Послание из вечности

Гендальф и Орена покинули лагерь ночью, чтобы не привлекать лишнего внимания, так как маг боялся, что их уход будет воспринят как бегство крыс с тонущего корабля. По мере продвижения на запад окружающая местность постепенно превращалась в пустыню. На второй день пути не было видно ничего, кроме песчаных дюн, а из ощущений осталась только изматывающая жара. - Подожди! – крикнула Орена. – Я больше не могу! Эта тряска меня убивает. Мы едем уже больше дня, а кругом только песок. Нет даже намека на чье-то присутствие или хотя бы храм. - Я заметил, - Гендальф остановился и слез с лошади. – Не люблю так говорить, но похоже, на этот раз мы проиграли, - маг тяжело вздохнул. Орена опустила голову и собиралась заплакать, но потом резко встрепенулась и вскочила на ноги: - Ты слышал?! - Что именно? – Гендальф забеспокоился, не начинается ли у его спутницы бред. - Прямо сейчас чей-то голос спросил меня: «Кто ты?». - Может, показалось? - Нет! Я точно слышала, - настаивала Орена. – А еще на мгновение я почувствовала, что подо мной мрамор, а не песок. И не смотри так! Я не сумасшедшая! Маг задумался, а потом медленно произнес: - Знаешь, маловероятно, но… - Говори! Не тяни! - Обитель Валтера может находиться в другом слое реальности. Помнишь рассказ Орли о местоположении Мильи? И король Аэла тоже допускал существование альтернативных миров. - И как туда попасть? – в голосе девушки снова зазвучала надежда. - До случая с Мильей я не был сторонником подобных теорий, но некоторые маги полагали, что пробить брешь между мирами помогает сильный всплеск энергии. Например, удар молнии. Но главное, всплеск должен быть направленным, поэтому к Милье и прилагался митриловый ключ. - Значит, и здесь должен быть ключ. Если допустить, что Валтер здесь, но на другом уровне, он может выйти к нам? - Сомневаюсь. Согласно легенде, этот другой уровень должен был стать его тюрьмой. Что именно ты делала, когда услышала вопрос? - Ничего, я думала, что все плохо и выхода нет. Гендальф немного помолчал, а потом снова продолжил: - Есть мнение, что эмоции меняют энергетическое поле вокруг нас. Возможно, отчаяние своего рода ключ. Давай попробуем, в конце концов, терять нам уже нечего. Гендальф лег на песок и закрыл глаза, Орена последовала его примеру. - Устройся удобно, не двигайся, - маг начал объяснять технику медитации, - замедли свое дыхание так, чтобы ты перестала чувствовать свое тело, как бывает на грани сна. Потом представь наших умирающих воинов, представь орков, пожирающих их тела, вспомни смерть и горе, болезни и голод, а потом умножь все подобные воспоминания на тысячу. Дойди до крайности, когда уже не хочется жить, а дальнейшая борьба кажется бесполезной, загляни в эту мрачную бездну, а когда тебе захочется спрыгнуть, открой глаза. Слушая мягкий голос Гендальфа, Орена вспомнила все пережитые ужасы и вообразила себе победу Мелькора. Девушка чувствовала, как ее тело холодеет и жизнь начинает медленно утекать. Открыв глаза, Орена увидела над собой потолок с мозаичным узором и поняла, что лежит на мраморе. Рядом стоял Гендальф, а неподалеку другой человек, невысокий, с необычно резкими, рублеными чертами лица, заостренными как у эльфов ушами и торчащими во все стороны каштановыми волосами: некоторые пряди, были пострижены коротко, другие доходили ему до пояса. Начав понемногу отходить от шока, Орена снова услышала голос Гендальфа. - Валтер, верно? – спросил маг. - Он самый, - медленно ответил незнакомец, - к вашим услугам. - Это правда! – закричала девушка. – Теперь все будет хорошо! Вы нам поможете?! Из-за Кивира нам угрожает неминуемая гибель. Внезапно стены замка исчезли, мозаичный потолок сменился небом, вокруг появились гондорские воины, а впереди виднелись Самориктовые джунгли. Пораженная этим зрелищем, Орена остановилась. - Не обращайте внимания, - спокойно сказал Валтер. – Моя темница отражает мысли как зеркало. Продолжайте, и я смогу увидеть, что с вами случилось. - Тогда смотрите, - откликнулся маг. Моментально исчезли джунгли и больные воины, а вместо них взорам предстали необъятные равнины Валинора. Гендальф рассказал о том, как Мелькор сбежал из своей тюрьмы. Маг говорил об Орли, о Милье, о Гондоре, семи свитках, сражениях и переговорах и, в заключение, о Харадриме и Кивире. Вслед за словами менялось окружающее пространство. События, в которых принимал участие Гендальф, воспроизводились четко, до последней мелочи, но не было слышно ни одного звука. Если же маг говорил о том, чего сам не видел, все вокруг расплывалось, как в тумане. - Как много я пропустил, - после всего увиденного майар выглядел совершенно равнодушным. – Какая сейчас эпоха? Третья? - Пятая, - ответил маг. - Очень много пропустил, - Валтер говорил сам с собой. - Неужели все эти события вас совершенно не трогают?! – возмутилась Орена. В ответ на ее слова майар лишь слегка улыбнулся. - Здесь меня давно ничего не трогает, - спокойно произнес Валтер. – Если интересно, вот моя история. Вокруг сразу возникла пустыня. - Это Харадрим, - прокомментировал майар, - точнее, будущий Харадрим. В Предначальную эпоху, когда люди только пришли в Средиземье, мир