***
Прошло несколько месяцев, когда я вновь сидела на полюбившемся мне балкончике. Казалось, ничего не изменилось, только зонтик сменился на плед, так как в самом разгаре была осень. Как я и предполагала, дни тянулись ужасно долго, и если поначалу я была даже рада такому затишью, то с течением времени я стала изнывать от скуки и, что ещё хуже, тоски по Драко Малфою. Может, в глубине души я и знала, что он – человек эгоистичный и избалованный, но даже это не могло помочь мне вырвать его из сердца так быстро. Я слонялась по дому, как тень, и не замечала ничего, что происходило вокруг. То, что происходило за стенами замка, меня вовсе не касалось. Ссылаясь на дурноту, я пропустила инаугурацию Тёмного Лорда не где-нибудь, а в восстановленном из руин замке Салазара Слизерина, я не придала особого значения известию о новой беременности Беллатрикс Лестрейндж, к своему стыду даже пропустила свадьбу Милиссенты и Крэбба и под разными предлогами избегала визитов матушки и Патрика. Словом, мне всё теперь стало безразлично. Даже Тихий замок теперь казался мне клеткой или склепом, в котором я сама себя похоронила, и я целыми днями только и делала, что лелеяла в себе жалость к самой себе и своей несчастной судьбе. Словом, предавалась унынию и вела себя на редкость эгоистично и глупо, о чём ещё буду неоднократно жалеть в дальнейшем. Антонин, который поначалу честно пытался идти на контакт, пусть и так, как это понимал он, со временем, кажется, махнул на меня рукой и тоже сделался мрачнее тучи, предпочитая большую часть времени проводить вне дома. Я решила, что он разочаровался во мне, и не без затаённого удовольствия думала, что и его жизнь потеряла смысл наравне с моей. Я ошибалась. Антонин унынию не предавался. Каждый его день был полон самой бурной деятельности. Он, видимо, по старой привычке, вставал не позднее шести утра и делал зарядку, совершал утреннюю пробежку или верховую прогулку. Реже купался в озере за замком, лично перебив всех гриндилоу. После завтрака, состоящего из грубой каши и чего-нибудь мясного, он отправлялся в резиденцию Тёмного Лорда и пропадал там до самого вечера. Я знала, что Антонин мог появляться там намного реже, но, видимо, ему настолько осточертела моя постная мина, что он предпочитал мне и дому работу, что для меня было лишним поводом, чтобы сетовать на свою судьбу. С наступлением осени мне наконец стало слишком скучно, чтобы и дальше пребывать в унынии, и я принялась обустраивать хозяйство, чтобы хоть чем-то себя занять. Началось всё с того, что я разбила цветник перед домом и вытравила большую часть садовых гномов, а потом домашние дела как-то неуловимо затянули меня, и я принялась за дело со всеми нерастраченными за месяцы силами. Так к концу октября под моим руководством домовики привели в порядок весь парк, оставив нетронутыми только те его уголки, которые тем и были очаровательны, что казались запущенными. Ещё я велела обустроить скотный двор в дальнем уголке усадьбы. Зачем, не знаю, но мне казалось особым признаком достатка иметь на собственной земле всё, что может понадобиться. И в то время, как Антонин закупил несколько прекрасных породистых коней, я руководила завозом племенных свиней и индеек чудовищных размеров. И хотя я сама не занималась ими и даже почти не ходила на скотный двор, я была довольна тем, что привнесла хоть что-то полезное в усадьбу. И всё-таки между нами с Антонином образовалась пропасть, и я понятия не имела, как её преодолеть и нужно ли это. Наверное, мы бы так и оставались чужими друг другу людьми, если бы не одно радостное событие, случившееся с нами той же осенью. Начался этот день, как обычно. За исключением того, что из-за легкой дурноты я встала раньше, чем обычно, и поэтому смогла позавтракать вместе с Антонином. - Ты помнишь, что мы сегодня идём к Лестрейнджам? – поинтересовался он, жуя свою овсянку грубого помола. - Нет, - честно ответила я, ковыряясь ложечкой в пудинге. - Я обещал