Антарктида

Выйдя из парикмахерской, я побрел к людным улицам, читая по пути таблички на домах, чтобы не пропустить случайно Банако 8. Я вспомнил, что в письме говорилось, что это на случай, если я не найду Фиделию в общежитии. Значит, она могла быть в общежитии. Как выйти к общежитию я знал точно и решил, что нужно идти туда. Пахло океаном. Это означало, что я близок. Океан был тих. Вода отражала солнце, огромные корабли громоздко возвышались над головами туда-сюда бегающих матросов. Мне хотелось к ним. Я подошёл к курящему трубку моряку, он оценивающе посмотрел на меня. На груди у него была нашивка «Балтиец». Я ухмыльнулся. — Шего тыбе? — проговорил он, не вынимая изо рта трубку. Я помотал головой и пошел дальше. Общежитие экспедиционщиков привычно празднично выглядело на фоне других предпортовых домов. На нем висели флаги, на окнах были разные занавески, на крошечных балконах сушились вещи: юбки, тельняшки, ватники, бадлоны и старые мятые джинсы. На подоконнике сидела женщина. Она зажмурившись подставляла лицо солнцу. Я вошел в здание. Здесь ничего не изменилось, так же пахло пылью, в коридоре было темно, со стен на меня смотрели карты южных морей и океанов, портреты останавливавшихся здесь людей и вождей. Я нашел там свой и Вальдемара. На этой фотографии он выглядел хорошо. Фотограф постарался и сделал акценты на чертах лица. Я долгое время смотрел на фото. Мне становилось нехорошо. Я отвернулся, но все равно чувствовал его взгляд. В холле все ещё стоял телевизор, на диване сидели люди, они обернулись при виде меня и помахали мне рукой. Один из них встал и подошёл ко мне. — Здравствуйте, Александр, — сказал он, протягивая мне руку. — Слышал о вашем спешном возвращении. Вам уже звонили? — Нет, а кто мне должен был звонить? Из института? — Да, вас искали с утра какие-то представительные люди. И девушка, говорит по-английски. Люди спрашивали где вы остановились, я сказал, что не видел вас. Говорят, ваши исследования принесли плоды? — Я уже жалею, что они у меня есть. Как вас зовут? — Желмар. — Интересное имя. Ну так вот. Я исследовал шельф и прилежащий берег — ничего хорошего я не нашел. Да, я сделал выводы и оказался прав. Группа геологов сказала мне, чтоб я поменьше говорил об этом, но оказалось, что даже если б я молчал — об этом всё равно узнали. По итогу мне дают возможность возвысить свое существование в науке и выгоняют с материка. Смекаешь? — Он кивнул. — Вот ты и узнал очередную военную тайну. А теперь, Желмар, выдавай где девушка. — Желмар указал на второй этаж. У меня щелкнуло в голове. Я пожал ему руку и побежал по лестнице. Мне не нужно было стучаться в каждую комнату и открывать каждую. Я примерно понимал где находится комната, где сидела девушка ослепленная южным солнцем. Я стоял за дверью и слушал. Там явно был проигрыватель, из него слышался Бетховен. Я постучался. Кто-то выключил произведение. Дверь открылась так сильно, что чуть было не оставила меня без носа и сознания. — Who are you? — я посмотрел на девушку, она вскрикнула и кинулась на меня. — I don't believe! От нее пахло розами. Фиделия схватила меня за руку и подтянула к столу. На нем лежал огромный длинный шарф красно-рыжего цвета. — It's for you. Do you like it? Я кивнул, не говоря ни слова. Я смотрел на нее. Ее длинные волнистые волосы были уложены в хвост. — Come to me, miss, — сказал я. Она кивнула, попросила время на то, чтобы собрать вещи и через полчаса мы уже шли по порту в поиске отца. Я нёс на спине рюкзак, в руке держал небольшой чемодан, на шее у меня болтался красного коммунистического цвета шарф и я наконец-то знал что будет дальше. Где найти отца я не знал. Сев на скамейку и достав журнал, я записал в нем дату, год, записал погодные условия и прокорябал свое имя. Фиделия с интересом смотрела на мои действия. — What Is It? Must I write my name? — я кивнул. Она поставила подпись, я захлопнул журнал.