Любовь или Свобода 3: Второй шанс

       Обратный путь они собирались попробовать пролететь на приличной скорости, без кабинки, но после внезапно пришедшего письма пришлось наплевать на удовольствие и включить режим обычного полёта с максимально возможной скоростью. Поскольку вернуться в ту же секунду, как прочитали сообщение, возможности не было, Блек, пусть и подготовил шикарную историю, по каким окрестностям они сейчас бродили с сестрой, не сомневался, что попадёт ему по-крупному.        На удивление Сирена поддерживала эту мысль.        «Ей-то что беспокоиться», — думал юноша, не имея никакого понятия об инциденте двухлетней давности.        — Эл, — землянка быстро спрыгнула с мотоцикла, когда они приземлились за холмом недалеко от дома Лони, — только не вздумай проболтаться, что я ела икру!        — Почему? — не понял юноша. Он как раз размышлял о том, чтобы наплести про прогулку до торгового дома. Мотоцикл бросать смысла не имело, поэтому он покатил его вручную. Хорошо, что эльсы не сняли с него колёса.        — Она для меня под запретом ещё больше, чем твой мотоцикл. Я ей уже однажды отравилась.        — Какая разница? Тебе всё равно ничего не будет, в отличие от меня.        — Я серьёзно! Ври что хочешь, но про икру не упоминай, иначе оба потом ни сесть, ни встать не сможем.        Блек с сомнением посмотрел на сестру, одновременно с этим подавая ей руку — склон у холма крутоват.        — Просто поверь, — женщина не стала вдаваться в подробности. — Хочешь жить, придумай что-нибудь, не связанное с ней.        — Понял, попробую. А где ты её взяла столько, чтобы отравиться?        Они торопясь вышли на ровную поверхность, радуясь, что не нужно больше перешагивать через жёсткую сорняковую траву, обвившую холм плотным ковром.        — Ходила в торговый дом.        — Одна? Вокруг же глушь! Как он тебя отпускает?        — Только с этим, — Сирена протянула руку, отодвинув широкий красный браслет, под которым обнаружился ещё один, тонкий, изящный, плотно прилегающий к запястью.        — А, ясно, — юноша не остановился, узнав аксессуар.        Это маячок, передающий координаты и считывающий коды с часов всех эльсов в радиусе десяти метров, при активации сигнала тревоги. Современный способ обезопасить вещи от похищения. Удобно, даже за пределами Эльсода. Теперь пропал смысл клеймить женщин, разве что эльс захочет поиздеваться над ней, или же чтит традиции.        — Чип у тебя тоже есть? — на всякий случай уточнил Блек.        — Да, — Сирена ткнула на основание черепа. — Если с маячком что-то случится, он тут же сработает вместо него. А браслет можем снять только мы с Алексом.        — Во-первых, не прячь его под другими аксессуарами, — недовольно проворчал юноша. Если бы он знал о наличии маячка, то возможно не стал бы увозить сестру. — Он твоя лучшая защита вне дома. Эльсы должны видеть устройство, до того, как пристанут, и тебе придётся его применить. А во-вторых, Лони может в любой момент изменить его блокировку и сделать запрос о твоём местонахождении. Ты обязана была меня о нём предупредить! И как будем выкручиваться, если он уже в курсе, где мы были?!        — Я не знала…        — Девчонки, — раздражённо фыркнул Блек. Только раздражался он больше для виду. Эл с самого начала обдумал возможность, если на Сирене окажется маяк со слежением. Мало ли что можно ожидать от Лони. — Слушай меня внимательно, — юноша попутно начал набирать на часах сообщение. — Особо много врать не будем. Сначала мы просто пошли гулять, потом мне позвонил мой лучший друг, ты его видела один раз. Миккей Риевогь. Тот, что служил раньше с нашим отцом, помнишь?        Сирена кивнула, припоминая недавнюю встречу. Эл тогда заходил в гости с малинововолосым эльсом, с которым Алекс оказался немного знаком. Они, вроде бы, вместе были на Земле, перед тем, как её захватили.        — Я его сейчас предупрежу, чтобы тоже был в курсе. Так вот, он позвал меня прогуляться, я сказал, что с тобой, тогда он предложил съездить куда-нибудь вчетвером, он со своей вещью, ты и я. Миккей живёт недалеко, поэтому быстро забрал нас на своём крейсере, и мы отправились в центр развлечений, где и были на самом деле. Всё запомнила?        — А как зовут его рабыню, и как она выглядит?        — Всё равно, он их меняет через каждые два месяца. Пусть будет Линия, светленькая, высокая, а больше ты запоминать не обязана.       