Сердце в руках

Маргарита, всё ещё оглушённая после бала, сидела на низком табурете, подставляясь под обжигающую, пахнущую серой и полынью мазь. Анастасия наносила лечебный состав на раны оставленные острыми зубцами короны. Шея, которую всё время праздника оттягивала цепь, успела подвергнуться лечению и радовала взгляд врача чистой здоровой кожей. От очередного мазка, пришедшегося на глубокую ссадину, Королева скрипнула зубами, но не издала ни звука. Воланд, всё в том же домашнем наряде, в котором и встречал обеих ведьм, восседал на постели, не сводя глаз с процесса излечения. Магда накрывала на стол, каким-то невообразимым образом успевая не только расставлять блюда, но и контролировать Бегемота, не сильно, но обидно ударяя того по мохнатым лапам. Кот обиженно фыркал, но уже спустя мгновение предпринимал очередную попытку стащить что-нибудь. Утерянный после купания в фонтане галстук, Бегемот отыскал и теперь неторопливо обмахивался им, точно веером. Азазелло и Коровьев, расставшись с фрачными пиджаками, сели за стол, продолжая прерванный балом разговор о ограблении какого-то магазина. Закончив с лечением Маргариты, фрейлина отошла к старинному зеркалу и с сомнением оглядела свою шею, поворачивая голову из стороны в сторону. Остатки мази, успевшей немного остыть, но всё ещё согревали повреждённую кожу. Горло заживало, стоило только втереть лечебный состав в раны. Со следами от бриллиантовых кандалов Анастасия провозилась намного дольше. Предательская синева не желала сходить с обыкновенно бледных запястий. Отложив опустевшую плошку, фрейлина вернулась к столу, заметив, что утомлённая Маргарита уже заняла место за столом. Воланд поманил замершую в нерешительности Анастасию и показал, чтобы она села рядом. - Очень вас измучили? – Воланд внимательно посмотрел сперва на Королеву, затем на её фрейлину, которая присела на самый край кровати, будто готовилась сорваться с места в любую минуту, хотя сама едва держалась на ногах от усталости. - О нет, мессир, – произнесла Маргарита, но голос её звучал едва слышно. - Ничуть, – выдавила из себя улыбку Анастасия, понимая, как тяжело пришлось её госпоже. – Столько гостей, это поражает… - Noblesse oblige*, – поднялся с места Коровьев и налил из прозрачного хрустального графина какую-то прозрачную жидкость в гранённый стакан, сперва Маргарите, а после и подозрительно прищурившейся Анастасии. - Это водка? – взволновалась Королева, подняв встревоженные глаза на Воланда, хотя отнюдь не он подливал ей странного питья. - Это спирт, – опередила задохнувшегося от возмущения Бегемота Анастасия, принюхавшись к стакану, который успела взять в руки. Прозрачная жидкость несколько замедленно, точно кисель лизнула стеклянные грани. – Градус я, конечно, не определю, но судя по плотности… полагаю, что семьдесят пять? - О, я вижу человек с образованием! – возрадовался Бегемот, кого-то явно цитируя. – Но нет, прелестная фрейлина, Вы не угадали. Вам предстоит ещё долгий путь… Здесь девяносто пять целых и шесть десятых процента. Не вздумайте проверять! Анастасия рассмеялась, остановив уже поднесённую руку со свечой у самого стакана. Воланд одобрительно усмехнулся, наблюдая за действиями фрейлины. Магда дождавшись едва заметного кивка хозяина села за стол, закинув ногу на ногу. - Смело пейте! – обратился он к Маргарите, которая предприняла попытку отодвинуть от себя стакан. Алмазная Донна тотчас же взяла стакан. – Ночь полнолуния – праздничная ночь, и я ужинаю в тесной компании приближенных и слуг… Мессир поднял свой стакан и чокнулся с Маргаритой, а затем и с замершей от удивления её фрейлиной, которая, впрочем, быстро совладала с собой и бойко, как заправский алкоголик, опрокинула в себя спирт. Королева, ободрённая примером, послушно выпила, стараясь не думать, что может произойти с ней от такой дозы алкоголя. Этанол горячей волной прошёл по горлу, разгораясь в желудке пламенем. У Маргариты выступили слёзы и даже ненадолго перехватило дыхание. Анастасия же торопливо закинула в топку разгорающегося внутри пожара бутерброд