Из девочки в леди Долохову

       Пребывая в растрепанных чувствах, я повесила мантию на ширму и опустилась за туалетный столик. Коснулась дрожащими пальцами припухших губ, на которых все ещё таяли отголоски поцелуя Драко. Я прикрыла глаза и на несколько мгновений словно в транс погрузилась, вспоминая, как по моему телу прошла дрожь от соприкосновения моих губ с губами Драко. А когда открыла глаза, то вскрикнула от неожиданности – за моей спиной кто-то стоял. - Что, испугал? Прости, - извинился Антонин. - Моргана, у меня чуть сердце не выскочило! – ахнула я, тут же отворачиваясь обратно к зеркалу и начиная нервными движениями убирать следы слез.       Видок у меня всё же был подозрительный – волосы немного растрепались, лицо раскраснелось, глаза чуть припухли. - Где ты была? – спокойно, без претензий, поинтересовался Антонин. - Решила прогуляться. - Почему одна? Я же говорил, чтобы ты хоть домовиков с собой брала. - Я была в нашем с Патриком старом доме, - пояснила я. - И что же ты там делала? – допытывался Антонин. - Что я могла там делать? Погуляла по саду, вспомнила те времена, когда жила там, положила цветы на могилу отца.        Последний лживый аргумент немного утихомирил любопытство моего супруга, и он кивнул: - Понятно.        Я постаралась сделать вид, что слишком поглощена расчесыванием волос, и ничего не ответила. - Ты плакала? - Как будто тебя это волнует, - фыркнула я.        Антонин тяжело вздохнул и приблизился ко мне. Положил руки на мои открытые плечи. Я вся напряглась и отложила серебряный гребень. - Меня это волнует больше, чем ты можешь представить, - тихо проговорил Антонин.        Я поспешила отвести глаза, чтобы он не мог прочитать мои мысли. - Ты выглядишь испуганной. Ты боишься меня? - Не так сильно, как раньше, - негромко ответила я.        Антонин тяжело вздохнул и с неожиданной нежностью погладил мои плечи. - Не знаю, что ещё я могу сделать… - проговорил он. – Всё для тебя делаю – живешь, как царица. Слова дурного не сказал ни разу, руку не поднимал… И все равно вижу, что ты несчастлива.        Это было очень неожиданное откровение. Мы ни разу не затрагивали тему моего счастья в нашем браке. - Всё что мне нужно – понимание и уважение, - проговорила я негромко. - Опять ты за своё, - отмахнулся Антонин. – Иногда ты ведешь себя, как ребёнок. - В этом-то и проблема – ты видишь во мне маленькую глупую девочку, хотя это уже давно не так.       Договорив, я встала и направилась было к двери, но супруг нагнал меня и обнял со спины. Я замерла. - Я соскучился, - заявил он. - Позже, - я попыталась освободиться. - Нет, сейчас, - упрямо возразил Антонин.        Это как раз был тот случай фатального непонимания, и уже без моих преувеличений. Вот как можно так лезть к женщине, когда видно, что она подавлена или расстроена? Впрочем, тут я своего супруга недооценила. Он был очень умен и разработал прямо-таки стратегический план по защите своей территории, как только Драко Малфой появился на горизонте. - Дети могут зайти, - предприняла я последнюю попытку. - Слава Салазару, дверь закрывается, - успокоил меня Антонин, взмахивая палочкой.        Он увлек меня к постели, и, откинувшись на покрывало, вышитое золотом, я ощутила полную безысходность. Да и сравнение Антонина с Драко показалось мне, прямо скажем, неутешительным. Мой супруг был по-своему интересным мужчиной, но до молодого и красивого Драко ему было далеко.        Я перевернулась на живот, так как это сравнение убивало, и порадовалась тому, что распущенные волосы закрыли моё лицо.       Зашуршали задираемые юбки платья, и я стиснула зубы, успокаивая себя тем, что ничто не длится вечно, а Антонин, если заранее не настраивать себя отрицательно, не так уж и плох в постели. - Кстати, почему ты в этом платье? – послышалось сзади.       Сердце пропустило удар. Этого я не продумала – едва ли я бы навещала могилу отца в столь ярком наряде. - Слишком тошно от повседневной серости, - проговорила я чуть погодя.        Ответ Антонина устроил, а, может, его отвлек вид моей попки в кружевных трусиках. По крайней мере, с вопросами он больше не лез, а занялся делом. А я… Поморщилась от слишком быстрого проникновения, к которому была ещё не готова, и начала представлять Драко на месте Антонина. Как будто это его изящные руки сжимают мои запястья, как будто его хриплое дыхание я слышу на шее, как будто его сильное тело вжимает меня в постель, и его член скользит в моём лоне. Постепенно я и сама начала верить в свою фантазию и даже приподняла бедра навстречу толчкам Антонина, воображая, что занимаюсь сексом с Малфоем.       