***
После посещения Жара Альк, отправил Рыску в снимаемую ими комнату заниматься с репетитором, который должен был скоро подойти. Дело в том, что после нескольких попыток подготовить Рыску к поступлению в Университет самостоятельно, стал очевиден тот факт, что учитель из него никудышный. Причём этот факт стал понятен даже самому Альку. И ради сохранения мира и спокойствия в доме, было решено нанять стороннего человека. Подготовка дело серьёзное и хотелось сделать это качественно. При всём том, что сам Альк был начитан, и очень много знал по данному вопросу, в силу своего образования и общей образованности, и конечно же разбирался и в стилях, и в формах, и в других тонкостях этой изящной словестности, но донести всё это до обучаемого, то есть обучаемой, ему не удавалось. Терпение и умение объяснять, особенно простые вопросы, никогда не были его сильными сторонами. Ему явно не хватало системности и особенно принятия того факта, что для учащегося нормально не знать и не понимать. К тому же, он легко раздражался, когда его с ходу не понимали. И в попытках объяснить собеседнику, как ему казалось, очевидное, переходил на личные особенности собеседника, да и предыдущему репетитору доставалось. Это Рыске, понятное дело, не нравилось. И после пары занятий, закончившихся Рыскиными слезами, вызванными не столько обидой за себя, сколько за свою чудесную учительницу, и Альковыми, в конце концов извинениями, стало понятно, что надо что-то менять. В общем, попрактиковав недолго преподавание Альк оставив за собой только некоторые функции контроля, остальное с удовольствием отдал на откуп репетитору. Так вот, отправив Рыску к репетитору, он сам, как и собирался, направился во дворец на встречу с тсарями. Надо было отчитаться о проделанной работе, рассказать о настроениях в тсарствах и т.д. По пути он задумался о предстоящем докладе. Про родную Саврию, к сожалению, ему сказать было нечего. Ибо Саврию они по определённым обстоятельствам проскочили быстро. Любимая игра влюблённых — девушка убегает, парень догоняет, отвлекла его от выполнения тсарского наказа. А окончательно догнал он свою ненаглядную аж в Крокаше. Так что занятые любовными играми они, а точнее он — Альк, остался в некотором неведении об общественном мнении саврян по поводу ринтарцев и предстоящего объединения. Ну и, понятное дело, объяснительно-разъяснительную работу он тоже ни с кем в Саврии не проводил, если не считать того раза по пути в Брбржисщ. Но об этом он уже тсарственным особам докладывал. В Крокаше он кое-что послушал и понаблюдал, но там было без сюрпризов. Народ поддерживает объединение и вполне благожелательно относится к ринтарцам. Но это же Крокаш. Во-первых, приграничный город. Торговля с ринтацами там всегда существовала, только объёмы и законность были меньше. И смешанные браки тоже были не редкостью. Во-вторых, едва развязанная война здесь же и захлебнулась. Поэтому, осознание и принятие объединения произошло ещё во время тех трагических событий. Вряд ли во всём тсарстве сыщется город, более лояльно настроенный на объединение. Город, не раз испытавший на своей шкуре, что хоть какой-нибудь мир лучше войны. А тут не какой-нибудь, а похоже долговременный и надёжный, ведь две тсарские семьи объединяются. Ни в какие другие города по дороге из Брбржисща до самой границы Альк не заезжал. В общем по поводу Саврии, к стыду своему, сказать ему было совершенно нечего. Совсем другое дело – Ринтар. Там он отработал задание как положено, посетив достаточное количество населённых пунктов. Собрав определённую статистику, по которой можно сделать какие-то выводы. Ну а какие, собственно говоря, выводы он может сделать. Да, ничего особенного, всё ожидаемо. Да, неприятие есть. Неприятие и непонимание. Не везде одинаковое, где-то больше, где-то меньше. Всё бессистемно. Хотя нет, закономерность всё-же есть, чем глуше провинция, тем сильнее неприятие. Это, в принципе, понятно, нехватка информации и общая дремучесть порождают чудовищ. Но с этим надо работать. У некоторых индивидуумов неприятие переходит в почти открытую враждебность, а это надо пресекать, и желательно иметь для этого весомые, а точнее законные основания. Вот закон по этому поводу, очень бы пригодился. Прибыв во дворец, Альк в докладе тсарственным особам рассказал о своих наблюдениях, честно признавшись, что по Саврии у него