Блек закатил мотоцикл в ангар, пока Сирена ждала на улице. К счастью, не пришлось раскрывать вход для транспорта, получилось впихнуть его в маленькую дверь. Осталось немного пройти, и двойняшек ждут нелёгкие минуты в попытках оправдаться перед Алексом.        — Думаешь, это лучший выход? — землянка привела в порядок внешний вид.        — Если поймает на обмане, узнает про мотоцикл или икру, влетит сильнее, ты же сама говорила. Поэтому в центре мы только пили.        — А твой крейсер где?        — В ангаре, Иригай, сломай его. Иначе бы я не приплёл к истории Миккея.        — Хорошо, — Сирена изо всех сил старалась убрать с лица виноватое выражение. Но у самой двери замешкалась, — почему тогда Миккей не зашёл?        — Понял, что назревают неприятности, скинул нас, не долетев до дома. Он ужас как не любит проблемы, — Блек потянулся вводить код от двери. — Не бойся, сестрёнка. Прорвёмся.        — Да неужели?!        Раньше, чем Эл успел договорить или дотронуться до двери, она сама распахнулась. На пороге стоял, скрестив руки на груди, разгневанный Алекс, сверкая глазами так, словно пытался испепелить штрафников.        — А может и нет, — промямлила Сирена, даже шагнув назад, за спину брата.        — Живо в дом! Оба! — гаркнул Лекс и, не дожидаясь медливших, растерявшихся двойняшек, схватил свою женщину за локоть, втаскивая внутрь, следом поторопил мальчишку чувствительным подзатыльником.        — Но мы ничего плохого не сделали, — попытался возразить Блек, опасливо оборачиваясь. Как-то не хотелось поворачиваться к опекуну спиной, пока тот злится.        — С какого вы шлялись три с половиной часа?! Сие называется небольшая прогулка перед сном за пару тысяч километров?!        — Но я же тебя предупредила… — землянка, почувствовав свободу от хватки, отбежала в дальний конец гостиной и вжалась в стену. Данная комната была оформлена в стиле Диких скитальцев. К счастью, это только имитация. Мебель, имеющаяся в небольшом количестве, пусть и выглядело жёсткой и острой, на деле всё же была сделана из обычного материала.        — Правда?! Кажется, я упустил в твоей записке упоминание о походе по развлекательным центрам!        «Значит, я правильно рассчитал», — Эл выглядел спокойнее сестры.        — Это оказалось неожиданным приключением, — юноша поспешил пересказать опекуну то, что успел напридумывать с Сиреной. — Всё получилось незапланированно.        — Эль Блек, — Алекс и не думал успокаиваться. — У тебя на руке, есть одно очень маленькое устройство, позволяющее послать хотя бы сообщение! Хочешь добавить что-то ещё о внезапности или неожиданности?!        Юноша промолчал. Всё остальное, что он хотел добавить, лучше высказать чуть позже, сейчас любое слово обернётся против него мгновенно.        — Ну, чего заглохли, языки поотваливались?! — и в самом деле, глядя на виноватые понурые физиономии, Лони не мог не понизить чуть-чуть голос. — Кому из вас первому всыпать?!        Землянка испуганно зыркнула из своего угла и даже как-то сжалась.        — Сирена, а ну иди сюда!        «Не шевелись! — приказал себе Блек, понимая, что любое движение навлечёт гнев на себя. — Нужно подождать ещё немного…» — юноша исподлобья следил, как несчастная женщина, поняв, что деваться некуда, медленно приблизилась к красноволосому, вжимая голову в плечи и старательно рассматривая свои ноги.        — Смотри мне в глаза! — мужчина резко поднял её голову за подбородок. Землянка громко всхлипнула, уставившись на Лекса глазами, полными слёз. — Надеюсь, хорошо погуляли?! Сия прогулка стоит наказания?! Как я там обещал тебя высечь?!        — Лекс, но я… я… — она ещё раз всхлипнула, не сдержав одну слезинку, сорвавшуюся с ресниц и прокатившуюся по щеке.        «Сейчас!» — Блек решил, что лучшего момента для исправления ситуации не будет. Слёзы Сирены всегда были идеальным катализатором, и для Лони они лучший охладитель.        — Алекс, пожалуйста, не наказывай её, это была моя инициатива!        — Нет, — тут же обернулась женщина. — Не бери всё на себя. Я добровольно согласилась, и сама села на…        — Но Мика с крейсером позвал именно я, — поспешил перебить её парень, пока женщина, поверив в благородство брата, не призналась во всех грехах. Вот тогда уже точно пиши пропало.        — Не выгораживай её, Эль! — Лони перекинулся на юношу. — Вы оба хороши! В равной степени! Сие же додуматься надо было, смыться глубокой ночью с твоим другом втайне от меня! И нечего тут изображать невинность и забывчивость! Я стопроцентно уверен, ты умышленно не предупредил, зная, что я не разрешу!        — Мы хотели немного повеселиться! — выложил Эл, будто утратив контроль, — Миккей, между прочим, служил у моего отца! Неужели ты не в состоянии понять, что для меня и Сирены это тоже частичка прошлого?! Да, я специально не стал ничего тебе писать! Знал, что тебе плевать на наши чувства! Ты эгоистичный…        Договорить юноша не сумел. Алекс не стал дослушивать, в гневе отвесив приблизившемуся мальчишке оплеуху, да такую сильную, что голова Эла мотнулась в сторону, а на лице остался красный след.        Сирена взвизгнула, прижав руки к груди.       — Больше никогда не смей повышать на меня голос, Эль! — на холодную ярость Лони смотреть было ещё страшнее, чем на бушующий гнев. — Если бы тебе хотелось пообщаться с сестрой, дать ей поговорить с бывшим подчинённым вашего отца или просто весело погулять, нужно было потратить на это немного своего дневного драгоценного времени, в которое ты не появлялся у меня, рассказывая сестре сказки про сильную занятость в институте! И не надо мне сейчас врать про чувства и прочую хрень! Вы знали-то Элайю совсем недолго. Ты просто хотел повеселиться, абсолютно наплевав на меня, Сирену, глубокую ночь и на всё остальное, кроме своего хочу! Не удивлюсь, если ты предложил ей на мотоцикл сесть!        — Я… — Блек перевёл растерянный взгляд с Лекса на землянку, — я… — повторил он, заикаясь, после чего потупился, опустив голову, и еле слышно прошептал. — Прости…        — И не мечтайте так легко отделаться! Оба! Марш по комнатам, завтра я придумаю вам наказание по заслугам!        Двойняшки, не поднимая голов, поспешили на лестницу, но поравнявшись с сестрой, Эл, незаметно для опекуна, подмигнул ей, послав самодовольную ухмылку. Всё прошло так, как он ожидал, за исключением оплеухи. Нет, её он тоже предполагал, но всё же хотел постараться не доводить, да видимо немного перегнул палку. Он давно уже изучил Лони и хорошо знал, как отделаться меньшей кровью за проступок. Главное, вовремя себя остановить и правильно сыграть. Нельзя тут же извиняться, ныть и молить о пощаде. Если Лекс уловит чувство вины, накажет сразу и достаточно строго, наверное, следуя каким-то своим принципам. Упорно спорить, ругаться и сопротивляться тоже нельзя. Тогда получишь в два раза больше, всё-таки, Лони слишком горяч и доводить до кипения травмоопасно. Лучший выход тот, который сейчас был разыгран. Немного подогреть опекуна, чтобы поорал погромче, выпустил пар, наговорил пару ласковых, не сдерживаясь, а потом изобразить сильнейшее сожаление, словно он только что глупому ребёнку открыл глаза на мир. Обещание наказать завтра обычно сводилось к чему-то незначительному.        «Как всегда, просчитано с блеском, — Блек, скрывшись с поля зрения Лони, больше не видел смысла демонстрировать понурость. Он расслабленной походкой направился к своей комнате. — Алекс, Алекс, тебе меня не раскусить»…        — Сирена, Стей тебя отымей! — воскликнул юноша, едва отворив дверь. — Ты во что мою комнату превратила?!        Не веря своим глазам и морщась, он брезгливо вошёл вовнутрь. Проклятый, ненавистный ему, примитивный стиль варганов. Всё низкое, ни одного кресла или стула, только коробки и контейнеры, отводимые для сидения. Вместо кровати ромбовидная дырка в полу. К счастью, внутри, в отличие от настоящего спального места непривлекательных инопланетян, всё-таки мягкий матрас с одеялом.        — Убью эту идиотку! — прорычал Блек, попутно пнув невысокий стол.        Что скрывать, он любил уют. Любил мягкую постель, удобные кресла, красиво отделанные комнаты. Даже душ, в отличие от большинства эльсов, предпочитал тёплый, не понимая всеобщей мании закаляться и мыться исключительно в холодной воде. А вот чего Эл терпеть не мог, так это когда врывались в его личное пространство и без спроса трогали личные вещи. И пусть ему, большей частью, приходилось жить в общежитии, эту комнату он считал своей.        — Ну и?! Как тут спать?! — Блек добросовестно попытался устроиться в, так называемой, постели. Но повертевшись в разные стороны, и в итоге, ударившись рукой о борт, он, ругаясь, поднялся на ноги.        