Млечный путь

      Ладонь вспотела, но Кёнсу боялся отпустить руку брата.       — Мне страшно, — признался он и облизал губы.       — Не бойся, — сказал Чонин. — Всё будет в порядке.       — Уже почти неделя прошла, — отозвался парень. — Воспиталки давно должны были поругать нас за то, что мы прогуливаем эти грёбаные сеансы, но никто ничего не говорит… Значит он никому не рассказал. Мне это не нравится.       — Может быть боится, что ты донёс заведующей, и теперь залёг на дно? — предположил Чонин.       — Ага, как же! Он правильно сказал — моё слово против его…       Кёнсу оборвал свою мысль и взглянул на лестницу. Кто-то торопливо поднимался по ступенькам и направлялся явно в их сторону. Не успели парни отреагировать, как на площадке появился запыхавшийся Бэкхён.       — Чё вы делаете? — удивлённо выдохнул он, заметив братьев сидящими на полу плечом к плечу.       — Что случилось? — воскликнул Кёнсу и поднялся с места. — Почему ты бежал?       — Тебя ищет заведующая, — ответил парень, пытаясь отдышаться. — Там это… люди какие-то пришли, за тобой походу…       — Блять! — выругался Чонин и вскочил на ноги.       — Чё вы уже натворили?       — Ничего, — ответил Кёнсу и бросил на брата укоризненный взгляд. — Бэкхён, ты видел этих людей раньше?       — Неа, — замотал головой парень. — Может эти, из органов опеки?       — Но зачем?       — Чтобы забрать тебя, — ответил Чонин, едва сдерживая злость. — Походу он всё рассказал заведующей…       — Они ведь не могут это сделать просто так, да? — с надеждой спросил Кёнсу. — Скажи, пожалуйста, что не могут…       — Я не знаю, правда… — обессиленно произнёс Чонин.       — А твой отец? Неужели он ничего не может сделать? Он же обещал забрать нас ещё несколько дней назад!       — Наверное, у него какие-то проблемы…       — Или он ждёт, пока ты наиграешься, — внезапно сказал Бэкхён.       — Чё ты несёшь?! — огрызнулся Чонин.       — А чё, блять, не понятно?! — прошипел парень. — Он же ждёт, пока сыночек наиграется в заботливого братишку, заебётся жить в этой дыре и согласится отчалить отсюда по первому же свистку!       Кёнсу раскрыл рот от шока, а Чонин сжал руки в кулаки.       — Да нахуй он ему не упал! — продолжал Бэкхён. — Кёнсу твоему папаше чужой, и вряд ли он бы стал напрягать жопу, чтобы вытащить его отсюда…       — Не лезь не в своё дело, блядь подзаборная!       — Заткнитесь оба! — закричал Кёнсу и встал между ними. — Вы совсем башкой двинулись? Хотите, чтобы нас кто-нибудь услышал?       — Собачонку свою угомони! — рыкнул Чонин.       — Я тебя сейчас угомоню! — ответил брат, заставив его отшатнуться назад в удивлении. — Сейчас я пойду туда и узнаю, что этим людям от меня нужно, а вы оба останетесь здесь и не будете делать глупостей. Вы поняли меня?       — Тебе нельзя туда идти! — спохватился Бэкхён.       — У меня есть выбор? — всплеснул руками Кёнсу. — Нас в любом случае будут искать, и будет лучше, чтобы мы были не вместе.       — Ты можешь прямо сейчас свалить отсюда! Я знаю способ!       — И куда я пойду? — усмехнулся Кёнсу. — Ночевать на вокзал, чтобы меня полиция загребла и вернула обратно?       — Нет, — внезапно сказал Чонин. — Ты можешь пересидеть в соседнем доме, он всё равно заброшенный. Днём, конечно, придётся где-нибудь поторчать, на случай, если тебя там будут искать, но ночью сможешь вернуться, к тому же там не так уж и холодно…       — И как долго? — нахмурился Кёнсу.       — Пока не приедет отец, — ответил парень. — Я попытаюсь связаться с ним и скажу, что ты сбежал и я готов ехать с ним без тебя. Он обещал, что в Сеуле снимет мне отдельную квартиру, потому что его жена не хочет, чтобы я жил с ними… Будем жить вместе и он даже не узнает, а когда тебе исполнится девятнадцать, тебя уже никто не будет искать.       — План шикарный, — скептически произнёс Бэкхён, — только как он попадёт в Сеул?       — Я куплю два билета на своё имя, — ответил Чонин. — У меня есть деньги.       — А как же мама? — спросил Кёнсу. — Я не смогу её навещать…       — Всего два года, — успокаивающе произнёс брат. — Это не такой уж большой срок…       — Хорошо, — кивнул Кёнсу и сглотнул. — В любом случае, у меня нет выбора. Ладно, я пойду, пока на мои поиски не отправили кого-то ещё…       Сжав на прощанье ладонь Чонина, он улыбнулся Бэкхёну и зашагал вниз по лестнице. Две пары глаз проводили его спину напряжённым взглядом.       — Ты включишь эту… пожарную тревогу, а я помогу Кёнсу выйти отсюда, — сказал Бэкхён, когда шаги стихли.       — Что ты потребуешь взамен? — серьёзно спросил Чонин.       — Защити его, — ответил парень, — тогда мы будем в расчёте.

✦ ✧ ✦

      — Проходи, не бойся.       Кёнсу послушно вошёл в кабинет заведующей и прикрыл за собой дверь. Его взгляд тут же упал на мужчину и женщину, которые сидели за столом и которых он видел впервые.       — Эти господа из органов опеки, — пояснила заведующая, поднявшись со своего места. — Они хотят поговорить с тобой.       — Здравствуйте, — поздоровался парень и учтиво поклонился.       — Я оставлю вас.       Она вышла из-за стола и покинула кабинет.       — Присаживайся, Кёнсу, — сказала женщина и указала на свободный стул. Он поблагодарил и сел, внутренне сжимаясь от напряжения.       Незнакомцы приветливо улыбались, но Кёнсу прекрасно понимал — это всего лишь часть их работы. Улыбка совсем не значит, что тебе рады. Женщина была молодой на вид, он с натяжкой дал бы ей тридцать лет. Чистенький синий костюм, очевидно далеко не новый, каштановые волосы собраны в аккуратный пучок. Её спутник был постарше, тоже в костюме и при галстуке. От их презентабельности воротило уже на второй минуте общения. С тех пор, как его отец проявил свою сволочную натуру, Кёнсу возненавидел людей в деловых костюмах.       — Меня зовут Мун Гаён, — представилась женщина. — Я твой куратор от органов опеки.       — Зачем мне куратор? — настороженно спросил парень.       — Так положено по закону. В мои обязанности входит следить за тем, в каких условиях ты живёшь, каково твоё психическое состояние, и так далее.       — Со мной всё в порядке, — заверил её Кёнсу и попытался выдавить из себя улыбку. — Вы зря потратили своё время.       — Странно, — задумчиво произнесла госпожа Мун, — а вот у меня совершенно противоположные сведения…       — Какие?       — Послушай, Кёнсу, — успокаивающе сказала женщина, — прежде всего ты должен понять, что я тебе не враг. Я правда хочу помочь. Знаю, тебе сейчас не легко из-за того, что случилось с твоей мамой, ещё и твой отец пропал без вести…       «Счастливого ему пути, уроду!» — подумал про себя парень. «Надеюсь, в аду ещё встретимся».       — Спасибо, но я справлюсь, — вместо этого сказал он.       — Ты ведь не один, правда? — спросила госпожа Мун. — У тебя есть брат, а здесь не каждый может этим похвастаться… Какие у вас отношения с Чонином? Вы ладите?       — Как и все братья, — пожал плечами Кёнсу. Он старался держать себя в руках и ничем не выдать волнения. Ладони вспотели, и он положил их на колени, чтобы унять дрожь.       — Наверное, в последнее время вы стали как никогда близки? Всё-таки, горе сближает…       — Может быть… Я не знаю, не обращал внимания.       — Чонин заботится о тебе?       — Конечно, — кивнул Кёнсу. — Он с самого детства обо мне заботится…       — А не замечал ли ты, что его забота стала слишком навязчивой? — осторожно поинтересовалась госпожа Мун.       — В смысле? — напряжённо спросил парень.       — Может быть, он стал чаще обнимать тебя, трогать… может быть даже целовал?       — Что?! — воскликнул Кёнсу и подскочил на месте; стул с грохотом упал на пол, мужчина и женщина вздрогнули от неожиданности. — Вы что думаете, что Чонин домогался меня? Вы больные что ли?!       Он боялся, что его гнев будет выглядеть ненатурально, но похоже ему поверили.       — Пожалуйста, успокойся, — попросила женщина, а мужчина встал и вышел из-за стола. — Мы понимаем, что ты его выгораживаешь, потому что он твой брат, но то, что он делает — это неправильно…       — Вы слышите меня вообще?! — взвизгнул парень. — Чонин ничего не делал!       — Он тебя запугал, да? Поэтому ты боишься сказать правду? Кёнсу, пойми, ты можешь мне доверять… Я пришла сюда, чтобы тебя защитить.       — Да не нужно меня защищать! Ничего не было, понимаете? Чонин бы никогда так не поступил…       Мысли отчаянно бились о стенки черепной коробки в поисках выхода. Кёнсу лихорадочно соображал, что можно сделать, чтобы ему поверили. Надежда таяла с каждой минутой. И зачем он только сюда пришёл? Надо было послушать Бэкхёна и сбежать, пока было время!       — Нас предупредили, что ты можешь так отреагировать, — сказала госпожа Мун. — Конечно, у тебя тяжёлое моральное потрясение, и ты не до конца понимаешь, что хорошо, а что плохо. Наверное, тебе кажется, что брат очень любит тебя и что его действия совершенно нормальны, но это не так…       «Как будто я, блять, не понимаю!» — обречённо подумал Кёнсу.       — Чего вы хотите? Отправить его в тюрьму? Валяйте, у вас всё равно нет никаких доказательств!       — Ты прав, — кивнула госпожа Мун. — Доказать мы ничего не сможем, к тому же ты уже достиг возраста согласия, а твой брат всё ещё несовершеннолетний… В любом случае, если мы не можем привлечь его к ответственности, то хотя бы постараемся оградить тебя от его пагубного влияния.       — Как?! — испуганно выдохнул Кёнсу.       — Тебя переведут в другое учреждение, а твоего брата возьмут под пристальный контроль.       — Вы не можете этого сделать!       — Можем, — мягко произнесла женщина. — Я понимаю, ты злишься, но это ради твоего же блага…       И поднявшись с места, она подошла к парню и положила руку ему на плечо.       — Тебе понравится в новом доме, я тебе обещаю.       — Куда вы меня увезёте? — онемевшими от шока губами прошептал Кёнсу.       — В Тэгу.       — Что?! — воскликнул он. — Почему так далеко?!       — Из соображений безопасности.       — Я никуда не поеду! — замотал головой парень и отшатнулся от женщины, сбросив её руку с плеча. — Вы не заставите меня поехать с вами!       — Тебе придётся это сделать, — вздохнула госпожа Мун. — Господин Ким проводит тебя в твою комнату, чтобы ты мог собрать вещи, и мы поедем в Тэгу.       Кёнсу вздрогнул, когда ему на плечо опустилась тяжёлая рука мужчины; он и не заметил, как тот оказался рядом.       — Шагай, — грубо бросил тот и подтолкнул его к двери. Ничего не соображая от страха, парень послушно пошёл в сторону выхода. Ноги заплетались, перед глазами всё расплывалось. Паника клокотала в горле, сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Он не должен позволить этим людям увезти его от Чонина. Он должен сбежать и уехать с ним в Сеул.       Стены знакомых коридоров давили на него, точно клетка. Пробегавшие мимо дети оборачивались и с интересом разглядывали эту картину. Словно под конвоем, Кёнсу довели до его комнаты и велели собираться. Он застыл перед своей кроватью, ничего не видящим взглядом глядя на покрывало. Что теперь делать?!       