Ramane doar sa te opresti si sa asculti. Ecouri strigate de noi fiind mici. Esti tu oare ce ai visat sa devii da eu nu. Si nu-ti pot canta despre asta tu iarta-ma. Esti sincer si true aproape perfect da eu nu. Si nu voi vorbi despre tine tu iarta-ma. Ai viata superba si mereu obtii tot ce vrei da eu nu. Asa ca nu voi canta despre asta tu iarta-ma. Esti parinte exemplu si ai fost copilul perfect da eu nu. Si nici nu pot fii tu iarta-ma. Carla’s Dreams — Antiexemplu
— Джон, звонили из полиции, — Дилан зашла в гостиную с потерянным лицом, она старалась не смотреть на Ватсона. — Они нашли улику в доме. Ватсон выгнул бровь, ожидая продолжения. — В твоём кабинете, — она сглотнула и опустилась на диван. — В ящике стола был нож для вскрытия писем, на котором была обнаружена кровь Шерлока. — Засохшая? — Гарри нахмурилась. — Смытая. Гарриет смотрела на неё взглядом, выражающим непонимание. — Вода не смывает кровь полностью, — Дженнифер повернулась к Джону. — Эту улику они ждали из лаборатории, я не верю в неё. Нож для вскрытия писем. Если бы ты хотел убить Холмса, то сделал бы это иным способом, ножи обычно используют женщины. — И как нам поступить теперь? Они вызовут Джона на допрос? — Гарри в панике переводила взгляд с брата на Дилан. — Таким ножом нельзя убить, а крови слишком мало для серьёзного ранения. Но они примут это к сведению. Джон, — Дилан выразительно посмотрела на него, — у меня чувство, что нас подставляют. Внимательно осмотри вещи после полиции, если что-то пропало, сообщи мне. Я не хочу, чтобы ты попал в тюрьму из-за скомпрометированных улик. Ватсон кивнул и поднялся. — Если что-нибудь замечу, — он кивнул самому себе. — Обязательно. Джон осмотрел спальню, свой кабинет, лабораторию Шерлока, ванную, но не заметил, пропажи, кроме вещей, что забрала полиция. Оставалось осмотреть подвал, в котором находился спарринг зал. — Ну что? — Гарриет выпрыгнула откуда-то из-за угла, когда Джон вышел из спальни. — У нас есть претензии к копам? — Пока нет, — Джон нервно дёрнул плечом. — Не выпрыгивай так неожиданно, ладно? Гарриет отмахнулась. — Идём. Спустившись вниз, они осмотрели маты, пол, снаряды, полотенца, но ничего необычного не заметили. — Джон, помнишь, ты говорил, что на ковре в гостиной был отбеливатель? Ватсон кивнул. — А Шерлок обычно так поступал? Ну, он пользовался отбеливателем, если что-то сделает с ковром или полотенцами? — Только после того, как уточнит у меня, можно ли его использовать. — И если он не смог тебя разбудить… — То не делал бы ничего, пока я не проснусь. Гарри закусила фалангу указательного пальца, размышляя. — Ты чутко спишь, но погрома не слышал, не слышал, что делал Шерлок и почему он исчез, тоже не знаешь. Ты ел или пил что-то в гостинице? — Мне принесли завтрак. — Приехал домой, что было дальше? — Поругались с Шерлоком, после лёг спать. Подожди, ты думаешь, мне подсыпали снотворное? — Дома ты ничего не ел и не пил, но умудрился без воздействия таблеток проспать двадцать четыре часа? — Нужно узнать, кто работал из персонала в тот день. Я позвоню Майкрофту. Поднявшись в коридор, Джон позвонил Холмсу. Пришлось объяснять, зачем ему потребовался список работников отеля на конкретное число. На идею о снотворном Майкрофт тяжело вздохнул. — Думаю, меня кто-то хочет подставить. — Надеюсь, что это так, — бросил Холмс и в трубке раздались гудки. Джон убрал телефон в карман и потёр лицо. Он стоял среди коридора рядом с лестницей, ведущей в подвал, где Гарриет чем-то шумела. Хотелось что-то сломать. Или разбить. Гнев поднимался откуда-то из груди, заставляя руки трястись и нервно сжиматься в кулаки. Никогда ещё вспышки гнева не обходились ему дёшево. Сейчас хоть он и злился на Шерлока, то только лишь потому, что засранец даже своим исчезновением умудрялся ему мстить. От резкого оклика Джон выпрямился и, убрав руки от лица, обернулся к лестнице, ведущей в подвал. На верхней ступеньке стояла Гарриет с испуганным лицом, она махнула рукой призывая идти за ней, и спустилась обратно в спарринг зал. Джон, спустившись вниз, стал искать глазами то, что произвело такое впечатление на сестру, но ничего не