Из девочки в леди Долохову

- Мама! – испуганно взвизгнула Рогнеда, выскакивая из спальни Астериона и отчаянно за меня цепляясь. - Тише! – скомандовала я. – Астерион, Дельфини, не показывайтесь!        В двери с грохотом ударилось заклинание, и мы с Мальсибером поспешно продолжили накладывать на вход защитные чары. Лавиния Лафингтон занималась не вовремя застонавшим Рабастаном, пожилая леди Мальсибер находилась в глубоком обмороке на руках невестки, а чета Лафингтонов склонилась над средней дочерью, которая, кажется, собралась родить. Леди Нотт симулировала приступ дурноты и держалась в сторонке. - Рогнеда, запритесь в спальне, и спрячьтесь. Не выходите, что бы ни случилось, - велела я непререкаемым тоном.        Просто удивительно, как я сама не бросилась прятаться, учитывая то, что сердце в груди колотилось как бешеное, а ноги сводило от волнения так, что коленки натурально дрожали. К счастью, Рогнеда послушалась беспрекословно.       Чья-то Бомбарда поразила двери с такой силой, что пошел гул, а с потолка местами осыпалась лепнина. - Мы долго не продержимся, - констатировал Мальсибер. - Возможно, если мы выиграем немного времени, то кто-нибудь придёт на помощь, - нервно предположила я. – Вы не знаете Беллатрикс. Если что-то угрожает её детям, она сотрет все преграды, - я нервно рассмеялась.        Следующее заклинание снесло нашу с Мальсибером защиту. Двойные двери с грохотом распахнулись, и в комнату хлынули какие-то люди. Онемев, я узнавала их одного за другим – лохматая Грейнджер, её рыжий дружок, Минерва МакГонагалл, Кингсли Шеклботл, и многие, многие другие, которые годами находились в числе самых разыскиваемых преступников. Мы с Мальсибером буквально не успели взмахнуть палочками, как были обезоружены сопротивленцами. Та же участь постигла всех присутствующих.        Глазами я искала того, кто возглавлял сопротивление, но не находила. Никто не вышел вперед и не заговорил. МакГонагалл и Грейнджер, которые в моём понимании могли бы примерить эту роль, как и все остальные, стояли и буравили нас неприязненными взглядами. - Что вам здесь нужно? – истерически воскликнула я, и мой голос дрогнул. – Разве вы не видите, здесь только дети, старики и женщины? Или такова теперь справедливость последователей Дамблдора? – выложила я последний козырь.        Профессор МакГонагалл сухо поджала губы, а Гермиона Грейнджер собиралась было что-то сказать, но тут её внимание привлек кто-то за дверью, и она промолчала. - По вине Темного Лорда и Пожирателей Смерти дети, старики и женщины погибали и ранее, - растягивая гласные, протянул до боли в сердце знакомый голос.       В комнаты прошел Драко Малфой собственной персоной. Я пошатнулась и была вынуждена опереться на локоть такого же ошарашенного Мальсибера. Драко Малфой… Перед ним почтительно расступились и Грейнджер с МакГонагалл, и Шеклболт, и все другие. К такому удару жизнь меня не готовила. Вот кто был предводителем повстанцев… Мы искали среди черни, искали кого-то безродного, грязнокровного, нищего и с наклонностями магглолюба, а он был безукоризненно чистокровным аристократом, наследником малфоевских миллионов, волшебником, в жилах которого текла голубая кровь Блэков… - Нет… - выдохнула я, потрясая головой, будто на меня напали галлюцинации.        Не знаю даже, что поразило меня больше. То, что Малфой оказался предателем, или тот факт, что я умудрилась родить ребенка от предводителя сопротивления. Я ошарашенным взглядом смотрела на Забини, Ноттов и Гойлов, которые стояли среди врагов с самым непринужденным видом. Милиссента уже была рядом с супругом, а леди Нотт, зловеще улыбаясь, стояла возле сына. - Спокойно! Никто не пострадает! – громко проговорил Драко. – Дети и женщины не виновны в грехах мужчин. - Ты… - прошипела я. – Ты…        Драко посмотрел прямо на меня. В его взгляде не было раскаяния, не было стыда или неловкости. Он смотрел на меня с вызовом, с насмешкой, победоносно и триумфально. - Я, Пэнси, я, - кивнул он. – Я. - Ты! – воскликнула я, и, не помня себя от ярости, сделала стремительный шаг в сторону предателя.        