Любовь или Свобода 3: Второй шанс

       Эл сидел в маленькой, полуразрушенной комнате под золотой Лирой, выбранной им для личного кабинета. Заниматься делами наёмников в другом месте, а особенно в общежитии, он не мог.        Весь день после трагичного нападения юноша посвятил поиску свободной и доступной для найма группы варганов. Не самая симпатичная раса во вселенной, зато недорогая. Их планета Мифар давно погибла, поэтому варганы продавали свои умения дешевле всех, иначе им было бы трудно существовать, ожидая, пока кто-нибудь предложит контракт. Ведь их навыки далеко не самые искусные, а физическая сила уступала другим расам. Любой эльс знает: нужна сила и качество — обращайся к ящерам, хочешь коварство с хитростью — договаривайся с дикими скитальцами, а за дешевизной и принципами иди к варганам.        Эл так активно взялся за дело, что всего за один день сумел найти и встретиться с вожаком одной из групп. К счастью, немногословный варган, прекрасно понимающий, насколько эльсам неприятно общаться со склизким, пахнущим тиной существом, не стал задерживать юношу, а просто передал панель с большим объёмом документов, условий и требований, с которыми наниматель должен ознакомиться перед подписанием контракта. У цепляющихся за остатки чести и достоинства существ имелся чёткий перечень услуг, за которые они не возьмутся. В том числе наниматель, заключая контракт, обязывался не спрашивать о возможных предыдущих хозяевах. Данная информация табу, и попытки её вытянуть тут же приведут к разрыву договора.        — Наниматель не обязан предоставлять личную информацию. Представление нанимателем заведомо ложной информации, мешающей выполнению контракта… — Элу пришлось начать читать вслух. Вникать и запоминать становилось труднее.        Его постоянно отвлекали. То местные люди, ещё не выразившие соболезнований по поводу гибели группы, но горевшие желанием непременно это сделать, то сожители, спрашивавшие, придёт ли он сегодня ночевать в общежитие, а если нет, не будет ли против, если они устроят вечеринку с приведением нескольких вещиц из дома и займут его койку. Несколько раз писал Нруми, рассказывая о состоянии Сойя: синеволосому с помощью советов приятеля Осуроттома быстро стало лучше.        Но больше всего мешал Алекс. Его опекун неустанно названивал и засыпал сообщениями с требованиям немедленно явиться к нему. В итоге, уставший от постоянного трезвона Эл отключил звук, заблокировал вызовы, но письма продолжали приходить. Причём в последнем, помимо обзывания и некультурных слов, обнаружилась угроза написать вызов в институт. А вот это было плохо. Очень плохо. Руководство учебного заведения крайне негативно относилось к подобным запросам, считая, что заставлять родителей бегать за тобой серьёзный промах по дисциплине. Напиши Лони запрос, у юноши вполне может сорваться церемония выпуска среди лучших и мгновенно перед самым концом понизиться общий балл. Дичайшая несправедливость и невероятная подлость от опекуна, по мнению Эла. Пришлось прислать ответ с извинениями, ссылаясь на серьёзную занятость в связи с трудоустройством и пообещать заскочить на неделе. Но Лекс не успокоился, как обычно бывало. Он требовал явиться сию секунду или сообщить где Эл, чтобы он сам подъехал забрать его. Юноша с трудом уговорил опекуна подождать до вечера. Неудивительно, что сейчас кипящий от негодования и мечтающий сделать Алексу какую-нибудь пакость, юный Блек не мог сосредоточиться на делах.        — Предоставление нанимателем заведомо ложной… — в десятый раз начал перечитывать парень, попутно фантазируя, как добьётся величия и заставит Лони раскаяться в том, как тот сейчас с ним обращается. — Иригай! Не могу вникнуть!        Эл потёр шею. Как же он устал. Внезапно, сзади до его плеча дотронулась женская рука. Юноша не вздрогнул. Он уже привык к этому и знал кого увидит, когда повернётся. Работая под золотой Лирой, Блек никогда не страдал от нехватки женского внимания. Землянки, освобождённые им и его друзьями, в большинстве своём принимали спасителей с распростёртыми объятиями. Ничего удивительного. Девушки ещё со времён свободной Земли воспитывались раскрепощёнными, и против удовольствия никто возражений не имел.        Нежные руки начали массировать его плечи, разминая затёкшие, усталые мышцы. Блек блаженно вдохнул. Откидывая голову назад, он встретился с серыми глазами миловидной землянки по имени Линия. Именно её юноша обрисовал Сирене, когда требовалось выдумать вещь Миккея. Эл не сомневался, эта женщина была в него влюблена. Иначе зачем ей самой ходить за ним, предлагая себя. Только за ним. Он спрашивал своих товарищей, ведёт ли она также с ними, но как оказалось, перед другими Линия вовсе не показывается и не пристаёт к ним. Движимый любопытством Блек специально устраивал эксперименты: обнимался с другими женщинами на открытых местах, там, где Линия их точно увидела бы. Юноша хотел подтверждения своей теории о чувствах землянки, может претензий, прорвавшейся сцены ревности, слёз, хоть чего-нибудь! Бесполезно. Женщина всегда отворачивалась, молча потупив грустные глаза. А после вновь приходила к нему, ничего не спрашивая, ни о чём не прося, но готовая выполнить любую его прихоть.        