Грабители (Robbers)

В течение следующей недели случаются три вещи. Эрик и его банда выносят двадцать шесть тысяч долларов из банка во Фрипорте. Эрик трахает Чарльза в пятизвездочном отеле в Нижнем Манхэттене. Мелвин Первис и его агенты убивают Малыша Нельсона в Иллинойсе. Новость передают, позвонив в Бюро следующим утром, и все в офисе аплодируют. Чарльз неловко стоит в углу, заставляя себя улыбаться. — Вот видите, мальчики и девочки, — громогласно возвещает Маккоун, — нет ничего невозможного. Продолжайте работать в поте лица, и скоро Леншерр с его ребятами так же сдохнут на обочине. Очаровательно. Маккоун продолжает рассказывать. Между Нельсоном и Первисом с его агентами началась перестрелка в поле неподалеку от дороги. Два агента из четырех были убиты, но эта же участь не минула и Нельсона с его подельником. Первиса навели на место, где скрывался Нельсон: маленький деревенский отель рядом с лесом. Там же были и Диллинджер с Гамильтоном, но они скрылись. *** Перед тем, как Чарльз рассказывает Эрику, кто именно его невеста, они ругаются. Чарльз сидит на кровати в одной из комнат «Бэк Ярда», а Эрик стоит в паре футов от него. — Это не твоя забота — волноваться, что они выпустят пулю в мою голову, — говорит он. — Это моя забота. Я сам позабочусь о себе и присмотрю за тобой, хорошо? Так что просто прекрати поднимать эту тему. Чарльз сидит, ссутулившись и обнимая руками голову. — Ты живешь одной неделей, Эрик. Ты, мать твою, живешь одним днем. Ты думаешь, что ты непобедим. Это не так. Если они добрались до Флойда с Нельсоном, они могут добраться и до тебя. И, черт тебя дери, конечно, это моя забота — волноваться о тебе, кретин. Мы в отношениях, и это то, в чем участвуют двое. Соединив руки в замок за головой, Эрик смотрит в потолок. На его щеках ходят желваки. — С чего тебе так в этом разбираться? — нависая над Чарльзом, спрашивает он. — Тебе что, попалось печенье с предсказанием, где написано: «Эрика Леншерра застрелят, выпустив ему пулю в лицо»? А? Или ты знаешь что-то, чего не знаю я? Чарльз кусает губу, смотря на свои ладони. В тот день в Бюро привели нового осведомителя. Засунули его, лягающегося и кричащего, в комнату для допросов. — Я хочу, чтобы с тобой было все в порядке, — говорит Чарльз. Эрик вздыхает. — Я в порядке. Они не могут ждать меня в каждом банке или казино. — У них есть осведомители, — Чарльз отчаянно жестикулирует. — Ты, может, этого и не знаешь, но у них есть люди, доставляющие им информацию. Он закрывает глаза и шумно вдыхает. — Рано или поздно тебя убьют или посадят, и я не хочу присутствовать при этом, когда это случится. Одним сильным движением Эрик хватает Чарльза за плечи, и Чарльз смотрит на него с испугом и недоумением. — Что, Чарльз? Что ты такое знаешь, чего не знаю я? Что? Ты работаешь на них или что? — Нет! — Чарльз пытается оттолкнуть его, схватив за рукава. — Нет, хватит. Прекрати это! — он, наконец, поднимается и отталкивает Эрика прочь. — Это то, что ты думаешь обо мне? Что я подставляю тебе свою задницу, чтобы выпытать что-нибудь о тебе и твоих парнях? Эрик кажется смущенным, и Чарльз снова толкает его в грудь и зло кричит: — Ты хочешь знать то, что знаю я?! И нет, это не что-то, что знает каждый, ты, гигантский кусок дерьма, но знаешь что? Моя невеста, женщина, на которой я собираюсь жениться, — Мойра Мактаггерт. Ты знаешь, кто это, знаток? Обессиленный вспышкой, он падает на край кровати и ерошит волосы на голове. — Специальный агент Мойра Мактаггерт, — притихшим голосом отвечает Эрик. Он садится рядом с Чарльзом, сжимая руки между колен. — Со