Беллатрикс, что мы будем там, - со вздохом заявил Антонин. – Я уже дважды отклонял её приглашения, если мы и в этот раз не пойдём, Беллатрикс будет крайне оскорблена, что, поверь, не нужно ни тебе, ни мне. - Хорошо, я буду готова к вечеру, - пообещала я. - Ты как-то ожила в последнее время, - помолчав немного, заметил Антонин. – Будет просто прекрасно, если на званом обеде у Лестрейнджей ты не будешь выглядеть так, словно не сегодня-завтра наложишь на себя руки. - Я никогда и не думала об этом! – возмутилась я. На такой шаг у меня точно не хватило бы смелости, да и отчаяния тоже, честно говоря… - Ты меня приятно удивила, - хмыкнул Антонин, поднимая чашку чая так, словно пьёт за моё здоровье. – Мне бы совсем не хотелось этого.***
До вечера я занималась собой. Стыдно признать, но за прошедшие месяцы я здорово себя запустила, и понадобились некоторые усилия, чтобы привести меня в порядок. Благодаря стараниям умелой домовой эльфийки, мои волосы, отросшие чуть ниже плеч, были уложены в изысканный низкий пучок, в котором красовался черепаховый гребень, а косметическая магия добавила лицу красок. Платье я выбрала в меру строгое и красивое – из струящегося темно-зелёного шелка. В моём гардеробе, к моему удивлению, я не обнаружила большого выбора, и пообещала себе исправить это. Итак, к четырём часам вечера я была готова и выглядела не так дурно, как в последнее время. Антонин ждал меня в гостиной, попыхивая сигарой. Он уже был готов – на нём красовался выходной сюртук. - Запах невыносимый, - скривилась я. - Ты вроде бы никогда не возражала, - удивился мужчина. – Но если твоё возвращение на грешную землю начинается с упрёков, я готов потерпеть. Сигара отправилась в камин, а следом за ней в него вошли и мы двое. Горсть летучего пороха была брошена под ноги, и хрипловатый голос Антонина проговорил «Лестрейндж-холл». Во второй раз в жизни я оказалась в роскошном замке Лестрейнджей. Мы вышли из камина в гостиной, а затем перешли в очень просторную столовую. Свет был приглушенным, и я не сразу разглядела всех, кто находился за огромным вытянутым столом. - Добро пожаловать, - прозвенел звучный, сильный голос Беллатрикс, которая сидела во главе стола. - Большая честь для нас, Беллатрикс, - улыбнулся ей Антонин. Я же потерянно окинула взглядом весь стол и не смогла не заметить первую странность – место с другого конца стола, где стоял стул с высокой спинкой, пустовало, а Рудольфус сидел рядом с женой. Вернее сказать, почти рядом – между ними на специальном стульчике восседала малышка Дельфини, которая встретила нас с Антонином оценивающим взглядом. - Мы уже и не чаяли увидеть вас обоих, - радостно заявил Рабастан Лестрейндж, вставая, чтобы пожать руку Антонину. Оглядевшись, я поняла, что обед имеет скорее домашний, чем публичный характер. За столом только и были Лестрейнджи полным составом, да Эйлин Нотт, сидящая рядом с Рабастаном. Она похорошела ещё больше, и крупные драгоценности были ей к лицу. Но, как я поняла несколько позже, Рабастану она уже успела крепко надоесть – он и не смотрел на свою спутницу. Мы уселись за стол, Антонин – по левую руку от Беллатрикс, я – рядом с ним. Разговоры за столом возобновились. - Я как раз рассказывала Рабастану о новой идее Милорда, - заговорила Беллатрикс, обращаясь к Антонину. – Он считает, что мне не помешало бы собрать около себя нечто вроде фрейлин, прости за грубую аналогию. Повелитель уверен, что я в таком положении, когда женское общество более благоприятно, чем Ближний Круг, а молодым чистокровным волшебницам пойдёт на пользу моё влияние… Меня же передёргивает от одной мысли, что придётся терпеть около себя глупых напыщенных малолеток. Я поняла, что Беллатрикс раздражена. Её черные глаза метали молнии, и во всей её напряженной фигуре читался гнев. - Разве Повелитель не всегда прав? – бархатным голоском спросила мисс Нотт, и леди Лестрейндж наградила её неописуемым взглядом. Я догадалась, что Беллатрикс