Вино и мандрагора

      — От того, что ты будешь лезть на стену, друг мой, ничего не изменится… — Я не могу сидеть на месте и бездействовать, когда она в опасности. — Геральт обещал помочь уладить все с княгиней, и я склонен верить, что ему это удастся. Все, что остается тебе — это прекратить метаться, словно зверь в клетке, и смириться с ожиданием. — Я смотрю, ты не сильно ждал, когда решил, что она в опасности… — Но обошлось без крови, Детлафф… — Без крови обошлось потому, что ей ничего не угрожало. Пьянка, только и всего. — Думаю, что в более серьезной ситуации я бы все равно попробовал решить проблему, не прибегая к насилию. — А что будет, если ее похитят, как Рену? Что будет, если ты узнаешь, что она сидит в подвале с крысами… Голодная, напуганная, одна… Давай, Регис, скажи, что ты и тогда решишь все без крови! — Не знаю, друг мой… Вероятнее всего, прежде чем поддаваться эмоциям, я… — Значит, ты не умеешь любить.       Дита лежала, вслушиваясь в разговор вампиров, и боялась даже пошевелиться, что было весьма затруднительно, поскольку переполненный мочевой пузырь и отравленный безмерным количеством алкоголя организм усиленно требовали внимания. — Я не пытаюсь преуменьшить твое горе, друг мой, — после небольшой паузы все-таки сказал Регис. — Но взываю к твоей сдержанности. Я тоже далеко не бесчувственный чурбан, коим ты меня пытаешься выставить. В противном случае я не поехал бы в Боклер, едва узнав, что ты попал в беду. — Прости, прости, Регис… Дита услышала быстрые шаги, а затем скрипнула входная дверь в домик кукольника. — Я все-таки настаиваю на том, чтобы ты остался здесь, — жестче, чем обычно сказал Регис. — Я пройдусь… — донесся хриплый ответ Детлаффа. — Пройдусь возле реки. Вода меня успокаивает. Я клянусь тебе, что никуда не денусь. Просто похожу и вернусь… Если я еще немного посижу закрытым здесь, то и правда начну ходить по потолку… Хлопнула дверь. Женщина отчетливо услышала вздох Региса и села на постели. Кровать была широкой, жесткой, с колючим соломенным тюфяком вместо матраса, но это не помешало Дите прекрасно выспаться. Единственное, что омрачало это дивное пробуждение — дичайшее похмелье. В голове у женщины словно кто-то в бубен бил, во рту пересохло, желудок неприятно бурлил, а к горлу подступала противная тошнота. Сломанные и недоделанные игрушки смотрели на нее с немым осуждением своими яркими нарисованными глазами. Насилу заставив себя подняться с кровати, Дита натянула штаны и рубашку и, крепко держась за перила скрипучей лестницы, принялась по ней спускаться. Регис встал, когда она показалась на первом этаже домика, и даже открыл рот, чтобы что-то сказать, но женщина только отмахнулась. Набрав максимальную для своего отвратительного состояния, скорость, Дита выскочила из домика и рванула в сторону туалета, возвышавшегося отдельным строением неподалеку от дома кукольника.       Когда Дита вернулась, на выскобленном столе ее ожидала кружка с какой-то травой, определенно заваренной заботливым Регисом. Сам вампир задумчиво смотрел в окно. Торба с травами, с которой Регис обычно не расставался, валялась в углу, а на гвоздике, вбитом в стену, покачивался от сквозняка его потрепанный темно-зеленый кафтан. На вампире осталась только темно-серая свободная рубаха, вроде той, что он дал Дите после того, как ее одежка приказала долго жить, да узкие штаны, заправленные в ботинки с отворотами. Похмелье не помешало Дите окинуть оценивающим взглядом те части тела Региса, что не скрывала серая хламида рубахи… — Тебе надо выпить то, что стоит на столе, — отвернувшись от окна, сказал вампир. — Должен предупредить, что на вкус — гадость отменная, зато поможет справиться с тошнотой и прочими последствиями твоих вчерашних попыток самолечения. Дита попыталась что-то сказать, но из горла донесся только странный хрип, поэтому она махнула рукой на разговоры и села за стол. Подозрительно принюхавшись к травяной дряни, и покосившись на Региса, Дита сделала осторожный глоток. Слово «гадость» не передавало и сотой доли омерзительного привкуса пойла, которое вампир налил в кружку. Женщину передернуло, а на глаза навернулись слезы: — Я понимаю, что вчера вела себя отвратительно, — прохрипела она. — Но за что же мне так вот мстить? — Ты пей, — Регис тем временем снял со стены свой кафтан, натянул его поверх рубашки и принялся возиться с застежками, завязками и ремнем. — Еще несколько глотков, и сможешь говорить, как человек, а не издавать предсмертные хрипы гуля. Дита вытерла слезящиеся глаза и отпила еще немного. Голова действительно стала проясняться, хотя было не удивительно, что с такими выдающимися вкусовыми данными гадость здорово прочищает мозги. — Так вы нашли его, — сказала женщина, когда, наконец, почувствовала, что может думать и выдавать осмысленные предложения. — Детлаффа разыскали… — Да, — Регис устроился на стуле напротив Диты. — Как видишь, наши с Геральтом усилия не пропали даром. Мы не только нашли Детлаффа, но и выяснили, почему он убивает… — Я слышала, — призналась женщина, делая еще один глоток и вздрагивая от отвращения. — У него похитили кого-то. Вампир пристально посмотрел в глаза женщины: — Да, похитили. Его шантажируют, угрожая жизни его возлюбленной. — Ты прости меня за глупый вопрос, — Дита вдохнула полной грудью, удивляясь тому, как быстро исчезла тошнота, хотя женщина была уверена, что то