***
Вот наконец день свадьбы Шареса и Исенары наступил. Накануне, в честь такого большого праздника – всё-таки свадьба тсаря Ринтара и её высочества тсаревны Саврии, в Школе объявили неделю выходных и отпустили всех в город. Жар в тот же день заявился к старым друзьям. У Жара было приглашение на свадьбу и свадебный бал, Рыска при встрече ему показывала. А по случаю неожиданных выходных Жар мог присоединиться к друзьям. По пригласительному, то есть на вполне законных основаниях, они наконец-то могли прибыть в полном составе. Жар, в предвкушении ожидал это событие. Во-первых, в ринтарском дворце, да ещё и с парадного входа, он ещё не бывал, и ему было интересно. Во-вторых, он был рад возможности отдохнуть, пообщаться с друзьями и собирался оттянуться на полную катушку. Ну и кроме того он принёс из Школы свои новые цацки. Кроме того, что похвастался некоторыми из них перед друзьями, он ещё и привёл звёздочки, например, в боевую готовность, смазав их заказанным Альку составом, который тот приобрёл и сейчас ему передал. Состав был из сильнодействующего усыпляющего яда. Ему не терпелось попробовать его, да хоть на собачках. Он конечно не собирался делать это в день свадьбы, но уже готовое к настоящему использованию, новое оружие, грело ему душу и чесало руки. Вообще, он собирался пройти во дворец со всем своим арсеналом, в полном так сказать вооружении. Не потому что это зачем-то было надо, а просто чтобы проверить сумеет ли он всё это достаточно надёжно спрятать и не подрастерял ли свои навыки.***
Начальник тайной службы - Кастий
Кастий заслуженно гордился своей «Школой …», которую в народе прозвали «Учебкой». Это было его детище. Начальник Школы подчинялся непосредственно ему. Там качественно готовили стражников и службу безопасности, отвечавшую за жизнь и неприкосновенность тсарских особ, организовывала дворцовую стражу, а также обеспечивала безопасность на разных важных мероприятиях, переговорах, например, ну и безопасность послов, отбывавших с миссиями. Именно Учебка сыграла главную роль в возросшем качестве кадров для его агентуры, и поставляла туда кадры. В немалой степени, за счёт увеличения числа обученных, и хорошо обученных, агентов тайной службы, Кастию постепенно удалось организовать хорошо работающую сеть тайной службы. Особенно внутренней, внешняя (это шпионы) пока была гораздо слабее. А внутренняя уже не так часто давала сбои. Кастию было бы очень интересно посмотреть на того наглого и ловкого паршивца, за которым безрезультатно около месяца гонялась вся его тайная служба, наёмники и он, Кастий. Несмотря ни на развитую сеть осведомителей и наёмников, ни на старания и ловушки, поставленные его спецами, парень оказался неуловим. Хотя, по его сведениям, последней группе наёмников удалось его поймать. Только вот после этого из этих наёмников живыми видели только двух, и то не в себе. Один из наёмников в нищие подался, с успехом совмещая это с ролью городского сумасшедшего, второй хоть и остался при профессии, на попытки расспросить, что было нёс какой-то бред. Теперь, когда передача письма и само письмо оказалось на благо тсарства, и парню ничего не грозило, можно сказать почти герой, было бы интересно лично познакомиться. Кастию было интересно, кто ж его смог переиграть. Он знал, что тот со своими друзьями был приглашён на свадьбу, поэтому рассчитывал и с интересом ждал встречи. С его друзьями, он был более-менее знаком. Ктож не знает семейство Хаскилей, а одна из самых скандально известных фигур там, младший сын дипломата – Альк. Который и оказался одним из троицы друзей, водившей его за нос. У того была своя тёмная история с Пристанью. Но его дела Пристани не касаются. У него с ними паритет. Он, конечно, пользуется иногда их услугами, но в их дела не вмешивается. А Альк Хаскиль, с недавнего времени зачастил во дворец. Молодой тсарь ему доверяет и ценит. Ну, так как тот ничего опасного и вредного не делает, даже пользу приносит, Кастий к нему лояльно относиться и наблюдает издали. Он-то конкретно к нему и не имел никогда претензий. То, что через него пытались выйти на его друга, не в счёт. То, что обломались в этом, понятно, он же птенец Пристани, а этих голыми руками не возьмёшь. Девушку из их троицы, он уже тоже несколько раз видел. А в последнее время и был привлечён к преображению её в представительницу благородной ринтарской знати и к тому, чтобы обеспечить должную секретность её настоящего происхождения. Шустрого же паршивца, непосредственно, за кем он и гонялся, он так и не видел. Пока не видел. Сегодня, несмотря на то, что он на свадьбе не столько отдыхает, сколько работает, он найдёт время познакомиться с ним. … Кастию представили шустреца сами венценосные молодожёны. Шарес добавил, что молодой человек сейчас проходит обучение в его Школе. Интересный выверт судьбы. Кастий с ещё большим интересом смотрел на чернявого парня, назвавшегося Жаром, обычной, надо сказать, ринтарской внешности. Вежливо расшаркавшись в любезностях с его спутниками Альком Хаскилем и девушкой, кажется, Рыской, Кастий предложил Жару отойти в сторонку, поговорить с глазу на глаз. Жар с некоторой опаской согласился. Отойдя в сторонку Кастий обратился к оробевшему парню с лёгкой усмешкой: — Ну что… Учишься в моей Школе, значит?! Парень кивнул. — А на кого? Парень немного прокашлялся прежде чем ответить, и отведя глаза в сторону сказал — На агента тайной службы. Пришла очередь закашляться Кастию, от неожиданности, подавившегося следующей репликой. — Однако! – только и сказал он и рассмеялся. Через некоторое время, отсмеявшись, он вновь воззрился на парня. Тот стоял слегка насупившись. — Значит, после того как загонял и оставил с носом моих агентов, решил пополнить их ряды? Жар робко улыбнулся, и сказал: — Ну так я понял, ежели они не смогли со мной справиться, то я вам точно нужен. И нарочито пожав плечами, открыто посмотрел на Кастия Кастий, наконец, разглядел какие у него были глаза. А глаза у парня были наглые, но умные. Кастий ещё раз хмыкнул. Надо будет ещё раз навести о нём справки, на этот раз в Школе. — Ой ли? Смотри, если возьмёшься за старое, не посмотрю, что герой, лично распоряжусь, чтоб тебя вздёрнули, как обычного вора, – Кастий перестал улыбаться. —В нашем деле ценится верность и умение выполнять данные поручения. Понял!? Жар, опять посерьёзнел, насупился и кивнул — К старому возврата не будет. Я твёрдо решил служить … он споткнулся, подыскивая правильное слово, и потом негромко как бы стесняясь прибавил, — Отечеству. Уставясь глазами в пол, а потом всё-таки зыркнув исподлобья на Кастия. Кастий решил дальше парня не кошмарить, и примиряюще сказал: — Не бойся, я не буду мстить тебе за свою неудачу, или поминать тебе старое и кем ты был. Разные бывают выверты судьбы. Но и спуску не дам. Лично буду следить за твоими успехами. Как тебе, кстати, моя Школа? Как у тебя с обучением? Они углубились в обсуждение процесса обучения в Школе.***
