Kate Voegele — Hallelujah Secondhand Serenade — Why (песня, которую Джейс играет на рояле) Avril Lavigne — Fall to Pieces
Послышался треск грома, заставивший Клэри подпрыгнуть, и руки Джейса крепче обняли её. Дождь яростно стучал по стеклу, сердито дул ветер, качая ветки дерева, растущего между их домами, из-за чего они царапали стены. Мир бушевал вокруг них, но окружённые объятиями друг друга они были в безопасности. Мерцали молнии, наполняя комнату порывистыми вспышками белого света. Среди вспышек Клэри увидела страдальческое выражение на лице Джейса. Она потянулась и провела пальцем по его лбу, пытаясь сгладить морщинки. Он взглянул на неё, не говоря ни слова. — Ты… — она сглотнула от страха, задавая вопрос. Не потому, что она боялась его реакции и того, что он может сказать «нет», а потому что боялась, что он ответит «да». Как бы она ни хотела знать каждую мелочь, которую он ей предлагал, она не была уверена, что справится. Не была уверена, что она будет достаточно сильна, чтобы быть там для него, как он был для неё. Сможет ли она держать его в объятиях и отодвинуть страх и панику, когда ему будет слишком трудно справляться? Сможет ли она взять его за руку и провести через воспоминания, которые заморозили его на одном месте, чтобы он сделал шаг вперёд? Сможет ли она вытереть свои слёзы и сказать ему, что всё будет хорошо? Она правда не знала, сможет ли. Не знала, достаточно ли было её для всего, что ему нужно. Но она заставила себя произнести вопрос вслух, потому что он это заслужил. Заслужил знать, что она рядом, здесь, когда он нуждается в ней. Она была тем, что ему нужно — неважно, что это значит — потому что он то, что нужно ей. — Ты хочешь поговорить об этом? — она произнесла это так тихо, что сама едва услышала. Он не отвечал в течение долгого времени. Продолжал греметь гром, а ветер по-прежнему бушевал между домами. — Я… не… я не знаю, — его лоб сморщился снова, и он закрыл глаза. — Нет, я не хочу об этом говорить. Клэри моргнула, чувствуя смесь огорчения и облегчения внутри. Это был странный водоворот эмоций. Прежде чем она успела открыть рот, чтобы что-нибудь сказать, он снова заговорил. — Но, думаю, мне, наверное, надо. Её дыхание перехватило, и она снова изучала его. Его глаза сосредоточились на ней, не отводя взгляд. Джейс наклонился, прикасаясь лбом к её, и испустил медленный вздох. — Клэри, я… я не говорил об этом ни с кем прежде и… я не знаю, смогу ли… сказать обо всём. Ещё… может…. может, так не будет всегда. Но я хочу, чтобы ты знала меня. Даже если это не самая лучшая сторона. Мне нужно, чтобы ты знала меня. Она продолжала гладить его лицо большим пальцем. — Всё хорошо. Ты можешь рассказать всё, что хочешь, или не говорить, — прижавшись ближе, она сжала его руку свободной. Хотя её запястья были неудобно скручены, её это не волновало. — Как насчёт этого? Ты говоришь… что угодно, и если у меня возникнут вопросы — я спрошу. Если ты не захочешь или почувствуешь, что не сможешь говорить об этом, так и скажи. Я не буду давить. Ладно? Он закрыл глаза и кивнул, сделал глубокий вдох, на некоторое время удерживая воздух в щеках. Через мгновение он выпустил его, и полились слова. — В ту ночь они забрали меня. В ночь, когда моя мама… когда она… она… — он покачал головой, его тело напряглось. — Прости. Я не… — Ты не хочешь говорить о ней? Он покачал головой. Когда он поднял взгляд, Клэри увидела скрывающуюся в них боль. — Я просто… я не хочу говорить о моих родителях. Я не могу. Не… не сейчас. — Хорошо, — произнесла она. — Я не буду спрашивать о них. Его плечи расслабились, и он медленно выдохнул. — Ты сказал, что кто-то тебя забрал? Куда они тебя забрали? Он нахмурил брови. — Я не знаю. Думаю, это была больница или что-то подобное. Я не очень хорошо помню, но было похоже на больницу. Кровать была неудобной, всё было белым. Стены, простыни, одежда, которую они повесили на меня. Клэри продолжала прикасаться к нему, пробегаясь пальцами по его волосам и потирая