Но меня сразил такое сильное невербальное заклинание, что я отлетела к стене и ударилась затылком так, что перед глазами потемнело. Плечо пронзило болью – меня ранило каким-то аналогом Секо. В глазах зарябило от страха и боли. - Не двигайся, Паркинсон, - велела грязнокровка Грейнджер. - Мама! Мама! – в дверях возникли Эван, Рогнеда и даже Эндрю. - Назад! – крикнула я им, пытаясь совладать с дурнотой и подняться на ноги.        Но мои дети уже облепили меня со всех сторон. Перед глазами всё плыло, а положив руку на затылок, я ощутила влагу. Это была кровь, но я почему-то перестала чувствовать боль и, пошатываясь, поднялась на ноги, опираясь на руку Мальсибера. Я решила, что раз нам пришел конец, то я до последнего буду защищать своих детей и детей Беллатрикс. Таков, значит, мой удел. Я была не самой лучшей дочерью, я была ужасной женой, но я была хорошей матерью. В этом был смысл моей жизни, и моё единственное стремление было в защите моего потомства. А Астерион спас жизнь моего сына, значит, и Астериона я должна защищать до последнего вздоха, возможно, даже ценой собственной жизни.        Все ещё опираясь на предплечье Мальсибера, я вдруг почувствовала что-то твердое и вытянутое. Мой взгляд метнулся к глазам юноши, и я прочитала в них подтверждение своей догадки. Палочка! Он припас запасную волшебную палочку! - Никто не пострадает, - повторил Драко громким голосом. – Нам нужны дети Темного Лорда и моей тетки. Дельфини и Астерион. Остальных мы не тронем. - Предатель… Мерзкая тварь… - дрожа, проскрежетала пожилая леди Мальсибер. – И ты, Нотт, хороша. - В конце концов, мы радеем за общее светлое будущее, - отмахнулся Драко. – За будущее, где не будет тирании и жестокости Лорда.        Тут я заметила, что и мои дядья примостились среди повстанцев. Опять накатила страшная ярость, и я испепелила бы их глазами, если бы владела беспалочковой магией. Здесь были и Фоксы… - Миссис Фокс, я вижу, леди Ди собирается сопротивляться. Тут будет большая бойня, будьте любезны, унесите мою внебрачную дочь в безопасное место, - отчеканил Малфой, с издевкой на меня глядя.        Не смотря на критичность ситуации, на меня всё же обратились все или почти все взгляды. Или мне так показалось, так как краска залила моё лицо. Но я боялась не бесчестья. Уже нет. Мне было противно от того, что я родила ребёнка от такого ничтожества, как Драко Малфой. - Я скорее задушу её в колыбели, чем позволю такой твари воспитывать моего ребенка, - проговорила я. - Попробуй, Пэнси, и ты увидишь, как умрут все твои законнорожденные дети, - чуть ли не припевая, проговорил Малфой. – А начну я с твоей зловредной дочурки, будь уверена! - Хватит, Драко! – звонко воскликнула грязнокровка Грейнджер. – У нас мало времени! Нужно как можно скорее убить мальчишку! Это единственный способ… - Знаю! – прервал Малфой.        Я невольно вспомнила слова Рудольфуса.       «Милорд провел несколько экспериментов…»       Астерион, Астерион, всегда только Астерион… Беллатрикс и Темный Лорд любили и Дельфини, но именно с Астериона с детства пушинки сдували… А его колоссальная сила? А его связь с Темным Лордом? В нём была заключена великая мощь, магия, которая никак не могла быть столь развита у ребёнка… Астерион был сосудом. Не представляю, как это можно было устроить, но в этом ребенке хранилась часть могущества Милорда и, возможно, от Астериона зависела и жизнь Повелителя. Астерион должен был превратиться в неуязвимого мага, и он бы стал нерушимым гарантом безопасности и всесилия Темного Лорда… Гениально…        Но что же делать? Как спасти Астериона, а вместе с ним и Темного Лорда и всё наше общество? Вся надежда была только на палочку Мальсибера, но ведь даже с нею он не мог сражаться с целой ордой сопротивления! Разве что Астерион все же был на что-то способен. В таком случае, нужно лишь выиграть время… - Где наследник и девочка? – потребовал Драко. – Куда ты их спрятала? - Драко, они же твоя родня, - взмолилась я. – Это убийство! Опомнись! - Ищите их везде! Они где-то тут! – громко приказал Драко, уже не обращая на меня внимания. – Проверьте в той комнате…        У меня замерло сердце, и я быстро обернулась двери, ведущей в спальню Астериона. И тут вдруг Вильгельм Мальсибер выскочил между дверями и повстанцами, как боггарт из старого шкафа, и тут же начал буквально фонтанировать проклятьями.        