Альк, Жар, белый трюфель и макадамские орехи
Друзья сидели немного в стороне от всех, за небольшим столом, но им с их места, хорошо был виден тсарский стол. В данное время за их собственным столом остались сидеть только они, их соседи по столу ушли танцевать. Около них иногда проходили одиночные гости, но большой движухи не было. Поэтому они могли общаться и вести себя достаточно свободно. К тому же играли музыканты и музыка скрадывала часть звуков. Жар, понервничавший при разговоре с Кастием, но довольный его результатами, в общих словах пересказал друзьям его смысл. Те тоже за Жара слегка беспокоились. Жар до сих пор находился под впечатлением, что вот жизнь то как повернулась. Кто бы мог подумать, что он столько времени бегавший, прятавшийся и скрывавшийся от людей Кастия, не только последний инцидент, а всю самостоятельную жизнь от охранников и т.д., только что вполне благожелательно с ним самим беседовал. Да жизнь она такая, не плоско-прямолинейная, а многогранная и на неё и её события можно смотреть с разных ракурсов. Для Жара, что бы жизнь повернулась к нему другой стороной, оказалось нужным, посмотреть на себя самого, с другой стороны. И сильно повлияли на это не только Рыска с Альком, но и Школа. Но к Сашию мысли теперь Жар уже расслабился и собирался отдохнуть на полную катушку, как собственно и его друзья. Альк, с видом всё знающего и пресытившегося благородного аристократа, свысока объясняющего не знающим жизни простолюдинам, сказал: — А вот там, – отточенный годами небрежный жест в сторону тсарского стола, он полюбовался цветом вина в бокале и продолжил, — Я вижу трюфель. Белый. Он … Что он там видит Альк договорить не успел, неаристократично прерванный этим самым простолюдином. — А точно, – с энтузиазмом вклинился в его речь Жар, — Давненько я его не едал. Альк чуть не поперхнулся вином, которое успел пригубить, и с немалым удивлением воззрился на приятеля. Тот продолжал, как ни в чём небывало, — Почти месяц прошёл. И там же смотрите, макадамские орехи и сок этого экзотического плода, забыл, как называется. Альк, а ты можешь, пользуясь своим положением, это сюда принести? Пусть Рыска тоже попробует? Удивление Алька сначала сменилось раздражением. Ну как же, не дали поиграть в аристократа. А потом почти искренним восхищением. — Нет ну, ты даёшь! И часто ты белый трюфель с макадамскими орехами ешь? — Не, не часто. Крысолов сказал, что это вредно для здоровья. — Дааа? А это он тебя угощал что ли? — Не. Это я его хотел угостить, но он отказался, – почти не соврал Жар. – А ты белый трюфель давно ел? – с неподдельным интересом спросил Жар. — Да, как-бы… вообще ни разу, – несколько замешкавшись с ответом, но потом всё же решивший сказать правду, ответил Альк. — Только тёмный, по большим праздникам. Как правило на приёмах. Наша семья тоже иногда покупала его, для того чтобы… Белый – это наши тсари расщедрились на такое событие. А ты тёмный ел? — Нет. Я только белый. — Даа. Интересно фраза звучит. Я б даже сказал, почти обидно. Ты где сподобился-то тсарскую еду вкушать? Жар рассказал коротенько и чтоб Рыска не слышала. — Совсем эти весчане обнаглели! Уже на святое покусились, на трюфели, – со смехом сказал Альк. — Нет, ну что делается то, а?! Куда катиться мир?! – продолжал картинно, хотя и негромко возмущаться Альк. — Несчастная саврянская аристократия сидит на голодном пайке и не может позволить себе белый трюфель, даже по праздникам, а ринтарские, – он наклонившись почти к самому уху Жара, — Ворюги и простолюдины, – снизив голос до слышимого только Жаром, Альк продолжал говорить, – лопают его по будням, как простой перекус, ещё и нос воротят. — Э! Я попросил бы! Я теперь не просто людин, а привилегированная назовём это «охрана». Я уже завязал давно! — Ага! А трюфели и орешки? — И с этим тоже. Это, во-первых. А во-вторых, навыки нужные для будущей профессии мне тренировать надо. — Про первое. Что приелись? Или не по вкусу пришлись? — Да знаете ли. Трюфели эти, белые, тёмные, орешки макадамские, всё это старо как мир и надоело. Не в этом счастье. — Нет сил слушать это из твоих уст! Даже пить расхотелось, – он с досадой поставил почти нетронутый бокал обратно на стол. — Хочется стукнуть. Давай лучше про, во-вторых, расскажи. — А, во-вторых, я сейчас кто? – Жар поднял вверх указательный палец и ещё понизив голос, чтобы его кроме Алька никто не мог слышать, — Будущий агент известной службы. — И? – Альк вздохнул, изобразив постную мину. — А с этой службой надо, что? Дружить, – назидательно сообщил Жар — Ну я и дружу, – вздохнул Альк. — Да не, не так! Это счастье водить дружбу, иметь там своего человека, - — Эх! Не понимаю я своего счастья, – ещё раз вздохнул Альк. — Да ты вообще, бестолочь белокосая, – не упустил своего шанса поехидничать Жар. — Нет, я всё-таки пошлю эти церемонии и этикет и стукну этого наглого ринтарца прямо здесь. – перестав шептаться в полный голос сказал Альк. — Тшш! Спокойно! Так ты возьмёшь нам деликатесов? Ты иди, тебе дадут небось, скажи для дамы своей. А то что? Мы все ели, а Рыска ни разу не пробовала. Несправедливо! Альк почему-то поднялся, что-то ему стало неспокойно. Он и сам не понял, что с ним. Может и правда захотел взять Рыске деликатесов, хотя глупость какая-то, подумал Альк. И нервно почесал за ухом. Жар чутко уловив сомнения благородного саврянина, решил развить успех и перешёл в наступление, — Ты трюфелей много не бери, у них вкус на любителя, – наставлял он Алька, — А вот орешков и сока побольше возьми. И шоколадку захвати, Рыске должна понравиться. — Ты вообще обнаглел! Морда наглая, – по привычке продолжил пререкаться с Жаром Альк. На самом