большим пальцем костяшки. Джейс закрыл глаза, ещё одна вспышка молнии осветила комнату. — Они посадили меня туда, и никто не разговаривал со мной. Никто не говорил мне, где я, почему я там, где мои мама и папа. Я спрашивал в машине по дороге, но они игнорировали меня. Затащив меня в комнату, они тут же оставили меня одного на несколько часов, — он открыл глаза и сосредоточился на их сплетённых руках, шевеля большим пальцем в том же ритме, что и Клэри. — Может быть, просто казалось, что это было долго. Возможно, я заснул и не увидел никого, и поэтому казалось, что я был один всё это время. Но я просто помню ощущение, будто я был там в одиночку. Слёзы жгли глаза Клэри, когда она представила маленького Джейса, переживающего нечто подобное. Она не могла представить, если бы её забрали от мамы и не говорили почему. — На следующий день, — его голос был тихим, едва слышным за треском грома за окно, — они забрали меня из этого места, но не отвечали на мои вопросы, всё ещё не говорили, куда мы едем. Я спрашивал, где моя мама, не понимая тогда, что она… — его голос оборвался, и Джейс с трудом сглотнул, не заканчивая мысль, но у Клэри была догадка, что он хотел сказать. — Мы выехали из города в какую-то местность, которая была мне не знакома. Я помню, когда мы остановились напротив того небольшого дома. Он достойно смотрелся на улице, нормальный, белый заборчик, дети играли во дворе. Всё выглядело нормально. Клэри затаила дыхание, желая, чтобы он продолжал и остановился одновременно. — Та женщина, которая забрала меня из моего дома, схватила меня сзади и повела по дорожке к толстой женщине, стоящей на ступеньке, — покачав головой, он заставил себя усмехнуться. — Она стояла как большая корова. Не знаю, почему я помню это, но я помню, — все эмоции покинули его лицо, и он поднял глаза, встречаясь с взглядом Клэри. — Я знаю, что сказал тебе, что когда забрали Патчи — это был последний раз, когда я плакал, — он опустил взгляд. — Я солгал. Я плакал в ту ночь и плакал на следующий день. Я плакал, когда они тащили меня к той незнакомой женщине и тот странный дом. Клэри стиснула челюсть из-за неприятного чувства, которое сдавливало её горло. — Первая женщина оставила меня там, в этом доме, с рукой другой странной женщины на моём плече. Она всё ещё не сказала мне о том, что произошло. Всё ещё не ответила на мои вопросы. Во дворе было, наверное, около семи других детей, и все они уставились на меня, пока я продолжал рыдать в юбку новой женщины, — его лоб сморщился, и он уставился в темноту за плечом Клэри. — Я помню, как отъезжала машина, и наблюдал, как она становится всё меньше и меньше, а потом окончательно исчезла. Как только она уехала, новая женщина опустилась на колени и схватила моё лицо, крепко сжимая, и сказал мне, что она не терпит нытиков, и если я не хочу быть наказан, то лучше перестану. Но мне было пять лет, я не понимал, что происходит, поэтому не перестал, — его голос опустился до шёпота. — Она завела меня в дом за волосы и… наглядно всё разъяснила, — он встретил взгляд Клэри. — И это действительно был последний раз, когда я плакал. Хватило одного раза, чтобы показать мне, что слёзы — слабость, приравниваемая к наказанию. Клэри не могла больше удерживать собственные слёзы, и они покатились по щекам, приземляясь на подушку. — Они… — рыдания душили горло, перекрывая все слова на несколько секунд, прежде чем она начала ещё раз. — Они часто обижали тебя? Он опустил голову и пожал плечами. — В некоторых домах было нормально, а некоторых — нет. Я никогда не оставался в одном месте очень долго… особенно, если это был один из «нет» домов. Я стремился попасть в как можно большее количество неприятностей, не думая о последствиях, пока они не настигали меня снова, — он сделал вздох. — Возможно, если бы я был послушным… может быть, всё бы ни было так плохо. — Джейс, — Клэри ахнула, — ты же не думаешь, что заслужил то, что они делали с тобой? Он вздохнул и отстранился от неё, лёг на спину и