Мальсибер все ещё защищал вход из последних сил, хотя и был ранен и подволакивал ногу. Но на его лице написана решимость. Его мать, обезумевшая от страха, рвалась к сыну, но не могла ничего сделать – Гойл перехватил её и крепко держал, а палочки женщина уже лишилась. Я кинулась было на Гойла, чтобы разжать его ручищи, которые сдавили бедняжку, но он так оттолкнул меня, что я отлетела к софе и из-за головокружения едва не потеряла сознание. Никто не мог помочь Мальсиберу. Остальные тоже были схвачены и связаны. Некоторых, как Лавинию Лафингтон с Мериголд на руках и всех Паркинсонов, уже увели куда-то. Пут не было только на мне, так как я была нейтрализована раной, на бесчувственном Рабастане, да на Лидии Лафингтон, которая металась в родовой горячке.        Внезапно кто-то сжал моё плечо, и я едва не потеряла сознание от боли. Но железная рука потянула меня на себя, и хриплый голос прошептал: - Есть тайный ход из спальни. Иди к двери, и будь готова увести за собой своих и моих детей.       Я медленно обернулась. Рабастан Лестрейндж, которому полагалось тихо умирать, смотрел на меня ясным, твёрдым взглядом. - Я не смогу, я ранена, - выдохнула я одними губами, боясь, что нас услышат.       Но все были слишком заняты Мальсибером, на нас никто не смотрел. - Если уж я смогу, сможешь и ты. Должна, - процедил Рабастан. Я послушалась. Кое-как встала, пошатываясь, вместе со своими детьми добралась до забившихся в угол Лестрейнджей и все мы тихонько двинулись к двери в спальню Астериона. - С дороги, мальчишка! – проревел голос Малфоя. - Никогда! – закричал юный Мальсибер…        Я замерла, вскинув взгляд на Вильгельма. Израненный и бледный, он прижимался спиной к дверям и тяжело дышал. Он уже был обезоружен. Драко Малфой занёс волшебную палочку… - Нет! – страшным срывающимся голосом возопила леди Мальсибер, бьющаяся в ручищах Гойла. – Нет!!! - Авада Кедавра, - хладнокровно проговорил Малфой Сверкнула ослепительная зеленая вспышка, и худое тело Мальсибера с такой силой ударилось о двери, что посыпались стеклышки… Комнату окатило могильным холодом, и каждый ощутил волну темной магии, сопутствующую этому смертельному проклятью. На несколько секунд воцарилась тишина, а потом её разрезал крик леди Мальсибер, потерявшей сына. - Эй, Малфой! – пророкотал низкий голос.       Все синхронно обернулись…       Бинты на торсе Рабастана уже окрасились в багряный, он был бледнен и смотрел на Малфоя исподлобья, по лбу струился лихорадочный пот. Но все же он стоял прямо, а в его руках была волшебная палочка. Рабастана считали умирающим, его не обезоружили… Но верность Темному Лорду и страх за собственных детей подняли его на ноги и вложили в его разящую руку силы для последнего выпада, для единственного заклинания. - Адеско Файр! – выдохнул Рабастан, резко рассекая воздух.        Никто не успел его обезоружить, и Экспеллиармусы исчезли в бушующем пламене, бурным потоком вырывающемся из палочки Рабастана. Я видела, как силуэт Рабастана припал на одно колено, но огонь был таким мощным, что вскоре от дыма и копоти не было видно совсем ничего. В ужасе я схватила на руки Эндрю, и велела детям: - Быстрее, за мной!        Были слышны крики, горячий воздух обжигал легкие, все кашляли… Мы ввалились в уже пустую комнату Астериона, переступив через распластанное на ковре тело Мальсибера, и в тот же момент из-под кровати Астериона ринулись полчища змей, среди которых мелькали гадюки исполинских размеров. Перепрыгивая через гадов, я метнулась вслед за детьми, к гобелену, за которым виднелась приоткрытая дверь. - Мама! Сильвий отстал! – взвизгнула Рогнеда. - Бегите вперед, я найду его, - не раздумывая ни секунды, проговорила я. – Эндрю… - Мы будем держать его с двух сторон, - решительно заявил Эван.        Я опустила младшего сына на пол, и брат с сестрой придержали ослабевшего мальчика под руки. - Бегите как можно быстрее, - велела я. – И постарайтесь выбежать из замка и спрятаться. Ну же, скорее!        Втолкнув детей в проход, я захлопнула за ними дверь и обернулась к детской, в которой уже бушевало пламя.