с икрой, спасаясь от ожидаемых последствий «огненной воды». - Как чувствуете вы себя? Как прошел этот утомительный бал? – участливо поинтересовался Воланд с едва уловимой усмешкой наблюдая за обеими гостьями. - Превосходно! Все были очарованы! Влюблены! – перебивая друг друга заголосили Коровьев и Бегемот. – Раздавлены и сражены наповал! - Покорены и ошеломлены, – кивнула Анастасия, выпуская слова с воздухом осторожно, точно боясь устроить пожар. Свечное пламя разгоралось всё ярче и его языки становились крупнее и будто бы желали лизнуть кисти винограда, лежащие в высокой вазе для фруктов. – Столько света и музыки! А это танго в мраморном зале… - Вы хотели сказать в хрустальном, дорогая фрейлина? – переспросил Бегемот важно выпятив грудь. – В хрустальном было танго, а в мраморном отплясывали фокстрот. - Нет же! Я точно помню, что пол был мраморный, я ещё удивлялась как у господина Жака не загораются туфли от трения, – хихикнула фрейлина, откидываясь немного назад. Маргарита шумно выдохнула, согреваясь изнутри, щёки её разрумянились, а в зелёных глазах вновь заплясали искры. - Королева, скажите ей, что я прав! Я самолично оформлял залы и расставлял музыкантов - в хрустальном играли классику, чтобы не повредить пол, а мрамор крепче, и я отдал его под быстрые танцы, – возмущённо встопорщил усы кот, размахивая зажатой в лапе устрицей, с которой на накрахмаленную скатерть грозила упасть жирная капля горчицы. Виноградина, венчавшая сию композицию уже давно была отправлена в стакан Фагота, который теперь придирчиво изучал её через сиреневое стекло монокля. Присмотревшись, Анастасия с удивлением заметила, что ягода под взглядом Коровьева съёживается и высыхает. Маргарита задумалась, пытаясь вспомнить, а действительно ли различался пол в залах. - Прошу заметить, Бегемот, что, на этот раз, права Анастасия Александровна. А ты должно быть перепутал сегодняшний бал с прошлогодним, – нравоучительно заметил Фагот, оторвавшись от своего занимательного занятия по превращению винограда в изюм. - Нет, это определённо заговор! – возвестил Бегемот и отправил устрицу в рот вместе с раковиной. Анастасия охнула от удивления и даже привстала с места, готовая сию же секунду броситься на спасение несчастного шута. – Прошу зафиксировать, мессир, этот вопиющий случай недоверия и поклёпа. - Если кто и врёт здесь, то только ты, Бегемот, – бросил Воланд, ничуть не встревоженный гневной речью кота. Чуть прищурившись, мессир взглянул на фрейлину. – Так отчего же Вы не танцевали, Анастасия Александровна? Не поверю, что Вас не приглашали, разве что Азазелло нарочно отпугивал кавалеров. - Нет, в этом нет вины Азазелло. Боюсь, что я и танцы – две вещи совершенно не совместные, – рассмеялась Анастасия, показывая белые ровные зубы. – Как бы мне не хотелось думать иначе, я совершенно не пригодна для бальных па. Хотя… Воланд выгнул бровь с интересом взглянув на мечтательно улыбнувшуюся фрейлину. Анастасия приоткрыла рот, желая что-то сказать, но передумала и покачала головой, показывая, что добавить ей к своему ответу нечего. - А между тем, к Анастасии Александровне господин Жак явно испытывал определённого рода желания и намеревался пригласить её на танец, а, быть может, и ещё куда! – не преминул наябедничать Бегемот. - Если бы не его жена, я могла бы и организовать господину Жаку ушибленную или раздавленную рану нижних конечностей, потому как непременно бы наступила бы ему на ногу и не единожды, чем нажила бы себе врага, – беззаботно отозвалась ведьма. - Нет прежнего величия бала. В иное время ни одна бы женщина не отказалась танцевать под аккомпанемент Штрауса, – тоскливо вздохнул Бегемот, подперев лапами голову. – Если бы Мессир вновь танцевал танго! Ах, какой это был танец – огонь, буря, страсть!.. И не зачем пинать меня, Магда! - Мессир танцевал? – удивлённо охнули Маргарита и её фрейлина. Магда цыкнула на зарвавшегося кота, чутко следя за реакцией Воланда, взгляд которого, обращённый к коту не обещал ничего хорошего. Коровьев тут же нарочито громко захихикал и поспешил