поднял руку, крепко сжимая свои волосы в кулак. — Я не знаю, что я думаю, Клэри. Иногда я был довольно паршивым ребёнком. Она облокотилась на локоть и склонилась над ним. — Это не оправдание. Никто не должен был причинять тебе боль, никогда. Несмотря ни на что. Он смотрел куда-то вдаль, отказываясь встречаться с ней взглядом. Она могла сказать, что он снова поднимает стены, за которыми прятался так долго. — Джейс, — прошептала Клэри. — Не закрывайся. Пожалуйста, посмотри на меня. Он сжал глаза, и хватка на волосах усилилась. — Я не могу. Клэри опустила голову, спряталась лицо на его плече, и её дыхание коснулось его кожи. — Ладно, — она повернулась и коснулась губами основания его шеи. — На сегодня достаточно. Клэри почувствовала, как он кивнул и прерывисто вздохнул. Он отпустил свои волосы, а вместо этого перешёл к её, запутывая пальцы в кудрях. Другая его рука потянулась вверх по её позвоночнику, легко касаясь и посылая дрожь через всё её тело. Клэри прижалась к нему губами, оставив крошечные поцелуи на плече и ключице. После этого она заметила, что темп его прерывистого дыхания становился быстрее и мельче. Его рука оставила её волосы и пробежалась по лицу. Она чувствовала, как Джейс сдвинулся рядом с ней, а потом она оказалась на спине, а он парил над ней. Его большой палец скользнул по её щеке, прежде чем он опустил свой рот к её, наполовину прикрывая её своим телом. Тепло затопило её, начиная с губ и зажигая крошечные огоньки по всему телу. Он втянул её нижнюю губу, и Клэри ответила взаимностью, раскрывая губы шире, позволяя ему чувствовать, пробовать, наслаждаться ею. Её голова кружилась самым восхитительным способом в ответ на то, каким он может быть страстным и нежным одновременно. На то, как это полностью очаровывало её, вызволяя из лап самоконтроля, который, она, возможно, пыталась привести в действие. Она полагала, что должна приложить какие-то усилия, чтобы побороть его… если бы это было просто, но лишь его присутствие заставляло её сердце биться так, что она даже не знала раньше, что оно так может. То, как её тело отвечало на невинные взгляды и лёгкие прикосновения, было неизъяснимо. Каждая часть её существа жаждала его. Его сердце, его разум, его душу и, конечно, его тело. Она бы соврала, если бы сказала, что его внешность не вызывала в ней даже малейшего желания. Он был потрясающим. Даже женщина с половиной мозга подумала бы так же. Она никогда не хотела мальчика так, как хотела Джейса. Не желала кого-то так сильно, чтобы сделать всё, что бы потребовалось, чтобы быть с ним — даже если это значит лгать своей матери и лучшей подруге. Он быстро превратился в солнце, которое согревало её кожу, воду, которая утоляла её жажду, и воздух, которые наполнял её лёгкие. То, как он захватывал её губы в поцелуе, было так невероятно прекрасно и достаточно, чтобы её тело дрожало, заставляя её испытывать страх, будто она может просто разбиться на миллион маленьких кусочков. Клэри подняла руку к его талии, коснувшись участка голой кожи, где задралась его рубашка. Его тепло впиталось в неё и призывало к прикосновениям. Осторожно скользя по краю его майки, она растопырила пальцы на боку, сдерживая дрожь, и начала двигаться к его животу, чувствуя гладкую кожу и твёрдые мышцы. Вдруг рука Джейса схватил её за запястье, и его губы замерли над её губами. Клэри сразу же напряглась, её глаза распахнулись. Джейс продолжал сжимать зубы. — Прости, — сказал он, сделал прерывистый вздох, но хватку на её руке не ослабил. — Это… это рефлекс, — он наклонился и слегка навалился на неё, упираясь в её лоб, всё ещё удерживая запястье. Сердце Клэри сильнее забилось в груди, когда она подняла свободную руку и провела пальцами по его волосам в извиняющемся жесте. — Это ты прости. Я не… я… я забыла, — её голос дрожал, и она мысленно ругала себя за глупость. Как она могла забыть? После всего, что он только что сказал ей. Он покачал головой. — Ты не сделала ничего плохого. Это я, и это глупо. Я ненавижу