информации нет, представил анализ и выводы, озвучил свои идеи по улучшению ситуации. Они вместе обсудили, что можно сделать, наметили шаги, которые нужно предпринять для исправления ситуации. Проговорили и про то, что нужно сделать для ограничения проявлений враждебности, и в плане просветительской работы среди низов, и как популяризировать объединение среди знати. И вот, как раз, по-поводу последнего Исенара и озвучила Альку предложение, от которого тот не смог отказаться. Признаться, для Алька оно прозвучало… несколько неожиданно, хотя и было вполне логичным. Ну и после первоначального удивления, оно пришлось ему по душе и воспринималось уже как справедливое и, вообще, единственно верное. Теперь предстояло осчастливить этим предложением Рыску. И посмотреть на её реакцию, конечно. Что-что, а наблюдать за Рыскиной реакцией на некоторые вещи, ему никогда не надоедало.***
— Собирайся, во дворец поедем! – грубовато, приказным тоном с порога заявил Альк. Он только что вернулся, можно сказать, что домой, если так можно назвать снимаемую ими комнату. Рыска немного её обжила и обуютила, так что её уже можно было назвать «домом». Альк, только войдя в дом, без подготовки осчастливил Рыску предстоящим визитом. После того как тсарственные особы узнали о том, что венчание Алька с Рыской запланировано уже на завтра, то визит во дворец решено было не откладывать, а провести сегодня же. Рыска ошарашенно посмотрела на него своими широко распахнувшимися глазищами, тут же оставив свои дела, и от удивления даже на его наглый тон не среагировала, спросив: — Зззачем, ещё?! – её голос звучал одновременно испуганно и недовольно. Слегка переварив информацию, и придя в себя, она уточнила, — В смысле я там нужна, зачем? Ты же сам неплохо справлялся. Альк ухмыльнулся, весьма, довольно. Ему нравилось и то, что Рыска робко хотя иногда коряво ехидничала, (не иначе у него научилась), и то что он угадал с Рыскиной реакцией, и разговор начинался так как он и рассчитывал. — Предстать пред светлые очи тсарственных особ. Они тебя лицезреть желают, – в своей обычной манере ответил он. — А я им зачем? – повторила свой вопрос Рыска. — Зачем, зачем, – передразнил Альк, — За оградой. «Эх, жаль ничего не объясняя нельзя повести», – с досадой подумал Альк. Они в памятной встрече в Крокаше договорились, что о важных решениях они друг друга информируют. Так же как если узнают о чём-то важном, касающемся их обоих. А не как раньше, сам решил, сам сделал, поставив партнёра носом перед случившимся фактом. И важные для обоих решения они обсуждают совместно. Вот и пришло время ему выполнять этот договор. Ничего не попишешь, надо говорить. А было бы так интересно посмотреть на её вытянувшуюся от неожиданности мордочку, после того как сам тсарь ей скажет о том, что её хотят ринтарской знатью сделать. — Ты сядь, а то упадёшь ещё, – по-прежнему грубовато сказал он, и сделав интригующую паузу, продолжил, — Шарес придумал, как из тебя ринтарскую знать сделать. Хочет убедиться, что ты не против. Ну и что ты по-прежнему, жаждешь видеть меня своим мужем. Ты же жаждешь? Говоря всё это Альк подошёл к девушке, и после заданного вопроса по-хозяйски привлёк Рыску к себе и нежно, не торопясь поцеловал. Потом отпустил и вопросительно посмотрел на неё, ничуть не сомневаясь в ответе. Такая наглая постановка вопроса девушке не очень понравилась. — И что, от моего ответа, что-то зависит? – хмуро проворчала Рыска, хотя и не отстранилась. Альк не обратил внимания на её хмурый тон, понимая, что она, по-видимому, из-за слишком неожиданно свалившегося на неё счастья, ещё не определилась с отношением к происходящему, поэтому хмурилась на всякий случай и жизнерадостно принялся объяснять. — На самом деле, нет. От таких предложений не принято отказываться. Очень уж им хочется нас с тобой поженить. Громко и показательно. — Не понимаю. Зачем это? – который раз за разговор задала Рыска почти один и тот же вопрос. — Ну как же! – активно взялся за разъяснительную работу Альк. — Для примера! Чтобы, так сказать, создать прецендент, чтобы все обзавидовались и знать обоих тсарств бросилась заключать смешанные браки. Что, конечно, было бы очень полезно и важно при текущем положении дел в тсарстве. Так что, давай, собирайся, пойдём решать, как ты можешь лучше послужить великой и благородной цели. Рыска вздохнула и начала