деле пытаясь понять, что же его подняло с насиженного места. — А вы с Крысоловом одинаково разговариваете, – тем временем продолжал Жар. — Он мне постоянно эту фразу говорит, – пояснил Жар, поймав недоумённый и какой-то странный взгляд Алька. — Ааа! А что, только он? Странно! – привычно съязвил Альк, но уже как-то без огонька и задора. — Ты давай, давай, не отвлекайся! Пошёл, пошёл! Или ты что испугался? Неожиданно для всех Альк действительно пошёл. Жар очень удивился, подумав, что это Альк его послушался. Чтобы скрыть то, что он обескуражен, а наоборот показать, что это вполне естественное развитие событий, и он не сомневался в такой реакции Алька, Жар демонстративно отвернулся и начал что-то с увлечением рассказывать Рыске. Альк же пошёл совсем не туда, куда подумал Жар. Альк понял, что поднял его с места, вон тот молодой, довольно симпатичный саврянин, который недавно прошёл около них. А когда приблизился к нему вплотную, то снова ощутил едва уловимый, а точнее заглушаемый запах опасности и какой-то прям беды. Как странно, саврянин был совсем молодой и хоть, и холёный, но Альк опытным взглядом определил, что не слишком хороший боец, и сам по себе не производил впечатления опасного противника или хоть чего-то пугающего. Обычный смазливый, избалованный мальчишка, не особо любящий тренироваться. Но именно за ним тянулся этот шлейф. Альк сразу отключившись от остального, пошёл на этот запах опасности, оборвав разговор с Жаром на полуслове. Чем ближе этот человек приближался к массовому скоплению народа, тем запах этот, итак весьма эфемерный, становился слабее и фактически уже совсем растаял. Ну это и понятно. Но в тоже время пока Альк за ним шёл, в некоторые моменты приближаясь почти вплотную, он понял – ему не почудилось. Дар Алька среагировал на этого человека. Это не было как обычно, чёткое предупреждение об опасности, в котором уже можно было поразбираться, кому опасность, откуда. Это было похоже на лёгкий флёр, еле заметный запах, который мог и почудится. Позже, после случившегося, размышляя на эту тему, Альк думал, что он и не должен был ничего заметить. Если бы Альк так долго и со знанием дела не пользовался даром, он ничего бы даже не заметил бы. Там в одном месте собралось столько путников, что дар и не должен был сработать. Что тут сыграло свою роль, то что они сидели в достаточном отдалении от других или мастерство владения даром Алька, он так и не понял, да и некогда ему было тогда разбираться. Слежка за этим саврянином и попытки разобраться Альк делал, стараясь не привлекать внимания, чтобы никто не заметил его интереса к нему, понимая, что тот может быть не один. Поняв, что опасность, исходящая от незнакомца, ему не почудилась, и стараясь не терять его из виду, Альк решил вернуться на место. Ему нужен был помощник. Вернувшись на место, он отозвал Жара в сторонку и поделился с ним информацией. По обоюдному соглашению, Рыску они решили оставить в неведении, а когда появиться возможность то и спровадить её подальше от опасного места. Альк с Жаром решили, что надо постараться незаметно увести опасного саврянина подальше от всех. Важно, чтобы никто не увидел, куда и с кем он пропал. Уведя саврянина подальше (ну, на возможное в данной ситуации расстояние), Альк надеялся прояснить в чём дело. Понятно, что … уж на сколько получится. Они решили, что Жар, должен завлечь его, в дальнюю более безлюдную часть зала, а лучше куда-нибудь ещё дальше. Если не получится обманом, придётся сделать это силой, тогда уже вместе с Альком. Главное подальше от других путников, чтобы дар Алька смог увидеть, хоть что-нибудь из того, что задумал и с кем связан этот хрен с горы. Задача Алька узнать других злоумышленников и то, что они задумали. А потом уже можно будет думать, как помешать им. Они наплели Рыске какую-то чушь. Сказали, чтобы она нигде больше не ходила, оставалась на месте, ну и не волновалась, понятное дело. Ей в её положении вредно. Что всё хорошо, просто, у них дела. И не став слушать возражений, поспешно пошли в другой конец зала, где в этот момент находился подозрительный субъект. Оставив Рыску в странном, но явно неспокойном состоянии. Впрочем, пока Рыска решила послушаться и осталась на месте. Пока у Алька и Жара не было чёткого плана, они просто не спускали с мальчишки глаз и пытались придумать, как же завлечь его в укромное место и в тоже время не спугнуть, ни его, ни его подельников. Но тут саврянин неожиданно сам помог друзьям в их планах. Подозрительный субъект отошёл чуть в сторону от общего веселья, подошёл к другому саврянину и взял стоявшую около того небольшую корзинку, накрытую серой тряпочкой. И стараясь быть незамеченным, направился к одному из выходов из зала, ведущему не наружу, а внутрь замка. Друзья подобрались и усилили наблюдение за ним, одновременно максимально приблизившись к нему на минимальное, не вызывающее подозрений, расстояние. Когда он проходил мимо охранника, он что-то ему сказал, мотнув головой в сторону коридора. Охранник что-то спросил, кивнув на корзинку, саврянин жеманясь что-то ответил, приоткрыв серую ткань, и показывая охраннику содержимое. Охранник осклабился, что-то ответив, и согласно кивнул головой. Поспешая к тому месту, друзья решили действовать с помощью той же тактики. Когда они через несколько щепок поравнялись с охранником, тоже стараясь не привлекать лишнего внимания, Жар сказал, – «Мы с ним», – и скопировав жест подозрительного субъекта, кивнул в полутёмный коридор. Охранник удивлённо воззрился на них, пристально, даже с пристрастием разглядывая. Потом брезгливо скривился и пренебрежительно кивнул «мол, проходите», тут же отвернувшись и что-то буркнув себе под нос. Но друзьям было уже не до него. Они и так, с трудом сдерживали желание броситься бежать в погоню сразу, как только мальчишка скрылся в коридоре. Быстро, но всё же, не переходя на бег, пока находятся в пределах видимости, они шли по коридору. Слава божине, тот пока не ветвился. Когда зал и охранник скрылись за плавно поворачивающей стеной, они перешли на бег, но подозрительного саврянина нигде не было видно, хорошо, что никого другого тоже. Они остановились только, когда впереди показался второй коридор, уходящий вправо. Они прислушались, шагов не было слышно. Жар вопросительно посмотрев на Алька, и