мной все будет хорошо. Чарльз издает нервный смешок. — Все будет хорошо, — повторяет Эрик. — Если мы когда-нибудь не сможем найти друг друга, если что-то произойдет... Если мы не сможем связаться друг с другом, мы встретимся тут. Встретимся в клубе в восемь. Каждый из нас будет приходить сюда ежедневно и ждать, пока не появится второй. Чарльз поворачивается к нему и, взяв лицо Эрика в ладони, целует. *** Во вторник одиннадцатого ноября банда Леншерра грабит один из банков в Верхнем Манхэттене. Осведомитель, которого поймало Бюро, все-таки проболтался, и сейчас Чарльз сидит в Бюро с Лилиан, секретаршей, и молится Богу, Аллаху и Вишну, чтобы Эрик выбрался оттуда живым. Чарльз слышит голоса и шум и выглядывает в окно: к зданию подъезжают большие полицейские бьюики. Из одного из них Страйкеры вытаскивают мальчишку в наручниках, раненного пулей в плечо. Маккоун, Мойра и Рэй Левин идут следом за ними с пулеметами Томпсона в руках. Армандо Муньос. Они схватили Армандо Муньоса. Чарльз смотрит, как они тащат мальчика в здание. Высокий и сильный, он пытается вырваться, и кровь течет по его белой рубашке. Чарльз не может пошевелиться. — Отведите ублюдка в комнату для допросов, — приказывает Маккоун. — Допросите его и сделайте это по всем правилам — не вздумайте с ним нежничать. Чарльз холодеет. Шум, который доносится из коридора, похож на звуки из фильма ужасов. Армандо вопит, и Чарльзу становится нехорошо. Он слышит рев Уильяма Страйкера: — Где они?! Где они, мать твою?! — Они пытают его, — говорит Чарльз Мойре. Она смотрит в сторону. — Они не могут так с ним поступить. Он встает и идет в коридор, но Мойра хватает его за запястье. — Оставь их в покое, Чарльз. Это тебя не касается. Он вырывает руку из ее захвата и указывает на дверь, из-за которой доносятся крики. — Они не могут так поступать с человеческим существом. Неважно, преступник он или нет. Мойра просит его остановиться и дать им выполнить их работу, но он выходит в коридор. Чарльз должен остановить их, потому что это неправильно. Потому что это друг Эрика. «Они мне как младшие братья», — сказал Эрик про трех младших членов своей банды. — Вам нельзя здесь находиться, — Маккоун перегораживает ему путь. За его плечом Чарльз видит Армандо, прикованного к железному столу, и руку Уильяма Страйкера, готовую нажать на рану. — Вы не можете поступать так! — Чарльз толкает МакКоуна. — Вы должны остановиться. Уильям Страйкер плюет Армандо в лицо. — Говори, где они, мерзавец! Говори, или я выпущу еще одну пулю прямо в твою сраную бошку, кусок дерьма. — Вы не имеете тут никаких полномочий, — говорит Маккоун Чарльзу. Армандо открывает рот, и кровь льется вниз по его подбородку. Его кожа блестит от пота, и он с трудом выговаривает: — Я не знаю. Чарльз отводит взгляд, когда Страйкер засовывает палец прямо в рану. — Вы убьете его, — Чарльз едва слышит себя среди звуков, которые издает Армандо: стонов пойманного в капкан животного, напуганного и бьющегося в агонии. — Нет, — говорит Маккоун. — Если он даст нам то, что мы хотим, мы дадим ему то, что нужно ему. — Я позволю доктору осмотреть тебя, если ты скажешь, где скрывается шайка, — Страйкер бьет Армандо по лицу. Кровь струится из раны рекой, и тяжелые колебания его груди, когда он пытается вдохнуть, делают поток еще сильнее. — Где Леншерр? — орет Страйкер. — Ты скажешь мне, где Леншерр, или, клянусь, я выбью тебе все зубы и ты будешь сосать мне своим беззубым ртом. Слышишь меня?! Где Леншерр? Чарльз мечтает оказаться где-то подальше отсюда. — Он же мучается, черт вас дери! Вы не можете обращаться