заметил, а Гарриет в это время позвала Дилан. Когда Дженнифер спустилась к ним, Джон уже понял, почему его сестра была напугана. В привычном зале, в знакомом шкафу для снарядов было нечто странное. Шкаф имел две стенки по бокам, к которым крепились створки, а задней и верхних стенок у него не было. Джон собственноручно сделал этот шкаф для того, чтобы убирать туда ненужные снаряды, но никак не для того, чтобы закрывать там человека. На дверцах имелась прочная щеколда, которая не дала бы открыть дверцы изнутри, но при достаточном желании и, имея рост взрослого человека, можно было вылезти из шкафа сверху. Поэтому борозды, которыми была исполосована стена внутри шкафа, дающие намёк на то, что они оставлены человеческими ногтями, смотрелись глуповато на фоне той ситуации, что происходила с семейной жизнью Джона. Впрочем, так казалось только Джону. С пропажей Шерлока эта стена могла обеспечить Джону поездку в изолятор. — Джон, — Дженнифер ошеломлённо тыкала дрожащим пальцем на стену позади шкафа. — Объяснишь? О, если бы он мог. — Кто-то из соседей, когда звонил мне по поводу информации о Шерлоке, сказал, что слышал крики в ту ночь, когда предположительно пропал Шерлок, — Дженнифер сложила руки на груди. — А кто-то даже видел, что ты затаскиваешь безвольное тело Холмса в машину. Гарри стояла, закусив губу и смотря в пол, пока Дилан смотрела на него со злостью. Джон не знал, что сказать, не знал, что сделать, чтобы оправдаться, доказать свою невиновность. — А теперь представь, как я засовываю Шерлока в этот шкаф, — Джон указал на стену. — Думаешь, он бы позволил это сделать? И стал бы он царапать стену, вместо того, чтобы просто выбраться? — Снотворное, препараты. Все думают, что Шерлок увлекался наркотиками, можно предположить, что он снова сорвался, и ты запер его, — Гарри говорила бесцветным голосом, в отличие от них, тихо. — Здесь хорошая звукоизоляция, при желании ты бы мог его даже убить, никто бы не услышал. Джон сейчас как никогда понимал своего мужа. Хотелось закричать: «Идиотки, да здесь же всё очевидно», но он сдержался. — То есть ваше доверие ко мне подорвала какая-то стена? — Джон нахмурился и хотел сложить руки на груди, но вовремя себя одёрнул, он не хотел, чтобы его заподозрили в том, что он защищается. — Я бы не сделал этого с Шерлоком. Он бы не позволил сделать этого с ним. Дженнифер вздохнула и, покачав головой в бессилии, пошла к лестнице. — Всё выглядит паршиво, Джон. Очень паршиво. Хорошо, если полицейские этого не видели. — Как бы там ни было, стену нужно закрасить, проговорила Гарри, когда Дженнифер ушла. — Я не… — Не убивал его. Я знаю это. И Джен знает. Ты на нервах и сделал неправильные выводы о нашей реакции. Дженнифер злилась не на тебя, а на ситуацию. Она знает, что ты бы не стал делать ничего подобного. Джон резко вдохнул, потом выдохнул. Ему надоело говорить одно и то же: что он не виновен, что он не убивал, и что он хочет найти Шерлока больше, чем все остальные. Поддержка сестры и подруги была тем, что помогало не сорваться. — Спасибо, Гарри. Гнев разгорался с новой силой.Тогда
— Ты отдалился от меня. Я не этого хотел. — А чего ты хотел, когда задерживался на работе? Чего ты хотел, когда оставался у Дженнифер? Разве не того, чтобы чувствовал себя тем, кто не может удержать своего мужа? — Прости меня, Шерлок, но чего хотел ты, когда сказал, что у нас никогда не будет нормальной жизни? Я увёз тебя из Лондона, чтобы показать: смотри, люди живут обычной жизнью, и никто от этого не умер. — Но я не могу так жить, Джон. Я не могу справиться даже с собой, о каком ребёнке может идти речь? Шерлок снова уходит, а Джон, смотря ему в спину, думает лишь о том, что снова сорвался. Он не хотел, чтобы этот разговор кончился так. Нет, не этого они оба хотели: жениться и жить вместе здесь для того, чтобы отдалиться друг от друга. Разговоры о детях, новом доме, к которому уже пора было привыкнуть. Снова крики об измене и задержках на работе. О том, что они не слушают друг друга и не хотят искать компромиссы. Всё это настолько надоело, что хотелось проснуться другим человеком, тем Джоном, каким он был в