сказал, — Ну что, веди! «Куда же делся этот сашиев мальчишка?!» Альк прикрыл глаза и начал почти буквально принюхиваться, пытаясь поймать едва уловимый шлейф опасности, который сопровождал неизвестного саврянина. Покрутившись на месте, он медленно начал возвращаться назад, подходя к каждой встречающейся на пути двери. Тщательно обследовал её, прислушиваясь и кажется принюхиваясь. И отходил, переходя к другой двери. В одном месте он остановился. Покрутившись, он подошёл к нише в стене. Приподнял висевший на ней гобелен, под ним обнаружилась дверь. Альк сделал Жару знак и отошёл от двери. — Оружие есть? – тихо спросил Альк у Жара, в общем то уверенный в ответе — Ну есть, - настороженно ответил Жар. – А что? — Приготовься, может понадобиться, – коротко бросил Альк и откинув гобелен, толкнул дверь. Дверь оказалась не заперта и открылась бесшумно, представив взгляду небольшую комнатку, более всего похожую на спальню или будуар какой-то дамы, с большой кроватью находящейся, почти посередине комнаты. Преследуемый ими молодой саврянин стоял спиной к ним у единственного окна в комнате. Окно было открыто, на подоконнике стояла корзинка, в которой неизвестный что-то делал, запустив туда обе руки. Альк как дикий зверь бросился к нему через всю комнату, в два прыжка перескочил кровать, благо занавеси были откинуты. Но неизвестный за это время успел выпустить двух птиц, и только потом оглянулся на неясный шум и с изумлением воззрился на Алька и Жара. — Саший побери! Убей их! Не дай улететь, – в отчаянии крикнул Жару Альк, понимая, что они опоздали. Жар не растерялся, в руках у него уже находился один из метательных ножей, и крикнув Альку, «Пригнись!», метнул нож в одну из птиц. Та свалилась куда-то вниз. Жар в туже щепку оказавшийся у окна, сообразил, что вторая птица отлетела дальше и ножом может не получится, схватил первый попавшийся предмет, находившийся как раз на подоконнике и оказавшийся чернильницей, слава божине закрытой, и метнул его во вторую птицу. Вторая птица тоже упала. — Готово, – удовлетворённо сказал Жар. Альк в это время увлечённо занимался пойманным саврянином. Оставшейся паре птиц он, не мудрствуя лукаво, уже свернул головы. Предоставив Альку и дальше заниматься саврянином, и предположив, что в его помощи Альк не нуждается, Жар выглянул в окно, пытаясь разглядеть сбитых им птиц. Одну он увидел. Довольно близко, она упала на какие-то архитектурные выступы дворца. Жар отчётливо увидел в ней свой нож. Привыкший не оставлять после себя следов, Жар решает вернуть себе удобное и недешёвое оружие и заодно забрать с замковой архитектуры убитую птицу. Он вылез за окно. Задача не была простой, это вообще, было достаточно рискованное предприятие. Во-первых, надо постараться не свалиться, что было непросто, а ещё надо следить чтобы никто … не заметил в общем. Забрать ему удалось только одну птицу. Вторую не удалось даже увидеть, хотя Жар старался. Как только Жар оказался обратно в комнате, он тут же занялся принесённой птицей. А точнее её лапкой. Дело в том, что к ноге птицы было что-то привязано, это привлекло его внимание, как только он взял птицу в руки. Раньше Жар с таким не сталкивался. Жар аккуратно достал и развернул бумажку. Там было написано: «Всё идёт по плану. Можно начинать» Не надо быть видуном, чтобы понять, что зловредный саврянин, которого они выследили, должен был отправить с помощью этой птицы почту, чтобы подать знак кому-то. И Жару, по прочитанным словам, стало очевидно, что сообщение отправлялось для начала какого-то ещё более масштабного пиздеца, чем они (а Жар был уже почти уверен, что заговорщиков здесь несколько) задумали совершить здесь, во дворце. Жар показал это сообщение Альку, высказав свои догадки. Альк мрачно кивнул и продолжил своё дело. Альк уже успел посмотреть записки, привязанные к ногам убитых им птиц. Там было тоже самое. Саврянина он тоже уже обездвижил, а точнее, просто вырубил, не сильно церемонясь. И сейчас, аккуратно уложив бесчувственное тело на кровати, его обыскивал. Связать он его тоже успел. Он уже нашёл, привязанный к ноге, короткий кинжал, который забрал себе, и на всякий случай, в рот злоумышленника засунул кляп, чтобы тот не вздумал кричать как очнётся. Да, он собирался его и поспрашивать, но позже. Даже если заговорщик в ближайшее время сможет говорить, что вряд ли, Альк слегка переусердствовал, то наверняка не станет выкладывать всё как на духу. Куда важнее услышанного, будет увиденное. Сейчас одновременно с теми понятными действиями, которые он совершал, обыскивая злоумышленника, Альк активно обращался к дару. Изо всех сил пытаясь понять, какие ещё у заговорщика есть сюрпризы, и откуда такой сильный запах опасности, который никуда не ушёл до сих пор. Ему, по большому счёту, не мешало то, что объект валяется без сознания. Мешало другое – дар работает не в полую силу из-за присутствующих, хоть и в отдалении путников. Хоть и сложно, но нужно попытаться увидеть как можно больше. Кое-что ему уже удалось увидеть и понять. Например, что здесь заговорщиков несколько, трое или четверо. Ему даже удалось более-менее чётко кое-кого из них увидеть. Из оставшихся во дворце троих, одного они уже видели вместе с Жаром. Это тот саврянин, около которого стояли птицы. Из того же, что затеяли заговорщики удалось пока узнать немногое. Но даже из этого можно было понять, то что заговорщики затеяли – чудовищно. Он уже знает, что первая пара птиц посылалась, на южную границу Саврии с Ринтаром. В принципе, понятно для чего. Оттуда веяло войной. Значит, чтобы подать знак для начала войны. Сейчас это поутихло. А вторая пара – в Брбржисщ, он ещё пока не понял для чего. Но по логике вещей и содержании записки, для подачи сигнала о том, что всё готово для разборок с правящей и оставшейся в Брбржисще тсарицей. Та в последний момент чувствуя, что ситуация напряжённая, и страну оставлять не стоит, осталась в Саврии. Осложнялось дело и тем, что сам птичник этого не знал, он вообще толком ничего не знал, кроме своей узкой задачи. Сейчас Альк пытался узнать, что за задача у него была, кроме выпуска птиц. Судя по запискам можно было предположить, что что-то уже произошло. А если нет, то непременно надо узнать что и немаловажно, как они собираются совершить. Альк вернулся к обыскиванию