варево, которое она только что влила в себя, немедленно попросится наружу. — Но как можно было кого-то украсть из-под носа у высшего вампира? Регис улыбнулся и выглянул в окно. Дита проследила за взглядом вампира и увидела, что тот наблюдает за высокой фигурой в длинном черном плаще, прогуливающейся по доскам, нависающим над рекой. — Эта женщина, Ренавед, ушла от Детлаффа некоторое время назад. Поэтому, строго говоря, нос высшего вампира находился достаточно далеко от нее, в момент похищения. — Ушла? — Дита вытянула шею и взглянула на вампира, нервно мерящего ногами дощатый настил. — От такой-то красоты? — Кто знает, возможно, она увидела его в момент безудержной ярости, а такого зрелища любой испугается… Насколько я осведомлен, в один прекрасный день Детлафф просто не обнаружил ни Ренавед, ни ее вещей. Дита перевела взгляд на своего собеседника: — Значит, не так уж сильно и любила, — просто сказала она. — А если не так сильно любила, то к чему за такой убиваться? — Позволь спросить, почему ты считаешь, что зрелище, которое представляет собой вампир в состоянии безумия, не является уважительной причиной… — Регис коснулся кончиками пальцев руки женщины. — Чтобы сбежать? Вполне является, — Дита повела плечами, пытаясь их размять. — Только когда сбегают от страха, не берут с собой вещи и не готовятся… Если я правильно поняла, что из себя представляет Детлафф, то он не отпустил бы свою бабу просто так. Следовательно, он ее разыскивал. А если он ее искал и не нашел, значит она тщательно спланировала уход. Из чего следует закономерный вывод, что баба-то давно готовилась и выбирала момент, чтобы сбежать от него таким образом. И какая такая любовь тогда? Когда искренне любят, то уходят как дураки: записки оставляют, посуду бьют, по пол-гардероба забывают… Регис взглянул на женщину с нескрываемым интересом: — Ты рассуждаешь исходя из собственного опыта? — Нет, — Дита встала из-за стола и принялась нагибаться в разные стороны, вслушиваясь в малоприятное похрустывание позвоночника. — Я рассуждаю исходя из наблюдений. Адвокат, помощником которого я была, часто вел бракоразводные процессы, там я всякого насмотрелась-наслушалась. Бабы — дуры редкие, Регис. Не знаю, как у вампиров, но у людей так и есть. Если баба любит или боится, или все вместе, она совершает невероятные глупости. Вот была у нас одна пара, так они пять раз сходились и разводились, представь себе. Он пил, водил баб прямо домой, несколько раз даже ударил ее, ну она и уходила, а потом снова возвращалась. Последний раз, перед уходом, чуть не убила его, когда сковородой огрела. Тогда все подумали, что с концами расстались, так нет! Даже в суд друг на друга не подали, а спустя год у него начались проблемы с сердцем и врачи пить запретили.Тогда они последний раз сошлись и живут до сих пор. А вот если любви и страха нет, тогда бабы уходят со знанием дела, так, чтобы брошенный мужчина их не достал, — женщина снова уселась за стол и повертела в руках пустую кружку. — Таких я тоже видела, обдерет мужика, как липку, и ищи-свищи ее на просторе. Только одно мне непонятно во всем этом… Если она сбежала от Детлаффа и укрылась так, чтобы он ее на мог найти, значит, она не должна была распространяться о том, что сожительствовала с вампиром? Дита вопросительно посмотрела на Региса. — Да, — согласился вампир, — это было бы неразумно… — А так как она — баба умная, раз смогла спрятаться от него, то у меня один вопрос: откуда похитители узнали, что она была с Детлаффом, и что была настолько ему дорога, что он готов убивать ради нее? — Ее могли заставить говорить, — Регис пожал плечами. — Есть много способов развязать человеку язык, не все из них гуманные, но все же… — Угу, вот так поймали барышню на улице и давай пытать и выспрашивать: «А не трахалась ли ты с вампиром, красавица?» — Дита изобразила на лице зверское выражение. — Ну, бред же… А какова вероятность того, что она совершенно случайно проболталась какому-то своему знакомому о Детлаффе, а тот знакомый как раз надумал свести счеты с туссентским рыцарством? Регис порывисто встал со стула и прошелся по комнатушке: — Ты хочешь сказать, что… — он растерянно посмотрел на женщину. — Да не хочу я сказать, а прямо говорю, что уж очень этот шантаж на липу смахивает, — просто ответила Дита и задумчиво осмотрела захламленное сверх меры помещение. — А простой воды попить нет? Сушит меня что-то… Вампир пристально посмотрел на женщину, подошел к комоду, заваленному маленькими частично разукрашенными игрушечными рыцарями и взял оттуда глиняный кувшин: — Не говори пока ничего Детлаффу, — едва слышно сказал он, наливая воду в кружку. Буквально спустя несколько секунд дверь распахнулась и на пороге появилась жертва шантажа. Дита, теперь уже на трезвую голову, посмотрела на вампира и полностью уверилась в том, что ее вчерашнее впечатление оказалось не плодом разгулявшейся под воздействием вина фантазии. Детлафф был удивительно хорош собой. Его черты не обладали аристократичной утонченностью, как у Региса, но притягивали внимание своей правильностью и выразительностью. А вселенская печаль, отразившаяся в глубоких синих глазах, и вовсе превращала вампира в героя любой баллады о любви, на выбор. В комнате воцарилось неловкое молчание, которое, впрочем, довольно быстро развеял Регис: — Детлафф, позволь теперь официально представить тебе твою