Прелести попаданства

Мы долго ехали, за время езды я успела поспать и принять мерзкое лекарство из целящих трав, отдающее плесенью. Надеюсь, после него мне не станет хуже. Благо, погода сохранилась хорошая. Я сидела и наблюдала за открывшимися пейзажами. Скайрим огромен и, воистину прекрасен. Сколько боли и унижения принес мне этот месяц, но, что странно, я не держу зла. Да, это было адом, но я выжила, нужно ценить хоть это. Под колесами сминалась пожелтевшая хилая трава, на обочине росли цветы – горноцвет самых разных цветов: лиловый, красный, синий, желтый; снежные ягоды гроздьями висели на хрупких кустиках. А воздух! Теплый, свежий, в нем витают запахи меда и цветов! Телеги замедлили ход. Мы заехали на поляну близ дороги. Где-то вдали виднеется Вайтран. Сказать что на самом деле Скайрим больше чем в игре – ничего не сказать! По сравнению с игрой, этот мир просто огромен! Чиррар сказал, что ночевать будем уже за стенами города, возле ворот, грустно добавив, что люди и меры не доверяют зверорасам, ожидая подставы. Но до города еще далеко, сейчас всего полдень. Три телеги встали кругом, посреди которого разожгли костер. Вокруг дежурили охранники. Сахирра меня завела за одну из телег и дала одежду, сама же отвернулась и стала ждать, пока я переоденусь. Нужно признать, что чистая одежда это великолепно! Теперь я была одета в свободную рубаху, теплые штаны и сапожки с меховой подбивкой. Эта простенькая одежда показалась мне верхом удобства и красоты. Переодевшись, я тронула Сахирру за плечо, и она повела меня к костру, у которого уже собрался весь караван, не считая дежурных. Незнакомая мне хаджитка, наклонилась к куче поленьев и щепок, пытаясь развести огонь. На носу у нее было белое пятнышко, забавно сочетающееся с темной шерстью. Подол ее шерстяного платья дергался, должно быть там хвост. Наверное, это глупо, но хаджиты вызывали у меня восторг. Они очень милые, не понимаю, как их здесь не любят? Так или иначе, мои спасители рылись в вещах, выуживая из дорожных сумок котелки и мешки с крупами и пряностями. Когда кошечка с пятном на носу развела приличный костер, другая кошка, точно две капли воды похожая на нее, стала устанавливать котел над огнем. Только у второй кошки пятнышко было на ухе. Я уселась прямо на землю. Слева от меня сидел здоровенный рыжий котище: - Я Мрадж“Рей, охранник, пусть дорога приведет тебя в теплые пески. Чиррар сказал, что ты теперь с нами. Он главный. Ты уже знаешь остальных? Нет? Так вот, это Чираннир, он тоже охраняет караван (кот указал на хаджита слева от себя, у Чираннира была почти черная шкура и голубые глаза.). Вон тот охранник, это Джзанвай, эй, Джзан! … На оклик обернулся один из стражей. Мрадж“Рей таким способом знакомил меня со всеми обитателями каравана, если можно так выразится, и представлял меня им. Сразу запомнить столько имен, учитывая, что некоторые просто пытка для языка, было сложно. Я лишь рассеянно улыбалась в ответ на их приветствия. Но одно имя запомнилось мне хорошо. Как и кошка, носившая его. Ее звали Савани. Прекрасное пепельно-серое создание породы, как я узнала позже, Омс-рата, изящное дитя новорожденного Массера и растущей Секунды. Она была прекрасна, ее сияющие, словно два изумруда, глаза с вертикальными зрачками глядели благосклонно. Она куталась в подбитый мехом плащ. В ее маленькие, идеально очерченные ушки были продеты золотые серьги с маленькими изумрудами, подчеркивающими цвет глаз. Савани с Чирраром торговали на пару, потому и выглядели опрятнее других. Как я уже говорила, имена я не запомнила, так что приходилось выворачиваться. В итоге, когда худощавый паренек-хаджит попросил меня передать специи я заулыбалась, как одаренная Шеогоратом, и чуть не угодила рукой в пламя. Я покраснела и отвернулась к костру. Пламя бросало к небу алые искры, одаряло теплом, гудело и потрескивало. Вдруг, в ноздри мне ударил настолько аппетитный запах, что я чуть слюнками не подавилась. Тот самый тощий кот помешивал в котелке кашу. Я завороженно смотрела, как он горстью сыпанул зелень в котелок, затем нарезал вяленое мясо и ссыпал туда же. Кошка с пятном на ухе установила другой котелок, налила в него воды, кинула в него сушеных трав и накрыла крышкой. Ее звали Свирра, а ее сестру, кошку с пятном на носу, звали Скривва. Так…. Ага! Осталось вспомнить только два имени! Того тощего паренька и черной кошки. Вот и чудненько. Пока каша варилась, мне подробно растолковали мои обязанности. Вы не подумайте, ничего такого! Мне лишь нужно будет помогать, чистить товар, носить воду, ходить в город и предлагать товар. Другого я и не ожидала. Хотя, это справедливо – за еду, и ночлег буду платить работой. Тем временем, каша доварилась, и я имела удовольствие, наконец, нормально поесть! Я уже и забыла вкус нормальной еды! Невероятно вкусно! Пока коты болтали, я насыпала добавки. С каждой ложкой еда казалась