Послание из вечности

Штурм или осада – дилемма, с которой сталкиваются все полководцы, решившие захватить вражеский город. Конечно, самый лучший выход из ситуации – найти секретную дверь или другую лазейку, но такое возможно далеко не всегда. На первый (да и десятый) взгляд столица Харадрима, Кард-Ломир, представляла собой неприступную крепость: город был обнесен двумя рядами стен. Еще при попытке преодолеть первую стену лучники с башен убили бы много нападавших. Даже если бы удалось пробиться, путь до второй стены меньше расстояния полета стрелы, а кроме лучников на башнях еще располагались катапульты и баллисты. Учитывая, что снаряды поджигали негасимым огнем, штурм представился Гендальфу и Бернару невозможным. Оба согласились на осаду. Стены Кард-ломира превратились в западню для его жителей. За всеми четырьмя воротами было установлено круглосуточное наблюдение; воины коалиции не позволяли кому-либо войти в город. Также регулярно высылались патрули на случай, если потайная дверь все же существует и кто-то попытается бежать из осажденного города или, наоборот, проникнуть внутрь, чтобы помочь жителям. Еще маг зорко следил за тем, чтобы в свободное время его воины тренировались, а не играли в кости. С началом осады дни протекали однообразно. По вечерам Гендальф, Орена и Бернар собирались в шатре командования. В один из таких вечеров Бернар высказал радикальное предложение: - Нападем завтра на рассвете? - Ты шутишь? – возразил маг. – В первые же минуты… - Да знаю я, - прервал Бернар, - в первые же минуты мы потеряем четверть войска, потом еще и еще. - Вот ты сам и ответил на свой вопрос. - Тогда пошли брать другой город? – продолжал Бернар. – Все слишком затянулось. - Тут я его поддерживаю, - согласилась Орена. – Мы сидим здесь без новостей уже почти месяц. Где Вахрад? Что делает Мелькор? Почему нет писем от Орли и северной армии? По нашим расчетам, жители Кард-ломира уже давно должны были начать голодать. - Думаю, они голодают, - сказал Гендальф. – Весь вопрос в том, что случится раньше: жители сдадут город, или нагрянет армия Вахрада. Тут в шатер вошел Вильям, один из лучших гондорских генералов. - Простите, что без предупреждения, - начал Вильям, - но мы только что поймали орка. Шел прямо к нам. - Вот как? – удивился маг. – Давайте его сюда. Солдаты бросили в шатер связанное по рукам и ногам существо с искалеченным лицом и торчащей в разные стороны шерстью. Аромат от него исходил такой, что Орена невольно закрыла нос. - Вот, получите, - насмешливо сказал Вильям. – Наверное, шпион. Хотя, при такой вони его с другого конца Средиземья учуять можно. - Спасибо, можете идти, - Гендальф отослал всех, кроме Бернара и Орены. - Если пообещаешь не дебоширить, мы развяжем веревки, - девушка подошла к орку и вынула у него изо рта кляп. - Обещаю, - выдавил орк. Пленника развязали и предложили немного воды и сухарей. Быстро проглотив нехитрый ужин, орк заговорил на ломанном всеобщем языке с сильным акцентом: - Я не шпион. Я пришел помочь. - Помочь?! – воскликнул Бернар. - Да, - продолжил орк. – Меня зовут Зенан, я из Осгилиата. Жил там мирно, в кузнице работал. Мы, орки, выносливее людей, хорошо жар переносим. Жена у меня там. Детишки тоже. Шестеро. Никогда мы с людьми не дрались. В Осгилиате никто не дерется. Там все понимают. Там никто не смотрит на тебя как на животное, - Зенан выпил еще воды и, запинаясь, продолжил. – В Осгилиате работаешь хорошо – ешь хорошо. Не отбросы всякие, а хлеб и мясо. Потом пришел Мелькор и забрал меня. Они и сына моего забрали, мордорские свиньи, они не работают, хлеб не кушают, мясо не жарят. Я обратно хочу, домой хочу, к жене, детям. У Гендальфа, Орены и Бернара пленник вызвал смешанные чувства: ненависть к врагу и жалость к созданию, бесчеловечно разлученному