разгневана именно присутствием за столом спутницы Рабастана. Не знаю, чем это могло быть вызвано. Разве что тем, что Эйлин имела тот же типаж, что и сама Беллатрикс – у неё были длинные чёрные волосы, разве что прямые, она была очень худощава, бледна, и имела большие тёмно-карие глаза. В них однозначно было некое сходство, и, возможно, именно это раздражало леди Лестрейндж. - Разумеется, всегда, - ответил Рудольфус ледяным тоном. – Именно поэтому он велел Беллатрикс лично выбрать себе приближенных. Леди Лестрейндж фыркнула и закатила глаза. Она, скорее всего, собиралась что-то сказать, когда двери отворились, и в гостиную вошёл Тёмный Лорд собственной персоной. Он меня не укрылось то, что Эйлин Нотт вся подобралась и посмотрела на него примерно так же, как на Рудольфуса в день нашей с Антонином свадьбы – как на мужчину. Ну, вернее сказать, как на влиятельного и обеспеченного человека. - Надеюсь, я не сильно опоздал? - поинтересовался Милорд, когда все, кто был за столом, встали, приветствуя его. Я только теперь заметила, что живот Беллатрикс заметно округлился – она явно была месяце на пятом, не меньше. Но я не видела женщин, которым беременность была бы больше к лицу, чем ей. Стройная по своей природе леди Лестрейндж, облаченная в платье из струящегося синего атласа, всё равно казалась очень изящной и женственной. - Мы все очень ждали вас, Повелитель, - ослепительно улыбнулась мисс Нотт. Милорд кинул на неё быстрый, но внимательный взгляд, после чего подошел к Беллатрикс и положил руку на её обнаженное плечо. - Рад видеть, что ты и ребёнок здоровы, - заметил Милорд. Я, по своей привычке наблюдать за людьми, увидела, что Беллатрикс даже не обратила внимания на слова Милорда, потому что убийственным взглядом сверлила Эйлин Нотт. - Как наша очаровательная мисс Лестрейндж? – поинтересовался Повелитель, подходя к стульчику Дельфини, которая уже отчаянно тянула к нему ручки. Я же запоздало поняла, что именно казалось мне странным – Милорд вёл себя так, как будто вернулся домой после тяжелого рабочего дня – поприветствовал супругу, взял на руки ребёнка. Будь на его место кто угодно другой, я бы задумалась и о происхождении Дельфини, и о роли Беллатрикс. Но это же был Тёмный Лорд, я и мыслей подобных не допустила. Повелитель тем временем посадил Дельфи обратно на её стульчик, а сам занял массивный стул с высокой спинкой на противоположном от Беллатрикс конце стола. Я теперь чувствовала себя очень сковано, и не могла съесть ни кусочка прекрасно приготовленных блюд, так как аура властности, исходящая от Милорда, перебивала весь аппетит. И хотя Антонин и все Лестрейнджи чувствовали себя вполне свободно, а Эйлин Нотт даже осмеливалась переговариваться о чём-то с Милордом, я чувствовала себя неуютно. - Беллатрикс, если ты ещё не определилась в выборе приближенных, я бы посоветовал тебе остановиться на мисс Нотт, - внезапно заявил Милорд достаточно громко, чтобы леди Лестрейндж на другом конце стола расслышала его. - Очень жаль, Повелитель, но я уже обещала место своей компаньонки леди Долоховой, - с ледяной улыбкой проговорила Беллатрикс. Я не сразу сообразила, что речь идёт обо мне, а когда до меня дошел смысл сказанного леди Лестрейндж, я даже вздрогнула. - В самом деле? – не без удивления спросил Милорд. - Именно, - кивнула Беллатрикс, и выразительно на меня взглянула. Антонин под столом сжал мою руку так, что у меня кости затрещали. Я поняла, что меня втягивают в какой-то заговор, и что я не могу отказаться от участия в нём. - Как я уже говорила, я с радостью приму эту честь, - проговорила я, глядя в глаза Беллатрикс и читая в них облегчение. - Беллатрикс, ты можешь выбрать себе с десяток компаньонок, разве необходимо лишать мисс Нотт такого шанса достигнуть чего-то в нашем обществе? – проговорил Милорд, буравя взглядом леди Лестрейндж. - Боюсь, что в моём положении это слишком рискованно, - Беллатрикс прищурила глаза, не сводя взора с