так с человеком! — Если вы вмешаетесь, я арестую вас, — Маккоун кладет руку Чарльзу на грудь, удерживая его от рывка вперед. Армандо произносит это снова и снова — «я не знаю я не знаю я не знаю» — и Чарльзу плохо от мысли, что Страйкер сделает то же самое с Эриком. Он неверяще смотрит Маккоуну в лицо, не понимая, как он может позволить такому происходить. Это происходит в чертовой Америке, стране свободных людей. О сладкая свобода. — Говори, где он, — Страйкер сжимает пальцами лицо Армандо. Он трясет его за челюсть. — Скажи мне! Рука Армандо бессильно падает на деревянный столик, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Он кричит как безумный, когда Страйкер снова нажимает на рану, давя обоими большими пальцами на ее неровные края. — Хватит! — просит Чарльз. Его голос звучит жалко, а глаза жжет от подступающих слез. Это неправильно. Страйкер повторяет свои прежние вопросы: где Леншерр, где Макаров, где Хоулетт? Он даже начинает допытываться про Диллинджера, и Чарльз не выдерживает: — Хватит, Страйкер, сукин ты сын! Ты не можешь так поступать с человеком! На него не обращают внимания. Страйкер-старший пальцами открывает глаза Армандо и удерживает их в таком положении, пока его сын продолжает в бешенстве орать. Армандо едва хватает сил на то, чтобы подавить стон и прошептать: — Я не знаю. Я не знаю... не знаю, где они... Чарльз пытается оттолкнуть Маккоуна, уже зная, что ничего не получится, потому что он не сможет остановить обоих Страйкеров в одиночку. Маккоун хватает его за плечо и толкает назад. — Убирайтесь отсюда. Если вам это не нравится, уходите. Вы не должны быть здесь. Вон. Чарльз с удовольствием ушел бы, потому что он больше не может этого видеть. Армандо тяжело дышит, и Страйкер кладет руку ему на горло и начинает душить. Второй рукой он все еще давит ему на плечо. Ему на рану. Чарльз с удовольствием ушел бы, но он не может, потому что он должен прекратить это. — Пожалуйста, — просит он. — Он не знает, где банда, он бы уже сказал, если бы знал, чтоб вас. Маккоун смеется. — Вы ничего в этом не понимаете. Мальчишка скажет нам все или сдохнет от потери крови на этом столе. Если вы не хотите присутствовать при этом, просто убирайтесь. Чарльз рассматривает большой нос Маккоуна и его уродливые очки, а потом переводит взгляд на Армандо. Его тело трясется от боли. — Вы ненормальные. Это то, что имел в виду Мелвин Первис, когда хотел поговорить с вами о методах? Это вы называете методами? Да что с вами, мать вашу, не так? — Послушайте, Ксавье, мне все равно, кем вы там являетесь, — рычит Маккоун Чарльзу в лицо. — Мне нет дела до того, что вы жених Мактаггерт или сколько там у вас денег в банке. Вы не будете вмешиваться в работу Бюро, вам понятно? Чарльз отходит назад. Его плечи опускаются, и он вздрагивает от каждого крика Армандо. — Ему нужен врач, — Чарльз смотрит на свои ботинки и снова на Маккоуна. — Он не будет слишком полезен вам мертвым, не так ли? Маккоун сверлит его взглядом. — Не заставляйте меня выводить вас отсюда силой. Это не ваше дело. А сейчас убирайтесь, черт вас дери. Чарльз хочет плюнуть ему в лицо, сказать чертовому Маккоуну, что он об этом пожалеет. Но Чарльз ничего не делает. Он прикусывает язык и говорит: — Без проблем. В коридоре он игнорирует Мойру, пытающуюся что-то сказать ему. Игнорирует ее руку на своем предплечье и уходит. Он блюет, убедившись перед этим, что стоит прямо перед парадными дверьми Бюро. *** Две недели спустя Эрик берет его с собой в Майами, во Флориду. Там слишком жарко даже для конца ноября, и Чарльз проводит все время