с семьей. - Мы сочувствуем, но чем ты можешь нам помочь? – спросила Орена. - Предупредить хочу, - ответил Зенан. – Только обещайте не выдавать меня Мелькору и вернуть домой. - Обещаем не выдавать и по мере сил помочь вернуться, если твоя история подтвердится, - твердо произнес Гендальф. - Они с юга нападут, скоро нападут, - выпалил орк. - Кто? – задал вопрос Бернар. - Они гномов и эльфов в Кремневую долину загнали, а оттуда нет выхода, - снова заговорил орк. – Потом мы через Осопту Кард-ломир вокруг обошли, поставили лагерь там, на юго-востоке. Теперь момент выбирают, чтобы вас застигнуть врасплох. - Это все? – Гендальф покачал головой. - Все, - уставшим голосом протянул Зенан. - Тогда иди вон в ту палатку, - Гендальф приоткрыл шатер и показал направо. – Отдохни пока и не шатайся по лагерю. Воины у нас дисциплинированные, но мало ли что, лучше их не дразнить. Зенан поклонился до земли и, прихрамывая, направился, куда ему сказали. - Нужно уходить отсюда, - заявила Орена, - иначе нас зажмут в клещи, Вахрад - с юга и Кард-ломир с севера. - Мы поверим словам отщепенца? – засомневался Бернар. – Может, это ловушка, а примерный семьянин - самоубийца, жаждущий славы. Подумайте, он рассказывает нам об опасности - и все, осада снята, потом мы понимаем ошибку, казним Зенана, и он становится героем в глазах Мелькора. - Слова «геройство» и «Мелькор» в одном предложении не вяжутся, - рассудил маг, - да и Зенан больше похож на доведенного до отчаяния, чем на храброго фанатика. Вышлем разведчиков к предполагаемому месту вражеского лагеря и начнем собираться в дорогу. Если этот орк сказал правду, нужно торопиться. Если сейчас сражаться с объединенной армией орков и харадримов, можем проиграть, так как их слишком много. - Если все подтвердится, вернемся обратно в Амарикт? – предположила Орена. - Тогда придется засесть там в глухую оборону и бросить северную армию на произвол судьбы, - возразил Бернар. – Лучше отступить на восток, а потом направится к Джа-кхарте. - Прямо мимо врага? – напомнил Гендальф. – Пройдем западнее вдоль Самориктовых джунглей. – У врагов скоро начнутся стычки (или я плохо знаю орков), а мы тем временем найдем северную армию. - Помните, что рассказывала Амаранта про страшную болезнь Кивир? – предупредила Орена. - Помню, - подтвердил Гендальф, - но мы пойдем не через джунгли, а вдоль них. К тому же, я опытный врач. - Ладно, на том и порешили, - подытожил Бернар. Для проверки слов Зенана была немедленно выслана группа разведчиков под командованием Вильяма, явно желавшего вписать свое имя на страницы истории. В ожидании их возвращения стали готовиться к выступлению. Настроение у воинов резко улучшилось; все были так рады хоть каким-то изменениям в унылых буднях, что мало интересовались причиной. Как только Вильям вернулся, подтвердились самые худшие опасения. Зенан сказал правду: к востоку обнаружили лагерь врагов, которых на поверку оказалось вдвое больше, чем рассчитывал маг. Выступать пришлось быстро, так как двое из команды Вильяма были убиты при попытке детально изучить лагерь. Внимательно изучив тела, орки и харадримы поняли, что их план внезапного нападения провалился, и начали преследование. Сначала преимущество было на стороне более мобильной южной армии Гендальфа. Из-за желания орков пограбить деревни и гнева харадримов враги стали отставать. Гендальф надеялся, что скрытая вражда перерастет в открытое столкновение и армия преследователей разделится, но спустя две недели ему, Бернару и Орене пришлось столкнуться с куда более могущественным врагом, чем орки, харадримы и все темные существа, взятые вместе – вирусом. Началось все невинно: когда южная армия подошла к Самориктовым джунглям, участились случаи боли в горле, повышенной температуры и слабости. Поначалу