переодеваться, а Альк ей помогать. И тут Рыска подумала, не только о замужестве, но и о другой стороне вопроса. — Это что же… Мне придётся теперь в замке жить?! – чуть ли не с ужасом спросила она. — Не понял! Ты что ли, против?! – спросил Альк несколько ошеломлённо. — Да! – резко, не размышляя ответила Рыска. «Нет, это не девушка, а шкатулка с сюрпризами какая-то», подумал Альк. Ей опять удалось его удивить. — Тебе что не понравился наш родовой замок?!! – с ноткой возмущения вопросил Альк. Рыска ожидаемо смутилась, наконец осознав, что её резкий ответ мог его задеть. — Ну, … сначала понравился, – Рыска запнулась. Альк картинно закатил глаза и хлопнул себя ладонью по лбу. — А потом? – вопросил он. — А потом я поняла, что жить бы я там не хотела, – смущённо отведя глаза, негромко продолжила она. — Что, даже хозяйкой? – не отставал Альк. — Даже хозяйкой. — Однако! — Альк возмущённо помолчал и с ноткой ехидства добавил, — Что же тебе не понравилось в нашем замке то? Рыска, слегка покраснев кончиками ушей, Альк надеялся смущённо, а не агрессивно, махнула рукой, как бы говоря: «А была не была!», и продолжила: — Ну, во-первых, везде темно, как-то промозгло и … запах. — Что?!! — Да, вообще, вонь, – Рыска под ехидным взглядом Алька, разошлась не на шутку и неожиданно даже для себя самой вывалила на него всё то, о чём думала, когда жила в замке. — Эти дурацкие ночные вазы ещё. Там, конечно очень красиво местами. А у меня детство, может и не в роскоши проходило, но запаха этого там никогда не было. Мы вообще этого в доме не делали. Да и невозможность помыться, когда хочется, – несколько сумбурно продолжала высказывать свою точку зрения Рыска. — Ладно, можешь не продолжать. Что-то я, кажется, дальше не очень хочу слышать. Ты вот взяла и охаяла все замки, — Альк не мог не признать, что в чём-то Рыска была безусловно права, отчего и было даже как-то обидно. Хотя замки особой его любовью никогда не пользовались, но всё-равно он привык гордится своим фамильным гнездом. И какие-то тёплые чувства у него к этому замку были, всё-таки там прошло его детство. Он помолчал, переваривая полученную информацию. Переварил, улыбнулся, подмигнул Рыске и сказал: — Но есть радостная весть! Хочу тебя обрадовать. Никто не собирался навязывать и мучить тебя замком. — Альк! Ты надо мной издевался!! — Нет, что ты, дорогая, я просто хотел узнать твоё впечатление о нашем родовом гнезде. Предмете, так сказать нашей фамильной гордости. И что я услышал? Тебя не убедила даже купальня с лепестками роз. И как мне пережить это известие. Ты нанесла удар по фамильной гордости! Я очень расстроился. Сейчас, конечно, некогда, но вечером тебе придётся постараться, чтобы меня утешить. Потом он добавил, — И вообще, как после всего вышесказанного я туда поеду? — Э, ты обещал!!! Я же с матерью встречалась и даже её простила! – вскинулась Рыска. — Нуу... Я очень рад тому, что твои отношения с матерью наладились. Да я согласен… что это пошло тебе на пользу. И это надо было сделать вне зависимости от моих взаимоотношений с отцом. — Альк!!! — Да, не кричи, – поморщился Альк. — Мы, вообще, во дворец собираемся, не отвлекайся на посторонние разговоры. — Альк! – уже более спокойно, но с нотками металла в голосе сказала Рыска. По этому тону стало понятно, что по этому вопросу так просто отбрехаться или перевести всё в шутку не получится. — Да что ты заладила «Альк» да «Альк», я уже двадцать четыре года Альк, – раздражённо проворчал он, — Мы же договорились, я приглашу его на нашу свадьбу. Вздохнув, он добавил шёпотом, — Тем более что свадьба должна быть громкой и показательной, и мой отец на ней обязан присутствовать. Мы должны изобразить семейную идиллию, без вариантов. Когда они уже почти собрались, и Рыска напоследок суетилась по хозяйству, убирая, накрывая. Альк про между прочим проговорил: — Ну вот и объявилась третья сила, которая … Альк даже не успел закончить фразу, когда враз побледневшая Рыска, чуть не выронив из рук крынку с молоком, растеряно оглянулась на Алька, и переспросила: — Что?! Что ты имеешь в виду? — Ну, ты, наверное, не помнишь, – начал объяснять Альк, слегка удивлённый такой эмоциональной реакцией, на ничего незначащую фразу. — Я в Крокаше говорил, что дар сказал мне, что нашей свадьбы в Ринстане не будет, и что она состоится несколько позже того, на что мы тогда