в комнате отеля со включенным кондиционером и открытым окном. Эрик встречается здесь со своими деловыми партнерами, а Чарльз сказал Мойре, что уезжает навестить друга семьи на пару дней. Она извинилась перед ним за то, что случилось с Армандо Муньосом, сказала, что должна была предупредить его еще до начала, потому что она знает, как сильно он ненавидит насилие. Чарльз посоветовал ей забыть об этом. Он рассказал Эрику, что сделали с Армандо в Бюро Расследований. — Я не хотел бросать мальчика там, — сказал Эрик. — Его подстрелили, и там было много крови, и я не знал, что делать. Армандо велел мне садиться в чертов автомобиль, пока не подстрелили и меня. Нам пришлось уехать и оставить проклятого мальчишку истекать кровью или умереть в грязных лапах федеральных агентов. Когда Эрик возвращается со встречи, уже почти девять вечера. Он в своем лучшем костюме, и он снимает пальто и пиджак, вешает их на дверной крючок. Светло-коричневые кобуры с пистолетами особенно сильно выделяются на фоне белой рубашки и черного жилета. — Раздевайся, — он поворачивается к Чарльзу. Чарльз приподнимает бровь. Эрик пристально смотрит на него, стаскивая с плеч ремни кобуры и расстегивая жилет. — Ты не слышал, что я сказал? Раздевайся. Прямо сейчас. — Должно быть, встреча не слишком удалась, — Чарльз садится у изголовья кровати. Он стаскивает нижнюю майку через голову и бросает на дощатый пол. Эрик перестает вертеть в пальцах пуговицы рубашки и поднимает взгляд. Чарльз догадывается, что ему не следовало этого говорить. Эрик подходит к Чарльзу вплотную, сжимает его бедра своими коленями и хватает пальцами за горло. — Нет. Не тебе говорить об этом. — Да что с тобой, мать твою? Чарльз непонимающе хмурится, убирая его ладонь подальше. — Что, мать мою, со мной? — Эрик, схватив Чарльза за руку, прижимает ее к обитому бархатом изголовью. — Армандо мертв. Ты понимаешь значение этого слова? М е р т в. Мертв. Чарльз, смотря на него, моргает — все это слишком внезапно — и Эрик снова перемещает ладонь ему на горло. Держит его под подбородком, не давая пошевелиться. — Мальчишку убили. Чертово Бюро Расследований убило чертового мальчишку, и сейчас эти ублюдки со Среднего Запада слишком напуганы, чтобы иметь с нами какие-то дела, потому что они не хотят, чтобы кого-то из их парней убили. Ты слышишь, что я сказал, бритишбой? Армандо мертв, — вторую руку Эрик кладет Чарльзу в волосы, поглаживает его затылок. — А сейчас снимай свою проклятую одежду. Он слезает с кровати, снимает рубашку через голову и сбрасывает с ног ботинки и носки. Чарльз сидит тихо и пытается дышать, не в состоянии смотреть ни на что, кроме своих колен. Эрик возвращается, все еще в трусах, и ставит на кровать жестянку с вазелином. Он наклоняется и целует Чарльза в шею, трет большими пальцами его соски. — Ты все еще слишком одет. — Мне очень жаль, — говорит Чарльз. Он не имеет в виду одежду. — Мне жаль, что я не смог остановить их. Эрик кладет руки ему на талию. Его взгляд смягчается, но челюсти все еще крепко сжаты. — Мы больше не будем об этом говорить. Он стягивает белье Чарльза вниз на его колени, и Чарльз сбрасывает его на пол. Открывает рот шире, когда Эрик целует его — грязно, мокро и отчаянно. Эрик трется бедрами о бедра Чарльза, пытаясь коснуться его члена. — Я собираюсь трахать тебя как можно больше, пока мы тут, — он ведет губами по щеке Чарльза и кусает его за мочку уха. — Сейчас я подготовлю тебя, и потом ты поездишь на мне верхом. Знаешь, что это значит? Чарльз громко дышит. Одна его рука зажата между их телами, второй он обнимает Эрика за