Юноша зло осмотрел комнату. Спать не хотелось. Его любимые книги по-прежнему находились тут, но если раньше он красиво их раскладывал в выдвигающемся шкафу, то теперь они навалены друг на друга и примотаны верёвочными полками. Ему с трудом удалось отодрать одну. Это оказалась история межпланетных отношений и кодекс по проведению переговоров за последние пять тысяч лет. Эл даже на мгновение перестал злиться, вспоминая, как в детстве зубрил её наизусть. А сколько пришлось выклянчивать у Алекса не электронный экземпляр… Книга безумно толстая и объёмная, поэтому стоила прилично. Собственно, как и остальные из его коллекции. Юному эльсу в своё время за каждую из них пришлось как следует побороться, ведь Лони не относился к ценителям бумажных экземпляров, не понимая, зачем их скупать, если есть электронные. Даже несмотря на моду и традиции, для древнего рода собрать хоть какую-нибудь библиотеку, опекун Эла подобной не имел.        С любовью погладив переплёт из кожи с добавлением эарены, Блек осмотрел пространство: где бы с ней устроиться? Попытка вытащить постель из дырки и соорудить себе удобный мягкий уголок провалилась.        Всё внутри комнаты его раздражало. Прикинув в уме, не грозит ли ему неприятностями покидание спальни, эльс пришёл к выводу, что всё, как раз, наоборот. Алекс должно быть подостыл и при столкновении, возможно, его удастся полностью успокоить. А если опекун уже спит, то Эл хотя бы ночь проведёт нормально.        В поисках помещения, парень на цыпочках, с толстенной книгой в руках, обошёл все гостиные и остановился на втором этаже, со знакомым ему земным стилем.        «Довольно неплохо, — оценил юноша, устраиваясь на длинном мягком диване. — Если бы ещё не дурацкие решётки… Ну, хоть подушка есть».        Подушки ещё одно его пристрастие, оставшееся с Земли. Здесь они считались излишеством, в общежитиях обходились без них.        «Вот бы камин разжечь… — Блек с тоской посмотрел на холодный камин, не решаясь сделать это самому. — Совсем другое дело, не то, что моя комната».        Он включил освещение на часах и, не добавляя верхнего света, углубился в чтение, пусть давно уже мог наизусть процитировать любой отрывок оттуда.        Шелест страниц, хруст бумаги, шуршание разворачиваемых вкладышей — всё это завораживало Эла, заставляло забыть о времени и жизненных мелочах. Душа просто парила в небесах. Правда, только при условии, чтобы и тело в этот момент испытывало комфорт.        Вот и сейчас, завернувшись в покрывало, юноша потерял связь с реальностью, пока его туда не вернул резко заданный вопрос.        — Ты не понимаешь значение «своя комната»?!        Блек вздрогнул и поднял голову. В дверях стоял красноволосый эльс и, судя по повышенному тону, он ещё гневался.        — Не нашёл её, — буркнул Эл, потупившись.        Алекс, не двинувшись с места, продолжил буравить его грозным взглядом, в ожидании пояснения.        — Я пошёл туда, где должна быть моя комната, но там оказалась не она, а станция варганов.        — Надо было не врать о занятости, а приходить, когда с тобой хотели обсудить перестройку дома!        — Но я же не ожидал, что ты позволишь Сирене … — юноша осёкся, чуть было не ляпнув «изуродовать». Лексу может не понравиться грубый отзыв о трудах его женщины, — так поэкспериментировать. Сам-то в восторге?        Лони проигнорировал вопрос, только посторонился, указывая мальчишке на дверь: мол, не мои проблемы, катись к себе.        — Алекс, ты сильно на меня злишься? — Эл поспешил начать примирение, а-то, в самом деле, придётся ночевать в отвратительной обстановке.        — Ты не представляешь как!        — Прости. Пожалуйста, прости, я очень сожалею…        — Хочешь сказать, что в следующий раз не потащишь сестру Юрхай знает куда, ради своей прихоти?! — сарказм в тоне мужчины дал знать: он ни капли не верит в раскаянье парня.        — Я… не знаю. Но точно не буду этого делать без разрешения….        — Да что ты?! Будешь спрашивать моего разрешения, даже став самостоятельным? Разве ты не ждёшь с нетерпением момента, когда выберешься из-под моей опеки?!        «Спокойно, одно неверное слово и станет хуже, — Блек быстро просчитывал варианты ответа. — Нет, он не поверит в внезапно проснувшуюся совесть… Надо быть правдоподобнее».        — Нет, — юноша глухо хмыкнул, полностью садясь на диван. — Я никогда особо твоим разрешением не интересовался. И по поводу себя вряд ли буду. Но… Алекс, я не хочу с тобой ссориться, ведь если не считать Сирену, ты единственная оставшаяся у меня семья. Я… я понимаю, что веду себя временами грубо, но… мне больно от того, что ты на меня злишься.        — Не сомневаюсь, поверь, утром будет больнее.        Парень едва не вздрогнул. Быть выпоротым за такой маленький проступок ему определённо не хотелось. Особенно, если учесть, что он и за большие прегрешения отделывался легче. Настоящая трёпка от опекуна прилетала ему редко, и последняя была, как раз, за недельную дискотеку. Периодические отеческие затрещины не в счёт.        — Я могу спать здесь? — Блек быстро сменил тему. Предыдущая мужчину не успокоит. — Алекс, ну пожалуйста, я себе руки отбил в варгановской кровати!        По лёгкой усмешке, едва заметно пробежавшей по губам красноволосого эльса, Эл понял, что на верном пути.        — Только эту ночь. А чтобы ничего не отбить в дальнейшем, завтра собственноручно займись ремонтом своей комнаты. И ложись, в самом деле, спать! Ночь уже почти закончилась, — Лони развернулся, чтобы уйти.        — Лекс! — торопливо окликнул его юноша. — Не уходи, пожалуйста. Посиди со мной, я не могу уснуть.        — Тебе сколько лет?! — рыкнул Лони, но столкнувшись с по-детски умоляющем взглядом, вздохнул, задвигая дверь в гостиную.        — И не говори, — Эл с готовностью пододвинул ноги, давая опекуну сесть на диван. — Знаю, я уже совсем взрослый…        — Тоже мне, нашёл взрослого, — Лекс выдернул книгу из его рук. — Выключай свет!        — А ты можешь зажечь камин?        — Нет, могу только подзатыльник отвесить.        Блек со вздохом улёгся на подушку, не сдержав улыбку, когда заботливые руки укрыли его одеялом.        — Как раньше… — довольно протянул Блек, вспоминая дни, когда ночевал у Алекса, только после прибытия на Эльсод. Он провёл несколько дней у опекуна перед возвращением в академию. — Чувствую себя ребёнком.        — Ты и есть ребёнок, — Лони подтянул к себе кресло и закинул на него ноги. — Глупый мальчишка. Сирена сейчас взрослее тебя.        — Но я вообще-то старше, — Эл так и не закрыл глаза, но теплота и уют постепенно начинали окутывать его тело. Очень редко он позволял себе душевную расслабленность в присутствии других.        — Неужели? У меня возник любопытный вопрос. Как ты учился, если до сих пор не усвоил, что человек отличается от эльса?        — Эм… но я ведь родился раньше… — юноша не понял, о чём говорит опекун.        — По времени — да.        — Я не понял, объясни!        — Балда ты, Эль, — мужчина немного развеселился, слишком забавную физиономию показал резко подскочивший парень, пытаясь понять то, что все вокруг знают, а он ещё нет.        — Я — Эл. Объясни про возраст.        — Сколько раз повторять, не смей огрызаться на полное имя!        Юноша прикусил язык. Дурацкое имя снова повысило его шансы оказаться наказанным.        — Я стараюсь, — он спрятал лицо в ладонях, глубоко вздохнув. — Но с тобой у меня не всегда получается держать себя в руках.        Немного помолчав, Эл убедился, что Алекс не собирается делать очередное внушение, поэтому спросил ещё раз.        — Так что с возрастом? Почему я младше сестры, пусть и родился первым?        — Так и не понял? Сирена по меркам людей молодая, но взрослая женщина. А у тебя сейчас гормональный фон, как у семнадцатилетнего человеческого подростка, — Лони дотянулся до полки, вынул из стоящей там коробки лист самовозгорающейся бумаги, скомкал её и швырнул в камин, где она тут же вспыхнула.        Эл при виде затрещавших языков пламени усмехнулся уголком губ.        — По твоим словам я дитё неразумное, но вообще-то уже смог протащить в совет пару законов, — он подтянул колени к груди, усаживаясь поудобнее.        — Да, мозгами ты пошёл в Элайю. Но он, в отличие от тебя, воспитывался в настоящей строгости и обладал большей рассудительностью и хладнокровием.        — Я очень похож на отца?        — Внешне да. Одно лицо. Только у него волосы были длиннее.        — Только внешне?       — Тебе передались его несколько способностей, например, стратегическое планирование.        — Я очень люблю просчитывать варианты и быть готовым ко всему.        — Глупый, без опыта ты и половину не просчитаешь, — Лони бросил в камин ещё пару листов бумаги, и пламя затрещало сильнее. Хорошая вещь, способна гореть минут двадцать без другого материала.        — Поживём, увидим, — Эл неопределённо пожал плечами. Главное, опять не забыться. — А что тогда во мне не от Элайджи?        — Характер, — хмыкнул Лекс, толкая парня, чтобы тот опять лёг. — Материнским генам трудно пробиться к ребёнку, если он эльс, но эти оказались такими же упрямыми, какой была сама Вороница.        — А чем тебе не нравится характер моей мамы? — парня немного задело. — Она, между прочим, была сильной и свободолюбивой!        — А заодно неуравновешенной. Так и не выросла из юношеского максимализма, да и великолепно попадала в неприятности, — Лони полностью ушёл в воспоминания и не сразу заметил недовольно поджатые губы Блека, не желавшего слушать плохого о матери. — Не встречал более безрассудных женщин.        — А Миккей сказал, что характер у меня тоже отцовский. Я лидер, каким был он.        — Не верь, Миккей бессовестно соврал. За тобой и стадо пиризи не последует.        — Можно подумать, они за Элайей бегали сотнями, — буркнул Эл. Раз опекун начал шутить, значит, полностью перестал злиться. — Алекс, а ты не против того, что я хочу помочь людям?        — Почему я должен быть против? Вот если бы ты схватил меч и побежал вместе с экстремистами лагеря освобождать… Хотя нет, тогда бы я посмеялся в волю, от того, что ты не знаешь, с какой стороны меч держать.        — Не утрируй, я не настолько не умею драться.        — А по-моему настолько, Эль.        — Совет обозвал налётчиков борцами за свободу и права людей… как будто не мог придумать ещё пошлее названия.        — Да, «отряд тупых эльсов» звучит лучше. Будешь работать в совете, подкинь им идейку.        Эл фыркнул.        — Мне кажется, эльсы, решившие открыто встать на сторону людей, достойны уважения, — юноша посмотрел на весело потрескивающее пламя. — Думаю, среди них не только хорошие воины. Там должно быть полно разноталантливых мужчин, не боящихся своего мнения и отстаивающих его.        — Эль, лучше замолчи, пока я опять не разозлился! — Алекс снова повысил голос. — Звучит так, будто бы ты к ним с удовольствием присоединился бы, если этого уже не сделал!        — Конечно, не сделал и не собираюсь! — поспешил заверить Блек. — Я же не враг себе!        — Очень на это надеюсь, — Лекс поднялся на ноги. — Спи уже. Я тебе ещё больше мешаю уснуть.        — Я думал, ты должен ненавидеть людей, — Эл поднялся следом, пока опекун не ушёл. Его всегда интересовал один вопрос, и раз уж затронута данная тема, самое время его задать.        — Почему?        — Разве не люди виноваты в смерти твоего лучшего друга? Это ведь они подстроили крушение крейсера.        — Очень сильно сомневаюсь, Эль, — Лекс устало провёл рукой по глазам.        — То есть?        — Откуда людям достать теневую воду?        — Я и сам часто задавался этим вопросом. У людей никогда не было таких связей…        — И я о том же. Разве не логичнее допустить мысль, что в гибели твоих родителей замешана политика эльсов?        Эл закрыл глаза. Вот и подтверждение мыслям, часто приходившим ему в голову, когда он начинал обдумывать произошедшее. Землянам не просто невыгодно было убивать посла, у них не было никакой возможности совершить такое сложное убийство. Значит, не он один считает, что всё подстроили эльсы, скорее всего, ради повода для захвата планеты. Вот только весь совет не может быть замешан в этом. Иначе не пришлось бы идти столь странным путём. Скорее всего, кто-то действовал, преследуя свои интересы.        — Но раз ты знаешь правду, почему ничего не делаешь? Нужно же… Людей подставили!        — Элайя пробовал вмешаться в политику. Очень активно. И что в итоге?        — Алекс, но получается, что это сделал кто-то из ближайшего окружения!        — Получается.        — Я удивлён, — в глазах Эла начал разгораться гнев. — Ты знаешь правду, жалеешь людей… Такие, как ты, должны быть в первых рядах налётчиков. Куда делась твоя безбашенность?!        — Испарилась, когда пришлось отвечать не только за себя. В доме должен быть хотя бы один взрослый, — Лекс продемонстрировал свою взрослость, схватив Эла за ухо, и отведя обратно к дивану. — И больше не смей упоминать сих экстремистов. Узнаю, что ты пытался связаться с чем-то незаконным, попрощаешься с мечтой стать лордом совета! Живо спать, Эль!        — Я — Эл, — тихо, но чётко произнёс юноша, когда опекун вышел. — И уж поверь, ты ничего не узнаешь.        