рассчитывали. Что некая третья сила этому помешает. — И что? – упавшим голосом спросила Рыска. — Да ничего особенного, просто та третья сила – это наши тсари. Свадьбу то из-за этого придётся играть в Саврии и не раньше, чем тсарскую, ну учитывая, что к этой помпезности надо как следует подготовиться, то не раньше, чем через месяц. Рыска плюхнулась на ближайший стул. Выдохнула и помотала головой, как будто освобождаясь от морока, глянула на удивлённо смотрящего на неё Алька, отвела взгляд и уставившись в пол тихо начала говорить: — Да я ни на миг об этом не забывала. Твои слова тогда меня так напугали. Я так боялась тебя потерять. И эта третья сила сидела во мне занозой, как напоминание, что наше счастье, возможно, недолговечно, и что-то должно случиться. Что-то нехорошее, я почему-то думала, нас раскидает, разлучит и мы по какой-то, от нас не зависящей причине долго не сможем встретиться. Рыска, наконец, подняла на Алька взгляд. Альк отмер быстро подошёл к ней и порывисто обнял: — Дурочка ты моя, – он прижал её голову к себе, чуть растрепав, только что сделанную причёску и погладил её по спине. – Я же сразу сказал, что это несущественно, просто немного отодвинет сроки и перенесёт место. И совсем ничего не говорил про то, что это разлучит нас. Я думал ты и забыла это давно. Рыска помотала головой под его рукой, но положение тела не поменяла, только чуть сильнее прижалась к нему и едва заметно шмыгнула. Он продолжая нежно гладить её по спине, с лёгкой укоризной сказал. — Чтож ты себе накрутила-то? Невнимательно меня слушала, сказочница. После этих слов Рыска слегка отстранилась подняла лицо, по нему одиноко катилась слезинка. Рыска хотела что-то сказать, но не успела, Альк наклонился и слизнул её. А потом, сел и посадив Рыску себе на колени, начал нежно, едва касаясь, целовать её щёки, скулы, кончик носа. Рыска наконец улыбнулась, обвела руками его шею, потёрлась носом о его нос и смотря в его глаза всё-таки сказала, что собиралась. — Я внимательно слушала и всё услышала. Но тебе свойственно преуменьшать опасность. Поэтому я и добавила её чуть-чуть. С этим аргументом, в общем случае, Альк склонен был согласиться, но всё равно возмутился: — Но не в этот же раз! В этот раз вообще опасности не было. — А откуда мне было знать! – парировала Рыска.***
Во дворце своего тсарства Рыска была впервые, поэтому с любопытством оглядывалась. Он несколько отличался от Саврянского, но не принципиально. Такой же помпезный, огромный, с множеством ходов и переходов. Когда они пришли на аудиенцию, Шарес озвучил им, ну прежде всего Рыске, своё предложение. Собственно, коротко оно заключалось в следующем, так как свадьбы между Ринтарской и Саврянской знатью были в ближайшее время крайне желательны, то свадьба такой саврянской знати как Альк Хаскиль с ринтаркой была бы как нельзя кстати. Если бы не одно маленькое досадное «но», которое портило всю малину. «Но» - заключалось в том, что Рыска не являлась знатью. По этому поводу Иссенара с Шаресом подумали, покумекали и придумали как из Рыски знать сделать, так сказать, за особые заслуги перед отечеством. «К тому-же, ты это заслужила», – добавила Исенара. Когда с объяснениями было закончено, то, как и обещал Альк, Рыску спросили, собирается ли она замуж за Алька, и является ли это решение окончательным и добровольным. Рыска подтвердила, что «Да» – собирается, и «Да» – добровольно. Тогда перешли к деталям. Изменившаяся ситуация диктовала свои условия. Например, что свадьба должна быть достаточно помпезная и пышная, а не как они хотели потихоньку, не привлекая излишнего внимания. К тому же, им придётся играть свадьбу не в Ринстане, а в саврянской столице. Потому что, во-первых, и Хаскилей, как высшую знать, в Саврии больше знают, а то что Рыску не знают, это ещё один повод играть свадьбу в Саврии, а не в Ринтаре, она же «ринтарская знать», поэтому для саврян допускается её не знать. Да и родные Алька лучше достаточно пышную свадьбу организовать смогут, чем сами молодые. А во-вторых, свадьба Шареса и Исенары будет в Ринтаре, а их свадьбу поэтому логичнее сделать в Саврии. Ну и торопиться с ней не надо, лучше время для неё примерно через месяц после тсарской. Когда они начали оговаривать мелочи и прорабатывать детали, встал вопрос о том, как Рыска будет называться. Рыска, как только речь об этом зашла, озвучила своё старое