это, — он выплюнул слово «ненавижу», показывая ей, насколько это мучило его. Она приподнялась и прижалась к его губам, не целуя, просто соединяя их вместе. — Джейс… — прошептала она, пытаясь вырваться, но он усилил хватку. — Я больше не буду прикасаться к тебе, — тихо произнесла она. — Я просто хочу убрать руку. Он покачал головой. — Я не хочу, чтобы ты убирала её, — после нескольких мгновений его пальцы ослабли, дрожа, а потом медленно исчезли. — Джейс… — Пожалуйста, не убирай, — выдохнул он. Клэри с трудом сглотнула и посмотрела на него. Его глаза были сжаты, челюсти напряжены, а брови сдвинуты. Клэри сделала глубокий вдох, перед тем как положить руку на его живот. Он дернулся и схватил её за талию, его пальцы впились в её плоть. Его лоб сильнее вжался в её, а дыхание стало ещё более учащённым. Горло Клэри сжалось от рыданий, набухающих глубоко внутри. Последнее, что она хотела, причинить ему ещё больше боли, больше дискомфорта. Она хотела защитить его, чтобы заставить его чувствовать себя лучше, чтобы исцелить его. Но он сказал «не убирать». Он хотел чувствовать её руки на себе. Она должна была попробовать, дать ему то, чего он просит, в чём он нуждается. Крепко зажмурившись, она двинула рукой дальше и дальше, поглаживая его пресс, её пальцы совершенно скользили между рёбрами. Его кожа была гладкой, за исключением небольшого количества рельефных участков в верхней части живота. Её глаза жгло даже за веками, ощущение под кончиками пальцев послало картинки того, что она не могла увидеть в мыслях. Шрамы. Некоторые очень маленькие и прямые, а другие — более длинные и с зазубринами. Ей хотелось плакать по многим причинам. Не последней из них было то — независимо от несовершенств на его коже — что она чувствовала, что он прекрасен. Худой и привлекательный. Прекрасно сложенный. Она не могла понять, как кто-то мог причинить ему такую боль. Но более очевидно, чем боль и повреждения, нанесённые ему физически, она могла представить только его шрамы, картинки и воспоминания о том, как они проигрывались в его голове снова и снова, когда он смотрел на свою обнажённую плоть. Слёзы потекли по её щекам, когда Клэри провела рукой вверх по его груди, где были ещё более неровные участки. Дыхание Джейса стало ещё более прерывистым, его тело задрожало поверх её, и какой-то невнятный звук вырвался из его горла. Не стон или хрип, а больше похоже на короткий всхлип, который у Клэри ассоциировался с болью. Она не смогла удержать сдавленный всхлип. Клэри убрала свою руку от его кожи и коснулась его лица. — Я не могу… я… — произнесла она сквозь комок в горле, её пальцы сомкнулись на его щеках, крепко сжимая. — Я не могу сделать это. Не тогда… я просто не могу. Джейс положил свои дрожащие руки на её щёки, его дыхание немного замедлилось теперь, когда она убрала ладони. — Не плачь. Прости. Я не знаю, почему… Боже, прости. Горло Клэри сжалось ещё больше, когда он начал извиняться перед ней. За что? Она не могла понять, почему он извиняется. Она хотела сказать ему это, но не могла выразить словами. Клэри обняла его за шею и уткнулась лицом в его плечо, вдыхая его. Джейс заключил её в объятия, сжимая так сильно, что ей стало трудно дышать, но в этот момент она скорее задохнулась бы, чем попросила бы его ослабить хватку. — Не надо меня жалеть. Я не хочу этого, Клэри. Она покачала головой. — Это не так. Я злюсь. Я так зла, — она сделала рваный вдох, вдыхая его запах. — Я просто не понимаю, как кто-то мог сделать это. Ты был маленьким мальчиком. Как они могли… — Это было давным-давно. Теперь всё кончено. Клэри отстранилась и обхватила его щёки. — Меня не волнует, — она покачала головой. — Это всё ещё влияет на тебя, до сих пор преследует. Как бы ты ни пытался спрятать это за маской, тебе всё время больно. Ты можешь скрыть все эти шрамы под одеждой, но не можешь спрятать шрамы внутри. Не от меня. Я вижу это в твоих глазах. Я слышу это в твоём голосе. Я чувствую это в твоих прикосновениях, — она закрыла