колледже. Где те Шерлок и Джон, что не боялись чужих взглядов и мнений людей? Те, которые каждый день боролись с неприятием их пары и отвращением? Неужели они не выдержали испытания временем? После всего, через что они прошли, это казалось самым глупым из всего, что могло с ними случиться. Когда-то он хотел уйти, оставить Шерлока, заставив того отпустить. И теперь, когда у него в руках было всё для разрушения, он хотел лишь чего-то, что могло связать их вместе. Они наделали много ошибок. Слишком много, чтобы простить друг друга и вернуть прошлое. Сейчас Джон выдыхает, вдыхает и выдыхает снова, делает несколько шагов, догоняя Шерлока и одним движением, дёрнув его за плечо, заставляет удариться спиной о стену. — Отпусти, — в глазах Шерлока изумление и плохо замаскированная паника. — Выслушай меня, — тихо и почти жалобно выдыхает Ватсон, прижимаясь лбом к его плечу. — Я не хочу всего этого без тебя, ладно? Молчание давит, Холмс даже представить себе не может, как больно слышать его в ответ. — Я не изменяю тебе, — на надменное фырканье Ватсон лишь устало вздыхает. — Твои домыслы — полнейший бред, ты никогда не хотел слушать меня, только обвинял. Но ты должен знать, что единственный человек, с которым я хочу быть и с которым спал последние семь лет, был тот, кто сейчас ненавидит меня за ошибки. Джон поднимает голову, смотря на потерянное лицо мужа. Тот пытается что-то сказать, но после неудачных попыток с хрипами, лишь качает головой. — Я всего лишь человек, Шерлок. Я не знаю, как быть гением как ты, не знаю, что делать, чтобы не злить тебя и не причинять боль. И совершенно точно не знаю, что буду делать, если ты уйдёшь. — Тогда сделай так, чтобы я не ушёл, — еле слышно выдохнул Холмс. — Я бросил Лондон ради тебя, так брось ради меня командировки. Джон поджал губы и неверяще покачал головой. — На что мы будем тогда жить? — Продадим дом, вернёмся в Лондон, я клянусь, не выйду без тебя из дома. Ты можешь писать и там, просто прекрати свои поездки. Они смотрели глаза в глаза, рассчитывая на то, что один из них отступится и пойдёт на уступки. Но спустя пять минут молчания, оба поняли, что никто не собирается отступать. — Прекрасно, Джон, — Холмс расслабился, подгибая колени, чтобы оказаться одного роста с ним. — Продолжим делать вид, что этот брак можно спасти? — Я согласен, это катастрофа, — Ватсон перенёс вес на локти, ставя их позади головы Шерлока, и прижался своим лбом к его. Снова молчание и тихое дыхание, пока они смотрят в глаза друг друга. Джону нравились глаза Шерлока. Он любил смотреть на него, любил прикасаться и знал, как Шерлок любил эти прикосновения: весь подавался за Джоном, требуя продолжения, и стремился стать ещё ближе. — Я всё ещё люблю тебя, — говорит Шерлок. В этот раз Ватсон молчит.Сейчас
— Что ты будешь делать, когда Шерлок вернётся? — Гарриет опускается на ступеньку рядом с братом. Последние полчаса Джон сидел на крыльце у дома, делая глотки прямо из бутылки с коньяком. — Что ты хочешь услышать? Что постараюсь вернуть всё то, что было до этого? Правда в том, Гарри, что мы не просто не были счастливы последний год, а почти ненавидели друг друга. Не знаю, что буду делать. Но так же не знаю, как жить без него. Что, если он не вернётся? — Мы найдём его. — Да, найдём. Без сомнений, — Джон проводил бутылку взглядом и забрал обратно после того, как Гарриет сделала глоток из неё. — Но захочет ли он вернуться ко мне? — Только он может ответить на этот вопрос. И ты спросишь его об этом, когда всё уладится. Где-то залаяла собака, и они замолчали, ожидая, когда хозяин впустит её в дом. — Что ты собираешься делать, если он не вернётся к тебе? — Перееду в Нью-Йорк. Мне приходили приглашения из одной киностудии. В общем, я собираюсь не возвращаться в Лондон. — Из-за него? — Если я не уеду или вернусь, то попытаюсь вернуть и его. А это не то, что нужно нам. — Почему? — Потому что если он бросит меня, если он будет достаточно смелым, чтобы сделать это, то нам стоит воспользоваться этим и закончить с прошлым. Нельзя воскресить мёртвого. — Ты стал говорить, — Гарриет замялась. — Иначе? Будто это всё один большой