прозвище, которым уже называлась - «Рыска Приболотная». Но там почти сразу кому-то пришло в голову, что можно Рыску не «Приболотной», а поприличней как-нибудь назвать, раз её, всё равно, без роду, без племени знатью делать собираются. Теперь им предстояло выбрать Рыске подходящее имя-прозвание, которое в документы войдёт. И надо чтобы оно было такое, чтобы не стыдно произнести. Они вчетвером принялись его выбирать. Ну как вчетвером… Поначалу, после вопроса Исенары, «Ну что, Рыска, как ты хочешь называться?», повисло молчание. Потом Рыска в замешательстве пожала плечами, ей вообще, всё это не очень нравилось и «Приболотная» вполне устраивало, и спросила: — А какое оно должно быть? Примерно. На Рыскин вопрос первым ответил Альк. — Типа «Шарак – Полтора клинка» – сказал он. А потом подключились все остальные, и имена посыпались с разных сторон как из рога изобилия, там было и «Рыска – Приозёрная гладь», и «Рыска – Несущая добрый знак», «несущая Хольгину весть», «Хольгина посланница», «Рыска – Спасительница», «Рыска – Утро длинных ножей» (это уже от Алька). Ничего не предлагала только Рыска, которая сначала молча, с удивлением взирала на это действо, никак не участвуя в бурном обсуждении. Потом так как она понимала, что окончательный выбор будет за ней, то честно попыталась примерить на себя каждое предложенное будущее имя. При этом Рыска краснела, бледнела, пыталась что-то сказать, но кроме междометий даже не успевала до следующего предложенного имени, закрывала лицо руками и, в конце-концов, когда все выговорились, настояла на самом скромном и в то же время имеющем некоторое отношение к действительности. Рыска согласилась называться «Рыска – Приозёрная». Во-первых, потому что она всегда мечтала жить на берегу озера. Это была как некая дань детской мечте. А с другой стороны, у них там в Приболотье и озёра были, да и болото — это то же озеро только заболоченное. — А «Приозёрная гладь» – романтичней сказала Исенара. Рыска покраснела, но отказалась. Не нужны ей эти красивости. Если уж это необходимо, то пусть будет поскромнее. На том и сошлись. В завершении тсарственные особы поинтересовались завтрашним венчанием. Уточнили, не нужно ли помощи в подготовке и организации, может кого из знатных гостей надо пригласить. В общем, изъявили своё желание помочь, и если надо поприсутствовать. Но Альк отказался, сказал, что хочет, чтобы всё было камерно без излишнего шума и помпезности. Что всего этого будет в достаточном количестве на свадьбе.***
На следующий день после визита к тсарям, состоялось запланированное и тщательно подготовленное Альком венчание. Подготовкой занимался исключительно Альк, Рыску он не привлекал. Что и как там будет происходить должно быть для неё сюрпризом. Для чистоты восприятия. Единственное, что Альк оговорил с Рыской, это гостей, кого она хотела бы видеть на венчании. Оказалось, только Жара, больше никого. Ну так как Жар не мог присутствовать, то значит никого. В этом их с Альком желания удивительным образом совпали. Альк это событие не хотел превращать в шумный балаган. Поэтому этот момент он оговорил с мольцом заранее, оставив присутствующих самый минимум. Ну и остальные решения, что да как и подготовку Альк взял на себя. Рыска была не против. Венчание было очень камерным, как Альку с Рыской и хотелось. Только они двое и молец с помощником. Они даже крыса не стали брать, оставили дома. Молельня была совсем небольшая, но ухоженная и какая-то особенная. На эту молельню Альк наткнулся случайно, когда бегал в поисках подходящего для венчания места. Заинтересовался, ещё издали заметив в ней элементы саврянской архитектуры. Наверное, в её строительстве принимал участие какой-то саврянин, подумал он тогда. Альк оценил, как искусно эти элементы были вплетены в общую картину. Они не выпячивались, а смотрелись естественно и гармонично. Альк специально этого не искал, но когда наткнулся, то не смог пройти мимо. Но окончательно решило выбор всё же не это, а то что он почувствовал зайдя внутрь. Было в этом месте что-то ещё, он не мог точно определить это словами, особая атмосфера или, как бы это глупо не звучало, «душа», в общем, Рыске точно должно понравиться, решил тогда Альк. Да и находилась молельня в красивом месте. Придя сегодня сюда, Альк ничуть не был разочарован своим выбором. Явно, не зря побегал, чтобы найти это