злоумышленника, ничего особенного не обнаружил, кроме какого-то куска масла за пазухой. Но не успел он подумать, каким же надо быть голодным или идиотом, чтобы таскать за пазухой масло на царской свадьбе, как коснувшись непонятного вещества он содрогнулся, увидев то, что показал ему дар. Дар показал ему… нет не то что он хотел увидеть. Однозначно, он бы не хотел этого видеть никогда. Сначала он увидел приметный флюгер в виде такки, резные наличники с рыбками, растениями и всё той же таккой. Он даже вспомнил где он это видел, когда учился. Приметная деталь над крышей, какой нет на соседних домах запомнилась. Внутри дома он увидел плюгавого, какого-то ссохшегося человечка, склонившегося над своими записями, а потом его же в овраге машущего рукой, в жесте «Начинай!» другой человек бросает вещество похожее на то, что сейчас находится у него в руках. Все эти картинки промелькнули в его голове мгновенно. А потом он увидел вещество в действии и уже не там в овраге, а здесь во дворце среди праздничной толпы. Нет, никогда он не хотел видеть ничего подобного! И надо сделать всё, чтобы этого не случилось. Надо, во чтобы то ни стало, помешать им выполнить, хоть что-то из задуманного. После того как Альку удалось узнать, что задумали злоумышленники и увидитеть кто они, Альк рассказал это Жару. До сих пор лежащего без сознания молодого птичника они обезвредили, хоть и не убили. Он им нужен живым. Но их ещё трое. И они, всё ещё вполне, могут осуществить задуманное. Этого птичника-почтальона они перетащили в другую комнату и оставили вместе с мёртвыми птицами. А вот пустое лукошко, где птицы находились, оставили в той же комнате. На всякий случай, вдруг, кто-нибудь из заговорщиков решит проверить, запущены ли птицы. Потом Альк с Жаром возвращаются в зал. И пока у них есть небольшой зазор во времени, пока никто из злоумышленников не догадался, что их рассекретили. Именно, по пути они устраивают небольшой военный совет. Альк рассказывает подробнее, что удалось узнать. И они разрабатывают примерный план. Он говорит, что в зале ещё три сообщника, что одного из них Жар тоже видел. Остальных он может показать. И говорит, что их ни в коем случае нельзя пугать или дать возможность понять, что что-то пошло не так. — Но в тоже время их надо остановить и не дать исполнить их Сашиев план. Эх, если бы можно было, просто отправить их всех на небесные дороги. Но у них находится очень опасное смертоносное вещество, которое одновременно может убить очень много народа. И если убить даже аккуратно одного, то остальные двое успеют убить массу народа и скорее всего, и Шареса с Иссенарой. А это катастрофа, и скорее всего война, как ни крути. Поэтому я и чувствую до сих пор её запах. Альк где-то именно тогда понимает, что всё что связано с веществом, надо уничтожить без возможности восстановления: и само вещество, и его инградиенты и описание его производства, и того, кто его произвёл. И сделать это надо так, чтобы никакие намётки, зацепки не попали ни в руки врагов, ни в руки друзей, то есть Кастия, и ни в чьи бы то ни были ещё. Ибо как бы ни были благи намерения того же Кастия или службы безопасности Саврии, но плата людей за это Сашиево изобретение будет слишком велика. Это вещество если его оставить будет слишком лакомым кусочком, лёгким средством решения многих проблем, но принесёт слишком много горя и бед и не сможет долго оставаться только у одной стороны. Вообще, ещё не пришло его время. Это была трагическая случайность, принятая автором изобретения за озарение. Никто не должен иметь возможность воспроизвести это вещество! Возвращаясь к плану, после того как Альк покажет Жару оставшихся злоумышленников, Жар должен, не привлекая внимания, сообщить о заговоре Кастию. Но не открывать ему лишнюю информацию. Не говорить, что в одной из комнат лежит неиспользованное вещество. Альк подробно проинструктировал Жара: что можно и нужно сказать Кастию, на чём акцентировать внимание, о чём лучше не упоминать, а что не говорить ни в коем случае. Что касается Алька, то он пока Жар будет переговариваться с Кастием, отправит домой Рыску. Потом присоединиться к их обсуждению. Вернувшись в зал они хотели напрочь проигнорировать охранника, но тот до того неприлично удивлённо на них пялился, что Альку пришлось-таки подойти к нему и привести в чувство чуть слышными словами, чтобы рот свой закрыл и морду нормальную сделал, никому о них не говорил, а показал в какой стороне Кастий. Затем Альк, как и планировали, отыскивает и незаметно показывает Жару сообщников пойманного, заговорщика. А потом они разделились. Жар идёт искать Кастия, чтобы сообщить ему ему о заговоре. Очень кстати, Жара ему представили, так сказать. И кроме того, что надо Кастию всё аккуратно рассказать, надо ещё и незаметно показать соответственно злоумышленников. Пока Жар пошёл общаться с Кастием, Альк рванул к Рыске. Надо было убедить её покинуть сиё мероприятие сейчас же. Жару довольно быстро удалось найти Кастия. Тот завидя подходящего к нему Жара благодушно улыбается, не подозревая какие ужасные новости он принёс. Жар, как ни в чём не бывало, улыбается в ответ, подходит и говорит. Со стороны похоже, как будто они благодушно беседуют не о чём, неспешно прогуливаясь по залу. А Жар в это время говорит, о том, что Альку Хаскилю удалось узнать, что готовится страшный заговор, что они пресекли попытку запуска птичьей почты, что всё тот же Альк Хаскиль, применив свой дар видуна, говорит, что одна пара птиц, должна была лететь на южную границу Саврии с Ринтаром, где стоят воинские части, готовые начать войну, и что получив «Знак», они бы её начали. А второе место куда должны были отправится птицы – это столица Саврии. Видно, что сначала Кастий ему не вполне верит, приходится говорить ещё и ещё, рассказывая, показывая и указывая на детали. При этом Жар, буквально ниоткуда достаёт три скрученные бумажки, одна из которых в крови, и окровавленное же пёрышко. И незаметно передаёт Кастию. Кастий незаметно раскатывает бумажку, где по саврянски обычными чернилами написано «Всё идёт по плану. Можно начинать». Жар между тем продолжает, что Альк считает, что война всё равно ещё возможна. И с этим надо что-то делать. Немного сбивчиво замечает, что пропустил саврянина-птичника, вон тот охранник, и он видел у него