Любовь или Свобода 3: Второй шанс

       Опасность почувствовал не только Эл. Виктори, до этого смеявшаяся над подругой, сочтя неестественную ей выходку забавной шуткой, подавилась смешком.        — Что случилось? — шепнула она юноше. Даже несмотря на постоянную беспечность, сейчас светловолосая красавица не посмела лезть к Памиру.        Рука бритоголового почти сползла с талии Агресс. Он, как и Виктори, не мог понять, что происходит и почему на него смотрят, как на беспомощную жертву. Агресс даже не шелохнулась. Она упрямо вздёрнула подбородок, не собираясь идти на попятные.        А Памир изо всех сил пытался сдержать грозящуюся вырваться из-под контроля ярость. Зрелище, как женщина, которую он считает своей, демонстративно прижимается к другому эльсу, порождало всепоглощающую ревность. И пусть тот мужчина, его старый приятель, совершенно не виноват, именно на его голову собиралось обрушиться недовольство Пумы во всей своей красе. Чтобы не убить бритоголового на месте, Лог сосредоточил свой взгляд на Агресс, но получилось ещё хуже. Теперь, помимо уничтожения невиновного, душа требовала немедленно проучить посмевшую выделываться женщину. Показать ей, кому она принадлежит. Наброситься, разорвать одежду, взять прямо здесь, при всех. В самом деле, сколько можно терпеть? Вероятно, он и виноват, что слишком приревновал почти без повода, но и Агресс явно перегибает палку. Хватит! Он ей не пушистый хоссак!        — Может, пойдём? — бритоголовому стало совсем неуютно.        — Д-да, — Виктори предприняла последнюю попытку разобраться в происходящем, осматривая всех присутствующих, но в итоге сдалась.        — Виктори, — внезапно позвал Памир женщину. Та даже подпрыгнула от неожиданности. На её памяти это вообще первый раз, когда граф к ней обратился. — Будь добра, прогуляйся с Элом к его комнате.        — А? — хором вырвалось у юноши с землянкой.        — За…        — Прямо сейчас, — с нажимом добавил Лог, перебивая собиравшегося задать уточняющий вопрос мальчишку. — Схоей, — он посмотрел на бритоголового приятеля, сделав шаг в его сторону, — отойди от Агресс.        — С какой стати? — тут же ощетинилась землянка. — Это я его обнимаю.        — Памир, я не думаю…        — Ты хочешь нарваться на право собственности? — ледяной тон графа отбил бы желание спорить у любого, а Схоей был одним из тех, кому Лог открыл свой секрет. Только отчаянный храбрец или безумец захочет связываться с Пумой.        — Чего?! — Агресс, похоже, никогда не слышала такого выражения. Она обернулась к бритоголовому. — Что такое право собственности?        Только Схойю было уже не до неё. Как только прозвучала страшная фраза, его ладони мгновенно убрались с землянки. Мужчина застыл с прижимающейся к нему женщиной, растопырив руки в разные стороны. Попытка отодвинуться не сработала, Агресс только сильнее вцепилась в него.        — Понятия не имею, что происходит, но не ввязывайте меня в свои игры! Памир, если она твоя, то получше следи за своими вещами!        — Непременно.        Не обращая внимания на предостерегающее рычание Агресс, Лог с силой оттащил её от эльса. Ни кричать, ни звать на помощь землянка не стала, понимая, что бесполезно. Но вот от идеи тихо высказать графу, что он из себя представляет, не отказалась. Впрочем, Памир пропустил все слова мимо ушей. Даже не стал тратить время на затыкания рта за мат. Пусть себе бурчит и метает взглядом молнии, он сейчас злится не меньше. Поскольку тянуть за собой рассерженную женщину неудобно, Лог подхватил её на руки и перекинул через плечо, но тут случилось неожиданное: Агресс взвизгнула, словно испытала сильную боль.        — Отпусти… отпусти меня… — слабый голос, постукивание по спине кулачком и попытка сдвинуться или создать упор усилили подозрение.        Этого Памир проигнорировать не мог. Пришлось тут же поставить её на ноги. Но никакая забота не заставила бы его сейчас оставить землянку в покое.        — Что такое?!        Вопрос из уст Лога прозвучал грубо и рассерженно, а в совокупности с силой пальцев, сжавших предплечье, и грозным взглядом, должен был полностью отбить у женщины надежду на спасение. Беды не миновать. И только от её поведения сейчас зависит, как она закончится.        — Я сама ходить умею, — Агресс, по своему обыкновению, не опускала глаз.        — Это вся причина?! — ложь и утайки ещё больше раздражали его.        И женщина не могла этого не почувствовать.        — Не дави мне на живот, — её губы на секунду сжались в тонкую линию. Землянка явно не хотела выдавать причину. — Я добровольно пойду.        — Шагай тогда! — Памир зажал её запястье стальной хваткой, утягивая за собой на глазах у изумлённых, никуда не расходившихся свидетелей.        