Эл сдался. Толку гоняться за ненужными доказательствами того, что для него ничего не значило. Лучше полностью насладиться моментом и предлагаемым сладким телом. Вот он, ещё один секрет Блека. Парень, даже после поступления в совет, не собирался страдать идиотизмом и отказываться от женщин. Тем более, у него есть та, которая желала его всегда.        Юноша не спеша развернулся, притягивая Линию к себе, вдыхая её аромат. Землянка позволила ему насладиться осязанием себя. Его руки сжали тончайшую талию, аппетитные ягодицы, плавно проплывая вверх-вниз, пока он, уткнувшись лицом ей в животик, целовал его. Женщина обняла Блека, улыбаясь, едва заметно, не разжимая губ.        Парень знал, всё будет так, как хочет он. Она безоговорочно исполнит любое пожелание, и ему нравилось ощущение полной власти над живым, не смеющим возразить человеком.        Когда юноша решил, что пора переходить к делу, он немного отстранился, предоставляя всю работу Линии. Та, уверенно глядя в его глаза, лёгким движением руки потянула за бантик, державший бретельки её сарафана. Одежда свободно упала на пол, открывая жадному взору эльса стройное тело.        Юноша только усмехнулся и указал ей взглядом на себя, откидываясь на спинку стула, пока женщина, верно истолковав молчаливое требование раздеть его, расстёгивала рубашку, не забывая, как бы случайно, дотрагиваться пальчиками до обнажённой кожи. Эл не шевелился. Он желал быть соблазнённым. Нелюбовь к лишним движениям дала о себе знать и тут, поэтому он ждал, когда всё сделают за него. Линия, избавившись от рубашки, опустилась на колени. Поскольку Блек не любил трансформирующуюся ткань, считая её неприятной для тела, женщине пришлось расстегнуть его брюки. Линия подошла к делу изобретательно, зажав застёжку зубами, а освободив набухший орган, обхватила его губами, погружая глубоко в своё горло.        Эл громко застонал, запустив пальцы ей в волосы. Он не мог понять, почему эльсы так любят девственниц? Опытные партнёрши намного лучше. Разве смог бы кто-нибудь начинающий доставить такое удовольствие?! Желание кончить стало нестерпимым, и Блеку пришлось прервать партнёршу, поскольку он хотел не только орального секса.       Линия подчинилась чужим рукам и последовала за ними, опустившись на горячий орган. На этот раз юноша не стал лениться, вторгаясь в тело землянки мощными толчками. Линия обняла его руками, но движения Эла оказались слишком резкими, и ей с трудом удалось удержаться на нём. Тогда эльс решил поменять позицию, поднявшись на ноги и положив Линию животом на стол. Кажется, его партнёрше так понравилось больше. Её стоны перешли в крики от сильных частых толчков, а руки, в беспорядочном метании, скинули все документы на пол.        Блек мысленно юрханулся, теперь их разбирать заново, но на волнах подступающего оргазма отпустил всё недовольство. Он не мог вытерпеть дольше. Слишком мучительными становились движения, когда страсть поглотила с головой. Наклонившись, юноша впился зубами в её спину, вызывая крик боли и обильно исторгаясь в горячее женское тело.        — Ложись на стол, — хрипло приказал он, чувствуя ответственность за то, что не довёл её до конца.        Линия молча подчинилась, ловко запрыгнув на деревянную поверхность. Та покачнулась, но выдержала, как всегда. А вот компьютерную панель пришлось подвинуть. Эл тонкими пальцами нежно погладил промежность, вынуждая Линию бесстыдно раздвинуть ноги ещё шире.        Ничего страшного, можно иногда и руками поработать. К тому же, вторгаясь в землянку пальцами, Блек наблюдал за красивым, стройным женским телом, наслаждаясь послушанием.        «Почему она всегда покорна? — мысль внезапно закралась в голову юноши. — Никогда не возражает, не спорит, не высказывает недовольства. Даже ни о чём не просит. Исполняет только мои желания, игнорируя себя. Ей, в самом деле, так хочется? Или тут замешаны инстинкты, выработанные за несколько лет рабства?»        Ответа Эл не нашёл. Да и мысль исчезла так же внезапно, как и появилась. Выгнутое тело, бьющееся в сладких судорогах оргазма, возбудило его вновь, значит, для ротика землянки ещё найдётся работа…        Они прозанимались сексом ещё три часа, попеременно возбуждая друг друга, и остановились, только потому что Блек вспомнил о времени. Но, несмотря на необходимость заниматься делами и предстоящую встречу с Лони, Эл испытал искреннее нежелание отпускать Линию, когда та грациозно нагнулась за одеждой, а после, прямо голышом, прижимая сарафан к груди, принялась собирать разбросанные документы.        — Оставь, — Эл спрыгнул со стола, на котором любовался открывающимися видами. — Я сам уберу.        Линия бросила на него усталый взгляд и кивнула. Нырнув в короткий свободный сарафан, она, не произнося ни слова, вышла.        Юноша лениво потянулся. Надо побыстрее одеться. Усталость немного отступила. Хороший секс всегда расслабляет и прочищает мозги. Собирая с пола разлетевшиеся по всей комнате планы, карты и зарисовки, Блек выругался, давая себе слово больше не бросать документы на столе, если отвлекается. Некоторые листы пришлось выуживать из щелей в старом, потрескавшемся деревянном полу. Бумагу с наброском своих дальнейших действий по поиску спонсора, анатома и других эльсов, сочувствующих Земле, он так и не нашёл. Вероятно, провалилась в одну из щелей, и теперь либо проламывать пол, либо составлять новый. Писать и думать, конечно, лень, но работать физически лень ещё больше. К тому же, строения слишком старые, их укреплять надо, а не доламывать.        После снятия напряжения, изучение договора пошло быстрее. По крайней мере, вникнул в основы Эл быстро. А тщательное уделение внимания незначительным деталям юноша решил отложить на потом, после выполнения неприятной обязанности в виде посещения опекуна.        «И с чего он озверел? — думал Эл, помечая зелёным абзацы, обязательные для обсуждения с варганами. — Не из-за того же, что я не прощаясь удрал? Нет, я и раньше устраивал подобное. Нудные нотации и грубые подколы случались только на следующее посещение. А сейчас Алекс явно на меня очень злится…»        Юноша отложил в сторону панель. Теперь его заняли проблемы, внезапно показавшиеся более серьёзными. Хорошенько обдумав последние события, он понял — Лексу совершенно не из-за чего впадать в бешенство, от того тревожнее. Пожалуй, стоит подготовиться перед визитом в дом красноволосого.        Но даже несмотря на опасения, юноша не смог усмирить ни гнева, ни презрения. Желая хоть как-то насолить опекуну, он приехал к нему после заката, когда, по расчётам, Лекс должен заниматься в спортзале, а Лони ужас как не любит прерываться. Да, месть небольшая, но ничего более серьёзного Эл не мог себе позволить. Пока не мог…       На улице похолодало, поэтому поездка на любимом мотоцикле чуть не заморозила юношу, даже несмотря на куртку. Пришлось включить защитное поле.        Немного сожалея о невозможности насладиться свежим воздухом, наполняющимся ночью особым ароматом, Эл подлетел к дому. Сегодня как-то слишком темно. Юноша невольно цыкнул. Рхой со звёздами заволокли тучи. Почти ничего не видно. Решив, что лишним не будет, Блек оставил включённым свет от мотоцикла. А то как потом его найти. Ночевать у опекуна парень не собирался, слишком печёт отвращение к трусости Лекса. Эл не стал предварительно звонить, чтобы проинформировать о своём приходе. Лучше ввалиться к нему в спортзал. Так опекун быстрее выйдет из себя, пусть сразу проорётся и выложит начистоту всё, что его не устраивает. А учитывая неизвестность претензии, довести Алекса до кипения, лишить возможности рассуждать и хитрить, Блеку показалась лучшим вариантом, пусть и немного опасным.        Надежды Эла не оправдались. Лекс не занимался, о чём парень смог узнать, едва войдя в дверь. Его опекун стоял напротив входа, скрестив руки на груди и буравя Эла тяжёлым взглядом. Сильнее злить его не требовалось, судя по поджатым тонким губам, мужчина пребывал в ярости и с трудом сдерживал вертевшуюся на языке гневную речь.        — Привет? — Эл решил начать, как ни в чём не бывало.        — Изволил явиться?! — Лекс не поддержал дружелюбного тона.        — Как смог, сразу пришёл, — спокойно соврал Блек. — Дашь пройти или на пороге просветишь меня о причине своего гнева?        — Не догадываешься?! Вроде бы гением себя считаешь! — гаркнул мужчина, но всё же посторонился, пропуская мальчишку.        Эл направился сразу в гостиную на втором этаже. Он именно что догадывался о возможной сути сегодняшнего разговора. О зачистке карьера от налётчиков, доставлявших слишком много проблем совету, говорили все и везде. Служба безопасности не собиралась упускать возможность заявить о своей эффективности, а также припугнуть возможных сочувствующих. Естественно, Лекс тоже слышал об этом. Вероятно, помня их последний разговор, мужчина хочет убедиться, что Эл не полезет в гиблое дело. Но тогда почему он так злится, аж страшно поворачиваться? Может, уже о чём–то подозревает?        Теряясь в догадках, Блек сохранил на лице спокойствие, медленно поднимаясь по лестнице. Предположения нужны только для максимального планирования ситуаций. Больше в них нет смысла. Через минуту он всё узнает.        — Я слушаю, — зайдя в гостиную, юноша не стал садиться, а сразу повернулся к опекуну. Одна из причин желания вести разговор стоя заключалась в отсутствии освещения. Часовое управление электричеством у него было по-прежнему заблокировано. Идти в противоположный конец комнаты и долго шарить в поисках выключателя лень, просить Алекса самоубийство, а пробираться на ощупь к дивану не хотелось. В сотый раз Эл проклял неразвившееся ночное зрение, из-за которого сейчас мог разглядеть только силуэт опекуна и большое круглое окно, очертания которого немного подсвечивались, благодаря тонкой, приклеенной по краям ленте со световыми вставками. Алекс её приделал давно, опасаясь, что кто-нибудь из двойняшек в темноте может случайно врезаться в окно и вылететь из него.        — Что случилось, Алекс? — вновь пришлось спросить юноше, поскольку мужчина продолжал мрачно молчать. Только напряжение в комнате росло.        — Может, сам расскажешь? — голос красноволосого прозвучал слишком громко с нотками издевательства.        — Ты… — попробовал предположить Эл. — Ты злишься, что я в прошлый раз ушёл, ничего не сказав?        — Мимо. Попробуй начать с того, коим образом ты остался жив, когда всех твоих друзей-экстремистов вырезали.        Эл застыл от удивления. Его худшие подозрения оправдались. Разговор, в самом деле, пошёл по поводу налётчиков. Но откуда Лекс узнал об участии Эла? Говорит, словно видел своими глазами. Что это? Хитрая попытка вырвать у него признание?        — Я не понимаю, — юноша быстро справился с собой. — О чём ты? Какие друзья?        — Хватит врать, Эль!..         — Я Эл, — в тон красноволосого огрызнулся Блек. Нервы от достоверности подозрений натянулись.        — Заткнись! — Алекс схватил не вовремя тявкнувшего мальчишку за грудки. — Мне хорошо известно не только о твоём участии, но и что ты являешься главарём своей шайки идиотов!        — Я уже говорил, что не связан с ними, разве нет?! — не на шутку перепугавшийся за сохранность своей шкуры, парень попытался вырваться.        — Эль, ты совсем не соображаешь?! — Лекс встряхнул его, держа за плечи, — Сие не шутка! Рано или поздно тебя разоблачат и убьют! Со службой безопасности совета вам не тягаться!        — Алекс, ты бредишь!        — Эл, на тебя натравили Пуму! Охотника! Неужели даже сей факт неспособен заставить твой рассудок очнуться?!        Эл побледнел. Имя известного наёмника ему было хорошо знакомо, как и степень его опасности. Если учитывать новую подробность, то всё произошедшее в туннелях вставало на свои места. Ходили слухи, что Охотник не показывает своего лица, и, если правда всё, что о нём говорят, он вполне может в одиночку вступить в схватку с парой десятков эльсов.        — Так вот, кто … — непроизвольно ляпнул вслух юноша. — Пума…        — Уже встречались? — ядовито поинтересовался Лони.        — Не я…        — Догадываюсь, что не лично. Не то бы мы сейчас не разговаривали, — продолжал язвить Лекс. — Свою причастность, значит, уже не отрицаешь?!        Эл мысленно юрханулся. Нужно учиться лучше управлять собой, когда испытываешь страх. Ну, что ж, когда-нибудь опекун узнал бы. Правда, лучше было бы позже, но уже ничего не поделаешь. Тем более, Блек готовился к подобному варианту.        — Много же тебе понадобилось времени, чтобы узнать правду, — юноша расплылся в самодовольной улыбке. Самое время загнать переживания поглубже, оставив их на потом, и попытаться вправить мозги Лексу. Он не имеет право трусить, когда ситуация настолько серьёзная! — Как вычислил? Следил, что ли?        — Если бы я следил, то оторвал бы тебе голову, едва узрев, чем ты занимаешься!        — Верно. Тогда как?        — Эл, ты совсем болван?! — взорвался Лони. — Твоя жизнь в опасности! Тебе надо думать, каким образом на дно залечь и замести все следы любой причастности, а ты интересуешься только как я узнал?!        — Залечь на дно?! Ты сам в своём уме, Алекс?! — Эл заорал не тише мужчины. — Я единственный, кто может помочь людям! Я собираюсь действовать дальше, а не прятаться! А принятые против нас серьёзные меры всего лишь подтверждают, насколько нас считают опасными!        — Скорее, вас считают занозой на самом неудобном месте! Эль…        — Я — Эл.        — … приди в себя! Я из дома тебя не выпущу, раз ты круглый идиот!        — А ты бесчувственная тварь! Неужели не понимаешь, как мучаются люди?! А если бы Сирена пострадала, ты бы сейчас тоже остался в стороне?! Может, ей стоит недельку провести на живом море, чтобы она смогла рассказать непробиваемому тебе подробности о жизни несчастных женщин, которым повезло меньше?! Хотя какой смысл, тебе же плевать на всё и всех, думаешь только о себе!        В воздухе раздался звонкий звук, а затем тихий вскрик. Эл злобно сверлил Лони взглядом, полным презрения, держась за покрасневшую щёку. Лекс ударил его резко и внезапно, доведённый поведением мальчишки.        — Тварь… — уже тихо повторил юноша, отступая. Кожа горела огнём. Красноволосый вложил в удар всю силу, намного больнее, чем в прошлый раз.        — Не смей разговаривать со мной сим образом! — мужчина замахнулся, отвешивая вторую пощёчину, от которой Эл также не смог увернуться. — Я твой опекун!        — Через три дня ты им уже не будешь! — заметил Блек, попятившись назад. Не хотелось стоять в досягании длинных рук Лони. — Если ты всё сказал, то я пошёл.        Эл попытался подступить к двери, но был грубо отшвырнут от неё назад. Даже на ногах не удержался.        — Ты не оставил мне выбора, Эль, — благодаря выплеснутым эмоциям, Лекс заговорил без крика.        — Я — Эл.        — Ты не освободишься от меня и не получишь места в совете. Завтра я направлю документы о признании тебя недееспособным. Можешь начинать готовиться к военной школе.        Эл стоял как громом поражённый. Что только что сказал Лекс? Он ведь не серьёзно?! Вот чего юноша не мог предположить, даже в страшном сне, так это военную школу. Он всегда думал только о совете.        — Алекс, ты… ты же шутишь? — запинаясь проговорил Блек, пошатнувшись.        — Шутки кончились, нужно было раньше слушать.        — Ты не посмеешь! — Завопил Эл, кинувшись к выходу, но снова оказался отброшен.        — Завтра увидишь. И не надейся удрать, я не спущу с тебя глаз, пока за тобой не приедут!        — Но, Алекс, пожалуйста…        — Ты сам сказал, нам не о чём больше говорить.        — Лекс! — Блек решил, что не время проявлять гордость. Кажется, он забывшись вёл себя слишком беспечно с опекуном. Но… он никогда не думал, что красноволосый способен на такую подлость. — Я умоляю тебя! Хорошо, я прислушаюсь к твоим словам, больше никаких налётчиков! Буду пай-мальчиком!        — Верю, верю, сам болтун, — язвительно фыркнул Лони. — Хватит, Эль. Тема закрыта. Ты едешь в военную школу. Тебе давно пора уделить особое внимание боевым искусствам, физической подготовке и дисциплине.        — Ты… ты скотина! — у Эла начиналась истерика. — Ты же разрушишь всю мою жизнь! Мои планы!        — Ты сам их разрушил.        — Я тебе не позволю! — во власти эмоций, даже темнота в комнате Блеку показалась не такой непроницаемой. Чем чаще стучало его сердце, тем отчётливее становилось видно окружающее пространство, а особенно Лекса. Сначала в серых тонах, но потом начали проявляться краски.        Поддавшись захлестнувшему его гневу, юноша бросился на Алекса.        — Я скорее сам тебя убью!        Мужчина легко отклонился от нелепой атаки, перехватил руки парня и заломил их за спину.        — Похоже, тебя слишком мало пороли! — яростно прохрипел Лекс на ухо мальчишке.        — Меня в институте никто и пальцем не смел тронуть! Я — лучший ученик! Отпусти, гад!        — В военной школе тебя будут драть за любую дурную мысль, так что не обольщайся!        — Не поеду я ни в какую школу!        — А куда денешься?! — Лекс сумел зажать мальчишку одной рукой, а второй оттянул голову.        Юноша попытался вырваться, но только закричал от боли.        «Чтоб тебя Иригайя покусал»! — Эл мысленно скрипнул зубами. Силой тут не поможешь. Только хуже будет.        Ему пришлось приложить усилие, чтобы погасить в себе огромное желание орать и ругаться. Если хочет спастись, сначала надо успокоиться. По мере того, как мысли в его голове прояснялись, в глазах начинало темнеть.        — Алекс… — аккуратно позвал Эл, старательно имитируя в голосе растерянность и непонимание. Опекуна лучше отвлечь другой темой. — Сейчас кое-что произошло…        — Только не говори, что резко осознал все ошибки и прегрешения! Не поверю!        — Я не об этом… Я… видел… в темноте, причём в цвете!        — И что?! Может, тебя простить и отпустить по такому поводу?!        — Алекс, я серьёзно! Как такое возможно?! Моё зрение не развито!        — Вот в военной школе и спросишь!        — Лекс, хватит. Можешь уже разжать руки, куда я от тебя денусь?! Меня сейчас волнует вопрос поважнее.        — Неужели?! Важнее, чем будущее?! — съязвил Лони, но хватку всё же ослабил.        — Мне сказали, что я не смогу развить ночное зрение, — Блек понимал, до двери ему не добраться, даже пытаться не стоит. — Так почему?..        — Не имею понятия. Ты сейчас серьёзно видел?        — Да, и меня это беспокоит. Если я могу исправить свой недостаток, то хотелось бы знать как.        — Ладно, — Алекс, наконец, его полностью отпустил, но продолжал стоять у выхода. — Завтра по пути завезу тебя к анатому на консультацию.        Юноша потёр отдающее болью запястье и с обречённым видом посмотрел на светящиеся ленты вокруг окна. Лони по-прежнему стоял около двери, перекрывая путь к безопасному выходу.        — Иди спать, Эль, — мужчина, кажется, поверил в смирение парня и немного успокоился. — Сам решай, где ляжешь, но учти, я просижу с тобой всю ночь. Даже не думай удрать, только хуже себе сделаешь.        — У меня нет способа убедить тебя передумать? — попытался Блек напоследок, повесив голову.        — Нет, Эль.        В комнате повисла тишина, но вопреки суровому приговору, понурый юноша внезапно преобразился. Он гордо вскинул голову, бросил дерзкий, презрительный взгляд на Лекса.        — Я — Эл!        Блек резко сорвался с места, но вовсе не к двери, а в окно. Лони подобного не ожидал, поэтому не успел преградить дорогу и помешать планам. Эл вылетел на улицу, прихватив стекло с собой. Столкновение с землёй прошло болезненно. Несколько осколков впились в тело, к счастью, не глубоко, не вызывая опасности. В волнении, юноша не замечал ни ран, ни крови, начавшей проступать на одежде, спеша подняться на ноги. У него было не больше пары секунд. Яснее ясного, Алекс не будет долго пребывать в задумчивости, а выпрыгнет за ним, причём более удачно. Эл торопливо вскочил на мотоцикл, благодаря Юрхайя со Стейем, что умеет просчитывать варианты, и благоразумно оставил транспорт с включёнными фарами именно под этим окном, на случай, если потребуется внезапное отступление.        Всё выполнено с идеальной точностью. Едва ноги красноволосого коснулись земли, Блек дёрнул рычаг, поднимаясь в воздух, и тут же сделал крутой вираж, потому что Лекс, приземлившись, постарался в прыжке либо выбить его с мотоцикла, либо ухватиться за транспорт.        — Немедленно спускайся, идиот! — гаркнул мужчина, когда у него не вышло самому спустить мальчишку.        — Мечтай, Лони, — огрызнулся Эл, включая защитное поле. Теперь опекун его точно не достанет. Даже если он побежит в ангар за крейсером, юноша уже успеет умчаться в неизвестном направлении.        — Если солдатам придётся забирать тебя силой, будет только хуже!        — Меня никто никуда не заберёт! — Блек развернул мотоцикл, не желая больше терпеть опекуна.        Он взмыл вверх, сразу переключившись на максимальную скорость. В том, что Алекс выполнит свою угрозу, уже сомневаться не приходилось. Надо было ему спалиться за три дня до выпуска. Теперь необходимо срочно себя спасать. В обычном побеге смысла не было. Его поймают очень быстро. Способ противостоять опекуну был, но как его выполнить… Блеку в голову пришла мысль. Есть один эльс, способный ему помочь. Правда, теперь необходимо придумать, как добиться этой помощи. К тому же, ситуацию портила ночь.        Элу нужен был Гирноллорд, но до утра его заполучить невозможно. Алексу тоже раньше утра не подать заявление… Но нельзя исключать риск, что старейшина вообще не придёт в совет сегодня, или придёт, но поздно…        Парень запретил себе впадать в уныние. Он ещё с детства понял одну простую истину. Если хочешь чего-то, не жди, пока это само придёт в руки — действуй, пробуй, пытайся. Суйся везде, где сможешь. Вот и сейчас, он уверенно направился к зданию совета. Хорошо, что оно открыто круглые сутки, а на посту, на первом этаже всегда дежурят сотрудники. Можно попробовать вытрясти из них адрес советника…        Блек сейчас находился в столь отчаянном состоянии, что, не задумываясь, явился бы к старейшине домой. К чему бояться, если хуже уготовленного Алексом быть не может?!        Юноша крепче сжал штурвал. Тело всё ещё игнорировало боль, не позволяя хозяину отвлечься от более серьёзных мыслей. До нужного места осталось совсем немного.        В темноте здание совета выглядело ещё величественнее, но мрачнее. Без постоянно летающих над ним крейсеров и прогуливающихся мимо эльсов, оно походило на старый мавзолей, в котором покоились могущественные артефакты и бесценные сокровища под охраной бессмертных стражей.        Эл поёжился от собственных фантазий. Нет, менее серьёзная проблема не заставила бы его зайти сюда ночью. Поднявшийся ветер, беззвёздная ночь и шелест растущих около деревьев только усилили нервную дрожь.        Стараясь не смотреть по сторонам, парень оставил заблокированный мотоцикл около входа, поскорее заходя внутрь.        «Юрхайя их раздери, и тут темно! — заботливо выключенное освещение совсем не обрадовало юношу, но, к его облегчению, стоило ему сделать несколько шагов, как автоматически загорелись резервные тусклые лампы. — Другое дело», — осмелел юноша, отправляясь плутать по коридорам в поиске дежурного.        Вряд ли по ночам через служебный вход заглядывали частые посетители, так что его совсем не удивило отсутствие сотрудника за ближайшим столом. Нет нужды безвылазно сидеть на рабочем месте, если нет ни контролирующего, ни работы.       А вот за следующим поворотом, Эл нашёл нужного эльса. Тот навалился на стол, тоскливо ковыряясь в часах, абсолютно не замечая постороннего.        — Кхм… — Блек, предвкушая реакцию, привлёк к себе внимание.        Сотрудник мигом поднял голову, выпрямляясь, словно его застал начальник, но осознав, что перед ним стоит не действующий лорд, а студент, успевший за последний год намозолить глаза, удивлённо моргнул.        Эл испытал истинное удовольствие, наблюдая за начинающимся мыслительным процессом в сонном сознании. Удивление во взгляде сменилось непониманием, потом младший лорд рассеянно взглянул на время и, только убедившись, что действительно на дворе глубокая ночь, он решил выяснить суть происходящего.        — Да? — эльс протёр глаза, стряхивая с себя сонливость.        — Меня зовут Эль Блек, — юноша заговорил быстро, но чётко, позволяя лорду сразу вбивать информацию в панель, проверяя уровень допуска. — Я будущий сотрудник архивного отдела под личным руководством старейшины Гирноллорда.        Эльс кивнул, показывая, что информация подтвердилась, и он слушает дальше.        — Возник срочный вопрос, требующий его немедленного вмешательства. Мне необходимо…        — Странно, — перебил младший лорд, — он не оставил для тебя допуска. Ты не сможешь подняться к нему на платформе….        — На какой платформе?! Ты забыл, который час? Он сейчас дома, и мне необходимо…        — Гирноллорд сейчас в своём кабинете, — холодно перебил эльс юношу, подмечая красные пятна на рубашке. — Он точно вызывал тебя, если ты не знаешь, где он?        — Стоп… — Блеку сначала показалось, что он ослышался. — Он сейчас тут?        — Да…        — В своём кабинете?!        — Да!        — Работает?!        — Говорю же, да! Но допуска у тебя…        — Я понял, спасибо!        Не помня себя от радости, Эл помчался к платформе, по пути включая часы, но тут же понял, что не знает ни его личного кода, ни родового имени, а без одного из этих данных на связь не выйти. Пришлось возвращаться к дежурному.        — Извини, вызови его, пожалуйста… Или лучше скажи мне его родовое имя…        — Не действующему сотруднику давать информацию для вызова лордов, а особенно их родовые имена запрещено. Да и звонить всё равно бесполезно, — эльс безразлично пожал плечами, снова утыкаясь в часы. — Он отключает любую связь, когда работает по ночам. Не любит, чтобы ему мешали. Лучше не беспокой его без приказа, особенно в таком виде, — посоветовал напоследок младший лорд, окончательно убедившись, что парень явился по собственной инициативе.        — Спасибо, я сам разберусь!        Эл не собирался следовать глупым советам, ведущим к его гибели.        «Что делать?! — обдумывая свои возможности, он на всякий случай заскочил на платформу, поднося часы к сканеру. Отказано. Кто бы сомневался. — Где тут находится его кабинет, я не знаю. Спорю, он точно на последнем этаже. До туда можно добраться по лестнице, но тогда, скорее всего, под конец я сдохну или разминусь с ним. Значит…»        Блек не стесняясь уселся прямо на пол, прислонившись спиной к стене напротив платформ.        — Будем ждать здесь.        Время тянулось медленно. Стараясь не уснуть, юноша залез в информационную сеть, выискивая новости о политике и изменениях, произошедших за вчера, но не встретил ничего интересного. Он уже успел обдумать свои действия, если старейшина так и не спустится. В любом случае эльсы утром придут на работу. Он сумеет пристроиться к кому-нибудь из них на хвост, кто поможет подняться на нужный этаж.        Сейчас главное не уснуть. Парень чувствовал себя неимоверно усталым, но опасался задремать и пропустить старейшину. Хотя… возможно, наткнувшись на спящего на полу студента, Гирнол сам его разбудит, по крайней мере, для того, чтобы выкинуть из совета.        «Стей, разорви Лекса! — Эл прикрыл глаза. Тишина в здании давила на уши, окутывала, поглощала. Ему на секунду даже показалось, что он куда-то уплывает. — Возможно, это моя последняя ночь на свободе, а я сижу тут и… Лони, какая же ты тварь! Ещё называешь меня…»        — Эль?!        — Я — Эл… — сквозь дрёму автоматически произнёс Блек, услышав ненавистное имя.        — Что?!        Блек вздрогнул и проснулся окончательно. Перед ним стоял Гирноллорд, изумлённый и ничего не понимающий. Он явно не каждый день заставал в коридоре спящих будущих работников. Да и фраза, брошенная сонным дерзким голосом, не способствовала разъяснению происходящего.        — Я хотел сказать, — торопливо затараторил Блек, вскакивая на ноги, — прошу, зовите меня просто Элом.        — Я…не… — абсолютно сбитый с толку старейшина заметил пятна крови. — Тебе не кажется, что вопросы обращения можно было бы решить в твой первый рабочий день?! — мужчина строго нахмурился. Удивление удивлением, но надолго находиться в растерянности старейшине недопустимо. — Что ты тут делаешь, Эль? Да ещё и в таком виде?!        — Гирноллорд, я очень извиняюсь за то, что вынужден вас побеспокоить, но мне срочно нужна ваша помощь.        — Тебе? Моя? Я пока ещё ничего не понимаю, но… слушаю. Надеюсь, это действительно важно.        — Да… Пожалуйста, дайте мне досрочную дееспособность.        — Эль, ты в своём уме? Ты станешь дееспособным через пару дней!        — Не стану, — от резкого голоса мужчины у Блека побежали мурашки. И как он уснул, вместо того, чтобы прорепетировать диалог по своему обыкновению?! — Прошу, позвольте, я объясню ситуацию.        — Что ж… — Гирнол махнул рукой, призывая следовать за собой. — И про внешний вид не забудь рассказать. Почему на тебе кровь?!        