заверить, что Бегемот очередной раз пошутил или перебрав с алкоголем, стал заговариваться. Анастасия же из-под ресниц украдкой взглянула на помрачневшего мессира, черты лица Князя Тьмы заострились на какое-то время, точно слова шута причинили ему физическую и куда более сильную нежели та, что терзала его до сих пор, боль. - Стало быть, Вам понравился бал? – поспешил увести разговор от опасной темы Коровьев. - Это грандиозное событие, как я понимаю, – заметила Маргарита, проглотив кусок отменного мяса, истекающего пряным соком. – Чего стоит размах… - Наконец-то мои организаторские способности оценили по заслугам! – воодушевился Бегемот, наливая в свой бокал поочерёдно по подсчётам Анастасии около пятидесяти грамм спирта, четыреста капель красного вина и полбокала шампанского, который отобрал у опешившей от такого самоуправства Магды. Ведьма всплеснув руками, плеснула себе спирта и, покривившись, осушила стакан. – А то последнее время я получаю исключительно нагоняи и придирки, для которых, прошу заметить, не делаю ничего предосудительного. - Бесспорно, что может быть предосудительного в ограблении продуктового магазина, – хохотнул Азазелло. – Одно благородство. - И я о том! – важно кивнул кот, медленно размешивая розоватую смесь в бокале вилкой строго против часовой стрелке. Заметив пристальное внимание фрейлины, Бегемот заговорчески подмигнул женщине. – Хотите попробовать? - После Вас! Я никогда не видела подобного алкогольного напитка, а могу сказать, что за время учёбы успела навидаться разных коктейлей, – честно призналась Анастасия. - Могу заверить, что ничего подобного вы никогда не пробовали! – заверил врача кот и разделил напиток на две порции. – Это Вам не спирт «Royal» из стратегических запасов родителей вареньем разводить! - Помилуйте, Анастасия Александровна, неужели Вы и вправду пили сей напиток? – изумился Коровьев. Ведьма пожала плечами, хмыкнув что-то неразборчивое про молодость и глупость. Анастасию больше интересовал предмет химических опытов Бегемота с алкогольной продукцией, пить сию адскую смесь она, конечно, не собиралась, но посмотреть за изменениями в поведении кота желала. - И не мечтайте, – хмыкнул Воланд, взглянув на задумчивую Анастасию, – спаивать Бегемота – напрасная трата алкоголя. Как-то им самим был проведён «высоконаучный эксперимент», результатом которого стал опустевший винный погреб одного из виноградников в предместье Франции и доведённая до нервного помешательства смотрительница, спустившаяся проверить, что за странный шум исходит из хранилища. Несчастную положили в клинику нервных болезней. - А Бегемот? – заинтересованно подалась вперёд Анастасия. - А что ему станется? Он, захватив с собой оставшиеся бутылки, отправился изучать сыры, – дёрнул плечом мессир. Маргарита рассмеялась, откинувшись на спинку стула и даже чуть покачнув его. Анастасия коротко улыбнулась и вдруг совершенно внезапно для себя вспомнила, что так и не поговорила на балу с той странной монашеского вида женщиной, так лихо изготавливающей яд. Впрочем, надобность в нём уже отпала, в виду смерти господина Безбедного, коему и предназначалась отрава. - Вы должно быть отменно стреляете, – обратилась женщина к Азазелло. – Я поражаюсь Вашей точности, полагаю, Вы пробили правый желудочек? Даже с учётом того, что сердце господина Безбедного увеличено, я в восторге. - Это смотря во что и чем целиться, фрейлина – ухмыльнулся Азазелло, приятно удивлённый похвалой. – Одно дело пробить камнем окна в квартире начальника и совсем другое – ему же сердце. - Сердце… – протянула Анастасия задумчиво. Перед её внутренним взором предстала картинка мерно бьющегося органа, один из желудочков которого внезапно пробило пулей. – Поразительная точность! И ведь без перкуссии и той ж аускультации, «на глаз»! - Попрошу не выражаться! – подал голос Бегемот, отбирая так и не тронутый «напиток богов» у Анастасии, ведьма, кажется, даже не заметила этого. - А со скольких шагов попадёте? Или сейчас считают в метрах? – вдруг заинтересовалась Маргарита Игоревна, с