гостью… — Вас зовут Дита? — хриплым голосом спросил вампир. — Вроде бы да, — женщина кривовато улыбнулась, вспоминая, как отвратительно выкручивалась из крепких рук Детлаффа накануне. — Хотя, после вчерашнего безобразия имя Свинья или Пьянь подошло бы мне больше, — Дита перевела взгляд на загадочно улыбающегося Региса. — У всех бывают срывы, — пожал плечами Детлафф. — Тогда начинаешь радоваться тому, что рядом есть тот, кто готов помочь… Дита кивнула, не решаясь ответить: она откровенно опасалась этого вампира, несмотря на то, что рядом был Регис, поэтому рассудила, что лучше промолчать, чем брякнуть глупость, которая может спровоцировать Детлаффа на агрессию. — Я вас оставлю, — Детлафф подошел к лестнице и добавил, обернувшись. — Регис, слушай птиц… — Обязательно, друг мой. Вампиры обменялись многозначительными взглядами, после чего Детлафф поднялся на второй этаж домика. Дита задумчиво смотрела в окно, когда почувствовала, как ладонь Региса мягко опустилась на ее руку. Женщина подняла глаза: — Что? — Хочешь есть? Я могу принести что-нибудь, на твой вкус, — заботливо поинтересовался вампир. Дита покачала головой: — Лучше не надо. Я еще не до конца переварила то страшное не-пойми-что, которое ты заставил меня выпить… Ты лучше скажи мне, раз уж мы сидим вдвоем… — женщина выдержала небольшую паузу, но продолжила, решив, что все лучше выяснить заранее. — Я, конечно, понимаю, что моя проблема в сравнении со всем остальным — сущий пустяк, но мне и правда хотелось бы нормально спать… — Я постараюсь избавить тебя от этих кошмаров в самое ближайшее время, — заверил Диту Регис. — Поверь мне, я не считаю твою проблему пустяковой. Я слишком долго живу на свете, чтобы недооценивать важность сна, Дита. — Я так поняла, ты знаешь, что со мной творится, — женщина попыталась заглянуть в глаза вампиру, но тот упорно смотрел мимо нее. — Боюсь, что знаю, — глухо отозвался Регис, и голос его был до жути похож на тот, которым он рассказывал Геральту о необходимости крови обезумевшего вампира для приготовления «Отзвука». — Но не проси меня рассказывать тебе об этом сейчас, — вампир, наконец, посмотрел Дите в лицо. — Просто постарайся довериться мне… — А я не доверяю? — изумилась Дита. — Поверь, — Регис перехватил ее руку и поднес тыльной стороной ладони к своим губам, — я очень ценю твое доверие.       День тянулся долго и проходил в неопределенном ожидании чего-то. Детлафф метался по маленькому домику, практически не разговаривая, изредка бросая мрачные взгляды на устроившуюся у окна Диту. Регис словно заразился его угрюмостью и тоже молчал, отрешенно глядя на прыгающих по дырявой стрехе воронов. Утро сменилось обеденным пеклом, загнав возящихся в порту рыбаков, грузчиков, торговцев под крыши кабаков. Сети, развешенные для сушки, покачивались под дуновением влажного ветра, а цветущая вода лениво обмывала балки, поддерживающие дощатый настил. — Чего мы, собственно ждем? — Дита не выдержала тяжелой атмосферы, окружившей ее. Женщина встала и принялась прохаживаться по мастерской, разглядывая верстаки, засыпанные стружкой, готовые игрушки и запыленные заготовки. Мертвые лица кукол, припорошенные пылью, а местами и затянутые паутиной, равнодушно наблюдали за Дитой. — Мы ждем новостей от Геральта, — Регис, наконец, оторвал взгляд от крыши дома и повернулся к женщине. — У нас с ним уговор: он пытается добиться помощи Ее Милости и содействия в поимке шантажиста, а Детлафф дожидается его здесь, со мной… — Только что-то уж очень долго нет вестей от твоего друга-ведьмака, — прорычал Детлафф, угрюмо косясь на своего сородича. — Имей терпение, друг мой, — с нажимом произнес Регис. — В конце концов, если бы ты сразу обратился за помощью ко мне, мы не оказались бы в столь удручающем положении. — Я привык решать свои проблемы самостоятельно, а не просить о помощи… — Так или иначе, ты согласился ее принять, поэтому будь добр, веди себя сдержаннее. Ты пугаешь Диту… Женщина, которая в этот момент как раз занималась тем, что катала деревянную уточку на колесиках, прочерчивая в пыли занятные узоры, возмущенно уставилась на Региса, а затем перевела взгляд на Детлаффа: — Не верь ему, — заверила женщина вампира, — то, что ты нервничаешь — совершенно мне понятно. А это деланное спокойствие нашего друга, — добавила она, плохо копируя менторскую манеру речи Региса, — откровенно раздражает. — Ты бы предпочла метаться по городу, как ополоумевшая, призывая Геральта и требуя от него отчета? — вампир демонстративно скрестил руки на груди. — Есть вещи, милая Дита, которые можно решить терпением и выдержкой… — Ага, запор так неплохо решается, — женщина запустила уточку в пару рыцарей с деревянными мечами, и те с грохотом повалились с полки. — И то потужиться приходится. — Совершенно очаровательная метафора, — вынес вердикт Регис. — Благодарю, сударь, — Дита демонстративно присела в неуклюжем реверансе. Вампир тут же отвесил ей шутливый поклон и вернулся к наблюдению за черными птицами, прыгающими по крыше.       