место. Когда они вошли атмосфера внутри была соответствующая. Рыска, как всегда красивая, и эффектная сейчас в белом с кружевами платье в фамильных драгоценностях Хаскилей, вся какая-то торжественная, но в то же время милая и наивная. Она как будто ждала чуда. Она так искренне и увлекательно это делала, что даже Альк слегка заразился от неё этим ожиданием. Церемония была красивая, Альк придирчиво всё контролировал, хотя успевал и любоваться Рыской, и наслаждаться атмосферой. Церемония тоже была оговорена заранее. В принципе, он должен был волноваться, ведь это действо, в какой-то степени, меняло его статус. Но он если и волновался, то не сильно. Трудно сказать, что на это повлияло, возможно, что именно он всё это подготовил и сейчас контролировал чтобы всё соответствовало его плану. Конечно все эти белые кружева и солнечный свет падающий через расположенное почти под потолком круглое окно-розетку, прямо на то место венчания куда они сейчас шли, было очень красиво и создавало определённый настрой. Да и свет из стрельчатых окон витражей, расположенных чуть ниже, подчёркивало нужный эффект. Но всё это было тщательно оговорено и спланировано и чудом оставалось только для Рыски. Альк же кроме того, что любовался своей избранницей, отмечал так ли падает свет, создаёт ли это правильный эффект. Церемония шла своим чередом, услаждая Алька точностью исполнения задуманного и предсказуемостью. Его только немного беспокоил момент, когда по церемонии он должен был встать перед Рыской на одно колено. Как-то он в себе был не слишком уверен. Ну не удаются ему эти коленопреклонённые позы. Он понимал, что в этом случае без этого никак не обойтись и поэтому немного переживал. Испортить момент не хотелось. Когда пришло время вставать на колено, он вздохнул, прикусил свою гордость, чтоб не мешала процессу, встал на одно колено … и забыл. Забыл не только про то, в какой позе он стоит, но и то что он тут делает, и , вообще, про всё на свете. Ошарашенно смотрел он на оказавшийся перед его носом Рыскин живот, даже кажется забыв дышать, потому что внезапно понял, что Рыска тяжела мальчиком. Срок ещё совсем небольшой, но ... Через каких-то девять месяцев он должен стать отцом! Ооо! Эта весть, долбанула его почище самого венчания. Не то, чтобы это было слишком неожиданно, логичная же развязка, но, наверное, бывают такие новости, которые всегда приходят неожиданно, как бы ты их не ждал. Он растеряно смотрел на Рыскин, пока ещё совершенно плоский живот. И ему вдруг захотелось его погладить, приложить руку к тому месту, где теплится такая ещё маленькая, но уже родная жизнь. Рука непроизвольно дёрнулась в этом движении, но он успел её остановить, не донеся до своей цели. Кажется, сейчас это будет не к месту. Рука замерла не зная, что делать. От всех этих мыслей его оторвал настойчивый голос мольца. Ну что ему ещё надо? Он посмотрел на него непонимающим взглядом. Ах да, надо же надеть кольцо! Он продолжил движение руки вверх и взял Рыскину руку и одел на её палец кольцо. Потом он поднялся и дал Рыске надеть кольцо на свой палец. Кажется, он что-то слегка перепутал в церемонии. Но всё это казалось ему уже не важным. Оставшуюся часть церемонии он провёл как в тумане. Повторяя и делая то что от него требовалось. И то и дело мысленно возвращаясь к своему будущему сыну.***
Рыска была очарована венчанием. Ей понравилось всё. Это было похоже на сказку. А когда они зашли в молельню, нет это не было похоже ни на одну из её сказок, это было лучше. Свет падал так, как будто сама божиня указывала им путь. Нет это невозможно сделать специально. Всё-таки божиня им благоволит. Всё и церемония, и внутреннее убранство молельни, и свет всё было так романтично, даже не верилось, что это Альк всё организовал, он же терпеть не может всякой романтики. Единственное с благовониями они переборщили, от их запаха её начало слегка подташнивать. Она посмотрела на Алька и забыла про все свои недомогания. Альк он был такой … красивый, сильный, уверенный, в общем истинный Хаскиль. И она без всяких мыслей и рассуждений окунулась в процесс. А когда Альк встал перед ней на одно колено, у неё аж бабочки в животе затрепетали. Это было очень волнительно. И, наверное, этот момент и на него повлиял. Он проникся наконец какой-то божественной важностью момента. Потому что после того как он поднялся с колен, он