спектакль, где ты — единственный актёр. — Я же писатель, забыла? — Это не то, — она всплеснула руками. — У меня такое чувство, словно всё подстроено. — Да, — Джон усмехнулся. — У меня тоже. — Ты стал говорить так, будто все эти слова — заученная роль. Меня не покидает ощущение картонности. Сейчас я просто хочу пойти к тому дому, — она указала пальцем на соседский дом, — и пнуть его, чтобы убедиться, что он настоящий. Зайти за него и увидеть заднюю часть, а не муляж. — Знаешь, я думал, что только у меня чувство, будто я в каком-то телешоу. — Это всё по-настоящему? — Гарриет вцепилась в руку Джона. — Он действительно пропал? Это всё не какой-то план по ловле очередного негодяя? Потому что, если это так, то я не хочу в этом участвовать. — Нет, Гарри, это настоящее. И мы все здесь в ловушке Холмсов, пока они не придумают какой-нибудь гениальный план.Тогда
Джон только что приехал из командировки, а они уже успели сцепиться. Что стало в очередной раз причиной, никто из них уже бы и не вспомнил, но Шерлок бесился из-за слишком долгого отсутствия. — Отвали от меня! Какого чёрта ты вечно цепляешься ко мне? Постоянно пилишь, не давая ни отдыхать, ни работать? Я уже не могу тебя видеть. Как только я приезжаю домой, тут же хочется уехать подальше. — Всё бы это закончилось, как только ты бы подписал нужные бумаги. — Хорошо, Шерлок. Джон примирительное выставляет руки вперёд и на лице Холмса застывает ошарашенное выражение лица, то ли от спокойного голоса Ватсона, то ли от его соглашения. — Я подпишу бумаги о разводе. Хорошо. Ватсон обессиленно опускает руки, и вид Холмса становится потерянным. — Ты же этого хотел. Развода. Так давай разведемся. — Это не понадобится, если ты позволишь мне вернуться к работе, — Шерлок всё ещё не уверен в том, что согласие прозвучало вслух. — Не позволю, пока мы в браке. Пока ты мой муж, ты не имеешь права умирать, а как только ты перестанешь им быть, это уже будет не моя забота. — Ты хоть слышишь себя? «Я», «я», постоянное «я». Ты думал обо мне? — Всегда, — Джон резко приближается, тыча в него пальцем. — Только о тебе и думаю. Думаешь, мне нравится здесь жить? Нет. Но мы здесь, потому что в нашей квартире в Лондоне было покушение на тебя. И будет ещё, потому что ты принимаешь клиентов на дому. И даже, если ты перестанешь это делать, а Майкрофт оставит своих псов дежурить у нашего дома, это не изменит того факта, что безопасностью там даже не пахнет. Шерлок моргнул. Потом схватил Джона за запястье, не отпуская его и давая понять: он успокоился и хочет поговорить. — Я виноват в развале? В том, что ничего не вышло. Он спрашивал искренне, так, когда обычно клиенты уходили от него в слезах, а он непонимающе смотрел на Джона и спрашивал: «Я перегнул палку?» Это означало, что он хотел знать. — Нет. Конечно, нет. Мы оба виноваты в том, что происходит. — Мэри сказала, что мы красивая пара. Что у нас обязательно получится, стоит только прислушаться друг к другу. — Она маленькая девочка, а не семейный психотерапевт. — Но она видит в нас родителей. Она ищет у нас утешение. Это что-то значит, Джон? — Нет, — Ватсон поджал губы. — Это ничего не значит. Мы не справляемся. — Тогда что? Развод? — Мы долго шли к этому. Целый год злости, самокопания и ненависти к себе. Я устал, Шерлок. Холмс подался к нему, прижимаясь. Он почувствовал ладони Джона на лопатках, и дышать стало чуть легче. Весь год было намного легче кричать о разводе и пытаться его добиться, когда Джон так отчаянно цеплялся за их брак. Теперь же всё было бессмысленно. Возможно, Ватсон просто устал и хочет спать сильнее, чем Шерлок предполагал. Ему стало страшно: что с ним будет? Он вернётся в Лондон? Продолжит консультировать полицию? Станет ли он снова работать с клиентами? Вернётся ли в старую квартиру? Вернётся ли к жизни без Джона? — Не думай об этом, — голос Джона успокаивает, выветривает из головы все мысли. — Сейчас я пойду спать, а когда проснусь, мы поговорим об этом, хорошо? Ты уже нашёл свой подарок, — полувопросительно. — Ещё не открывал. — Откроешь, когда проснусь, хорошо? Шерлок кивнул и Джон, погладив его по голове, ушёл в спальню.