Жаркий день сменился душными сумерками. Небо над рекой окрасилось в фиалковый оттенок, а на нем начали загораться первые звезды. Луна лениво поползла по небосводу, словно еще не уверилась окончательно в своих правах. Среди птиц, по-прежнему разгуливающих по крыше кукольной мастерской, случился небольшой переполох. Волнение воронов разом передалось и паре вампиров, которые настороженно вслушивались в отнюдь не мелодичные крики черных птах. — Ты слышал? — Детлафф вскочил на ноги, хотя последние несколько часов провел лежа на койке и уставившись в потолок. Регис, который казалось задремал, сидя на стуле тоже встрепенулся: — Мы договаривались с Геральтом, что встретимся здесь, — он поджал губы глядя на взволнованного Детлаффа. — Может, не стоит срываться? — Ведьмак у Орианы, Регис, что тебя смущает? Это шанс выяснить, что происходит, и объясниться с ним… Может, даже попросить прощения, — добавил вампир слегка понизив голос. — Только если ты пообещаешь не совершать необдуманных поступков, друг мой, — Регис встал. — Геральт и без того будет не в восторге, если мы заявимся к Ориане вдвоем. Тем более, что он там не один, а в обществе княгини, если я все верно понял. Детлафф стремительно подошел к стене, сорвал с крюка свой длинный черный сюртук, который снял, прежде чем завалиться на кровать с трагической миной, и набросил себе его на плечи: — Обещаю, — твердо сказал вампир и повернулся к Дите, которая недоуменно переводила взгляд с Детлаффа на Региса и наоборот: она представления не имела, кто такая Ориана и что у нее может делать Геральт, еще и с Анной-Генриеттой. — Собирайся, Дита. С тобой мы будем идти медленнее, а нам дорога каждая минута… Женщина вскочила с верстака, на котором сидела, развлекая себя тем, что разукрашивала старыми красками физиономию миловидной куколки: к тому моменту как вороны принесли весточку, лицо куклы уже было покрыто красным, по которому растекались зеленые кривые пятна. — Я готова, — сообщила она, подхватывая курточку и приглаживая на ходу волосы, которые уже сутки не видели расчески. Регис покачал головой, но все-таки взял женщину за руку прежде чем они втроем покинули логово Детлаффа.

***

      По иронии судьбы, особняк таинственной Орианы располагался неподалеку от усадьбы Умберто Круазеля. Проходя мимо дома, где всегда царила атмосфера, способствующая благотворительности, Дита ощутила укол совести: она даже не знала, добрался ли Умберто до дома, что и говорить о Люсьене, которого вообще бросили досыпать на кладбище. Мастерская игрушек, где коротали день Дита и два вампира, находилась едва ли не в другом конце города, поэтому прогулка, ввиду того, что женщина не умела ни летать, ни обращаться в туман, получилась довольно долгая. Ночной Боклер действительно тянул на романтику. Звезды мерцали в исчерна-синих небесах, в то время, как на темные улицы из окон проливался золотистый свет. От ухоженных клумб исходил аромат роз, гардений, белоснежных луноцветов, казалось, только усиливавшийся с наступлением ночной поры. По мощеным улицам прогуливались пары: молодые и старые, богатые и бедные, все выглядели одинаково влюбленными и счастливыми. И чем больше счастливых пар попадалось на пути торопящейся троице, тем мрачнее становился Детлафф и тем сильнее сжимал руку Диты Регис.       — Кого еще принесло? Прием закончен, сколько раз повторять…- крупный охранник, очень похожий на того, что состоял на службе у Круазеля, выглянул из-за глухой калитки в массивном каменном заборе. — Мы не на прием, милейший, — отозвался Регис, — сообщите госпоже Ориане, что к ней пришли Эмиель Регис и Детлафф ван дер Эретайн. Она нас знает. — Сию минуту, сударь, — охранник вежливо склонил голову и исчез за калиткой. — Сейчас нас пригласят, — Регис посмотрел на Диту, которую по прежнему держал за руку. — А эта Ориана, — тихонько спросила женщина, — она одна из вас? — Я советую не задавать ей подобных вопросов, — мягко ответил Регис, настороженно поглядывая на взволнованного сверх меры Детлаффа. — А если захочешь узнать ответ на то, о чем спрашивать не принято, — добавил вампир, склоняясь к самому уху Диты, от чего у той по спине пробежали мурашки, — просто посмотри на тень… Женщина опустила глаза и обнаружила то, что до сих пор просто не замечала: ни один из ее спутников не отбрасывал тени. Дита высвободила ладонь из руки Региса и прислонилась к стене, увитой плющом. Скопившаяся за последние дни усталость давала о себе знать, и одна ночь сна без кошмаров не могла этого исправить. Калитка едва слышно скрипнула, открываясь: — Входите, судари, — охранник посторонился пропуская Детлаффа и Региса, который, прежде чем войти, снова взял Диту за руку. Женщина поймала себя на мысли, что ее таскают за собой, словно собачку на поводке. Никак весомо помочь в беде Детлаффа она не могла, разве что кидать на темноволосого красавца сочувственные взгляды, да томно вздыхать по Регису. А в остальном была самой настоящей обузой: медлительной, страдающей от кошмаров и крайне сварливой обузой. — Регис, Детлафф, — высокая рыжеволосая женщина в дорогом черном платье спускалась по устланной алым ковром лестнице. — Сегодня у меня ночь неожиданных встреч, но я вам рада… Говорила загадочная Ориана низким томным голосом, двигалась плавно, словно перетекая из одного положения в другое. В свете фонарей крупные драгоценные камни на массивном ожерелье таинственно мерцали, удивительно оттеняя бледную матовую кожу. Дита невольно посмотрела на ступеньки, и уверилась в том, что тени Ориана не отбрасывает. — Ориана, — Регис отпустил ладонь Диты и подошел к хозяйке поместья. Та величественно протянула изящную руку с длинными ухоженными ногтями, и улыбнулась, не разжимая губ, когда Регис, склонившись, поцеловал ее. — Рад