изменился, стал такой милый, трогательный, можно даже сказать трогательно-растерянный, такой на себя не похожий, но тоже очаровательный. Всё-таки, на него тоже подействовала обстановка и торжественность церемонии. Рыска была под впечатлением от венчания, и думала, что сейчас её уже не может ничего удивить. Но она даже запнулась от неожиданности и чуть не упала, когда её суженый, ни с того ни с сего, протянул ей руку, чтобы помочь выйти из кареты, когда они вернулись домой после венчания. «Наверное, ещё из образа не вышел», – подумала Рыска. Но её ждал сюрприз, это не был единичный случай. После того, как он помог ей выйти из кареты, и рассчитался с кучером, он догнал её на лестнице и взял под руку. На её удивлённый взгляд он ответил, вообще удивительной фразой : «Осторожнее, платье длинное, можешь случайно наступить на него и оступиться. Я лучше поддержу». Рыска аж действительно оступилась, и второй раз чуть не упала и ей действительно пригодилась помощь Алька. А когда они зашли и Альк предложил ей посидеть отдохнуть и принёс плед, Рыска уже не знала, что и думать. А Альк продолжал усиленно заботиться о ней. Её несколько удивили и насторожили перемены в поведения Алька. Усиленная забота Алька была неожиданна и каждый раз вызывала лёгкий шок. Неужели на него так подействовало таинство венчания? Причина его изменённого поведения объяснилась позже, почти зло брошенной фразой — "О себе не думаешь, так хоть сына пожалей! Ему тоже уже пора отдыхать. И не трогай крыса, мало ли какая у него там зараза!". Она прозвучала, когда ей надоело отдыхать под любовно накинутым пледом, и она встала и занялась привычными делами. Альк как раз удачно вышел нагреть и натаскать воду. Обычно его это сделать не допросишься, а тут сам. Когда он вернулся, она как раз закончила с накрыванием на стол, приготовленного заранее и разогретого сейчас обеда, и накладывала, требовательно смотрящему на неё крысу, еды в мисочку. Он накинулся на неё как коршун. Она третий раз чуть не упала, заслужив обидное шипение любимого – «Вон уже с ног валишься от усталости! Доканать себя и его хочешь?» Она села под, наконец, удовлетворённый взгляд Алька на кровать и сказала только одно слово: — Говори. Альк сразу перестал сверкать глазами, а стал выглядеть как нашкодивший кот. — Ну я хотел тебе сразу сказать, как только вернёмся. Потом подумал, что лучше в спокойной обстановке, когда ты отдохнёшь. Рыска молча кивнула. И Альк наконец сказал ей самое главное, то что так неожиданно подсказал ему дар. Она восприняла эту весть куда спокойнее Алька. Хотя и обидно было узнать это не первой. Но после того, как он наконец сказал, что она беременна, её посетило такое радостное спокойствие. Она улыбнулась и довольно погладила себя по животу. Как будто случилось давно ожидаемое событие. Альк тоже улыбнулся и почему-то смущённо спросил: — Можно? – и потянулся к её животу, очень осторожно он положил на него руку, и на несколько щепок застыл. Потом он убрал руку и приложил к этому месту ухо, хотя там нечего было ещё слушать, так прошло ещё несколько щепок. Потом он очень аккуратно и нежно поцеловал её живот. Альк удовлетворённо сел, облокотившись о стену и прикрыл глаза. Трудно было понять, что за мысли бродят в его белокосой голове, но как только Рыска попыталась встать, он прытко, хотя и осторожно поймал её за руку, открыл глаза и сказал: — Погоди, нам надо ещё договориться.. Он сел на край кровати, всё также держа Рыску за руку и заглянул ей в глаза — Ты понимаешь, сейчас твой статус поменялся? Рыске стало смешно, и она, понимая, что он хочет сказать о другом, состроила серьёзное выражение лица и поторопилась ответить: — Конечно, мы же обвенчались. — Дура! – в сердцах произнёс Альк, вызвав привычный вздох у Рыски. Ну конечно, шутить это ж только ему можно. — Рыска, отнесись, пожалуйста, серьёзно к моим словам, – начал второй заход Альк — Ты же поняла, о чём я, – Рыска кивнула, хотя это не было вопросом, решив не раздражать такого серьёзного Алька и немножко надула щёки, чтобы не прыснуть. — Ты сейчас в особом положении, и отвечаешь не только за своё здоровье, но и этой маленькой жизни, – Альк опять положил руку на её живот. — Поэтому ты должна больше отдыхать, не перетруждаться, лучше питаться. И не спорь со мной! – сказал Альк, только заметив, что Рыска открыла рот. Рыска от такой наглости, даже его и закрыла, забыв, что хотела сказать. — Ты должна позволить мне заботиться о тебе и будущем ребёнке и не мешать. Договорились? Рыска первый раз слышала от Алька такие речи, и, наверное, от удивления недальновидно согласилась. Поначалу ей забота Алька льстила и была даже приятна, но очень быстро наскучила и уже через несколько дней начала нервировать. А ещё через неделю хотелось уже послать её к Сашию или самой туда сбежать.***