Графа не волновало, что он слишком сильно сжимает Агресс, причиняя боль, он абсолютно безразлично отнёсся к возможному появлению синяков, плевал на обязательное возникновение сплетен, которые непременно разнесёт Виктори. Поскольку Агресс не брыкаясь, не споря, следовала за ним, ему удалось немного взять себя в руки. Вот только мысли подливали масла в огонь. Мало ей было устраивать спектакль, изображая измену и распаляя и без того не нуждающуюся в топливе ревность, так она ещё умудрилась за их недолгую разлуку заболеть и скрыть это от него. Вряд ли что-либо серьёзное. Может, менструация или отравление, но сам факт просто неимоверно бесил Лога.        В итоге, чем ближе Памир подходил к своей комнате, тем быстрее ускорял шаг. Женщина уже с трудом за ним поспевала. Едва ворвавшись к себе, он с силой швырнул её на кровать. Землянка снова вскрикнула.        — Теперь нам никто не помешает, — Лог запер дверь.        Агресс испуганно на него посмотрела. Она прекрасно осознавала, что сейчас может произойти всё что угодно. Но по своей привычке, женщина постаралась скрыть страх за громким голосом.        — Не смей со мной так обращаться! Я тебе не кукла!        — Я с тобой и не такое сделаю! — граф тоже залез на кровать, подтянул к себе за лодыжку пытающуюся уползти Агресс и навис над ней. — Я стерпел твой поцелуй с Элом, и ты решила, что можешь теперь обнимать других мужиков на моих глазах, и тебе за это ничего не будет?!        — Хочешь напомнить мне, что купил меня?        Зелёные глаза Агресс остекленели. Невооружённым глазом видно, внутри она собралась, приготовившись вытерпеть нечто очень неприятное. Это и остановило Памира, собравшегося действительно заявить нечто подобное. Но сейчас, нависая над ней, вглядываясь в её лицо, его словно окатило ледяной водой. Произнеси он это, и всю оставшуюся жизнь придётся применять к ней силу. Вряд ли она простит, если он ударит по самому больному.        — А может, ты хочешь соврать, что тебе нужен другой? — мгновенно изменил тему Лог.        — При чём здесь я? Это ты тут мне угрожаешь, как будто я принадлежу тебе!        — А разве не принадлежишь? — Памир поднял брови. — Я люблю тебя, Гресси. И знаю, что ты любишь меня, пусть и злишься. Разве это не означает, что мы принадлежим друг другу? — несмотря на контроль над голосом, Лог далеко не пришёл в себя. На самом деле, сейчас он с удовольствием бы что-нибудь разбил, но вместо этого продолжил успокаивать её. — Так скажи, зачем тебе понадобилось доводить меня до белого каления? Зачем провоцировать?        — Ты обвинил меня в чёрт знает чём! Я всего лишь сделала твои слова правдой!        — Гресси-и, — протянул Памир, со вздохом опуская голову и касаясь лбом её плеча, — разве непонятно, что я просто очень сильно ревновал? Могла бы проявить женскую мудрость и простить.        — Простить? Мне тебя убить хотелось!        — Мне тоже сейчас убить хотелось. Его. А тебя изнасиловать у всех на глазах. Что будет, если мы оба станем поддаваться гневу, когда не угодим друг другу?        Агресс ничего не ответила, только надулась, вовсе не проявляя признаков раскаянья. Судя по упрямо вздёрнутому носу, она считает, что поступила правильно.        — Ладно, — Памир выпрямился, сидя на коленях, — обсудим это чуть позже. Что у тебя с животом?        — Я… — Агресс отреагировала на вопрос немного странно, даже испугано. — Ничего серьёзного.        — Ну что же, сейчас посмотрим, — не дожидаясь более подробных объяснений, Памир сам задрал её майку. Уже бегло оценив внешний вид землянки, мужчина не нашёл никаких внешних признаков болезни. Бледновата, но она всегда так выглядит.        — Погоди, — Агресс загородилась руками, — нам сначала надо поговорить…        — Вот осмотрю и поговорим, — Лог расстегнул ремень на её джинсах, спуская их ниже.        Вначале он просто положил ладонь ей на живот, немного надавливая, проверяя болезненность, не поморщится ли Агресс, но тут же понял, что что-то не так. Его рука отчётливо ощущало биение маленького сердца.        — Гресс… ты беременна?!        Сомнений быть не могло. А виновато закусившая губу женщина только подтвердила, что именно об этом им и нужно было поговорить.        — Ты… — Памир вновь начал закипать. — И ты мне не сказала?! — ему одинаково захотелось обнять её и придушить.        — Ты сам виноват, — она, хмурясь, приподнялась на подушках. — Я пришла поговорить, а ты!..        — Даже не надейся теперь от меня избавиться, — он не собирался выслушивать ни оправданий, ни объяснений. Про себя Лог уже решил, что если не получится удержать Агресс добровольно, придётся заставить насильно. Одно дело, позволить ей уйти раньше, но теперь… отпускать любимую женщину с ребёнком? Что за глупость. Ребёнок всё равно принадлежит ему.        — Хреновые ты подобрал контрацептивы, — буркнула Агресс. На её счастье Лог не стал озвучивать, что теперь точно убьёт любого, кого она захочет использовать, пытаясь вызвать ревность.        — Плоду недели три-четыре, иначе я не смог бы прощупать сердцебиение. Это последствия первой ночи, не иначе.        — Придушила бы тебя на месте!        — Взаимно, — Памир снова положил ладони ей на живот, бережно его поглаживая.        — Что взаимно?! Не ты залетел по моей безалаберности, а наоборот! Я ещё дура, не сразу обратила внимание на не пришедшие месячные. Решила, что задержка могла возникнуть из-за… ночи.        Памир с доброй усмешкой поднял глаза на женщину.        — Вообще-то, именно из-за этого. Или ты сомневаешься, откуда дети берутся?        — Я о другом! Ну, мало ли гормональные изменения, стресс…        — Если бы ты узнала раньше, всё равно ничего нельзя было бы изменить.        — Твою мать, и без тебя ясно! Только что теперь делать?!        — Даже не думай об аборте, Гресс. Я не позволю.        Землянка напряглась, настороженно прищурившись.        — Интересно, как же.        — Любым доступным способом. И не надо на меня так смотреть, Гресси. Речь уже не только о тебе.        — Скажи ещё, что запрёшь меня, б…        Понимая, что сейчас на него обрушится целый поток сквернословия, Памир вовремя зажал ей рот ладонью.        — Если придётся, запру. Не обессудь, я не дам убить нашего ребёнка.        Агресс жалобно моргнула. Она наконец-таки позволила себе свернуть выставленные колючки и отбросить маску сильной непробиваемой женщины. На её лице отразилось замешательство и испуг.        — Мне страшно, — поделилась она мыслями, когда Лог убрал руку. — Никаких абортов у меня и в мыслях не было, они вообще-то запрещались на Земле… но я… Я не представляю, как это… ребёнок… Теперь всё должно быть иначе. Вся жизнь. Но с чего начать?        — Как насчёт того, чтобы для начала окончательно отучить себя от ругательств? Согласись, малыш не должен такое слышать.        — Или малышка… — Агресс невольно коснулась пальцами живота.        Памир медленно покачал головой.        — Там не человек. У тебя отсутствуют зрительные признаки беременности для первого месяца, и слишком медленное сердцебиение у плода. Это эльс, значит мальчик.        — Здесь не самое подходящее место для рождения и воспитания…        — Рад, что ты сама это понимаешь. Значит, мне не придётся силой заставлять тебя переехать.        — Переехать? Куда?        — Ко мне домой, разумеется, — Лог с облегчением заметил изменения в её настроении. Землянка начала успокаиваться. Даже понимая, что перемены в её настроении вызваны беременностью, не реагировать на провокации сложно. — По эльсодскому закону ты принадлежишь мне. Тебе нет необходимости жить на заводе.        Агресс отодвинула от себя Памира и уселась у изголовья кровати. Она задумчиво погладила живот, после чего подняла на черноволосого мужчину упрямый грустный взгляд.        — Вряд ли нам это подходит.        — Ммм?        — Я знаю, что у тебя дома целый гарем из таких, как я. Не собираюсь становиться одной из многих!        — Элу язык оторвать надо, — у графа не возникло сомнений, откуда такая информация.        — Мне, разумеется, было не просто об этом услышать, но ничего необычного не открылось. Ожидаемо, у богатого эльса два десятка рабынь. Да и здесь я могу оказаться не единственной любовницей. Только посмотреть, как на тебя Виктори вешается.        — Тогда почему ты не закатила истерику, когда узнала? — Памир склонил голову на бок. Интересно узнать причины отсутствия реакции. Но было бы намного проще, раскричись она сразу.        — Потому что я… — она резко замолчала, скрестив руки и сердито зыркнув в сторону графа.        — Что?        — Что, что?! Ты сам просил не материться!        Памир громко фыркнул, его пробрал смех. А вот землянке, судя по виду, было вовсе не смешно. Она продолжала буравить его недовольным взглядом.        — Попробуй без мата, — попросил эльс, подавляя рвущийся наружу хохот.        — Я не захотела от тебя отказываться и убедила себя, что пока… пока… я по факту не являюсь рабыней, то отличаюсь от них. Раз ты всё свободное время проводишь со мной, то я по-настоящему нравлюсь… — она запнулась, но тут же вмиг посуровев, твёрдо произнесла. — Одним словом, напридумывала причин, чтобы продолжить спать с тобой и совестью не вякать. В конце концов, на Земле постоянная смена партнёров была естественной. Вон, на Виктори посмотри, крутит со всеми подряд. — Агресс скривила губы, презрительно добавив уже тише. — Шлюха чёртова.        — А я думал, вы подруги.        — Подруги, но считать её имею право кем угодно! Тем более, что сама недалеко ушла.        Памир не спешил пускаться в объяснения. Он видел, что женщина ещё не закончила, а значит, лучше не перебивать, подождать, пока выскажется.        — Собственно… я именно поэтому и решила тебе отомстить так же. Ты ревновал, хотя сам не образец верности. Я разозлилась. Подумала, может, тебе будет больно хотя бы каплю так же, как мне.        — Гресси…        Улыбнувшись, снисходительно качая головой, Лог бережно притянул к себе землянку. Она поначалу хотела отпихнуться, но не смогла. Сильные руки заключили её в нежные объятья, прижимая спиной к мужскому торсу. Горячие губы оставили на шее поцелуй, словно печать, устанавливая власть над её телом, Памир на мгновение зарылся лицом в её волосы, вздыхая любимый аромат и сжимая в объятьях ещё крепче.        — Мне было очень больно, — зашептал он ей на ухо, обжигая жарким дыханием кожу. — Но я рад, что причина твоего поведения в этом.        — Никогда не смей ставить меня вровень с другими, — потребовала землянка, до боли впиваясь в его руки ногтями с целью вцепиться крепче и не дать им себя выпустить. — Не хочу без тебя, но и думать о том, что у тебя куча женщин, я больше не могу. И не говори мне больше о переезде.        — Гресси, — Лог повернул её лицом к себе, поцеловав в губы, после чего вынудил посмотреть в глаза. — Послушай сейчас меня очень внимательно. У меня на самом деле много рабынь в собственности. Так положено мне по статусу. Я отношусь к аристократическому роду и обязан, если приходят гости, предложить им всё самое лучшее. В том числе и женщин. Других причин держать их у меня нет.        — Только не начинай заливать, будто никогда не спал с ними, или они у тебя ведут монашеский образ жизни в ожидании гостей, — Агресс мгновенно оскалилась. — Совсем меня за дуру принимаешь?        — Пф, — Лог громко фыркнул, — это ты не говори глупостей. Разумеется, я трахался с каждой из них, и вместе, и по отдельности много раз. Таких развратных рабынь, способных без ущерба для психического состояния ложиться под любого гостя, любой расы и любого пола, ещё поискать надо.        — Тогда поясни.        Памир подтянул к себе ноги, усаживаясь поудобнее. Ему нравилось, что Агресс становилась спокойнее, когда слышит неприятную правду. Граф, вглядываясь в серьёзное лицо, с нежностью отмечал давно запомнившиеся черты лица. Недоверчиво смотрящие зелёные глаза, несколько веснушек, проявившихся совсем недавно и ярко выделяющихся на бледной коже, небольшой ротик… к сожалению, слишком часто сквернословящий — всё это хотелось ему расцеловать, а после повалить их обладательницу на кровать и заняться более глубоким обследованием. Но сначала необходимо разобрать все недоразумения. Логу пришлось на время прогнать похоть из мыслей.        — Вещи, в смысле женщины, купленные мной, в большинстве своём бисексуалки, развращённые до предела. Поверь, они совсем не скучают без мужчин. Всех слуг мне пересоблазняли, Стей их раздери. Да и друг другу тоже внимания оказывают.        — Ты же не используешь их как ублю… — землянка умолкла, пожёвывая губу, а после поправила сама себя, — то есть, как мой бывший хозяин использовал своих рабынь?        — Никакого насилия или грубого обращения. Всё только с их согласия. Настоящего согласия, — поспешил добавить Памир, припоминая, что Лоок тоже называл сломанных вещиц «согласившимися». — Хотя… некоторым из моих извращенок грубость и насилие могли бы прийтись по вкусу.        Землянка не оценила юмора. Она никогда не смогла бы понять, разве кому-нибудь может понравиться насилие и боль.        — Гресс, — мужчина немного наклонил голову, отчего они соприкоснулись лбами. — Я совершенно не против быть только с тобой, если ты этого хочешь. Потому что знаю, как мне неприятна даже мысль, что к тебе прикоснётся кто-то, кроме меня.        — Эльсы обычно обращают внимание только на свои желания. Чувства женщин их не интересуют, — Агресс внезапно вздрогнула, ей в голову без разрешения полились ужасные старые воспоминания, не тревожившие уже достаточно долго. Она вынуждено сжала Памира за руку. — Почему тебя это волнует?        — Разве нормально любить и не пытаться уберечь любимую от неприятных ощущений?        Он не удержался и прикоснулся губами к её щеке. Очень нежно, совсем ненавязчиво. Затем точно также поцеловал рот. Убедившись, что Агресс не против, поднёс к губам её запястье и осыпал его поцелуями, в конце немного прикусив губами белую кожу.        — Ам… — она на секунду отстранилась. Желание, пробуждающееся в Памире, заразило и её. Пока жажда найти в объятьях утешение не поглотило с головой, нужно прояснить все детали, — то есть получается, у тебя в доме будет гарем, но ты обещаешь не заходить к ним? Разве я могу в такое поверить?        — А ещё у меня дома полно слуг мужского пола, и мне придётся поверить, что ты не станешь с ними заигрывать.        — Мне незачем этого делать!        — Как и мне незачем желать других женщин.        Их губы вновь встретились, на этот раз в жарком головокружащем поцелуе. Языки переплелись, лаская друг друга, воспламеняя тело.        — Я буду с ума сходить от ревности… — Агресс закрыла глаза, откидывая голову назад, подставляя шею для поцелуев.        — Я тоже… — он всосал в себя тонкую кожу, оставляя ярко-алый след.        — Будет очень трудно…        — Придётся верить друг другу…        — Ты знаешь, что я не нарушаю своего слова, — Агресс мурлыкнула от удовольствия, когда он оставил ещё один яркий след на её груди.        — А я неисправимый лгун… — Памир освободил её грудь от одежды и обхватил губами розовый сосок, но сразу выпустил, играя с ним языком, раздразнивая. — Но клянусь, я никогда не сделаю чего-либо тебе во вред.        — Как я могу тебе верить?        Памир на мгновение замер, задумчиво опустив глаза.        — Я знаю как, — он быстро вскочил с кровати, устремившись к шкафу, вываливая из него кучу мелких контейнеров.        — Ты чего? — Землянка не понимающе прижала руки к груди. Тело мгновенно покрылось мурашками.        — Подожди.        Не обращая внимания, что они оба уже были возбуждены и готовы для продолжения, Памир погрузился в поиски, бесцеремонно разбрасывая вещи вокруг себя. Компактный набор инструментов с грохотом покатился по полу. Прочная литая коробка с реактивами была аккуратно отставлена в сторону. Объёмную аптечку бережно переложили в безопасное место. Граф знал, что искомая вещь находится здесь. Мало предметов, которые он постоянно возил бы с собой, но она относилась к числу обязательных.        — Да что ты ищешь? — Агресс с недоумением следила за возрастающей горой, в основном непонятных для неё вещей.        — Уже нашёл, — Лог аккуратно выудил объёмную ручку, как назло, запрятанную дальше всех. Он снял с себя рубашку, забрался на постель и продемонстрировал находку Агресс. — Здесь вместо чернил черелицевой раствор. Держится, конечно, не как настоящая татуировка, но может сохраниться на неделю.        — Зачем она мне? — землянка взяла протянутую ей ручку.        Памир улёгся на спину, расслаблено вздохнул и начал объяснять        — Для такого заядлого лжеца, как я, есть особые обещания, которые я никогда, ни при каких обстоятельствах, не нарушу. Пока что, я дал только два таких. Сейчас хочу дать третье, — он улыбнулся, не разжимая губ. — А поскольку даю его тебе, ты сама определишь, какой символ будет его хранить и где его расположить.        — Ты… ты хочешь, чтобы я что-нибудь на тебе нарисовала? — Агресс уже с интересом посмотрела на вручённый ей предмет.        — Не просто что-нибудь. Нечто, что будет до конца жизни ассоциироваться с тобой.        — Она сотрется через неделю.        — Это временная мера. После я обведу её настоящей татуировкой из лимезии. Она никогда не потускнеет.        — Памир, это глупо. Мы не знаем, как сложится жизнь. Хочешь пообещать, обещай так, не надо ради пустяка…        Землянка хотела отбросить ручку, но Лог остановил её.        — Гресси, разве я учу тебя, как поступать с твоими клятвами и принципами?        — Нет, но…        — Я следую философии одной давно уничтоженной расы. Они всегда запечатывали обещание в символе.        Женщина хотела ещё что-то возразить, но встретившись с взглядом уверенных глаз, согласно кивнула.        — Что мне нарисовать?        — Я даю обещание: никогда не сделать чего-либо, способного причинить тебе вред. Сама реши, что может этому соответствовать. Можешь нарисовать рисунок или написать своё имя, если захочешь. Только, пожалуйста, давай обойдёмся без мата.        — А где?        — Всё моё тело в твоём распоряжении.        — Аккуратнее со словами, а то лицо разукрашу, — шутя, пригрозила женщина.        — Как угодно, — в отличии от неё, Памир был абсолютно серьёзным. — Только помни, что на это смотреть тебе придётся всю жизнь.        — А если… — она шаловливо проскользнула пальцем ему по паху.        — Сейчас сниму, — граф беспрекословно потянулся к ширинке. Он видел, что Агресс не осознаёт насколько важно то, что они сейчас делают, но отступать не собирался.        — Нет, я придумала лучше. Нарисую тебе обручальное кольцо. Как такой вариант?        Понятия не имея, какой палец ей нужен, Лог, чтобы сэкономить время, протянул сразу обе руки.        — Это не шутки, Гресси.        — Хорошо, извини, — она немного смутилась. Теперь Агресс разглядывала его тело внимательнее.        Судя по бегающему взгляду, она разрывалась между желанием спрятать метку подальше от посторонних глаз, к интимным местам, где только сама сможет её видеть, и выставить знак на всеобщее обозрение, чтобы все знали, он принадлежит ей.        Уже занеся ручку над тазобедренной костью, землянка вдруг внезапно остановилась.        — Подожди… — до Агресс сейчас дошла одна вещь. — Но это обещание не означает, что ты не будешь мне врать или изменять.        — Не означает, — подтвердил граф.        — Сформулируй по-другому.        — Я даю то, что даю, Гресс, — отрицательно мотнул головой Памир. — Ты права, мы не знаем, как сложится жизнь дальше. Иногда только ложь способна уберечь. Разве учитывая это, я могу сказать, что никогда не обману? Человек живёт меньше эльса. Глупо с моей стороны было бы клясться, забыть про других женщин навсегда, — чтобы смягчить суровые слова, Лог нежно сжал её ладонь. — Ты не осознаёшь, это обещание, запечатанное в символе, я не смогу нарушить ни при каких обстоятельствах, даже если захочу.        — Я поняла, — Агресс во второй раз занесла ручку, на секунду замерла над его телом и решительно коснулась кожи с правой стороны над ключицей, проводя линию вверх по шее.        Памир, не шевелясь, терпеливо ждал, пока женщина закончит, тактильно отслеживая движения кончика ручки. Линии угадывались чётко. Это язык диких скитальцев, их закруглённые витиеватые слова. Когда Агресс наносила последние штрихи, он уже точно знал, чем заклеймён. Она выбрала слово, которое можно было бы перевести как «верю», «доверие». Сначала рисуется продолговатый поперечный овал, с разрывом на нижней линии. Сквозь этот овал проводится дуга, напоминающая подкову, изогнутую снизу. От правого конца подковы идёт линия, начинающаяся с петли, обвивающая подкову, как змея, и заканчивающаяся внизу большой петлёй.        — Ты по-эльсодски еле говоришь, — заметил Лог, едва Агресс закончила. — Откуда Сктид знаешь?        — Кого?        — Язык диких скитальцев.        — Не знаю я никаких ск… с… скртидов, — рыкнула женщина, аккуратно откладывая ручку в сторону.        — Но написала на их языке «верю». Я отследил движения, — сразу пояснил граф в ответ на подозрительный взгляд.        — В детстве мне подарили игральные карты… Очень дорогие. Сувенир из Москвы, привезённый моей тётей. На них были написаны инопланетные слова с переводом, без разъяснения, на каком языке. Я так понимаю, все на разных, — Агресс несмело прикоснулась пальцами к своему творению.        — Не бойся, не размажешь, — подбодрил её Памир. — Черелица быстро высыхает.        — Это была моя любимая карта… — землянка провела пальцами вниз по коже, миновала грудную клетку и остановилась на животе, — Туз пик.        Улыбка женщины показалась Памиру загадочной. Захотелось побыстрее вернуться к прерванному занятию и уже довести его до конца.        — Ты не хочешь посмотреть, что получилось? — удивилась Агресс, когда Лог притянул её к себе. Видимо, по мнению землянки, он должен был изо всех сил мчаться к зеркалу.        — За всю жизнь ещё насмотрюсь.        Памир накинулся на Агресс, освобождая от одежды агрессивнее, чем прежде. Его поцелуи стали жёстче и требовательнее. Пальцы мужчины опустились к её промежности, но не забираясь под бельё. Расточать ласки он начал прямо поверх трусиков, довольный, что Агресс тут же послушно раздвинула ножки, пропуская его ближе. Её сладкие стоны стали для него желанной наградой. Двигая пальцами, возбуждая её сильнее, Памир одновременно заводился сам почти до потери контроля. Но едва он раздел землянку полностью, она сжала бёдра, останавливая его ладонями.        — Погоди, — выдохнула женщина. — А разве мне теперь можно?        — Можно, — Памир не собирался второй раз останавливаться, поборов её слабое сопротивление и повалив Агресс на спину.        — Стой, стой! — она отвернулась, не давая ему дотронуться до своих губ. — Там же ребёнок, как мы?..        — Гресс, я позже прочту тебе лекцию по анатомии и беременности, но сейчас придётся поверить мне на слово.        — Я не могу… — произнесла Агресс твёрже. — Пока не буду уверена.        — Ладно, тогда пойдём другим путём, — Лог не стал тратить время на уговоры. — Повернись ко мне попкой…        Лучшего примирения после длительной ссоры представить сложно. Прижимая к себе любимую, после того, как сам её измотал до предела, Лог нехотя посмотрел на часы и обнаружил пропущенное сообщение. Воспоминания Эла теперь у них в руках.        Добыть запись оказалось не так уж сложно. Как только Памир вычислил, где их искать, а эльс, специализирующийся по взлому, подобрал к помещению нужный код, оставалось только ждать. Гирноллорд когда-нибудь должен был надолго покинуть свой кабинет.        Поначалу Лог намеревался сам довести дело до конца, но его отговорили. В самом деле, в совете имелся лорд, профессиональнее проникающий в запертые помещения, быстро обыскивающий их и идеально заметающий следы своего присутствия. Осталось только с ним встретиться и забрать плёнку. Желательно при этом не столкнуться с Гирноллордом, учитывая, что последние несколько дней Памир не появлялся на работе, не удосужившись хоть кого-нибудь предупредить о своём отсутствии, чем ещё раз подтвердил мнение дяди о своей негодности.        Вынести незаметно аппаратуру для просмотра данных сложно. Она громоздкая, на выходе заметят. Впрочем, это не его заботы. Ему обещали всё поднести прямо к крейсеру, значит, лазейки в совете есть.        Увы, как ни приятно нежиться в постели со сладкой землянкой, придётся покинуть её. Агресс уснула на его плече. Стараясь не потревожить её сон, Памир осторожно высвободил руку, но перед тем, как встать, не удержался и поцеловал женщину. Наверняка, скоро им предстоит не один спор по поводу её предпочтений. Лог мысленно усмехнулся: «Ничего не поделаешь, дорогая. Залетела от анатома, будь добра вести здоровый образ жизни».        