Драбблы по МиюСаве

      Он считал, что этот бой войдёт в мировую историю, потому что руки дрожали, а лоб потел от любого действия этого человечка. — Стой! — Казуя успел словить бутылочку с молоком, которая намеревалась упасть на пол и разлиться. — Не трогай! — ребёнок успел схватить ложку и махать ею, готовый вот-вот выколоть себе глаз.       Миюки никогда так не волновался ни перед игрой, ни перед первым свиданием с Савамурой. — Ох, господи, помоги… — прошептал парень и взял на руки. — Кэтсу-чан, Кэтсу-чан, — Пропел Миюки и уложил малыша на кровать, чтобы поменять подгузник. Это была одна из самых невыносимых процедур, потому что менять их он научился совсем недавно под внимательным взором мужа.       Было сложно следить за ребёнком, и он не понимал как Эйджун всё успевал: готовил, убирался, пока этот монстрик умудрялся переворачивать всё вокруг. Миюки многое упустил за всё то время, что отсутствовал из-за постоянных тренировок и карьеры, но сейчас всё было по другому. Он мог и хотел наверстать упущенное, и всё шло своим чередом.       Он был под большим впечатлением, когда увидел маленькое, сморщенное лицо в палате и ничего не мог поделать со слезами. Кэтсу рос и всё больше напоминал его самого. Если сравнить фотографии его детства и сына, то никаких отличий и не было. Миюки улыбнулся и потрогал маленький носик, а ребёнок смотрел на него внимательно и затем захихикал. — Надеюсь, Миюки Казуя, всё хорошо с нашим ребёнком, — засмеялся Эйджун. Он, наконец, сумел выбраться в город на прогулку, когда муж неожиданно заявил, что взял неделю выходного и готов присмотреть за их малышом. — Да, всё отлично. Не волнуйся, он спит сытый и довольный… Надеюсь, ты хорошо отдыхаешь, — Казуя уже соскучился по нежному взгляду и его запаху, который витал по всей квартире. Безупречно возбуждающий запах лаванды сводил с ума с самой первой их встречи на поле.       Эйджун напряжённо зашёл в квартиру и был готов увидеть разруху, однако, Миюки спал рядом с малышом. Савамура улыбнулся и сфотографировал их вместе. Его, лучший мужчина Миюки Казуя, с их замечательным ребёнком. — Эйджун, ты вернулся? — Казуя с заспанным лицом смотрел на пришедшего мужа и обнял его за талию, водя носом по шее, где отчётливо виднелись синеющие метки, поставленные им. — Я так рад, что ты пришёл. Я ждал…       Савамура смутился, когда чуть грубые руки от бесконечных прикосновений мячей дотронулись до чувствительных сосков. — Нет, — Эйджун ударил локтём по животу. — Я не разрешал. У нас есть ещё неделя.       Миюки схватился за больное место и после слов усмехнулся.       В конце концов, у них была целая жизнь.