Когда Антонин закончил и с глухим стоном излился в меня, он откатился в сторону, а я отвернулась на другой бок. - Мне очень нравится это платье. Надевай его почаще, - заявил мой супруг.        Я ничего не ответила и, приподнявшись на локте, начала шарить на прикроватной тумбочке. - Что ты там ищешь? – поинтересовался мой супруг. - Своё зелье, - ответила я.        Но флакончика с противозачаточным не нашлось ни на тумбочке, ни на трельяже. В полном смятении я прошла в ванную, думая, что какой-то нерасторопный домовик, убираясь, мог поставить его там. - Да брось, все равно не найдешь, - донеслось из комнаты.        Нахмурившись, я вернулась в спальню и уставилась на Долохова, который с самым довольным видом возлежал на постели, заведя руки под голову. - Что это значит? – потребовала я. - Я знаю, что ты не глупа и без того все понимаешь, - поморщился Антонин. – Или ты забыла наш вчерашний разговор? - Как ты можешь решать за меня мою судьбу? – не выдержала я. – Тебе не приходит в голову, что я хочу самореализоваться, что я способна на что-то большее, чем рожать тебе детей? - Мерлина ради, самореализовывайся в вышивании или в дворцовых интригах, - насмехаясь, заявил Долохов. - Если ты забыл, я изучала юриспруденцию, и леди Лестрейндж обещала помочь мне устроиться в Министерстве… - Ну это когда было? – возразил мой супруг. – У нас дома орава детей, кто их будет воспитывать, если нам обоих не будет дома? Или ты думаешь, что я променяю мантию Пожирателя Смерти на передник и чепец? - Я думаю, что ты считаешь, будто я не достойна ничего помимо передника и чепца, - не осталась в долгу я.       Антонин сел на постели и буравил меня тяжелым взглядом. Посмотрев на него с минуту, я вдруг усмехнулась, а потом вовсе расхохоталась в голос, привалившись спиной к стене. Долохов насторожился, внимательно на меня глядя. - Как же мне все надоело! – выплюнула я сквозь смех, после чего поспешно вышла из комнаты.        Антонин явно забеспокоился, потому что тут же припустил за мной. И не зря. На меня вдруг нашло какое-то исступление – я то ли плакала, то ли смеялась, и шагала сама не зная куда. Только подальше от мужа, прочь из этой клетки, пусть и золотой, сама не знаю куда… - Пэнси! – окликнул меня Антонин, перехватив моё запястье и развернув меня к себе, когда мы были в коридоре. - Не трогай меня! – захлебываясь слезами, выплюнула, выдирая руку из хватки Антонина. – Моргана, разве ты не видишь, что я не живу, а мучаюсь с тобой!? Разве не понимаешь, что до моего предела осталось всего немного!? - Что это значит? – тут же вскинулся Долохов.       Я же истерически смеялась, и продолжала хохотать, даже когда он здорово встряхнул меня за плечи. - Пэнси, я тебя не узнаю, - покачал головой Антонин.       Я же безвольно обмякла в его руках, тихонько всхлипывая. - Я слишком долго обманывала саму себя… Слишком много накопилось… Мерлин, какая же это все ошибка…        Слабая пощечина несколько привела меня в чувство, и я умолкла и выпрямилась, глядя прямо в глаза мужу. - Я вызову целителя, ты нездорова, - констатировал он. - Я умираю, - процедила я. - Blead, что же из меня душу тянешь? – простонал Антонин. – Что я ещё должен сделать, чтобы ты наконец была довольна!? Я делаю все, что могу, но ты все равно смотреть на меня не хочешь…        В его глазах я внезапно увидела оттенок боли и даже успокоилась ненадолго, удивленная этим. - Идём, я кое-что покажу тебе, - заметив, что мой взгляд прояснился, проговорил Антонин.        Крепко обняв меня за талию, он потащил меня по коридору, и мы оба замерли в дверях детской. - Разве они – тоже ошибка? – прошептал Антонин мне на ухо. – Пэнси, умоляю тебя, прозрей наконец, перестань жалеть себя и посмотри по сторонам. Я в лепешку расшибаюсь, чтобы сделать тебя счастливой, у нас такие прекрасные дети, скажи же, чего тебе не хватает?        В детской возились наши малыши. Затеяв интереснейшую игру в восстание гоблинов, они так увлеклись, что даже не заметили нашего появления в дверях. Рогнеда, растрепанная и веселая, стояла на диване, размахивая подушкой и игрушечным мечом, рядом с ней Эндрю покатывался со смеху, колотя брата о голове диванным валиком, а Патрик, вошедший в раж, кружил вокруг дивана, помогая Эвану нападать на Неду с младшеньким. - Разве этого мало для счастья? – тихо проговорил Антонин, разжимая захват и отпуская меня.        Я тяжело привалилась к косяку и горько заплакала, зажав рот рукой. Чего мне не хватало? Понимания, духовной близости, любви, признания, нежности и уважения со стороны мужа. Наш брак был ошибкой - мы так и остались друг другу чужими, и исправить это уже было невозможно. Но нет, мои дети не могли быть ошибкой. Я любила их. Моргана, как же я их любила! И как же четко я понимала, что они приковали меня к Антонину навечно…