шею и прижимает его к себе. — Да. Да, я... я знаю, что это значит. Эрик смеется, отодвигается и разводит его колени. Он готовит Чарльза долго и неторопливо, медленно трахает его тремя пальцами. Чарльз отворачивает лицо в сторону и просит: — Эрик, пожалуйста. Пожалуйста. — Ты готов? — Эрик вылизывает ему ямку между ключицами. Чарльз кивает, и Эрик вытаскивает пальцы, гладит растянутое отверстие. Чарльз стонет — он хочет, чтобы это продолжалось вечно. Эрик ложится рядом, опирается головой на подушку, и Чарльз смотрит на него, запыхавшийся и потный. Эрик поднимает бровь и указывает на свой член. — Ты сказал, ты знаешь, что это значит. — Я знаю. Чарльз приподнимается на локтях, чувствуя себя растянутым и готовым. Эрик размазывает по члену еще больше вазелина, пока Чарльз устраивается над его бедрами. Головка члена прижата между его ягодиц. — Я знаю, что это значит, — повторяет Чарльз. Он опускается вниз, и Эрик глухо стонет, царапает ногтями его поясницу и кусает губы. — Да, теперь я это вижу. Чарльз ухмыляется, двигает бедрами, ощущая, как выходит и тут же скользит обратно член, стонет от чувства наполненности и растяжения. Он балансирует, положив руку Эрику на живот. Мускулы Эрика напрягаются, когда он пытается толкаться навстречу. Чарльз двигается с маленькой амплитудой, сжимает кулак вокруг члена и дрочит себе такими же мелкими движениями. Через пару минут Эрик перекатывается набок и подминает Чарльза под себя. — Хочу быстрее, — говорит он. Чарльз обнимает его ногами за талию, чтобы член вошел еще глубже. — Gott, блядь, — Эрик накрывает его рот своим, толкается грубо и быстро, опираясь руками по обе стороны от его тела. Чарльз стонет. Громко дыша, он ищет на спине Эрика что-то, за что можно было бы ухватиться. — Сильнее, — просит он, и Эрик кусает его губу. Чарльз берет свой член в ладонь. — Сильнее, — говорит он еще раз. — Трахни меня сильнее, Эрик. — Тебе недостаточно? — спрашивает Эрик, выпрямляясь. Чарльз кивает, и Эрик закидывает его ноги себе на плечи — член выскальзывает наружу. Чарльз скулит от неприятного чувства пустоты. Эрик издает что-то, похожее на рычание, устраивая руки на его талии. — Ты получишь сильнее, — говорит он. — О боже, — стонет Чарльз. Кожа шлепает о кожу, и Чарльз закусывает свою руку, чтобы никто не услышал лишних звуков. Чтобы никто не пожаловался на двух педиков, шумно трахающихся за соседней дверью. Эрик усмехается, сжимая бедра Чарльза до синяков. — Так рад, что заполучил тебя, бритишбой. Gott, так хорошо. Он закрывает глаза и двигается быстрее — прежний ритм теряется, и Чарльз сжимает зубами свое запястье. Его трахают глубоко и сильно — именно так, как Чарльз хочет. Эрик стонет, повторяет его имя снова и снова, когда кончает. Чарльз чувствует, как горячая сперма течет по его бедрам, когда Эрик вытаскивает член. Он падает на Чарльза, прижимая его своим телом, горячо дышит ему в ухо. Чарльз все еще сжимает свой собственный член и не может пошевелить рукой из-за тяжести Эрика сверху. — О, — говорит Эрик, когда Чарльз пытается оттащить его от себя за волосы. Эрик улыбается в его шею, легонько кусает, чтобы не оставить следов. — Я помогу тебе с этим. Он отодвигает руку Чарльза, изгибается и касается его мошонки ртом. Гладит пальцами пятна своей собственной спермы, добирается до отверстия и размазывает ее вокруг. Его язык крошечными движениями вылизывает член и мошонку, и Чарльз стонет, утомленный и почти готовый кончить. — Давай же, чтоб тебя, продолжай, — говорит он, и Эрик останавливается. Чарльз пихает его ногой в бок. — Пожалуйста. — М-м, как