тебя видеть. — И я тебя, — Ориана кивнула, и повернулась к приблизившемуся к ней Детлаффу. Регис вернулся и снова попытался взять Диту за руку, но та, мысленно ругая себя за подростковую дурь в голове, отдернула ее и обхватила себя так, что ладони оказались под мышками. — Представишь меня своей спутнице, Регис? — обратилась Ориана к вампиру, который недоуменно смотрел на хмурую Диту. — Да, конечно… Вопиющая невежливость с моей стороны. Ориана, позволь представить тебе Диту, она прибыла в Боклер с Геральтом из Ривии, ведьмаком. Дита… — Очень приятно, — женщина дернула подбородком гораздо резче, чем того требовал этикет, но, видимо, Ориана приняла это как должное, и, ответив Дите сдержанным кивком и едва заметной улыбкой, отвела от женщины взгляд. — Значит, вы пришли сюда из-за моих гостей, — Ориана не спрашивала, а утверждала. — Что ж, тогда пойдемте… У меня проходило мероприятие, но пришлось завершить прием раньше, чем планировалось, ввиду чрезвычайного происшествия, — она двинулась вверх по лестнице, дав гостям знак следовать за ней. — Что стряслось? — Регис показался серьезно встревоженным. — Один из приглашенных оказался вором, и к тому же убийцей, — равнодушно ответила Ориана. — Он перерезал горло молодой и талантливой певице, а затем попытался обокрасть меня… — Полагаю, что попытка провалилась? — поинтересовался Детлафф. — Разумеется, — Дита не видела лица Орианы, но была уверена, что та самодовольно улыбается. — Я его застигла на месте преступления… Дита посмотрела на спину вампирши, стройную талию, подчеркнутую черным дорогим платьем, бледную, без изъянов, кожу, безупречную осанку, манеру держаться, а затем перевела взгляд на Детлаффа и Региса. Оба мужчины несли себя точно так же, как и Ориана: уверенно, с достоинством, гордо откинув назад плечи. Даже потрепанный наряд Региса странно подчеркивал стройный силуэт вампира, превращая его в загадочного аристократа, перенесшего множество забот и лишений. Среди окружающей их роскоши ночного поместья, где только что негодяй пролил кровь невинной жертвы, а затем погиб от рук вампира; среди легкого журчания фонтанов, шелеста листьев магнолий, белизны мрамора и тайн, скрывающихся в сумрачных переходах, они были на своем месте. Равно как и был на своем месте Геральт, ни с того, ни с сего сменивший свою обыкновенную куртку на дамастовый дублет, и сидящая рядом с ведьмаком на просторной террасе княгиня, одетая в красивое закрытое платье, расшитое золотыми нитями. Только Дита, растрепанная, сонная, злая на оба мира сразу, чувствовала себя здесь чужой и нежеланной. С нетерпением дождавшись, пока иссякнет поток приветственных любезностей и прозвучит приглашение, она угрюмо уселась на один из стульев, окружавших длинный стол, оказавшись рядом с Геральтом. Регис устроился по другую сторону от ведьмака, рядом с Анной-Генриеттой, которая очень обрадовалась, увидев вампира. Впрочем, княгиня оказалось приятно удивлена присутствием Диты… — Дита, рада вас видеть, — улыбнулась добродетельная Анна-Генриетта, выглядывая из-за Геральта. — Взаимно, ваша милость, — женщина попыталась улыбнуться, но судя по выражению лица ведьмака, улыбка скорее походила на то, что Диту скрутил кишечный спазм. — О вашей охоте за яйцом феникса при дворе уже ходят легенды. Очень жаль, что наша придворная забава закончилась так трагически… Геральт говорил, что вы были знакомы с бароном. — Была, — ответила Дита, уставившись на белую скатерть с разложенными на ней приборами: серебра на столе не было. — Увы, наше знакомство продлилось недолго, — женщина подняла глаза и встретилась взглядом с Детлаффом. Ориана ловко ухватила суть беседы, не дав воцариться неловкому молчанию: — Мастер ведьмак, может вы развеете мое любопытство… Каково это: стоять лицом к лицу с чудовищем? Когда есть только два выхода: убить или быть убитым? — Я вовсе не на каждое чудовище бросаюсь с мечом, — спокойно ответил Геральт, переводя взгляд с Орианы на Детлаффа, который, к великому облегчению Диты, перестал на нее пялиться. — С некоторыми достаточно просто поговорить. — Хмм. Интересно, что такой монстр захотел бы тебе сказать, — Ориана отпила немного вина. — Может, попросил бы прощения? — негромко сказал Детлафф, с явным любопытством разглядывая Геральта. — За что же монстру просить прощения у ведьмака? — изумилась Анна-Генриетта. Детлафф тяжело вздохнул: — За то, что убивал. Однако порой у монстров нет выбора. Особенно если надо защищать близких. — С людьми все то же самое: иногда ты вынужден убивать. Дита с силой удержала себя от желания удариться головой о стол. — Ты это понимаешь, — лицо Детлаффа слегка посветлело. — Наверно, поэтому ты друг Региса. Если я правильно тебя понимаю, ты бы предпочел помочь чудовищу, а не убивать его? — Да, если это возможно, — Геральт тоже взял в руку бокал и сделал глоток. — По крайней мере, я бы попытался. Чувствуя себя полной кретинкой, Дита едва не выдала нечто вроде зловещего: «Тадададам!», но вместо этого принялась внимательно изучать стол в поисках чего-нибудь, что можно было бы выпить, и не имеющего отношения к алкоголю. Разумеется, ничего подходящего не нашлось. — Довольно разговоров о ведьмачьем ремесле, — решительно прервала мужчин Анна-Генриетта. — Регис упомянул, что ты родом из Назаира, — княгиня с явным интересом смотрела на красавца-Детлаффа. — Я была там в детстве… — У вас приятные