Милорда. – Я умру от дурноты, если рядом будет мисс Нотт с её чудовищным парфюмом. За столом царила мёртвая тишина, и все смотрели то на Беллатрикс, то на Милорда, которые схлестнулись взглядами. - Было бы чудесно, если кто-то из бесчисленных покровителей нашей очаровательной мисс Нотт подарил бедняжке духи дороже десяти кнатов, - ледяным тоном процедила Беллатрикс, после чего шумно отодвинула стул и, подобрав подол платья, неестественно распрямив спину, прошествовала прочь из столовой. Рудольфус, взяв на руки Дельфи, поспешил вслед за нею. - Прошу прощения, - пискнула покрасневшая, как помидор, Эйлин Нотт прежде, чем броситься в другие двери, сгорая от стыда. Милорд был бледен от гнева, но хорошо держал себя в руках. Разве что помассировал правой рукой висок, всем своим видом давая понять, как же он устал. - У неё всегда был отвратительный характер, а беременность только всё усугубляет, - в сердцах заметил Повелитель. – Что вы сидите, Пэнси? Потрудитесь догнать и успокоить леди Лестрейндж, раз уж вы теперь при ней… Я поспешно отодвинула стул и поспешила скрыться за той же дверью, что и чета Лестрейнджей. К счастью, за дверью был прямой коридор без извилин, который привёл меня в просторную гостиную, где у камина восседала Беллатрикс, подперев голову рукой. Дельфини возилась на ковре в окружении игрушек, а Рудольфус стоял перед женой на одном колене и успокаивал её вполголоса. - Белла, не в первый раз, и не в последний, - тихо говорил он. - Вот именно, как будто он не знает меня! – шикнула леди Лестрейндж в ответ. Тут они оба заметили меня, неловко мнущуюся в дверях. - Прошу прощения, мне было велено следовать за вами, - с извиняющейся улыбкой объяснила я. - Конечно, он захотел остаться в компании своих любимцев, чтобы посетовать на тягости жизни, - фыркнула Беллатрикс, усаживаясь в кресле удобнее. – Опять спина болит… Руди, когда там целительница прибудет? Я в немом оцепенении стояла и смотрела на чету Лестрейнджей, пытаясь понять, почему Беллатрикс так говорит о Милорде, и что вообще между всеми ними происходит. - Скоро, скоро, - пообещал Лестрейндж, успокаивающим жестом поглаживая руку жены. - Ты скоро поймёшь, Пэнси, что все мы находимся в клубке постоянных интриг и заговоров, - тяжело вздохнула Беллатрикс. – Сегодня ты повела себя, как умная девушка, и я надеюсь на твою сообразительность в дальнейшем. - Я была рада помочь вам, мадам, - кивнула я. - Присаживайся, - кивнула Беллатрикс на кресло. – Сейчас я не в том настроении, чтобы вводить тебя в курс дел, но одно я скажу – Антонин всегда был мне верным другом, и я жду от его супруги того же. Взгляд леди Лестрейндж был тяжелым, а тон – не терпящим возражений. Я нервно сглотнула и кивнула, но тут положение спасла явившаяся целительница, и мне не пришлось клясться в верности. - Добрый вечер, мадам, - низко поклонилась она. – Опять что-то беспокоит? - Это всё проклятые старые травмы, - тяжело вздохнула Беллатрикс. – Спина болит невыносимо… Надеюсь, Грюм хорошенько кипит в адском котле в этот момент… Я тихонько сидела в кресле, пока целительница пожилого возраста занималась Беллатрикс. Она сделала какие-то пасы волшебной палочкой над леди Лестрейндж, дала ей зелье во флакончике, и боль в спине, как я поняла по разгладившемуся лицу Беллатрикс, унялась. - Ну вот, так- то лучше, – просияла целительница, явно обожающая своё дело. – А вы, мадам, когда планируете вызвать меня для первого осмотра? – обратилась волшебница ко мне. - Простите? – непонимающе переспросила я. - Я сорок лет специализируюсь на беременных волшебницах и сразу почувствовала, как меняется ваша магия и ваше тело, дорогая, - с вежливой улыбкой заявила целительница. Я некрасиво открыла рот, будучи полной удивления. Беллатрикс вздёрнула бровь, глядя на меня, Рудольфус… как обычно, никак не отреагировал. - Вы в положении, леди Долохова, - подсказала пожилая ведьма. Закружилась голова, и я без сил откинулась на спинку кресла.