Юноша опустился на подушку. Огонь в камине ещё горел, и от него исходило приятное тепло. С одной стороны парень добился своей цели, Лони уже забыл, что учудили двойняшки. Но теперь, после полученной информации ему не хотелось больше оставаться в этом доме. Через какое-то время за окном начало светать. Показались первые лучи Келлеса. Сон так и не пришёл. К тому же, чем больше Эл думал об опекуне, тем сильнее раздражался.        «Не подозревал, что Лекс окажется трусом, — юноша, не сдержавшись, резко откинул одеяло и встал. — Пошло всё к Иригайе, не хочу здесь лежать. Тошно. Уж лучше в общежитие».        Он оделся и, не особо скрываясь, спустился к ангару. Уже неважно, застанет его Лони или нет. Невозможно сохранить отличные отношения, если к опекуну испытываешь только презрение.        «Всё равно, — Блек с трудом запихнул мотоцикл в багажное отделение своего крейсера, — уже сегодня собеседование. Через несколько дней праздник в честь окончания. И всё. Больше я от него не буду зависеть, пусть говорит, что хочет!»        Даже не потрудившись закрыть за собой ангар, Эл взлетел, стараясь убраться как можно быстрее. Его душа ещё кипела от негодования.        «Мало того, что сам трус, так ещё и меня ребёнком назвал! А мои заслуги в институте совсем не считаются?! Я вообще-то лучший ученик! Самый ответственный и целеустремлённый! Это он до сих пор ведёт себя по-детски!»        Блек спустился ниже, обламывая защитным полем мелкие ветки деревьев. Раздался громкий треск. Юноша понял, что снёс верхушку касиёда — сухого, хрупкого дерева. И плевать, что от этого слабеет поле и портится дно крейсера. Неважно, если будет нужно — починит. Но сейчас лязги, грохот, разлетающиеся листья и щепки давали выход эмоциям. Вот только злость на Алекса всё равно не отпускала.        «Может, Лекс и хочет как лучше, но он ничего не понимает! — Блек резко развернул крейсер и повалил ещё пару касиёдов. — Тем более, если люди не виноваты, никого не должна оставлять равнодушным происходящая жестокость! Подумаешь, политические игры! Мне любой оппонент проиграет в споре! Но законно действовать слишком долго, а раз в этом замешана политика, то полностью исправить положение, работая в совете, невозможно! Землянам нужна помощь прямо сейчас! И если Алекс сам боится, то пусть не мешает тем, кто смелее его! И он не имеет права называть меня Элем! Я согласен терпеть это от посторонних, но не от него!»        Блек в гневе увеличил скорость и спустился ещё ниже, пролетая над обрывом. На мгновение перед ним открылся чудесный вид: синие листья деревьев темнели на фоне белоснежных волн, обрушивающихся на каменный берег. Под восходящими лучами Келлеса играло Живое море.        Эл не обманулся манящим блеском величественных вод. Он знал, что скрывается под этой красотой.        Живое море получило название за нахождение в его водах множество различных минералов, входящих в состав большинства современных лекарств и косметических средств. Этим его дары не ограничивались. Дно на мелководье было усеяно ракушками, служащими дорогим материалом для изготовления скульптур. На глубине, в подводных пещерах, водились особые толстокожие животные, приспособившиеся подниматься на поверхность, не чаще одного-двух раз в год, но не попадающих в разряд рыб. Их мясо считалось редким деликатесом, богатым огромным количеством витаминов, а также веществами, очищающими организм и способными справиться с различными отравлениями. Анатомы утверждали, что если это мясо есть каждый день, то можно продлить себе жизнь не на один год. На деле этого ещё никто не проверял — слишком в малом количестве удавалось наловить животных. Дело в том, что перенасыщенные минералами воды разъедали всё, что в них попадало. С годами даже метеоритное железо. В нынешнее время считалось изведанным не более шестидесяти процентов морского дна. Слишком медленным и дорогостоящим выходил данный процесс.        Эльс, находившийся в этой воде более часа, рисковал получить серьёзные ожоги кожи. Для других рас, в особенности людей, предел времени был меньше, а ущерб здоровью, нанесённый коварным морем, увеличивался. А ведь именно землян сейчас заставляли заниматься добычей ракушек. Точнее, такое наказание придумали для сильно провинившихся или упрямых женщин.        Разумеется, тратиться на разработку каких-либо защитных средств никто не собирался. Единственная мера безопасности, соблюдаемая охранниками — давать небольшие перерывы, после каждых сорока минут работы, чтобы женщина успела смыть под чистой водой опасные остатки, а после заново лезла в море.        