птиц. Другая очень важная информация состоит в том, что у злоумышленников, по ходу дела Жар их всех показал, кроме обычного, не очень серьёзного оружия, есть оружие страшное, ранее не виданное. Что Альку Хаскилю удалось с помощью дара увидеть результаты его применения, и это поистине страшно. Под особым ударом находится тсарская чета, именно они являются основной целью заговорщиков. Второй целью является убить как можно больше народа, особенно саврянской знати, и использовать это потом как повод для войны. Кастий спрашивает у Жара, «есть ли у них план?». Жар говорит, что детального пока нет. Но Жар настаивает, что самое главное увести под хитрым, благовидным предлогом Шареса и Исенару. Но так чтобы гости подумали, что всё нормально и что они обязательно вернуться, только чуть позже. Что чрезвычайно важно, это чтобы никто даже не заподозрил того, что Шареса и Исенару спасают, выводя из зала, потому что это приведёт к спонтанным действиям злоумышленников. Тогда они в спешном порядке могут взорвать всё имеющееся у них вещество. А это приведёт к многочисленным, смертям, даже если тсарей удастся спасти. Поэтому первостепенно важно, чтобы все поверили, что жених с невестой обязательно вернутся. Это даст небольшую отсрочку, на то, чтобы что-то предпринять, пока злоумышленники будут ждать возвращения тсарской четы. Тут, конечно, понятно, что Кастий не так, чтобы большой специалист по подобному затуманиванию мозгов. Да и кто ж ему поверит. Многие знают, кто он такой и одно то, что именно он попытается это сделать зародит вопросы и сомнения. У Кастия пока тоже нет готового плана. Он показывает охранникам, прийти в боевую готовность. Также предполагает задействовать ещё нескольких своих агентов, и посылает за ними, но они могут не успеть. И самое главное нельзя спугнуть заговорщиков. И они очень ограничены во времени. Поэтому активно действовать придётся, скорее всего, всё тем же Жару и Альку. Чтобы выработать более детальный план они решили подождать Алька, который после отправки Рыски в безопасное место, должен к ним присоединиться. ... Альк шёл к взвинченной, уже не находящей себе места от беспокойства, но всё же физически оставшейся на том месте, где ей сказали находиться, Рыске. Шёл он, быстрым, но не торопливым, в смысле не суетливым шагом, с аристократической отстранённостью во взгляде, и показным непробиваемым спокойствием, которое должно было убедить и оставшихся злоумышленников и Рыску. Подошедши, он с аристократической лёгкой скукой на лице тихим шёпотом сообщил Рыске, что здесь, на свадьбе имеют место некоторые неприятности, и ей надо срочно найти повод и под благовидным предлогом отправиться отсюда домой. Рыска возмутилась, тоже шёпотом, но в отличии от Алька крайне эмоциональным и возмущённым, гневно стреляя глазами, краснея ушами. Обдала Алька волной возмущения и праведного гнева. И потребовала, чтобы тот рассказал ей всё как есть. Он понимает, что задача обезопасить Рыску, по тихой отослав её отсюда, не столь проста, как ему думалось. Они отошли в дальний уголок, где их никто не мог услышать и Альк с новой силой принялся убеждать любимую уйти домой. Ему пришлось-таки рассказать, что происходит, чтобы она прониклась серьёзностью ситуации и не ерепенилась. Не путалась под ногами, дав мужчинам без помех выполнить свой долг. Рыска серьёзностью прониклась, но попытка Алька обезопасить Рыску отослав её с этого сборища под благовидным предлогом домой с треском провалилась. В уговорах он даже использовал козырь, пеняя ей на то что она не только о себе должна думать. И что безопаснее для неё и будущего ребёнка будет отсюда свалить подальше. Но Рыска неожиданно резко воспротивилась этому. Заявила, что никуда она не уйдёт. Что их ребёнку и мама, и папа живые нужны, а если нет, ну что ж такова судьба. И что нет – это не просто каприз с её стороны, и что она не хочет без него жить. Что вот так трусливо сбегать в трудной ситуации, когда она может помочь, она не будет. Да как она потом этому ребёнку в глаза посмотрит, и каково ему будет иметь такую мать. В общем, даже речи быть не может! На презрительное замечание Алька «Да что ты можешь-то?!» Неожиданно предлагает дельное. Например, отвлечь всех своими сказками. — «Или даже не так…», – было видно, что идея захватила Рыску и прямо сейчас в её голове возникают и прорисовываются в деталях идеи. Она говорит, что может втянуть всех, а главное тсарственных молодожёнов, в типа игру, под предлогом традиций. По правилам этой игры молодожёны должны на время покинуть зал. Тогда их уход никого не насторожит, а покажется естественным. А она вообще ни у кого опасений не вызовет. В отличии от того же Кастия. Тсарей можно при этом спасти. А заговорщикам тогда придётся дожидаться возвращения венценосной пары, то есть окончания игры. А у Алька Жара и Кастия появится время для принятия каких-то мер против заговорщиков и их смертоносных планов. Альк вынужден был согласиться, что план дельный и мысль хорошая, но сказал, что нужно сначала собрать военный совет. Надеясь при этом, что то, что она напридумывала сможет осуществить кто-нибудь другой, а Рыску удастся-таки отправить домой. Рыска на военный совет согласилась. Чуть ли не стремглав Альк направился со своим предложением к всё ещё разговаривающим Кастию и Жару. Наказав Рыске оставаться пока здесь и ничего не предпринимать. Сквозь некоторое раздражение тепло думая о ней, о том, что она… Ну да, такая она, не совсем нормальная, а что он хотел, ведь, в том числе за это он её и полюбил.***