мне вкусней и вкусней. Чтобы наестся, мне хватило три миски каши и куска хлеба. Довольная, как кот, объевшийся сметаны, ну, в этом случае как хаджит, объевшийся лунного сахара, я довольной лужицей распласталась на земле. В компании тем временем, живо обсуждали товары и дальние поездки. А я, полностью расслабившись, легла на траву и подставила лицо лучам холодного северного солнца. *** Долго отдыхать не пришлось. Вскоре мы двинулись в путь, и к вечеру добрались до Вайтрана. Едва я завидела город, как челюсть моя отвисла. Это же целый городище! Вайтран был гораздо больше, чем в игре, он был просто громаден! Мощные стены, поросшие мхом и обвитые цветами, защищали степной город от резких ветров. Над стенами возвышался лишь замок, поражающий своей, казалось бы, простой, красотой. На самом деле, деревянные своды замка, Драконьего Предела, как мне сказала Сахирра, были сплошь испещрены искусной нордской резьбой. Поймав на себе взгляд Сахирры, я поспешила захлопнуть челюсть, и перевела взгляд на ближайшие фермы, раскиданные близ города. Их было несколько, в тех, что побогаче, имелись ветряные мельницы, и несколько загонов для скота. Домики были простенькие и деревянные, но мне они, почему то очень даже приглянулись. Знаете, в игре, когда подходишь к Вайтрану, вокруг гробовая тишина и лишь перевозчик с конюхом. А здесь!.. Жизнь вокруг так и била ключом! Фермеры на полях, детишки радостно бегают по полянкам, собаки лают, курицы кудахчут, птицы не смолкают. Везде мир, покой, идиллия. Но стоило мне увидеть охотника, волокущего мертвого оленя, со стрелой в голове, как вся моя иллюзия распалась. Меня чуть ли на изнанку не вывернуло! Бедное животное, ну как так можно?! Красивый мех запачкан кровью, остекленевшие глаза смотрят в никуда. Глаза начало щипать, и я, сдерживая рвотные позывы, легла в телегу и спрятала лицо в ладони. Простреленное плечо давало о себе знать жгучей болью. Я вдыхала терпкий запах сена, и пыталась заглушить боль. Незаметно для себя, я задремала. *** Я разлепила глаза лишь, когда мы стали лагерем под надежной защитой городских стен. Как и прежде, телеги поставили кругом, в центре развели костер. Вокруг костра расставили палатки. И те оказались покрытые шкурами. Фу! Аж мороз по коже! Спать под шкурой мертвой зверушки! Но все же лучше, чем на сыром, грязном каменном полу подземелья. Я скатилась с телеги, в буквальном смысле. Больно шлепнулась на задницу, и, кряхтя аки старуха, поплелась к кострищу. Плюхнувшись на свободное место, я оказалась между кошками-близняшками Свиррой и Скриввой. Стало прохладней, вечереет. Честно сказать, сумерки это мое любимое время суток. Время, когда на смену шумному дню приходит размеренная и спокойная ночь, медленно перенимая бразды правления миром в свои холодные руки. Безумно красивое время, хотя и немного печальное. Так, что-то я разошлась. Давно меня так не перло на красивые словечки, должно быть, это все свежий воздух и травы виноваты. На треноге над костром висел котел с кашей. Я дотянулась к стопке с чистыми тарелками, и взяла одну. Навалив каши, я жадно стала ее уплетать заедая хлебом. Ммм! До чего же вкусно! Или на меня так повлияло заключение, или эта каша божественна! Хаджиты снова завели беседы, а я сидела одна-одинешенька, фореверэлон, одним словом. Мы еще долго сидели близ костра, я почти не разговаривала, лишь глядела, как незадачливые мотыльки лишаются крыльев в языках пламени. Понемногу мои спасители начали готовиться ко сну, и мне показали мою палатку. Пришлось смириться со шкурами на палатке, ведь они же были и вместо одеял. Выставили всего двоих дежурных, все тех же кошек-близняшек. Я забралась под шкуры и укуталась в них полностью, так чтобы лишь глаза и нос были на воздухе. Перевязанное плечо еще больше стало болеть, интересно, как скоро оно заживет? Если честно, боль была очень сильной, жгучей, на глаза выступили слезы. Чтобы отвлечься, я возвела глаза к небу. Мириады звезд уже осыпали небосвод, и Северное сияние освещало землю. Дух захватывало от этой невероятной красоты, Сияние отливало всеми оттенками желтого, зеленого, оранжевого и даже красного, прежде, я видела подобное лишь на экране телевизора! Эх, телевизор… эх, дом, милый дом! Как же я скучаю по своим родителям, своей комнате, кровати… Тоска тяжелой черной вуалью заволокла сердце. Мама… больше всего я скучаю по ней. Как я могла быть такой дурой? Как я могла обижать ее и самой обижаться на пустяки?! Слезы текли по щекам, и звездное небо превратилось в размытое мерцающее марево. Ведь она всегда хотела мне лишь добра! А я, неблагодарная идиотка! Что с ней? Сколько времени прошло там, дома? Скучают ли по мне? Даже для моего скверного характера это слишком суровое наказание, неужели я заслуживаю этого? Боль, грусть, тоска… все это разрывает меня сейчас, я упиваюсь этой болью. Я никогда не смогу назвать это место домом.