***
— Свон, что там у тебя опять за беда? — спросила Регина, вернувшись из Академии и обнаружив Эмму сидящей в гостиной на полу. Она что-то сжимала в руках и бессмысленно смотрела куда-то сквозь пол. Регина подошла к ней и помогла подняться. — Что случилось? — Ну… — Эмма подняла голову. На ее побледневшем лице отразилась несчастная мука, о которой она никак не решалась заговорить. — Говори прямо, не юли… Регина протянула руку, и Эмма, робея, отдала ей тест на беременность. В окошке индикатора горел жирный плюс. Регина беззвучно открыла и закрыла рот. Эмма тоже не могла произнести ни слова, подавленная свалившимися на нее новыми обстоятельствами. Из глаз ее градом покатились слезы. — Успокойся, Эмма, — обняла ее Регина, хотя сама была взволнована не меньше, а может, даже и больше. — Что ты собираешься делать? — Я не знаю, — всхлипнула Эмма, и рывком поднялась с пола, плюхаясь на диван, задрав босые ноги и спрятав голову в коленях. — А кто отец, знаешь? Эмма мотнула головой. — А, это, наверное, после того, как ты сбежала, — сказала Регина. — Угу. Там было много людей. Праздник Вакха, там все… друг с другом. И я… забыла… Эмма прерывисто всхлипнула и вот-вот готова была разрыдаться. — Так прекращай свою истерику. Слезами тут не поможешь, — Регина обняла и внимательно заглянула в заплаканные глаза Эммы. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Регина провела ладонью по своему животу, где шрамом была начертана ее похожая история. Ей было семнадцать, когда она забеременела от своего любимого мужчины. Дэниель. Это имя, похожее на мягкое прикосновение теплых рук, до сих пор отзывалось болью в сердце Регины. К тому моменту, как Регина узнала о своей беременности, Дэниель уже был мертв. Регина пыталась отравиться, но у нее ничего не вышло, и тогда она решила во что бы то ни стало выносить и родить ребенка, сохранить единственное живое свидетельство той трагически оборвавшейся любви. Но, разумеется, мать скоро узнала об этом и была просто в ярости. В бешенстве. И тут же потащила Регину на аборт, несмотря на все протесты, слезы и мольбы. Мать всегда лучше знает, что действительно нужно ее дочери. И, конечно, больше всего пеклась о том, чтобы о Регине не ползли всякие непристойные слухи, потому все было анонимно, стерильно и, разумеется, неофициально. Только Регина так брыкалась, так билась, из последних сил борясь за жизнь своего ребенка, что все прошло не так гладко, как планировалась. Анестезия сработала не полностью, и прямо посреди операции Регина очнулась и взревела от дикой боли. Рука доктора дрогнула, что привело к необратимым последствиям, и Регина навсегда лишилась возможности стать матерью. Со временем боль утихла, как шрам затянулся и стал почти незаметным, но все же время от времени Регина вздрагивала от непрошеных переживаний.* * *
— В данных обстоятельствах наиболее целесообразно — сделать медикаментозный аборт, пока еще есть возможность,— категорично заявила Надежда Блу, заведующая отделением акушерства и гинекологии в больнице. Она говорила приторно ласково, но все же довольно жестко. –У здоровых людей нередко рождаются дети с психическими отклонениями, которые невозможно предугадать, но в случае с Эммой — ее ребенок будет гарантировано неполноценным, как и его мать. — Не смейте так говорить об Эмме! — Регина скрипнула зубами. — Мисс Миллс, — слащаво улыбнулась Надежда. — Я понимаю, что ваши личные чувства мешают вам… — Мои чувства здесь ни при чем! — перебила ее Регина. — Ну разумеется, но давайте посмотрим правде в глаза — ребенок Эммы будет обречен на те же страдания, что испытывает она сама, и с ним вам будет очень тяжело. — Я все равно думаю, что это решение Эмма должна принять сама, и если она хочет родить этого ребенка, я не буду отговаривать ее. — Мисс Свон психически нездорова, она не может принимать адекватные решения, поэтому это решение могут принять только ее опекуны и врачи, раз у нее нет родственников здесь… — Вот тут вы ошибаетесь, дорогуша, — вынырнул из-за двери Голд. — Эмма Свон — моя дочь, так что я могу принимать решения за нее. И вот мое решение — если кто-то что-то с ней или с ее ребенком сделает без ее воли, боюсь, для этого кого-то наступят очень темные времена. Он зловеще ухмыльнулся. — Мистер Голд, вы что, угрожаете? — Надежда прищурилась. — Нет-нет, что вы! — звеняще рассмеялся Голд. — С угрозами — это, пожалуйста, к Регине, я же объясняю вам простейший алгоритм. Вы причиняете вред моей дочери (он выкинул вперед одну руку) — я причиняю вред вам (выкинул другую). Вот и все. Это называется (он звучно хлопнул) — причинно-следственная связь. Я понятно выразился? — Предельно, — хмуро ответила Надежда.