воспоминания? — Детлафф растянул губы в вежливой улыбке. — Великолепные, — глаза княгини прямо-таки загорелись. — Я помню, я была в восторге от местной моды. Больше всего мне нравились эти платья с глубокими разрезами… В свете драматичности момента, эти слова Анны-Генриетты показались Дите настолько нелепыми, что она воззрилась на княгиню вытаращив глаза. Геральт сильно ударил женщину ногой по лодыжке. Дита закрыла рот рукой и снова уставилась на скатерть. — Похоже, у нас кончается вино, — с непередаваемой улыбкой заметила Ориана. — Я пошлю в погреб за новой бутылкой. — Позвольте я схожу, — неожиданно вызвался ведьмак. — Регис, ты мне поможешь? Ты разбираешься в винах гораздо лучше меня. — Сейчас вернемся, — кивнул вампир и встал из-за стола. — Дита, — поднимаясь, Геральт положил руку на плечо женщины. — Составь нам с Регисом компанию… — Конечно, — Дита неуклюже сползла со стула и двинулась вслед за вампиром и ведьмаком. Втроем они двинулись вглубь поместья. Дита едва переставляла ноги, держась на неслабом расстоянии от Региса и Геральта. Она предполагала, что ей сейчас скажет ведьмак по поводу ее отсутствия в «Корво Бьянко», а заодно и крайне мерзкого поведения, поэтому как-то не спешила подходить к нему поближе. — Удивительная беседа, не находишь? — первым подал голос Регис. — Вампиры, ведьмак и княгиня Туссента. — Весьма, Регис, весьма невероятная… — процедил сквозь зубы Геральт, спускаясь по мраморным ступеням, ведущим в винный погреб, судя по веющей оттуда прохладе и нагромождению ящиков и бочек. — Надо поговорить. Ведьмак резко повернулся к вампиру, едва сойдя с лестницы: — Ты с ума сошел? Привел сюда Детлаффа! Регис невозмутимо посмотрел на разгневанного Геральта: — Позволь я тебе все объясню… — Это я тебе сейчас объясню, — наступая на вампира прорычал ведьмак. — Он опасен, а ты взялся за ним следить. — Дорогой мой, именно это я и делаю, — Регис не сдвинулся со своего места ни на шаг, в то время как Дита неспешно удалилась в темный уголок и замерла там, надеясь, что Геральт о ней забудет. — Детлафф верит, что ты выполнишь задание, и больше никого не убьет… По крайней мере, пока в его руки не попадут люди, похитившие Рену. — А вы оказались здесь не случайно, — ведьмак скрестил руки на груди и пристально посмотрел на вампира. — И заметь, Дита, — добавил он, чуть повысив голос, — я даже не спрашиваю, что с этими двоими делаешь ты. Женщина решила, что лучше будет промолчать. — Я бы назвал это удивительным стечением обстоятельств… Но нам помогла услужливая птичка, — отозвался Регис. — А что касается Диты, то у нее есть некоторые проблемы со здоровьем, которые я вызвался помочь ей решить. — Угу, знаю я, как эти проблемы называются. — Не надо иронизировать, друг мой, — вампир опередил женщину, которая уже собиралась ответить Геральту по полной программе. — Тем более, что у Диты есть своя точка зрения относительно похищения Рены. — Да ну? — изумился ведьмак. — Так выкладывай, или всю ночь будешь стоять в темноте? Дита нехотя вышла из угла, мрачно поглядывая на ведьмака, но все-таки ответила: — Мне кажется, что история с похищением — липовая. — Маловероятно, — тут же отмахнулся Геральт. — Я выяснил, где засели шантажисты. Они в замке Дун Тынне. — Только это не значит, что там есть эта Рена, — покачала головой Дита, но ведьмак, казалось, даже не услышал ее. — Княгиня подозревает, что в этом деле замешана ее давно пропавшая сестра. Возможно, она связана с шантажистами, — продолжил ведьмак. Регис подошел к Геральту поближе: — То есть, теперь ты должен вытащить оттуда двух девушек? И тут Дита не выдержала: — Вы меня вообще не слышите?! — взвизгнула она. Регис и Геральт синхронно уставились на женщину так, словно заподозрили ее в тяжелом и очень заразном недуге. Впрочем, Дита сама уже не была уверена в собственном здоровье, как телесном, так и духовном. — Может оказаться так, что там вообще никакой девушки нет, — она переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь достучаться до них. — Ни девушки, ни бабушки… Никого! А может выйти так, что эта Рена сама и шантажирует Детлаффа… — Дита, я не думаю, что… — попытался успокоить вышедшую из себя женщину Регис, но сделал только хуже. — Ты не думаешь, что у бабы хватит мозгов заставить мужика убивать того, кого она хочет? Или вы с Геральтом считаете, что право на умственную деятельность есть только у княгинь и их кровных родственников? Почему какая-то там сестра княгини может шантажировать Детлаффа, а его бывшая подруга нет? А может, они вообще спелись, подружились и теперь попивают винцо, радуясь тому, как у них все здорово складывается? — выдав эту оглушительную тираду на такой ноте, что винные бутылки зазвенели, Дита круто развернулась и вышла прочь из погреба.       