глаза и прижалась к нему лицом. — Я хотела бы причинить им боль за то, что они сделали с тобой. Чтобы заставить их посмотреть на тебя и увидеть, что ты заслужил того, чтобы они любили тебя, как люблю тебя я. Чтобы показать им, какой ты замечательный. Если бы я могла, я бы сделала всё это. Я сделаю всё, чтобы отогнать это всё от тебя. Джейс напрягся. — Клэри… — его голос был натянутым. — Ты… что ты только что сказала? Она отстранилась и встретилась с его золотыми глазами, нахмурив брови, когда она думала о том, что произнесла. — Что сделаю всё, чтобы отогнать это всё от тебя. Он покачал головой. — До этого. — Ну, что ты замечательный? — Боже, он собирался злорадствовать из-за того, что она сказала это? Сейчас? — До этого, — сказал он тихо. Клэри смотрела на него, не имея понятия, почему он ведёт себя так странно. — Что я хотела бы заставить их увидеть, что ты заслужил того, чтобы они любили тебя, как я… — и тут она поняла. Она знала, что заставило его отреагировать так. — О, Боже, — жар подступил к её лицу, когда она закрыла рукой рот. Она уткнулась головой в подушку и пыталась отстраниться от него, но он сжал её крепче. — Я не знаю, почему я… почему я это сказала… вернее, мы просто… — не важно, что она пыталась сказать — ни одно предложение не имело смысла, потому что она знала, что она имела в виду. Каждое слово. Она думала, что, наверное, рано, и не позволяла себе признаться в этом. Но сейчас это случилось. Слёзы огорчения, страха и тревоги жгли глаза. Что он скажет? Уйдёт ли он? Джейс уставился на неё, не отрывая взгляда. Наконец, спустя, казалось, вечность, он заговорил: — Это было искренне? Клэри открывала и закрывала рот несколько раз, пытаясь найти способ сойти с темы. Она хотела успокоить его, что она не сказала это нарочно. Что она не ожидает, что он чувствует то же самое к ней. Что она не имела в виду это. Но она не могла сказать ничего из этого, потому что всё было ложью. Он заслужил не меньше, чем правду от неё, потому что Бог знал, что Джейс слышал достаточно лжи на протяжении всей своей жизни. Даже если он оттолкнёт её, даже если не чувствует то же самое — она должна ему сказать. Клэри закрыла глаза и прошептала лишь одно слово: — Да. Его руки соскользнули с неё, и он повернулся на бок, делая глубокий вдох. Сердце Клэри упало в желудок. Он отстранялся. Он собирался уйти. Как она могла позволить этому соскользнуть с языка? Слишком быстро. Не то, что такие слова можно было сказать более комфортно. После всего того времени, что они провели вместе, она знала это. Знала, что должна быть очень осторожно с таким. Должна позволять наступать чему-то на его условиях, в его время. Она не могла давить. Клэри позволила слезам пролиться на щёки. Через мгновение она почувствовала, как пальцы вернулись на её лицо, утирая влагу. — Почему ты плачешь? — Потому что я глупая, — она открыла глаза и изучала его с непонятным выражением. — Я не должна была говорить этого. Я знаю, что ты не готов это услышать и я… я даже не знаю, готова ли была это сказать, но оно… оно просто вырвалось, — приподнявшись, Клэри схватила его за руку. — Пожалуйста, давай просто забудем про это, ладно? Мы можем это сделать? Пожалуйста? Наклонившись, он нежно прикоснулся губами к её губам. — Может быть, я не хочу забывать, — прошептал Джейс, он поднял руку к её волосам и пробежался сквозь пряди. — Прошло столько времени с тех пор как кто-то говорил это мне. После моей мамы, я не думаю… Клэри была уверена, что её сердце снова вспыхнуло в тот момент, раскалываясь на мелкие кусочки. Никто не говорил ему это двенадцать лет? Ни приёмная семья, ни девушки, ни Лайтвуды? Никто? Ещё больше слёз покатилось с её глаз, повторяя очертания её лица, пока пальцы Джейса смахивали их. Он смотрел на неё, ни разу не отрывая взгляда. Его пальцы продолжали скользить по линии её скулы, заставляя её кожу покалывать. Клэри закрыла глаза от этого ощущения, стараясь запомнить, какого это, когда он прикасается к ней. Как его кожа скользит по её коже, так идеально, так правильно. Когда он снова заговорил, его голос звучал так тихо, что Клэри практически задалась вопросом, сказали ли он что-либо вообще. Это был всего лишь выдох. Короткое, чудесное, прекрасное время, когда дыхание остановилось. Один из наклонившихся миров Клэри полностью сошёл со своей оси, вырываясь из-под контроля и отправляясь в пространство, не заботясь о том, куда он направляется. — Может быть… может быть, я тоже люблю тебя.***