вежливо. Эрик засовывает в него два пальца и одновременно берет головку члена, уже скользкую от смазки, в рот, посасывает ее. Чарльз настолько переполнен ощущениями, что ему все равно, если их кто-то услышит. — Да, — стонет он и вцепляется в волосы Эрика, заставляя его взять глубже. Эрик повинуется, и Чарльз зажмуривает глаза. — Да. Боже, да. Блядь, Эрик. Он кончает и чувствует, как Эрик сглатывает вокруг члена, и без остановки стонет, потный и вымотанный, без сил лежа на большой двуспальной кровати в пятизвездочном отеле в Майами, во Флориде. Уже четыре утра, но Чарльз не спит. Он поворачивается и смотрит на сонное, расслабленное лицо Эрика. — Ты не спишь? Эрик, не открывая глаз, отвечает: — Теперь нет. Он вытягивается всем телом и щурится, и Чарльз смотрит на него в ответ. — Что? — спрашивает Эрик, поглаживая его руку. Чарльз пожевывает внутреннюю сторону щеки. Его кожа горячая и липкая там, где Эрик прижат к нему. — Что побудило тебя заняться этим в первый раз? Грабить банки, — уточняет он, когда Эрик недоуменно моргает. — Ты сказал, что ограбил тот банк в Дюссельдорфе, чтобы оплатить дорогу в Америку, но почему ты продолжил заниматься этим тут? Эрик устало смотрит в ответ. — Ты знаешь, сколько сейчас времени? Я не собираюсь писать ночные автобиографические романы. — Я не прошу тебя рассказывать мне автобиографию, — Чарльз сердито косится на него — они оба дурачатся. — Мне просто интересно. Эрик вздыхает и переворачивается на спину. Чарльз кладет подбородок ему на плечо. — Ладно, — говорит Эрик. — Хорошо. Я думаю, в Дюссельдорфе я почувствовал к этому вкус. Когда я приехал сюда, в Америку, мне было совершенно нечем заняться. Мне надо было присматривать за матерью и сестрой. Мы жили в Филадельфии, и там же я встретил Логана и Азазеля. Они настоящие ублюдки, — голос Эрика звучит подозрительно нежно, — но я абсолютно такой же. Эрик рассказывает дальше. О том, как успешно шли дела в Дюссельдорфе. О том, сколько денег приносило ограбление банков: достаточно, что он смог отправить свою семью жить в Бостон, подальше от этого всего. Так что когда Логан и Азазель захотели к нему присоединиться, он сразу согласился. Потом появились Алекс, Шон и Армандо. — Мальчишке было всего двадцать. И сейчас он мертв, — снова говорит Эрик, и Чарльз обнимает его одной рукой. Эрик качает головой и тянется к ночному столику за часами. Он трясет ими у Чарльза перед глазами. — Уже пять утра. Я граблю банки, потому что могу и потому что умею. А это не так уж и плохо, — он убирает часы. — Это волнующе. Тогда в Германии я был просто одним из тысяч евреев. А тут я... как меня назвали в «Нью-Йорк Таймс»? Он ухмыляется, и Чарльз закатывает глаза. — «Плохой, но сексапильный парень». Почему тебе не дали прозвище вроде Красавчика или Малыша? Я не знаю, тебя могли назвать... Эрик Большой Член? Да, мне кажется, это привлечет внимание публики. Эрик шутливо толкает его, и Чарльз смеется. — Кем бы тогда стал ты? Мой партнер, Чарльз Членосос? Чарльз пытается скрыть усмешку и вонзает ногти Эрику в грудь ровно под соском. Эрик шипит. — Ладно, — говорит он, — думаю, пора спать. Он держит данное им слово. Они трахаются пять раз за три дня, и Чарльз изможден. Эрик берет его в кровати, в ванне, на диване и у стены. Эрик прижимает его к макам на выцветших обоях, держа за задницу и кусая за шею, Чарльз обнимает его ногами за талию, вцепившись руками ему в волосы. Эрик целует его у отеля, пока водитель такси не смотрит, и говорит: — Встретимся в клубе в субботу вечером. Чарльз кивает и сжимает его ладонь. — Спасибо тебе за поездку.