нескрываемым любопытством глядя на Азазелло. - Это смотря из чего стрелять и куда. Согласитесь, Маргарита Игоревна, что одно дело запустить краской в портрет и совсем иное прострелить голову или, как Ваша очаровательная фрейлина, спалить к чёртовой матери машину исполнителя? – резонно возразил демон, потирая в задумчивости подбородок. - Это такое новомодное женское веяние окна бить или иным способом портить чужое имущество? – поинтересовался Воланд, неодобрительно покачал головой. – Скажите на милость, что вам всем так дались эти бессмысленные разрушения? - Наверное, потому что посуду жалко… Да и каре как-то долго делать, – вздохнула Маргарита, накручивая на палец прядь волос. - Причём здесь каре? – недоумённо воззрился на Королеву Коровьев. – Я, конечно, слышал, что женщины начинают убираться, когда злятся, но что бы готовить каре ягнёнка в качестве лекарства от агрессии… - Да при чём тут оно? Я о стрижке! – махнула рукой Алмазная Донна, кажется, наконец, захмелевшая. - Женщины… – в точности копируя интонацию Азазелло, простонал Бегемот, закатывая глаза. Дальнейший ужин прошёл практически без эксцессов, не считая того, что Бегемот затеял с Азазелло соревнования в меткости, желая показать, что несмотря на наличие отсутствия рук тоже способен быть метким стрелком. Маргарита болела за кота, несмотря на все весьма разумные аргументы и доводы Анастасии. Бесспорно, Бегемот стрелял весьма недурно, но то ли в этот раз ему «говорили под руку», то ли сам он, не смотря на слова мессира, изрядно напился, а потому мазал, попадая куда угодно, кроме пресловутой бубновой семёрки. Магда благоразумно переставляла подсвечники и вазы подальше от разбушевавшегося шута, который палил, кажется, по принципу «куда придётся», плотно зажмурив глаза. Азазелло, конечно, так же стрелял не глядя, но не в пример сопернику был куда более меток в стрельбе. - Я согласен на ничью, – заявил, наконец, кот, израсходовав весь магазин раритетного Маузера. – Но только потому, что не желаю прослыть негодяем и мерзавцем, добивающим проигравшего. Достаньте карту! Магда, насмешливо хмыкнув, извлекла из-под изрядно потрёпанной стрельбой подушки карту, на которой остался след только от одного выстрела, сделанного Азазелло. Бегемот требовательно протянул лапу в сторону ведьмы, и получив свидетельство своего проигрыша чрезвычайно возмутился. - Быть такого не может! – причитал он, рассматривая сквозь одинокое отверстие комнату. – Я же точно знаю, что попал хотя бы трижды! - Держу пари, что он нарочно проделал это. На самом деле, стреляет этот шут весьма порядочно, – улыбнулся мессир Маргарите. Анастасия наблюдала за танцем языков огня в очаге, ощущая невероятную умиротворённость, её не заботило ничего кроме этой пляски. От камина веяло сухим жаром, наполняющим всё тело. Магда тихо напевала себе под нос, сворачивая из кружков колбасы очаровательные розовые бутоны, которые норовил стащить Бегемот. Азазелло курил сигары, отчего-то Анастасии показалось, что непременно кубинские и напоминал какого-то военачальника времён войны во Вьетнаме. Кот на пару с Коровьевым лениво резались в «Дурака», освободив угол стола от тарелок. Бездумное веселье, подаренное алкоголем отступило, и Маргарита, перестав улыбаться, сделалась до странности задумчивой. Ей не хотелось никуда уходить из этой тёплой спальни, где казалось не существовало слова «нельзя». Однако, по подсчётам художницы выходило, что время уже приближалось к пяти утра, несмотря на то, что часы, имевшие на своем стекле уже не одну трещину, до сих пор показывали полночь. Маргарита Игоревна не сомневалась, что те встали, не выдержав стрельбы. - Пожалуй, мне пора… Поздно уже – робко обратилась к Воланду Королева, зябко обняв себя за плечи. Собственная нагота, не смущавшая её до этого времени, показалась женщине теперь неуместной и даже вульгарной. - Вы куда-то спешите? – спросил мессир вежливо, но в голосе его чувствовалась сухое недовольство, склонное ощущаться кожей, а не ушами. Анастасия настороженно замерла, точно борзая, почуявшая дичь, но не