Холодная вода лилась из крана на подставленные руки Клэри. Она брызнула на лицо, надеясь, что шок разбудит её. Подняв голову и взглянув в зеркало на тёмные круги под глазами, укрепило её веру в то, что прошлая ночная встреча была на самом деле. Когда она проснулась в постели Изабель после того, как она заснула под боком у Джейса, она сомневалась, было ли всё сном. Что, возможно, он не рассказал ей ужасные вещи, которые с ним произошли. И, возможно — лишь возможно — она не ляпнула слова, которые не была готова сказать, а он не ответил ей взаимностью. В те несколько секунд, что она сомневалась в достоверности своих воспоминаний, непреодолимое чувство печали охватило её. Затем Клэри поняла, что она хотела, чтобы он испытывал то же самое к ней, потому что она совершенно точно испытывала к нему определённое чувство. Вздохнув, она вытерла лицо полотенцем, висящим рядом с раковиной, и взяла свою зубную щётку. Закончив, она собрала запутанные волосы в хвост, сунула зубную щётку в передний карман своей сумки и перекинула её через плечо. Клэри открыла дверь и вышла в коридор, застыв на месте, когда услышала мягкий звук рояля, доносившегося снизу. Медленно идя по лестнице, она посмотрела вниз. Изабель сидела на нижней ступеньке, погрузив руки в свои длинные чёрные локоны, опустив голову вниз и упираясь локтями в колени. С трудом сглотнув, Клэри направилась к ней. Музыка становилась всё громче, чем ближе она подходила к низу. Конечно, она узнала голос, который пел, но пыталась оставаться бесстрастной, когда звук кружился вокруг неё, утешая и маня к себе. Добравшись до своей подруги, Клэри бросила сумку на пол и села рядом с ней. Изабель подняла голову и убрала руки от волос, но не взглянула на Клэри. Её глаза были сосредоточены на арке в передней части коридора, ведущей в комнату, где находился рояль. — Он никогда не играет, когда мы здесь, — сказала она практически шёпотом. Клэри обвила плечи Изабель и притянула к себе, оперевшись подбородком на её макушку. — За все пять лет я ни разу не слышала, как он играет. Вернее, я иногда слышу, как он играет на гитаре ночью, но так приглушённо, что я едва могу что-либо разобрать, — её слова были настолько наполнены трепетом и грустью, что это почти заставило Клэри задохнуться. Затем она поняла то, каким особенным был факт того, что он позволял ей слушать его. Она знала это подсознательно, но никогда по-настоящему не ощущала. А сейчас поняла. — Он так хорош, — прошептала Изабель. Клэри закрыла глаза и прикусила губу, кивая головой в согласии. — Почему он никогда не играет для нас? Я знаю, что маме понравится. Она, вероятно, даже заплачет, а она никогда не плачет, — она повернулась и посмотрела в глаза Клэри в поиске ответа, которые Клэри не в состоянии была дать. Она попыталась ответить правдиво, не выдавая его секретов. — Ты знаешь, если это не на занятии, мама закрывается у себя, когда рисует. Я думала, что это потому, что она не любила отвлекаться или прерываться, пока есть вдохновение. Но на самом деле сейчас я думаю, что иногда она рисует что-то слишком личное, чтобы делиться с кем-либо ещё. Изабель нахмурилась. — Правда? Но она ведь продаёт свои работы? — Знаю, — согласилась Клэри. — В этом не особо много смысла, но так она рисует лучше всего. Она позволяет себе совершенно закрыться, чтобы делать лучшие работы. Даже люди, которые не понимают, что таится за художником и его работами, всегда чувствуют, что эмоции подлинные, — Клэри пожала плечами. — Иногда для того, чтобы