Случаи серьёзных травм, уродства или даже смертей в лагерях на море не редкость, тем более, что ракушки, за которыми заставляли нырять землянок, имели острые ядовитые шипы. В зависимости от того, какое количество попало в тело, яд мог парализовать от конечности до всего организма.        Ругаясь не самыми приличными выражениями и мысленно обзывая Живое море проклятым, Эл почувствовал, как гнев его немного затихает, сменяясь жалостью, а после холодной решимостью. Не время сейчас поддаваться эмоциям! Необходимо действовать. Сегодня, первейшая цель — пройти собеседование. К сожалению, неизвестно кто будет его принимать. Если кто-то из знакомых, с которыми он работал во время протаскивания законов, значит, его рассматривают на незначительную должность, в отдел, в котором нет карьерного роста. Не беда. Конечно, вариант не идеальный, зато туда возьмут точно. А потом всегда можно подмазать кого-нибудь повыше, завести получше связи и, благодаря хорошим знакомствам, перевестись в другое место. А возможно, на собеседовании его встретит кто-то позначимее, или даже сам старейшина. Тогда шансы устроиться понижаются, но в случае успеха перспективы безграничны.        В успехе Блек почти не сомневался. При провале у него есть ещё два приглашения, ещё две попытки, но он рассчитывал всё сделать с первого раза. У эльсов заведено, что если от одной организации сразу несколько предложений о работе, самое лучшее будет рассмотрено первым, а дальше по ухудшению.        Раздражало только то, что никто никогда не информировал заранее о предложении. Могло случиться так, что эльс придёт на собеседование, рассчитывая на работу каким-нибудь финансовым экспертом, а ему сообщают, что им нужен уборщик. И решай сам, хочешь начинать с самых низов и пытаться протиснуться наверх, или идти пытать счастье в другом месте.        Такая система разработана, чтобы работник не мог тщательно приготовиться и показать себя лучше, чем есть. Он должен ориентироваться на месте и уметь мгновенно применить полученные знания. Ведь бывали и такие случаи, что эльс претендует на охранника, а на собеседовании его рассматривают в отдел расследований службы безопасности.        «Спокойно! — приказал себе Эл, чувствуя, как от мысли о собеседовании начинает волноваться, — оно будет только вечером».        Парень направил крейсер в сторону, где вдали виднелись городские строения. Там находилось и его общежитие при институте. Ох, как же не хотелось Блеку снова там ночевать. Даже щадящие условия, выделенные ему, как лучшему из учеников, юноша считал зверскими. Разве может быть комфортно в небольшой комнате на шестерых с двумя овальными трёхэтажными кроватями. И главное, ему пришлось занять верхнюю полку, чтобы не потерять авторитет соседей. Жёсткая, неудобная койка, запрет на подушки, куча народу и никакого личного пространства — одним словом, по мнению Эла, условия варварские. Единственный плюс — у них имелась душевая, отдельная от общей с горячей водой.        Эл зевнул. Кажется, усталость и бессонная ночь начали брать своё, даже несмотря на нервы. В конце концов, он никогда не блистал тренированным организмом и, прогуляв всю ночь, с утра заваливался спать, как убитый. Стыдиться тут нечего. Мало кто из эльсов может бодрствовать двое суток, не прикорнув хотя бы на пару часиков.        Несмотря на подступающую сонливость, парень не стал включать автопилот, долетел до ангара общежития и, прежде чем уйти, выкатил мотоцикл, аккуратно припарковав его, не забыв заблокировать управление.        Другие обитатели его комнаты ещё не просыпались, поэтому Блек, не став предаваться эгоизму, зашёл вовнутрь на цыпочках, скинул одежду и поскорее взобрался в свою постель.        «Жёстко, — он закрыл глаза, повернувшись на бок, — но хотя бы конечности не отобью».        Юноша сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Спать хотелось, только сон не шёл. Нервный мандраж перед собеседованием не отступал. К тому же, после посещения совета у него были запланированы ещё кое-какие дела, не менее важные. Следующая ночь по его расчётам окажется такой же бессонной и в сто раз беспокойнее. Поэтому сейчас просто необходимо уснуть.        Неизвестно, подействовало ли самовнушение, или утомлённый организм поборол расшалившиеся нервы, но проворочавшись ещё полчаса, Эл погрузился в сон, чтобы потом проснуться ровно в задуманное время.