получившая команды гнать её. Все остальные продолжили делать вид, что увлечены своими делами, хотя Маргарита отчётливо видела, как скосил в её сторону глаза Бегемот, ради этого даже замедлив игру, будто бы решая, какой же картой крыть козырного туза. - Да, пора, – смутилась окончательно Королева, неловко поднимаясь из-за стола. Она зябко обняла себя за плечи и растерянно огляделась, ища чем бы укрыться. Коровьев вскочил на ноги, небрежно бросив карты всё же рубашками вверх и подал Маргарите чёрную шёлковую накидку больше похожую на плащ, в которую женщина поспешила завернуться, тихо поблагодарив. Анастасия предприняла попытку встать и направиться за своей хозяйкой, но тяжёлая точно высеченная из гранита рука Воланда легла ей на колено, пригвождая к месту. Врач, хотя сама женщина уже решила, что к этому званию пора прибавить слово «бывший», тревожно нахмурилась, недоумённо взглянув в лицо мессира, который казался до апатичности равнодушным. Маргарита нервно потёрла шею, ощущая, как тоска подкатывает горлу. Похоже, её, в который раз, обманули. Судя по скупой вежливости Воланда, в её услугах более не нуждались и никакой награды за изощрённую пытку балом ей не предлагали, более того, её даже не удерживали остаться, как ту же Анастасию – руку на колене фрейлины художница увидела достаточно хорошо, чтобы это понять. С небывалой прежде ясностью Маргарита поняла, что идти ей совершенно некуда. Ключи от квартиры Матвея остались сумочке, сиротливо брошенной в прихожей, а возвращаться к мужу художница не собиралась ни в коем случае. Оставался, конечно, ещё один вариант – отправиться в театр и попросить прибежища там, вот только Олег наверняка уже вернулся домой и бросил все силы на поиски беглянки, а подставлять людей, не сделавших ей ничего плохо женщина не хотела. Похоже, настало время исполнить свою давнюю угрозу и утопиться ко всем чертям в Неве, только бы выйти из этого странного дома. «Попросить, что ли оплаты за свои услуги, как советовал Азазелло?» – с тоской подумала Маргарита, но тут же отдёрнула себя: «Нет, не за что! Хватит с меня унижений». - Всего хорошего, мессир, – вымучено улыбнулась она, думая о том, как бы скорее добраться до глубоко места реки. - Сядьте! – вдруг приказал Воланд, глаза его, сверлящие Маргариту потемнели. Королева покорно села, с трудом контролируя своё удивление. – Быть может, Вы желаете сказать что-нибудь на прощание? - Ничего, мессир, – с необъяснимой внутренней гордостью произнесла Маргарита, упрямо вскинув подбородок, глаза её вызывающе поблёскивали отсветами свечного пламени, – разве что, если я ещё понадоблюсь Вам, то я могу выполнить, всё, что будет угодно Вам. Я очень веселилась на балу и ничуть не устала. И если бы он мог продлиться ещё, то с большой радостью предоставила бы Вам моё колено дабы к нему прикладывались убийцы, насильники и мошенники всех мастей. Анастасия ничуть не сомневалась, что Маргарита не видит, как переменилось лицо Воланда. Глаза Королевы наполнились слезами, которые та старалась сдержать. - Верно! – вдруг расхохотался Воланд, но быстро успокоился и повторил куда спокойнее, но с нескрываемым одобрением. – Верно. Вы совершенно правы, так и надо. Свита согласно закивала. Анастасия медленно выдохнула, внимательно следя за Маргаритой, которая, похоже, совершенно растерялась от резкой перемены в настроении мессира. - Мы Вас испытывали. Никогда и ничего не просите! В особенности у тех, кто сильнее Вас. Сами предложат и сами все дадут! – Воланд сорвал с плеч опешившей от этой отповеди Маргариты накидку и потянул её к себе. Анастасия тенью соскользнула с постели, освобождая место подле мессира для хозяйки, устроившись на ковре, подле её ног. – Итак, Марго, что Вы хотите за то, что были у сегодня хозяйкой? Во что цените Ваше колено? Говорите без стеснения, ибо предложил я. Слова, обращённые к Маргарите, были мягкими и будто бы обволокли Королеву в тёплый кокон, вернув ощущение покоя и тепла. Сердце ведьмы гулко ухало, кажется слышное даже в комнате. Она вздохнула и прикусив губу, начала что-то