Право первой ночи

      На востоке забрезжил робкий рассвет. Дыханием приближающейся зимы встречало утро выходящих из замка гостей. Они недовольно ёжились и плотнее запахивали тяжелые мантии. Первым гостеприимный край покинул Яксли. Решительно вскочив на крупного белого жеребца, он приударил бока и рванул в сторону леса, оставив далеко позади захмелевших егерей. С надрывным скрипом следом кинулись пустые телеги, еще вчера до верху наполненные провизией. Они скрылись в тени леса быстро, и лишь вдали послышался гомон разбуженных ими птиц. В течение следующего часа дом Малфоев покинули почти все гости, кроме Лестрейнджей, что остались погостить, и Селвина. — Она нарушила ход судебного заседания, — пожал плечами тот, — ей полагаются розги. Снегг, Малфой и Селвин так и застряли посреди коридора, переговоры зашли в тупик. — Драко напоил ее зельем, Грейнджер не виновата. И нам всем уже пора на отдых! — отмахнулся Люциус. — Значит, будем пороть розгами Драко, — беспристрастно пожал плечами секретарь суда. — Выбирайте сами. Если есть желание, я и вас двоих могу выпороть. Пока вы оба лишь отнимаете моё время. Геллерт ждёт протокол заседания до завтрака. Не хотелось бы его разочаровывать. У него, знаете ли, весьма болезненный Круциатус! — Ладно, — рявкнул Малфой-старший и дал домовикам команду привезти мисс Грейнджер во внутренний дворик. — Ну ты хотя бы позволишь мне сделать это самому? Селвин удивленно посмотрел на него. — Да пожалуйста, возражений нет. Только мне надлежит записать каждый удар. Дюжина, если ты не запамятовал, Люциус. — Осади-ка, забыл наш уговор? — Северус перехватил приятеля. — Только замахнись, и ты покойник! — Я и позабыл, — Малфой досадливо потёр лоб. — Сам будешь? — А куда деваться? Хотя мне уже приходилось это делать, и не раз. — Грейнджер стегал или…? — Грейнджер. — Ну ясно. Я своих детей не бью. — А она мне и не дочь. Мужчины обменялись нехорошими улыбками. *** — Холод какой! И как-то сыро слишком. — Это дождь. Последний в этом году, потому и такой сильный. — Пар изо рта, — Селвин подышал на перчатку. — Ну начинайте. На крошечном дворике обычно рубили дрова маглы. Посреди сиротливо чернела чурочка и приваленный неподалёку топорик. У пня, дрожа от холода и страха, съежилась Гермиона. На ней убогим мешком висело вчерашнее рубище, волосы домовики заботливо заплели в тугую косу. Северус подошел и по-хозяйски разорвал ткань на спине, чтобы иметь оперативный простор для злодейства. — А разве не по заду бьют? — засомневался Селвин. — Я те дам «по заду»! — пригрозил Малфой. — Попортишь мне девку. — Да у нее на спине костей больше, чем мяса! — Надо по пальцам бить и по ступням. Получается больно, но зато без шрамов. — Ну давай, палач-инквизитор! Жги! Снегг зыркнул на Малфоя и как следует размахнулся. — Подержите её, она руки норовит убрать. — Вы волшебники или… Петрификус тоталус! Розги лихо просвистели по воздуху и сочно вжикнули по девичьим рукам. Из глаз Гермионы брызнули слёзы, но шевельнуться она, разумеется, не могла. — А если… — запальчиво начал Люциус, но товарищи хором его перебили: — Застрянешь в ней, идиот! Малфой философски замолк. Розги вновь просвистели по воздуху. — Ты специально вызвался, чтобы я сильно не бил? — Селвин изучающе уставился на экзекутора. — Да не, — лениво протянул хозяин дома, — посмотри, аж, балдеет от самого себя. Так что наврятли! — А вы что же? — А я… Я еще успею. — Вам нельзя мисс Грейнджер обижать, — погрозил пальцем Селвин, — это часть контракта. — Сама ко мне в койку прыгнет, — самодовольно мурлыкнул Люц, — мне еще ни одна женщина не отказывала! Северус тем временем принялся лупить по ногам. Руки ведьмы теперь были синего цвета в красную полосочку от ударов. — Вам придется ее левитировать в комнату, она же сейчас не сможет пойти. Да и долго это все заживает… — обеспокоился секретарь. — Если нужно, понесу на руках, — пожал плечами Малфой. — Своя ноша не тянет. Снегг закатил глаза. — Две-надцать! Держи-ка. Люциус галантно поймал оттаявшую и дрожащую волшебницу, взял ее на руки и с вполне довольным видом потащил вглубь замка. — Почему вы ему доверяете? Северус криво ухмыльнулся. — Просто я знаю, что он ошибется. — …Так он устроен? — попытался продолжить собеседник. — Нет, так она устроена! *** Несколько лет назад. — Ты приехала навестить меня? — карие глаза на бледном веснушчатом лице лучились восторгом и трепетом. — Нет, — мягко улыбнулась взрослая Лили. — Я приехала забрать тебя, Гермиона! Простой дом посреди поля плотным кольцом окружали летние травы. Уже пару недель девочка жила без родителей и перебивалась случайным хлебом, ночуя то у холодного очага, то прямо на улице. — Собирайся, да побыстрей. У нас мало времени. Гермиона послушно кинулась в дом и, повозившись, набрала целый куль пожитков, который без особых хлопот уместился позади лошади. — Я боюсь, всегда с нее падаю, — по секрету поведала маленькая хозяйка. — Они страшные! Лили резво слезла с коня, намереваясь подсадить ее. В доме послышался шум и грохот посуды. — Она же только что была здесь, — рык Сивого заставил обеих вздрогнуть. — Я сам видел! — Что… — пробормотала девушка. — Как они там оказались? Не может быть! Гермиона, там был кто-то? Десятилетка испуганно замотала пушистой головой. Лили нахмурилась и достала палочку. Высокая изгородь почти скрывала их. — Залазь-ка ко мне на спину, поживей! Она проверила, крепко ли сидит ее «наездница», стащила вниз мешок и аккуратно залезла на лошадь. — Держись покрепче и закрой глаза. И ни звука, что бы ни произошло. Затем Гермиона почувствовала, будто у нее на макушке кто-то разбил сырое яйцо. Пальцы исчезли, и она поняла, что стала невидимкой. Лошадь тихонько пошла прочь, скрытая чарами оглушения. — Эванс? — из окна выглянул Яксли. — Что ты здесь делаешь? Убери палочку, Сивый, она теперь не наша девка, а жена лорда, — насмешливо крякнул он. Глаза Лили полыхнули ужасом и злостью, когда она увидела его. — Ты! — А, значит, скучала… — томно протянул мужчина. — Возвращайся к нам, тебе всегда рады, ты же знаешь. — Лучше уж подохнуть! — процедила она и рванула лошадь прочь. Яксли с сожалением смотрел на её огненные волосы, развевающиеся на ветру, и что-то вспоминал…