Вместо того, чтобы вернуться к столу, она почти бегом прошла по длинному коридору и оказалась во внутреннем дворике поместья. Очевидно, прием проходил здесь, потому, что слуги старательно убирали пустые бутылки из-под вина и прочих напитков, сметали какую-то блестящую мишуру, драили бело-голубую плитку. Гостей уже не было, поэтому никто не обратил особого внимания на женщину в запыленной одежде, которая устало опустилась на пол возле продолговатого бассейна с загадочно-мерцающей водой. Только один слуга вежливо поинтересовался не принести ли чего «благородной госпоже». — Воды, если можно, — хрипло попросила Дита, и услужливый юноша незамедлительно преподнес ей хрустальный бокал. Сколько она так просидела, отрешенно глядя на воду в бассейне, женщина не знала. Но слуги уже почти закончили с уборкой, когда за спиной Диты раздалось мерное постукивание каблучков. Женщина обернулась и увидела, что к ней направляется Ориана. — Хорошая ночь, не так ли? — спросила хозяйка поместья, останавливаясь возле сидящей Диты. — Можете не вставать, — сказала она, заметив, что Дита начала подниматься. — Я лишь пришла сказать, что предложила Регису и Детлаффу остаться у меня на ночь, и они любезно согласились принять приглашение. Для вас, Дита, подготовят комнату и горячую ванну, где вы сможете привести себя в порядок и отдохнуть. — Спасибо, — Дита все-таки встала и заставила себя вежливо улыбнуться. — Только не надо фальшивых гримас, — не оценила усилий своей гостьи Ориана. — Я думаю, что вы нуждаетесь в полноценном сне, а еще, уж простите меня за прямоту, в хорошем креме для лица, масле для волос и гребне. И все это вы найдете у себя в комнате. Жиневра и Летиция вам помогут, — изящным жестом, Ориана указала на двух скромных девушек, ожидающих неподалеку. — Они проводят вас в комнату и приготовят ванну. Если вам что-то будет нужно — обращайтесь. А я, с вашего позволения удалюсь. — И еще раз спасибо вам, Ориана, — сказала Дита, уже спине вампирши. — Не стоит благодарности, — хозяйка усадьбы обернулась и со странной улыбкой посмотрела на женщину. — Помощь тем, кто дорог моим друзьям, не доставляет мне хлопот. Отдыхайте.

***

      Комната, в которую Диту препроводили две служанки, просто поражала своей роскошью и тем, с каким вкусом она была обставлена. Вся мебель, от большой кровати с пологом до туалетного столика, была сделана из темно-красного дерева и украшена изящной резьбой. Вокруг большого окна покачивались портьеры, подхваченные массивными канатами с золотистыми кистями, на стенах мерцала золотыми прожилками темно-зеленая ткань. — Сюда, сударыня, — одна из девушек распахнула дверь в смежную комнату, оказавшуюся ванной. Над здоровенным медным корытом, возвышающимся на изогнутых ножках, клубился белый пар. Служанка открыла маленький пузатый шкафчик, извлекла оттуда стопку чистых полотенец и положила их на низкую лавку, расположенную возле ванны. — Масла для купания на полочке, комната сейчас будет готова. Если что-то понадобится — возле кровати есть колокольчик, — мило улыбаясь, сообщила девушка и, присев в изящном полупоклоне, выскользнула за дверь. Дита еще некоторое время медлила с купанием, вместо этого занявшись изучением множества изящных пузырьков с различным ароматным содержимым. При этом про себя женщина отметила, что бабская натура, в общем-то, неисправима, потому что вид косметики живо поднял ей настроение. Ознакомившись с этикетками на бутылочках, Дита выбрала для себя парочку, быстро разделась, благо, корсет остался в домике кукольника, поскольку как затянуть красивую вещицу самостоятельно женщина так и не разобралась, и залезла в горячую ванну. Купалась она долго, с наслаждением натираясь ароматным мылом, совсем не похожим на те коричневые куски плохо мылящегося камня, которым ей довелось пользоваться до сих пор, и нанося на кожу и волосы масла, пахнущие лавандой и миртом. Выбралась из ванной Дита только после того, как вода в ней ощутимо остыла. Завернувшись в кусок длинного чистого полотна, женщина зашла в комнату и села перед зеркалом… Ориане нельзя было отказать в правдивости: шелушащаяся физиономия Диты с растрескавшимися губами и неровным загаром вызывала только сочувствие. Взяв со столика первую попавшуюся баночку, Дита принюхалась к ее желтоватому содержимому и, надеясь, что это не какой-нибудь крем против геморроя или еще чего, аккуратно нанесла его лицо. Крем мягко таял на воспаленной коже, увлажняя ее не хуже любого самого дорогого средства из тех, которыми женщина пользовалась в своем мире. Закрыв баночку, Дита поставила ее на место, а сама уставилась на свое отражение. Из зеркала на женщину смотрела жутко уставшая баба, которой явно перевалило за тридцатник. Заострившиеся черты лица, ввалившиеся щеки и лихорадочно блестящие глаза навевали мысли о том, что баба была либо тяжело больна, либо находилась в расстроенном состоянии рассудка, что, в общем-то, тоже могло приравниваться к болезни. Брови давно требовалось выщипать, под глазами проступили синюшные тени, а прядки на влажных волосах действительно жутко смахивали на седину. — Красотка ты моя неземная, — Дита сочувственно улыбнулась самой себе. — И какой же мужик на тебя, такую страшную, позарится-то? Она уже хотела встать и отправиться спать, когда на ее плечи опустились чьи-то руки. Дита ошарашенно уставилась в зеркало, которое с абсолютной честностью сообщало, что за спиной женщины никого нет. — Я не отражаюсь в зеркале, — сказал Регис, легко сжимая плечи Диты. — По-моему, не так давно ты мне что-то говорил о такте, — заметила женщина, не оборачиваясь. — Так вот, ответь, насколько тактично вламываться в комнату женщины без стука. — Полагаю, ровно настолько, насколько тактично повела себя эта самая женщина незадолго до того, как к ней вломились. Дита решительно встала и повернулась к Регису, чувствуя, что снова закипает: — Не надо читать мне нотации, ладно? Выкладывай, зачем пришел и проваливай. Я спать хочу. Вампир скрестил руки на груди: — Я