добиться чего-то, художник позволяет себе стать полностью уязвимым для тех эмоций, которые пытается изобразить, — она повела плечом. — Мне нравится это, когда я рисую. Взгляд Изабель метнулся обратно к двери, и она со вздохом сказала: — Он играет так грустно… Клэри ничего не ответила. Она не знала, что можно сказать. Скорее всего, самое лучшее в этой ситуации — ничего не говорить. Если Джейс захочет, чтобы Изабель знала, он скажет. Не Клэри решать, должна знать Изабель или нет. Хотя боль на её лице, заставила Клэри желать так или иначе того, чтобы Джейс почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы открыться ей — кому-либо из его семьи. Изабель вздохнула и встала на ноги. Клэри проследила за ней взглядом. — Я пойду готовиться, — выражение её лица по-прежнему было разбитым. — Планы остаются в силе? Это, должно быть, одна из последних тёплых недель, и я хочу воспользоваться погодой и позагорать. Клэри заставила себя слегка улыбнуться. — Конечно. — Хорошо. Увидимся примерно через час. Она кивнула, и Изабель бросилась вверх по лестнице. Клэри сидела там несколько минут, слушая Джейса и пытаясь выбросить выражение лица Изабель из головы. Наконец, она встала и незаметно пробралась в конец коридора. Когда она дошла до арки, она навалилась на неё плечом и пристально посмотрела на него. Его пальцы порхали по клавишам рояля почти любовно, когда из него лилась музыка. На нём была та же майка и пижамные штаны, чтобы и прежде ночью, его голые руки и плечи мягко изгибались. Его волосы были спутаны ото сна и без сомнения из-за того, что её пальцы теребили их полночи. Её сердце сильно билось в груди. В тот момент Клэри было достаточно смотреть на него, видеть, как его пальцы скользят по клавишам, как его лицо наполняется эмоциями во время игры. — Ты так и будешь стоять там и прожигать меня взглядом или собираешься подойти, Пеппи? — сказал Джейс, закончив первую песню и начиная играть другую, более спокойную, без слов. — Не знаю, — она улыбнулась. — Я вполне наслаждаюсь видом. Он не взглянул на неё, но она заметила небольшую улыбку в уголке его рта. — Уверен, что это так. Это впечатляет. Она закатила глаза, но не смогла сдержать смех. Пройдя по комнате, она присела на скамейку рядом с ним. — Изабель слышала тебя. Его пальцы продолжали плавно двигаться по клавишам. — Я знаю. Повернувшись к нему, она подняла брови. — Ты знал? — Конечно, Изабель не совсем тихая, когда спускается по лестнице. Стадо слонов способно издавать меньше шума. Клэри посмотрела на него, заметив несколько локонов, упавших на глаза. Она протянула руку и слегка задела их пальцами, убирая назад. Глаза Джейса ненадолго закрылись, когда она прикоснулась к нему, но он продолжил играть и удерживать взгляд на рояле. — Я не думаю, что ты знаешь, как много значит для неё услышать тебя. Он ничего не ответил. — Или, может быть, ты знаешь, — Клэри изучала его лицо, отмечая небольшую складку между бровей. — Ты в порядке? Через мгновение Джейс покачал головой. Грудь Клэри сжалась. — Это из-за прошлой ночи? — её опасения поднялись на поверхность, и она начала бояться, что, может быть, он жалел, что рассказал ей о своём прошлом… и из-за того, в чём они признались друг другу. — Ты жалеешь, что рассказал мне это всё? Что ты не… Музыка резко остановилась, и вдруг его золотой взгляд был обращён к ней, будто выжигая её плоть. — Нет. Я рад, что рассказал тебе, — Джейс наклонился и мягко прикоснулся своими губами к ей. — И каждое слово, что я сказал позже. Она закрыла глаза и с облегчением выдохнула. — Хорошо. Его пальцы задержались на её скулах ещё на мгновение, прежде чем он отстранился и схватил белый конверт, который лежал на верхней части рояля и который она до этого не заметила. Он протянул его ей, не сказав ни слова. Клэри нахмурила брови и взяла его в руки. Поднял взгляд, она спросила: — Что это? Джейс повернулся к роялю, его глаза стали пустыми, а пальцы снова начали двигаться между клавишами. — Письмо от отца. Клэри