Стараясь не торопиться и не поддаваться эмоциям, Эл рассказал об обещании опекуна и своей ссоре с ним, только исказил причину. По словам юноши, получалось, что Лекс шантажировал его, требуя выгоду от должности парня в совете, а получив отказ, взбесился и пообещал лишить всего.        — А твой опекун разве не Алекс Лони? — зелёные брови Гирнола поползли вверх, когда он, сидя с Элом в буфете и потягивая энергетический напиток, услышал душераздирающую историю. — И он хотел получить личную выгоду?        По явному недоверию в вопросе, Блеку стало ясно, старейшина прекрасно знает характер красноволосого. Должно быть, Лекс слишком выделялся при службе, раз о нём и в совете наслышаны. В связи с этим слова юноши выглядят полным абсурдом. Лони — эмоциональный, вспыльчивый, энергичный, но абсолютно не умеющий плести интриги. Значит, надо немного подправить рассказ.        — Не личную… — Эл немного замялся, будто не хотел признаваться, но другого выхода не осталось. — Он… кричал, что я, работая в совете, обязан облегчить жизнь людям…        — Вот как, — старейшина прищурился, — но ты и так для этого много сделал.        — Мы ведь уже обсуждали данный вопрос. Мои действия были направлены на пользу Эльсода. Уж чего, а помочь людям я не старался. А Алекс… Вы бы это слышали! Он убеждён, что Земля должна быть свободна! Её захват ошибка, которую необходимо исправить!..        — Он, в самом деле, так сказал? — Гирнол даже немного наклонился. В его глазах промелькнул жадный блеск. — Но подтвердить свои слова ты ничем не можешь, Эль?        — Не могу, — согласился юноша. — Но взять, к примеру, его отношение к вещи, живущей у него больше десяти лет…        — Твоя сестра, если я не ошибаюсь, — ухмыляясь, перебил мужчина.        — Человек не может быть родственником эльсу, — Эл сдвинул брови, демонстрируя негодование.        — Ты так считаешь? Хорошо, продолжай, мой мальчик, что не так с его обращением?        — Он ей во всём потакает, балует, даже слушается! Такое ощущение, что не он хозяин, а она!        — Наверное, забавная картина, — Гирноллорд устало посмотрел на опустевший стакан. — Я понял твои доводы, Эль. Да, твоё положение печально, но я не могу тебе помочь. Высказывание своих убеждений не преступление. Чужие вкусы, какими бы отвратительными они не выглядели, совета не касаются. По закону, Алекс Лони имеет полное право признать тебя недееспособным. Жаль, мне было бы интересно с тобой поработать, но теперь уже… Жаль, — старейшина развёл руками, поднимаясь.        — Но вы можете всё исправить, — поспешил остановить его Эл. — Согласно параграфу сто пятнадцать об опекунстве, в случае угрозы для жизни, совет имеет право назначить другого опекуна или дать досрочную дееспособность.        — Эль, простая ссора не является угрозой для жизни…        — А вот это, вполне может ей стать.        Блек вытянул руки, закатывая рукава, демонстрируя полученные раны и торчащие в них осколки. Ради свободы стоило немного потерпеть.        — Юрхайя раздери… — Гирнол встревоженно коснулся кожи юноши. — Эль, мой мальчик, как такое могло произойти? Почему ты не залечил руки?        — Раны не только на руках, — парень опустил голову. — Алекс очень сильно вспылил и… выбросил меня со второго этажа, предварительно выбив мной стекло. Не очень высоко, а вот осколки… Мне не хватило времени на анатомическую помощь, необходимо было найти вас.        — Бедный ребёнок… — старейшина непроизвольно поморщился. — Но ты не мог знать, что я задержался допоздна…        — Я и не знал. В мой первоначальный план входило узнать ваш адрес…        — Эль, ты же не хочешь сказать, что не постеснялся бы вломиться ко мне домой?!        — Не вломиться, а вежливо наведаться.        — Интересно, и тебя не спугнули бы ни моё положение, ни возможные последствия?        — Нет. Иногда возникают ситуации, когда приличия должны отступить на второй план.        — Забавно… — мужчина хитро прищурился. — Ты всегда так целеустремлён, мой мальчик?        — Целей нужно добиваться, иначе в них нет смысла.        — А если, допустим, цель не твоя личная, а рабочая? Ты также будешь к ней стремиться?        Эл кивнул. Их разговор перешёл в торг. Яснее ясного, старейшина хочет знать, если он поможет, станет ли обязанный ему подчинённый не менее рьяно бегать по его нуждам.        — Безусловно.        — Похвальная черта характера, — Гирнол включил часы. — Не хотелось бы терять ценного сотрудника. Но первым делом тебе нужно к анатому. Сейчас в лаборатории сидит парочка. Я их предупрежу. Пусть окажут тебе помощь, а заодно зафиксируют повреждения. Спустись на минус первый этаж, а как закончишь, сразу наверх, ко мне. Заказ на доступ я уже отправил. Должны быстро подключить, — Гирнол улыбнулся. — Мы же не хотим упустить время?        Эл ликовал. У него получилось! Теперь Лекс ничего не сможет ему сделать!