Пока Альк направлялся через весь зал к Жару и другим, у Рыски в голове окончательно сформировался план отвлечения и введения в заблуждение заговорщиков. А также понимание, что наилучшим образом выполнить его может только она. И что никакой военный совет для этого не нужен. Пусть мужчины лучше подумают, что с заговорщиками делать, пока она всех отвлекать будет. Также было чёткое ощущение, что нельзя терять время, ни щепки. Надо приступать к осуществлению плана немедленно. После всех этих размышлений Рыска, предоставив мужчинам заниматься их делами, ещё не до конца представляя, что она будет делать, рванула в центр танцующей и праздно шатающейся толпы. И ведя себя легко и непринуждённо, максимально приблизившись к молодожёнам вышла вперёд, и похлопала в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание. Потом закрепляя реакцию, взмахнула руками, улыбнулась, источая как можно больше веселья и беззаботности и крикнула – «Прошу внимания!» Ещё немного похлопав глазками и продемонстрировав, что всё спокойно, просто народ хочет веселиться. Убедившись, что многие обернулись и прислушались набрала побольше воздуха и начала: — Хочу предложить вам одно увлекательное занятие! Так как свадьба играется в Ринтаре, хочется, по давней ринтарской традиции, предложить сыграть жениху и невесте, в старинную игру. Это не займёт много времени, а принесёт уйму приятных впечатлений и эмоций. Народ одобрительно загудел. Игра затеянная и придуманная Рыской и одобренная Альком начиналась. — Я вижу, все согласны, – смело решила за гостей Рыска. Но потом всё-таки сделала жест вежливости в сторону тсарской пары. — Уважаемые молодожёны, вы согласны? И кляня себя, за некстати прорезавшуюся вежливость, со страхом стала ждать ответа. А вдруг, как не согласятся? Исенара вопросительно глянула на Шареса и наконец кивнула, сказав, — Да. Мы не против. — В таком случае начинаем, – с искренней радостью и облегчением провозгласила Рыска. А в следующую щепку задумалась, сосредоточившись на следующей задаче, что ж за игру то ей выдумать, чтобы не вызывая подозрений у заговорщиков, вывести тсарскую чету из зала. — Играаа наазыываааетсяааа, – Рыска проговорила это нараспев максимально протягивая гласные и сделала, как там Альк говорил, интригующую паузу. На самом деле ей нужно было придумать как там может называться эта дурацкая игра. И когда тянуть паузу стало уже нельзя, выпалила, — Жених ищет украденную невесту! «Боже, какую чушь я мелю», успела подумать Рыска и продолжила. — Правила её просты. К тому времени Жар уже включился в представление и с только ему свойственной ловкостью очутился уже у венценосной пары. Ненавязчиво утягивая невесту ближе к выходу и давая понять жениху, что ему пока за ней не надо. Растащить тсарей в разные стороны, это уже немного собьёт планы заговорщиков и возможно остановит от немедленного исполнения задуманного. Рыска же продолжала самозабвенно развлекать народ, сочиняя подходящие их целям правила древней ринтарской игры: — По традиции, неизвестный молодой человек, – она изящно вытянула свою руку и как-бы в раздумье, поводила в воздухе пальчиком и указала им на Жара. Попутно, она не к месту вспомнила, что Альк часто говорил о том, что показывать пальцем неприлично, это выдаёт в ней весчанку. Затолкав подальше, не к месту всплывшую мысль и Алька, с его этикетом, она сказала, набравшем уверенности голосом: – Вот вы! Да, да, вы! Подойдёте. Жар улыбнулся и кивнул, вроде как, это предложение застало его врасплох, но он согласен. Он уже более основательно взял руку Иссенары и замер. Рыска же продолжала, — Вы должны увести невесту из зала. Недалеко, конечно. И вроде как спрятать, но так, чтобы жених мог её найти. Сама она при этом подумала, «Увести как можно дальше и спрятать вместе с женихом как можно надёжнее». Жар, не теряя драгоценного времени, твёрдо и быстро повёл Иссенару из зала, чтобы передать с рук на руки Кастию. Чтобы тот отвёл в безопасное место хотя бы её. И передав облегчённо выдохнул. Предоставив объяснять ситуацию новобрачной самому Кастию. Сам же Жар незаметно вернулся к двери, наблюдая, что происходит в зале. Альк неотрывно наблюдавший за заговорщиками, заметил, как они растерянно стали переглядываться между собой. Но один из них, наверное, старший, несмотря на то, что сначала игры недовольно выругался, успокаивающе кивнул остальным, и показал «Ждём». — А жених, немного подождав, чтобы невесту сумели хорошенько спрятать, – обаятельно улыбаясь, продолжала выдумывать правила несуществующей игры Рыска. — Идёт её искать! Это будет настоящее свадебное приключение, – разливалась она соловьём. — А когда жених найдёт невесту, то они счастливые вернутся в этот зал. И жених при этом должен будет весь путь до их места, нести невесту на руках. Не выпуская её ни на щепку, чтобы уже не украли. Надо было ещё немножко потянуть время, до выхода жениха, чтобы всё было естественно. Тут Жар решил, что время вернуться в зал, вполне подходящее. И он шагнул в зал, всем своим видом показывая, что он справился со своим заданием и как-надо спрятал невесту. Рыска тут же включилась. — Жених потихоньку, не торопясь, может уже идти искать свою ненаглядную. Ничего не подозревающий Шарес с удовольствием включился в игру и улыбаясь, предвкушая забаву, вышел из зала. Как только он скрылся с глаз гостей, за дверями зала, Рыска, Жар и Альк одновременно облегчённо вздохнули и в унисон подумали: «Наконец то!» Хотя, на самом деле, для них ещё ничего не кончилось. Оно толком даже не началось. Предоставив Кастию объясняться, что происходит и обеспечивать безопасность тсарской чете, Рыска продолжила своё представление. — А я, чтобы гости не заскучали, пока жених будет искать свою невесту, расскажу вам сказку. Она понимала, что сейчас от неё очень многое зависит и ей надо убедительно продержаться как можно дольше. Трагедия всё ещё могла случиться. Сейчас она собиралась увлечь и заморочить всех, особенно заговорщиков сказкой. Она начала, сначала осторожно, опасаясь вдруг, так нужное сейчас вдохновение не придёт. Но привычные слова зазвучали легко и свободно. И она пошла за своей фантазией увлекая всех. Никогда ещё она не чувствовала такого прилива вдохновения. «Что ж, кажется справляюсь», подумала Рыска и почувствовала, как у неё за спиной вырастают невидимые крылья. Кроме заговаривания зубов заговорщикам Рыска локализовала в одном конкретном месте большинство народу, в том числе и путников. Расчищая более дальние подступы… зала для того чтобы, Альк, возможно, смог бы воспользоваться своими способностями видуна. Альк же с Жаром решили, что пока Рыска отвлекает заговорщиков, Жар попытается у этих заговорщиков, показанных ему Альком, незаметно выкрасть взрывчатку. Заговорщиков с взрывчаткой оставалось в зале ещё трое. С первым у Жара получилось без сучка, без задоринки. Пока тот, увлёкшись слушал Рыскины россказни, Жар незаметно вытащил и отнёс эту зловещую штуковину в одну из пустых комнат неясного назначения. При общении с Кастием он заручился его поддержкой, проходить куда ему потребуется мимо