выглядел по-другому. Часть из них осталась здесь, пытаясь приспособиться к суровой пустыне. Много раз они призывали Илуватара, создателя всего, но он не желал им помогать. Предназначение майара, младшего духа, в служении Илуватару и валарам, но я отказался подчиняться. В помощь людям я создал здесь реки, деревья, обучил харадримов письму, дал им негасимый огонь и воздушные шары для защиты. Да, тогда я был намного сильнее, чем сейчас, после стольких лет заточения. Я создал кремневых великанов, повинующихся скипетру, и Кивир тоже мое творение. Его я сотворил, зная, что невидимая болезнь отпугивает захватчиков лучше, чем любое оружие. Мне хотелось построить идеальную страну, где людям не нужно было бы беспокоиться о защите или завтрашнем дне. - Но вам не дали этого сделать, - предположила Орена. - Мне посылали предупреждения, а я их игнорировал, - продолжил свой рассказ Валтер. – Тогда в наказание Илуватар заключил меня здесь наедине с моими мыслями в прямом смысле. - Раз мы смогли попасть сюда, возможно, срок вашего заточения подошел к концу, - философски заметил Гендальф. - Вы здесь далеко не первые, - усмехнулся Валтер, - До вас было много поверивших в легенду и владеющих техникой медитации мудрецов. - И что с ними стало? – насторожилась Орена. - В моем мире могут находиться души, но не тела, - майар говорил без всяких эмоций в голосе, – это место – промежуточная остановка между жизнью и вечностью. Скоро ваши тела умрут, и вы отправитесь к Илуватару. Привет ему от меня. - Если существует вход, должен существовать и выход! – воскликнула девушка. - Конечно, для вас это смерть, - настаивал Валтер. - Не хочу и не буду умирать, когда моя жизнь, наконец, обрела смысл! – громко возразила Орена. – Ключом к этому миру было отчаяние, значит, надежда вернет обратно. Ну-ка, вы, мудрецы, которым все надоело, ложитесь поудобнее, закройте глаза, замедлите дыхание… И, что там еще полагается?! Пораженные уверенностью девушки, Гендальф и Валтер подчинились. - Я была не нужна своему племени, - продолжила Орена, стараясь подражать мягкому гипнотическому тону Гендальфа, - но потом все изменилось. Я встретила друзей, в которых обрела истинную семью, научилась уважению и долгу, поняла, как замечательно, когда от тебя что-то зависит в этом мире. Я парилась в харадримской жаре, потому что мне есть за что бороться. Валтер, вспомни, как ты хотел помочь харадримам, изменив реальность. Сейчас они чтят тебя превыше Илуватара и верят в твою защиту. Гендальф, величайший маг всех времен, Гондор рассчитывает на тебя, Бернар ждет нас. Если кто-то и может тягаться с Мелькором в уме, то только ты. Когда-нибудь мы отправимся в вечность и передадим привет Илуватару, но не сейчас! Произнося последние слова, Орена уже не осознавала, что происходит вокруг: все предметы окружающего пространства смешались в невообразимом вихре. Девушка чувствовала, что летит в пропасть с огромной скоростью, а потом наступила темнота. Ощущением, вернувшим ее к реальности, стала головная боль. Орена медленно открыла глаза, чувствуя слабость во всем теле и зной харадримского солнца. Рядом с ней неуклюже пытался встать на ноги Гендальф, а немного дальше Орена заметила Валтера. Майар стоял прямо, а по его лицу текли слезы. Поняв, что все еще жива, Орена сама одновременно засмеялась и заплакала. Гендальф почувствовал, как по его щекам катится крупная слеза. Чувствуя себя заново родившимся, маг впервые за много лет позволил себе проявить сильные эмоции. - Невероятно! – Валтер с восторгом смотрел на пустыню. – Я уже перестал надеяться… - Любоваться природой будем позже! – Орена одернула майара. – Нашим людям срочно нужно лекарство! - Разумеется, - с легкой улыбкой на лице ответил Валтер. – Буду рад избавиться от долга перед вами за свое освобождение. Втроем Гендальф, Орена и Валтер направились обратно в лагерь гондорцев, где их ждала удручающая картина: заболели все до единого. Одни, пошатываясь, еще могли ходить, другие лежали не в силах подняться, у третьих начинался бред, и только Мансара и ее служанки-харадримки остались здоровыми. Увидев майара, королева немедленно бросилась перед ним на колени, и вся свита последовала примеру своей госпожи. Лицо Валтера осталось каменным, но в глазах проскользнуло удовлетворение. Полным спокойствия голосом он попросил королеву встать и не мешать ему. По взмаху руки Валтера из джунглей вышли звери и вылетели птицы, неся в зубах и клювах необходимые для приготовления лекарства растения. Через несколько часов кропотливой работы майар приготовил настойку, которую немедленно испытали на Бернаре, влив ему в рот несколько капель. Почти сразу жар начал спадать и стало ясно, что лекарство работает. Последующие дни воинов Гондора прошли в лечении и отдыхе. К удивлению, Гендальфа, большинству удалось выжить, а когда стали считать потери, выяснилось, что Кивир унес жизни одной пятой всей армии. Радость от выздоровления и впечатления от знакомства с майаром постепенно стирали из памяти людей ужасы эпидемии. Совместными усилиями Гендальфу и Бернару удалось постепенно восстановить дисциплину, и вскоре настало время решать, куда же двигаться дальше.