взглянула на надпись на передней части конверта. — Ещё одно? — Четвёртое с тех пор, как мы сюда переехали, если быть точным. Она взглянула на него. — Четвёртое? Ты говорил мне только об одном. Он не ответил, но Клэри заметила, что его дыхание слегка ускорилось. — Что он хочет? — Читай. Опуская глаза, она аккуратно достала письмо и прочитала его полностью. Закончив, она сложила его и положила обратно в конверт. — Ты поедешь? — Не знаю. — Почему нет? Я имею в виду, почему не знаешь? Он перестал играть, его пальцы сильно надавили на клавиши, позволяя громким аккордам отразиться по дому. — Потому что я не знаю, хочу ли услышать его оправдания. Может быть, я не хочу знать, почему он сделал то, что сделал. Почему он оставил меня этим людям и позволил расти без матери и отца. У Клэри сжалось горло, и она потянулась к нему, но Джейс поднялся и встал спиной к ней у окна, прежде чем она смогла моргнуть. Медленно, она поднялась со скамейки и двинулась за ним. Приподнявшись, она положила руки ему на плечи, сдвигая их вниз, пока они не обернулись вокруг его талии. Она оперлась лбом ему между лопаток. Через мгновение Клэри почувствовала, как он уронил голову вперёд, его тело обвисло, а руки опустились поверх её. Обернувшись, Джейс обнял её и положил голову на её макушку. — Я не знаю, что делать, — произнёс он ей в волосы. — Что я должен делать? — Я не знаю, — она взглянула на него. — Чего ты хочешь? Джейс упёрся своим лбом в её и закрыл глаза. — Я не знаю. Я больше ничего не знаю, — он открыл глаза и отстранился. — Единственное в моей жизни, в чём я уверен — это ты. Как я к тебе отношусь. Всё остальное полностью вне моей власти. Она подняла руку, прослеживая изгиб его челюсти пальцами. — Помнишь, когда у меня была паническая атака в комнате Джонатана, ты мне сказал держаться за тебя, и мы пройдём через это вместе? Он кивнул. — Ну, теперь моя очередь вернуть должок, — она положила другую руку ему на щеку и притянула к себе, нежно целуя. — Сейчас держись за меня, Джейс, — прошептала она ему в губы. Он выдохнул и протянул ладонь, крепко сжал её лицо руками и обрушился на её губы. Интенсивность его поцелуя заставила её колени дать слабину, и она прислонилась к нему. Её разум стал абсолютно пустым, и всем, что она осознавала, был Джейс. Его руки, его губы, его тело, прижатое к её. она забыла, где находится, и даже то, кем она является на несколько драгоценных секунд, полностью отдаваясь ему. Внезапно их прервал резкий вздох, и громкий хлопок, наконец, пробрался через её туман, и они отстранились, их широко раскрытые глаза смотрели друг на друга, они оба пришли к одному и тому же осознанию в этот момент. Они медленно повернули головы в сторону звука, их руки по-прежнему крепко удерживали друг друга, а их тела были прижаты практически вплотную. Изабель стояла в арке, её волосы влажными прядями спадали по плечам, широко раскрытые глаза были сосредоточены на них. Её взгляд метался между ними, как будто она пыталась понять, что она видит. — Вы… — её рот открывался и закрывался, пока она пыталась найти слова. Наконец, её челюсти сомкнулись. Она зажмурила глаза и сжала руки в кулаки. — Пропади оно всё пропадом! — она повернулась на каблуках и направилась к двери. — Изабель, подожди! — Клэри отстранилась от Джейса и пошла к выходу. Изабель обернулась, выражение её лица скрывала маска гнева. Она подняла руку и указала: — Не смей разговаривать со мной сейчас, Клэри. Ты меня обманула, — её взгляд метнулся к Джейсу, а потом снова вернулся к Клэри. — Вы оба лгали мне. Я должна была ожидать этого от него. Но не от тебя, Клэри. Не от тебя, — она поджала губы, и Клэри могла поклясться, что она видела формирующиеся слёзы в глазах Изабель. — Пошло всё к чёрту, — она ещё раз обернулась, ухватившись за ручку двери, и распахнула дверь, из-за чего так врезалась в стену и опрокинула хрустальную вазу на пол. Она даже не дрогнула, когда та разлетелась на миллион крошечных осколков, распространившихся по всему полу.