Никаких проблем при встрече не возникло. Впрочем, в такой ясный, жаркий день даже мысли о проблемах казались не к месту. Сообщение о просьбе встретиться с ним в комнате Эла, Памир послал Алексу, пусть он сам разыскивает Элайджу. Для информирования Эла, Лог попросил Нруми найти мальчишку и предупредить, чтобы ждал в комнате. Осуроттома он решил также позвать, поскольку механик тоже присутствовал при интересующих их событиях.        До завода Памир добрался раньше, но решил сразу направиться к месту встречи. В конце концов, нужно ещё установить аппаратуру для просмотра и разобраться, как она работает. Вряд ли ему заботливо упаковали с собой инструкцию по эксплуатации. Переступив порог общежития Эла, Памир в лёгком удивлении осмотрел присутствующих: внутри собрались все жители комнаты. Юный Блек, Сой, Нруми. Они громко, увлечённо разговаривали, даже не заметив гостя. Ни ссадин, ни следов драки и крутых разборок — ничего. Очень странно, если учесть, насколько Эл был обижен на друзей.        — А я надеялся найти здесь трупы, — пошутил Лог, привлекая внимание к своей персоне. Три головы сразу повернулись на звук.        — Памир! — юноша вскочил с места, абсолютно игнорируя его слова. — Нрум мне передал… Оно у тебя?        Лог медленно кивнул, грохнув в центре комнаты принесённый с собой контейнер.        — Это оно? — Сой немного удивился.        — Нет, конечно, — за графа ответил Эл, пока Иер поднимался с кровати. Нруми, единственный, кто сидел на стуле, так на нём и остался. — Плёнки с воспоминаниями совсем маленькие. Это… наверное, для просмотра… — он вопросительно посмотрел на Лога.        Тот лениво кивнул во второй раз.        — Ты умеешь им пользоваться? — уточнил граф.        — Не доводилось.        — Значит, будем экспериментировать, — Памир вскрыл контейнер. — Я так понимаю, вы утрясли свои разногласия? — он строго посмотрел на Эла.        — Я по-прежнему на них обижен, — юноша присоединился к выниманию деталей. — Но… мы поговорили…        — И пылкий молодой эльс сумел побороть возмущение, поскольку понял, что его друзья действовали из лучших побуждений и помогали вселенноважному делу, — театрально прокомментировал Сой.        — Заткнись, — щёки парня запылали, он ткнул синеволосого мужчину в бок. Тот радостно ойкнул. — Не прощу, что ты не рассказал о службе с моим отцом!        — Зато остался вне подозрений, — Сой энергично уселся на пол, начиная сборку.        — Ты ушёл из-за ранения? — Памир уже давно заметил, что друг Эла немного заторможен при повороте налево.        — Меня выгнали из-за ранения. Потеря реакции и ловкости смертельна для солдата. На охоте мне из-за этого тоже частенько достаётся.        — Подожди, — Лог остановил потянувшегося за следующей деталью Сойя. — Нруми, ты нашёл, о чём я просил?        — Нет, — механик подошёл к остальным, разворачивая голографический экран. — Только схемы старых списанных моделей. Но они могут послужить нам хоть каким-то образцом.        — Ты попросил его найти схему, как собрать устройство для просмотра? — недовольный Эл остался у контейнера. Вокруг прибора для него просто не осталось места.        — Представь себе, не тебе одному пришла в голову эта мысль, — насмешливо отозвался Осуроттом.        — Представил, — юноша оттащил контейнер подальше, после чего внаглую протиснулся между друзьями. — Подвиньтесь уже, я тоже в технике смыслю!        — Эль, веди себя взрослее, — смеясь, Памир вытянул шею, пытаясь рассмотреть место соединения проводов.        — Эй! — парень тут же ткнул пальцем в оголившийся участок кожи, скрытый до сего момента воротником рубашки. — Это ещё что такое?!        — Шея, — спокойно ответил граф.        — На ней что?!        — Кожа.        — Юрхайя тебя, что за рисунок?! Его раньше не было!        — Набросок для новой татуировки, — наконец соизволил пояснить Памир, пока юноша, не стесняясь, оттянул ворот, разглядывая творения Агресс. — Ты мешаешь, Эл.        — Лог, тебе никто не говорил, что ты маньяк? — парень поморщился. Мало кто из эльсов захотел бы разукрасить себя. Татуировки считались уделом вещей.        Сой и Нруми не стали вмешиваться в разговор, сочтя его не своим делом. В конце концов, для них обоих Памир был богатыми графом с причудами, не доступными обычным эльсам. Только Сой с трудом сдержал улыбку, предвкушая хорошую сплетню.        Вчетвером, периодически пихая друг друга и подкалывая, им удалось установить прибор, который оказался выше них.        — Проверим? — Сой открыл окошко для плёнки.        Лог вынул из кармана коробку. Иер, не церемонясь, сразу заглянул внутрь.        — Это плёнка? — он потянулся, чтобы потрогать содержимое на ощупь, но отодвинул коробку. Понять удивление синеволосого эльса не сложно. То, что они называли плёнкой, представляло собой тонкий прямоугольник, по виду вообще каменный, но на самом деле состоящий из очень редкого материала, с трудом добываемого со Слены. Это было единственное, что могло впитать отметки с нервных окончаний, хранить их, а потом воспроизводить в картинку.        