обдумывать, беспрестанно хмурясь по старой привычке, от которой ей давно пора было отвыкнуть. Сперва она хотела выговорить заготовленную сразу же после появления Азазелло просьбу. Но заветные мысли всё никак не желали облекаться в словесную форму. Наконец, искомая формулировка была найдена и Королева приоткрыла губы, набирая в грудь воздуха, чтобы озвучить, наконец, то что так томило её, как вдруг побледнела и изменилась в лице, чем не на шутку напугала свою фрейлину. В голове Маргариты перекрывая все мысли вдруг раздался молящий, полный тоски голос, повторяющий одно и то же. «Фрида! Меня зовут Фрида!». Маргарита поджала губы, кривясь лицом от внутренней борьбы - Ну же, смелее! – поощрил Воланд, от которого не укрылись внутренние метания Алмазной Донны. – Одно только присутствие при сцене убийства этого отпетого негодяя и афериста Безбедного стоит того, чтобы наградить человека, в особенности если это красивая женщина. - Не упустите свой шанс! – науськивал Коровьев, будто бы материализовавшийся за спиной Маргариты. Анастасия одними губами прошептала «Матвей», моляще глядя на хозяйку. Ведь именно ради него обе женщины провели несколько ужасных часов на той площадке перед бесконечной лестницей, ощущая жадные масляные взгляды тысяч висельников. Маргарита сжала кулаки и отвела взгляд от обращённого к ней лица фрейлины. - Стало быть, я могу попросить только об одной вещи? – кусая губы спросила Маргарита, скорее на всякий случай, хотя и сама знала ответ. - Потребовать. Потребовать, моя донна, – понимающе улыбнулся Воланд, глядя на Королеву с такой обширной и переменчивой гаммой чувств, что та не могла разобрать каких именно. Во взгляде читалось и сожаление, и жалость, и усталая обречённость понимания, и, непонятная Маргарите, затаённая обида, точно мессир знал наперёд каждый ход хозяйки бала. Он заговорил громче и отчётливее, точно призывая одуматься и переменить решение. – Потребовать одной вещи! - Я хочу, – Королева запнулась, наткнувшись на взгляд Анастасии. Фрейлина кривила губы, точно едва могла сдержать слёзы и качала головой. – Я хочу, чтобы Фриде перестали подавать тот платок, которым она удушила своего ребенка! Анастасия уткнулась лицом в колени хозяйки, прежде чем та успела договорить, комкая в кулаке полу халата Воланда, который не спешил наказывать ведьму за самоуправство. Мессир сжал зубы, вернулась угасшая было боль в виске, обещая обернуться мучительной пыткой, не покидающей своего хозяина, бывшего одновременно и приговорённым, до самого утра. Бегемот театрально закатил глаза обречённо выдохнув: «Опять». Магда неодобрительно покачала головой, но удержалась от словестной оценки поступка Маргариты. - С учётом того, что возможность получения Вами взятки исключена, – Воланд сардонически усмехаясь, говоря даже тише обычного, - смею предположить, что Вы, Маргарита Игоревна человек высокоморальный и до безобразия милосердный? - Я глупый и совершенно непрактичный человек, – покачала головой Маргарита, улыбаясь растеряно и даже чуточку виновато. Воланд шумно, со свистом выдохнул, прикрывая свои пугающие глаза. Даже тот неяркий, мягкий свет, что давали свечи и камин усиливал боль, разливающуюся от виска к глазу и затылку. – Сегодня, на балу я дала этой женщине надежду и теперь не имею ни малейшего права отказаться от своих слов – она поверила мне. Если я подведу её, то не буду иметь покоя всю жизнь. Простите, но так уж вышло… - Пожалуй, мне стоит запастись чем-то более весомым, нежели тряпки и смола, – протянул медленно мессир, не открывая глаз. Голос его звучал глухо и болезненно. Анастасия вскинула голову с сочувствием наблюдая за тем, как напряглись желваки и вздулись вены на виске Воланда. – Милосердие, оно проникает в самые узенькие щели, стелится по полу, коварно заглядывает в окна, ища бреши в, казалось бы, безупречной защите. - Так Вы сделаете это? – с мольбой в голосе спросила Маргарита, нервно заламывая пальцы. - Ни в коем случае! – чеканя каждое слово, отозвался Воланд с явным трудом открывая глаза и фокусируя взгляд на