охраны. Кастий дал знать охране, чтобы они оказывали Жару всяческое содействие. Вернувшись в зал Жар с удовлетворением заметил, что первый обворованный стоит на том же месте, где он его оставил и всё также слушает сказку. А вот со вторым заговорщиком у Жара вышел конфуз. Обворованный, хоть и не заметил сам момент, когда его избавили от смертоносного вещества, но довольно быстро почувствовал, что у него нет привычной тяжести. Только что было и вот нет. Обокраденный, судорожно схватился за пустую уже одежду и похлопал себя по ней, нервно заозирался. Оглядевшись, он зацепился взглядом за недавно отиравшегося около него чернявого парня, спешащего прочь. Щепку поразмышляв он резко заспешил, почти бросился ему вдогонку. Жар краем глаза заметил, как к нему быстро приближается заговорщик, у которого он только что, как он думал, удачно забрал смертоносное вещество. Недалеко от места стычки обокраденного заговорщика и Жара стоял шкаф. Массивный дубовый шкафа, в котором неизвестно с какого времени, стояло несколько изысканных фарфоровых сервизов из тончайшего дорогого фарфора. А дальше всё происходит очень быстро. Погоня короткая сцена борьбы. Новые навыки Жара, помогли ему успешно защититься и даже взять под контроль нападавшего. Второй (а точнее третий) спешит на помощь своему подельнику. Альк кричит и отгоняя всех от места действия, в это же самое время кидаясь к третьему наперерез, на случай если тому вздумается броситься и взорвать там свою Сашиеву штуку. Рыска тоже призывает всех отойти подальше и сохранять спокойствие. И главное не вмешиваться. Альк же, хватает третьего злоумышленника вместе с его смертоносной ношей, отрывает от пола и слегка подкрутив с силой бросает в сторону наименьшего скопления народа – в сторону дубового шкафа. — Кидай тудаже и отходи! – кричит он Жару. Жар сначала решив, что речь о веществе, кидает то под шкаф, избавляясь от него. А потом подумав, что ошибся, задаёт тот же вектор движения и заговорщику. Он, конечно не может так же эффектно, отправить соперника в полёт, как Альк, но задать нужное направление движения ему удаётся. Далее время как будто замедляется. Вот, тело, брошенное им врезается в дубовый шкаф. А Альк тем временем замечает, что хоть, потрясённо застывших в неподвижности гостей и народу рядом и немного, но слева из небольшой группки любопытных, потихоньку приближающихся к месту действия, вырывается Рыска, растопырив руки в останавливающем жесте, не пуская никого дальше, и оказывается ближе всех к точке падения первого тела и смертоносной ношей, брошенной Жаром. Альк не раздумывая бросается туда. Второй заговорщик тоже с силой ударяется в покачнувшийся уже шкаф. Шкаф ещё больше раскачивается. Раздаётся позвякивание дорогого фарфора, который пока только раскачивается, дребезжат чашечки в блюдцах, звенят сталкивается друг с другом хрустальные фужеры и предметы смещаются с мест куда их поставили уже очень давно. Второй заговорщик воссоединяется с украденным и оказывается вместе с первым, брошенным Альком. Но не успевает ещё первая чашка сорваться в полёт, как Альк в пару диких прыжков оказывается там, и не без труда помогает покачнувшемуся шкафу, начать уверенное падение. Ускоряя движение шкафа, Альк бросается на него сверху, заодно ставя своё тело как преграду на пути смертоносной опасности. И вот тогда начинают падать стоящие на полках фарфоровые сервизы. И уже попрощавшись с жизнью, Альк слышит звон разбивающихся чашек, и ощущает, что его щека лежит на толстом пропахшем пылью ковре, руки вцепились в его толстый ворс, и замечает, что шкаф закрывал вход в какую-то небольшую полутёмную комнатку. Потом шкаф наконец окончательно падает, накрывая собой упавшие тела с их смертоносной ношей, и почти тут же из-под шкафа слышится утробный гулкий «БУМ», сопровождаемый ещё каким-то дребезжащим звуком. Алька будто что-то толкнуло, а потом ожгло резкой болью. Потом звон разбитого стекла, почему-то слышимый не под ним, а где-то там, далеко. А потом наступила ТИШИНА. «Ну вот и всё», успевает подумать Альк, «Кажется сейчас я наконец увижу эти самые небесные дороги» Он закрывает глаза и проваливается в темноту.***
После того как шкаф с белокосым наверху упал, и под ним прогремел непонятный, но очень внушительный «БУМ!», заставивший дрогнуть пол под ногами, и прочувствованный всеми находящимися в зале. Какая-то непонятная и невероятная сила, вылетела из-под приподнятого угла шкафа. В том направлении, хвала Хольге, никого не было, поэтому эта сила, не найдя препятствий, ударило чем-то непонятным в зеркальную стену бального зала. Зеркала, в которые попало, обрушились, разлетевшись на осколки. Когда последний осколок со звоном упал, наступила какая-то напряжённая, глобальная, звенящая, зловещая тишина. Из-под шкафа пахло гарью. Никто из находящихся в зале не шевелился и даже, кажется, не дышал. Все замерли в каком-то напряжённом оцепенении. Казалось это длилось вечность, хотя на самом деле не больше десятка щепок. Потом из-под неровно, не наглухо, с приподнятым углом из-за лежащих тел, упавшего шкафа, появилась кровь, вытекающая широкой багровой полосой. И зал как будто ожил. Сначала раздался одновременный придушенный полувдох, полувскрик сотен людей. Кровь всё прибывала, и кровавая лужа медленно расползалась по полу. А потом прозвучал женский пронзительный крик. Кричала Рыска смотрящая на неподвижного Алька, из-под которого вытекала лужа крови, и белая как мел упала в обморок. Тут первый обворованный, обнаруживает, что взрывчатки у него уже нет. Он вытаскивает, привязанное к ноге оружие и устремляется к выходу, через толпу. Жар оказывается с ним один на один, особых помощников у него нет. Альк без сознания, Рыска тоже. Кастий с тсарями, охрана есть, но она у дверей. А люди, оказавшиеся между преступником и дверями, они безоружны и беззащитны. А Жар, он чуть в стороне, и он может не вмешиваться, и ему хочется не вмешиваться, ему становиться страшно. Но он, собирается, вспоминает всё, чему его учили, вспоминает Рыску, как она всех отвлекала сегодня, Алька, бросающегося на шкаф, своего наставника в Школе, как они выполняли упражнение «перешагни черту» и «перешагивает» эту самую черту. И вытаскивая первое попавшееся оружие из своих тайных подвязочек и подвесочек, бросается наперерез злоумышленнику.***