Руки дрожали, когда он пытался сложить вещи в рюкзак. Грозная тень нависшего над ним социального работника не давала ему сосредоточиться. Кёнсу уже отчаялся придумать выход из этой ситуации, про себя умоляя Чонина скорее появиться и спасти его от этого кошмара. Ему действительно казалось, что всё это сон — страшный, нелогичный и бесконечный.       Опустошив тумбочку, Кёнсу наткнулся на морскую ракушку, которую почему-то прихватил с собой из дома. Ему её подарил Чонин, когда они были на море. Такой красивой ракушку Кёнсу ещё не доводилось видеть, поэтому он сохранил её и привёз домой. И сейчас она служила напоминанием о времени, проведённом вместе с братом… там, где никто не пытался их разлучить и впереди было бесконечное лето.       Закусив губу в попытке сдержать слёзы, Кёнсу сунул её в карман джинсов и застегнул рюкзак.       — Я собрался, — прохрипел он и отвёл глаза.       — На выход, — бросил ему мужчина и вышел из комнаты. Закинув рюкзак на плечо, Кёнсу печальным взглядом окинул спальню. Не сказать, что он будет скучать по этому месту… скорее уж по Бэкхёну, который стал ему настоящим другом.       — Эй! — окликнул его социальный работник. — Пошевеливайся давай!       Кёнсу мысленно показал ему средний палец, но послушно вышел в коридор. На него все глазели, как на чумного. Он опустил голову, чтобы не видеть их злорадствующих лиц. Неужели всё так и закончится? Его увезут от Чонина, даже не дав попрощаться?       — Я хочу… — робко начал он. — Хочу увидеть брата…       — Хотеть не вредно, — отрезал мужчина и подтолкнул его вперёд. Кёнсу едва не споткнулся, но устоял на ногах и побрёл дальше.       Госпожа Мун ждала их в холле. На ней было серое кашемировое пальто, а в руках она держала куртку Кёнсу.       — Одевайся, — сказала она и протянула вещь парню.       — Почему я не могу попрощаться с Чонином? — спросил он. — Вы не имеете права вот так забирать меня, даже не дав попрощаться!       — Это для твоего же блага, — ответила женщина. — Так тебе будет проще, и ты сможешь скорее забыть этот кошмар.       В этот миг ему захотелось рассмеяться, а затем плюнуть ей в лицо. Вместо этого он надел куртку и обмотал вокруг шеи шарф, который торчал в рукаве. Похлопав его по плечу, госпожа Мун открыла перед ним двери. Не удостоив её и взглядом, Кёнсу ступил за порог.       День стоял ясный и солнечный. Ветер поутих, и теперь снег лежал на земле сияющим белоснежным ковром. Кёнсу мысленно скривился от иронии судьбы — именно такой погожий денёк идеально подходит для краха всех его надежд. Ещё бы пение птиц, и было бы совсем замечательно.       — Кёнсу! — внезапно раздался взволнованный голос Чонина. — Что здесь происходит?       Парень бежал к нему навстречу, взмыленный и без куртки; похоже, он вышел через чёрный вход. При виде него сердце Кёнсу подскочило к горлу и ухнуло вниз. Сорвавшись с места, он во весь опор помчался вниз по ступенькам.       — Кёнсу! — крикнула за его спиной госпожа Мун. — Остановись немедленно!       Но тот её не слушал. Соскочив на землю, он пробежал ещё несколько метров и буквально налетел на брата. Чонин едва устоял и крепко обхватил его руками, не дав упасть.       — Они забирают меня! — отчаянно прошептал Кёнсу. — Пожалуйста, сделай что-нибудь!       — Я не позволю им тебя забрать, — яростно отозвался парень и прижал его к себе.       — Ю всё им рассказал! — прохрипел Кёнсу, и зажмурился. В носу защипало, глаза наполнились слезами… он обещал себе не плакать, но при виде брата больше не смог сдерживаться. — Я соврал, что ничего не было, но они меня даже слушать не стали…       — Кёнсу! — прозвучал голос социальной работницы совсем близко. — Немедленно отойди от него!       — Вы никуда его не увезёте, понятно?! — крикнул Чонин. — Он мой брат и я никуда его не отпущу!       — Ты и так причинил ему слишком много вреда, — жестко сказала женщина. — Если ты не хочешь, чтобы всем стало известно о твоём мерзком поступке, то сейчас же отпусти Кёнсу!       — Чё ты сделал? — внезапно раздался голос со стороны. Кёнсу обернулся и встретился глазами с Бэкхёном. Тот стоял в паре метров от них, в расстёгнутой куртке, и переводил взгляд с одного брата на другого.       — Бэкхён, не слушай её… — хрипло произнёс Кёнсу. Отвлёкшись, братья не заметили, как сзади к ним подкрался социальный работник.       — Отпусти его, — сказал мужчина, схватив Чонина за плечо.       — Пусти меня! — прошипел парень и попытался вырваться. Для этого ему пришлось разжать руки и выпустить Кёнсу из объятий. Мужчина держал крепко; рассвирепев, Чонин запахнулся и ударил его кулаком. Удар пришёлся в скулу, пальцы прошибла боль. Парень оттолкнул мужчину от себя и схватил Кёнсу за руку.       — Тебе надо уходить! — прошептал он.       — Не так быстро! — взвизгнула госпожа Мун. Подскочив к ним, она схватила Кёнсу за капюшон куртки и рванула на себя.       — Отпустите меня! — закричал парень и принялся вырываться. Тем временем мужчина пришёл в себя и набросился на Чонина. Завязалась потасовка, на крики прибежала охрана.       Братья брыкались и кусались в попытке выбраться из захвата. Один охранник пришёл на помощь социальному работнику и скрутил Чонина, заломив ему руки за спину. Второй же держал вырывающегося и ревущего Кёнсу. Бэкхён стоял посреди этой драмы, смотрел на друга широко распахнутыми глазами, а по его щекам текли слёзы.       — Пожалуйста! — взмолился Кёнсу и упал на колени, прямо в мокрый снег. — Отпустите меня!       — Отведите его в машину, — приказала госпожа Мун. — А этого, — она кивнула на Чонина, — не отпускайте, пока мы не уедем. Я передам вашему начальству, чтобы его наказали по всей строгости.       — Чтоб ты сдохла, сука! — прошипел Чонин и плюнул ей в лицо. На его счастье, плевок угодил аккурат под ноги.       Одарив его презрительным взглядом, женщина развернулась и пошла в сторону ворот. Охранник, державший Кёнсу, направился следом.       — Отпусти меня! — закричал парень и упёрся ногами в рыхлый снег. — Я сказал отпусти!       — Кёнсу! — воскликнул Чонин, провожая брата взглядом; его губа кровоточила, лицо было мокрым от слёз. — Я обязательно заберу тебя, слышишь?! Я вытащу тебя оттуда!       — Заткнись! — рыкнул охранник и тряхнул его со всей силой.       — Пожалуйста, не надо! — взмолился Кёнсу. Он пытался выглянуть из-за плеча своего конвоира, чтобы взглянуть на брата хотя бы одним глазком. — Чонин, пожалуйста, забери меня! Помоги мне!       Продолжая всхлипывать и вырываться, Кёнсу всё кричал и кричал, звал брата на помощь. Грудная клетка горела огнём, сердце сдавило стальными тисками. Ему казалось, будто мир рушится.       Увидев машину, он забился ещё сильнее. Госпожа Мун торопливо распахнула пассажирскую дверь, и охранник затолкал его внутрь. Оказавшись в салоне, Кёнсу попытался её открыть, но она оказалась заперта.       Его охватила паника.       — Может быть, уже прекратишь? — спросила женщина, заняв место водителя. — Неужели ещё не ясно, что ты ничего не изменишь?       — Ненавижу вас! — злобно прошипел Кёнсу и со всей силой пнул ногами спинку её сидения. — Ненавижу!       — Глупый ребёнок, — грустно усмехнулась госпожа Мун и повернула ключ в зажигании. — Ты мне ещё спасибо скажешь.