Королеве. – Вы сделаете это сами. Всякое ведомство должно заниматься своими делами. - А разве по-моему случится? – искренне удивилась Маргарита Игоревна, вызвав смешок Азазелло, до сих пор делавшего вид что его нет в комнате. - Делайте уже, вот мучение, – бросил Воланд и отвернулся от Маргариты, обратив своё внимание на неприметного вида старый глобус, возлежащий на треноге, к которой были прикручены колёсики. Казалось, макет Земли интересует его значительно больше, нежели общество Алмазной Донны. Маргарита поднялась на ноги и зачем-то отошла к камину, оставив свою фрейлину сидеть на полу, в изножье кровати. Анастасия не поднимала головы, медленно и размеренно дыша, не позволяя себе удариться в рыдания. Решение, каким бы абсурдным оно не было, принимала не она, а Королева, следовательно, как говорил Азазелло, это не её «юрисдикция», а потому ей следует помалкивать и не перечить. Но как можно оставаться в стороне, когда только что из-за сиюминутной глупости рушится вся жизнь человека?! Фрейлина вздрогнула, когда на её плечо опустилась тяжёлая горячая ладонь, не то успокаивая, не то предостерегая от глупостей. Анастасия посмотрела на Воланда, стараясь не вслушиваться в бормотания призванной Фриды, что сейчас простирала руки к своей спасительнице. Как в раннем детстве, когда родители ругались, врач захотела закрыть уши руками, чтобы не слышать грудного, величественного голоса Маргариты, дарующего спасение бывшей официантке. Воланд нервно махнул рукой, и Фрида исчезла из спальни, как была – распластанная крестом перед Маргаритой. Королева облегчённо выдохнула, точно до последнего боялась, что что-то пойдёт не так. Наступила недолгая пауза, за которую Анастасия успела собраться с мыслями и вернуть себе былое самообладание. - Благодарю, Вас, мессир. Прощайте! – Маргарита шумно дышала, грудь её тяжело вздымалась. Она неловко улыбнулась и направилась к дверям. С обречённой ясностью, свойственной умирающим, Анастасия Александровна поняла, что ей немедленно нужно что-то предпринять, если она всё ещё надеется спасти Матвея, то ей стоит немедленно вмешаться иначе вся тщательно выстроенная цепочка событий грозиться отправиться в Тартарары. - Стойте, Маргарита! – хрипло крикнула она и обернувшись к мессиру, отчаянно схватившись за его руку. Воланд обернулся с недоверием взглянув на дерзнувшую его отвлечь. – Мессир, прошу, скажите, я могу потратить своё желание как угодно, по собственному усмотрению? Нет ли каких-либо ограничений или условий? - Нет, ограничений нет, блистательная фрейлина. Вы хотите даровать свободу ещё одной заблудшей душе, подобно своей хозяйке? – слова Воланда источали терпкую патоку яда, но Анастасия покорно проглотила этот укор, адресованный по сути своей и не ей. - Нет, мессир. Я хочу иного, – глаза ведьмы лихорадочно заблестели. Она торопливо поднялась на ноги, благодарно поцеловав ладонь Князя Тьмы. – Я хочу отдать своё желание Королеве. Надеюсь, на этот раз, ты будешь благоразумнее, Марго. Алмазная Донна удивлённо замерла, не веря в свою удачу. Робкая улыбка медленно возвращалась на её красивое лицо. Поняв, наконец, что только что сделала для неё её фрейлина, Маргарита бросила к ней с объятьями. По щекам у обеих женщин текли слёзы. - Желайте же, Королева! – поторопил Маргариту Коровьев. – Не упустите свой шанс. Третьей попытки уже не будет! - Я хочу, чтобы сию же секунду вернули моего любовника, Матвея, живого и здорового! – утирая слёзы, провозгласила Маргарита. В тот же миг распахнулась балконная дверь, прикрытая тяжёлой портьерой. В комнату влетел прохладный пахнущий влажной свежестью реки ветер, открывая всем присутствующим прекрасный вид на ночное, а вовсе не утреннее, небо и полную луну, отбросившей на пол, покрытый ковром длинный зеленоватый луч, в котором появился Матвей Сергеевич, бывший патологоанатом и переводчик, живой и совершенно здоровый. По крайней мере Анастасия, бросившаяся к нему едва ли не раньше Маргариты не заметила на друге никаких их повреждений. ________________ Noblesse oblige* - фр. «положение обязывает».