! Быть может, Нил и хотел ей что-то ответить, но тут самая настоящая крыса, быстро перебирая лапками, ринулась по столешнице, ловко спустилась по ручке прислонённой метлы и скрылась за стоявшими у стены сундуками. Парень сделал несколько шагов назад, бросил жадный взгляд на малыша в руках у Эммы и, развернувшись, выбежал за дверь. Поздним вечером того же дня Реджина вышла на улицу, чтобы насыпать курам зерна и закрыть сарай на ночь. Кругом царила тишина и спокойствие, казалось, нет даже лёгкого ветерка — но всё это было обманчиво. Ведьму терзало смутное предчувствие, в чём-то нехорошее и даже гадкое, и появилось оно после ухода Нила. Из-за этого она всё не находила себе места, хотя Эмма и пыталась её успокоить: и в самом деле, не сунется же он в логово ведьмы! Быстро со всем закончив, Реджина сделала пару шагов к крыльцу, и тут где-то рядом хрустнула веточка. Ведьма не успела даже обернуться — кто-то толкнул её в плечо, а затем к горлу приставили нож. Реджина замерла.  — Думала, я это так оставлю? — раздался знакомый голос у её уха. — Только попробуй что-нибудь выкинуть, ведьма!  — Что тебе нужно? — спокойно спросила Реджина, стараясь ничем не выдать своего испуга. Ну, а как же — сейчас она была совершенно беззащитна и абсолютно не знала, что может сделать обезумевший парень.  — Мой сын, разумеется, — Нил толкнул её в спину, вынуждая идти вперёд, к крыльцу. — Думала, я поверю, что Свон и впрямь может колдовать? Это даже не смешно.  — Она его не отдаст.  — Не отдаст, но обменяет. — Лезвие кольнуло нежную кожу. — Теперь она твоя подстилка, разве не так? Реджина резко выдохнула, открывая дверь. Если бы хоть кроха сил была с ней — о, она бы спалила наглеца на месте, не оставив даже пепла! Но надеяться можно было лишь на Эмму. Та как раз ходила по кухне, укачивая Генри на руках. На звук шагов она обернулась — и испуганно застыла, увидев свою ведьму и Нила, державшего острое лезвие у её горла.  — Что здесь…  — Не нужно тупых вопросов, — прикрикнул на неё Нил. — Дай сюда моего сына! Эмма покачала головой, крепче прижимая младенца к себе.  — Он мой и Реджины.  — Как мило, — скривился парень. — Быстро, или я прикончу её! Реджина зашипела — Нил ни капли не шутил и в тот же момент оставил на шее ведьмы глубокий, тут же закровивший порез.  — Эмма, нет! — воскликнула она, заметив, как дрогнула девушка. — Не отдавай! Но она истолковала это неправильно — Эмма не боялась. Она злилась. Гнев, казалось, застлал её глаза, словно вуаль, и совсем не отдавая себе отчёта, она выставила перед собой руку. В следующий момент Реджина была свободна. Волна обжигающей магии прошла через неё, не причинив вреда, а вот незадачливого похитителя отбросило к стене с такой силой, что он, ударившись головой, потерял сознание.  — Эмма! — Реджина ринулась к ней. — Успокойся!  — Я не отдам! — воскликнула та, словно не слыша её и делая шаг назад. — Не трогай, он мой!  — Тише, тише, — успокаивающе начала ведьма. — Я не забираю его. Давай отнесем Генри в колыбель, ладно? Эмма кивнула и, словно зачарованная, вышла в детскую. Реджина же подошла к безвольному телу Нила.  — Мразь, — глухо пробормотала она, толкая его ногой. Через пару минут в кухню вернулась Эмма. Она выглядела жалко: опущенная голова, ссутуленная спина и взлохмаченные волосы. Её взгляд растерянно скользнул по комнате, а затем она увидела Нила.  — Что я натворила? — пробормотала она, тут же попадая в объятия ведьмы. — Реджина, что я сделала?  — Он жив, — утешающе проговорила та, гладя её по голове. — Ничего страшного, ты просто оглушила его. Ты спасла меня.  — Я испугалась, — всхлипнула Эмма. — Он мог, мог…  — Ничего не случилось, слышишь? Я с тобой, всё хорошо. Эмма кивнула, утирая слёзы. Её сердце всё ещё колотилось от испуга, как сумасшедшее.  — Твоя шея, я могу…  — Заживет, не нужно. Давай выбросим его куда подальше, — тем временем предложила Реджина, выпуская её из объятий. — Нам не нужна грязь в доме, так?  — Конечно, — выдавила из себя улыбку Эмма. Ей пришлось немного повозиться, чтобы перенести Нила магией на улицу, за забор. Там они его и бросили, а Реджина ещё и пожелала ему встретить по дороге волков — хотя их, конечно, в округе особо не водилось.  — Больше он не явится сюда.  — Почему ты так уверена? — поинтересовалась Эмма, поднимаясь следом за ведьмой по ступенькам. — А вдруг…  — Послушай, — Реджина остановилась у самой двери и, обернувшись, обхватила ладонями её лицо. — Этого урока ему хватит надолго. А если нет, то мы защитим друг друга, и защитим твоего Генри.  — Нашего, — тихо поправила её Эмма. — Мы семья, так что Генри наш сын. Реджина мягко улыбнулась, заправив ей за ухо светлый локон.  — Да, нашего. За забором послышался приглушённый стон.  — Эмма, пойдём домой, — Реджина потянула её за руку, не позволяя обернуться. — Сделаю тебе чая.  — Я люблю тебя. — Эмма шагнула через порог, закрывая за собой дверь. Ведьма уже спешила к чайнику, чтобы налить в него воды. — Ты знаешь?  — Разумеется, — улыбнулась Реджина, опуская на стол две кружки и кивая на скамью: — Садись, я всё сделаю. И в её улыбке Эмма видела своё счастье.