подозреваю, что так и есть, поэтому и зашел. Но если ты желаешь снова смотреть кошмары, то я, пожалуй удалюсь… Женщина вдруг почувствовала себя воздушным шариком, из которого выпустили весь воздух. Она никогда не думала, что будет настолько беспомощной, что даже лечь спать самостоятельно не сможет. Беспомощной, бесполезной, бестолковой и никому не нужной, кроме как из жалости, ну, или как в случае Умберто Круазеля — по пьяни. — Извини, — буркнула она, не глядя на Региса. — Я действительно перегибаю палку, — что еще сказать Дита не знала. Они стояли в напряженной тишине, вампир внимательно смотрел на женщину, нервно теребящую край полотнища, в которое она была замотана. Дита махнула рукой и пошла в сторону кровати, где на расшитом покрывале была разложена ночная рубашка такого вида, что женщина только и смогла, что смущенно закусить губу: — Вот это мне польстили, — сказала она, поднимая тонкую, почти невесомую черную вещицу, которая должна была не прикрывать, а наоборот, подчеркивать все самое интересное. Регис в несколько шагов оказался за спиной Диты: — Это тебе сегодня не понадобится, — сказал он едва слышно, склонившись к самому ее уху. Дыхание вампира пощекотало ей кожу, и женщина почувствовала знакомое щемящее чувство, возникавшее каждый раз, когда Регис оказывался очень близко. Пикантная вещица полетела обратно на кровать, а Дита изумленно повернулась к вампиру, который принялся неспешно развязывать шнурки, стягивающие его пропахший травами кафтан. Регис заметил выражение лица женщины и улыбнулся, впервые разомкнув губы. Дита нервно сглотнула. — Если смотреть правде в глаза, милая Дита, — сказал Регис, отбрасывая кафтан в сторону, — я — монстр. Кровожадное чудовище, только и мечтающее о том, как бы вонзить зубы в чью-нибудь шею и выпить крови. — И для того, чтобы сообщить мне эту дивную новость, тебе понадобилось раздеваться? — вскинула брови женщина. — Я всего-навсего предупредил тебя, дабы напомнить об истинной своей природе. Чтобы ты еще раз могла себя спросить о том, нужно ли это тебе, — Регис подошел очень близко к Дите и пристально посмотрел ей в глаза. — Нужен ли тебе старый кровожадный вампир? Вместо ответа женщина обняла его и нашла его губы. По всему ее телу пробежала дрожь, а сердце забилось, будто зверь, попавший в силки. Дита ощутила, как его руки легли ей на талию, и прильнула к Регису всем телом, боясь отпустить. — Если ты меня усыпишь, — предупредила она срывающимся голосом, оторвавшись от губ вампира только на несколько мгновений. — Я тебя убью… — Даже в мыслях не было, — хрипло отозвался Регис и, подхватив Диту на руки, понес ее к кровати. Полотно, в которое женщина завернулась после ванны, полетело на пол, а вслед за ним отправилась и рубашка Региса. Дита с наслаждением провела рукой по сильной широкой спине, нависшего над ней мужчины, чувствуя, как по ее телу волнами расходится нарастающее возбуждение. Она до сих пор до конца не верила, что он сейчас с ней, что он никуда не исчезнет, не превратится в туман и не растворится под руками. Регис оторвался от ее губ и пристально посмотрел в глаза непривычно тяжелым взглядом, а затем впился страстным поцелуем в шею Диты. Его руки скользнули вниз по ее телу, вызывая мелкую дрожь. Женщина почувствовала, как губы мужчины коснулись ее ключицы, а затем оказались на груди. Дита запустила пальцы в волосы вампира, когда он двинулся дальше, покрывая ее тело поцелуями, опускаясь все ниже и ниже… Она уже почувствовала его дыхание на нежной коже внутренней стороны бедер, когда он отстранился от нее и остался стоять на коленях словно переводя дыхание. Дита приблизилась к Регису, не желая ни на миг оставаться без его прикосновений. Одной рукой она обхватила его за шею, пристально всматриваясь в непроницаемую глубину черных глаз, а другой потянула за шнурки на его штанах. Вампир обнял ее и принялся осыпать поцелуями шею и грудь, до тех пор, пока женщина не справилась с завязками, а затем с силой уложил ее на подушки…        Над Боклером занималось раннее утро. Небо посерело и приобрело легкий жемчужный оттенок. Дита лежала на животе и смотрела в окно. Регис полусидел полулежал рядом, поглаживая спину женщины. Скомканное покрывало валялось неподалеку от кровати. На туалетном столике возле зеркала не осталось ни одной баночки — все они раскатились в разные углы просторной комнаты. Одна портьера, наполовину оторванная от карниза, печально покачивалась при каждом дуновении свежего ветерка, проникавшего сквозь распахнутое окно, а вторая бесформенной кучей лежала на полу. Регис устроился поудобнее, крепко обнял Диту и коснулся губами ее плеча… Совершенно измотанная женщина повернулась к нему: — Пить хочу, — едва слышно сказала она. Вампир со вздохом встал с кровати, подошел к кувшину и вылил остатки воды из него в оловянный бокал, брат которого скрылся где-то под кроватью во время первой неудачной попытки Диты напиться, закончившейся сорванной портьерой. Регис вернулся в постель и протянул женщине бокал. Дита жадно прильнула к живительной влаге, а когда напилась, обессиленно откинулась на подушки: — Каким ты себя вампиром назвал? — спросила она, всматриваясь в породистый профиль Региса. — Старым? Что же было, когда ты был еще молод и полон сил? К изумлению Диты, вампир не нашелся что ответить, только самодовольно улыбнулся во весь рот, демонстрируя внушительные клыки.