болезнь приняли за обычную простуду, но вскоре стало ясно, на какую страшную участь обрекли себя гондорцы, проигнорировавшие опасность Кивира. Температура у заболевших подскочила до смертельного уровня, начался бред. По всему лагерю слышались стоны мучавшихся от ломоты во всем теле людей, которых Кивир пожирал изнутри. Знания Гендальфа помогали лишь облегчить страдания и отсрочить неминуемую гибель. Идти дальше южная армия была не в состоянии, так как болезнь распространялась угрожающими темпами. Орки и харадримы между тем догнали обессилевших захватчиков, но нападать не спешили, поняв, что болезнь скоро добьет гондорцев. Отважный генерал Вильям тоже заболел. Он много раз слышал, как Орена говорит о том, что если передать заразу оркам, можно от них избавиться. Умирая, Вильям приказал перебросить свое мертвое тело к врагам. С тяжелым сердцем, солдаты выполнили последнюю волю командира, положили его тело на катапульту и запустили к оркам. Благородному примеру последовали многие умирающие, и результат не заставил себя ждать. Не брезговавшие каннибализмом орки стали есть мертвые тела и заразились. У харадримов был природный иммунитет к болезни, но все же они предпочли уйти подальше от страшного места. Напуганные распространяющейся болезнью орки повернули обратно в Мордор, и все до единого умерли по дороге, не найдя спасения от страшной лихорадки. Уход противника мало чем помог гондорцам, так как с каждым днем число зараженных увеличивалось. - Болеет уже больше половины, - мрачно сообщил Бернар, - я и сам плохо себя чувствую. - Если бы только здесь был Орли. Сейчас нам как никогда нужны силы Мильи, - вздохнула Орена. - Не только Орли обладает даром исцеления, - задумчиво произнес Гендальф. – Сегодня я снова говорил с королевой Мансарой. Надо отдать должное, эта женщина принимает все наши злоключения с королевским достоинством и выдержкой. Она и ее служанки здоровы; видимо, у местных природный иммунитет к Кивиру. При попытке выяснить у нее, существует ли хоть какое-то лекарство, я снова услышал о том, что мы теперь в руках Валтера. А еще Мансара рассказала о кремневых великанах, защитниках Харадрима, и что управлять ими может только харадрим королевской крови с помощью скипетра все того же Валтера. - Что ты хочешь этим сказать, - нетерпеливо прервал Бернар. - Я почти уверен, что Валтер существует на самом деле и, скорее всего, знает, как бороться с Кивиром. Воздушные шары, смесь для негасимого огня, кремневые великаны – все это слишком настоящее для выдуманного персонажа. Напомню, что майары – бессмертные духи; в Валиноре я его не встречал, значит, он до сих пор в Средиземье. - Гендальф, ты бредишь, - остановил его Бернар. – Может, и у тебя кивир? - Помните легенду, в которой майар не подчинился Илуватару и был заточен в «городе, которого не было»? - вмешалась Орена. – Когда я говорила с Мансарой и другими в Амарикте, выяснилось, что этот город имеет точные координаты и находится совсем недалеко отсюда. - Но дальше на запад простирается безжизненная пустыня, где исключена сама возможность построения города, - напомнил Бернар. - Поэтому он и называется «город, которого не было», - парировала Орена. – В мифах называют неопределенные места вроде «четвертое облако», «седьмое небо», а тут вполне конкретная местность. - Все наши умозаключения на самом деле лишь попытка уцепиться за соломинку посреди бури, - мрачно прокомментировал Гендальф. – Тем не менее, завтра я и Орена отправимся на поиски Валтера и его несуществующего города. Прости, Бернар, но ты должен остаться здесь… - Знаю, это Кивир, - глава Гондора вытер пот со лба, - и скоро я слягу вместе с остальными. Если подумать, я прожил насыщенную жизнь, которая мало кому дается и, если умирать, то рядом со своим войском, а не в пустыне.