А тем временем в Саврии Хенрич Ковальский с удовольствием рассматривал результаты испытаний порошка алхимика, выглядывая из-за небольшого холмика у оврага, послужившего им укрытием в их полевых испытаниях, где они втроём прятались от взрыва. Они там были втроём, Хенрич со своим верным помощником и алхимик. Собственно, это именно алхимик предложил провести в лесу это показательное испытание. Хенрич ничуть не пожалел, что согласился. Чего нельзя было сказать про алхимика. Потому что выглядел тот как-то обескураженно и похоже даже сконфужено, но пока молчал. Правда, то что они испытывали уже не было порошком, а было скорее похоже на кусок масла, правда не плавящееся под руками, насколько он мог судить по тому как обращался с этим алхимик. Сам то он эту фигню не трогал. Но чтобы это не было, а бабахнуло это здорово. Хенрич был в восторге, он даже не ожидал такой разрушительной силы. Он подошёл к деревцу, как срезанному саблей. Не слишком тоненькому, кстати. — Однако, – сказал Хенрич, подняв с земли и глядя на искорёженный кусочек металла, который невесть зачем был завёрнут вместе с взрывчатым веществом. Стоящего рядом алхимика, как прорвало. — Нет! Вы не подумайте! Так не должно было быть! Всё должно было быть не так. Взрыв должен был быть более контролируемым и направленным. Что-то пошло не так. Таких разрушений не должно было быть. Это неправильно. Я переделаю. Я всё исправлю. — Цыть! – резко прикрикнул на него Ковальский. — Мне нравится. Мне нравится, как получилось. Переделывать ничего не нужно. Алхимик растеряно замолчал. А Ковальский обвёл взглядом поляну. Глаза его нехорошо заблестели. Посередине поляны зияла яма, совсем повалило два ближайших к ней деревца, одно срезало и раскорячило ещё шесть. — Да, мне нравится, – повторил Ковальский и посмотрел на своего помощника. Тот кивнул и сказал, — Да, для наших целей подойдёт. Только как мы это доставлять будем? Это возможно опасно. — Эх, умеешь ты, Кацпер, момент испортить, – незлобно проворчал Ковальский. — Ну давай обсудим. Он повернулся к алхимику, — Как вы думаете, можно ваше ммм... вещество перевозить на большие расстояния? Прежде чем ответить алхимик посмотрел на него долгим отсутствующим, каким-то полусумасшедшим взглядом. — Моему веществу нежелательна сильная тряска, резкий удар может спровоцировать взрыв. Поэтому его лучше не перевозить в каретах. — А если в седельных сумках на коровах? – тут же спросил Кацпер. Ковальский перевёл заинтересованный взгляд с Кацпера на алхимика. — Я не могу поручиться, что это в достаточной степени безопасно. Может всё обойдётся, а может нет. — Мы не можем так рисковать, – тоном не терпящим возражений произнёс Кацпер. — Пожалуй, – согласился с ним Ковальский. — А скажите, любезный, а переносить ваше вещество, ну скажем в корзинах, пешком, безопасно? Алхимик ненадолго задумался и ответил: — Я думаю, вполне безопасно. Если только носильщики падать не будут. — Значит, придётся делать всё в шаговой доступности, – сказал Ковальский. — Не можем же мы, имея такое вещество, его не использовать. Не воспользоваться таким шансом было бы непростительной глупостью. — Милейший, а безопасно ли перевозить в каретах или седельных сумках составляющие для вашего вещества? – обратился Кацпер к алхимику. — О, да, сударь. Перевозка инградиентов совершенно безопасна. — А кроме этих… гадиентов, что вам ещё нужно для создания вещества? – продолжал выспрашивать алхимика Кацпер. — Мне нужен ещё некоторый инстументарий, но при некоторых условиях, его тоже можно перевезти. — Спасибо, любезный, – проговорил Ковальский. — Я думаю вам уже нужно готовиться к отъезду. Я думаю дорога будет достаточно длинной. Составьте список необходимого. Нам понадобиться вашего вещества, я думаю раза в три больше чем сейчас. Рад был познакомиться. Они распрощались, и Ковальский с помощником ушли туда, где привязали своих коров, оставив алхимика нервно потирать руки.***