Только Памир успел вставить плёнку, как к присутствующим добавилась недостающая партия в виде Элайи и Алекса.        Лони сразу высказал удивление по поводу большого количества народу, после чего радостно приветствовал Осуроттома. Нруми ответил ему тем же. А вот перед бывшим командиром он предпочёл почтительно склонить голову.        Проверку придётся совместить со смотрением. Главное, чтобы заработало. Помещение плёнки в отверстие прошло в абсолютной тишине. Одно неточное движение и просмотр отложится на неопределённый срок. Нет, с данными ничего не случится, а вот тонко настроенный аппарат сломать не проблема.        После нескольких манипуляций с панелью управления посередине прибора появился голографический экран.        Воспоминание Эла оказалось ярким, но с немного искажёнными цветами. Кроме того, картинка шла задом наперёд. Изображение началось с взрыва, выворачивая наизнанку все движения и разговоры. Видимо, при сборке они всё же напортачили.        — Ну, хотя бы не так жутко всё заново переживать, — заметил Эл, глядя на теневую воду, которую на экране утянуло спиной вперёд от Элайджи.        — Да уж, — подтвердил Блек, — со стороны выглядит даже… комично…        Не имея понятия, есть ли здесь перемотка, и как она работает. Памир решил ничего не трогать и посмотреть весь полёт в реальном времени. Кто знает, что важного может проскользнуть. Скучно, но так надо.        — А вот это я запомню!        К огромному ужасу Эла, Алекс ткнул на плёнку, показывающую мирное начало пути, когда хозяин воспоминаний тайком ото всех решил поковыряться в носу, да ещё увлечённо рассмотреть выуженное содержимое, размышляя куда бы повесить.        — Убью к Юрхайю! — покрасневший до максимума юноша, под всеобщий хохот, бросил на бывшего опекуна злобный взгляд. — Я же был ребёнком!        — Ага, — простонал Лекс, согнувшись от смеха.        Весёлые моменты немного разбавили скучность всего остального. Но когда на экране появилось посольство, граф напряг внимание. Ничего необычного не происходило. Чаепитие… разговор с эльсами. А Нруми сильно изменился, подкачался. Раньше выглядел совсем как подросток.        — Стой! — резко заорал Эл, попутно нажимая на все кнопки одновременно. Изображение застыло на моменте их разговора с Нруми у крейсера. — Я видел, точно видел! Всего мгновение! — попытался быстро объяснить парень, пока его не начали ругать за неаккуратное обращение с техникой. — Как его запустить обратно по кадрам?! Я уверен, там точно кто-то мелькнул!        Эл оглядел присутствующих, но встретил лишь недоумение на лицах. Как и в прошлый раз, он единственный заметил постороннего.        — Вы не понимаете! — юноша энергично принялся исследовать панель, шатая устройство и юрхайясь.        — Так, хватит, — Элайджа стоял к сыну ближе всех, поэтому среагировал самым первым, схватив мальчишку за шкирку и оттащив от аппарата, заломив руки за спину, — ты его сломаешь.        Эл дёрнулся, стараясь высвободиться, но, только охнув, скривился. По-видимому, захват был болезненным.        — Стей вас раздери, опять мне никто не верит! Я уверен, там мелькнуло!..        — Эл! — Алекс подошёл к нему спереди, успокаивающе положив руки на плечи, — не кричи, все тебя слушают, только объясняй по-нормальному, без выкриков и ударов по хрупкому устройству! Расколотишь раньше меня — я обижусь.        Памир, еле заметно усмехнувшись, подозвал к себе механика и склонился вместе с ним над панелью. Раз мальчишка так разнервничался, по мнению графа, был смысл побыстрее найти нужные кнопки. Объяснения можно дослушать попутно.        — Я же знал, — Эл тем временем старался справиться и спокойно внести ясность в своё поведение. — В прошлый раз мне не показалось! И в этот я увидел! Он промелькнул быстро, мы разглядим, кто зашёл в крейсер, только если будем смотреть покадрово!        — Эль, понимаю твоё нетерпение, — Элайджа ослабил хватку и парень перестал морщиться, — но это давние события. Сейчас от того, как быстро мы обнаружим залезавшего в крейсер, мало что изменится.        — Я… — юноша виновато опустил голову, — просто я…        — Разнервничался. Естественно, это же твои воспоминания.        Блек отпустил поникшего сына, и тот, угрюмо потирая запястья, остался смотреть за поисками издали. Прошло несколько минут, прежде, чем Осуроттом нашёл нужные кнопки. Теперь воспоминания напоминали больше набор фотографий.        — Стой!        На этот раз воскликнули сразу трое: Эл, Сой и Алекс, а по панели ударил Лог, правда, в отличие от юного Блека, он успел узнать, куда бить.        — Ну здравствуй, друг, давно не виделись, — Сой скривил губы, как будто смотрел на что-то тухлое.        — После последних событий можно было догадаться, — хмуро прокомментировал Элайджа. Лекс громко ругнулся, Эл просто презрительно хмыкнул и отвернулся.        В целом, Памир разделял всеобщее мнение. Никого не удивило увидеть на экране Миккея Риевогя, но радости ожидаемая правда не принесла.